аким же образом перед поединком?
     Мастер Хосокава неодобрительно пожевал губами.
     - Ты слишком любишь ученые слова, сынок. Избавься от своих проблем. Избавься быстро и решительно, и тогда твой дух вновь обретет утраченную силу. Ты понял меня? Может, мне стоит еще раз тебя стукнуть?
     На этот раз самообладание доктора Танаки не изменило ему.
     - Я понял вас, учитель. Перед нашим следующим поединком я укреплю свой дух так, как вы мне посоветовали.
     "Избавься от проблем. Что бы ни тревожило твой дух, избавься от этого. Что тебя тревожит? Подарки к Празднику Очищающего огня?"
     Он велел мне уничтожить одиннадцать проклятых ящиков, сказал себе Идзуми. С самого начала эта затея ему не нравилась. Обычно контейнеры с товаром забирали в течение суток, хотя сутки в таких случаях растягивались почти до бесконечности. А тут прошло уже две недели, и с каждым днем, приближающим Большой Хэллоуин, странное бездействие тех, кому предназначались подарки, все больше тревожило доктора. Конечно, в крио-камере товару ничего не грозило, но если объект "Толлан" со всеми его обитателями действительно покинет нашу реальность, кому он вообще будет нужен? И что станет с ним, доктором Идзуми Танакой, если при эвакуации "Асгарда" кто-нибудь обнаружит, что в действительности скрывают одиннадцать контейнеров с маркировкой "Байотек-Корп"? Как объяснить, для чего лаборатории, занимающейся генной инженерией, потребовалась тонна южноазиатского героина? Если только в этих контейнерах действительно героин.
     Он ни за что не согласился бы на такую авантюру, если бы не мастер Хосокава. Сама по себе технология переправки наркотиков под видом биологического материала была почти безупречной... почти, потому что абсолютно безупречным бывает только небытие. Суммы, которые переводились на счета лаборатории, а также на личные счета доктора, поражали воображение, но деньги - это всего лишь деньги. Для белого человека деньги, конечно, остаются фетишем, столетия господства протестантской этики не прошли бесследно. Но для японца они далеко не на первом месте - есть множество куда более важных вещей. Долг, честь, корпоративные интересы - да мало ли существует еще понятий, которые трудно даже объяснить примитивным западным варварам? Нет, стать звеном в цепочке "золотой треугольник" - база "Асгард" - изолят "Толлан" доктора Танаку заставили вовсе не деньги.
     Человек ничего не может сделать в одиночку. Человек - ничто без поддержки своих родственников, близких, своего клана, своей корпорации. Так повелось с незапамятных времен, и могущество Страны Восходящего Солнца всегда опиралось на тесные личные связи, пронизывавшие все японское общество. Человек, занимающий свое место в этой системе, всегда может рассчитывать на поддержку и помощь. Когда-то, много лет тому назад, Идзуми Танака получил такую поддержку от своего дальнего родственника, руководителя небольшого исследовательского центра биотехнологических исследований.
     На деньги, выделенные центром, он смог три года отучиться в Бостоне - у самого Пола Ландау, гения генной инженерии. Именно этот грант в конечном итоге помог ему стать тем, кем он есть сейчас, - крупнейшим специалистом в своей области, правой рукой всемогущего директора Службы генетического контроля Лейбовица. Не будь тех денег... нет, не так... не помоги ему тогда брат жены его дяди, Йошиката-сан, он так и остался бы рядовым ученым-генетиком, одним из многих, всего лишь одним из многих. И уж само собой, он никогда в жизни не смог бы ощутить себя богом, способным лепить глину человеческой плоти по своему желанию, пусть даже эта глина, как и остальной мир, не более чем иллюзия. Разве можно забыть свой долг по отношению к человеку, сделавшему для тебя столь многое?
     Поэтому, когда Йошиката-сан, к тому времени уже вице-президент крупной корпорации "Байотек-Корп", выросшей из скромного исследовательского центра, попросил его о личной встрече, доктор Танака немедленно оставил все свои дела и прилетел на Окинаву. Погулял вместе с родственником по саду, полюбовался на великолепные модели дворцов хэйанской эпохи, спрятанные под хрустальными колпаками. Принял горячую ванну-фуро, посмеиваясь над грубоватыми, проникнутыми народным духом шуточками Йошиката-сан. И, услышав между одиннадцатой и двенадцатой чашечками сакэ просьбу своего давнего благодетеля, понял, что попал в ловушку, из которой нет выхода.
     Чуть позже, вновь обретя способность трезво анализировать происходящее, Танака сказал себе, что лишь долгие годы, проведенные им вдали от Японии, заставили его подумать о просьбе Йошиката-сан как о ловушке. Абсолютно западный подход, грубый и упрощенный. На самом деле Йошиката-сан не расставлял никаких силков и не загонял его в угол, вообще говоря, высказывая подобную просьбу, он подвергал себя и свое дело невероятному риску. Он не шантажировал своего родственника и тем более не угрожал ему - никаких тузов в рукаве, разговор начистоту. Идзуми Танаке достаточно было сказать одно слово Солу Лейбовицу, и вице-президент "Байотек-Корп" немедленно очутился бы среди обитателей объекта "Толлан" - по ту сторону Стены. Но так мог поступить, разумеется, только гайдзип, неяпонец. Когда первое потрясение прошло, Танака подумал о своем долге, о помощи, которая изменила всю его жизнь, о достоинстве, которое он мог потерять, отказавшись выполнить просьбу Йошиката-сан... подумали согласился.
     До недавнего времени у него не было причин жалеть о своем согласии. Да, каждый раз, когда очередная партия товара прибывала на базу, самообладание доктора Танаки подвергалось нешуточному испытанию. Да, головорезы из "Эскадронов ночи", забиравшие контейнеры с маркировкой "Байотек", не относились к тем представителям рода человеческого, с которыми ему хотелось бы сотрудничать. Но справедливости ради надо признать: участие самого доктора в этих криминальных махинациях было минимальным. В продуманной схеме Йошиката-сан отвел ему роль важной, можно сказать, ключевой, но совершенно не вмешивающейся в конкретные детали фигуры. Дела с "Эскадронами ночи" вел Кобаяси - офис-менеджер лаборатории; прикрытие со стороны службы безопасности обеспечивал Курода - бывший лейтенант полиции Нью-Йорка, опытный и хитрый, как барсук. Идзуми периодически задавался вопросом, каким образом "Байотеку" удалось подцепить на крючок этого американца в третьем поколении, у которого даже отдаленные предки не имели к Окинаве ни малейшего отношения Впрочем, каким бы путем Йошиката-сан ни приручил Куроду, дело того стоило - служба безопасности "Асгарда" до сих пор не причиняла Танаке хлопот. Серьезных хлопот. Когда имеешь дело с человеком, подобным Саманте Каррингтон, неприятностей можно ожидать на каждом шагу. Но, по крайней мере, Курода делал все, чтобы эти неприятности не мешали делу.
     Финансовая сторона предприятия полностью находилась в компетенции мастера Хосокава. Танака не имел ни малейшего представления ни о цене товара на рынках за Стеной, ни о том, кто и по каким каналам расплачивается с "Байотек" и его партнерами. Судя по тому, что его лаборатории давно не зависели от бюджетного финансирования, мастер Хосокава прекрасно справлялся со своей задачей.
     Именно нежелание вникать в конкретные детали сыграло с Танакой злую шутку. Когда мастер Хосокава сообщил ему, что часть прибывшего груза предназначена для новых покупателей и что ее следует попридержать на некоторое время, Идзуми не стал вдаваться в суть дела. Как выяснилось немного позже, сделал он это напрасно.
     Спустя двое суток он выяснил, что одиннадцать контейнеров, помещенных Кобаяси в криокамеру, по-прежнему находятся там. Никто за ними так и не пришел-ни тогда, ни в последующие десять дней.
     Мастер Хосокава объяснил, что точной информации о покупателях у него нет, но посоветовал не беспокоиться: рано или поздно за товаром придут. Криокамера - самое безопасное место на базе "Асгард", одиннадцать контейнеров могут пролежать там нетронутыми сколь угодно долго.
     Могли бы, если бы не Большой Хэллоуин.
     После завершения проекта "Толлан" базу эвакуируют - может быть, не сразу, но достаточно быстро. Содержание высокотехнологичного комплекса, каким была база "Асгард", ежегодно обходилось налогоплательщикам в круглую сумму, и если сейчас эти расходы оправдывались самим существованием Стены и запертого за ней двухмиллиардного трэш-контингента, то спустя неделю, когда на сотни миль вокруг Протянется только безлюдная степь, никому не захочется выбрасывать деньги на ветер.
     И вот тогда одиннадцать контейнеров, хранящихся в крио-камере лабораторий доктора Танака, могут поставить крест на его карьере.
     Вряд ли его ждет суровое наказание - в конце концов, героин предназначался тем, кого цивилизация лишила своей защиты и покровительства. Несмотря на всю благостность официальной пропаганды, жизнь по ту сторону Стены никого особенно не волновала, поскольку проблемы трэш-контингента не представляли никакой угрозы для Белого Возрождения. "Эскадроны ночи" и Истребительные отряды время от времени устраивали настоящую охоту на трэшеров, и никому и в голову не приходило остановить эту мясорубку. Так же и с героином - продавать наркотики за Стену с точки зрения правосудия то же самое, что выбрасывать их в море. Гораздо хуже, что прибыль "Байотек" и его партнеров, включая доктора Танаку, не облагалась налогами. Это преступление значительно серьезнее. Заступничество Сола Лейбовица, возможно, позволит ему избежать по-настоящему крупных неприятностей, но не нужно быть Конфуцием, чтобы понимать: о высших кругах иерархии Идзуми Танаке придется забыть навсегда.
     И о божественном могуществе - тоже.
     Последние несколько дней эти мысли неотступно преследовали Танака. Неудивительно, что мастер Хосокава гонял его по до-дзе словно мальчишку, первый раз взявшего в руки бамбуковый меч. Сохранить зеркало сознания незамутненным в таких обстоятельствах - задача не из простых.
     И вот теперь сенсей почти открытым текстом советует ему уничтожить эти дьявольские контейнеры. Удар похлеще, чем "плащ монаха", разрубающий противника напополам. И все же Танака ничем не выказал своего изумления.
     - Я понял вас, учитель. Перед нашим следующим поединком я укреплю свой дух так, как вы мне посоветовали.
     Он покинул до-дзе в состоянии крайнего смятения духа. Принял ионный душ, позавтракал - горсточка белого риса, немного рыбы, зеленый чай в китайской фарфоровой чашечке - и, переодевшись в голубую униформу сотрудника Центра, отправился в лабораторию.
     В кабинете он сразу же включил режим "invisibility"1 (Невидимость (англ.). Прозрачные стены тетраэдра, зависшего над стеклопластовыми сотами лаборатории, подернулись золотистым туманом. Танака знал, что молодежь за глаза называет его рабочее место "золотой клеткой". Благодаря стараниям лейтенанта Куроды "золотая клетка" была полностью защищена от прослушивания и визуального наблюдения - к великому неудовольствию начальника службы безопасности базы "Асгард" Саманты Каррингтон. Сейчас это обстоятельство пришлось как нельзя более кстати.
     Виртуальный секретарь быстро и четко доложил доктору обо всем, что произошло в лаборатории за время его отсутствия. Наблюдение за образцами в блоках один и один-А не выявило никаких отклонений от нормы; в отделении "Е" в четыре часа ночи сработали датчики сигнализации - оказалось, что пациент Абидун Макомба покинул свой блок и пытался проникнуть в техническое помещение, используя в качестве ключа сделанную из пластиковой ложки отмычку. Охрана сработала быстро и грамотно; пациент усыплен и препровожден в свой блок; механический замок на двери в техническое помещение заменен на ультразвуковой (стоимостью три тысячи восемьсот шестнадцать имперских иен); отмычка изъята и утилизирована. Ночная почта: два письма из Бостонского федерального центра генетических исследований, приглашение из швейцарского Института Генома на ежегодную конференцию в Базеле; двести шестнадцать писем от молодых гениев из разных стран мира с просьбами о выделении гранта, предоставлении стипендии, возможности поработать в лаборатории великого доктора Танаки. Все как обычно. А вот это уже интереснее - ночное сообщение от лейтенанта Куроды с пометкой "Срочно. Конфиденциально" и письмо от вице-президента "Байотек-Корп" Йошиката-сан.
     "Уважаемый господин Танака, - писал Курода. - Считаю своим долгом уведомить Вас, что с двух часов ночи 28 октября на базе "Асгард" введен режим безопасности "Омега". В связи с этим пропуск, выписанный мной вчера господину Кобаяси, теряет свою силу и может быть аннулирован любым дежурным офицером охраны. Принимая во внимание важность возложенной на господина Кобаяси миссии, я счел возможным лично отправиться на Радужный Мост для встречи господина Кобаяси и сопровождающих его лиц. В случае необходимости вы сможете связаться со мной по персональному внутреннему номеру".
     Танака перечитал письмо дважды. Режим "Омега" за все то время, что он работал на базе, объявляли не более пяти раз. Как не вовремя, впрочем, разумный человек мог бы предположить, что в последние дни перед Большим Хэллоуином на безопасности экономить не станут. Уничтожить контейнеры в этих условиях будет неизмеримо сложнее, но это не проблема доктора Танаки. В конце концов ответственность за груз с самого начала лежала на Кобаяси. Теперь, как только он появится в лаборатории, необходимо сразу же поручить ему избавиться от контейнеров. Какой молодец Курода, что принял решение встретить его на Радужном Мосту: с потерявшим силу пропуском офис-менеджер мог застрять на посту охраны на несколько часов, а сейчас на счету каждая минута. Так, хорошо, а что пишет Йошиката-сан?
     Йошиката-сан писал, что дела компании идут как никогда хорошо, прибыль превосходит наиболее оптимистичные прогнозы, и единственной серьезной проблемой остается подбор подходящих кадров. В настоящее время, писал Йошиката-сан, мы озабочены поиском специалиста, который мог бы заменить нам безвременно погибшего куратора южноазиатского региона герра Брукхаймера. Если у тебя есть кто-либо на примете, обязательно сообщи.
     Имя Ганса Брукхаймера ничего не говорило Танаке. Возможно, следует спросить у мастера Хосокава, но это в любом случае терпит. Никакого упоминания об одиннадцати контейнерах и необходимости поскорее с ними расстаться в письме вице-президента "Байотек-Корп" он не нашел. В случае чрезвычайной ситуации Йошиката-сан поставил бы после своего факсимиле печать "желтый лотос", но там стоял его обычный корпоративный номер. Танака позволил себе легкий вздох облегчения.
     Закончив с почтой, он связался с лейтенантом Куродой и узнал, что тот с шести утра находится на чек-пойнт Рэйнбоу, ожидая Кобаяси и его команду. Пока что на Мосту никого нет, доложил Курода, впрочем, он и не рассчитывает, что офис-менеджер появится на КПП в столь ранний час. Танака поручил ему немедленно доложить о прибытии Кобаяси и девочек и с головой погрузился в текущие дела лаборатории.
     В два часа дня он снова связался с Куродой. Лейтенант сообщил, что в нескольких милях от Стены идет бой: несколько геликоптеров Истребительного корпуса обстреливают подступающие к Радужному Мосту толпы трэшеров. Пограничники на Мосту нервничают, ходят слухи, что в секторе Юг-Дельта вспыхнуло массовое восстание трэш-контингента и что ночью трэше-ры пойдут на штурм Врат Танатоса. За Стену перебрасывают все новые и новые отряды истребителей, одним из очагов мятежа называют Старую Краину.
     Танака почувствовал, что у него похолодели кончики пальцев. Позавчера Кобаяси говорил ему, что собирается искать Софию Божурин в Старой Крайне. По его словам, информаторы, которым он щедро платил талонами на питьевую воду, уверяли, что девушка вместе со своим дедом Христо нашла убежище именно в этом лагере.
     Если Кобаяси попал в руки восставших, дело плохо, подумал Танака Всем известно, что делают трэшеры с теми сотрудниками администрации, которые имеют глупость появиться в их поселениях без охраны. Кобаяси сопровождали трое вооруженных сотрудников лейтенанта Куроды, но этот эскорт был рассчитан на мирное время. Обеспечить безопасность в условиях мятежа мог разве что отряд истребителей.
     Хачкай, сказал себе Танака. Вот кто мне сейчас нужен - Ардиан Хачкай, капитан "Демонов ночи". Интересно, где он сейчас?
     Он связался с командиром истребителей "Асгарда" Паулем Бронски и попытался осторожно выяснить у него, что же все-таки происходит за Стеной. Бронски, уже второй день пребывавший в отвратительном расположении духа из-за потери целого экипажа своих бойцов, попавших в засаду где-то в степи, хмуро подтвердил, что, по данным воздушной разведки, весь сектор Юг-Дельта охвачен мятежом, а где-то в районе Старой Краины к тому же окопалась бригада Большого Лео Андервуда, одного из самых жестоких и непредсказуемых командиров Истребительного корпуса. Что понадобилось Большому Лео в забытой богом Старой Крайне, Бронски не шал и предположений на эту тему строить не собирался. Зато он знал, где сейчас находится Хачкай. Как выяснилось, "этот чертов албанец", не пожелавший послать своих людей в степь на поиски расстрелянного "Предейтором" беглеца, вылетел час назад в рейд на Старую Кра-ину, прихватив принадлежащий "Асгарду" геликоптер "Атлас". Нет, он, конечно же, обещал вернуть коммандеру Бронски геликоптер вместе с раненым пилотом сразу же по завершении рейда, но кого интересуют эти обещания?
     Позволив разъяренному Бронски немного выпустить пар, Танака вежливо поблагодарил его и немедленно набрал номер Хачкая. Капитан истребителей не удивился просьбе Танаки. Доктору даже показалось, что он воспринял ее с облегчением: наконец-то гордому албанцу представилась возможность чем-то отплатить Танаке за ту маленькую любезность с заново выращенной ногой. Теперь, по крайней мере, можно было надеяться, что Йоши Кобаяси будут искать. А вот найдут или нет, зависело уже не от Танаки и даже не от капитана Хачкая
     Идзуми откинулся в кресле и некоторое время сидел неподвижно, приходя в состояние гармонии с окружающим миром Все, что он мог сделать для спасения офис-менеджера, было сделано; теперь следовало позаботиться о собственной безопасности. Как сказал бы грубоватый лейтенант Курода - прикрыть свою задницу.
     Избавься от подарков к Празднику Очищающего огня, сказал мастер Хосокава Но как это сделать без помощи Йоши Кобаяси?
     Отправить в утилизатор, подумал Танака. Одиннадцать контейнеров можно уничтожить часа за четыре - если работать в одиночку. Беда в том, что статус директора Центра не позволяет ему самолично таскать тяжеленные контейнеры с биоматериалом и запихивать их в плазменную печь; сотрудники, чего доброго, решат, что доктор Танака сошел с ума. Можно поручить эту задачу Ларгрену, но нет гарантии, что он не заподозрит неладное; к тому же при горении героина непременно будет выделяться дым с характерным запахом, а тут даже тупой трэшер догадается, что к чему. Нет, все-таки придется действовать самому.
     Танака поручил своему виртуальному секретарю внима-, тельно отслеживать все сообщения, приходящие на его терминал, и покинул золотую клетку. Ему предстояло спуститься с заоблачных небес "Асгарда" в подземелья у стальных корней Иггдрасиля, но перед этим он решил на минуту заглянуть домой.
     Квартира доктора Танаки располагалась на том же ярусе, что и Центр генетических исследований. Шесть комнат, больших и просторных, со светлыми стенами и раздвижными перегородками. Поскольку квартира помещалась в центральном секторе базы, настоящих окон здесь не было; их заменяли огромные плазменные панели, воспроизводившие пейзажи окрестностей Наха - родного города Идзуми Танаки
     Анна лежала на широкой низкой кровати, рассматривая какой-то журнал и поедая фрукты. Последний месяц она съедала по два килограмма фруктов в день. Фрукты на "Асгарде" стоили баснословно дорого, но Танака не жалел денег. Ребенок должен появиться на свет здоровым, а значит, Анна получит все, чего ей захочется Она уже благополучно пережила период раннего токсикоза, когда даже самый нейтральный запах вызывал у нее страшную рвоту и головокруже