промахнулись одним "шершнем" на десять миллисекунд.
   - Тироль! Кончай  слежение  за  текущими  схватками.  Глимфрель!  Передай
"Линснару" и "Трансе" - пусть принимают на  себя  командование,  если  будет
потерян контакт с нами.
   Эти корабли свои рои уже выпустили, а Джо  Хауген  была  известна  другим
капитанам.
   Потом все мысли исчезли, и его поглотила координация собственного боевого
роя. Местное тактическое окно  показало,  как  рассыпается  рой,  в  котором
разными  цветами  были  обозначены  "шершни",  отстающие  от   "Ульвиры"   и
опережающие ее.
   Атакующие корабли подстроили свои псевдоскорости точно. Все  три  корабля
десять раз в секунду совершали прыжки на ничтожную долю светового года.  Как
скачущие  по  поверхности  пруда  камешки,   они   появлялись   в   реальном
пространстве в точно отмеренные интервалы  времени  -  и  при  каждом  таком
выныривании  расстояние  между  кораблями   было   меньше   пяти   миллионов
километров. И разделяла их только миллисекундная разница во времени прыжка и
то, что сам свет не мог преодолеть расстояние между ними  за  короткий  миг,
проведенный в каждой точке.
   Палубу осветили три магниевые вспышки,  отбросив  тени  от  Свенсндота  и
дирокимов. Это был вторичный свет  -  аварийный  сигнал  дисплея  о  близкой
детонации. "Беги во все лопатки", - только  так  можно  было  понимать  этот
страшный свет. И это было просто -  разорвать  синхронизацию..,  и  потерять
тактическое управление флотом Аньяры. Тироль и Глимфрель  отвели  головы  от
местного окна  тактики,  прикрыв  глаза  от  света  близкой  смерти.  Но  их
свистящие голоса не потеряли ритма, и команды по-прежнему шли от "Ульвиры" к
другим кораблям. Там уже завязался с десяток  местных  стычек,  и  "Ульвира"
теперь была единственным источником точной информации и  управления.  Каждую
секунду, которую они продержатся, означала  защиту  и  преимущество  Аньяры.
Выйти из синхронизации - это  несколько  минут  хаоса,  пока  "Линснар"  или
"Трансе" не возьмут управление на себя.
   Уже было подбито две трети указанных Нювеном целей. Но цена была уплачена
дорогая - половина друзей  Свенсндота.  Противник  потерял  много  кораблей,
защищая эти цели, но много еще уцелело.
   Невидимая рука тряхнула "Ульвиру",  тяжело  вдавив  Свенсндота  в  боевую
подвеску. Свет погас, даже  сияние  окон  исчезло,  только  тусклый  красный
отсвет падал от пола  и  виднелись  силуэты  дирокимов  на  фоне  маленького
монитора. Тироль тихо свистнул:
   - Мы вышли из игры, шеф, по крайней мере  на  существенное  время.  Я  не
знал, что можно промахнуться даже так близко.
   Может быть, это и  не  был  промах.  Может  быть,  мы  уже  мертви.  Кьет
выпутался из подвески и проплыл  через  комнату,  повиснув  вниз  головой  у
монитора.
   "Шершень" сдетонировал очень близко, и фронт волны ударил "Ульвиру",  еще
не успевшую прыгнуть. Сотрясение случилось, когда  корпус  корабля  поглотил
мягкую рентгеновскую составляющую излучения взрыва противника. Кьет  смотрел
на медленно плывущие по дисплею  повреждений  красные  буквы.  Скорее  всего
электроника отрубилась намертво; есть шанс, что все они получили смертельную
дозу гамма-лучей. Дыхание вентилятора гнало запах горелой изоляции.
   - Айе! Вы только посмотрите - еще пять наносекунд, и  нас  бы  вообще  не
задело! Мы прыгнули уже после удара фронта взрыва!
   Каким-то чудесным образом электроника выдержала достаточно  долго,  чтобы
завершить прыжок. Поток гамма-лучей через мостик составил двести  рентген  -
это не скажется ближайшие часы,  да  и  корабельный  хирург  с  этим  вполне
справится. А вот что с хирургом и прочей автоматикой "Ульвиры"...
   Тироль ввел с консоли несколько длинных запросов - средств  распознавания
голоса не осталось. Прошло несколько секунд, и на  экране  стали  появляться
ответы:
   "Центральная  автоматика  отключена.  Управление   дисплеями   отключено.
Управление двигателями отключено. Расчеты прыжков отключены".
   Тироль толкнул брата локтем:
   - Слушай, Фрель! Похоже, "Вира" успела чисто все отсоединить.  Мы  сможем
включить все обратно!

***

   Дирокимы были известны своим необъятным оптимизмом, но на этот раз Тироль
был недалек от истины. То, что случилось при взрыве "шершня" - это был  один
шанс  на  миллиард,  -  только  ничтожная  доля  энергии  поразила  корабль.
Следующие полтора часа  дирокимы  вели  перезагрузку  процессоров  монитора,
включая  утилиты  одну  за  другой.   Кое-что   оказалось   невосстановимым:
автоматика  связи  потеряла  способность  синтаксического  анализа,  а  шипы
гипердвигателей  на  одной  стороне  частично  расплавились.  (Как  это   ни
абсурдно,  но  запах  гари  был  автоматическим  диагностическим   сигналом,
созданным автоматикой, которая по всем законам должна была  отказать  вместе
со всем остальным.) "Ульвира" оказалась далеко позади флота Погибели.
   А флот Погибели продолжал существовать. Узел точек, изображавший  корабли
противника, стал меньше, но шел по той же целенаправленной  траектории.  Бой
давно был закончен. То, что осталось  от  флота  Коммерческой  Охраны,  было
рассеяно на четыре световых года от покинутого места боя. Они начинали битву
с численным превосходством. Если бы  они  дрались  как  надо,  то  могли  бы
победить. Вместо  этого  они  уничтожили  корабли  с  существенной  реальной
скоростью и вывели из  строя  до  половины  остальных.  Некоторые  из  самых
больших  кораблей  уцелели.  И  они  имели   численное   превосходство   над
оставшимися кораблями Аньяры четыре к одному. Флот  Погибели  мог  бы  легко
уничтожить все, что осталось от  Коммерческой  Охраны.  Но  это  значило  бы
отклониться от  пути  преследования  -  а  преследование  было  единственной
константой в поведении этого флота.
   Тироль и Глимфрель часами восстанавливали связь и пытались выяснить,  кто
погиб, а кого еще можно спасти. Пять кораблей  полностью  потеряли  ход,  но
экипажи их остались живы. Некоторые  были  подбиты  в  известных  точках,  и
Свенсндот отрядил туда корабли с роями "шершней" на поиск обломков. Поединок
кораблей для большинства  уцелевших  оказался  абстрактным  интеллектуальным
упражнением, но хаос и  разрушение  были  не  менее  реальны,  чем  в  любой
наземной войне, только рассеяны на в триллион раз большем пространстве.

***

   Наконец кончилось время чудесных спасений и грустных открытий.  Командиры
СК вышли на общий канал обсудить  общее  будущее.  Это  можно  было  считать
поминками - поминками по Сьяндре Кеи и по флоту Аньяры. В середине совещания
открылось новое  окно,  и  в  нем  показался  мостик  "Внеполосного".  Равна
Бергсндот молча смотрела на происходящее. Бывшего носителя богошока нигде не
было видно.
   - Что нам еще делать? - спросила  Джоанна  Хауген.  -  Проклятых  бабочек
давно и след простыл.
   - Мы уверены, что спасли всех? - перебил Иэн Тренглетс.
   Свенсндот в  ответ  огрызнулся.  Командир  "Трансе"  зациклился  на  этом
вопросе. Он потерял в бою слишком много друзей, и всю оставшуюся жизнь  Иэна
Тренглетса будет преследовать кошмар медленно погибающих в ночи кораблей.
   - Мы видели остатки всех, даже газ от испарившихся,  -  ответила  Джоанна
Хауген так мягко, как позволял смысл слов. - Вопрос в том, куда  направиться
теперь.
   Равна слегка кашлянула, будто прочищая горло.
   - Господа и дамы, если...
   Тренглетс поднял глаза на ее изображение, и его душевная боль нашла  себе
выход в приступе гнева.
   - Мы тебе не рыцари, сука! А ты не принцесса,  за  которую  мы  счастливы
умереть! Ты сейчас заслужила хорошего залпа и больше ничего!
   Женщина съежилась под этим шквалом ярости.
   - Я...
   - Ты втравила нас в этот самоубийственный бой! - крикнул Тренглетс. -  Ты
заставила нас атаковать не главные цели! И сама ничем не  помогла.  Погибель
вцепилась в тебя, как прилипала в кальмара, и смени ты  курс  хоть  на  долю
секунды, ты бы увела ее флот с нашего пути!
   - Я сомневаюсь, что  это  помогло  бы,  капитан,  -  возразила  Равна.  -
Погибель больше интересуется местом нашего назначения, чем нами.
   Солнечная  система  в  нескольких  десятках   световых   лет   по   курсу
"Внеполосного".  Беглецы  доберутся   туда   всего   на   два   дня   раньше
преследователей.
   Джоанна Хауген пожала плечами:
   - Ты должна понимать, что натворил сумасшедший план битвы  твоего  друга.
Если бы мы атаковали разумно, у противника осталась бы лишь малая доля того,
что есть сейчас. Если бы он решил продолжать погоню, мы  бы  могли  защитить
вас на этой  планете...  Стальных  Когтей  или  как  их  там.  -  Она  будто
попробовала название на вкус, гадая о его значении. - Теперь же.., в  общем,
я ни за что не буду гнаться за ними туда. То, что  осталось  от  противника,
может разнести нас в пыль.
   Она посмотрела на Свенсндота, и тот заставил себя ответить на взгляд. Кто
угодно может обвинять "Внеполосного", но  именно  слово  капитана-наставника
Свенсндота заставило флот Аньяры вести сражение так, как он его вел.  Жертвы
оказались бесполезными, и он удивлялся, почему Хауген, Тренглетс и остальные
вообще еще с ним разговаривают.
   - Предлагаю отложить совещание на потом.  Рандеву  через  тысячу  секунд,
Кьет.
   - Буду готов.
   - Отлично.
   Джо отключила связь, не сказав Равне Бергсндот больше ни слова.  Секундой
позже отключились Тренглетс и  другие  командиры  кораблей.  Остался  только
Свенсндот с двумя дирокимами - и Равна  Бергсндот  в  окне  с  изображением,
передаваемым с "Внеполосного".
   После долгого молчания она произнесла:
   - В детстве, на Херте, мы  часто  играли  в  похитителей  и  Коммерческую
Охрану. Я всегда мечтала, что ваша  компания  спасет  меня  от  участи  хуже
смерти.
   Кьет вяло улыбнулся:
   - Ты получила попытку спасения. - А ведь ты даже не  клиент-подписчик.  -
Это был самый большой бой за всю мою жизнь.
   - Мне очень жаль, Кье.., капитан-наставник. Он посмотрел на темные  черты
его лица. Девчонка со Сьяндры Кеи, вплоть до фиалковых  глаз.  Нет,  это  не
эмуляция, здесь это невозможно. Он все поставил на то, что это не так, и  до
сих пор в это верил. И все же...
   - А что говорит обо всем этом твой друг? Фама Нювена не было видно с того
момента, как его богошок так впечатляюще  вмешался  в  начале  битвы.  Глаза
Равны скользнули в сторону от камеры.
   - Он мало  что  говорит,  капитан-наставник.  Он  тут  бродит  еще  более
расстроенный, чем  ваш  капитан  Тренглетс.  Фам  помнит,  что  был  убежден
абсолютно: то, что он просит, - правильно, но  сейчас  не  может  вспомнить,
почему это было правильно.
   - Хм. - Поздновато передумывать. - И что вы  теперь  собираетесь  делать?
Хауген права, и ты это знаешь. Для  нас  было  бы  бесцельным  самоубийством
следовать за флотом Погибели к  месту  вашего  назначения.  Я  позволю  себе
сказать, что для вас  тоже.  У  вас  будет  в  момент  прибытия  фора  всего
пятьдесят пять часов. Что вы сможете сделать за это время?
   Равна подняла на  него  глаза,  и  выражение  ее  лица  стало  горестным,
казалось, она сейчас всхлипнет.
   - Не знаю.., не знаю...
   Она затрясла головой, лицо ее было скрыто руками и  волной  рассыпавшихся
черных волос. Потом она подняла лицо и отвела волосы  назад.  Голос  ее  был
спокоен, но очень тих.
   - Не знаю. Но мы пойдем вперед. Для этого мы сюда пришли. Может быть, все
еще получится. Там есть что-то,  что  Погибель  отчаянно  хочет  заполучить.
Может быть, за пятьдесят пять часов мы сможем понять, что это, и сообщить на
Сеть. И.., и все равно у нас еще есть богошок Фама.
   Твоего злейшего врага?
   Вполне возможно, что этот  Фам  Нювен  является  конструктом  Сил.  Он  и
выглядел как человек, построенный по описанию из вторых рук. Но как отличить
богошок от простого сумасшествия?
   Она пожала плечами, будто зная его сомнения - и принимая их.
   - Так что же будет делать вы и Коммерческая Охрана?
   - Коммерческой Охраны больше нет. Практически все наши  клиенты  убиты  у
нас на глазах. Сейчас мы убили владелицу нашей компании  -  или  по  крайней
мере уничтожили ее корабль и тех, кто  ее  поддерживал.  Мы  теперь  -  флот
Аньяры.
   Это имя было официально принято на  только  что  закончившемся  совещании
флота.  В  этом  была  своего  рода   мрачная   гордость   -   принять   имя
флота-призрака,  бывшего  до  Сьяндры  Кеи,  до  Ньоры,  в  древние  времена
человечества. Ибо теперь они воистину  были  лишены  всего  -  своих  бывших
миров,   бывших   клиентов,   бывших    предводителей.    Сотня    кораблей,
направляющихся...
   - Мы это обсудили. Некоторые  хотят  сопровождать  вас  к  миру  Стальных
Когтей. Другие экипажи хотят вернуться в Средний  Край  и  провести  остаток
жизни, убивая  бабочек.  Но  большинство  хочет  попытаться  возродить  расы
Сьяндры Кеи где-то, где нас не заметят, где-то, где всем  будет  все  равно,
что мы живы.
   И было еще одно, с чем согласились  все:  флот  Аньяры  больше  не  будет
делиться  и  тем  более  не  будет  приносить  себя  в  жертву.  Когда   это
определилось, остальное было уже просто. В следе Великой Волны эта часть Дна
стала неимоверным смешением  Медленности  и  Края.  Столетия  пройдут,  пока
зонографические суда сверху составят приемлемую карту новой  поверхности.  В
складках  и  пересечениях  прятались  миры,  только   что   вынырнувшие   из
Медленности, миры, где вновь сможет родиться Сьяндра Кеи. Новая Сьяндра Кеи?
   Свенсндот посмотрел на  Тироля  и  Глимфреля.  Они  возились  с  главными
навигационными процессорами, пробуждая их после приостановки. Для рандеву  с
"Линсна-ром" в этом не было необходимости, но будет куда удобнее,  если  оба
корабля смогут маневрировать. Братьев разговор  капитана  с  Равной  оставил
безразличными.  А  может  быть,  они  не  обратили  на  него   внимания.   В
определенном смысле решение принять имя Аньяры было  для  них  существеннее,
чем для людей: никто не сомневался, что в Крае выжили миллиарды людей (и кто
его знал, сколько еще людских миров могло таиться в  Медленности  -  кузенов
Ньоры или Старой Земли). Но на этой  стороне  Перехода  дирокимы  оставались
только в Аньяре. Обители снов Сьяндры Кеи исчезли, а с ними и вся  раса.  Не
меньше тысячи дирокимов оставались на борту кораблей Аньяры, пары братьев  и
сестер, рассеянные по сотне кораблей. От расы прежних дней  остались  только
они, те, у кого в жилах текла кровь авантюристов,  и  теперь  им  предстояло
самое большое и трудное приключение. Пара с  "Ульвиры"  уже  проверила,  кто
уцелел  на  других  кораблях,  и  искали  друзей,  чтобы   вымечтать   новую
реальность.
   Равна печально выслушала его объяснения.
   - Капитан-наставник, зонография - наука тонкая.., а ваши корабли почти на
пределе своих возможностей. В этой пене вы можете прокопаться годы и  так  и
не найти новых миров.
   -  Мы  примем  меры  предосторожности.   Оставим   все   корабли,   кроме
оборудованных  субсветовыми  двигателями  и  гибернаторами.  Будем  работать
координированным строем, никто не пропадет больше чем на несколько лет. - Он
пожал плечами. - А если мы не найдем, чего ищем... -  если  мы  умрем  среди
звезд, когда откажут системы жизнеобеспечения...  -  что  ж,  мы  все  равно
оправдаем свое имя. - Аньяра. - Я думаю, у нас есть шанс.
   О вас это сказать труднее.
   Равна медленно наклонила голову.
   - Спасибо, это.., мне будет легче, что я это знаю.
   Они еще поговорили несколько минут, Тироль и Глимфрель  присоединились  к
разговору. Они побывали в центре каких-то огромных событий, но, как всегда с
Силами, никто точно не знал ни что случилось, ни что вышло из всех усилий.
   - Рандеву с "Линснаром" через двести секунд, - произнес голос корабля.
   Равна услышала это и кивнула. Потом подняла руку:
   - Прощайте, Кьет Свенсндот, Тироль и Глимфрель.
   Дирокимы свистнули фразу прощания, а Свенсндот поднял руку. Окно с Равной
Бергсндот закрылось.
   ...Ее лицо Кьет Свенсндот помнил всю оставшуюся жизнь, хотя с годами  оно
все больше и больше становилось лицом Ульвиры.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава 37

   - Фам, я вижу планету Стальных Когтей!
   Главное окно показывало естественный  вид  системы:  солнце  на  удалении
менее двухсот миллионов  километров,  дневной  свет  на  мостике.  Положения
идентифицированных планет были помечены  красными  мигающими  стрелками.  Но
лишь одна из них - на удалении всего двадцать миллионов  километров  -  была
помечена примечанием: "земного типа".  При  выходе  из  межзвездного  прыжка
трудно попасть точнее.
   Фам не ответил, только взглянул в окно, будто что-то было  неправильно  в
том, что он видит. Что-то  будто  сломалось  в  нем  после  битвы  с  флотом
Погибели.  Он  был  так  уверенна  своем  богошоке  -  и  так  был   поражен
последствиями. После  этого  он  ушел  в  себя  более  чем  всегда.  Теперь,
казалось, он думает только о том,  достаточно  ли  быстро  они  двигаются  -
уцелевший противник уже не мог нанести им вреда. Более  чем  всегда  он  был
подозрителен по отношению к Синей Раковине и Зеленому Стеблю, как будто  они
почему-то были большей угрозой, чем все еще преследующие корабли.
   - Черт возьми! -  сказал  наконец  Фам.  -  Посмотрите  на  относительную
скорость.
   Семьдесят километров в секунду. Согласование положения было просто, но...
   - ..Согласование скоростей будет стоить нам времени, сэр Фам.
   Фам вперился глазами в Синюю Раковину:
   - Мы говорили об этом с местными три недели назад, ты помнишь? И ты делал
программу.
   - И вы проверяли мою работу, сэр Фам. Должно  быть,  есть  еще  ошибка  в
навигационной системе.., хотя в простой баллистике я ничего такого не ждал.
   Семьдесят километров в секунду вместо нуля. Синяя  Раковина  переместился
ко второй консоли.
   - Может быть, - сказал Фам. - Но сейчас я хочу, чтобы ты ушел с  мостика.
Синяя Раковина.
   -  Но  я  могу  помочь!  Мы  должны  установить  контакт   с   Джефри   и
пересогласовать скорости и...
   - Уйди с мостика! У меня больше нет времени за тобой следить.
   Фам нырнул через  все  помещение  и  был  перехвачен  Равной  за  шаг  от
наездника. Она вплыла между ними двумя и быстро заговорила:
   - Все хорошо, Фам. Он уйдет.
   Она провела рукой  вдоль  дико  дрожащих  ветвей  Синей  Раковины.  После
секундной паузы наездник увял.
   - Я уйду. Я ухожу.
   Равна все еще касалась его  -  и  держалась  между  Фамом  и  уходящим  с
удрученным видом наездником. Когда наездник вышел, она повернулась к Фаму:
   - Это может быть навигационный сбой, Фам?
   Казалось, он ее не  слышал.  В  тот  момент,  когда  за  Синей  Раковиной
закрылся люк, он  уже  повернулся  к  командной  консоли.  Последняя  оценка
"Внеполосного" давала отставание флота Погибели всего  на  пятьдесят  четыре
часа. А теперь придется тратить время  на  согласование  скоростей,  которое
считалось выполненным три, недели назад.
   - Кто-то или что-то нас сильно подвело, - буркнул Фам,  закончив  вводить
управляющие команды. - Может быть, сбой. В следующий раз придется  все,  что
можно, программировать вручную.
   По ядру "Внеполосного" разнесся сигнал  тревоги  -  корабль  переходил  к
ускорению.  Фам  распахивал  одно  за  другим  окошки  монитора,   выискивая
незакрепленные предметы достаточных размеров, чтобы представлять опасность.
   - Ты тоже привяжись, - сказал он Равне  и  отключил  таймер  пятиминутной
задержки.
   Равна нырнула через палубу, разворачивая седло для невесомости в  сиденье
и  привязываясь.  Она  слышала,  как  Фам  что-то  говорит  в  канал   общих
объявлений, предупреждая об отключении таймера. Потом  включился  импульсный
двигатель, и ленивая сила вдавила ее в плетение сиденья. Четыре десятых g  -
а бедняга "Внеполосный" все равно выдерживает.

***

   Когда Фам говорил "вручную", он именно это и имел в виду.  Главное  окно,
казалось, было прибито гвоздем посередине.  Изображение  не  сдвигалось  при
действиях пилота