Томас Гарди
   Стихотворения


----------------------------------------------------------------------------
     ББК 84. 4Вл
     Г20
     Гарди Томас. Избранные произведения. В 3-х т. Т. 3
     М., "Художественная литература", 1989
     OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

УЭССЕКСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

НА ПОХОРОНАХ

                       Плелись за гробом как во сне.
                          Никто не глянул на меня:
                       Я шла поодаль, в стороне,
                          Любимая, а не родня.

                       Как ночь был черен их наряд -
                          Я вышла, платья не сменя.
                       Был бесконечно пуст их взгляд -
                          Огнем сжигала скорбь меня.

                       Перевод А. Шараповой


НЕВЕРУЮЩИЙ
                      (На службе в кафедральном соборе)

                         Быть среди верующих тенью,
                            Персоной нежеланной,
                         Считать их веру, их виденья
                            Фантазией туманной,
                         Рожденной силой убежденья -
                            Таков удел мой странный.

                         За что навеки обречен
                            Я жить с душевной раной?
                         За что средь зрячих я рожден
                            Слепой и бесталанный?
                         За что их радостей лишен? -
                            Твержу я постоянно.

                         Но если я не их породы,
                            Всевышним осиянной,
                         И если нет во мне свободы,
                            Моим собратьям данной,
                         Пускай в них милосердья всходы
                            Взрастят мои изъяны.

                         Я с человеком схож, который
                            Стоит средь люда, рьяно
                         Кричащего: "Вон там просторы!
                            Там волны океана!"
                         Но видит сам лишь сумрак бора,
                            Нависший над поляной.
                         Мне б, недостойному, смириться
                            С судьбой, но постоянно
                         Я слышу: "Он в душе стремится
                            Сберечь свои изъяны!"

                         Мне что же - как подбитой птице,
                            Не взмыть в простор желанный?
                         Довольно! Нас, кто так томится,
                            Ждет отдых долгожданный!

                         Перевод В. Лунина


ПЕРЕД ЗЕРКАЛОМ

                            Лицо с увядшей кожей
                            Отражено в стекле.
                            Устало сердце, о Боже!
                            Мне тяжко на земле.

                            Холодным неучастьем
                            Не тяготят сердца.
                            Одна, в смиренье, с бесстрастьем
                            Ждала бы я конца.

                            Но время жить мешает,
                            Последних сил лишив.
                            Озноб в потемках набегает,
                            Как на берег прилив.

                            Перевод А. Шараповой


КЭСТЕРБРИДЖСКИЕ КАПИТАНЫ
                 (Предание о Дж. Б. Л., Т. Дж. Б. и Дж. Л.)

                     Три капитана ушли воевать
                     В Индию, а живым
                     Вернулся один, чтобы лавры пожать,
                     Снившиеся троим.

                     И он спешит в старинный придел,
                     Где в школьные времена
                     Трое мальчиков на стене
                     Вырезали свои имена.

                     Три строчки равной высоты,
                     Как прежде, рядом, но...
                     "Им суждено было замышлять:
                     Исполнить - мне суждено".

                     "Кто жизнь сбережет, погубит ее", -
                     Сказал проповедник - и он,
                     Невольный слушатель, оглядел
                     Кривые буквы имен:

                     Он здесь; их нет - и что же в том?
                     Иначе бы жребий пал -
                     Они бы вернулись в родимый дом,
                     А он вдали лежал.

                     Но в жизни тех, кто не пришел,
                     Он видит некий свет:
                     Он видит величия ореол,
                     Какого над выжившим нет.

                     В бессмертной славе, в нездешних лучах
                     Не ты вернулся, брат:
                     Нездешнее светит в чужих полях,
                     Где двое павших спят.

                     Перевод О. Седаковой


СТИХОТВОРЕНИЯ О ПРОШЛОМ И НАСТОЯЩЕМ

                                   ОТЪЕЗД
                     (Саутгемтонские доки, октябрь 1899)

                       Прощальные марши сошли на нет,
                       Корабль соленую воду грызет -
                       Столб красного дыма за горизонт
                       Ушел, как последний самый привет;

                       Острее разлуки не видел свет,
                       И топот мужчин, всходивших на борт
                       Теперь, как вопрос, над миром простерт:
                       "Доколе, тевтон, славянин и кельт,

                       Вы будете из-за распрей на смерть
                       Таких посылать, ни за что губить,
                       Когда сумеете преодолеть
                       Вражду и соседей своих любить,
                       А патриотизм перестанет быть
                       Рабом и обнимет воду и твердь?"

                       Перевод В. Корнилова


ОТПРАВКА БАТАРЕИ

                                 Жалобы жен
                             (2-го ноября 1899)

I

                     Что же тревожнее, что безнадежнее,
                     Неосторожней солдатской любви!
                     Мы милых выбрали, их у нас вырвали
                     И на войну повезут корабли.

II

                     Как через силу мы шли рядом с милыми,
                     Еле тащились сквозь ливень и мрак;
                     Шли они гордые, нам непокорные,
                     И приближал нашу боль каждый шаг.

III

                     Пушки тяжелые, крупные, желтые,
                     Словно животные, нюхали ночь,
                     Спицы и ободы, длинные хоботы -
                     Даже глядеть на них было невмочь.

IV

                     В газовом призрачном свете на пристани,
                     Бледные, мы целовали солдат
                     С жадною, слезною, страшною просьбою:
                     Честь уберечь, но вернуться назад.

V

                     Остолбеневшими были, ослепшими
                     Мы, когда их уводили от нас.
                     В горечи каждая помощи жаждала,
                     Той же дорогой обратно плетясь.

VI

                     Кто-то растерянно крикнул: "Потеряны
                     Наши для нас!.." Нет, Господня рука
                     В муках и в горе им будет подспорием,
                     Хоть коротка их стезя, хоть долга.

VII

                     Но до рассвета нас все же преследуют
                     Их голоса в темноте... И опять,
                     Полные ужаса, учимся мужеству,
                     Чтобы с надеждой и верой их ждать.

                     Перевод В. Корнилова


В ВОЕННОМ МИНИСТЕРСТВЕ
             (Приклеивая списки убитых и раненых: декабрь 1899)

I

                     Год назад я зашел в это место, где
                     Барыши наживают, осведомиться,
                     Может ли сердце Британии тише биться,
                     Ведь ведут обстоятельства к маете
                            И к немалой беде.

II

                     Здесь не падали в обморок год назад,
                     Не рыдали родители, жены, дочки,
                     В списках смерти для них не мелькали строчки;
                     Смерть с природой еще не вошла в разлад,
                            Мир и чист был и свят.

                     Перевод В. Корнилова


РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ПОВЕСТЬ

                    На юг от Дурбана фронт идет,
                    Там солдат, соотечественник, гниет.
                    Его тело искромсано вкривь и вкось,
                    Его призрак срывает на ветре злость,
                    И Канопус ночью пытает он:
                    "Мирозданье радующий закон,
                    Утвержденный на этой земле Христом,
                    Почему оставлен, забыт потом?
                    Смысла нет в привычке опять и опять
                    "Anno Domini" к годам прибавлять,
                    Хоть их двадцать сотен почти прошло,
                    Его дело пятнают, Ему назло".

                    Накануне Рождества 1899

                    Перевод В. Корнилова


БАРАБАНЩИК ХОДЖ

I

                        Он наспех в землю был зарыт
                           Вдали от отчих мест.
                        Ни гроба, ни надгробных плит -
                           Лишь голый вельд окрест
                        И по ночам над ним горит
                           Огонь нездешних звезд.

II

                        Он в Уэссексе, в родном краю,
                           И не слыхал о том,
                        Что значит буш, плато Кару
                           И пыльный краснозем.
                        Не видел этих звезд игру
                           В безмолвии ночном.

III

                        Но юный прах его сгниет
                           Средь глинистых полей,
                        И древо южное взрастет
                           Из северных костей,
                        И новая звезда взойдет
                           Во мгле чужих ночей.

                        Перевод М. Фрейдкина


ДУШИ УБИТЫХ

I

                   Надо мною сошлись веки ночи.
                      Вот я вышел на мыс.
                      Я один. Рядом Рейс.
                   Остров лыс и изрыт, в складках весь.
                Вместе с тишью и тьмой дух мне душу морочит,
                      Тормошит мою мысль.

II

                   Ветра нет, спит простор океана,
                      Спит в безветрии мыс,
                      Тина спит вдоль земли,
                   Травы дремлют, они проросли
                Из подводных глубин, где движением все обуяно,
                      Где теченья сошлись.

III

                   И вдруг с Юга, но тихого тише,
                      Так что занялся дух,
                      Шелестение крыл
                   Мотыльков исполинских; звук был
                Гладким, легким, какой ни за что не услышит
                      Человеческий слух.

IV

                   И они устремились на скалы
                      Среди мрака гор_я_,
                      Потерявшие плоть,
                   Не обнять эти призраки, хоть
                Мне на острове тотчас же видно их стало
                      Под лучом фонаря.

V

                   Я услышал: "Домой", догадался:
                      То шептала душа
                      Душам, павшим в бою
                   Возле тропика в дальнем краю,
                Подобраться неслышно я к ним постарался,
                      Затаясь, не дыша.

VI

                   Мчался с Севера дух незнакомый
                      И пылал он огнем,
                      Бестелесным он был,
                   "Вы солдаты мои?" - он спросил.
                "Да, - сказали они. - Мчимся к отчему дому,
                   Там мы славу пожнем".

VII

                   Дух сказал: "Побывал я в отчизне,
                      Чтут вас там и скорбят,
                      Но не доблести чтут
                   И о славе речей не ведут!" -
                "Но ведь слава нам стоила жизни!
                   Что же там говорят?"

VIII

                   "Вспоминают о ваших проказах,
                      Будто то - чудеса;
                      Ведь удел матерей
                   Помнить шкодничества сыновей
                И молиться о том, чтобы души их сразу
                      Приняли небеса.

IX

                   А отец - тот винит себя в горе:
                      Зря не дал ремесло,
                      Делу не обучил,
                   Зря раздул его воинский пыл,
                Ведь от разных военных историй за море
                      Мальчика занесло".

X

                   "Генерал, а любимые наши
                      Нам, как прежде, верны?" -
                      "Что ж, иные скорбят,
                   Нарядиться другие хотят
                В честь солдат, ну а третьи, те даже
                      Новой страстью полны".

XI

                   "А как вдовы?" - вдруг кто-то сурово,
                      Обреченно спросил.
                      "Не о славе, увы,
                   О размолвках и счастье любви -
                Вот о чем причитают несчастные вдовы,
                      Выбиваясь из сил".

XII

                   "Что ж, выходит, военная слава
                      Меньше значит для жен,
                      Чем семья и чем дом,
                   И нас помнят и чтут в доме том
                Как мужей - не солдат, вот диковина, право,
                      Я не слишком польщен.

XIII

                   Знал бы, не вылезал из могилы!
                      Возвращаюсь назад!" -
                      Кто-то горько вскричал,
                   Но товарищ ему отвечал:
                "Знать, что нас не за славу семья полюбила,
                      Мне милей во сто крат!"

XIV

                   Улетали солдатские души,
                      Надвое разделясь;
                      Те, что в бытность свою
                   Больше славы любили семью,
                Те - домой; те, которым в семье было хуже,
                      Понеслась эта часть

XV

                   К океану и над океаном
                      Вдруг зависла на миг;
                      Видя Рейс, видя мыс,
                   Мириады их бросились вниз,
                В этом месте забвения душ окаянном
                      Океан принял их.

XVI

                    А избравшие родину души
                       Быстро мчались к семье,
                       Как на Троицу вихрь,
                    В небе стихло жужжание их,
                Но печаль океана не сделалась глуше
                       И осталась во мне.

                Декабрь 1899

                Перевод В. Корнилова


ЖАВОРОНОК ШЕЛЛИ
                     (В окрестностях Легорна, март 1887)

                      В слепом далеке безо всяких мет
                      В забвенье покоится жалкий прах
                      Того существа, что воспел поэт
                      В необыкновенных своих стихах.

                      Когда-то с полей прогоняя сон,
                      Тот жаворонок звенел, паря
                      В дневной синеве, и не знал, что он
                      Бессмертен - поэту благодаря!

                      Он жил незаметно, как все, и вот
                      Однажды в глаза ему прянул мрак-
                      Невзрачным комочком упав с высот,
                      Он умер - неведомо где и как.

                      Быть может, теперь он лежит в траве
                      На этом холме, иль у той межи,
                      Иль там в изумрудной густой листве,
                      Иль в этих колосьях поспевшей ржи?

                      Найдите его! Безымянный певец
                      Достоин иного! О, феи, пора
                      Доставить сюда драгоценный ларец
                      Из золота, жемчуга и серебра!

                      Откроем и снова замкнем на замок
                      Бесценный ларец, чтоб навек сохранить
                      Святые останки того, кто помог
                      Поэту гармонию приворожить!

                      Перевод Д. Веденяпина


К ЖИЗНИ

                         О, Жизнь, до чего ж томит
                            Меня твой понурый взор,
                         Твой вечно унылый вид,
                            Таящий немой укор.

                         Твои слова о Судьбе
                            Известны мне наперед,
                         И здесь у меня к тебе
                            Давно особенный счет.

                         Но разве нельзя хоть раз -
                            Соври, притворись, сыграй! -
                         Представить, что мир у нас
                            Опять превратился в рай!

                         И, может быть, - я готов, -
                            Вдыхая сладкий дурман,
                         Я сам бы в конце концов
                            Поверил в этот обман!

                         Перевод Д. Веденяпина


К НЕРОЖДЕННОМУ РЕБЕНКУ БЕДНЯКА

I

                            Не бейся, сердце, затаясь,
                            Хотя манит рожденья час,
                               Спи долгим сном:
                               Тебе судом
                            Одни мучения даны,
                         И страха песнопения полны.

II

                            Послушай: род людской наш плох,
                            Добро исчезло, смех заглох,
                               Надежды нет
                               И веры свет
                            Погас, нет дружбы и любви,
                         И не исправишь мир, хоть в нем живи.

III

                            Когда б меня ты слышать мог,
                            Когда б не естество, не Бог -
                               Ты мог решить:
                               Жить ли, не жить,
                            Я б все сказал про этот свет,
                         А ты бы к нам явился или нет?

IV

                            Однако ни к чему намек,
                            Тебе пока что невдомек,
                               Кому талант
                               От роду дан,
                            Без знания ты в жизнь войдешь,
                         Где кровь с огнем бросают страны в дрожь.

V

                            О, как бы, милое дитя,
                            Хотелось уберечь тебя
                               От злых угроз,
                               От бед, от слез,
                            Но слаб и беден я, как ты,
                         И трудно нам уйти от маеты.

VI

                            Что ж, выходи на свет из тьмы,
                            Как безрассудно вышли мы,
                               Давай живи
                               В трудах, в любви
                            И в здравье! Обрети друзей
                         И радости, что обошли людей!

                         Перевод В. Корнилова


К ЛИЗБИ БРАУН

I

                              Ох, Лизби Браун,
                              Где нынче ты?
                              Там солнца свет
                              Или беды-
                              Печали нет?
                              Как, Лизби Браун?

II

                              Ты, Лизби Браун,
                              Была смела
                              И всех, смеясь,
                              Сразить могла
                              Игрою глаз,
                              Да, Лизби Браун!

III

                              Мне, Лизби Браун,