нной области становился все
более засушливым, он имел все шансы исчезнуть вовсе.
     По правде говоря, этот приток  мог исчезнуть уже в  библейские времена,
но  автор  Библии,  трудясь  над  этими  главами  на  заключительном  этапе,
очевидно,  имел доступ  к  древним шумерским источникам (которые  уже  тогда
насчитывали две тысячи лет), и там ссылка на Фисон присутствовала.
     82.  Упоминание о  золоте  сбивает  с толку. В  прежние времена,  когда
"Индии" считались самим воплощением богатства, было невозможно размышлять  о
золоте и  не думать  при этом об Индии. Неудивительно,  что рано  или поздно
должно  было родиться предположение,  будто бы Хавила  -- это  Индия, а река
Фисон -- Инд.
     Данная версия, однако, в высшей степени неверна. Нигде  на  всем  своем
протяжении Инд  не подходит к Месопотамской низменности  ближе,  чем  на две
тысячи километров. К  тому же Индия в  Библии упоминается -- в Книге Есфири,
по-еврейски она  называется Ходду  (обратите внимание  на сходство с  корнем
"хинду" в слове Хиндустан), а вовсе не Хавила.
     12. и золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс.
     83.  Мы  не знаем,  что такое "бдолах".  Наиболее распространена  точка
зрения, что это какой-то род ароматической камеди.
     Еще  только в одном  месте  в  Библии встречается  бдолах --  там,  где
описывается, как евреи блуждали по пустыне и питались манной. О манне Библия
сообщает, что она "...была  подобна кориандровому семени, видом, как бдолах"
(Чис. 11:7). Поскольку  неизвестно, какой была на вид  манна, то мы не можем
идентифицировать и бдолах.
     13. Имя второй реки Гихон (Геон): она обтекает всю землю Куш.
     84. Гихон,  как и Фисон, ныне совершенно неизвестна; в Библии она нигде
больше не встречается.
     85. В Библии  немало  мест, где словом "Куш" именуется  регион, который
греки  называли Эфиопией. Греческая  Эфиопия  -- это  вовсе  не та  страна в
Северо-Восточной Африке,  что раньше носила  имя Абиссиния, а  ныне  зовется
Эфиопией.  Греки  так  называли  территорию,  раскинувшуюся по берегам  Нила
непосредственно к югу от Египта. В древние времена она именовалась Нубией, а
ныне это северная часть Судана.
     Если  Куш  и впрямь  соответствует Нубии, тогда река  Гихон должна быть
Нилом, который  действительно  "обтекает",  или  "течет,  плавно  изгибаясь"
(соответствующий еврейский глагол можно  перевести и таким образом), по этой
стране.
     Однако  Нил  никак  не  может  быть  Гихоном,   потому  что  крупнейшая
африканская  река  удалена  от  Двуречья,  как  минимум, на  полторы  тысячи
километров. Древние  евреи  знали  об  этом, так  как были хорошо знакомы  с
Нилом.
     Мне  могут  возразить, что  в  стародавние времена  люди, которым  было
хорошо   известно,   где   находится  устье  Тигра  и   Евфрата,  совершенно
необязательно должны были иметь  представление  об истоках  этих рек, и  тем
более им были неведомы истоки Инда или Нила. В вавилонскую эпоху евреи могли
воображать,  что  все  четыре  великие  реки  порождены  единым  источником,
располагавшимся где-то в районе Армении, и именно там, у общего источника, и
помещался Едемский сад.
     Впрочем,  эта версия  родилась в  более  поздний  период.  В  старинных
еврейских текстах нет никаких указаний на подобное верование.
     В  таком случае если Гихон -- это не Нил,  то какая  же река  имеется в
виду и где она расположена? Ответ на этот вопрос можно найти, если отвлечься
от эфиопско-нубийского варианта и поискать Куш в другом месте.
     Очень часто библейский Куш  соотносят  с  одним из пустынных  племен, и
существует  большая вероятность, что под этим словом имелась  в виду страна,
населявшаяся   людьми,   которых   античные  греческие  географы   именовали
коссеанами  и которых  современные историки  зовут  касситами. Они обитали к
востоку от  Тигра  и наибольшего могущества достигли в период  между 1600  и
1200  годами  до нашей эры  -- именно  тогда  касситы вторглись в Двуречье и
овладели Вавилонией.
     Тогда Гихон, "обтекающий" землю касситов, может  быть одним из притоков
Тигра, впадающих в него с востока  выше  слияния с Евфратом. Подобно Фисону,
эта река, скорее всего, принадлежит к числу исчезнувших.
     14. Имя третьей  реки  Хиддекель (Тигр):  она  протекает пред Ассириею.
Четвертая река Евфрат.
     86. Хиддекель  --  это  еврейский вариант  ассирийского  и-ди-ик-лат. В
отличие  от  более  спокойного  Евфрата,  это  не  судоходная  река.  Вполне
вероятно, что именно по причине  ее  дикого  нрава греки дали реке Хиддекель
имя, под которым мы знаем ее по сей день: Тигр.
     87. В  данном случае  описание  Хиддекель, протекающей "пред Ассириею",
неверно,  поскольку  Ассирия  --  в  течение  всей своей  истории -- владела
территориями, располагавшимися по обоим берегам реки. Однако слово "Ассирия"
--  это  перевод  еврейского  "Ашшур",  которое обозначает  не  только самое
страну,  но и  ее первую  столицу.  Город Ашшур  (Ассур)  действительно  был
заложен на западном берегу Тигра, поэтому река протекала "пред" ним.
     88.   Река  Евфрат  (по-еврейски   "Перат")  только   лишь   упомянута.
Безусловно, она  была слишком хорошо  знакома евреям  --  никакие  детали  и
уточнения не требовались.
     Таким  образом,  если  мы  вообразим, что  рай располагался  в  верхнем
течении Шатт-эль-Араба, и  бросим  взгляд  вверх  по течению, то увидим, как
река  разделяется на  Тигр  и Евфрат, Евфрат  в свою  очередь разделяется на
главный поток и  (возможно)  приток  Фисон,  а Тигр --  на  главное  русло и
(возможно)  приток  Гихон. Обозревая  их  с  запада  на  восток  (или  слева
направо), мы получим: Фисон, Евфрат, Тигр и Гихон.
     15. И взял Господь Бог человека, (которого создал) и поселил его в саду
Едемском, чтобы возделывать его и хранить его.
     89.  "Возделывать его и хранить его" означает культивировать сад, а эта
задача, как  подтвердит  любой  садовник  или  садовод, требует значительных
усилий и  неустанной  заботы.  Однако создается  впечатление, что  за  садом
Едемским было гораздо легче ухаживать, чем за нынешними  садами, что это был
идеальный сад, который, в сущности, содержал себя сам.
     Таким  образом, человек превращался  в собирателя пищи, он поедал плоды
деревьев и других растений, пользуясь непрекращающимся изобилием.
     Если эту  картинку рассматривать  как иллюстрацию  к  начальной истории
рода  человеческого,  то  в определенном  смысле  она  соответствует научным
фактам.  На  протяжении  большей  части   своей  истории  Homo  sapiens  был
собирателем  плодов   растительного  происхождения,  хотя,  когда  выдавался
случай, он не отказывался и от животной пищи.
     16.  И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду
ты будешь есть,
     17. а от дерева  познания добра  и зла  не ешь  от него, ибо в  день, в
который ты вкусишь от него, смертью умрешь.
     90. Наложение  запрета  --  типичный фольклорный  мотив и самый простой
способ указать  на присутствие зла.  Люди  не  очень  охотно допускают,  что
обрушившимся  на них  злом они обязаны  тому  самому  всемогущему  божеству,
которое  считается бесконечно добрым, поэтому куда легче  предположить,  что
зло  --  это  кара, которую люди  сами навлекают  на себя своими  безумными,
глупыми, греховными или злонамеренными поступками.
     В  греческих  мифах,  описывающих  начало  человеческой  истории,  боги
вручают Пандоре ящик и предупреждают, чтобы она ни за что не  открывала его.
Пандора все же  открывает ящик, и все  беды человечества разлетаются по белу
свету.
     В любой  легенде или  сказке  за  фразой "это единственное, чего  ты не
должен знать" обязательно последует эпизод, в котором герой  сказания именно
это "единственное" должен  сделать и  делает. Если обратиться к  современным
детским  сказкам,  то  лучшим примером  будет сказка  о  Синей  Бороде:  муж
предупреждает жену, что, хотя  во время  его  отсутствия она  может свободно
входить в любую комнату замка,  тем  не менее есть  одна комната,  куда вход
запрещен.  Синяя Борода даже  показывает  жене  ключ  от этой комнаты, более
того, он отдает его супруге,  но  строго наказывает, что именно этим  ключом
она  не  должна пользоваться.  Вероятно,  не один ребенок бывал  удивлен при
чтении  этой  сказки,  когда обнаруживал, что  жена Синей Бороды  с  большим
трудом дожидалась ухода мужа и тут же хваталась за запретный ключ.
     Между прочим, в "Жреческом кодексе" бог  предоставляет животному миру в
качестве  пищи  всю  растительность  без  остатка.  Он  не   делает  никаких
исключений и не выставляет никаких запретов.
     91. В буквальном прочтении этот стих  гласит, будто  бы  плод с  дерева
познания содержит  смертельный яд  и обязательно убьет человека, отведавшего
его.
     Но можно прочитать фразу и менее буквально. Если человек съест плод, то
это  убьет  его духовно, ибо он потеряет невинность  и преисполнится грехом.
Или иначе:  поедание  плода может  попросту  сделать  его смертным. В момент
вкушения плода он, может быть, и не умрет, но зато с этой самой минуты будет
знать, что жизнь его с неизбежностью когда-нибудь закончится.
     Здесь  подразумевается,  что,  если бы человек  удержался  от  поедания
плода, он никогда бы  не умер, а, напротив, остался бессмертным. Разумеется,
с точки  зрения научного исследования истории человечества  под этим тезисом
нет никакого  основания. Никогда не существовало такой поры, когда люди были
бессмертны или когда были бессмертны какие-либо многоклеточные организмы.
     Тем не менее мечта о бессмертии сопутствует человеку на протяжении всей
его  истории. В фольклоре различных народов мы неизменно встречаем  легенды,
повествующие о том, как бессмертие все же было даровано человеку хотя  бы на
короткий срок, и он утерял его.
     Так, в знаменитом шумерском эпосе его герой Гильгамеш ищет бессмертие и
наконец ему удается отыскать цветок, произрастающий на дне океана,-- цветок,
который возвращает  молодость.  (Может быть, это  прообраз  "дерева  жизни",
которое тоже растет  в раю.)  Однако затем Гильгамеш засыпает,  и,  пока  он
спит, змей похищает цветок бессмертия.
     Почему  змей?  Прежде  всего,   змеи   ползают  в  траве,  в  кустах  и
подкрадываются к жертвам совершенно незаметно, проявляя  отменные  воровские
качества.  Во-вторых, змеи  линяют, сбрасывают  отмерший  верхний слой кожи,
причем  сбрасывают единым куском, вместо того чтобы  расставаться с отмершей
кожей, оставляя всюду крохотные, незаметные чешуйки перхоти  (как это делаем
мы).  Новая  кожа  у змей,  обнаруживающаяся  под сброшенной, всегда  яркая,
блестящая.
     Змеи живут отпущенный им  природой срок, никогда не  становятся  моложе
(как  и все  прочие  живые  существа)  и  в конце концов умирают. Случайному
наблюдателю, однако,-- в те времена когда  биология  была еще в  колыбели,--
казалось, что змея, сбросив кожу и обнаружив под ней новый блестящий покров,
вернула себе  молодость.  В  таком  случае  она должна  была знать  какую-то
хитрость, какое-то  волшебство,  приносящее  омоложение,  которое  людям уже
недоступно -- ведь именно змея стащила эту хитрость у Гильгамеша.
     Кстати, тест на послушание -- тест, при котором поражение влекло потерю
бессмертия,-- мог быть каким угодно. Почему он принял форму поедания плода с
дерева познания?
     Подоплека  проста и  понятна: знание  --  опасно. Пока люди  остаются в
неведении, они невинны и добродетельны, но обретение знания  влечет за собой
соблазны и новые возможности,  которые  ведут к греху  и разрушению. Все  мы
хорошо   знаем,   как   часто   чистый   и   невинный   деревенский   парень
противопоставляется злобному городскому хлыщу.
     И  любой из нас, столкнувшись с неприятностями в этом меняющемся  мире,
горюет  о  старых  добрых  временах,  о  том,  как  было  хорошо,  пока  эти
"новомодные" штучки не погубили все на свете.
     Как говорит Библия:  "Потому что во многой мудрости много печали; и кто
умножает познания, умножает скорбь" (Еккл. 1:18).
     18.  И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему
помощника, соответственного ему.
     92.  В  легенде о  сотворении, изложенной  в "Жреческом  кодексе", люди
сразу  были  созданы  двуполыми ("мужчиной и  женщиной сотворил он их").  По
"Яхвисту",  вначале был сотворен  лишь один мужчина, женщина не упоминается.
Впрочем, никаких животных на первых порах нет тоже. Мужчина --  единственное
живое существо  в мире,  если не  считать растительности в саду. По  крайней
мере, ничего более в "Яхвисте" не упоминается.
     93.  Ныне мы могли бы сказать то же  самое иначе: "сотворим ему друга и
партнера".
     19.  Господь Бог образовал из  земли  всех животных полевых и всех птиц
небесных, и привел  (их)  к  человеку,  чтобы видеть, как  он  назовет их, и
чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей.
     94.  Только  теперь  в  легенде  о сотворении,  изложенной в "Яхвисте",
появляется животный мир  как таковой, и в  этом отношении данный текст также
выглядит более примитивным,  чем  "Жреческий кодекс", в котором животный мир
создается в первую очередь,  а уж  затем  его  венчает  человек. Конечно  же
последний документ куда ближе к эволюционной теории развития жизни на Земле.
     Более того, создатель опять изображен  здесь таким  образом (если текст
стиха  понимать  буквально), будто бы он, подобно горшечнику, формует каждое
животное из глины (земли, праха).
     Кстати, в "Яхвисте" ни слова не говорится о сотворении обитателей моря.
Таким образом, место действия этого текста  ограничивается  не только Землей
самой по себе, но исключительно земной сушей.
     95.  В тексте Библии короля Якова в этом месте впервые появляется слово
"Адам",  причем  оно  сразу  несет функцию  имени  собственного.  Между  тем
по-еврейски это слово  означает  просто "человек"  и  в оригинальном  тексте
Библии  употребляется  с самого начала именно  в  этом  смысле.  (В  русском
переводе Адам -- тоже как имя собственное  -- впервые появляется в  25 стихе
второй главы Бытия).
     96. У большинства древних  культур названия были  неразрывно связаны  с
самими предметами и явлениями. Знать название  предмета  и иметь возможность
произвольно  употреблять  его  значило  обладать   властью  не   только  над
названием,  но и над  самим предметом. По этой  же причине мы, даже  в  наше
время, бываем весьма осторожны в выборе упоминаемых нами имен, особенно если
это  имена  влиятельных  людей (разумеется, влиятельные особы  не  на  шутку
обиделись бы, если бы им намекнули, будто мы тем самым распространяем на них
свою власть).
     В современном обществе принято  в обиходе использовать фамилии людей, в
то  время  как  обращение  по имени  мы  склонны резервировать  для  друзей,
родственников  и начальственных  персон, от которых  в той  или иной степени
зависим. Даже самый демократичный из нас обидится -- хотя бы самую  малость,
если  к нему  обратится  по имени какой-нибудь служащий, либо  ребенок, либо
случайный  прохожий нерасполагающей наружности.  У некоторых  народов каждый
человек  имеет специальное имя, которое держится  в  секрете,  а  в  обиходе
используются  только  публичные  -- "не истинные"  --  имена; таким образом,
никто не в состоянии возыметь власть над отдельным человеком.
     Обычно мы также не называем по имени высших  чиновников или сановников,
особенно  если обращаемся к ним, когда они исполняют  служебные обязанности,
взамен мы используем почтительное: "господин президент", "ваша честь", "ваше
величество". Особый запрет наложен на упоминание имени бога.  Даже используя
обращение "господи", мы должны делать это с известной осмотрительностью: "Не
произноси   имени  Господа,   Бога  твоего,  напрасно"  (Исх.  20:7).  Любое
упоминание бога  походя, или  при  неблагоприятных  обстоятельствах,  или  в
качестве присловья, или  -- что хуже всего -- в виде заведомо лживой клятвы,
словом, любое упоминание бога без  серьезных на то  оснований -- уже само по
себе святотатство.
     Таким образом, когда животных приводят к  человеку и  он дает им имена,
это означает, что  в руки  человека  --  или в  целом в руки человечества --
вверяется власть над  животным миром. Это более простая версия, чем та,  что
изложена в "Жреческом кодексе", где бог  подчеркнуто дарует людям власть над
всеми живыми существами и власть эта не что иное, как сами слова.
     97.  Это  место  призвано  укрепить  в  умах  ту идею,  что  существуют
"естественные" имена  для  различных  объектов и что  существует некий  язык
(по-видимому,  еврейский),  который  столь  же "естествен". Дело  доходит до
того, что у  многих людей возникает суеверное  чувство, будто мертвые языки,
используемые при отправлении  литургии  (древнееврейский  -- для иудаистской
литургии,  латынь   --   для  римско-католического   богослужения),   должны
применяться исключительно в этих целях и их незачем осквернять употреблением
в мирском обиходе.
     20. И нарек человек имена всем скотам  и птицам небесным  и всем зверям
полевым; но для человека не нашлось помощника, подобного ему.
     98.  Если  окончание  стиха  понимать  таким  образом,  что среди  всех
животных, обитающих на суше и в воздухе, не нашлось ни одного, пригодного на
роль партнера  для человека, то  в этом  толковании есть определенный смысл:
действительно, не  существует животных, обладающих  достаточным в этом плане
интеллектом.
     Данный  стих  также демонстрирует примитивность  легенды  о сотворении,
содержащейся   в   "Яхвисте".   Господь   бог   здесь   изображен   в   виде
экспериментатора -- только перебрав всех животных, он приходит к заключению,
что  для  существа столь разумного, как человек,  достойным  партнером может
быть только другой человек. Богу, изображенному в "Жреческом кодексе", вовсе
не  надобны  какие-либо эксперименты.  Будучи всемогущим,  он сразу  создает
Вселенную такой, какой она должна быть.
     Если  мы  вздумаем  упорствовать в  том,  чтобы  под  словом "помощник"
понимать  "жена", то нам должна  представиться  нелепая  картина,  будто  бы
господь  бог подводил к человеку всех животных, дабы выяснить,  какое из них
могло  бы  служить  Адаму  женой.  Одного  этого  было бы достаточно,  чтобы
навсегда  отказаться  от попыток  трактовать  слово "помощник"  именно таким
образом, однако  традиция  некритического  отношения к словам  Библии  очень
сильна.
     21. И навел Господь Бог на  человека  крепкий сон;  и, когда он  уснул,
взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию.
     99.  Этот стих  интересно  перекликается  с  историей  науки.  Когда  в
середине XIX века была впервые  применена анестезия, кое-кто  посчитал,  что
новый  метод,  призванный  уменьшить  боль,--  это  богохульственная попытка
избежать  одного  из наказаний,  ниспосланных богом  на людей.  Медики часто
цитировали данный стих -- в  качестве примера того, что сам бог прибегнул  к
анестезии, когда счел это необходимым.
     (Сей довод нельзя считать полностью убедительным аргументом, потому что
бог применил анестезию до того, как человек совершил грехопадение; наказание
болью и прочие "прелести" пришли позднее. Тем не менее стих сыграл свою роль
и слегка облегчил внедрение анестезии.)
     22.  И  создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел
ее к человеку.
     100.  Создавая  партнера для  Адама,  бог  формирует его  не просто как
другого мужчину, но как мужчину видоизмененного, сиречь женщину.
     Этот стих восходит к  истории  создания  полов, описанной в  "Яхвисте".
Хотя  в источнике  на этот счет ничего не  говорится, следует  полагать, что
отныне все  животные получили  себе пару.  В конце концов, если бы бог ранее
снабдил каждое животное партнером противоположного пола, он бы ни секунды не
размышлял, кого ему следует подобрать для человека.
     В "Жреческом кодексе" значится, что оба пола б