неладное.  Он
поставил  адъютанта  на   место   взглядом,   действие   которого   было
тысячекратно  проверено,  -  взглядом,  заставившим  того  вытянуться  в
струнку.
   - Нет, - заверил его Лафайет, - все в порядке. Просто я погрузился  в
свои мысли.
   Из осторожности Перкинс не стал узнавать, что  это  за  мысли.  Может
быть, что-то личное, о чем Лафайет еще ни разу не проронил ни слова.  Он
был человеком, который  четко  разграничивал  служебные  дела  и  личную
жизнь. Если  она  вообще  у  него  была.  Перкинс  хорошо  понимал,  что
практически ничего не знает о своем  шефе,  хотя  проработал  у  него  в
подчинении утке около четырех лет и общался с ним больше,  чем  кто-либо
другой.
   - Скажите, Перкинс, - Лафайет откинулся  в  кресле,  сложил  руки  на
животе и посмотрел на подчиненного, - что бы сделали вы?
   - Я, сэр?
   - Да, вы! Не будьте же так непонятливы. Как вы оцениваете ситуацию? И
что бы вы предприняли на моем месте?
   Перкинс  мгновенно  помедлил  с  ответом,  ровно  столько,  чтобы  не
злоупотреблять терпением  своего  начальника.  Он  был  ошарашен.  Таких
требований Лафайет никогда к нему не предъявлял. Напротив, единственное,
что до сих пор ему вменялось в обязанность, так  это  неукоснительное  и
бескомпромиссное  выполнение  всех  приказаний  начальства.  Лафайет  не
считал инициативу своих подчиненных допустимой, и ничто не могло донести
его так быстро до белого каления, как неуместные советы при принятии  им
решении или -  хуже  чего  уж  не  бывает  -  если  очи  вдруг  вздумают
действовать по своему усмотрению. Этими своими качествами  он  полностью
соответствовал требованиям старой школы офицеров и начальников,  которой
славилась Звездная Империя Сардэя по всему витку спирали Галактики.
   - Ну, - начал Перкинс, - во-первых, следует констатировать, что  этот
крейсер был похищен заключенными и использован ими для побега. При  этом
не исключается, что командир корабля замешан в их дела, а причины  могут
быть самыми разными. Его поведение не дает оснований  предполагать,  что
заключенные оказали на него давление, физическое или психологическое.
   Он сделал короткую паузу, чтобы удостовериться,  что  Лафайет  с  ним
согласен, и, поскольку тот молчал, продолжил:
   - Не знаю, была ли доля правды в том,  что  сказал  тот  заключенный.
Честно говоря, мне показалось, что он  не  совсем  в  своем  уме.  Нужно
выяснить, согласны ли с ним остальные пришельцы. Пока же это не сделано,
я склонен полагать, что все это выдумки.
   Лафайет медленно кивнул, и Перкинс принял это за знак согласия.
   - А как вы считаете, что нам нужно пред принять? - спросил Лафайет.
   - Есть два варианта, сэр. Первый - мы дела  см  вид,  что  ничего  не
произошло, и ждем получения распоряжения командования в этой  связи  или
появления у нас командира корабля, что я считаю менее вероятным.
   - Второй вариант?
   - Попытаемся разыскать и арестовать беглецов. В этом случае мы  можем
предложить командованию флота готовую  добычу,  если  в  скором  времени
будет отдан приказ о поимке пришельцев. В своих умозаключениях я  исхожу
из фактов, - он пожал плечами. -  А  если  нет,  их  арест  можно  будет
представить досадной ошибкой.
   Он хотел было уже добавить: "Прецеденты, как известно, имеются", - но
сдержался: начальник мог  бы  воспринять  это  как  критику.  А  ему  не
хотелось  бросать  тень  на  их  отношения,  раз  уж  сегодня  тот   так
благосклонно интересовался его мнением.
   Перкинс и не догадывался, сколь мало занимало Лафайета его мнение. Он
просто хотел выиграть время, чтобы привести мысли в порядок. Кроме того,
ему хотелось услышать подтверждение своей хрупкой надежды,  что  еще  не
все потеряно Перкинсу и в голову не пришло, что  беглецы  могли  сказать
правду.
   - Где они сейчас находятся? - спросил  посол.  -  Все  еще  на  месте
приземления капсул?
   - Нет, сэр. Мы располагаем  информацией,  что  они  сели  в  летающее
такси. Сейчас они, скорее  всего,  в  воздухе.  Приземлились  они  после
катапультирования где-то вдали от мегаполисов.
   - Хорошо. Установите, где они сейчас находятся. Затеи отберите лучших
люден для группы захвата.
   Он не сомневался, что Перкинс найдет подходящих людей. Это посольство
было   не   только    официальным    представительством,    занимающимся
экономическими  вопросами,  торговыми  договорами   и   бюрократическими
формальностями - такими, как оформление документов на прибытие на  любую
планету сардайкннов или разрешение на пребывания на ней. Посольство было
также  центром,  из  которого  координировалась   и   направлялась   вся
деятельность  секретных  служб  на  этой  планете.  Лафайет  был,  таким
образом,  не  только  послом,  но  и  шефом  двух  десятков  сотрудников
разведывательных  служб.  Перкинс,  впрочем,  тоже  был  не  только  его
адъютантом. Конечно же, никто никогда не признает этого во всеуслышание,
хотя совмещение этих двух функций было секретом полишенеля,  потому  что
это  было  негласной  практикой  всех  посольств  в  различных  фракциях
освоенного витка спирали  Галактики.  Но  необходимо  же  было  хотя  бы
соблюсти приличия.
   - Слушаюсь, сэр, - щелкнул каблуками Перкинс и  хотел  уже  идти,  но
Лафайет снова остановил его.
   - Пока ничего не предпринимайте. Через несколько  минут  вы  получите
точные указания. Как только... - он поколебался и быстро закончил:
   - как только я еще раз все обдумаю.
   Перкинс с готовностью кивнул и повернулся на каблуках.
   Лафайет дождался, пока за  адъютантом  закроется  дверь  и  он  снова
останется один. В ту же секунду маска невозмутимости слетела с его  лица
и он застонал.
   Даже если и не было объективных причин  терять  хладнокровие...  Черт
возьми, нервы у него сдают!
   Хотя ему было совершенно ясно, что нужно делать, он не решался  брать
на себя весь груз ответственности. Он не был застрахован  от  ошибок,  а
заговорщики не пощадят неспособного сотрудника. В этой секретной  службе
он сам был всего  лишь  пешкой,  подручным,  посвященным  лишь  в  очень
немногие действительно важные секреты. Но, тем не менее,  он  знал,  что
нападение на  бираниевые  рудники,  совершенное  несколько  дней  назад,
должно было произойти на Луне Хадриана, так как  это  было  последнее  в
ряду подобных нападений, необходимых для достижения  цели,  поставленной
много лет назад. И надо же было так случиться, что именно  на  этот  раз
кто-то остался в живых - без сомнения,  те  самые  беглецы,  которых  он
видел в передаче ПЕ TV, а "Фимбул" был тем  самым  патрульным  кораблем,
который при нападении следовало уничтожить. Ввиду всех неприятностей  он
был рад тому что на этой планете находится еще кто-то  из  узкого  круга
заговорщиков. Лафайет ничего не знал о нем, за исключением  его  кода  -
"Фактор 4", но это было не обязательно. Важно было, что он знал, как его
найти.
   Он повернулся к телекоммуникатору, стоящему на  письменном  столе,  и
начал набирать цифры которые помнил так же хорошо,  как  и  дату  своего
рождения, но, не набрав номер до конца, остановился.
   Нет, сначала следует слегка подкрепиться. Он открыл бар,  налил  себе
добрый  стаканчик  ригелианской  водки,  и  лиши  когда  приятное  тепло
разлилось по всему желудку, он собрался с духом и набрал весь номер.
   Прошло больше минуты, которая тянулась очень долго, прежде чем  связь
была установлена и с другой стороны На мониторе появился  знак  в  форме
звезды со стилизованной цифрой "4" внутри.
   -  Лафайет!  -  раздался  голос  из  динамика.   Он   был   обработан
компьютером, чтобы никто не мог  установить  личность  говорящего  путем
анализа голоса. Хотя этот голос был нейтрален и совершенно лишен эмоций,
Лафайет отчетливо расслышал в интонации неодобрение, даже угрозу.
   Что это вам взбрело в голову установить со мной связь? Вы же  знаете,
что можете делать это лишь в самом крайнем случае!
   Лафайет  поежился.  Ему  не  нравилось,  что  он  не   видит   своего
собеседника, хотя он сам виден тому как на ладони.
   - Это и есть крайний случай, - сказал  он.  Прошло  некоторое  время,
пока голос зазвучал снова.
   - Какого рода?
   Лафайет проинформировал незримого собеседника о том, что случилось, и
поставил для него запись телепередачи.
   Затем воцарилось молчание, и посол подумал уже, что  связь  прервана,
когда невидимый абонент наконец заговорил.
   - Мы  не  можем  позволить,  чтобы  наши  действия  стали  достоянием
гласности здесь, на Санкт-Петербурге II, или чтобы кто-то помешал нам, -
сказал он. - тем более, когда наша цель так близка. Позаботьтесь о  том,
чтобы эти люди не смогли больше болтать лишнего. Я думаю, вы  понимаете,
что я имею в виду.
   Лафайет кивнул. Именно сейчас больше, чем когда бы то  ни  было,  ему
хотелось увидеть лицо говорящего. Был ли тот спокоен? Или нервничал, как
и он, Лафайет? Но компьютерный голос был бесстрастен.
   - Да, - ответил он, - думаю, я по...
   - Очень хорошо. Тогда выполняйте то, что Следует. И вот что  еще:  вы
отвечаете головой за то, чтобы я больше ничего не слышал об  этом  деле.
Надеюсь, вы и это хорошо поняли.
   Пока Лафайет собирался ответить, звездочка на экране погасла.  Другая
сторона прервала связь.
   Посол сморщился и попытался овладеть собой, чтобы не грохнуть кулаком
по столу или не смахнуть со стола письменные  принадлежности.  Ему  было
нестерпимо, что с ним обращаются, как с мальчиком на побегушках. Но  еще
более нестерпимой была для него  мысль,  что  придется  рисковать  своей
головой за то, что натворили другие. Однако он знал, что ничего  другого
ему не остается. Он продал себя с потрохами, а обещанную награду  сможет
получить, лишь когда заговор увенчается  успехом.  А  это  будет  скоро.
Очень скоро.
   Посол вызвал Перкинса: его адъютант появился быстро, будто  ждал  под
дверью.
   - Вы нашли нужных людей? - спросил Лафайет.
   - Да, сэр И через контрольную сеть данных  мы  установили,  куда  они
следуют. В гостиницу "Эскападам", здесь,  в  Мотаун-Сити  Предполагаемое
время прибытия - через 20-25 минут.
   - Хорошо. Но поторопитесь, вы должны быть на месте раньше  их,  чтобы
встретить подобающим образом.
   - Какова установка, сэр? Их следует арестовать?
   Да,   арестовать.   Действуйте   согласно   предписанию.   Применяйте
огнестрельное оружие лишь в крайнем случае.
   - Слушаюсь, сэр.
   - Во всяком случае, такая задача ставится перед вами официально.
   - А неофициально?
   - В своем докладе вы сообщите, что ситуация сложилась таким  образом,
что вам, к сожалению, пришлось применить оружие. Например, при попытке к
бегству. Или для отражения нападения. В  конце  концов,  нам  приходится
исходить  из  того,  что  речь  идет  о  вооруженных  и  особо   опасных
штрафниках, - Лафайет сложил  руки  так,  что  его  указательные  пальцы
касались носа, и смерил Перкинса пронизывающим взглядом. -  Надеюсь,  вы
понимаете? Пленные мне не нужны!
   Перкинс выслушал указания глазом не моргнув. Ведь Лафайет не  впервые
отдавал приказы, официальная и неофициальная версии которых  значительно
отличались друг от друга.
   - Будет сделано, сэр. Можете рассчитывать на меня.
   - Знаю, Перкинс, - Лафайет улыбнулся. - Иначе вас давно уже  не  было
бы  здесь,  -  напутствовал   он   его,   одновременно   подбадривая   и
предостерегая.
   Черный как ночь глайдер мчался над крышами мегаполиса, ныряя вниз,  в
глубокие ущелья улиц, когда вверху столкновение  с  другими  глайдерами,
казалось, было неизбежным, чтобы долей секунды позже стремительно взмыть
вверх,  -  и  все  в  таком  бешеном  темпе,  что  Перкинс  благоразумно
предпочитал смотреть вперед, в окно кабины  пилота,  не  слишком  часто.
Уйма глайдеров и рекламных щитов мчалась прямо на них, чтобы  увернуться
лишь в самый последний момент. Все это было не слишком полезно  для  его
нервов. Он знал, что пилот - мастер своею дела, к тому же  ему  помогает
навигационный  компьютер,  реагирующий  на  происходящее  с   немыслимой
скоростью  и  молниеносно  корректирующий  курс,   когда   столкновение,
казалось бы, уже неизбежно.
   Речь шла о системе,  подобной  тем,  что  устанавливаются  на  боевых
глайдерах, предназначенных для поддержки наземных  войск.  Система  этой
модификации позволяла обойти  все  правила  движения,  а  также  частные
владения и заграждения, в то время как  центральной  службе  регулировки
движения сообщались  фальсифицированные  данные  относительно  полета  -
именно  те,  какие  от  них  и  ожидались.  Доказать  же,   что   данные
фальсифицированы, технически было совершенно невозможно. Но этим  далеко
не ограничивались возможности спецглайдера,  хитроумно  оснащенного  для
операций подобного рода. За ним вплотную следовал второй точно такой  же
глайдер посольства, в котором сидели четверо спецназовцев.
   Во время полета Перкинс проинструктировал их относительно поведения в
ходе предстоящей операции. Он знал, что может положиться  на  любого  из
них. Это ведь была их далеко не первая совместная акция подобного  рода.
Немало дезертиров, диссидентов и прочих врагов Империи  Сардэя  пытались
бежать на свободу через Санкт-Петебург II. Лишь за последний год Перкинс
провел восемь успешных операций по захвату  врагов  Империи,  чем  очень
гордился. Его репутация была незапятнанной, и  он  был  полон  решимости
сделать все, что от него зависит, чтобы так было и впредь.
   Через несколько минут они уже подлетали к гостинице "Эскападам". Даже
для пятого тысячелетия это было здание будущего в форме гигантской, ярко
освещенной орхидеи, устремившей  к  красноватому  небу  свои  прекрасные
округлые лепестки на высоте  около  пятисот  метров.  Каждый  гигантский
лепесток светился бесчисленными огнями  гостиничных  номеров,  служебных
помещений, центров отдыха, ресторанов.
   Внутренняя поверхность одного из этих  лепестков  служила  посадочной
площадкой, на которую и  устремились  оба  глайдера.  Лишь  перед  самой
посадкой они сбросили скорость и опустились на газон парка.
   Перкинс с облегчением установил, что летающее такси с  разыскиваемыми
лицами еще не  приземлилось.  До  их  прибытия  оставалось  чуть  больше
четырех минут.
   Лазерный луч посадочной площадки приглашал каждого  вновь  прибывшего
гостя на газон парка. Но, благодаря своей системе управления,  они  были
недосягаемы  для  луча.   Оба   глайдера   посольства   беспрепятственно
приземлились среди десятков других внешне таких же глайдеров, и  громкое
гудение их двигателей смолкло.
   Перкинсу не понадобилось  отдавать  никаких  приказов.  Из  машин  на
посадочную площадку выскочило по двое спецназовцев. Каждый знал, что ему
надлежит делать. Двое тащили за  собой  легкое  лазерное  орудие,  чтобы
занять позицию за глайдером-люкс, в то время как двое других побежали  к
великолепно изогнутой стене со входом, через который можно было  попасть
внутрь.
   Только оба добрались до входа, как двери раздвинулись и изнутри пулей
вылетел тучный служащий гостиницы, красный как рак от гнева. Судя по его
виду, пробежать десяток метров было для него большим достижением, а  он,
казалось, пробежал уже все сто.
   По спецкоммуникатору, служившему Перкинсу для  поддержания  связи  со
своими парнями, он слышал, как толстяк, чьей обязанностью  было  следить
за порядком на посадочной площадке, долго и  упорно  протестовал  против
недозволенной посадки,  пока  ему  наконец  не  ткнули  под  колышущийся
подбородок дуло бластера и не объяснили доступно, что  он,  конечно  же,
имеет право пожаловаться на них. Но потом. Если же он сейчас не выполнит
- очень точно - их распоряжений и быстренько не отведет одного из них  в
контрольное помещение, то "потоми может и не быть.
   Этот аргумент, казалось, убедил  толстяка.  Лишь  с  третьей  попытки
бедолага смог проглотить ком, застрявший в горле,  а  чтобы  он  наконец
смог двигаться, пришлось подтолкнуть его дулом бластера.
   Перкинс наблюдал с каменным лицом, как толстяк исчез в здании  вместе
с обоими  спецназовцами.  Двери  бесшумно  сдвинулись.  Один  из  парней
позаботится о том,  чтобы  орда  постояльцев  гостиницы  в  неподходящий
момент не ринулась на посадочную площадку и не помешала  им.  Другой  же
проследит из контрольного помещения, чтобы все приборы слежения и записи
были отключены  и  чтобы  всем  прибывающим  глайдерам,  за  исключением
разыскиваемого такси, было отказано в посадке. Для работы,  которой  они
собирались здесь заняться, свидетели были не нужны.
   Перкинс взглянул на часы. До времени прибытия осталось две минуты. Он
достал из нагрудного кармана пачку  сигарет  и  закурил,  проигнорирован
укоризненный взгляд пилота, оставшегося в глайдере. Он знал,  что,  если
кто-то использует подобные туманящие  сознание  наркотики,  особенно  во
время операции, это вовсе не приветствуется, но, во-первых,  ему  сейчас
нужно было что-то, чтобы успокоить расходившиеся нервы,  а  во-вторых  -
кто же из подчиненных посмеет донести на него?
   Время истекло.
   Минута, две, три. Такси но было. Не  было,  даже  когда  Перкинс  уже
раздавил выкуренную сигарету. Он заметил, что нервно барабанит пальцами,
заставил себя прекратить и начал внушать себе, что пока все  в  пределах
допустимого. Учитывая дальность полета, такое маленькое опоздание вполне
возможно. И все же нет ничего хуже ожидания перед операцией.
   Он вздохнул  с  облегчением,  когда  наконец  голос  из  контрольного
помещения сообщил по телекоммуникатору:
   - Вижу объект. Такси готовится к посадке.
   Перкинс взглянул вверх: действительно,  такси  снижалось.  Удлиненное
летающее тело обтекаемой формы шло на посадку.
   - О'кей, - негромко сказал он в микрофон. - Начали!
   Такси опускалось ниже, ниже и наконец село в  метрах  в  тридцати  от
них. Перкинс попытался через окно кабины пилота бросить взгляд на  салон
такси, но пассажиры включили режим, при котором снаружи стекла выглядели
зеркальными, как в обоих глайдерах посольства.
   - Поле помех усилено, - сообщил  голос  из  второго  глайдера,  когда
двигатель остановился.
   Перкинс молча кивнул. Мышка попалась в  мышеловку.  Электронное  поле
помех, покрывающее такси, не позволяло снова запустить двигатель. Кто бы
ни был в такси, уйти он уже не мог.
   "Ну хорошо", - подумал Перкинс. Теперь ему была нужна  лишь  причина,
позволяющая перестрелять всех пассажиров.
   Он  отдал  краткий  приказ.  В  следующий  момент  боковая  переборка
посольского глайдера раздвинулась и стволы лазерных пушек нацелились  на
такси, как и переносное орудие, спрятанное за одним из глайдеров.
   Перкинс усилил звук громкоговорителя.
   - Вы окружены - загремело над посадочной  площадкой.  -  Выходите  из
такси медленно и с поднятыми руками. Оружие оставьте в такси.  В  случае
сопротивления будет открыт огонь.
   Вот  вам  и  причины,  позволяющие  открыть  огонь.  Даже  если   они
подчинятся приказу, в руках у кого-то из них наверняка  может  оказаться
какой-нибудь предмет, который он по ошибке примет за оружие.
   Но в такси не было никакого движения. Переборка не  раздвигалась,  но
что особенно удивляло, Перкинса, не  делалось  никаких  попыток  бежать.
Конечно, поле помех не даст такси подняться в  воздух,  но  ведь  те,  в
такси, ничего не знают  об  этом!  Или...  Ему  снова  очень  захотелось
заглянуть  в  салон  машины,  но  из-за  зеркальных  стекол   это   было
невозможно.
   "Наверное, ребята удивлены горячим приемом, оказанным им, - размышлял
Перкинс, - и лихорадочно соображают, как бы  смыться  побыстрее.  Но  не
стоит давать им время на размышление".
   Он снова усилил звук громкоговорителя и заставил свой  голос  звучать
как можно суровее:
   - Вам дается 30 секунд, чтобы покинуть таксы, в противном  случае  вы
отвечаете за последствия. Время истекает... истекло.
   Никакой реакции. В голову Перкинса закралась очень неприятная  мысль:
а не могли бежавшие пленные устроить нам какой-нибудь сюрприз? Например,
мал