боды. Эти меры предусматривали  размещение на  территории Кубы некоторого
количества ракет среднего радиуса действия и бомбардировщиков Ил-28. Об этих
мерах  Фидель  Кастро  говорил:  "Твердое убеждение в том,  что в подходящий
момент   американский  империализм  под   любым  предлогом  совершит  прямое
вооруженное нападение на  Кубу, а также и наша уверенность, что предложенные
контрмеры укрепят социалистический лагерь в  целом, определили наше  решение
подписать  кубино-советское соглашение  о  размещении  на  нашей  территории
ядерного оружия, в результате чего возник октябрьский кризис".
     Вашингтон непрестанно нагло требовал от Кубы разрыва  военных отношений
с  Советским  Союзом. В  течение  1962 года  не  было ни  одного  публичного
выступления  президента США по внешнеполитическим  вопросам, в котором бы он
не  обрушивался  с  угрозами   в   адрес  революционной   Кубы.  Но  США  не
ограничивались  одними словесными обстрелами  Кубы,  они  принимали  и  меры
военного характера. В начале сентября 1962 г. по просьбе Кеннеди комиссия по
военным  делам американского сената единогласно разрешила провести  призыв в
армию 150 тыс. резервистов, что является неслыханной мерой в мирное время.
     Фидель саркастически  замечал, что США кричат о своей безопасности,  но
ведь Куба  куда больше нуждается в безопасности от США.  Они, мол, впадают в
истерику, что  мы  находимся  в 90 милях от  их  берегов,  но ведь  мы  тоже
находимся  в  90 милях от берегов США.  Но он  всегда  подчеркивал, что Куба
только защищается, а США хотят ее уничтожить.
     1 и  2 октября 1962 года  состоялось  неофициальное совещание министров
иностранных  дел  стран  -  членов  ОАГ, на  котором США требовали  принятия
крайних  мер  против  Кубы.  В те же дни  Кеннеди направил своим союзникам в
Европе письмо с требованием прекратить торговлю с Кубой. США хотели  сделать
весь  мир  соучастником  своих  преступных  действий,  но  полученные ответы
показали, что эта идея далеко не радует другие страны. Англия и Канада сразу
ответили, что они не станут принимать участия в блокаде Кубы.
     19 октября  1962  года все  кубинские газеты сообщили  о том, что  днем
раньше США начали крупные  военные маневры в  западной части  Атлантического
океана и в Карибском море, о которых объявлено с целью замаскировать крупную
концентрацию  сил  против  Кубы.  В   маневрах  принимало  участие   большое
количество  десантных  судов,  на  борту которых  находилось 20 тыс.  солдат
морской  пехоты.  Американские  боевые  и  разведывательные  самолеты, грубо
нарушая  суверенитет  и  территориальную неприкосновенность  Кубы, ежедневно
совершали провокационные полеты над территорией острова. Наконец 22  октября
Кеннеди  "выложил  все  карты",  объявив  о  введении   с  утра  24  октября
военно-морской блокады Кубы под предлогом недопущения провоза на Кубу оружия
"наступательного"  характера.  К  этому  времени  в  районе  Кубы  было  уже
сосредоточено  183 боевых  корабля  американского  военно-морского  флота, в
портах южного побережья США и на десантных судах находились готовые к броску
на  территорию Кубы части морской пехоты,  на аэродромах в боевой готовности
стояла  бомбардировочная  авиация и транспортные самолеты для десантирования
парашютистов.  В  воздух были  подняты  самолеты  стратегической  авиации  с
ядерным  оружием на борту. На боевые  позиции вышли атомные подводные лодки,
нацелившие  свои  ракеты   на  социалистические   страны.   Повсюду  в  мире
американские войска и  военные  базы были приведены в боевую готовность. Мир
усилиями администрации США был поставлен на грань термоядерной войны.
     Этим  беспрецедентным агрессивным действиям  США Куба,  СССР  и  другие
социалистические  страны  противопоставили  спокойную,  но  в  то  же  время
решительную позицию,  отвергая всякие гегемонистские притязания  Соединенных
Штатов. 23 октября 1962 года было опубликовано заявление правительства СССР,
в  котором  говорилось: "Если агрессоры  развяжут войну,  то Советский  Союз
нанесет самый мощный ответный удар".
     Со своей стороны Фидель Кастро приказал с вечера 22 октября  привести в
полную  боевую готовность все  вооруженные силы страны.  Сотни  тысяч  людей
заняли  боевые  позиции. На  следующий  день  Фидель  Кастро  выступил перед
народом с большим обращением в связи с создавшимся положением. Все обращение
было проникнуто глубокой уверенностью в том, что кубинский народ выстоит и в
этой  схватке. "Любую блокаду - выдержим, агрессию отразим"  - вот лейтмотив
его выступления,  но он говорил  также, что кубинский  народ выйдет  из этих
испытаний поистине  великим. "Мы  все теперь как один,  одна  у нас судьба и
одна будет у всех победа" - такими словами завершил он свое выступление.
     Корабли  с  мирными грузами  для кубинского  народа продолжали спокойно
двигаться  своим   курсом,   несмотря  на  оглушительную  какофонию   угроз,
раздававшуюся из  Вашингтона. Первым  кораблем,  который  прошел через  цепь
американских  эсминцев, был советский танкер "Винница". Его капитан  Романов
рассказывал  по  прибытии   в  Гавану,   что  танкер  в  море  встретился  с
американским  авианосцем,  который не пытался остановить советский  корабль,
хотя встреча состоялась уже днем 24 октября.  В течение 6 часов самолеты ВМС
США  кружили над  "Винницей", но советские моряки,  не дрогнув, шли к  порту
назначения. Вечером 26 октября в Гаване отшвартовалось кубинское судно "Байя
де Сигуанеа". Это судно было также при прорыве блокадного охранения опрошено
американским эсминцем: "Что везете?"  Кубинцы ответили:  "Картошку"  - и, не
сбавляя хода, продолжали свой путь. Американцы и в  этом случае не  решились
на насильственный  досмотр, зная, что  кубинцы предпочтут любой исход,  даже
гибель, но не позволят абордажа.
     Готовясь во всеоружии встретить агрессию, Куба, Советский Союз и другие
страны вели в то же время поиски политических путей выхода из навязанного им
конфликта.  В  результате  очень  сложной  политической  борьбы,  в  которой
участвовали непосредственно главы заинтересованных государств и  Генеральный
секретарь  ООН У  Тан, 28  октября  1962 г.  была достигнута договоренность,
согласно  которой  Кеннеди  брал  на  себя  обязательство отменить  меры  по
военно-морской  блокаде и давал письменное заверение в том, что США не будут
совершать вооруженную интервенцию на Кубу, выразив одновременно уверенность,
что их примеру последуют и другие государства Западного полушария. Советский
Союз  соглашался вывести с территории  Кубы  размещенные там ракеты среднего
радиуса действия и бомбардировщики ИЛ-28. Карибский кризис таким образом был
преодолен,  свобода  и  независимость  Кубы  спасены,  человечество избежало
ужасов термоядерной войны.
     Давая оценку итогам карибского кризиса, Фидель Кастро говорил в 1975 г.
в  отчетном  докладе I съезду  Компартии  Кубы:  "В то время нам,  кубинцам,
нелегко было понять все значение такого решения...".
     В последующие дни американцы настойчиво добивались инспекции территории
Кубы под  предлогом проверки выполнения  обязательств по  демонтажу ракетных
установок,  но  Фидель Кастро  ответил  категорическим  отказом,  подчеркнув
священность   национального  суверенитета  и  предупредив,  что  по   любому
самолету, появляющемуся без  разрешения над территорией страны, будет открыт
огонь как по врагу. Кубинское правительство выдвинуло для полного разрешения
кризиса пять пунктов, включавших требование  о снятии экономической блокады,
отказ США  от подрывной деятельности в виде поддержки бандитско-диверсионных
групп,  прекращение   налетов  пиратских  самолетов,  прекращение  нарушений
национальных границ  кораблями  и самолетами  США, ликвидацию военно-морской
базы в Гуантанамо.  Осуществление  этих  дополнительных мер подвело  бы  еще
более прочную базу под договоренность о разрешении октябрьского кризиса. США
отмолчались.
     Учитывая возможность  развязывания страшной войны,  сохранение  мира  в
один из  моментов  наибольшей  для него  опасности  без принесения в  жертву
основных  политических  целей было победой. Кажущийся  успех империализма со
временем  оказался  не более  чем  мыльным пузырем.  После этого тяжелейшего
испытания даже "холодная война" пошла на убыль.
     "Хотя впоследствии Соединенные Штаты создали военные базы в Центральной
Америке и Флориде для организации  пиратских налетов на наши берега (и таких
налетов  было  немало),  эти  действия представляли собой последние  попытки
оскорбленного,   но  уже  бессильного  имперского  высокомерия.  Последующая
интервенция Соединенных Штатов во Вьетнаме и героическое сопротивление этого
братского народа привели к постепенному  сокращению  масштабов военных акций
против Кубы, и для нашего народа наступил период относительного мира".


        "Глава VII"
        "ТРУДНОЕ НАЧАЛО (1963-1967 гг.)"
     Обо   всех  крупных   социальных  революциях  стало  прописной  истиной
говорить,  что гораздо легче взять власть, чем ее удержать. При этом имеется
в  виду не только продолжение  классовой борьбы,  но и большие экономические
трудности. Не  была  исключением в  этом  отношении и  Кубинская  революция,
которая  совершалась в особо  сложных  условиях, вызванных малыми  размерами
страны,   опасной  близостью   к   США,   оторванностью  от   других   стран
социалистического  содружества, исключительными  трудностями  экономического
характера, вытекавшими из исторически сложившейся рабской привязанности Кубы
к  США. К  тому же, несмотря на  то,  что в  результате  исторических побед,
одержанных  кубинским народом  в  боях на  Плайя-Хирон и  в  ходе карибского
кризиса,  в  целом был  обеспечен  относительно  мирный  период  в  развитии
Кубинской  революции,  все  же вокруг  Кубы  продолжала  сохраняться  острая
враждебная обстановка, чреватая любыми неожиданностями.
     США продолжали  работу  против Кубы, но  несколько изменили ее методы и
тактику.  Они  отдавали  себе  отчет  в   огромной  роли  лично  Фиделя  как
руководителя  Кубинской революции. Поэтому ЦРУ по указанию Белого дома в эти
годы не раз разрабатывало  и  пускало в "производство"  планы по физическому
уничтожению лидера  Кубинской революции.  Детали  этих  чудовищных  замыслов
стали  известны,  когда  в  результате  внутренней  борьбы между  различными
группировками правящих кругов США  сенатская  комиссия провела расследование
деятельности  ЦРУ  с последующим  опубликованием результатов  своей  работы.
Тогда  и стали  известны  факты о  роли  ЦРУ  в  уничтожении  неугодных  США
политических  деятелей во многих  странах  мира.  Среди  других признаний  в
отчете говорится: "Мы имеем конкретные доказательства организации по крайней
мере 8 заговоров с целью убийства Фиделя Кастро в период с 1960 по 1965 гг.,
в которых замешано ЦРУ".
     Из  наиболее  подробно  разработанных  планов   фигурирует,   например,
изготовление   коробки   любимых   сигар   Фиделя   Кастро,   которые   были
предварительно пропитаны смертельным ядом  бутолином.  Токсическое  вещество
было настолько сильным, что достаточно взять в рот  сигару, чтобы  наступила
смерть.  Сигары были изготовлены и переданы неизвестному лицу,  по-видимому,
агенту ЦРУ  из числа кубинцев. Судьба  зловещей коробки с  сигарами осталась
неизвестной.
     Незадолго  до   высадки  бригады  наемников   в  бухте  Кочинос   отдел
технических  служб ЦРУ  изготовил  и отправил на  Кубу специальные пилюли со
смертельным  ядом,  действие которого  проявилось  бы через  2-3  дня  после
попадания в организм, причем медицинское  вскрытие  не смогло бы  установить
причины смерти. Предполагалось, что один из агентов ЦРУ, завербованных среди
кубинского  персонала,  бросит  эту  таблетку  в  стакан  с  прохладительным
напитком.  Исполнителю  этого  плана  была  приготовлена  премия  в  50 тыс.
долларов. Но лицо, получившее таблетки, так и не  смогло ими воспользоваться
для приведения в жизнь плана ЦРУ.
     В 1963  году, когда американский адвокат Джеймс Донован вел с кубинским
правительством  переговоры   относительно   обмена   пленных  наемников   на
продовольствие и  медикаменты,  ЦРУ решило через него подарить Фиделю Кастро
костюм  для  подводной  охоты, который был  бы  заражен изнутри  специальным
грибком,  вызывающим  хроническое  и  очень  сильное кожное  заболевание.  В
дыхательный аппарат,  который являлся принадлежностью костюма, были  введены
бациллы туберкулеза. Вся  техническая часть  операции была подготовлена,  но
осуществить ее через Д. Донована ЦРУ не решилось.
     Тогда  же,  основываясь  на увлечении  Фиделя  Кастро подводной охотой,
планировалось изготовить мину, закамуфлированную под экзотического моллюска,
и положить  ее на  морское дно в  месте  обычного появления  Фиделя  Кастро.
Закладку мины должны были осуществить водолазы в легких гидрокостюмах.
     В более  поздние  годы  изучались возможности  применения  технического
средства,   замаскированного  под  шариковую  авторучку,  которое  могло  бы
привести к  ликвидации Фиделя  Кастро. Рассматривались  и обычные средства в
виде винтовок  и автоматов  с  оптическими прицелами и  глушителями,  мощных
зарядов взрывчатых веществ, но  ни  один  из этих планов,  к счастью, не был
осуществлен.
     Выступая с отчетным докладом на I съезде Компартии Кубы, Фидель  Кастро
по поводу этих намерений США говорил: "Если бы Куба обвинила ЦРУ в  подобных
действиях, то  многие  скептики  в  мире подумали бы,  что все  это выдумки,
инспирированные ненавистью к американскому империализму. Эти беспрецедентные
акции,  которых не  было  в истории ни одного современного государства, ярко
показывают  циничную,   прогнившую  и  порочную  натуру   империализма.  Они
показывают,  что он может совершать самые  безответственные, безрассудные  и
преступные  действия. Раньше они хотели аннексировать нас,  теперь они хотят
нас отравить".
     В  мае 1964  года государственный  департамент  выпустил  в  Вашингтоне
специальную  книгу  под  названием  "Политика  США по отношению  к Кубе",  в
которой  он  был вынужден наконец признать,  что Куба не  представляет собой
военной угрозы  для США  или  других  стран Западного полушария, так  как не
имеет  ни  воздушных,  ни  морских  сил  и  средств  для   переброски  своих
вооруженных сил на континент. Однако после  этого  более или менее разумного
абзаца  вновь  начиналось  нагромождение  провокационных  домыслов. В  адрес
Фиделя  Кастро  высказывались  обвинения  в  том,  что  он  якобы добивается
господства над  всей Латинской  Америкой.  В  книжке ставился вопрос, что же
должны  делать в такой  ситуации США и  их союзники  в Латинской Америке, на
который авторы  сами  же  и отвечали: "Наиболее  естественным и прямым путем
было бы устранение режима Кастро на Кубе в результате прямой военной акции с
целью  заменить   нынешнее   правительство   некоммунистическим  прозападным
правительством. Самая слабая прямая акция могла бы принять форму вооруженной
блокады.  Но  и это  (с  горечью  признавали авторы) уже означало бы войну".
Другим  путем  были бы  переговоры  с правительством Фиделя Кастро,  но  США
признавались, что  они  не могут  пойти  по этому  пути из-за  сохранявшихся
военных и политических связей Кубы с Советским Союзом.
     Далее в  публикации госдепартамента  излагалась  программа  действий  в
отношении  Кубы.   "Первое,  мы  должны  принять   все  меры  по  укреплению
латиноамериканских  стран  с  тем,  чтобы  они  смогли,   индивидуально  или
коллективно, противостоять коммунистическим подрывным  действиям; второе, мы
должны  использовать  все   имеющиеся  в  нашем  распоряжении  средства  (за
исключением  акта   войны),  чтобы  ограничить  или   сократить  способность
кубинского  правительства двигать  вперед коммунистическое дело  посредством
пропаганды, саботажа или подрывных действий". Далее разъяснялся  смысл этого
положения, заключавшийся в том, что  следовало возвести  вокруг Кубы  своего
рода санитарный кордон, закрыв доступ людям и  идеям с Кубы.  Госдепартамент
похвалялся, что принятыми мерами уже в 1963 году удалось добиться сокращения
количества  людей,  выезжавших  из стран  Западного  полушария  на  Кубу, по
сравнению  с  1962 г. наполовину. Те же самые "борцы",  которые, надрываясь,
проповедуют  в других  условиях "свободу передвижения  людей и  информации",
здесь, не смущаясь, выступали  и  действовали с диаметрально противоположных
позиций. Такие казусы в практике госдепартамента вообще встречаются довольно
часто.
     Признавая  полностью  несостоятельность  идеи  экономической   блокады,
госдепартамент все же считал нужным настаивать на ее продолжении.
     Ставка  США  была  совершенно  откровенна. Если  оказалось  невозможным
сломить вооруженным путем Кубу,  то надо планомерной  осадой,  экономической
блокадой задушить ее в ближайшие годы. Под этими расчетами была  и кое-какая
объективная база. Действительно, в первые годы после революции вся экономика
страны  подверглась  коренной  ломке.  Все  основные  средства  производства
сменили    своего     хозяина,    была    потеряна    значительная     часть
инженерно-технического   персонала,  который   раньше   был  прислужником  у
капиталистических  хозяев  и  не  захотел  разделить  с  народом  радости  и
неизбежные   трудности   эпохи   революционных   преобразований;   полностью
изменилась  система  внешнеторговых  связей.  Если  раньше  развитые  страны
капиталистического  мира  занимали  80  процентов во  внешнеторговом обороте
Кубы, то теперь это  место перешло к странам социалистического  содружества.
Разумеется, это сопровождалось необходимостью преодолевать массу трудностей.
     На все это и  делали  ставку США.  Но,  пожалуй,  наиболее сложным было
положение в сельском хозяйстве и в его решающем звене-производстве сахарного
тростника, становом хребте экономики Кубы.
     После  победы революции началось стихийное сокращение посевов сахарного
тростника.  На  местах  ошибочно   интерпретировали  призыв  руководства   к
преодолению  монокультурности:  вместо  развития других  отраслей  сельского
хозяйства,  не  ломая  существующего  производства,  стал  наноситься  ущерб
главной  сельскохозяйственной культуре -  тростнику. В результате пошли вниз
показатели сбора сырья и производства сахара. Если  в 1961 году производство
сахара составило 6,5 млн. тонн, то  в 1962 г. - 4,8 млн. тонн, а в 1963 г. -
3,8 млн. тонн.
     Уже  с  августа   1962  года  Фидель  Кастро  начал  намечать  меры  по
выправлению положения в этой решающей для  Кубы отрасли сельского хозяйства.
Выступая  18   августа   1962  года  на  общенациональном  съезде  делегатов
кооперативов   по  выращиванию  сахарного  тростника,  он  выдвинул  идею  о
превращении  кооперативов  в  государственные  предприятия,  чтобы   поднять
производство   сахара.  Только   на  путях   централизации  всего  сахарного
производства можно было рассчитывать на серьезные успехи. Надо было начинать
готовить кадры  и  условия для научно-технической  революции  в тростниковом
хозяйстве. Ведь на Кубе к моменту  победы революции в результате стихийности
подготовки кадров при  буржуазном  правительстве имелось  всего 294 агронома
(при  6560  адвокатах).  Урожайность  сахарного  тростника была  чрезвычайно
низкой.  Если,  например,  на Гавайских  островах каждый га посевов давал 27
тонн сахара, в  Перу - 23 тонны, в  Индонезии - 16 тонн, то  на Кубе всего -
5,4  тонны. Она была на одном  из последних мест по этому показателю в мире.
Перед  революционным правительством  стояла задача  полной  перестройки всей
сахарной промышленности страны.
     Фидель  Кастро, уделявший,  по  его признанию,  основное  свое внимание
вопросам развития сельского хозяйства, лично занимался в те годы проведением
научно-экспериментальных  работ по  повышению  производительности  сахарного
тростника.  В  беседе