ихнули  сквозь  кровоточащую  дыру;  за  ним  выскочили  Лоуз  и  Макфиф.
Гамильтон покрутил  головой,  всматриваясь  во тьму,  но  больше  никого  не
увидел, кроме парнишки Притчета. Потолок и пол  почти сомкнулись; времени на
бестолковую суету уже не оставалось.
     -- Давай! -- крикнул Джек и  выпихнул мальчишку в  пульсирующую  рваную
рану. Затем ласточкой вылетел сам. Он еще  не успел приземлиться,  как "рот"
чудовища сжался. Послышался плотоядный хруст...
     Миссис Притчет, не сумевшая спастись, стала добычей.
     Уцелевшие  погорельцы  сгрудились  на  безопасном  расстоянии  и  молча
наблюдали,  как огромное "тело" методично сокращается  и  расширяется. Пошел
процесс пищеварения. Наконец  движение  прекратилось. Прокатилась  последняя
спазматическая волна, и чудовище застыло.
     С  глухим  стуком опустились оконные шторы, затянув окна  непроницаемой
пеленой.
     -- Уснуло,  -- тихо  проговорила Марша. Всю  компанию на какое-то время
накрыл  плотный  колпак  тишины  --  криков,  проклятий  и  жалоб  было  уже
предостаточно. Люди удрученно молчали. И лишь холодный ночной ветер печально
шептался о чем-то с листьями в темных кронах.
     Внезапно  у  Джека мелькнула  совершенно  идиотская  мысль:  что скажут
мусорщики,  обнаружив   на   заднем  крыльце  горку  объеденных   до  блеска
человеческих костей. И вдобавок, вероятно, несколько пуговиц и металлических
заклепок. Нет, лучше об этом не думать...
     Тут подал признаки жизни Лоуз. Он мрачно подвел итог:
     -- Вот и все!
     Джек стряхнул оцепенение и  решительно направился к машине, заметив  на
ходу:
     -- Пристрелить эту припадочную -- огромное наслаждение!..
     -- Оставь  машину!  --  предостерег Лоуз. --  Сейчас  доверять  технике
нельзя.
     Остановившись, Гамильтон раздумывал.
     -- Мы пойдем к  ней на квартиру пешком. Я попробую вызвать ее на улицу.
Если удастся схватить мерзавку, не заходя в дом...
     -- Вряд ли она сидит дома, -- заметила Марша. -- Скорее всего бродит по
улице.  А может,  она  уже мертва? Вот  было бы здорово, если  б  ее сожрала
собственная квартира.
     -- Она не могла умереть, -- криво усмехнулся  Лоуз. -- Иначе  нас самих
бы здесь не было.
     Из глубокой тени от стены гаража отделилась фигурка...
     -- Верно, -- прозвучал сухой бесцветный голос. -- Я пока еще жива.

     Не успев даже как следует разглядеть возникшую из темноты шизофреничку,
Джек уже выхватил из кармана  пистолет. Когда  его пальцы нащупали спусковой
крючок,  Джек  вдруг явственно  осознал непреложный  факт: он никогда еще  в
жизни  не пользовался оружием. Мало того, близко даже не  видал пистолета. В
истинной  реальности  у него никогда  не было оружия, 45-й  калибр  появился
вместе с миром мисс Рейсс; это ведь неотъемлемая часть ее фобий.
     -- Вы уцелели? -- промямлил Лоуз.
     --  У меня  хватило сообразительности  не  подниматься по  лестнице. --
Женщина  гордо вскинула голову. -- Ваши козни стали известны мне, как только
я ступила  на  ковер  в  прихожей.  --  В ее  голосе  зазвучало возбужденное
торжество: -- Ваши пресловутые хитрости не стоят и выеденного яйца!
     -- Боже  мой!.. -- Марша  съежилась и  прикрыла лицо  ладошкой.  --  Мы
никогда...
     -- Да,  да! Вы  хотите убить меня,  не так ли? --  Мисс Рейсс растянула
губы  в  злорадной усмешке. -- Вас  тут  целая банда! Вы давно  уже  строите
козни.
     -- Это правда! -- неожиданно выпалил Лоуз.
     Смех мисс Рейсс напоминал резкие удары молотка по куску жести.
     -- Я уже догадалась... А вам не страшно в этом признаться?
     -- Мисс Рейсс, -- вступил в разговор Джек, -- мы, конечно, обсудили все
варианты,  как вас  убрать. И  пришли к выводу,  что это  невозможно. В этом
безумном мире нет  ни одного человека,  кто мог бы тронуть вас хоть пальцем.
Все ужасы и страхи лишь плод вашей больной фантазии...
     -- Когда речь идет о людях, то это  верно, -- перебила его мисс  Рейсс.
-- Но вы ведь не люди.
     -- Что? -- возмутился Артур Сильвестр.
     -- Конечно нет.  Я поняла это с первого взгляда,  тогда, в "Мегатроне".
Вот почему вы  пережили аварию и не погибли. Вам так хотелось  затащить меня
туда и столкнуть с платформы прямо в адову бездну. Но я, как видите, жива  и
невредима.  --  Мисс  Рейсс  вновь  улыбнулась  своей  страшной  улыбкой.  И
добавила: -- У меня имеются собственные пути и средства.
     -- Если мы не люди, -- медленно произнес Гамильтон, -- то кто же тогда?
     Вопрос так и  не  нашел ответа. Точнее,  нашел, но  уже не словесный, а
материальный. Поскольку Билл Лоуз решил действовать.
     С гортанным криком он взвился над сырой травой и обрушился на тщедушную
фигурку мисс  Рейсс. Раскрытые  крылья,  как  старый пергамент под  ножом, с
сухим  треском застрекотали в ночной тишине. Он  точно попал в  цель, рухнув
сверху на голову мисс Рейсс, прежде чем бедная  сумасшедшая смогла двинуться
или крикнуть.
     То,  что   прежде   было  человеческим  существом,   теперь   оказалось
членистоногим: покрытое хитиновым панцирем  тело, хищно  выставленные жвала,
громкое жужжание  мощных  крыльев.  Гигантское  насекомое  в  одно мгновение
сломило  слабое сопротивление мисс Рейсс.  Задняя продолговатая часть  брюха
извивалась, будто  прицеливаясь.  Резким  движением оборотень вонзил жало  в
трепыхающееся  тело  жертвы,  чуть  задержал внутри,  выпуская  яд, и  затем
удовлетворенно  вытащил   обратно.  Злобно   ощеренные,  скребущие   челюсти
отпустили женщину. Качнувшись  пару раз, как пьяная,  мисс Рейсс  рухнула на
четвереньки и осталась лежать ничком в траве.
     -- Она может уползти! -- крикнул Сильвестр.
     Диким прыжком он подскочил к корчащемуся телу  и быстро перевернул его.
Тут  со  старым  воякой  произошла  странная метаморфоза:  у него на  животе
выросло  несколько  ворсистых трубочек.  Густой  струей брызнула вязкая, как
цементный  раствор,  жидкость,  заливая  тощие  бедра  поверженной  женщины.
Жидкость мгновенно застывала, превращаясь в упругие нити. Вращая  туловищем,
Сильвестр  обмотал  жертву  несколькими  слоями жестких  волокон.  Когда  он
закончил,  то  насекомое, прежде бывшее  Лоузом,  снова  сдавило мисс  Рейсс
челюстями. Придерживая  дергающийся кокон,  он помог  Сильвестру  произвести
длинный волокнистый канат и забросить его  на  сук  ближайшего дерева. Через
минуту парализованная мисс Рейсс,  закатив глаза и разинув рот, свисала вниз
головой, спеленутая в коконе.
     -- Теперь она не вырвется, -- удовлетворенно кивнул Гамильтон.
     -- Я рада, что вы ее оставили в живых, -- кровожадно заметила Марша. --
Можно хорошо провести время... Она ничего уже не сделает.
     -- Но прикончить  стерву все равно  придется, --  напомнил  Макфиф.  --
Конечно, после того, как вдоволь позабавимся.
     -- Она убила мою мамочку! -- дрожащим голоском выкрикнул Дэвид Притчет.
     И прежде  чем кто-нибудь  смог  его  остановить,  парнишка взобрался на
качающийся  кокон.   Отрастив  себе  длинный  хоботок,  мальчонка  раздвинул
волокнистую оболочку, оторвал у женщины клок платья и жадно впился в бледную
плоть. Не прошло и минуты, как  он заполз в кокон чуть ли не с ногами, жадно
высасывая влагу.  Вскоре все  было  кончено. Маленький  хищник  сыто рыгнул,
отвалился и упал на землю, оставив висеть пожухлую обезвоженную оболочку.
     Однако  Джоан  Рейсс  все еще  жила; крохотная  искра сознания  тлела в
искалеченном, растерзанном теле. Затуманенные болью глаза глядели со злобной
ненавистью,  но   несчастная  жертва  насилия   уже  мало   что  понимала  в
происходящем.  Компания с нескрываемым удовольствием наблюдала за последними
секундами ее агонии.
     -- Она  заслужила это, -- тихо проговорил Джек. Теперь, когда возмездие
свершилось, он вдруг усомнился в содеянном.
     Рядом с ним, огромное колючее насекомое -- Билл  Лоуз -- кивнуло в знак
согласия.
     -- Конечно, заслужила, -- проскрежетал оборотень. -- Вспомните, что она
сделала с Эдит Притчет!
     -- Хорошо бы поскорее убраться из этого мира, -- вздохнула Марша. --  В
наш собственный, обратно.
     --  И  в  наши  собственные  тела, --  добавил  Гамильтон, красноречиво
взглянув на Сильвестра.
     -- Что ты имеешь в виду? -- возмущенно прострекотал Лоуз.
     -- Он не понимает!  --  насмешливо бросил Лоузу ветеран.  -- Это и есть
наши тела, Гамильтон. Просто раньше их никто не мог увидеть.
     Лоуз выдал жуткую скрипучую трель, означающую, наверное, смех:
     -- Вы только послушайте его! Ну ты даешь, Джек, надо ж такое придумать!
     -- Может,  заглянуть, что у него  еще там  в черепушке? --  заискивающе
предложил Сильвестр.
     -- Давай, -- согласился Лоуз. -- Подбирайся к нему поближе.  Посмотрим,
как он дальше запоет!..
     Джек с криком отпрянул в сторону:
     -- Убейте сумасшедшую -- и делу конец! Вы всего лишь фрагменты ее бреда
и даже не догадываетесь об этом.
     --  Интересно,  быстро ли  он  бегает?  --  гадал  Сильвестр,  медленно
подбираясь к Гамильтону.
     -- Не подходи ко мне! -- рявкнул Джек, хватаясь за пистолет.
     -- И его  жена  тоже!..  --  продолжал  зачарованно  ветеран.  -- Давай
погоняем ее!
     -- Она моя!  -- алчно заверещал  Дэвид Притчет. -- Отдайте ее мне. Если
хотите, можете, ее подержать. А то еще убежит!..
     Неизвестно, чем  бы  все  закончилось, если  бы  мисс Рейсс, дернувшись
последний раз в коконе, не испустила дух.
     И тут же окружающий мир рассыпался в пыль.
     Еще  не  веря   свалившемуся  счастью,  Джек  ошеломленно  озирался  по
сторонам.  Увидев  испуганное  личико  жены,  он  кинулся  к  Марше и прижал
дрожащую женщину к себе.
     -- Слава Богу, -- хрипел Джек. -- Мы наконец-то выбрались.
     Марша  тесно  прильнула  к  мужу.  -- Едва  успели,  а  то  бы  нам  не
поздоровилось...
     Выскользнули из небытия и  закружились вокруг серые тени. Стиснув зубы,
Джек  терпеливо ждал, когда  нахлынет  обжигающая  боль.  А  потом  появится
засыпанный   обгорелыми  ошметками  бетонный  пол  "Мегатрона".  Вся  группа
экскурсантов угодила в адское пекло; всем пришлось пройти сквозь невыразимые
страдания. А потом в течение мучительно долгих дней выкарабкиваться к жизни,
лежа на больничных койках. Но будущее стоит того. Еще как!..
     Тени рассеялись.
     Нет! Не может быть! Это опять не "Мегатрон"...

     Из глотки Макфифа  вырвался  клекот  -- так,  наверное,  кричит  хищная
птица, у которой из-под самого клюва утащили добычу.
     -- Снова началось!..
     Он прошлепал по мокрому газону к крыльцу и взялся за перила.
     -- Но это невозможно, -- тупо  пробормотал Джек. -- Ведь  психов больше
не осталось. Мы же всех проверили.
     -- Ошибаешься.  -- Макфиф покачал головой.  --  Извини, Джек,  но я уже
говорил тебе. Я предупреждал, а ты не послушался.
     Гамильтон  хотел  было  сказать  Чарли какую-нибудь  гадость, но  вдруг
заметил, что у тротуара перед домом стоит зловещего вида  черный автомобиль.
Двери широко  распахнуты, а с заднего сиденья  неуклюже выбирается громадных
размеров детина.  Вот он вылез из машины  и вперевалку зашагал через  темный
двор.
     За толстяком  последовали  какие-то  мрачные  типы  в длинных  пальто и
широкополых шляпах. Карманы у ребят подозрительно оттопыривались.
     --  Вот  ты где, Гамильтон,  -- пропыхтел детина, подойдя  поближе.  --
Отлично, поедешь с нами.
     Сначала Джек  не узнал  толстяка. Лицо  странного  господина напоминало
комок свежезамешенного теста, в который воткнули маленькие поросячьи глазки.
Похожие  на  сардельки пальцы  больно  сдавили Джеку локоть. К  тому  же  от
толстяка исходил тяжелый запах дорогого одеколона... и крови.
     -- Почему тебя сегодня не было на работе?  -- грозно зарычал детина. --
Мне жаль тебя, Джек! А я ведь был знаком с твоим отцом...
     -- Нам все известно про ваш пикник, -- вставил один из сопровождающих.
     -- Тиллингфорд... --  ошеломленно  произнес Гамильтон.  -- Это в  самом
деле вы?
     Окинув Джека презрительным взглядом,  доктор Тиллингфорд -- раздувшийся
кровосос-капиталист --  повернулся и пошел, волоча ноги,  обратно к  черному
"кадиллаку".
     --  Взять его, -- приказал он своей  банде. -- Мне пора возвращаться  в
агентство.  Предстоят испытания новых бактериальных  ядов.  Из  него  выйдет
хороший подопытный кролик.

        Глава 14

     Промозглый ночной  воздух, казалось, под завязку  был пропитан смертью.
Незримое  присутствие  курносой  леди  ощущалось  во всем,  каждый  фрагмент
реальности был обласкан ее жесткой ладонью.
     Джек,  затаив  дыхание, наблюдал редкостное  зрелище:  прямо  на глазах
разрушался  огромный механизм. Будто  какие-то  невидимые грызуны уничтожали
железный  остов машины. Кузов корчился, скрежетал, дергался,  как горячечный
больной. По асфальту растекалась лужа темной, пузырящейся жидкости.
     Гамильтон не сразу понял, что происходит. Абрис  предмета искривился до
неузнаваемости; он расползался, как старая мочалка в руках десантника. Голые
луковицы звезд  слабо дрожали на  осколках  оконных стекол. Будто прогнившее
дерево, кузов машины просел и рассыпался. Гнилым  яйцом лопнул капот. Во все
стороны  полетели стальные потроха;  как кровь, хлынула вязкая  смесь масла,
воды, бензина и тормозной жидкости.
     На какой-то миг высветилась массивная рама. Затем и она, с протестующим
стоном, уронила на асфальт останки двигателя. Движок  раскололся пополам.  И
прямо на тротуаре стал разлагаться на составные элементы. Выглядело это так,
будто  на  экране  в  бешеном  темпе  прокручивают  сцену  с гниющим  трупом
животного.
     --  Ну вот, --  глухо произнес шофер  Тиллингфорда, --  машины  как  не
бывало!
     Тоскливо  взирал Тиллингфорд на скорую гибель своего "кадиллака". Потом
уныние сменил гнев.
     --  Все  разваливается!..  --  Он  со  злостью  пнул бесформенный кусок
железа. Груда металла еще больше оплыла и почти растворилась во тьме.
     --  Не  поможет, -- заметил один из  его  громил. -- Лучше бросить этот
хлам здесь.
     -- А как мы доберемся до агентства? --  воскликнул  Тиллингфорд, тщетно
пытаясь стряхнуть с брюк жирные капли масла. -- Между нами и лабораторией --
целый рабочий район!
     --  Да,  они,  наверное,  перекрыли  баррикадой  шоссе,  --  согласился
водитель.
     Боевики Тиллингфорда в полутьме  были неразличимы друг от друга; каждый
казался   Гамильтону   стандартным,   крепко   сбитым   великаном-эсэсовцем,
бесстрастным и жестоким.
     -- Сколько с нами людей? -- требовательно спросил Тиллингфорд.
     -- Тридцать, -- отчеканили ему.
     -- Надо пустить осветительную  ракету,  --  не  особо  уверенно заметил
другой боец. -- Слишком темно: мы можем прозевать, когда они полезут.
     Джек протолкался к Тиллингфорду:
     -- Неужели все это серьезно? Вы в самом деле полагаете...
     Договорить он не успел, так как в кучу железного лома, бывшего когда-то
шикарным "кадиллаком", тяжело ухнул кирпич. В темноте стала заметна какая-то
возня; под прикрытием деревьев из-за дальних  домов перебежками приближались
чьи-то смутные фигуры.
     -- О!.. -- выдохнул Джек. -- Теперь я вижу!
     Он все понял.
     -- Боже мой. -- Голос Марши дрожал. -- Неужели мы это переживем?
     -- Может,  и не  переживем,  -- ответил Гамильтон. В воздухе просвистел
еще один кирпич. Марша присела от страха, потом бросилась к мужу.
     --  Чуть  в меня не попали! Джек, мы  в  гуще  какой-то потасовки,  они
собираются перебить друг друга!
     -- Жаль, что не  попали, -- тихо процедила Эдит Притчет. -- Тогда бы мы
освободились от этого кошмара.
     Потрясенная  Марша  вскрикнула. Оглядевшись вокруг в поисках поддержки,
она  увидела  жесткие,  отчужденные  лица  -- неестественно  бледные,  будто
припорошенные  мелом.  Бесчувственные маски  в  колеблемом,  неверном  свете
зажженного факела.
     -- Вы все-таки поверили!.. Думаете, что я -- коммунистка!
     Тиллингфорд  резко обернулся.  Его  мерзкая рожа  сделалась  еще  более
уродливой, исказившись до неузнаваемости от приступа истерического гнева.
     -- Точно!.. Я и забыл! Вы же все выезжали на партийную сходку.
     Джек  до  боли стиснул кулаки и  хотел  было ответить потоком  отборных
ругательств, но  потом  вдруг передумал  и лишь  закрыл на  мгновение глаза,
отдаваясь во власть охватившей  все  тело апатии.  Наплевать  на все!  Какая
разница, что он сейчас скажет свихнувшемуся толстяку? Может, в этом мире они
на самом деле ездили на коммунистическую маевку. Горланили  идиотские гимны,
плясали вприсядку, произносили лозунги и речи, собирали подписи.
     -- Ну что  ж,  -- мягко заметил он  жене.  -- Дорога у  нас  получилась
длинная. Протащились через три мира, чтобы угодить вот в этот.
     -- Что ты имеешь в виду? -- пролепетала Марша.
     -- Жаль, что ты не призналась мне раньше.
     Глаза ее вспыхнули, как два маленьких окошка в охваченном пожаром доме.
     -- Ты тоже мне не веришь?
     Мелькнула в  темноте  тонкая белая  рука...  щеку обжег не сильный,  но
хлесткий  удар...  взметнулись  разноцветные  искры  и  рассыпались  колючим
фейерверком.
     Дав  пощечину, Марша безвольно  обмякла, выплеснув  в одном  порыве всю
горечь и обиду.
     -- Это неправда, -- произнесла она жалким голоском.
     Гамильтон потер горящую щеку:
     --  И  все-таки  интересно... Помнится,  мы  говорили,  что  необходимо
исследовать  психику  каждого  из  нашей компании.  Так вот:  мы  побывали в
фантазмах  Сильвестра  и  Эдит  Притчет, чуть не  погибли  в  кошмарах  мисс
Рейсс...
     Ровным голосом Сильвестр заявил:
     -- Надо убить ее и спокойно отправиться домой.
     -- Обратно в наш собственный мир! -- добавил Макфиф.
     -- Не приближайтесь к  ней! -- прорычал Гамильтон. -- Не прикасайтесь к
моей жене!
     Вокруг  Марши  и  Джека  образовалось плотное кольцо горящих ненавистью
глаз, искаженных безумием лиц.
     Никто  не  двигался;  шесть  фигур  напряженно  застыли,  выжидая. Джек
буквально  кожей ощутил ледяные иглы чужой злобы.  Затем Лоуз дернул плечом,
как бы отгоняя морок, повернулся и медленно побрел прочь.
     -- Хватит!  -- бросил он  через плечо. --  Пускай Джек сам разбирается.
Это его проблемы.
     Марша задыхалась, будто кто-то невидимый сдавил ей горло.
     -- Это ужасно... Я не понимаю... -- Она в отчаянии затрясла головой. --
Просто абсурд какой-то!
     В  опасной  близости  шлепнулось  еще несколько  увесистых  булыжников.
Оттуда,  где   мелькали  смутные  тени   нападающих,  неслось  неразборчивое
подвывание.  Звуки имели свой определенный ритм и вскоре переросли в громкое
скандирование.
     Тиллингфорд  болезненно  сморщился,  словно  в рот  ему  попало  что-то
мерзкое.
     -- Слыхал? -- окликнул он Джека. -- Вон они -- прячутся в темноте...
     Он с отвращением сплюнул:
     -- Зверье!
     -- Доктор! -- возопил  Гамильтон. -- Неужели вы верите во всю эту муть?
Вспомните наконец, кто вы на самом деле!
     Даже не глянув в его сторону, Тиллингфорд промычал:
     -- Убирайся к своим краснопузым дружкам.
     -- Прекратите валять дурака! Ведь это только иллюзия, не более.
     -- Ты -- коммунист, -- утробным голосом ответствовал Тиллингфорд. --  И
жена твоя  --  тоже.  Вы -- отбросы  человечества.  Тебе  нет места на  моем
предприятии  и вообще  в приличном  обществе.  Проваливай! --  Помолчав,  он
добавил: -- Ступай на ваш бесовский праздник.
     -- Вы будете драться с ними?
     -- Естественно.
     -- И убивать?
     -- Если не мы их, -- пояснил  Тиллингфорд с  несгибаемой логикой, -- то
они нас. Не моя вина, что именно так все обстоит.
     -- Этот  бред долго продлится, -- хмуро проговорил  Лоуз.  -- Они всего
лишь манекены в дешевом  театре. Грубая пародия на жизнь в обществе. Слишком
явно просвечивает сквозь нее подлинный мир...
     Последние слова  Лоуза утонули в шуме разразившейся перестрелки. Палили
беспорядочно и суматошно, так что понять, откуда  летят пули,  б