ревья облетели, и сквозь их темные силуэты проступали жесткие линии Адмиралтейства. Сердюков покружил вокруг уже выключенного на зиму фонтана и медленно двинулся в обход памятника Пржевальскому. Скользя взором по фигуре ученого и его замечательной лошади, он продолжал размышлять о деле. И тут его плавное течение мыслей прервалось знакомым звуком скрипа инвалидной коляски. Он помедлил и все же повернулся, уже зная, что увидит. Навстречу шла дама в пушистом манто и небольшой шляпе, из-под которой выбивались непослушные медные пряди. Впереди себя она с усилием толкала кресло, в котором сидел, понуро опустив плечи, мужчина. Его ноги укрывал клетчатый плед, глаза закрыты, он словно дремал. Сердюков приподнял шляпу и поклонился. Его сердце бешено заколотилось. Женщина прищурилась, узнала, кивнула головой и остановилась. Кресло подкатилось под самые ноги полицейскому, так, что он даже вынужден был отступить на шаг.
     - Мое почтение, Маргарита Павловна! Как сегодня самочувствие Дмитрия Ивановича?
     Услышав посторонний голос, назвавший его имя, сидящий в кресле Гривин открыл глаза и с неудовольствием воззрился на следователя.
     - Вашими молитвами, - зло усмехнулся он. - Видите, к чему привело ваше легкомысленное попустительство преступникам!
     Сердюков потоптался на месте. А что ему было отвечать? Кто бы мог подумать, что проклятая балка упадет и переломит Гривину хребет? И что в конечном итоге именно он, Гривин, займет место в инвалидной каталке?
     - Видимо, маг опять что-то напутал, - грустно попытался отшутиться Сердюков, но его слабая улыбка осталась без ответа.
     - А вы ведь, Константин Митрофанович, стало быть, не исцелились полностью от ваших сладострастных видений, коли постоянно ищете встречи с госпожой Прозоровой, подстерегаете нас на прогулках? - бледное лицо Гривина исказила гримаса.
     Он сильно изменился. Страдание, причиненное недугом, глубокими горькими складками пролегло по его выразительному лицу.
     - Вовсе нет! - Следователь покраснел. - Я тут совершенно случайно, по наитию, и не думал вовсе вас тут повстречать.
     - Дмитрий, прекрати ради Бога! Ведь он и сам пострадал! Ты несправедлив к господину Сердюкову! Мы ему многим обязаны! Дело закрыто, не так ли, господин следователь? - Маргарита мягко улыбнулась, стараясь тем самым сгладить неприятность разговора.
     - Так-то оно так, но все же много осталось непонятного. Возможно, я еще вернусь к этому делу. А как Варвара Платоновна? - Полицейский старался сохранять спокойствие, хотя присутствие Маргариты действительно до сих пор еще волновало и тело, и душу.
     - Варя уехала лечиться в Швейцарию. Она заявила, что, так как магический опыт не удался... - Маргарита сделала выразительную паузу и посмотрела на неподвижную фигуру в кресле, - или, во всяком случае, не так, как было обещано Кондратием, то и разговора о передаче доли наследства быть не может. Одно хорошо: она согласилась на развод, впрочем, в теперешних обстоятельствах это и немудрено. По мнению Варвары Платоновны, возмездие не свершилось.
     - Как сказать, - зло заметил Гривин и поежился. От неподвижного сидения он быстро замерзал, даже будучи очень тепло одетым и укутанным заботливой рукой Марго.
     - Дмитрий, мы с тобой говорили и не раз, ты же и сам полагаешь, что в происшедшем с тобой несчастье нет ни капли мистики.
     - Так же, как и не было его в падении Вари с лошади накануне свадьбы, - кивнул головой Гривин и выразительно повел бровями.
     По всему было видно, что он пребывает в крайне раздраженном состоянии духа. И немудрено, ведь он не ожидал такого последствия магических опытов!
     - Значит, теперь вас ожидает сомнительное удовольствие участия в бракоразводном процессе и дележе имущества? - поинтересовался Сердюков.
     - Увы, - вздохнула вдова и поправила съехавший плед на безжизненных ногах Дмитрия Ивановича.
     В этот момент на конце аллеи появилась няня с мальчиком.
     - Маменька! Маменька! - Юный Прозоров бежал к матери.
     Он запыхался, щеки горели ярким румянцем, темные кудри выбивались из под плотной шапочки. Коленька подбежал к Маргарите и подпрыгнул, видимо, желая обнять мать. Она засмеялась и хотела приподнять его, но, одетый в тяжелую шубу, он оказался ей уж не под силу.
     - Нет, милый, я уже не могу тебя поднять!
     - Как он вырос! - искренне удивился Сердюков.
     "И как похож на своего отца, Платона Петровича Прозорова! Просто поразительно!" - чуть было не вырвалось вслух. Но, поймав внимательный и настороженный взгляд Гривина, следователь промолчал. Однако Марго несомненно поняла выражение лица полицейского и засмеялась счастливым радостным смехом.
     Семейство двинулось дальше, мальчик скакал вокруг, кресло натужно скрипело, Маргарита что-то нежно выговаривала унылому Гривину, а Константин Митрофанович снова остался наедине со своими думами - Такой интересный мужчина, и в одиночестве! - услышал следователь рядом с собой знакомый пароль.
     Что ж, стало быть, он снова нужен! Наконец-то! Работа - вот спасение! Служба Отечеству превыше всего!
     Пошел мокрый снег, и сад быстро опустел.
     Следователь и агент, живо беседуя, направились в сторону Невского проспекта.