Я неважно себя чувствую. Ничего серьезного. Просто такие дни месяца.
   - Не правда.
   - Честное слово, Хью.
   - Последние месяцы, пока ты была с Томом, ты ложилась  в  постель  только
для того, чтобы позаниматься с ним любовью.
   Он заметил, что Дженюари поморщилась, точно от боли, но продолжил:
   - Я выпил с ним перед его отлетом на Западное побережье. Он рассказал мне
о вашей встрече в "Туте Шор".
   Дженюари молча разглядывала пепел на сигарете.
   - Это должно было закончиться, Дженюари, - тихо  добавил  Хью.  -  У  вас
ничего бы не вышло. Ты должна понять, что для  Тома  его  работа  всегда  на
первом месте. Лично я думаю, что он не способен по-настоящему любить.
   - Он любил меня, - упрямо заявила Дженюари. - Он... он даже заставил меня
поссориться с моим отцом. Хью кивнул.
   - Он говорил  мне.  Назвал  это  своим  худшим  поступком.  Жалел  о  нем
впоследствии, когда все обдумал. Понял,  что  в  тот  момент  взял  на  себя
обязательства в отношении тебя. А он не терпит  никаких  обязательств  -  за
исключением тех, что касаются  его  работы.  Он  сказал,  что  ты  сама  все
оборвала, ушла от него.
   - У меня не было выбора.
   - О'кей. Но он почувствовал себя свободным, когда ты покинула ресторан.
   - Хью... Том любит меня! Я это знаю. Он говорил мне, что  не  может  жить
без меня.
   - Охотно верю. И в тот момент он, вероятно, действительно так  считал.  Я
сам не раз говорил это женщинам. И всегда искренне. Мужчины всегда  верят  в
то, что произносят в данный момент. Если бы женщины  понимали  это,  они  не
считали бы многие слова пожизненным обязательством. Том - писатель... к тому
же пьющий. Ты сделала его всей своей жизнью. Он не способен вынести это.
   - Почему вы говорите мне все это?
   - Потому что ты мне небезразлична. Я подумал, что  ты,  возможно,  тяжело
переживаешь разрыв. Он обвел взглядом комнату.
   - Но я не предполагал, что ты лежишь тут как труп. Господи, при всех этих
цветах недостает только тихой органной музыки.
   - Том вернется, - упрямо заявила Дженюари.
   - Все кончено, Дженюари. Кончено! Разумеется, Том может  вернуться,  если
ты встанешь на колени и пробудишь в  нем  чувство  вины.  Если  ты  согласна
получить его назад такой ценой... тогда действуй. Но в таком случае я скажу,
что здорово ошибся в тебе. Забудь о нем.  У  тебя  есть  все,  о  чем  может
мечтать девушка.
   - У меня есть десять миллионов долларов, - сказала она. - Я живу  в  этих
роскошных апартаментах, мой шкаф набит нарядами.
   По ее лицу потекли слезы.
   - Но я не могу спать с десятью миллионами. Не могу обнять эту квартиру.
   - Верно. Но ты можешь доказать, что действительно любила своего отца.
   - Доказать, что действительно любила своего отца?
   - Именно.
   Он наклонился к ней.
   - Слушай, эта Ди Милфорд Грейнджер  была  привлекательной  женщиной.  Но,
насколько  мне  известно,  Майк  Уэйн  всегда  жил   с   самыми   эффектными
красавицами. Рядом с ним Том Кольт выглядит любителем.  Внезапно  Майк  Уэйн
женится на этой богачке, и теперь ты унаследуешь десять миллионов  долларов.
Скажи мне... ты полагаешь, она  ставила  тебе  эти  деньги,  потому  что  ей
нравились твои большие карие глаза? Она покачала головой.
   - Нет... я до сих пор не знаю, почему она это сделала.
   - Господи! Ты так поглощена жалостью к самой себе, что не потрудилась все
обдумать. Послушай, милая леди. Твой отец  заработал  для  тебя  эти  десять
миллионов. Возможно, это заняло у него только год, но я ручаюсь, что никакие
деньги не доставались ему так тяжело, как эти.
   Он посмотрел на слезы, катившиеся по щекам Дженюари.
   - А теперь перестань плакать, - приказал он. - Ты не вернешь  этим  отца.
Встань с кровати, пойди куда-нибудь, найди себе какое-то  развлечение.  Если
ты не сделаешь это, окажется, что Майк Уэйн  потратил  последний  год  своей
жизни напрасно. Ему сейчас еще хуже, чем тебе - он видит, что ты лежишь  тут
и оплакиваешь потерю человека, которому ты не нужна.
   Она обняла Хью.
   - Хью, сегодня уже  поздно...  перед  вашим  приходом  я  проглотила  две
таблетки снотворного. Но как насчет завтра... вы  сводите  меня  куда-нибудь
пообедать?
   - Нет.
   Она удивленно посмотрела на него.
   -  Я  сегодня  предложил  тебе  сходить  куда-нибудь,  потому  что  хотел
поговорить с тобой, - объяснил он. - Я уже все сказал.
   - Но ведь мы остаемся друзьями...
   - Друзьями... да. Я - твой друг. Но не пытайся заменить мною своего  отца
и Тома.
   Она улыбнулась и произнесла кокетливым тоном:
   - Почему бы и нет? Вы - весьма привлекательный мужчина.
   -  Я  здоров  и  полон  сил.  Я  встретил  очень  славную  и  симпатичную
сорокалетнюю вдову, которая готовит для меня обед три раза в неделю. Я  вожу
ее в Нью-Йорк на спектакли и считаю, что мне повезло.
   - Почему вы сообщаете мне это?
   - Я вижу, что ты все еще тонешь и цепляешься за  проплывающее  мимо  тебя
бревно... Из этого ничего не выйдет. Если ты  когда-либо  попытаешься  стать
для меня кем-то иным, нежели другом, я могу не устоять, и это еще раз  убьет
твоего отца. В конце концов, он пошел на этот брак не для  того,  чтобы  его
дочь оказалась со стареющим экс-космонавтом.
   - Мне кажется, он хотел, чтобы я вышла за Дэвида.
   - За Дэвида?
   - Эти цветы, - она обвела взглядом комнату, - от него.
   - Он тебе симпатичен?
   - Не знаю... я не  давала  себе  шанса  сблизиться  с  ним.  Сначала  мне
казалось, что да. Потом, после встречи с Томом...
   - Дай себе этот шанс. Дай себе  много  шансов.  С  Дэвидом...  Питером...
Джо... С кем угодно... встречайся с парнями... ходи на свидания... весь  мир
принадлежит тебе. Твой отец позаботился об этом.  Возьми  то,  что  даровано
тебе, тогда душа Майка Уэйна обретет покой.
   Она стала каждый вечер выходить в свет с Дэвидом. Его мать  уверяла,  что
ни Ди, ни Майк не захотели бы, чтобы  Дженюари  долго  пребывала  в  трауре.
Девушка заставляла себя сидеть под  грохот  музыки  в  "Клубе"...  улыбаться
сквозь шум  "Максвелла"  и  "Единорога"...  пару  раз  ходила  в  "Джино"...
знакомилась с новыми людьми  -  девушками,  приглашавшими  ее  на  ленчи,  и
молодыми людьми, друзьями Дэвида, слишком крепко  прижимавшимися  к  ней  во
время  танца.  Она  постоянно  улыбалась,  поддерживала  беседу,   принимала
приглашения... и все время ждала момента, когда вечер кончится и она  сможет
проглотить две красные пилюли и заснуть.
   Один день сменялся другим. Ей звонили красивые девушки; они приглашали ее
на ленчи; она заставляла себя соглашаться. Дженюари сидела в "21", "Орсини",
"Лягушке"... слушала сплетни... рассказы о  модных  магазинах...  престижных
курортах Ее звали в Саутгемптон, в круиз  к  греческим  островам  (три  пары
собирались зафрахтовать яхту; Дэвид сказал, что может взять четырехнедельный
отпуск). И конечно, девушку всегда ждал дом в  Марбелле  с  огромным  штатом
прислуги.
   Да, ее ждали целый мир и лето, сверкающее яркими красками.
   Пришла середина июня, и Дженюари следовало определиться в отношении своих
планов. Все твердили ей, что она не может сидеть все лето в городе. Ни  один
цивилизованный человек так не поступает. Она слушала знакомых, не спорила  с
ними и знала, что Дэвид терпеливо и  заботливо  ждет  ее  решения...  любого
решения - и не жалуется. Он звонил  ей  ежедневно.  Они  встречались  каждый
вечер.
   Другие молодые люди тоже звонили Дженюари каждый  день.  Князь,  красавец
киноактер, молодой итальянец из очень хорошей семьи,  брокер,  работавший  в
фирме, которая конкурировала с конторой Дэвида.
   Все они звонили... присылали цветы. Она благодарила  их  в  открытках  за
букеты, но поклонники вызывали у нее глубокую апатию. Она прочитала, что Том
завершил работу  над  сценарием  и  отправился  на  десять  дней  заниматься
серфингом. Интересно, взял он с собой жену или кого-то еще?
   Даже Линда уезжала. Она арендовала на июль домик в Куоге. Она  собиралась
проводить там длинные  уик-энды  с  Бенджаменом;  он  будет  жить  там  весь
месяц... писать.
   Все  куда-то  отправлялись.  Она  прочитала,  что  Карла  купила  дом  на
греческом острове Патмосе.  Да,  все  пережили  случившееся,  мир  продолжал
существовать без Майка и Ди. Все так же светило солнце.  Люди,  изображенные
на фотографиях в  серебряных  рамках,  по-прежнему  улыбались,  действовали,
испытывали чувства..
   Дженюари хотела что-то чувствовать. Мечтала про снуться утром с  желанием
начать  новый  день.  Иногда,   открыв   глаза...   первые   секунды   перед
окончательным  пробуждением  чувствовала  себя  хорошо.  Затем  на   девушку
наваливались воспоминания, и ее охватывала депрессия. Майка не было...  Тома
- тоже... даже сон больше не  снился.  Мужчина  с  красивыми  глазами  исчез
вместе с отцом и Томом...
   Несколько раз звонил Хью. Он пытался ободрить ее. Говорил  Дженюари,  что
сегодня прекрасный день, что она должна выйти из дому, быть  счастливой.  Но
одно дело - предпринять попытку, а другое - добиться желаемого результата.
   Ее шкаф был забит нарядами для Марбеллы  и  Сен-Тропе.  Каждый  день  она
ходила с подругами по магазинам и покупала то же, что и они. Носила кулон на
шее... туфли от "Гуччи"...  золотые  серьги  от  Картье  в  виде  обручей...
сумочку  фирмы  "Луи  Вуиттон".  Она  понимала,  что  начинает  выглядеть  и
одеваться в точности как Вера,  Пэтти  и  Дэбби,  -  однажды  Вера  показала
Дженюари фотографию в "Женской одежде", и ей пришлось отыскать свое имя  под
групповым снимком, чтобы найти себя на нем.
   Она вытянулась  на  кровати.  Сказала  Сэди,  что  отдохнет  полчаса.  Но
Дженюари не удавалось заснуть. Куда поведет ее Дэвид  обедать?  У  нее  есть
наряды, которые она еще не  носила.  Возможно,  сегодня  она  наденет  нечто
особенное.
   Девушка увидела вспыхнувшую на телефоне  лампочку.  Она  всегда  забывала
включить звонок. Сняв трубку, услышала" как Дэвид просит Сэди не  беспокоить
ее, если она отдыхает.
   - Передайте ей, что наша сегодняшняя встреча отменяется. У нас в  конторе
запарка. Скажите, что я позвоню завтра.
   Она прошла в ванную. Было пять часов. Можно полежать в воде и перекусить.
Она пустила воду, насыпала в ванну немного пенного порошка. Действительно ли
у Дэвида запарка... или он просто решил избежать очередного скучного  вечера
с ней?
   Она замерла. Очередного скучного вечера с ней... Это мысленно  произнесла
она! До настоящего времени Дженюари всегда называла  это  очередным  скучным
вечером с Дэвидом... но сейчас она как бы прочитала его мысли.
   Конечно, с ней было скучно. Она лишь пыталась дотянуть до  конца  вечера,
не зевая. Зачем ему проводить все вечера  с  ней?  Дженюари  вспомнила,  что
Пэтти не звонила уже два дня, и Вера сегодня сказала, что у нее  нет  больше
времени на ленчи - она занята подготовкой к путешествию.  С  ней,  Дженюари,
скучно. Она - зануда. И скоро все ее покинут.
   Она вернулась в спальню и посмотрела на парк. Весь мир лежал  перед  ней.
Мир, который Майк принес на блюдечке. Она не могла заставить себя взять его.
Куда  делась  та  неиссякаемая  энергия,  что  заставляла  ее   работать   в
редакции... общаться с Линдой... Томом?
   Она снова замерла. Ну конечно! Почему ей не пришло это в  голову  раньше?
Вместо снотворного ей требовался укол! Том сказал, что инъекции таят в  себе
опасность. Что ж, не большую, чем снотворное и  состояние  глубокой  апатии.
Она взглянула на часы... пять тридцать. Доктор Альперт еще у себя  в  офисе.
Она спустила воду из ванны, нашла в  шкафу  джинсы,  которые  Сэди  пыталась
выбросить. Надела их, майку, темные очки, схватила сумку и выбежала из дома.
   Она решила не звонить доктору Альперту - вдруг  он  предложит  ей  прийти
завтра. Он должен принять ее сегодня.
   В первый момент Дженюари  показалось,  что  она  ошиблась  адресом.  Офис
напоминал клуб рокеров. В приемной сидели парни и девушки в джинсах и майках
без рукавов. В комнате стоял  запах  марихуаны.  Помощница  врача  удивленно
посмотрела на Дженюари, затем радостно улыбнулась и протянула девушке руку.
   - Поздравляю. То есть... сожалею о гибели вашего отца... но поздравляю  с
состоянием. Я читала о вас.
   - Обо мне?
   - Ну конечно. О вас пишут ежедневно. Вы едете в Марбеллу или Сен-Тропе? Я
слышала, что вы фактически обручены с Дэвидом Милфордом.
   Дженюари не знала,  что  сказать.  Она  не  заглядывала  в  газеты  после
возвращения из Калифорнии.  Она  знала,  что  похороны  подробно  освещались
прессой. Но почему репортеры уделяют внимание ей? Неужели  десять  миллионов
пробуждают в людях интерес  к  тому,  где  она  обедает  и  куда  собирается
поехать?
   Она обвела взглядом многолюдную приемную.
   - Я не назначена, - сказала девушка.
   - О, конечно, мы вас примем, - отозвалась помощница  врача.  -  Этот  час
всегда напряженный. Видите, это актеры, занятые в бродвейском спектакле. Они
приходят каждый вечер.
   Она кивнула в сторону молодежи, сидевшей в приемной.
   - Но мы найдем  для  вас  время.  Доктор  Престон  вернулся  с  Западного
побережья. Так что оба врача сейчас здесь.
   - А как же его важные калифорнийские пациенты?
   - У него нет там офиса. Он отправился на Запад потому, что Фредди Диллсон
не может петь, если за кулисами нет доктора Престона.
   - Но на прошлой неделе... я видела по телевизору,  как  Фредди  несли  на
носилках к машине "скорой помощи".
   Девушка печально кивнула.
   - Он упал в  обморок...  нервное  истощение...  во  время  выступления...
Доктор Престон уделял Фредди  много  внимания  -  провел  там  семь  недель,
помогая ему сохранять форму, но певец сорвал голос.
   - Он так замечательно пел, - сказала Дженюари. - Я постоянно слушала  его
записи в Швейцарии.
   - Видели бы вы Фредди, когда он пришел сюда два года назад.  Его  бросила
жена - вы знаете, что он игрок. Он находился в  глубокой  депрессии.  Доктор
Престон  взялся  за  Фредди,  и  скоро  он  вернулся   на   сцену.   Устроил
замечательную премьеру в "Уолдорфе". Потом отправился  петь  в  Лас-Вегас  и
снова сломался. Доктор Престон вылетел туда и поставил  его  на  ноги  перед
лос-анджелесской премьерой... Но он не мог  постоянно  сопровождать  Фредди.
Доктор Престон - не нянька.
   - Но если Фредди постоянно нуждается в  уколах?  Помощница  врача  пожала
плечами.
   - Моя дорогая, доктор Престон научил двух важных  сенаторов  делать  себе
внутривенные инъекции, но Фредди не может сам пользоваться шприцем. В  конце
концов, люди, больные диабетом, обходятся без посторонней  помощи.  Не  надо
бояться иглы.
   - Я бы хотела увидеть доктора  Саймона,  если  это  возможно,  -  сказала
Дженюари.
   - Он принимает артистов... посмотрим,  что  можно  сделать.  Следуйте  за
мной, я отведу вас во внутреннюю комнату. Мы всегда  приглашаем  туда  наших
самых важных посетителей.
   Она прошла по коридору за девушкой. Из кабинета появился молодой человек,
опускавший рукав. Увидев Дженюари, он замер. Они уставились друг  на  друга.
Парень обнял Дженюари.
   - Привет, наследница. Что ты здесь делаешь?
   - Кит!
   Она обхватила его за  плечи.  Он  похудел  и  отпустил  волосы.  Дженюари
обрадовалась встрече.
   - Кит, а ты что здесь делаешь?
   - Я прихожу сюда каждый вечер. Я играю в "Гусенице". Ты, конечно,  видела
наш спектакль.
   - Нет... я была в отъезде.
   -  Я  читал  о  тебе.  Ты,  похоже,  счастливица!  Зачем  тебе  поднимать
настроение уколами? Она пожала плечами.
   - Кажется, у меня малокровие.
   - Ну, если захочешь посмотреть мюзикл... Замолчав, Кит покачал головой.
   - Нет... забудь об этом.
   - О чем?
   - Сегодня у нас грандиозная вечеринка. В городском доме Кристины Спенсер.
Она будет счастлива, если ты придешь... Но у тебя, наверно, расписан  каждый
вечер - Нет... я буду свободна - Весь вечер?
   - Как только сделаю укол.
   - Хочешь пойти на спектакль?
   - С удовольствием.
   - Отлично! Я подожду. Посажу тебя впереди, только не смогу сидеть с тобой
рядом.
   - Сегодня я не сбегу, - сказала она.
   - Там есть сцены с обнаженными актерами, - предупредил он.
   - Я уже взрослая девушка, Кит.
   - О'кей. Делай свой укол. Я постою на улице.

Глава 30

   Она сидела, загипнотизированная фантастическим действом. У Кита была одна
песня, он исполнял ее речитативом. К удивлению Дженюари,  не  очень  хорошо.
Почему-то она ожидала от него большего блеска. Но витальность  его  личности
не раскрывалась в шоу. В спектакле была одна сцена с фронтальным  "ню".  Кит
участвовал в ней вместе с большей частью труппы.  Дженюари  вдруг  заметила,
что у всех актеров были примерно одинаковые члены - такие же, как у  Дэвида.
Возможно, это норма. Точно все мужчины сошли с одного конвейера. Все,  кроме
Тома. Бедный Том! Она была способна сочувствовать ему. Под  влиянием  укола?
Или  она  наконец  посмотрела  на  ситуацию  трезво?  Дженюари   засмеялась.
Множество  пенисов,  плавающих  над  сценой,  навело   ее   на   философские
размышления.
   Она подумала о Майке. Она  знала,  что  он  ушел  из  жизни...  но  вдруг
отказалась поверить в это. Впервые  Дженюари  обрела  способность  думать  о
Майке без горечи в душе. Майк жил полной жизнью. И погиб стильно  -  так  он
сам бы сказал. Майк жил на широкую ногу и наслаждался каждой  минутой...  за
исключением, возможно, последнего года. Как сказал Хью, этот год  он  прожил
ради нее... чтобы она имела в будущем много счастливых лет.
   Спасибо Господу  за  Хью.  И  за  доктора  Альперта.  Вероятно,  инъекции
действительно вредны для здоровья -  это  утверждал  Том.  Но  вряд  ли  они
опаснее "Джека Дэииэлса", который пил он. Ему исполнилось  пятьдесят  восемь
лет, но даже несмотря на большое  количество  поглощаемого  им  бербона,  он
писал и  оставался,  как  говорит  Линда,  суперзвездой.  Несмотря  на  свой
маленький член, мог позволить себе роскошь расстаться с  ней.  Внезапно  это
показалось ей забавным. Как она могла испытывать отчаяние из-за их  разрыва?
Она сидела в зале, полная жизни. Отбивала ритм пальцами. У  нее  была  ясная
голова. Она смотрела с третьего ряда "Гусеницу" и  испытывала  удовольствие.
Не лежала больше  в  своей  постели,  наглотавшись  снотворного.  Перед  ней
простирался весь мир, мир, в котором люди  порхали  над  сценой,  девушки  с
обнаженными бюстами исполняли неистовый танец в стиле  рок...  все  казалось
прекрасным.
   Они решили пройти пешком до дома Кристины Спенсер. Он находился в  районе
Восточных Шестидесятых; вечер был теплым, ясным, Дженюари держала  Кита  под
руку. Ей хотелось прыгать, бегать... Она поглядела на темное небо.
   - О, Кит, как замечательно иметь хорошее настроение.
   Он кивнул.
   - Похоже, доктор Альперт вкатил тебе щедрую  дозу.  Он  сам  был  сегодня
навеселе и, вероятно, принял тебя за актрису.
   Она засмеялась.
   - Поэтому он даже не поговорил со мной? Я огорчилась - он не счел  нужным
сказать мне, что рад моему  возвращению,  не  произнес:  "Добро  пожаловать,
блудная дочь".
   Кит, улыбнувшись, посмотрел на Дженюари.
   - Тебе хорошо, да?
   -  Мне  кажется,  что  я  слышу,  как  растут   деревья,   ощущаю   запах
приближающегося лета... я действительно вижу, как  увеличиваются  в  размере
листья. Кит, посмотри на это дерево - ты видишь, тот лист растет на глазах.
   Он улыбнулся.
   - Ну конечно. Очень важно видеть и слышать все это. Сегодняшний  июньский
четверг больше не  повторится.  Завтра  наступит  пятница.  Этот  четверг  -
единственный и неповторимый.
   - Почему ты ушел от Линды? - внезапно спросила она.
   - Линда требовала от меня слишком многого.
   Она кивнула. Нельзя никем владеть полностью. Поэтому Том позволил ей уйти
из его жизни. Остановившись, она посмотрела на небо.  Почувствовала,  что  в
эту минуту находится на грани чего-то... она словно заглядывала в будущее...
все понимала... Дженюари повернулась к Киту.
   - Кит, к этим уколам можно привыкнуть?
   - Нет, но человеку становится плохо, когда их де