простого гражданина, который выступит с  оружием
в руках против  этого незаконного режима, пришедшего  к власти  в результате
предательства?  Совершенно ясно,  что  осуждение такого гражданина  было  бы
абсурдом, несовместимым с  самыми  элементарными принципами справедливости".
Иначе  говоря,  уже  24  марта  Фидель  Кастро  поставил  публично  вопрос о
правомерности вооруженной борьбы  с военной диктатурой Батисты. В заключение
Фидель,  обращаясь  к  судьям,  писал, что  если они не  найдут в  себе силы
выполнить свой профессиональный и патриотический долг, то пусть лучше снимут
с  себя судейские мантии, подадут в отставку, чтобы всем было ясно,  что  на
Кубе одни и те же люди осуществляют и  законодательную, и исполнительную,  и
судебную власть.
     Фидель, честно говоря, и не рассчитывал, что судьи  окажутся достаточно
мужественными, чтобы поставить  под угрозу  свое  личное благополучие, но он
считал   необходимым  публично   выразить  свою  точку   зрения.  Содержание
документа,  выражения, в  которых он  был  составлен,  весь  тон и  дух  его
говорили  о  том, что  Фидель Кастро объявляет войну режиму  Батисты, причем
делает это открыто, честно, с поднятым забралом.
     Иногда историки кубинского  революционного процесса задаются  вопросом,
почему Батиста не  предпринял  своевременных  мер  по  нейтрализации  своего
врага,  оказавшегося, как  выяснилось  потом,  смертельным. Видимо,  Батиста
недооценил  выступление  молодого  адвоката.  За   Фиделем   не  стояли   ни
влиятельные  социальные  силы,  ни традиционные  политические организации, у
него  не было ни  средств,  ни  влиятельных  друзей -  одним словом, ничего.
Стоило  ли  обращать  внимание  на,  казалось, пустое  сотрясение воздуха  и
омрачать себе радость легкой победы.
     Но Фидель и не думал  ограничиваться только объявлением войны.  Он стал
ее  практически готовить. А. Гевара вспоминает, что  когда он после 10 марта
1952 года обратился к Фиделю  с  просьбой поддержать  очередную политическую
кампанию по расширению зоны  автономии университета на соседние кварталы, то
Фидель  сказал  ему,  что он  занимается подпольной работой  по  организации
вооруженного сопротивления и  что ему теперь не до политических  кампаний, и
просил больше его по этим мелочам не беспокоить.
     По  словам Лионеля  Сото,  в последние годы пребывания в университете и
после его  окончания  у Фиделя уже  сложился круг  друзей  из числа молодежи
ортодоксальной партии,  которые  были чем-то вроде маленькой армии,  которая
отличалась  дисциплинированностью,  собранностью  и  преданностью.  Из числа
молодых рабочих, служащих,  сельскохозяйственных пеонов и стали  подбираться
первые кандидаты в армию героев Монкады.
     Для создания руководящих кадров движения Фидель всегда мог рассчитывать
на своего брата Рауля, готового идти в огонь и в воду за справедливое  дело.
Вскоре Фидель познакомился с Хесусом Монтане,  служащим  местного  отделения
"Дженерал  моторс", куда обратился  Фидель в поисках подходящего автомобиля.
Они  быстро  нашли общий  язык,  Монтане безоговорочно  поддержал  намерения
Фиделя начать  подготовку вооруженного выступления и полностью  отдал себя в
его распоряжение. Более того, он порекомендовал установить контакт  с Абелем
Сантамария,  который  работал на  фирме "Понтиак".  Оба  они  принадлежали к
лучшей части молодежной  организации  ортодоксальной  партии, были честными,
мужественными юношами.
     Постепенно  сложилось  военное руководство движением,  в которое  вошли
Фидель Кастро,  Абель  Сантамария,  Хесус Монтане, Педро  Мирет,  Хосе  Луис
Тасенде и Ренато Гитарт Росель (двое последних погибли в событиях, связанных
со штурмом Монкады).  Педро Мирет,  студент инженерного факультета,  имевший
склонность  к  работе  с  оружием  и  сам прекрасный  стрелок, безоговорочно
согласился   возглавить  стрелковую  подготовку   бойцов  и  даже  умудрился
использовать старое подвальное помещение  под главной лестницей университета
в качестве учебного тира.
     Фидель  придавал  первостепенное значение  конспирации. Для  принятия в
ряды потенциальных  бойцов  требовалось тщательное изучение кандидата.  Люди
распределялись  по  боевым ячейкам (численностью не более 10 человек), члены
которых знали только своего непосредственного  командира. Всем присваивались
псевдонимы, которыми  бойцы пользовались во время  занятий.  Работа велась в
основном  в  двух  направлениях:  повышение  политической подготовки  членов
движения  путем проведения с  ними  бесед  о  положении  страны,  о  задачах
революционного  авангарда  и боевая подготовка, включавшая  в  себя  главным
образом привитие навыков пользования легким огнестрельным оружием.
     Очень  серьезные  трудности  встали  перед  Фиделем  в  деле  изыскания
финансовых  средств  для приобретения  оружия и боеприпасов.  Позже  в своей
знаменитой речи  "История меня оправдает" Фидель  сам рассказал  о  том, как
решил он эту задачу.
     "Мы  собрали  свои  средства  лишь  благодаря  беспримерным   лишениям.
Например, юноша Элпидио Coca продал свою должность и однажды явился ко мне с
300  песо,  как  он  сказал,  "для  нашего  дела".  Фернандо  Ченард  продал
аппаратуру  из своей фотостудии,  в которой  он  зарабатывал себе  на жизнь.
Педро Марреро отдал на подготовку восстания  свое жалованье в течение многих
месяцев, и  пришлось строго  ему приказать,  чтобы  он не  продал также свою
мебель.  Оскар Алькальде  продал свою  лабораторию фармацевтических товаров.
Хесус Монтане отдал деньги, которые он  копил более пяти лет.  Так поступили
многие другие, отказываясь от того немногого, что имели". В общей сложности,
по словам Фиделя, было собрано 20 тыс. песо, сумма ничтожная для такого рода
мероприятия. Ее хватило с грехом пополам для покупки  оружия для 165 бойцов,
которые  были  отобраны  для участия в  штурме  одного  из  крупных  военных
объектов Кубы, хотя, как выяснилось потом, общее число подготовленных бойцов
составляло около 2 тыс. человек.
     Военная подготовка  какое-то время  шла параллельно  с общеполитической
работой.  Еще  до  знакомства  с Фиделем Абель  Сантамария и  Хесус  Монтане
приобрели  старенький ротатор  и  выпускали скромный бюллетень под названием
"Они все те же", как бы подчеркивая полное родство между правительством Грау
и Прио, с одной стороны, и диктатурой  Батисты, с другой. После знакомства с
Фиделем, по его предложению, было решено сменить название бюллетеня на более
короткое  и выразительное  "Обвинитель". Фидель стал писать туда статьи  под
псевдонимом "Александр", который так и закрепился за ним в качестве боевой и
подпольной клички до самой победы  революции. Из  материалов, подготовленных
Фиделем, заслуживают  особого  внимания  две  статьи, опубликованные в одном
номере бюллетеня от 16 августа 1952 года.
     Первая  статья  под  названием "Критический  анализ положения  в партии
ортодоксов"  содержала  по   существу  объявление  об  открытом   разрыве  с
дискредитировавшим  себя   руководством  партии.   "Основная  масса   членов
ортодоксальной партии готова идти в  бой, она  полна решимости, как  никогда
ранее. Напрашивается в эти решающие часы один вопрос...  Куда спрятались те,
кто претендовал на крупные государственные посты? Где те, кто любил занимать
места  почетных  гостей на собраниях и митингах,  кто совершал  предвыборные
поездки, кто олицетворял  собою  различные тенденции, кто  всегда  стоял  на
трибунах во  время  демонстраций? Почему они сейчас не разъезжают по стране,
почему не приводят  в движение улицу  и не требуют  почетного места в первой
линии сражения? Такое  положение в партии способно навеять пессимизм на тех,
кто смотрит на политику с привычного угла.  А вот  для тех, кто беспредельно
верит партийным массам,  кто убежден в несокрушимой силе великих идей, - для
этих людей  сложившееся положение не будет причиной деморализации.  ПУСТОТА,
ОСТАВЛЕННАЯ НАШИМИ  БЫВШИМИ  ЛИДЕРАМИ,  БУДЕТ СКОРО  ЗАНЯТА НОВЫМИ  ЧЕСТНЫМИ
ЛЮДЬМИ, КОТОРЫЕ БУДУТ ВЫДВИНУТЫ ИЗ ЕЕ РЯДОВ.
     Нынешние  времена  -  это  времена  революционной,  а  не  политической
борьбы... А  революция открывает  дорогу  не липовым, а  настоящим заслугам,
людям, у  которых есть идеалы и мужество, людям,  которые готовы  подставить
грудь  под  пули и  готовы высоко поднять боевое знамя. РЕВОЛЮЦИОННАЯ ПАРТИЯ
ДОЛЖНА ИМЕТЬ И РЕВОЛЮЦИОННОЕ РУКОВОДСТВО, МОЛОДОЕ ПО ВОЗРАСТУ И НАРОДНОЕ  ПО
ПРОИСХОЖДЕНИЮ, КОТОРОЕ В СОСТОЯНИИ СПАСТИ КУБУ".
     Нечего удивляться, что номера бюллетеня "Обвинитель" стали одновременно
ненавистны  и  лидерам  ортодоксальной  партии,  и Батисте.  Агенты  военной
разведки  разнюхали,  где печатался  "Обвинитель", и вскоре  были арестованы
Абель Сантамария, Хесус Монтане, Мельба  Эрнандес. Правда, вскоре им удалось
выйти на  свободу,  скорее  всего,  потому, что в глазах  правительства  эти
жалкие критиканы-идеалисты с  их почти ученическим  бюллетенем, печатавшимся
на   желтой,  рыхлой   бумаге,   не  заслуживали  чести   быть   признанными
"государственными преступниками". Да,  откровенно  говоря,  в первые  месяцы
пребывания  у власти Батиста не старался  сажать в  тюрьму направо и налево,
чтобы сохранять какую-то видимость либерального диктатора. А кроме того, ему
было выгодно оставить на свободе группу политических деятелей, которые своим
критическим огнем ослабляли, как казалось Батисте, ортодоксальную партию.
     Другая статья  под  коротким  энергичным  заголовком  ,"Я обвиняю" была
направлена лично против Фульхенсио Батисты.  Фидель обвинял  его в  вопиющем
разрыве между его заявлениями  и его делами. Батиста представал в статье как
бессовестный демагог, прикрывающий лицемерными словами самые грязные дела. В
статье есть и такие редкие для тех времен слова: "Ты (обращаясь  к Батисте),
наконец,  говоришь   о  родине,   а  являешься   всего-навсего  верным  псом
империализма,  холуем  всех послов".  Не стоит  пояснять,  что речь идет  об
американских послах. Фидель впервые поставил  на одну  доску своего злейшего
врага Батисту  и  американский империализм. Чего  же  стоят  тогда  натужные
попытки доказать, что, мол, Фидель  отвернулся от  США  только после  победы
революции.
     В  1953  году   исполнялось  100  лет  со  дня  рождения   Хосе  Марти.
Правительство  со  своей  стороны,  а прогрессивная общественность по-своему
готовились отметить этот юбилей. Миллионы кубинцев  с возмущением  отвергали
лицемерные  попытки  властей  примазаться к  славной  годовщине.  Наибольший
размах  и патриотическую глубину приобрели мероприятия, которые готовились и
проводились в университете, который оставался оплотом влияния Фиделя Кастро.
     Столетие со  дня  рождения  X.  Марти,  исполнившееся 28 января.,  было
решено отметить  факельным шествием в ночь с 27 на 28  января. Это факельное
юбилейное шествие было своего рода парадом  бойцов движения,  которые  уже в
течение  нескольких месяцев проходили военную подготовку. Они  несли  факелы
особого устройства. Под зажженной паклей виднелись  утыканные гвоздями концы
факелов.   Колонна   членов  "Движения"   выделялась   своей  компактностью,
дисциплиной  и  воинственным  видом. Во главе колонны шли Фидель, Рауль и их
боевые друзья.
     После  этих событий  Фидель  стал  все  реже и  реже появляться в  ходе
публичных  актов, он  с  головой ушел в подготовку вооруженного выступления.
Для него  важно было сохранить  все  в глубокой тайне,  не  дать возможности
полиции сорвать намеченное дело. И это ему удалось.
     Все  люди,  привлеченные Фиделем  к  обеспечению  ударного отряда  всем
необходимым, оказались  надежными. Чтобы не  провалиться при покупке оружия,
Фидель  предпочел делать  ставку  на  охотничьи  автоматические  ружья  и на
малокалиберные  винтовки,  продажа   которых  была  совершенно  свободной  в
магазинах.  Это  оружие  не требовало  никакой  специальной регистрации, что
давало  возможность  сохранить факт его  приобретения в относительной тайне.
Среди  друзей Фиделя были люди, пользовавшиеся доверием в кругах охотников и
торговцев  охотничьим оружием,  поэтому после  Монкады выяснилось, что часть
вооружения была взята в кредит и  не оплачена,  а  боеприпасов  было куплено
всего на 160 долларов.
     Одному  из  участников  Движения, солдату,  несшему  службу  в  военном
городке   "Колумбия",  было   поручено  раздобыть   военные  мундиры  солдат
регулярной армии, в  которые планировалось одеть повстанцев.  Было известно,
что солдаты нередко практиковали продажу крестьянам запасных комплектов брюк
и  гимнастерок,   чтобы   поправить  свои   финансовые  дела.  Крестьяне   с
удовольствием  покупали  у них  крепкие,  хотя иной  раз и слегка поношенные
вещи,  годившиеся для полевых работ. Таким путем было приобретено  более 100
комплектов солдатского и  сержантского обмундирования. Остальные недостающие
комплекты  были  изготовлены  группой  женщин-патриоток  в  квартире  Мельбы
Эрнандес по имевшимся выкройкам и из купленной типовой армейской ткани.
     Что  касается места  выступления,  то  было  решено штурмовать  казармы
Монкада  [Свое  название казармы в  Сантьяго получили по  имени  знаменитого
кубинского   патриота,  героя   национально-освободительной  борьбы   против
испанского  колониального  господства Гильермо  Монкада.  Его  имя  пытались
использовать   в   своих   целях   буржуазные    правительства    Кубы.]   в
Сантьяго-де-Куба,  где был расквартирован  армейский полк  численностью  400
человек. Сантьяго  находится  от столицы  на  расстоянии  почти  800  км,  и
переброска  туда  войск  не могла быть  осуществлена  в короткий срок. Кроме
того, рядом находится самая мощная на  Кубе  горная система  Сьерра-Маэстра,
полукольцом  охватывающая сам город. В случае успеха операции эффект падения
второй военной крепости страны был бы огромным психологическим преимуществом
для повстанцев.  Фидель, отличный  знаток истории  своей страны,  знал,  что
жители  провинции  Ориенте  исстари  отличались  свободолюбивым,  бунтарским
характером.   Недаром   все   повстанческие   движения   против   испанского
колониального господства начинались  в Ориенте. Там же высаживался, сражался
и  погиб  Хосе Марта.  Одним  словом, в Ориенте была гарантирована  наиболее
благоприятная среда для осуществления операции.
     С весны 1953 года Фидель приказал начать практические  приготовления  к
штурму Монкады. Для организации повстанческой базы в пригороде Сантьяго была
приобретена  ставшая  теперь  легендарной  небольшая  ферма  "Сибоней",  где
имитировалась организация птицеводческого хозяйства.  Были построены  навесы
для большого количества автомобилей, а среди  окружения была  пущена версия,
что это павильоны  для клеток с птицей. Глубокий, но сухой колодец, стоявший
рядом  с  домом,  был  приспособлен  под  склад  оружия.  Для маскировки  он
закрывался  сверху  большим тазом  с насыпанной  в него землей  и посаженным
апельсиновым деревом.
     За  хозяйку  выступала Айде  Сантамария, сестра Абеля.  Она вспоминает,
что,  когда она покупала  в магазине два десятка матрацев,  ее  спросили, не
собирается  ли она  превратить свою ферму в казарму. Она отшутилась, сказав,
что  на праздники карнавала, проходившего в конце июля, должны были приехать
друзья из Гаваны, а  с отелями в городе сейчас очень плохо. Оружие на  ферму
"Сибоней"  из Гаваны доставляли только проверенные  и  надежные товарищи. Не
раз возила оружие и  Айде Сантамария. Однажды  в поезде она познакомилась  с
молодым  солдатом, который поинтересовался,  что она везет в  таких  тяжелых
ящиках. "Уж  не динамит ли, девушка?"  -  сострил  он,  не догадываясь,  как
недалеко  от истины он  был.  Но Айде  ответила, что  везет  книги,  и  даже
попросила солдата помочь вынести багаж из вагона. Когда встречавшие товарищи
увидели  Айде  в  сопровождении солдата,  тащившего  заветный  груз,  у  них
оборвалось  сердце. Они решили, что произошел  провал.  Только услышав,  как
мило прощались попутчики, у них отлегло от сердца.
     Наконец  все  оружие  и  боеприпасы  были  на  месте.  Фидель  в  целях
конспирации 24 июля  посетил следственный отдел полицейского управления  под
предлогом наведения справок об одном из клиентов. На самом деле он проверял,
нет ли у полиции каких-либо подозрений относительно его ближайших намерений.
Все было спокойно.
     Выступление было намечено на 26 июля потому, что в это время в Сантьяго
проходят традиционные  карнавалы, что давало возможность скрытно перебросить
из Гаваны в провинцию Ориенте личный состав  отряда  и совершать необходимые
передвижения в  городе  в  ночное время,  не привлекая  особого  внимания со
стороны властей. Кроме того,  учитывалось,  что дисциплина  в казармах в дни
праздников  обычно  ослабевает, многие получают  увольнительные,  а  офицеры
частенько отсутствуют на месте службы.
     К вечеру 25  июля все участники операции  собрались на ферме "Сибоней".
Всего  оказалось 134  человека,  среди  которых  было  две  женщины  -  Айде
Сантамария  и  Мельба  Эр-нандес,  присутствие  которых  заметно  влияло  на
моральное состояние бойцов. Поздно вечером прибыл Фидель,  который находился
в городе, проводя последнюю разведку. Всем участникам было выдано по стакану
молока. Фидель  обратился к  бойцам с  короткой  речью. Он сказал:  "Друзья,
завтра  вы либо  победите, либо погибнете, но  что бы  ни случилось, начатое
вами движение победит. Если вы завтра станете победителями, свершится то, за
что боролся Хосе Марти. А  если нет, ваш подвиг  станет  примером для народа
Кубы.  Мы  с  нашими  скромными  средствами покажем продажным политикам, что
можно сделать. Народ поддержит нас в Ориенте и во всей стране. Как в 1868  и
1895 гг., здесь, в Ориенте, мы поднимаем клич: "Родина или смерть!"
     По  просьбе Фиделя  несколько слов сказал Абель Сантамария, назначенный
заместителем командующего операцией.
     Участникам было роздано оружие, разъяснен план и характер операции, все
спели вполголоса национальный гимн и стали готовиться  к бою. Фидель еще раз
поехал в город и вернулся уже в третьем часу утра. Кажется, он пытался найти
знакомого ему радиокомментатора,  чтобы  тот  выступил  по  радио с  текстом
заготовленного заявления, но не нашел его и решил отложить это дело.
     Перед тем, как отдать приказ: "По машинам!" - Фидель еще  раз обратился
к бойцам: "Вам ясна задача. План, без сомнения, опасен, и всякий, кто сейчас
идет  со мной, должен  действовать  по своей  доброй  воле. Еще  есть  время
решиться остаться здесь,  в любом  случае кое-кому  придется  остаться из-за
нехватки оружия. Все, кто твердо решил идти, сделайте шаг вперед!" Почти все
вышли  вперед, но кое-кто дрогнул в последний момент. 11 человек по  тем или
иным причинам  решили остаться  [Двое из них были убиты  солдатами, еще трое
арестованы  и осуждены вместе  с  участниками штурма,  а  остальным  удалось
скрыться.]. Фидель попросил всех заколебавшихся  не покидать  ферму до  того
момента, когда весь отряд отправится на выполнение боевой задачи, а затем им
предоставлялось право поступать по своему усмотрению.
     Последним напутствием  Фиделя были слова: "Прошу иметь в  виду,  что не
надо убивать,  когда в этом  нет  абсолютной необходимости.  Мы должны взять
главные  ворота  казармы  Монкада  внезапным  ударом.  Эта  операция  весьма
рискованная, и для нее нужны только добровольцы". Снова вышла вперед большая
группа.  Фидель  отобрал  Хуана  Альмейду, Хесуса Монтане,  Ренато  Гитарта,
единственного  жителя Сантьяго, оказавшегося в рядах бойцов, и Хосе Суареса.
Им поручалось выдвинуться вперед и захватить врасплох часовых у ворот, через
которые должна была войти на территорию казармы вся колонна автомашин, после
чего  по  сигналу  Фиделя бойцы должны были дружно  ворваться во  внутренние
помещения и арестовать спавших солдат.
     Для поддержки основной операции выделялись две специальные группы: одна
под  ком