Нет, не найти
                              Волос рыжей,
                              Круглей груди,
                              Лица свежей,
                              Нет, Лизби Браун!

IV

                              Но, Лизби Браун,
                              Мне стала ты
                              Лишь дорогой,
                              Сорвал цветы
                              Не я, другой,
                              Жаль, Лизби Браун!

V

                              Что ж, Лизби Браун,
                              Ты так быстра,
                              А я так вял,
                              Таил я страсть,
                              А он пылал,
                              Так, Лизби Браун?

VI

                              О, Лизби Браун,
                              Собой хорош
                              Был твой супруг!..
                              Зачем ты все ж
                              Исчезла вдруг,
                              А, Лизби Браун?

VII

                              Вмиг, Лизби Браун,
                              Ты расцвела,
                              А я не знал.
                              Ты мимо шла -
                              Не подозвал,
                              Зря, Лизби Браун!

VIII

                              Я, Лизби Браун,
                              Сам прозевал
                              Тебя: был глуп,
                              Не целовал
                              Прекрасных губ,
                              Да, Лизби Браун!

IX

                              Речь, Лизби Браун,
                              Обо мне
                              Начнут с тобой,
                              Ответишь: "Не
                              Знаком такой" -
                              Так, Лизби Браун!

                              Перевод В. Корнилова


ЕДИНСТВЕННАЯ ЛЮБОВЬ

                         В заветный путь пустился я
                            При звездах и луне,
                         Чтоб утром милая моя
                            Женою стала мне.

                         Я миновал долину; там
                            Столетия назад
                         Языческий чудесный храм
                            Стоял, как говорят.

                         Вдали поблескивал поток,
                            И я под шум ветвей
                         Запел о той, кого нарек
                            Царицею своей:

                         "О безупречности венец!
                            О сердца глубина!
                         Как совершенства образец
                            Ты Богом создана!"

                         Вокруг клубился лунный свет,
                            Вдруг предо мной возник
                         Воздушный женский силуэт -
                            Возлюбленной двойник.

                         И понял я, что он проплыл
                            Как раз по тем лугам,
                         Где жертвенник когда-то был
                            Языческим богам.

                         "Ты дева иль игра лучей?
                            За что такая честь
                         Быть двойником любви моей,
                            Иль ты она и есть?"

                         "Твоя невеста никуда
                            Из дома своего
                         Не отлучалась". - "Но тогда
                            Что ты за божество?"

                         "Далеко милая теперь, -
                            Тень возгласила вновь, -
                         Но только не она, поверь,
                            А я твоя любовь".

                         "Скажи мне, дома или нет
                            Избранница моя?"
                         И снова раздалось в ответ:
                            "Твой выбор - это я".

                         "О боже, нет!" Но тень опять
                            Взялась шептать свое...
                         Ах, невозможно передать
                            Смятение мое!

                         А тень не отступала: "Ты,
                            Мечтая, перенес
                         На смертную мои черты,
                            Мой нрав и цвет волос.

                         О, вовсе не простушку ту!
                            Сердечный жар храня,
                         Ты возлюбил свою мечту,
                            А стало быть, меня!"

                         "Раз так - я был как бы во сне -
                            Я покорюсь судьбе!
                         Возлюбленная, нужно мне
                            Жениться на тебе!"

                         Тень стала таять... "Я ничья!
                            И не мечтай о том!
                         Ни разу не стояла я
                            Со смертным под венцом!"

                         И вот смешалась с темнотой...
                            Я вспомнил - что за страх!
                         Венере жертвенник святой
                            Вот в этих был местах!

                         Когда ж прибрел, едва дыша,
                            К невесте (тени, прочь!),
                         Я понял, что ее душа
                            Погибла в эту ночь!

                         Перевод Д. Веденяпина


ДРОЗД В СУМЕРКАХ

                          Томился за калиткой лес
                          От холода и тьмы,
                          Был отуманен взор небес
                          Опивками зимы.
                          Как порванные струны лир,
                          Дрожали прутья крон.
                          В дома забился целый мир,
                          Ушел в тепло и сон.

                          Я видел Века мертвый лик
                          В чертах земли нагой,
                          Я слышал ветра скорбный крик
                          И плач за упокой.
                          Казалось, мир устал, как я,
                          И пыл его потух,
                          И выдохся из бытия
                          Животворящий дух.

                          Но вдруг безлиственный провал
                          Шальную песнь исторг,
                          Стон ликованья в ней звучал,
                          Немыслимый восторг:
                          То дряхлый дрозд, напыжив грудь,
                          Взъерошившись, как в бой,
                          Решился вызов свой швырнуть
                          Растущей мгле ночной.

                          Так мало было в этот час,
                          Когда земля мертва,
                          Резонов, чтоб впадать в экстаз,
                          Причин для торжества, -
                          Что я подумал: все же есть
                          В той песне о весне
                          Какая-то Надежды весть,
                          Неведомая мне.

                          Перевод Г. Кружкова


В СУМЕРКАХ

I

                           Сердце мое поражено и иссохло, как трава.

                                                          Псалом 101

                         Я не томлюсь, не стражду.
                         Хотя зима близка,
                         Ведь из людей пока
                         Никто не умер дважды.

                         Роз лепестки опали...
                         Но все давно прошло.
                         Еще такое зло
                         Переживу едва ли.

                         Зимы боятся птицы.
                         А мне не страшно впредь
                         На мерзлоту смотреть:
                         Замерзший не боится.

                         Сереет лист зеленый...
                         Но холодность друзей
                         Не станет холодней
                         Зимой студеной.

                         Пусть буря беды сеет.
                         Едва ли пропадет
                         От бурной страсти тот,
                         Кто сердца не имеет.

                         Мрак застилает вежды,
                         Но гибель не страшна,
                         Когда погребена
                         Последняя надежда.

                         Перевод А. Шараповой


В СУМЕРКАХ

II

                                   Смотрю на правую сторону и вижу,
                                   что никто не признает меня. Никто
                                   не заботится о душе моей.

                                                           Псалом 141

         Слышу: многих и сильных о грудь облаков разбивается крик:
         "Только малость осталось исправить, чтоб мир совершенства
                                                              достиг" -
         Но какую же бедную малость мечтают они извести?
         Да ведь это же я им заноза в глазу, я преграда у них на пути!
         "Все прекрасно, - они говорят, - пусть печальный забудет
                                                                 печаль".
         Трудно в том усомниться, что схожий с другими тебе прокричал.
         Так он горд, что и пыль образует, взлетая, над ним ореол.
         Я ж родился не в срок, и ни дел, ни призванья в свой век не обрел.
         "И могучий рассвет, и сладчайшая ночь на земле нам дана, -
         Восклицают они, - в совершенные мы рождены времена..."
         Там, где сотней улыбок прикрыта любая из пролитых слез,
         Что же я в этом мире такое? - вот главный, пожалуй, вопрос.
         Кто находит, что поступью Первых затоптан был Лучшего путь,
         Кто считает, что Лучшее в том, чтоб на Худшее трезво взглянуть,
         И кто видит, как цвет наслаждения губят бесчестье и страха
                                                                   репей, -
         Пусть безропотно прочь отойдет - он изгой, он нарушил
                                                               порядок вещей.

1895-1896

         Перевод А. Шараповой


В СУМЕРКАХ

III

                                  Горе мне, что я живу у шатров Ки-
                                  дарских. Долго жила душа моя с
                                  ненавидящими мир.

                                                          Псалом 119

              Ведь были же дни, когда я мог умереть легко,
              Так низко смертная тьма тогда надо мною висла...
              Я мог бы так и не знать, что жизнь не имеет смысла.
              Были же дни, когда я мог умереть легко.

              Тот солнечный полдень был, когда все дышало весною.
              Я вскапывал грядки и с крокусов снег подталый снимал,
              Сад приспосабливал к лету, красил, плотничал, подновлял
              И верил тщеславно, что год воскрешен моею рукою.

              Был день, когда в Эгдоне с нею, так далеки и все же близки,
              Гуляли мы, вереск мешал нам друг друга видеть,
              И мощь в ней была, которой нельзя обидеть,
              Была защита в касании сильной ее руки.

              И ночь была, когда, приткнувшись к камину, лежал я,
              Порой засыпая, жалчайший из всех рожденных на свет,
              Слабый от веры моей печальной и слыша сквозь бред
              Вращение мира, к которому мало принадлежал я.

              Даже тогда! Пока опыт не мучил, пока я не знал,
              Что сладкий глоток во чреве горечью обратится, -
              Тогда на сцене должен был занавес опуститься
              И голос властный, словно закон, произнести: "Финал".

              Перевод А. Шараповой


ЖАЛОБА ТЭСС

I

                          Меня забудьте поскорей,
                                     Ох, поскорей!
                          Не буду видеть ни людей,
                             Ни солнца, ни звезды.
                          Последний всем отдам поклон,
                          Уйду под погребальный звон,
                          Приму могилы хладный сон,
                             Окончены труды.

II

                          На ферме долго я жила,
                                     О, как жила!
                          Крепка вставала, весела,
                             С мечтой ложилась спать:
                          "Сидит он около огня,
                          Часы спешат себе, звеня,
                          А он глядит лишь на меня"
                             И "милой" начал звать.

III

                          Уехал он от злой беды,
                                     От злой беды!
                          Сажали мы в горшках цветы,
                             Теперь небось гниют...
                          Где ужинали мы, сейчас
                          Небось крапива разрослась,
                          Щавель и вереск, всюду грязь,
                             А прежде был уют.

IV

                          И я одна всему виной,
                                     Всему виной!
                          Не снес обиды милый мой,
                             От боли и со зла
                          Уехал он от этих мест,
                          Теперь печаль меня разъест,
                          Но я должна нести свой крест,
                             Раз горе принесла.

V

                          День свадьбы был счастливым днем,
                                     Счастливым днем!
                          Нам говорили: "Счастья в дом",
                             Встречая у плетня.
                          Теперь любой ругать готов
                          И не жалеет бранных слов
                          За дойкою моих коров
                             Сменившая меня.

VI

                          Мне мысль об этом тяжела,
                                     Так тяжела,
                          А жизнь моя уже прошла,
                             И хочется мне впредь
                          Не помнить этих страшных дней,
                          Любимых не хранить вещей,
                          Не вспоминать вины моей,
                             Свой всякий след стереть!

                          Перевод В. Корнилова


ШУТКИ ВРЕМЕНИ

ТРАГЕДИЯ БРОДЯЖКИ
                                   (182-)

I

                        День долог был, и вчетвером,
                             Мы вчетвером
                        Давно проверенным путем
                          На север выбирались,
                        От ноши, от жары устав,
                        Вдоль седжмурских полей, канав,
                        Передыхая у застав,
                          Где пошлины взимались.

II

                        Мы двадцать миль пешком прошли,
                             Пешком прошли -
                        Я, милый мой, мамаша Ли
                          И пересмешник Джонни.
                        Мы поднялись на косогор.
                        Внизу, средь пустошей, озер -
                        О чудо! - постоялый двор
                          Лежал как на ладони.

III

                        И дни, и месяцы, и год,
                             И дни, и год,
                        Где тихий Блэкмур воды льет
                          И Паррет быстро-хладный,
                        По кручам, где, как из ружья,
                        Бьет ветер, в тучах комарья
                        Болотного - скитались я
                          И друг мой ненаглядный.

IV

                        Нам нравились уют и тень,
                             Уют и тень
                        Дворов заезжих: "Царь-олень",
                          "Лихая кобылица",
                        "Свист ветра", "Хижина". Порой
                        Мы рады были и пивной,
                        Чтоб только отдохнуть душой,
                          Наесться и напиться.

V

                        О, лучше б дню тому не быть,
                             Вовек не быть!
                        Желая друга подразнить,
                          С улыбкою веселой
                        К себе я Джона призвала,
                        Обнять себя ему дала -
                        На милого была я зла.
                          О этот день тяжелый!

VI

                        Итак, продолжу мой рассказ,
                             Да, мой рассказ...
                        В заезжий двор "Маршалов вяз"
                          Пришли мы к самой ночи.
                        В окне - вершины гор и луг,
                        И слышен волн протяжный звук,
                        И столько красоты вокруг -
                          Не надивятся очи.

VII

                        Мы на скамье уселись в ряд,
                             Все вместе в ряд.
                        Я - с Джоном: и пускай твердят,
                          Что он меня добился!
                        "Сядь на колени! - крикнул Джон, -
                        Сегодня я в тебя влюблен.
                        А твой дружок - уж лучше б он
                          С мамашей Ли забылся!"

VIII

                        Тут мой желанный, дорогой,
                             Мой дорогой
                        Мне молвил: "Друг мой! Ангел мой!
                          И замер голос в стоне, -
                        Дитя, которое ты ждешь...
                        Мы столько лет близки - так что ж?
                        Отец-то кто? - и я как нож
                          В него вонзила: "Джонни!"

IX

                        И вот, его рукой сражен,
                             Увы, сражен,
                        Свалился со скамейки Джон,
                          И первый луч закатный,
                        Проникший в окна, золотил
                        Взор Джонни, что навек застыл,
                        И Ли, упавшую без сил,
                          И крови алой пятна.

Х

                        Повешен был любимый мой,
                             Любимый мой
                        За Ивел-Честерской тюрьмой,
                          Хоть правду молвил кто-то,
                        Что честь свою он не пятнал,
                        Лишь в жизни раз коня угнал,
                        И то у Джимми - сам украл
                          Тот лошадей без счета.

XI

                        Одна брожу я много лет,
                             Уж много лет...
                        Ребенок родился на свет
                          В день самый приговора,
                        Под деревом я родила,
                        Но в тельце не было тепла...
                        И Ли недавно умерла,
                          Последняя опора.

XII

                        Когда лежала я без сил,
                             Совсем без сил,
                        Листок свой вяз мне обронил
                          На высохшую щеку.
                        И молвил мне, явясь, мертвец,
                        За чью любовь теперь конец
                        Я приняла б: "Так кто отец?
                          Обманывать жестоко!"

XIII

                        И я ему клялась тогда,
                             Клялась тогда,
                        Что все минувшие года
                          Ему принадлежала.
                        Он улыбнулся и исчез,
                        Лишь пел, раскачиваясь, лес.
                        А ныне я одна как перст
                          Бреду вперед устало.

                        Апрель 1902

                        Перево