- Дамы и господа, - провозгласил Курода, - добро пожаловать на базу "Асгард".

16. ДАНА ЯНЕЧКОВА,

РЕФЕРЕНТ ВЫСОКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СОВЕТА НАЦИЙ

База "Асгард", Стена,
ночь с 29 на 30 октября 2053 г.

     - Теперь я знаю, для чего я жил все эти годы, - торжественно произнес Сантьяго Мондрагон, оторвавшись от иллюминатора. - Я жил, чтобы увидеть это!
     - Совсем недавно вы говорили иначе, - заметила Дана. - Еще сегодня утром вы уверяли, что ваша жизнь приобрела смысл с тех пор, как вы увидели меня.
     Писатель ничуть не смутился.
     - Разумеется, сердечко мое, разумеется Я увидел вас и почувствовал, что жизнь прошла не зря А сейчас я просто лишний раз в этом убедился' Посмотрите сами, Дана, и вы поймете, что я имею в виду.
     Дана посмотрела. Для этого ей даже не пришлось перегибаться через сидевшего у самого борта Сантьяго - на что он, несомненно, в глубине души рассчитывал. Она просто включила мягкий экран, вмонтированный в спинку переднего кресла, и выбрала режим панорамного изображения.
     - Вы - дитя прогресса, Дана, - с сожалением констатировал Мондрагон - Вам не понять, что увиденное из окна своими глазами всегда производит большее впечатление, нежели самая искусная оптическая реконструкция.
     Возможно, он был не так уж не прав, но реконструкция и в самом деле оказалась великолепной. Мягкий экран потемнел, превратившись в воронкообразный провал. Несколько секунд Дана чувствовала себя летящей над ночной степью не в уютной кабине геликоптера, а в лучшем случае на метле. Высоко в небе зажглись тускловатые холодные звезды, а впереди, на горизонте, пространство казалось перечеркнутым поперек слабо светящейся серебристой полосой - это поблескивало венчавшее Стену Хрустальное Кольцо. Громада Стены терялась в ночной тьме, зато пятисотметровая башня "Иггдрасиль" сияла во всем своем великолепии, похожая на спускающийся с неба на столбе пламени звездолет, залитый светом миллионов разноцветных лампочек.
     - Господь всемогущий, - пробормотала Дана, - да эта штуковина будет повыше чикагского Сирса.
     - На сто пятьдесят метров, - уточнил Сантьяго. - К тому же Сире, да и прочие небоскребы, построены в городах, а не торчат посреди голой степи.
     - Вы забываете о Стене, Санти. - Дане вдруг стало неуютно, и она выключила экран. - Если бы мы подлетали к башне при свете дня, Стена заслонила бы ее.
     - Ничего подобного, прекраснейшая Дана. "Иггдрасиль" куда выше Стены. Если хотите, я могу завалить вас техническими деталями - мой ВС собрал их куда больше, чем это нужно для одной-единственной книги.
     Дана энергично замотала головой.
     - Я вполне доверяю вам, Санти. Но если уж вы все знаете, скажите, на какой высоте мы проведем эту ночь?
     Мондрагон восхищенно взглянул на нее.
     - В ваших устах, мой ангел, самые обычные слова звучат порой как волшебная музыка. Повторите еще разок, прошу вас...
     Дана фыркнула.
     - Я имела в виду вот что: в программе нашего визита указано, что жить мы будем в VIP-апартаментах "Валгалла", но совершенно ничего не говорится о том, где эти апартаменты находятся. Спросите вашего умника ВС, может быть, он подскажет.
     - Умницу, - поправил Сантьяго. - Ее зовут Эстер.
     - Почему-то я совсем этому не удивляюсь, - вздохнула Дана. - Вам не кажется, Санти, что вы вообще гораздо легче находите общий язык с женщинами, чем с мужчинами?
     - Вы правы, проницательнейшая Дана. Женщины, дети и собаки мне куда интереснее. Вы хотели узнать, где расположена "Валгалла"? Минутку... Эстер!
     Она не успела услышать, что ответила Мондрагону его ВС, потому что именно в эту секунду линк на ее запястье ожил и произнес голосом Фробифишера:
     - Дана, ты мне нужна.
     - Иду, босс. - Янечкова отключила связь и повернулась к Сантьяго: - Прошу меня извинить, Санти. Увидимся позже.
     Откровенно говоря, она даже обрадовалась вызову Роберта. В геликоптере всех рассадили по ранжиру - Фробифишера с королем Аравийским, Мондрагона с де Тарди, а Ивана вместе с прочими репортерами и телохранителями ибн-Сауда отправили куда-то в хвостовую часть машины. Дане достался лощеный красавчик из АБТ, про которого рассказывал ей Сантьяго, англичанин по имени Гарольд Статхэм-Пэлтроу. Они едва успели обменяться парой дежурных фраз, как де Тарди внезапно поднялся и скрылся в отсеке для Самых Важных Персон. Сантьяго немедленно замахал руками, призывая Дану присоединиться к нему.
     Англичанин, вместо того чтобы проявить минимальный такт и удержать Янечкову на месте, радостно закивал - конечно, конечно, идите, мадемуазель, не смею вам препятствовать. Оскорбленной Дане не оставалось ничего, кроме как пересесть к Мондрагону и всю дорогу до "Асгарда" слушать его сомнительного качества комплименты. Но тут уж сама виновата, девочка, сказала себе Дана, никто не заставлял тебя кокетничать с темпераментным испанцем. Однако если быть до конца справедливой, то небольшое поощрение он все-таки заслужил. Как бы то ни было, Дана покинула его с легким сердцем.
     Она отодвинула в сторону складывающуюся в гармошку дверь и вошла. Три человека сидели к ней спиной. Когда Дана перешагнула порог, Роберт и король Аравийский обернулись - кресла в VIP-отсеке поворачивались вокруг своей оси. Третий - де Тарди - склонился над какими-то бумагами и внимания на нее не обращал.
     - Дана, - произнес Фробифишер бесцветным голосом, который обычно не предвещал ничего хорошего, - будь так добра, объясни мне, что означает вся эта чертовщина со сменой гражданства? Неужели ты всерьез собираешься поменять свой статус в иерархии Федерации на подданство Аравии?
     Янечкова бросила гневный взгляд на ибн-Сауда. Король невозмутимо разглядывал ее своими кофейными глазами.
     - Простите, сэр, - произнесла она сдержанно, - но я не совсем понимаю, о чем идет речь.
     Фробифишер тяжело вздохнул.
     - Его Величество король Аравийский собирается предоставить тебе статус подданного своего королевства. Якобы по твоей личной просьбе. Возможно, ты объяснишь нам, о чем именно идет речь?
     "О господи, - мысленно простонала Дана. - Этого мне еще только не хватало. Тоже мне, король - язык за зубами держать не умеет. ..Ас виду кажется таким надежным ".
     - Ваше Величество, - тихо проговорила она, - когда я пришла к вам со своей просьбой, я надеялась, что наш разговор останется между нами. Я просила вас ничего не рассказывать моему боссу. Зачем же вы это сделали?
     Хасан ибн-Сауд медленно погладил бородку. Движения его тонких артистичных пальцев странным образом гипнотизировали Дану.
     - Скажем так, мадемуазель Янечкова, у меня были на то довольно веские причины. К тому же хоть вы и просили меня не обращаться с подобной просьбой к моему другу Роберту, я вам, если помните, такого слова не давал.
     И вправду не давал, подумала Дана. А что бы изменилось, если бы дал? Все равно ведь нашел бы, чем оправдаться.
     - Надо ли понимать эти слова так, что ты действительно хочешь уехать в Аравию? - Если минуту назад в голосе Фробифишера чувствовался легкий холодок, то теперь его температура упала до абсолютного нуля. - После всего, что дала тебе Федерация?
     Ну, девочка, решайся, сказала себе Дана. Тебя, похоже, приперли к стенке. Давай выбирай, на что ставить - на красное или на черное. А может быть, на зеро ?
     - Да, босс, - четко произнесла она, глядя прямо в прикрытые набрякшими веками глаза Фробифишера. - Я бы хотела покинуть Федерацию. И я действительно просила Его Величество помочь мне принять подданство его королевства. Я не вижу в этом никакого преступления - особенно принимая во внимание некоторые перемены, о которых я бы не хотела здесь распространяться.
     Ибн-Сауд перестал наконец поглаживать бородку и выпрямился в своем кресле, пристально глядя на Дану.
     - Я обдумал вашу просьбу, мадемуазель Янечкова, и счел возможным ее выполнить. Указ о присвоении вам гражданства Объединенного королевства Аравии уже подготовлен. Возникает лишь одно затруднение - помните, я говорил вам о годовом доходе в пятьдесят тысяч динаров ?
     - Разумеется, Ваше Величество. Я сказала, что у меня нет таких денег.
     - Это не совсем так, мадемуазель. Кое-какие сбережения у вас все же имеются.
     Фробифишер кашлянул.
     - Прошу прощения, Ваше Величество, формулировка некорректна. Ценные бумаги, записанные на имя мисс Янечковой, находятся под моим управлением. Это своего рода вложение в будущее, вклад, который нельзя забрать в любой момент. К тому же мисс Янечкова не сможет воспользоваться этими деньгами, если откажется от гражданства Федерации.
     - Как видите, ваш многоуважаемый начальник не склонен расставаться с вами, мадемуазель. - Лицо ибн-Сауда оставалось бесстрастным. - Именно поэтому я и попросил позвать вас сюда. Возможно, вы переменили свое мнение? Юные девушки порой бывают непостоянны...
     - Не до такой степени. - Дана заставила себя улыбнуться. - Я по-прежнему была бы счастлива стать подданной Вашего Величества. Однако мистер Фробифишер совершенно прав: без его согласия я действительно не могу забрать свои деньги из фондов Федерации.
     - Рад, что ты это понимаешь. - В голосе Роберта появились снисходительные нотки. - Мне кажется, Ваше Величество, дальнейший разговор на эту тему беспредметен. Тем более что мы уже подлетаем к "Асгарду".
     - Отнюдь, - жестко сказал Хасан ибн-Сауд. Кустистые брови Фробифишера удивленно подпрыгнули. - Я полагаю, что нам есть о чем поговорить. Судьбу вкладов мадемуазель Янечко-вой решаете вы. Стало быть, в вашей власти продать ценные бумаги, записанные на ее имя, или просто перевести их в Королевский банк Эр-Рияда.
     Фробифишер медленно покачал своей породистой головой.
     - Помимо физических возможностей, существуют еще понятия права и этики, Ваше Величество. Граждане неанглосаксонского происхождения не имеют права распоряжаться вкладами в национальные фонды: за них это делает Иммиграционная финансовая корпорация. Я не хотел бы создавать опасный прецедент. Поймите меня правильно...
     - Прошу прощения, Роберт, - перебила босса Дана, сама удивившись такой дерзости. - Корпорация здесь ни при чем. Ты же вложил все мои деньги и акции в частный трастовый фонд - федеральные структуры к нему никакого отношения не имеют.
     - Тем более, - кивнул король Аравийский. - Спасибо за уточнение, Дана. Полагаю, вы можете быть свободны... если, конечно, у мистера Фробифишера нет к вам больше вопросов.
     - Иди, Дана, - сухо произнес Роберт. - Иди и знай: я возмущен твоим поступком. По возвращении мы поговорим о причинах, толкнувших тебя на этот безумный шаг.
     По возвращении, подумала Дана. Теперь он меня точно уволит к свиньям собачьим. И денег из него не выцарапаешь, ибн-Сауд просто плохо его знает.
     - Не волнуйтесь, мадемуазель. - Король будто услышал ее мысли. - Я приложу все силы к тому, чтобы уговорить вашего уважаемого начальника изменить свою точку зрения.
     - Спасибо, Ваше Величество, - промямлила она. Получилось совершенно по-дурацки. Хотя она злилась на ибн-Сауда, сдавшего ее Фробифишеру со всеми потрохами, слова об указе, дарующем "мадемуазель Янечковой" аравийское подданство, на какое-то мгновение вернули ей надежду. Всего на мгновение, до тех пор, пока не стало ясно, что Роберт никогда не позволит ей воспользоваться этим выходом. Не из мстительности - он никогда не отличался особой злопамятностью. Просто босс не терпел, когда такие вопросы решались за его спиной. Именно поэтому Дана и хотела заручиться вначале согласием ибн-Сауда, а потом уже обращаться к Роберту. Теперь, однако, на такой вариант рассчитывать не приходилось. Оставалось лишь надеяться, что король Аравийский действительно сумеет как-то уговорить Фробифишера, в чем Дана, по правде говоря, очень сомневалась.
     Она вышла на нетвердых ногах. Высоченный стюард - или как там называется обслуга на военных геликоптерах - немедленно подскочил к ней и подхватил под локоть.
     - Идем на посадку, мэм, прошу вас сесть в кресло и пристегнуть ремни.
     Геликоптер вдруг начал заваливаться на левый борт. Стюард подтолкнул Дану к ближайшему сиденью - оно находилось сразу за перегородкой VIP-отсека и предназначалось, по-видимому, для технического персонала.
     - Пожалуйста, мэм, не покидайте этого кресла, пока не зажжется зеленая лампочка!
     Щелкнули замки ремней безопасности, обхвативших Дану крест-накрест и прижавших ее к спинке кресла. Стюард куда-то исчез, Янечкова осталась совершенно одна. В трех метрах от нее, за тонкой мембраной двери, два могущественных человека - Высокий представитель Совета Наций и король Аравийский - решали ее судьбу. Много бы я дала, чтобы услышать, о чем они там говорят, подумала Дана. Если бы не рев винтов, не гудение стабилизаторов, возможно, какие-то звуки и просочились бы сюда. Но нет, в таком шуме и с открытой дверью ничего не расслышать.
     Она рассеянно потрогала сенсоры, расположенные на боковой панели кресла. Да, судя по всему, место, которое она заняла, предназначалось для кого-то из обслуживающего персонала VIP-отсека - может быть, для стюарда. Палец ее дрогнул над клавишей с надписью "Связь с салоном". Нажать или не нажать, усмехнулась про себя Дана, вот в чем вопрос... А что, если они заподозрят неладное? И потом, ведь громкую связь с салоном наверняка нельзя устанавливать без их разрешения, значит, если я захочу включить ее отсюда, там у них загорится индикатор вызова. Что же делать?
     Геликоптер сильно тряхнуло. На какое-то мгновение Дана почувствовала внутри отвратительную сосущую пустоту - такое случается, когда падаешь во сне. Мягко взвыли гравитационные стабилизаторы, машина выровнялась, но Дана уже коснулась пальцем серебристой пластинки сенсора. Коснулась - и замерла от ужаса. Сейчас Фробифишер выглянет из-за двери, увидит, что она подслушивает и...
     Из VIP-отсека никто не выглянул. Зато из миниатюрных наушников, небрежно брошенных на подлокотник кресла, полился неразборчивый шепоток. Несколько секунд Дана растерянно переводила взгляд с двери салона на наушники и обратно, не понимая, что ей следует делать. Потом наконец решилась и быстрым движением вставила маленькие перламутровые шарики себе в уши.
     - ...на чем вы так настаивали, - донесся до нее голос короля Аравийского. - Неужели эта крошечная уступка способна разорить вас? Ни за что не поверю.
     - Дело не в деньгах, Ваше Величество. - Фробифишер говорил раздраженно, словно отчаявшись объяснить собеседнику некие очевидные вещи. - Я бы сказал, что для меня это вопрос принципа. Мисс Янечкова работала со мной много лет, она в курсе многих весьма деликатных дел и выпускать ее за пределы Федерации было бы... неосторожно. К тому же, скажу вам откровенно, ее генетическая карта далека от идеала.
     - Как раз это интересует меня в последнюю очередь, - перебил его ибн-Сауд. - В Объединенном королевстве нет таких непререкаемых генетических законов, как у вас. Что же касается принципов, может быть, мне стоит напомнить вам, что, соглашаясь на вашу просьбу, я тоже кое-чем поступаюсь?
     Несколько секунд все молчали. Дана слышала отдающийся в наушниках мерный, гулкий стук своего сердца. Потом Фробифишер спросил нехотя:
     - Так вы согласны, Ваше Величество?
     - Ответ на этот вопрос во многом зависит от вашего решения, друг мой. Если вы найдете возможным вернуть мисс Янечковой причитающиеся ей деньги и не чинить препятствий с выездом за пределы Федерации, можете считать, что я согласен. Если же нет...
     - Откровенно говоря, я поражен, Ваше Величество. Речь идет о важнейшей политической инициативе, а вы беспокоитесь о судьбе моего референта.
     Повисло молчание. Дана почувствовала, как в наступившей тишине король Аравийский тяжело и немного презрительно смотрит на Роберта.
     - Позвольте мне самому решать, о чем мне следует беспокоиться, друг мой, - раздельно произнес король, когда пауза опасно затянулась. - Я задал вам вопрос и надеюсь получить ответ.
     Теперь напрягся Фробифишер. Он не любил, когда его вот так, за здорово живешь, щелкали по носу.
     - В таком случае, Ваше Величество, я вынужден отклонить ваше предложение. Действуя в интересах известного вам лица, я не уполномочен заключать подобные сделки. Прошу меня извинить, Ваше Величество.
     Вот и все, подумала Дана, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Спасибо, конечно, Хасан ибн-Сауд, ты честно попытался меня выручить. Честно, но слишком уж наивно. Роберт на такие простенькие комбинации не ловился даже в бытность свою профсоюзным адвокатом. Что ж, от мысли об Аравии придется отказаться. Да и зачем она мне, эта Аравия? Признайся честно, девочка, ты же не мечтала о том, чтобы весь остаток жизни проходить, замотанной с ног до головы в темные тряпки. Просто ты в глубине души надеялась, что Хасан ибн-Сауд предложит тебе нечто большее, чем паспорт подданного своего королевства. Интересно, есть ли у него гарем? И если да, то какой по счету женой ты собиралась там стать - двести пятидесятой? Три тысячи шестьсот одиннадцатой? Дана, Дана, ты же неглупая девушка, неужели ты могла всерьез подумать, что король Аравийский захочет увидеть тебя в числе своих жен или наложниц?..
     Она выдернула из ушей крохотные мягкие шарики и отшвырнула их в сторону. Вовремя - шасси геликоптера как раз коснулось земли. Или не земли - Янечкова понятия не имела о том, где на "Асгарде" находится посадочная площадка. Может, они приземлились на самой верхушке "Иггдрасиля".
     Зеленая лампочка еще не горела, но Дана решила не ждать, пока VIP-пассажиры обнаружат ее под самой дверью своей кабины. Она отстегнула ремни и быстро пошла в хвост салона.
     Сантьяго о чем-то яростно спорил со своей Эстер. Выглядело это довольно забавно - в первое мгновение Дане даже показалось, что писатель сошел с ума. Она тихо опустилась в кресло рядом с Мондрагоном и некоторое время прислушивалась к его быстрой и немного сбивчивой испанской речи. Внезапно Сантьяго оборвал фразу на полуслове и обернулся к ней.
     - Прошу меня простить, Дана, я немного увлекся. Эта паршивка осмеливается критиковать меня за использование конструкций с тремя деепричастными оборотами подряд - представляете себе? Кто? Тупая программа, в жизни своей не написавшая ни одной оригинальной строчки!
     Разумеется, он молол чушь. Разумеется, Дане было в высшей степени наплевать на конструкции с деепричастными оборотами - не в последнюю очередь потому, что она не очень четко представляла себе, что это такое. Но Сантьяго казался таким забавным, таким безвредным, и Дана не смогла удержаться от улыбки. Она впервые подумала о том, что Мондрагон, в сущности, довольно обаятельный человек - во всяком случае, в трезвой своей ипостаси. Совершенно неожиданно для себя она положила свою узкую ладошку на его жилистую загорелую руку.
     - Не переживайте так, Санти. Спорить с ВС бессмысленно - они все равно никогда не согласятся с вами. Утешайтесь тем, что им можно приказать выполнить даже то, что они считают неправильным. Вы узнали, где находится "Валгалла" ?
     Мондрагон смешно закатил глаза.
     - Не велите казнить, солнце мое. Разумеется, эта мерзавка Эстер меня совершенно заболтала. Но я мигом исправлюсь!
     - Не стоит, - рассмеялась Дана, убирая руку. - Мы уже приземлились, разве вы не заметили? Через пару минут мы увидим "Валгаллу" своими глазами.
     Посадочная площадка, как выяснилось, все-таки располагалась у подножия "Иггдрасиля". Впрочем, в мокрой и холодной темени, царившей за бортом геликоптера, разглядеть саму башню оказалось почти невозможно - сквозь струи дождя влажно проблескивали огни стрельчатых форм основания, а выше все терялось в непроницаемой пелене. От очерченного мерцающим жемчужным светом контура входных ворот к геликоптеру протянулась широкая труба из прозрачного пластика; стюарды сноровисто подтащили ее к проему люка и закрепили вакуумными присосками. Теперь пассажиры могли пройти шестьдесят футов, отделявших геликоптер от "Иггдрасиля", не опасаясь промокнуть под набиравшим силу ливнем.
     - Какая трогательная забота! - фыркнул Сантьяго, шагнувший в трубу первым. - Ни одна