оса. Опустившись на колени,  тот мыл пол. Мэтью сказал: "Доб-
рое утро,  капитан",  - но Скиопос даже не поднял голову.  Его
белые брюки выглядели неряшливо; поверх рубашки он надел плот-
но обтягивавший жилет. Мэтью заметил лысину у него на голове.
     Как он и предполагал,  капитан был ненормален;  возможно,
он был предрасположен к психозу,  а землетрясение и волна лишь
дали толчок.  Поэтому он остался,  когда команда ушла, поэтому
проводил столько времени за чисткой. Он их принял по-дружески,
находясь, по-видимому, в максимальной фазе, а теперь перешел в
депрессивную. А может,  он способен был воспринимать впечатле-
ния извне, но закрыл свой мозг, когда они начали угрожать фан-
тастическому миру, в котором он жил. То же обстоятельство, ко-
торое заставляло его щедро тратить свои запасы, препятствовало
даже упоминанию о том, что они кончатся.
     Безумен, но,  очевидно, безвреден. Если он не заметил их,
когда они заговорили с ним,  значит они могут заниматься своим
делом.
     Билли смотрел удивленно и немного испуганно.
     Мэтью похлопал  его  по  плечу  и сказал:  "Позавтракаем.
Хочешь жареной ветчины, Билли?"
     Они нашли ветчину в холодильнике и поджарили ее с хлебом.
Скиопос не подавал и знака,  что замечает их присутствие. Пока
они ели,  он  кончил мыть пол,  взял ведро и щетку,  вымыл ее,
поставил в шкаф и вышел.
     Когда дверь за ним закрылась, Билли спросил: "Что с капи-
таном, мистер Коттер?"
     - Его разум болен.
     - Как у мамаши Латрон?
     - Да.
     - Но он даже не видел нас. Как будто нас здесь нет.
     - Да.
     Болезнь капитана не особенно сказывалась на их положении:
они не  собирались  оставаться здесь надолго.  Но Мэтью думал,
что они проведут здесь несколько дней, отдохнут и подкормятся.
К тому  же Мэтью опять чувствовал страх перед закрытым помеще-
нием.
     Скиопос, по-видимому, отправился на свою утреннюю прогул-
ку. Мэтью подумал, что произойдет, когда действительность вор-
вется в эту уютную крошечную вселенную.  Когда остановятся ге-
нераторы, погаснет свет.  Будет ли Скиопос смотреть на  пустой
экран и  населять его привидениями?  Пока не кончится пища и он
умрет с голоду. Мэтью сомневается, чтобы он даже тогда покинул
корабль. Сохранить иллюзию для него означало больше,  чем сох-
ранить жизнь.
     Он и Билли прибрались в камбузе.  Даже если они больше не
существуют для Скиопоса, нужно отплатить за гостеприимство.
     Билли спросил: "Мы уходим?" Ему явно хотелось уйти.
     Мэтью ответил:  "Как только будем  готовы.  Я  думаю,  мы
кое-что прихватим с собой. Немного хлеба и масла".
     - А капитан ничего не скажет?
     - Наверно,  нет. Ведь он разрешил нам есть, а если мы уй-
дем, то обойдемся ему дешевле..
     - А можно мне взять немного мороженого? До ухода.
     Мэтью улыбнулся. "Конечно. Ведь с собой его не  возьмешь".
     Скиопос как  раз  готовился  к выпечке хлеба.  Он замесил
тесто и добавил в него дрожжей;  вероятно,  по  возвращении  с
прогулки он  начнет печь хлеб.  В шкафу оставались полторы бу-
ханки, и,  немного подумав, Мэтью взял целую. Он отрезал кусок
ветчины, взял сыра,  полдюжины пакетиков шоколадного печенья и
баночку клубничного джема.  Этого хватит на несколько  дней
вдобавку к их однообразной диете.
     Они убрали и каюты,  в которых провели ночь, хотя, несом-
ненно, Скиопос еще раз,  тщательно уберет их.  Мэтью взял свой
мешок и сумку Билли и пошел в камбуз.  Сложил свежие продукты,
и еще осталось место.  Мэтью снова открыл холодильник. Остава-
лись еще два цыпленка.
     Очевидно, у  Скиопоса  их немало в глубоком охлаждении.  В
конце концов Мэтью разрубил цыпленка  кухонным  ножом,  положил
одну половинку в мешок, а другую - обратно в холодильник.
     - Ну, вот мы и готовы, - сказал он Билли.

     По крайней мере не было дождя. Когда они вышли на палубу,
Мэтью увидел,  что небо серое, с тусклым пятном на месте солн-
ца. Воздух влажный, ветер почти совсем прекратился. Вода в
бассейне застыла, темно-синяя и неподвижная. Похоже на один из
тех дней, которые Скиопос проводит у бассейна, время от време-
ни охлаждаясь  в  воде.  Вероятно,  с жестянкой пива у кресла.
Жизнь едока лотоса,  пока она длится.  А долго  ли  она  будет
длиться? Еще месяц-два?
     Мэтью хотелось побыстрее уйти с  корабля  и  двинуться  в
путь, раз уж все решено.  Он думал, что Билли испытывает то же
самое: мальчик был тише,  чем обычно,  и заметно нервничал. Их
ботинки застучали по палубе,  и чайка, вероятно, та самая, ко-
торую они видели накануне, с криком поднялась в воздух с палу-
бы. Мэтью подошел к перилам и посмотрел вниз. Вид морского дна
с такой высоты вызввал у него головокружение.  Лучше не  смот-
реть. Мэтью готов был уже перелезть через перила, когда увидел
внизу какое-то движение.  Скиопос. Он шел к лестнице, не глядя
ни вправо, ни влево.
     Ему оставалось еще 20-30 ярдов.  Значит,  Мэтью  мог  ока-
заться на лестнице раньше него.  Тем не менее, Мэтью решил по-
дождать: если они все еще не существуют во вселенной Скиопоса,
на пути вниз может возникнуть нелепая ситуация. Он кивнул Билли
и они стали у перил,  наблюдая. Скиопос подошел и начал подни-
маться. Вскоре он достиг уровня палубы и перебрался на нее.  Он
тяжело дышал и немного вспотел.  Он не  взглянул  на  Мэтью  и
мальчика, хотя те стояли в нескольких футах от него.
     Мэтью сказал:  "Мы уходим,  капитан. Спасибо за гостепри-
имство. Мы прибрались, как могли".
     Скиопос пошел по палубе к надстройке.  Он не подал  виду,
что слышал что-то.
     Мэтью вслед  ему  несколько  громче  сказал:  "Мы   взяли
кое-что; надеюсь, вы не возражаете".
     Скиопос резко остановился и обернулся;  движения его были
резкими, как у заводной куклы. Он напряженно смотрел на Мэтью,
как бы стараясь увидеть что-то далекое.
     Мэтью сказал:  "Ничего особенного.  Буханка хлеба,  кусок
сыра и так далее. И полцыпленка".
     Скиопос шагнул вперед и остановился. Он сказал: "Положите
назад. Все. Поняли? Все".
     Мэтью сказал:  "Будьте разумны.  Если бы мы остались,  мы
съели бы гораздо больше".
     Скиопос задрожал  от эмоций - гнева,  или страдания,  или
того и другого.  Напряженным голосом он  сказал:  "Корабельные
припасы... понимаете?  Их нельзя уносить. Верните. Вы вор. От-
дайте".
     Ружье прикреплено к рюкзаку.  Стоит лишь протянуть руку и
снять его. Даже если на корабле есть оружие, у Скиопоса сейчас
его нет. Он не может заставить их. Мэтью коснулся рукой ружья,
но не взял его. Если Скиопос испугается и попятится, что даль-
ше? Им  предстоит 50 футов спуска по раскачивающейся лестнице,
а сумасшедший останется на палубе.  Слишком  рискованно.  Даже
если он  заставит  Скиопоса спуститься первым,  риск все равно
останется. Он мог подобрать на дне камень;  нельзя  все  время
целиться из  ружья  и  в  то же время спускаться по веревочной
лестнице.
     А ведь, возможно, Скиопос настолько безумен, что не испу-
гается. Если он нападет,  вынудит Мэтью нажать курок...  Мэтью
подумал, как  выглядит  рана из дробовика на таком расстоянии.
Если бы они с мальчиком умирали с голоду, другое дело; но живо-
ты у них полны, а в мешках есть еда. Бессмысленно.
     Мэтью снял рюкзак.  Скиопос по-прежнему дрожал, но молчал
и не подходил ближе.  Мэтью открыл мешок и достал несколько ма-
леньких пакетов.  Когда он выложил их на палубу, Скиопос подо-
шел. Он присел на корточки развернул пакеты и стал их рассмат-
ривать. Удовлетворившись,  он подобрал все и пошел к надстрой-
ке. На  полпути он уронил один пакет и,  нагнувшись,  подобрал
его. Он не оглядывался и через несколько секунд исчез в двери,
ведущей внутрь корабля.
     Мэтью завязал рюкзак и надел его. Потом сказал: "Билли, я
пойду первым.Ты за мной. Ладно?"
     На пути вниз он испытал  несколько  неприятных  моментов.
Помимо обычных страхов, ему пришло в голову, что Скиопосу ниче-
го не мешает вернуться и стрелять в них  или  бросать  что-ни-
будь. Корабельные  припасы не должны покидать корабль,  а ведь
они кое-что уносили в животах.  И еще одежда. Мэтью почувство-
вал большое облегчение,  ступив на землю и увидев, что мальчик
тоже спусился.
     Они быстро  пошли  вперед  и,  оглядываясь,  видели,  как
уменьшается огромный корпус.  Но они шли  по  наклону,  и  еще
несколько часов  спустя  очертания танкера видны были на гори-
зонте.
     - Пора передохнуть, - сказал Мэтью.
     Билли вначале был молчалив. Но потом развеселился и стал,
как всегда, щебетать. Но они ничего не говорили ни о Скиопосе,
ни о корабле.
     Мэтью спросил: "Хочешь поесть?"
     Мальчик покачал головой. "Я не голоден".
     Мэтью порылся в рюкзаке. Он достал шоколадное   печенье -
оно лежало  в стороне от других продуктов - и увидел  на  лице
Билли удивление и радость. Это стоит страха не раскачивающейся
лестнице, подумал он.




                           10
                           
     Вышло солнце,  и стало жарко.  Они шли по песку и скалам,
направляясь на север,  и остановились на ночь  на  песчаной
полоске, окруженной  странно  симметричным кольцом скал.  Неу-
добства были еще неприятнее после коек танкера,  и  они  спали
урывками и проснулись,  уставшие и невыспавшиеся. Но ночь была
нехолодная, а вышедшее солнце согрело их.  Они открыли банку с
мясом, Мэтью постарался прогнать воспоминания о хлебе.
     Снова стало очень жарко,  и в середине дня  начали  попа-
даться участки грязи,  вначале прерывавшиеся рядами гальки, но
позже непрерывными. Серо-коричневая равнина,  почти лишенная вы-
дающихся черт, уходила вдаль. В отличие от предыдущих участков
пути, здесь грязь сильно высохла,  иногда  встречались  мягкие
места, но они достигали в глубину нескольких дюймов. Идти было
легко, гораздо легче,  чем на всем пути по морскому дну. Но уг-
нетало впечатление бесконечности.  Песок,  галька, скалы оста-
лись позади, вокруг была бесконечная темная пустыня, уходившая
во все стороны.  Ноги их поднимали облака коричневой пыли, ко-
торая повисала в воздухе.  Мэтью вспотел,  Билли устал и жало-
вался на жару. Мэтью дал Билли воды из пластикового контейнера
и немного попил сам.  Воду он набрал на танкере.У нее был чис-
тый сладковатый  вкус,  иной,  чем у воды на Олдерли.  Если бы
Скиопос знал, что они взяли воду, он, вероятно, велел бы ее вер-
нуть.
     Они шли. Мэтью казалось, что они останавливаются  ча-
ще, но на более короткие периоды.  Хотя ходьба утомляла,  оста-
новки - они сидели или лежали на засохшей грязи - не освежали.
Через короткое  время ими овладевало беспокойство, сиремление идти дальше,
жажда изменений. Любое изменение, любое нарушение плоского од-
нообразия казалось подозрительным; они долго не могли оторвать
от него глаз. Таких случаев было немного. Какое-то бревно, об-
ломки небольшого корабля,  путаница упавших прутьев,  о проис-
хождении которых Мэтью так и не  смог  догадаться.  Последнее,
что они увидели в этот день,  оказалось подводной лодкой. Кор-
мой она погрузилась в грязь, а нос под странным углом торчал в
небо. Лодка лежала к западу от них,  и за ней садилось солнце;
корабль был освещен красновато-золотистым светом. Лодка выгля-
дела слишком маленькой и грубой для современной. Реликт первой
мировой войны,  подумал Мэтью. Они прошли в ста ярдах от лодки
и не  побеспокоились осмотреть ее ближе.  Оба устали,  а Мэтью
чувствовал, что важно пройти как можно больше, пока еще светло.
     Несмотря на  чувство беззащитности на открытом пространс-
тве, эту ночь они спали лучше.  Звезды ярко горели  на  чистом
небе, а  позже взошла луна в первой четверти.  Мэтью проснулся
ночью и с полчаса лежал, глядя в небо. В прошлом он считал не-
бо бессмысленной  путаницей точек света,  непостижимых и дале-
ких. Теперь звезды приобрели значение,  они были чем-то знако-
мым. Весь  мир изменился,  только созвездия остались прежними.
Мэтью снова заснул, благодаря звезды.
     Часть следующего  дня они шли еще по ровной грязи.  С юга
потянулись облака,  закрыв солнце,  но дождя не было.  Однажды
над головой  пролетели  птицы - стая диких уток.  Неподходящее
для них время года;  они должны были закончить перелет задолго
до землетрясения.  Возможно,  происшедшие изменения сбили их с
толку. А может,  изменились сами времена  года.  Впрочем,  это
глупость, сказал себе Мэтью.  Сейчас лето,  типичное лето, мо-
жет, чуть лучше среднего для Британских островов.  Которые пе-
рестали быть островами.
     Наконец они пришли к концу равнины,  и настроение  у  них
улучшилось. Тут было много гальки,  изредка скалы, выступы из-
вестняка. А также мертвый кит. Туловище его разлагалось, запах
сообщал о  его  присутствии за полмили.  На туловище кормились
две или три чайки и ворона. Увидев ее,  Мэтью начал надеяться,
что земля близко.
     И наконец они увидели ее. В середине четвертого дня после
того, как они покинули танкер, Билли указал на горизонт. "Мис-
тер Коттер! Я думаю, это не облако. Это земля."
     Утром светило солнце,  но сейчас небо затянули облака. Им
пришлось сделать несколько обходоав,  но Мэтью был уверен, что
они идут  правильным  курсом.  И все же перед ними были только
галька и скалы; туманные очертания, на которые указывал Билли,
находились слева - к западу, он сказал бы.
     Он долго смотрел туда.  Конечно,  бинокль сразу решил  бы
проблему. Впрочем,  подумал он сухо,  с таким же успехом можно
пожелать хорошую дорогу и "ягуар".  Конечно, он не был уверен,
но глаза Билли моложе; вероятно, он видит лучше.
     Мэтью сказал: " Ты думаешь, это земля?"
     - Да. Но я не уверен.
     - Посмотрим.
     Они повернули.  В одном месте они увидели две стены пляж-
ного киоска.  На одной из них была надпись:  "Чай,  наборы для
пикника, мороженое".  Снесено  волной,  решил Мэтью.  Он снова
посмотрел, и на этот раз сомнений  не  было.  Очертания  стали
резче, отчетливее. Они направились к большой земле.
     По мере того как они подходили ближе,  земля  приобретала
знакомые очертания.  Он узнал их. Когда он в последний раз ви-
дел этот берег,  тут плескались волны,  ветер хлопал  парусами
над головой,  а  с  крошечного камбуза тянуло запахом сосисок.
Они с Фелисити проводили уикенд на яхте приятеля.  Все это уш-
ло, но он знал,  что они смотрят на вход в гавань Пул. Их пер-
воначальный курс был правильным, и если бы они не свернули, то
сейчас видели  бы уже Борнемут.  Или то место,  где раньше был
Борнемут.
     Приближался вечер.  Небо темнело. Скоро нужно будет оста-
новиться на ночь. Если идти этим курсом, можно еще сегодня уй-
ти с морского дна.  Эта мысль была соблазнительной.  Там легче
найти убежище,  а утром найти дрова и развести  костер.  Запах
сосисок  из прошлого снова припомнился ему.
     Но двигаться на запад значило удаляться  от  Джейн.  Мэтью
сказал Билли,  что они пошли неверным путем, и они снова повер-
нули на север.  Скоро они снова увидели берег, но к этому вре-
мени уже  совсем стемнело и вскоре они должны были остановить-
ся. Они снова спали в песке,  и ночью пошел дождь. Не сильный,
но достаточный,  чтобы разбудить и промочить их. Время до утра
тянулось бесконечно.

     Мэтью рассчитал,  что они вышли на берег примерно  в  том
месте, где был Борнемут.  От него не осталось ни следа: огром-
ная волна,  как и на островах, уничтожила все признаки жизни. Ос-
талась голая  земля.  Неужели на этих обнаженных холмах стояли
отели, рестораны и ряды магазинов?  Ничего не  двигалось.  Они
поднялись по  каменистой  осыпи,  скользя  и с трудом сохраняя
равновесие. Обескураживающее приземление.
     Дождь прекратился,  но  по-прежнему  было облачно.  На
этот раз береговая линия указала им направление. Они двинулись
на север, в сторону Нового Леса. Одежда у них отсырела, а утро
не принесло тепла.  Даже во время ходьбы они мерзли,  и  когда
остановились отдохнуть,   то   дрожали.  Удивительно,  подумал
Мэтью, что они не заболели,  но можно чувствовать себя плохо и
без болезни. Он с сочувствием посмотрел на Билли. У него само-
го была по крайней мере цель. Мальчик же шел по разрушенному и
бессмысленному миру без всякой цели.
     На склоне холма ясно была видна линия максимального подъ-
ема воды, выше началась трава, кусты, несколько деревьев. Пос-
ле дней,  проведенных в голых скалах,  это  было  удивительное
зрелище. Они  сели на траву,  прикасались к ней.  Мэтью срывал
стебельки, растирал их в пальцах, вздыхал запах, наконец он сно-
ва в Англии. Запахи лета опьяняли. Чуть дальше росли маргарит-
ки, над ними танцевали две красно-коричневых бабочки.  В отда-
лении пел черный дрозд.
     Мэтью дал Билли один из двух оставшихся пакетов  шоколад-
ного печенья,  и они снова двинулись,  поднимаясь по склону. С
вершины холма они  увидели  местность,  почти  не  изменившую-
ся: кое-где упавшие деревья, в одном месте, где соскользнул слой
земли, рубец, но в целом обычная деревенская сцена. Кроме, ко-
нечно, сельскохозяйственных работ. Поля были на месте, но ухо-
да за ними не было.  Мэтью увидел  вблизи  пшеничное  поле,  а
дальше кое-что, ради чего стоило свернуть, - картошку.
     На картофельном поле они увидели первые  следы  человека.
Целый угол поля бы убран, ботва лежала меж рядов. Мэтью вырвал
несколько кустов. Клубни еще маленькие, самый большой - в нес-
колько дюймов.  Но картошки было много. Они, как могли, стерли
грязь и съели клубни сырыми.
     Потом набили свободные места в мешках клубнями.  В рощице
поблизости нашлось достаточно хвороста,  но солнца не было,  и
Мэтью почувствовал  раздражение  от собственной непредусмотри-
тельности. Он мог бы взять спички из запасов  Миллера  или  на
танкере. Внимание  его было сосредоточено на том,  чтобы пере-
сечь морское дно. Он почти не думал, что будет дальше.
     В нескольких  сотнях ярдов от картофельного поля они уви-
дали развалины человеческого жилища. Очевидно, фермерский дом.
Пахло смертью,  но  запах  этот уже не был сильным:  проходило
время и тела истлевали в очищающей земле.
     Что-то еще  происходило  здесь.  Обломки были перевернуты
человеческими руками, это несомненно. Спасательные работы? Или
поиски добычи?  Последнее вероятней:  работы производились не-
давно. Отряд кочевников, бродящих по стране, подбирая все, что
может пригодиться: картошку, несколько банок консервов из раз-
рушенной кладовки. Угнетающе и шокирующе думать в таких терми-
нах. Мэтью  не имел понятия,  что произошло с выжившими на об-
ширных просторах Англии,  но считал само  собой  разумеющимся,
что тут  будет по крайней мере та же степень организованности,
что и на Гернси.  Теперь он понял,  что мог и ошибиться.  Там,
где границы  узки,  дисциплина  строже и шансы на установление
порядка выше. Здесь хаос может быть более полным и длительным.
     Последнее в  этот  день  указание на присутствие человека
было наиболее приятно.  Они перешли от сельскохозяйственной  к
обычной местности  -  лисистые  площади самого Нью Фореста - и
достигли главной дороги. Мэтью предполагал, что это либо А-31,
либо А-35;  путешествуя  без солнца и компаса,  как далеко они
отклонились от первоначального  курса.  Он  решил,  что  имеет
смысл идти по дороге, которая местами бугрилась, была заброса-
на павшими деревьями и начала зарастать травой, но все же была
удобнее для ходьбы, чем земля вокруг нее; если бы только знать,
какая именно это дорога.  Поворот направо по А-31  приводит  в
Саутгемптон, но анологичный маневр на А-35 возвращает их к то-
му месту,  откуда они начали.  День клонился к вечеру, но тучи
были также плотные,  что Мэтью не мог даже догадаться, где за-
пад. Он решил, что самое разумное - рано остановиться в надеж-
де, что  небо к утру проясниться.  Он чувствовал усталость,  а
Билли выглядел полумертвым.
     Но, к его удивлению, Билли предложил пройти еще немного.
     - Зачем?  Разве ты не устал?  И я не уверен,  куда нужно
идти.
     - Мне показалось, что я увидел...
     - Что?
     - Дым.
     - Где?
     Б