ение, рванула пиджак на себя и
тот соскочил с  Корнелия.  И  под  пиджаком  обнаружился  золотой  смокинг
кузнечика Тори, синхронного переводчика. Вторым движением Ксения стащила с
кузнечика маску и парик.
     Кузнечик   совершил   громадный   прыжок,   стараясь   скрыться    от
преследования, но голый  Удалов  был  начеку.  Еще  мгновение  -  и  Тори,
затрепетав в руках Удалова, запричитал:
     - Я ни в чем не виноват! Я жертва обстоятельств.
     - Вызывайте врачей, - сказал  Удалов,  -  пусть  они  вынут  из  Тори
паразита и исследуют его. Тогда нам легче будет найти  способ  бороться  с
этой опасностью.
     -  Не  смейте!  -  закричал  микроорганизм  голосом  кузнечика.  -  Я
представитель суверенного народа!
     Но к нему уже спешили врачи в масках и защитных халатах.
     Удалов вернулся к Ксении. Ксения плакала.
     - Ты когда догадалась, кисочка, что я настоящий? - спросил Корнелий у
жены.
     - А тогда догадалась, - ответила Ксения, - когда  тебя  эта  тварь  с
длинными ногами стала всенародно защищать. Дон Жуан немытый!
     И на глазах всего с®езда Ксения отвесила любимому мужу  оглушительную
пощечину.
     Разумеется,  эта  пощечина  не  помешала  делегатам  СОС  избрать  на
последнем заседании  Удалова  почетным  председателем  Союза  обыкновенных
существ. Удалов был признан единогласно самым достойным и самым средним из
всех средних существ Галактики. С  тех  пор  его  даже  на  самых  дальних
звездных системах официально именуют Председателем Космоса и  Сокрушителем
дракона, а любовно - Победителем паразитов.



        ЗАКЛЮЧЕНИЕ

     Вечером, перед от®ездом домой, когда закончились ликования по  поводу
избрания Удалова  на  ответственный  пост,  а  манифестация,  карнавальные
шествия и  концерты  самодеятельности  уже  догорали  на  улицах,  Удаловы
уединились у себя в номере.
     Ксения  зашивала  мужу  пиджак,  порванный  во   время   разоблачения
кузнечика, Удалов разбирал бумаги: те, что пригодятся на Земле, откладывал
направо, а те, что без надобности, - налево.
     - Теперь мне с тобой сладу не  будет,  -  сказала  Ксения,  откусывая
нитку. - Что ни день - в космос, то на заседание, то на совещание.
     - Нет, - сказал Удалов. - Пускай сами ко  мне  приезжают.  У  меня  в
стройконторе дел много.
     - Будешь, будешь в космос гонять. К своей возлюбленной.
     - Она мне не возлюбленная, Ксюша, - возразил  Удалов.  -  Она  только
выполняла задание.
     - А ты и распустил перья.
     - Извини.
     - Никогда. А то женись  на  ней,  я  не  возражаю.  Поселяйся  здесь,
занимайся общественной работой, воюй с драконами. Из-за меня,  небось,  ни
разу с драконами не воевал.
     - У нас, кисочка, драконов нет, - сказал Удалов.  Но  голос  его  был
невесел. Какие-то рецидивы страстного увлечения Тулией сохранились. И хотя
еще по дороге Тулия об®яснила  Удалову,  что  испытывает  к  нему  чувство
благодарности, чувство дружбы и чувство почтения, но не больше, что теперь
она полностью отдастся учебе, чтобы забыть об ужасных и  позорных  месяцах
плена, Удалову трудно было забыть, как Тулия  расширяла  прекрасные  глаза
при виде Корнелия и повторяла: "С первого взгляда... и на всю жизнь!"
     Неужели, мысленно вздыхал он, некоторые женщины  могут  так  легко  и
убедительно притворяться? Как трудно поверить... и как не хочется верить.
     Удалов искоса взглянул на  Ксению  и  принялся  шустрее  раскладывать
бумаги, опасаясь, как бы  по  своему  обыкновению  Ксения  не  прочла  его
мыслей. Но Ксения прочесть их не успела, потому что в  дверь  постучали  и
вошли Белосельский с Тулией. При виде  Тулии  Ксения  поморщилась,  Удалов
тоже. По разным причинам. Ксении  вообще  Тулия  внешне  не  нравилась,  а
Удалову не понравилось, что Тулия шла, положив золотую  головку  на  плечо
Николаю, как будто это была для нее самая привычная поза.
     - Мы с печальной новостью, - сказала Тулия.
     - Говорите, - Удалов пытался преодолеть в себе остаточную ревность  к
другу детства. Пора было привыкать. Тулия уже третий день ходила,  положив
голову на плечо Николаю.
     - Пришла телеграмма с дикой планеты. Вождь и дедушка передают привет,
желают счастья в  личной  жизни.  Они  глядят  Прибор,  но,  если  это  не
обеспечит высоких урожаев, собираются убить жреца.
     - Считай, что он уже убит, - сказал Удалов. - А что печального?
     - Предсказатель умер. Умер наш Острадам.
     - Не может быть! - Удалов отошел к окну и прижался лбом к прохладному
стеклу. - Значит, он был прав в последнем своем предсказании!
     - Да. Он проснулся утром в день своей  смерти,  бодрый  и  совершенно
здоровый, и сказал, что, видно, ему не  удастся  умереть  от  естественных
причин. Потом написал записку Удалову, ушел  в  поле,  отыскал  дракона  и
обозвал его жалкой лягушкой.
     - Где письмо? - спросил Удалов.
     - Вот.
     Тулия протянула Удалову небольшую записку. Удалов прочел:

     "Дорогой Корнелий!
     Я вспомнил еще одну деталь из твоего  будущего,  которую  я  от  тебя
скрыл, потому что она указывала на  то,  что  ты  останешься  жив.  А  это
нарушило  бы  естественность  твоего  поведения.  Когда  я  находился   во
временном водовороте, я видел, что ты  не  выполнишь  годовой  план  и  по
инициативе Белосельского тебе будет вынесен выговор в приказе.
     Прощай, Корнелий, ты  мне  полюбился.  Если  сам  не  умру,  попробую
довершить твой бой с драконом. Что-то мне этот дракон неприятен.
     Не забудь выслать вождю микроскоп".

     Записка была без подписи.
     -   Все   ясно,   Острадама   погубило   тщеславие...    И    чувство
ответственности, - сказал Удалов и передал  записку  Белосельскому,  чтобы
тот ознакомился. Белосельский прочел и сказал:
     - Все может быть. В конце года посмотрим.
     В комнату заглянула уборщица из Атлантиды.
     - Ты здесь, Туличка? - сказала она. - А то я  уже  беспокоюсь.  Боюсь
тебя отпускать даже на полчаса.
     - Не беспокойтесь, - сказал Белосельский. - Я возьму на себя заботу о
вашей дочери. Она будет в надежных руках.
     - Ах, да, мамочка, - тем самым ласковым голосом, посылавшим  когда-то
Удалова на бой, произнесла Тулия. - Мы с Колей решили пожениться.
     Ксения сказала:
     - Слава богу, что от моего отвязалась.
     Уборщица из Атлантиды пошатнулась,  собираясь  упасть  в  обморок,  и
Удалову пришлось броситься за водой. А сам Удалов ничего не сказал, все  и
так было понятно. Зря он побеждал дракона. Он мог  бы  победить  десятерых
чудовищ - все равно красавицы достаются отличникам. Но кто  бы  догадался,
какие они красивые, если бы не было  обыкновенных  женщин,  наших  жен,  с
которыми мы и сравниваем красавиц?  К  тому  же  у  наших  жен  есть  свои
преимущества. И Удалов нежно посмотрел на Ксению.
     Дверь открылась снова. В  комнату  в®ехала  машина,  за  которой  шел
толкая  ее,  кузнечик.  Рядом,   помогая   ему,   шествовал   председатель
оргкомитета Г-Г.
     - Дорогой Корнелий,  -  сказал  он,  пока  кузнечик  вешал  на  стену
небольшой экран. -  Из  уважения  к  твоим  заслугам  перед  галактическим
населением СОС выкупил у киномагнатов мнемофильм, снятый без твоего ведома
синхронным переводчиком Тори на основе твоих воспоминаний.
     - Виноват, - сказал кузнечик. - Я уже раскаялся.
     - Так как мы  полагаем,  что  даже  забытые  воспоминания  важны  для
полноты личности, особенно для такой  ценной  в  масштабе  Галактики,  как
личность Корнелия, этот фильм будет продемонстрирован таким  образом,  что
по мере показа его события будут возвращаться в память Удалова, исчезая  с
пленки.
     После этого присутствующие расставили кресла и стали смотреть  фильм.
Удалов  старался  на  экран  не   смотреть.   Он   достал   коробочку   со
скорпиончиком, чудом сохраненную в странствиях  и  приключениях,  и  начал
кормить насекомое крошками.
     Через несколько минут фильм закончился, и кузнечик зажег свет.
     - Все, - сказал он.  -  Пленка  пуста,  а  воспоминание  вернулось  к
владельцу.
     - Я вспомнил, - сказал Удалов. - Даже странно, что  мог  забыть.  Это
про то, как мы с Ксенией познакомились и как чуть было не расстались.
     - Из-за меня, - улыбнулся Белосельский. - Это  я  был  тем  верзилой,
который тебе угрожал. Но я бы никогда тебя не побил.
     - Помню, - сказал Удалов. - К тому времени мы  с  тобой  уже  не  так
дружили, как в детстве.
     - Нас с  тобой  всегда  разлучали  женщины,  -  сказал  Белосельский,
поглаживая плечо прижавшейся к нему Тулии.
     - Коля, как тебе не стыдно, - сказала Ксения. - Подождал бы до загса.
     - Эх, Тори, Тори, - сказал  Удалов.  -  Не  принесло  тебе  богатства
предательство. Злые дела никогда не окупаются.
     - Знаю, - улыбнулся в ответ кузнечик. - Жизнь меня  многому  научила.
Теперь я зарабатываю на нее честным путем.
     - Каким же? - спросил Удалов, который не очень доверял кузнечику.
     - Я купил у торговых работников документальный фильм о бое Удалова  с
драконом. С завтрашнего дня начинается демонстрация во  всех  кинотеатрах.
Билеты раскуплены на год вперед. Рассчитываю без лишней  скромности  стать
миллионером.
     - А это не повредит моей  репутации?  -  спросил  Удалов,  который  в
последние дни относился к себе куда серьезней, чем прежде.
     - Твоей репутации все на пользу, - честно сказал кузнечик, -  достать
тебе билет на премьеру?
     - Даже не знаю... - Удалов колебался. Он взглянул на Тулию, но  Тулия
смотрела на Колю. Он посмотрел на жену, и Ксения сказала:
     - Иди, иди, только домой после этого не возвращайся.
     - Прости, Тори, - сказал  Удалов.  -  Не  придется  мне  побывать  на
премьере. Дела.
     И еще раз открылась дверь. Вошел могильщик  в  новой  шляпе  и  новом
балахоне.
     - Поздравьте меня, - сказал он. - Я возвращаюсь. Забастовка  на  моей
планете кончилась.