оснежной  скатертью.  Улунт-хазулы
вытащили свои корабли и лодки на берег и, собравшись в группы, болтали.
     Те немногие ниарцы, которые были  захвачены  в  плен,  стояли  рядом,
молча переживая свое унижение. Теор пробудился, когда два воина подошли  и
заговорили с охранниками. Их голоса несмотря на непогоду звучали громко  и
грубо.  На  Теора  указали  копьем.  Пришельцы  подталкивали,   приказывая
следовать  за  ними.  Стреноженный,  он  медленно  пошел   спотыкаясь   по
прибрежной полосе к баракам, для высокопоставленных  лиц.  Его  руки  были
связаны спереди, и он все еще мог дотянуться до переговорного  устройства,
висевшего на шее. Несомненно, лишь  страх  и  суеверие  смогли  остановить
мародеров и сохранить его. Он еще раз нажал на кнопку.
     - Марк, - прошептал он. - Кто-нибудь! Помогите!
     Ответа  по-прежнему  не  было.  Копьем  его  подтолкнули  к  входу  в
центральный барак. Внутри, скрестив руки на груди,  стоял  Чалхиз.  Абажур
слабо освещал комнату, так что его грубое лицо оставалось в  тени.  Только
глаза блестели, как оружие, прислоненное к одной из стен.
     - Добрый вечер, - усмехнулся он.
     Теор молчал.
     - Не желаешь закусить?
     Чалхиз указал на кубок аммиака и блюдо с рыбой. Теор уловил насмешку,
но его подвела практичность. Он с жадностью набросился на пищу.
     - Хорошо, что ты уцелел и мои люди заметили  тебя  среди  пленных,  -
сказал Чалхиз. - Возможно, нам удастся договориться.
     - О чем договориться? - устало спросил Теор.
     - О сущем пустяке, - успокоил Чалхиз.  -  Ниара,  по-прежнему  хорошо
укреплена.
     - Взять ее будет нелегко, - согласился Теор. - Когда об этом сражении
узнают  убежавшие  на  юг  самцы   и   полусамцы,   а   их   много   из-за
сельскохозяйственного сезона, они и их жены будут стоять насмерть.
     - Не сомневаюсь. Иначе нам бы удалось сразу их уничтожить. Но еще  не
поздно заключить соглашение.
     Теор потерял контроль над собой.
     - С таким зверьем, как вы?!
     Чалхиз схватился за топор и ответил с яростью:
     - Мы берем то, что можем взять. Если бы ваши  земли  были  затоплены,
разорены ураганом, если бы рыба  покинула  ваши  воды  и  ваш  народ  стал
голодать, вы бы попытались завоевать другие земли. Разве не так?
     "Думаю, что да,  -  подумал  про  себя  Теор.  -  Но  об  этом  лучше
умолчать."
     От порыва ветра барак заскрипел всеми досками. Дождь  подбирался  все
ближе.
     - Хорошо, - наклонился к нему Чалхиз. - Я велел привести тебя не  для
того, чтобы выслушивать оскорбления. Думаю, что твои родители уже умерли.
     Память захлестнула Теора.
     - Если я правильно понимаю ваши законы, ты теперь  новый  Рива.  Твой
народ должен тебе повиноваться, если ты прикажешь им сдаться.
     - Нет. Мой народ свободен. Они могут не обращать  на  меня  внимания.
Думаю, так оно и будет. Даже если я сказал бы такие слова.
     - Послушай меня. Если они будут сражаться, мы уничтожим их полностью.
Но если они сдадутся, мы дадим им возможность уйти в горы.  Это  не  очень
хорошие земли, но там они, по крайней мере, останутся живы.
     У Теора сжались кулаки.
     - Нет.
     - Подумай хорошенько. Нельзя так дорого ценить землю.
     - У вас было лишь несколько болот и островов, не  так  ли?  Мы  здесь
строили с незапамятных времен. Дамбы, плотины, возделанные  поля,  дома  -
все, что мы имеем, полито кровью и потом наших предков. Вы не поймете, что
это для нас значит.
     - Для тебя - возможно. Ваш род приложил большие старания к этому.  Но
для всех остальных в Ниаре? Сомневаюсь.
     Теор старался быть безучастным. Неожиданно его осенила догадка.
     - Где гарантии того, что вы не нападете  на  нас,  когда  мы  откроем
городские ворота?
     Чалхиз засмеялся.
     - Тебе  придется  положиться  на  мое  слово.  Так  или  иначе  мы  в
меньшинстве и менее опытны  в  возделывании  земли.  Когда  мы  унаследуем
страну, мы также получим голодных варваров севера.  Разве  мы  сможем  без
надобности распылять войска на конфликты с вооруженной массой ниарцев?
     Нахмурившись, он продолжал.
     - Могу пообещать, что если вы не сдадитесь, твой народ ждет смерть  и
рабство.
     Теор собрал все свое мужество.
     - Главным силам моей армии удалось  спастись.  Они  могут  вернуться,
получив  подкрепление.  И  тогда  побежденными  окажетесь   вы,   желающие
поселиться в Ролларике.
     Чалхиз сплюнул. Над головами разразился гром.
     Через некоторое время улунт-хазул сказал:
     - Я прикажу, чтобы тебя держали в отдельной хижине. Мы пробудем здесь
еще несколько дней, готовясь к походу на Ниару. Советую подумать над  моим
предложением. В противном случае мы разрубим тебя на куски и съедим  перед
городскими воротами.
     Он  что-то  крикнул.  Заглянул  охранник.  Чалхиз  отдал   приказ   и
отвернулся.
     Рука воина сомкнулась на кисти Теора, и его  повели  из  барака.  Они
прошли некоторое расстояние по прибрежной полосе в  дальний  угол  лагеря.
Там стояла маленькая хижина. Охранник впихнул туда пленника и занял пост у
входа. Молния расколола небо, оттеняя мимолетные облака и  поблескивая  на
наконечнике его копья. Грянул гром, и первые капли забарабанили по  крыше.
Теор опустился на колени,  чтобы  отдохнуть  под  шум  ночного  дождя.  На
какое-то мгновение он почувствовал злорадство - пусть этот осел постоит на
дожде!
     Его охватило отчаяние. Что он мог  сделать?  Что  вообще  можно  было
сделать? Захватчики торжествовали.  Мудрый  Норлак  и  несгибаемый  Элькор
лежали на дне моря. Улунт-хазулы разделывали трупы ниарцев  на  мясо.  Они
могли окружить город и заморить  голодом  его  защитников,  тогда  как  их
легионы грабили бы сельскую местность. Может, лучше сдаться... ради земли,
династии - сползании к варварству и  дикости?  Жалкая  свобода,  но  стать
рогатым скотом для завоевателей еще хуже. Он  вспомнил  о  Леенанте  и  их
ребенке, о добром услужливом Порсе.
     - Теор!
     Он вздрогнул. Кровь, казалось, билась громче бури.
     - Теор, это Марк! Ты слышишь меня?
     Он поднес диск к горлу, но не мог твердо держать его.
     - Да, неплохо!
     Отблеск молнии осветил часового. Дождь хлестал по его  бокам,  но  он
был неподвижен. При таком ветре и шуме прибоя он  не  мог  слышать  голос,
приглушенный ладонями.
     -  Я  был...  занят.  Мне  только  сейчас  удалось   подключиться   к
транслятору Джокома. Как дела?
     Теор в двух словах рассказал свою историю.
     - О, черт возьми, - крикнул Фрезер.
     - Что с тобой, брат по разуму!
     Похолодало, и жабры Теора увлажнились. Он вспомнил рассказ Фрезера  о
том, что на Ганимеде аммиак был в замерзшем состоянии.  Атмосфера  Юпитера
сохраняла тепло... но сегодня ночью тепло, кажется, уходило к звездам.  Он
дрожал.
     - Теор, ты не представляешь, как мне жаль... Боже!
     Он горько усмехнулся.
     - У меня дела ненамного лучше. Мы  также  побеждены.  Наша  атака  на
Аврору отбита, и мы отброшены.  Сейчас  мы  стоим  лагерем  там,  где  нам
приказано. Скоро начнутся переговоры.
     - Проклятое время. Неужели все во  Вселенной  пошло  наперекосяк?  Но
скажи мне, если у твоих врагов такая мощь,  почему  они  вообще  пошли  на
переговоры?
     - Возможно, в этом заключается ключик к разгадке моей проблемы.
     - Конечно, выбить нас из города будет нелегко. И, конечно, доведенные
до отчаяния, мы можем разрушить город. Мы не стали  бы  этого  делать,  но
Свейн в своем фанатизме не исключает эту возможность. В  своих  планах  он
полагается  на  наше   оборудование.   Поэтому   он   попытается   достичь
компромисса, такого как возвращение домой без последующего наказания.
     - Нет ли у вас надежды на  новый  удар,  более  успешный?  Или  вызов
помощи с Земли?
     Песок под ногами Теора становился все более  холодным  и  влажным.  У
него начали замерзать ступни ног.
     Фрезер вздохнул.
     -  Не  вижу  такой  возможности.  Что,  если  мы   сможем   захватить
планетоход? Ни один из них не приспособлен для выхода за  пределы  системы
Юпитера. Это  было  бы  возможно,  если  бы  они  могли  длительное  время
поддерживать ускорение для достижения скорости выхода  на  гиперболическую
траекторию. Путешествие заняло бы многие месяцы. Мы бы не  успели  достичь
Земли раньше Свейна.
     - Не унывай, - неловко сказал Теор. - В любом случае,  ты  останешься
жить на своей земле. Даже если ты не будешь  доволен  своими  правителями,
все же они одного вида с тобой.
     Снова ударила молния. Раскаты грома долго сотрясали землю.
     - Что касается тебя, Теор, мы должны освободить тебя.
     - Как?
     Несмотря на всю безнадежность положения, юпитериане никогда не падали
духом. В их небесах было скрыто столько чудес! Может,  одно  из  них  было
предназначено ему?
     - Опиши мне все подробности твоего положения.
     Теор выполнил просьбу. Ему  казалось,  что  ему  не  хватит  времени,
отведенного для связи.
     - Гм! Возле тебя  никого  нет.  Буря  также  поможет  тебе.  Это  уже
кое-что. Ты можешь справиться со своим охранником?
     - Я стреножен и у меня связаны руки. У него копье и кинжал.
     Ответ уже промелькнул у него в мозгу. Фрезер сказал:
     - Если бы ты сумел отвлечь его внимание  и  захватить  оружие...  Это
опасно,  но  тебе,  кажется,  терять  нечего.  Включи  свой  микрофон   на
максимальную громкость и подбрось ему, когда он отвернется. Я закричу.
     - Хорошо!
     Теор снял с шеи медальон.
     Фрезер колебался.
     - Тебя могут ранить, хотя...
     - Как ты говоришь, это мало что значит в моем положении. Гм, дай  мне
подумать.
     Наступила тишина.
     - Да, лучше всего украсть лодку. Земля сейчас  мокрая,  следы  хорошо
видны, а бегают они быстрей меня. У меня есть некоторый опыт плавания  под
парусом, кроме того, ты можешь дать  мне  совет.  Когда  ты  услышишь  мой
голос, покричи несколько минут. Постарайся  имитировать  местное  наречие,
хотя  все  равно  это  будет  звучать  по-иностранному.  Мне  кажется,   с
наступлением темноты эти улунт-хазулы начинают нервничать.
     Он медлил, не зная, как лучше попрощаться. Еще немного,  и  он  будет
лежать с остроконечным куском льда между ребер.
     - Не уверен, имеет ли это смысл. Да хранит тебя господь. Как бы то ни
было, желаю тебе счастья. Да. Счастья всей Вселенной.
     Голос Фрезера дрожал.
     - Оставь и себе немного. А теперь жди моего сигнала. Прощай, брат.
     Теор приблизился к двери,  зажав  диск  между  ладонями.  Он  высунул
голову. Потоки дождя ударили по лицу  и  ручьем  побежали  по  его  груди.
Охранник маячил во мраке, мерцая инфракрасным  излучением.  При  появлении
Теора он что-то прорычал и пихнул Теора назад своим  копьем.  Теор  сделал
знак руками и вскрикнул.
     На  какую-то  долю  секунды  охранник  отвел   взгляд   в   указанном
направлении. Этого было  достаточно,  чтобы  подбросить  микрофон.  Однако
произошла задержка сигнала. Воин  нахмурился  и  сжал  древко  копья.  Его
слова, несомненно, означали:
     - Убирайся, пока я не насадил тебя на вертел.
     Вдруг взвыл диск. Улунт-хазул  подпрыгнул  от  неожиданности.  Фрезер
рычал как мог. Вспыхнула молния и на несколько  мгновений  осветила  берег
безжалостно белым светом. Теор  увидел  ножны  кинжала  и  рубец  на  щеке
охранника. Диск блестел непривычно ярко для юпитерианских глаз.
     Охранник стал яростно атаковать его копьем. Разинув рот от ужаса,  он
завопил о  помощи.  Теор  был  забыт.  Гром  поглотил  их  голоса.  Ниарец
осторожно  пошел  вперед.  Его  руки  сжали  рукоятку  ножа.   Улунт-хазул
встрепенулся. Теор выхватил нож и вонзил его под  огромные  челюсти.  Руки
несчастного обхватили его торс. Его  вдруг  пронзила  боль  -  жабры  были
травмированы. Нож описал дугу.  Кровь  хлынула  в  лицо.  Ослабив  захват,
охранник стал сползать на землю. Издав  предсмертный  крик,  он  плюхнулся
замертво. Лишь  слабое  мерцание  от  непрерывных  электрических  разрядов
прорывалось сквозь многослойный облачный покров. Море, лагерь, земля  были
скрыты за стеной дождя. Теор громко сказал:
     - Я уложил его, Марк! Не кричи. Надеюсь, никто не слышал шума борьбы.
     Зажав копье между передними ногами, он стал пилить веревки на  руках.
Все время лезвие ускользало в сторону и ранило ему руки. Дождь хлестал  по
телу, от ветра кружилась голова. Море отзывалось гулким эхом прибоя.
     Свободен! Он вытащил нож из горла врага и  разрезал  путы  на  ногах.
Дальше... надо взять пояс и ножны. Он с трудом  перевернул  тяжелое  тело.
Застегнув пояс и повесив передатчик на шею, Теор взял копье  и  отправился
на берег. На мгновение молния превратила мир в огненную лаву. Теор  увидел
невдалеке двоих улунт-хазулов. Они оказались здесь чисто случайно и совсем
не торопились. Но сквозь дождь было видно, как поблескивают топоры  на  их
плечах. Снова темнота и гром. Теор побежал.
     Уткнувшись носами в песок, лежали лодки. Почти в полной темноте  Теор
уперся в нос одной из них, чтобы спустить на воду.
     - Нет... не поддается... неужели придется бежать по мелководью, чтобы
избежать преследования. Это будет убийственно медленно...
     Наконец судно сдвинулось  и  заскрежетало  по  песчаному  спуску.  Он
бросил якорь и копье в  лодку  и  принялся  за  дело.  Каждый  раз,  когда
загоралась молния, он думал о том, что его  наверняка  заметят.  В  лагере
начался переполох. Люди с криком носились взад и вперед.  Обнаружили  труп
воина, но никто, кажется, кроме Чалхиза, не знал, что он охранял пленника,
поэтому...
     Аммиак плескался у ног Теора. Лодка уже покачивалась на  поверхности.
Он прыгнул в нее и лег на дно дрожа от холода.
     Нет. Нельзя лежать. Надо плыть. Он  приподнялся  и  пополз  к  мачте.
Парус был  свернут  на  рее.  От  множества  незнакомых  приспособлений  и
креплений Теор растерялся. Море излучало неясный свет.
     Беглец с трудом соображал что  к  чему.  Лодка,  качаясь  на  волнах,
дрейфовала на север. Это было уже кое-что. Теор развязал последнюю веревку
и потянул рею вверх. Парус стал громко хлопать  на  ветру.  Теор  закрепил
его. Наполненный ветром, парус двинул лодку в набежавшую  волну.  Отпустив
нижнюю рею, Теор пополз к рулю.
     Теперь... выровнять ее... наполнить парус как следует и... поехали!
     Судно накренилось. Волны, вздымавшиеся с угрожающим шипением, шквалом
обрушились на корпус. С кормы хлестал дождь. Оснастка и парус стонали  под
ударами бури. Это не входило в его планы.
     Придется вычерпывать аммиак.
     На корме был расчерчен полукруг с зарубками для фиксации руля.
     "Хорошая идея", - подумал он, разыскивая на дне какую-нибудь посуду.
     Обнаружив ведро, он стал быстро работать. Надо  было  спешить,  чтобы
вернуться к рулю. В  такую  погоду  управление  лодкой  требовало  особого
внимания. Он уже заканчивал работу, когда, оглянувшись, увидел  за  кормой
длинное черное тело животного. Оно приближалось с каждой минутой. Вслед за
ним тянулся шлейф пены. Надежда на спасение угасала.



                                    10

     - Марк, - позвал он. - Ты еще здесь?
     Он вернулся к рулю, освободил его и взял управление лодкой  на  себя.
Сквозь шум дождя и моря пробивался голос Марка:
     - Конечно, я здесь. У тебя все в порядке? Ты убежал?
     - Да. Но кажется, мы разговариваем в последний раз. Они, должно быть,
заметили  мою  лодку.  За  мной  гонится  огромное  морское   животное   с
погонщиком. Одно из  тех,  которые  уничтожили  наш  флот,  -  Теор  издал
некоторое подобие вздоха. - Будь счастлив. Пусть твое дело восторжествует.
     Он вглядывался  в  дождь,  стучавший  по  его  немигающим  мембранам.
Виднелось лишь одно существо, ныряющее  в  аммиаке.  Что  ж,  этого  будет
вполне достаточно.
     - Что? - закричал Фрезер. - Нет! Попробуй достичь берега раньше его!
     - Оно приближается слишком быстро.
     В ожидании ответа, Теор посмотрел направо. Даже  при  вспышке  молнии
берег не был виден. Они обсудили возможность закрепить руль  и  попытаться
добраться до берега вплавь. Пришли к выводу, что в такой  шторм  Теору  не
удастся преодолеть это расстояние.
     Фрезер проклинал все на свете.
     - Я бы отдал свою правую руку, чтобы передать тебе пистолет!  Есть  у
тебя какое-нибудь оружие?
     - Нож и длинное копье... - В голове Теора вспыхнул замысел.  -  Стой!
Есть идея. Дикая, но дающая какой-то шанс. Оставайся на связи.
     Он прошел на нос лодки и  там  стал  закреплять  копье.  Он  заклинил
древко якорем и плотно привязал древко к шпангоуту. В темноте, под  дождем
и ударами волн работа шла медленно. Когда он закончил и вернулся  к  рулю,
животное было устрашающе близко.
     - Марк! - позвал Теор. - Мне нужен твой совет. Когда-то  ты  говорил,
что плавал в морях Земли. У меня опыта еще меньше. Могу ли я  развернуться
против ветра, чтобы встретить моего преследователя?
     С появлением перспективы страх покинул его. Он подробно изложил  свой
план и описал оснастку лодки.
     Такая  же  уверенность  вернулась  и  к  Фрезеру.  Он  объяснил,  как
развернуться и идти против ветра.  Теор  удерживая  ногой  руль,  повернул
парус руками. Лодка стала тяжело разворачиваться,  накренившись  так,  что
поплавок погрузился в аммиак. Затем она выровнялась и пошла галсом.
     Чудовище свернуло в  сторону.  Теор  держался  своего  курса.  Аммиак
бурлил под ногами холодными светящимися потоками. По голове хлестал  дождь
вперемешку с морскими брызгами. Лодка прошла недалеко  от  преследователя.
Был даже виден отблеск молнии в его глазах. На его шее сидел,  ухватившись
за ошейник, улунт-хазул. Море кипело под хвостом и  плавниками  животного.
Враг остался позади. Сквозь шторм доносились поспешные инструкции Фрезера.
Теор перешел на следующий галс. Животное замедлило движение.
     - Он думает, что я сдаюсь и направляюсь в плен, - сказал Теор.  -  На
это я и рассчитывал.
     Он подождал, пока расстояние еще  немного  увеличится.  Лодка  теряла
управление. Теор бросил руль. После минутной схватки с  парусом  он  снова
поменял галс и направил лодку прямо на зверя.
     - Лишь бы наездник не заметил копья.
     Тут советы Фрезера уже были бессильны.
     Прямо перед носом лодки возникла черная грудь чудовища.
     Удар... и копье вошло в тело.
     От сотрясения Теор полетел на дно лодки. Он услышал  свистящий  крик.
Зверь отпрянул, заметался и наклонил лодку так, что она стала  зачерпывать
аммиак. Теор поднял голову. Перед  ним  маячила  костлявая  голова.  Зверь
кричал. Нос лодки погрузился в море. Теор  покатился  вперед,  врезался  в
сиденье и расколол его. В этом грохоте и кошмаре он успел  лишь  подумать:
"По крайней мере, заберу эту гадину и ее наездника с собой на дно!"
     Сломалась носовая рея и древко копья. Крен стал еще  больше.  Корпус,
полный воды, держался за счет уцелевшего поплавка. Мачта  покачивалась  на
волнах, возвышаясь над перевернутой лодкой.  Полуживой,  Теор  прижался  к
борту.  Волны  разбивались  о  него.  Каким-то  чудом  оснастка   осталась
невредимой.  Ветер  наполнил  надводную  часть  паруса,  и  обломки  лодки
продолжали упрямо плыть через пролив на север.
     Сквозь пелену брызг и тьмы он заметил, как зверь выпрыгнул из воды  в
полный рост и описав в воздухе дугу, рухнул  в  море,  оставляя  за  собой
гейзер аммиака. От улунт-хазула не осталось и следа.  Чудовище  исчезло  и
появилось снова  в  десяти  футах  по  правому  борту.  Хвост  поднялся  и
обрушился  на  лодку  со  страшной  силой.  Затрещали  балки,  и   остатки
разлетелись на куски. Со следующим немыслимым всплеском животное исчезло.
     Теор беспомощно задергал руками и ногами. Его  голова  показалась  на
поверхности. Верхние жабры жадно вдыхали воздух. Следующая  волна  накрыла
его с головой. Оглушенный, он начал тонуть. Последнее,  что  зафиксировало
его сознание, были его попытки плыть. Что-то уткнулось ему в бок.  Руки  и
ноги автоматически обхватили п