аться во всех своих прегрешениях. К несчастью для Торквемады, мои грехи - как прошлые, так и будущие - не представляли большого интереса для службы безопасности базы "Бакырлы".
     - Да, - проговорил я, изо всех сил пытаясь придать себе умный вид. - Терроризм - это страшый бич. Надеюсь, у вас здесь нет проблем с терроризмом.
     Полковник пружинисто поднялся и снова странно взглянул на меня - на этот раз с высоты своего немаленького роста.
     - Именно об этом я и хотел бы с вами потолковать. Не возражаете, если я вас кое с кем познакомлю?
     И, прежде чем я успел хоть как-то отреагировать, нажал кнопку звонка.
     И опять действительность оказалась намного скучнее, чем нарисованные моим воображением картинки. Я ожидал, что в дверь ворвутся звероподобные громилы в камуфляже, скрутят мне руки и начнут истязать, выпытывая, кто из моих сообщников-террористов надоумил меня утопить бэдж в бокале с вином. Вместо этого я увидел молодого человека с благородными чертами лица, одетого по последней европейской моде. Он вошел в кабинет уверенным шагом преуспевающего бизнесмена и направился прямо к моему креслу, но намерения у него вроде бы были не агрессивные.
     - Позвольте вас представить, - молвил Торквемада, отступивший куда-то в тень, - Сантьяго де Мондрагон, знаменитый писатель.
     Мне пришлось выбраться из кресла и пожать руку молодому человеку. Ладонь у него оказалась теплая и сухая, а это всегда производит благоприятное впечатление.
     - Очень, очень рад знакомству с вами, господин Мондрагон, - проникновенно произнес он (с акцентом уроженца Лондона). - Гарольд Статхэм-Пэлтроу, Агентство по борьбе с терроризмом.
     Я удивился. Всем нам, разумеется, приходилось слышать про эту контору, но многие ли могут похвастаться, что видели живого абэтэшника? Я, во всяком случае, до сегодняшнего дня не мог.
     - Вы, вероятно, удивлены, - проницательно заметил Гарольд как-его-там. - К сожалению, присутствие на Большом Хэллоу-ине сотрудников нашей организации не случайно. Могу ли я рассчитывать, что этот разговор останется между нами?
     Долгие годы общения с буквоедкой Эстер приучили меня формулировать фразы максимально точно. Я покачал головой.
     - Увы, дорогой как-вас-там (Статхэм-Пэлтроу - любезно подсказал молодой человек). В комнате, кроме нас, находится еще как минимум один человек. Стало быть, разговор неизбежно станет достоянием по меньшей мере троих.
     - Что значит "как минимум"? - поинтересовался Торкве-мада, оглядываясь по сторонам. Видимо, он не понял моего тонкого иберийского юмора.
     - Это значит, что я не знаю, сколько народу вы спрятали за портьеры, - пояснил я. - И не понатыканы ли здесь повсюду микрофоны.
     Чайльд-Гарольд неожиданно развеселился.
     - Ну, разумеется, понатыканы, господин Мондрагон. Какая же безопасность без тотального наблюдения? Нет, я имел .в виду прежде всего ваших товарищей по делегации.
     Интересно, к чему это ты клонишь, живчик, подумал я мрачно и кивнул.
     - Не беспокойтесь. Я не любитель выдавать чужие секреты.
     - Ну и прекрасно, - обрадовался он. - В таком случае должен вас предупредить: среди членов вашей делегации скрывается террорист, агент Подполья, задача которого - уничтожить базу "Асгард". Вы, конечно же, при этом тоже погибнете. Во всяком случае, так предусмотрено планом.
     Вид у него при этом был на редкость жизнерадостный. Таких людей хорошо приглашать читать прощальное слово на похоронах.
     - И кто же этот мерзкий двурушник? - поинтересовался я. - Вы, конечно же, знаете его имя?
     - Увы, - развел руками Чайльд-Гарольд. - Слишком много подозреваемых. Честно говоря, господин Мондрагон, подозреваются буквально все...
     - Включая и меня? - спросил я, стараясь сохранять спокойствие. Что-то подсказывало мне, что, несмотря на несерьезный вид, молодой человек не шутит. Он радостно улыбнулся.
     - Нет, как раз исключая вас, уважаемый Мондрагон. Это одна из причин того, что мы с вами здесь сегодня разговариваем. Мы проанализировали всю вашу жизнь от рождения до появления на борту "Грома Господня" и, смею надеяться, знаем о вас все. Вы, безусловно, не образец законопослушного гражданина, но и не террорист. Кроме того, вы писатель, а писатели обычно не становятся террористами - вся необходимая для этого энергия уходит в книги...
     - Савинкофф, - сказал я. Он удивленно поднял брови.
     - Прошу прощения?
     - Борис Савинкофф, русский. Знаменитый террорист и весьма талантливый литератор.
     Чайльд-Гарольд задумчиво посмотрел на меня.
     - Ничего о нем не слышал. Впрочем, исключения лишь подтверждают правило. И все-таки, господин Мондрагон, я немного не понимаю - вы что, недовольны тем, что мы исключили вас из списка подозреваемых?
     - Отнюдь. Просто хотел бы понять, какими критериями вы пользуетесь, определяя потенциального террориста.
     - Господин Мондрагон, - вмешался Торквемада (которого, кстати, никто не спрашивал), - прошу меня извинить, но у нас очень мало времени. Через полтора часа вы отправляетесь на "Асгард".
     - Так говорите же прямо, что вам от меня нужно! - вспылил я (почти натурально - виски все же оказывало свое воздействие).
     Обладатель аристократической фамилии покачал головой.
     - Мы хотели просить вас, человека наблюдательного и хорошо разбирающегося в психологии, присмотреться к вашим спутникам повнимательнее. Возможно, вы сумеете вычислить террориста раньше нас. Это первое.
     - Если не ошибаюсь, дорогой Чайльд-Гарольд, на вашем языке достижение такого соглашения называется вербовкой. - Я, не спрашивая, плеснул себе еще виски. - Предупреждаю сразу - работа осведомителя меня совершенно не прельщает.
     Торквемада возмущенно хмыкнул. Желваки у него на щеках ходили, как поршни механизма, -вверх-вниз, вверх-вниз. Именно эти желваки убедили меня в том, что наша беседа как минимум очень важна для них.
     - Не сгущайте краски, господин Мондрагон, - улыбнулся англичанин. - Ни о какой вербовке речь не идет. Вы что же, намерены завтра умереть?
     Я отрицательно покачал головой.
     - Ну вот видите. А террорист - назовем его "Мистер Икс", хотя это, возможно, и дама, - собирается лишить жизни всех, кто будет находиться рядом с ним в радиусе нескольких километров.
     - Бомба? -деловито поинтересовался я. Он помедлил с ответом.
     - Мы не знаем, - честно признался наконец Чайльд-Га-рольд. - Если мы ошибаемся - а это тоже не исключено - и враг скрывается где-то за пределами группы, ваша помощь не принесет результата. Но даже в этом случае ваша наблюдательность не пропадет даром. Но если террорист - один из группы...
     - Смешно, право, - перебили его. - Что, по-вашему, Роберт Фробифишер может работать на Подполье?
     Молодой человек немедленно насторожился.
     - А кто вам сказал о Подполье ? В мире около двухсот крупных террористических организаций, и Подполье - лишь одна из них.
     - Координирующая действия остальных в глобальном масштабе, - возразил я. - И вы не ответили на мой вопрос: Фробифишер может работать на Подполье?
     Несколько секунд висела тяжелая, очень неприятная тишина. Потом Чайльд-Гарольд сказал скучным голосом:
     - На Подполье - вряд ли. Но не исключено, что он может сотрудничать с тайными ультраконсервативными обществами Федерации.
     - А я работаю на баскское сопротивление, - окрысился я. - Потому что у меня бабушка по маминой линии из Страны басков. Что же вы меня на этом основании в подозрительные не записали?
     Он отмахнулся:
     - Ах, перестаньте, дорогой Мондрагон! Мы же о серьезных вещах говорим, что вы как ребенок... Я вот о чем вам толкую - перед лицом той скрытой угрозы, с которой мы столкнулись здесь, в зоне Ближнего периметра, мы не можем позволить себе быть благодушными. И должны использовать любую возможность, чтобы остановить врага.
     - Интересно, - мне действительно стало интересно, - как же вы представляете себе мою роль в борьбе с этим тайным агентом? Допустим, я узнаю, что один из моих спутников - террорист. Что прикажете мне делать? Хватать его за шиворот? Или звать на помощь доблестную службу безопасности (тут я не удержался и отвесил легкий поклон медленно цедившему свое виски Торквемаде) ?
     Гарольд наконец улыбнулся, вновь превратившись в обая-тельнейшего юношу.
     - Ни в коем случае! Это было бы слишком опасно! Я предложил бы вам использовать для этой цели некий условный сигнал. Например, пощелкать ногтем по бэджу подозреваемой персоны...
     И эти люди претендуют на роль щита, заслоняющего нашу цивилизацию от современного Furor Teutonicus! (Тевтонская ярость! (лат.). Ни малейшей искры воображения!
     - Простите мой дилетантский подход, - сказал я, - но как вы представляете себе подобное действие в отношении, скажем, короля Аравийского? Да меня к нему ближе чем на пять шагов и не подпустят. К тому же где гарантия, что кто-нибудь увидит, как я щелкаю по этому дурацкому бэджу?
     Англичанин скривился, словно услышал из моих уст донельзя пошлую шутку.
     - За вами постоянно будут наблюдать, Мондрагон. Что касается короля - тут вы, конечно, правы. Но мы можем предложить вам использовать кое-что из нашего специального арсенала. Допустить вас, в виде исключения, к святая святых нашей службы...
     - Думаете, я не знаю, как это называется на человеческом языке? - возмутился я. - Вербовка, вот как! И вы, нисколько не смущаясь, предлагаете мне, известному писателю, стать вашим агентом?
     Признаюсь честно - возмущаясь и брызгая слюной, я еще не до конца осознавал, какую великолепную возможность предоставляет мне двусмысленное предложение абэтэшника. Озарение снизошло на меня, когда я увидел, как болезненно морщится англичанин - видимо, дела его и впрямь шли не лучшим образом, если он решил обратиться ко мне за помощью. Я решил, что соглашусь поиграть в его игру - в конце концов это же не обязывало меня в любом случае предъявить им живого террориста, - но на своих условиях.
     Когда я изложил ему эти условия, Ч. Г. на некоторое время потерял дар речи. На помощь ему попытался прийти Торквемада, воззвавший к моему гражданскому долгу, но я быстро поставил его на место, напомнив, что главным моим долгом в настоящий момент является написание книги о Большом Хэллоуине, а они со своими шпионскими заморочками только мешают мне его исполнять. В конце концов мы пришли к определенному компромиссу, который вкратце можно изложить следующим образом:
     1. Мне выдают новый значок, на этот раз без передатчика - просто чтобы не возбуждать подозрения.
     2. Я соглашаюсь исполнять роль соглядатая в группе, летящей на "Асгард".
     3. Настоящий передатчик будет вмонтирован в перстень, который я постоянно ношу на безымянном пальце левой руки (воспоминание о романтичных месяцах, проведенных мной с маркизой Боргезе, владелицей великолепного поместья в Итальянских Альпах... впрочем, я отвлекся). Гарольд Ст.-П клянется, что никакого вреда реликвии причинено не будет.
     4. При обнаружении гипотетического террориста и, что важнее всего, при получении убедительных доказательств, что этот человек представляет собой опасность для завтрашнего мероприятия, я затеваю с ним (с ней) ссору, устраиваю скандал, одним словом, привлекаю к себе и к нему внимание (Эстер, не забудь записать в напоминальник, что авторство идеи принадлежит Дане).
     5. В самом крайнем случае я выхожу на прямую связь с Г.Ч. и Т. посредством перстня, но это должны быть форсмажорные обстоятельства. При всех прочих условиях вышеупомянутый скандал должен стать опознавательным сигналом для агентов АБТ, находящихся на "Асгарде".
     6. В качестве платы за риск и согласие сотрудничать я получаю из рук Торквемады пропуск, позволяющий Ивану беспрепятственно попасть на "Асгард".
     7. Условия договора строго секретны и не подлежат передаче третьим лицам.
     Должен признать, что из окончательного варианта договора исчезли многие дорогие моему сердцу пункты (например, выдача мне автоматического пистолета с временной лицензией на убийство или передача копии видеозаписи эксперимента 2031 г. в мою полную и безраздельную собственность), но самое главное мне удалось отстоять: Иван полетит со мной, и мне не придется разыгрывать жалкую, унизительную сцену перед геликоптером! Давно я уже не чувствовал себя таким удачливым (теперь, оглядываясь назад, не могу не отметить определенной роли в охватившей меня эйфории трехсот граммов виски, принятых мной в ходе нашей беседы). Я спросил Гарольда, с кем, собственно, я буду поддерживать связь с помощью передатчика в перстне маркизы.
     - Со мной, дружище, - ответил он развязно (я заметил, что, после того как мы пришли к соглашению, оба жандарма стали относиться ко мне несколько покровительственно). - Я тоже лечу с вами на "Асгард"...
     И, забрав мой перстень, удалился, оставив меня допивать виски в компании Торквемады...

14. ДЖЕЙМС КИ-БРАС, КРЫСОЛОВ

База "Асгард", Стена,
29 октября 2053 г.

     - Дежурство закончено, Деймон, - сказал Ки-Брас, выходя из дверей блока "Д". - Охранять там больше некого.
     Террорист по-прежнему неподвижно лежал на кушетке, словно придавленный спектроглассовым колпаком. Если его не трогать, он так и будет лежать, не сделав ни малейшей попытки пошевелиться, пока не умрет от истощения. Танака, впрочем, приказал лаборантам перевезти его в отделение интенсивной терапии и подключить к системам жизнеобеспечения. Может, он действительно собирался разобрать террориста на запчасти для своих странных экспериментов. Сказать по правде, Джеймса это не слишком волновало. Его ожидали дела поважнее.
     Запись воспоминаний бритого лежала у него в кармане. Маленький прозрачный цилиндрик с тремя гигабайтами визуальной и психоэмоциональной информации. Даже если Ки-Брасу не удастся отыскать никаких иных улик, этот цилиндрик послужит доказательством его правоты: террористы выбрали своей мишенью именно "Асгард". Но он не сомневался, что основные открытия еще впереди.
     - Мы спускаемся в криокамеру, - объявил он Танаке. - Необходимо проверить оставшиеся контейнеры. Составите нам компанию, док?
     Японец бросил на него странный взгляд. "Он что, ожидал, что я его арестую? -усмехнулся про себя Ки-Брас. - Интересно, а что бы я вообразил на его месте ?"
     - Вы считаете, что это необходимо? - бесстрастно спросил Танака.
     - Дело ваше, - благодушно сказал Джеймс. - А вдруг мы все-таки обнаружим там героин?
     Его ирония пропала втуне: японец предпочел сделал вид, что ничего не услышал.
     - Если вы не возражаете, я присоединюсь к вам минут через двадцать. Мне нужно отдать кое-какие распоряжения своим ассистентам.
     - Хорошо, так даже лучше. Скажите им, чтобы никто из персонала Центра не спускался на подземный уровень в течение ближайших двадцати четырех часов. Кроме того, мне нужно поговорить с сотрудником, ответственным за режим безопасности криокамеры. Захватите его с собой, когда закончите инструктаж, ладно?
     Танака вежливо улыбнулся.
     - Боюсь, это невозможно. Человек, который вам нужен, - офис-менеджер Центра Йоши Кобаяси - до сих пор не вернулся из поездки на ту сторону.
     - Что ж, тогда обойдемся без него. Увидимся внизу, доктор. Когда двери лифта закрылись за ними, Джилз сказал ворчливо:
     - По-моему, зря вы отпустили этого желтопузого, чиф. Если он работает на крыс, у нас с вами хлопот только прибавится.
     Ки-Брас покачал головой:
     - Нет, Деймон. Крысы почти наверняка использовали его втемную. Все, о чем он беспокоился, это героин, который, как ты понимаешь, нас не слишком интересует. Но на всякий случай я подсадил ему "попугая".
     Он постучал пальцем по тонкому проводку микрофона, серой змейкой обвившемуся вокруг уха.
     - Если ему придет в голову связаться с Зеро, мы узнаем об этом первыми. Только вот ни о каком Зеро наш японский друг не имеет ни малейшего представления.
     За стальными стенами мягко завыли моторы. Лифт, разогнавшийся до двадцати метров в секунду, понемногу начал тормозить и вдруг остановился, словно врезавшись в гору ваты. Джеймс взглянул на табло - они находились на втором техническом уровне, на высоте восьмидесяти метров над землей.
     - Эндрю, - быстро сказал он в микрофон, - у нас нештатная ситуация.
     Лоренс отозвался немедленно, словно давно ожидал такого развития событий.
     - Понял, действую по варианту "Троян". Если понадоблюсь, свистите.
     Джилз, в руке которого каким-то образом очутился тяжелый армейский "кольт", скользящим движением переместился влево от двери. В следующую секунду двери лифта разошлись в стороны, открыв взору Джеймса скудно освещенное, перечеркнутое пересекающимися металлическими конструкциями пространство. В глубине похожего на ангар помещения стояли три человека в серой с серебряными шевронами форме. Двое мужчин и одна женщина.
     - Майор Ки-Брас, - сказала женщина резким голосом, - я полковник Саманта Каррингтон, начальник службы безопасности базы "Асгард". Нам нужно поговорить.
     - Приятно познакомиться, полковник, - учтиво откликнулся Джеймс. - Я еду вниз, на третий подземный ярус. Не угодно ли присоединиться?
     - Нет. - В голосе Саманты не было ни малейшего намека на дружелюбие. - Выходите из лифта, майор. Мы поговорим здесь.
     Ки-Брас пожал плечами.
     - Что ж, в конце концов, мы здесь только гости. Пойдемте, сержант.
     Он кивнул Джилзу, дождался, пока тот спрячет свой пистолет в кобуру, и вышел в гулкую пустоту полутемного холла. Дей-мон неохотно последова л ?а ним. За спиной у Джеймса послышались гудение и мета \ \ 11 ческий лязг.
     - Зачем вы заблокировали двери, майор? - спросила Саманта Каррингтон -массивная брюнетка средних лет с тяжелым грубым лицом и военной выправкой выпускницы Аннаполиса. Джеймс очень правдоподобно изогнул бровь.
     - Заблокировал? О чем вы, мадам?
     Он оглянулся. Стальные половинки дверей лифта замерли на расстоянии метра друг от друга - ни дать ни взять сведенные судорогой металлические челюсти. Молодец, Эндрю, подумал Ки-Брас, ты, как всегда, успел вовремя.
     - Удивительно, - сказал он. - Вероятно, автоматика ба-рахлит. Так о чем вы хотели поговорить со мной, полковник?
     - О погоде, - огрызнулась та. - Черт бы вас побрал, майор, вы уже три часа околачиваетесь на моей базе и даже не потрудились поставить в известность меня! Я вынуждена отлавливать вас по всем закоулкам "Асгарда", словно блудливого кота.
     - Мадам, - улыбнулся Ки-Брас, - ваша сочная манера выражаться наводит на мысль о том, что в юности вы баловались стихами. Я действительно не нанес вам визита, но только потому, что был крайне занят другими делами. В оправдание могу сказать лишь, что встреча с вами была запланирована мною на сегодняшний вечер. Что ж, приходится признать, что вы меня опередили.
     Саманта наградила его невыразительным свинцовым взглядом.
     - Я разговаривала с полковником Понтекорво, - заявила она таким тоном, словно речь шла о родном брате Елизаветы III принце Уильяме, - и он сообщил мне о тех бесчинствах, которые вы творили на объекте "Б". Откровенно говоря, я намереваюсь получить от вас полный отчет об этих действиях и принять решение о целесообразности вашего задержания.
     Мужчины, стоявшие по бокам Саманты, напряглись, словно сделавшие стойку охотничьи собаки. Деймон Джилз выплюнул свою изжеванную сигарету и захрустел пальцами. Ки-Брас неодобрительно покосился на него и поднял руку.
     - Вероятно, полковник Понтекорво не сообщил вам о том, что операция, которой я руковожу, осуществляется с санкции Директората Совета Наций. Почему-то мне кажется, что он забыл упомянуть и об уровне моего допуска...
     - Напротив, - по-прежнему недружелюбно возразила Саманта. - Он рассказал мне, что вы любите представляться суперагентом, работающим под кодом "ред шифт", однако ваш непосредственный начальник, мистер Статхэм-Пэлтроу, отказался подтвердить ваши полномочия. Вы украли армейский вездеход, под дулом пистолета заставили сержанта военной полиции помочь вам в осуществлении ваших замыслов, под покровом тайны пробрались на "Асгард"... Даже допуск "ред шифт"