гадок
в моей голове несколько улеглась.
   - Загадочные личности, - прошептала Джорджиан. - Никому, кроме  Тора,  не
известно, кто они и откуда взялись. Прямо страшно. На свете найдется  немало
ужасных типов, которые были бы рады наложить лапы на  такой  бизнес,  как  у
нас. А мы оказались у них на пути.
   - Могу я вмешаться в вашу милую беседу? - с легким нетерпением прервал ее
Top. - По большому счету, именно я затеял всю  эту  сделку  -  и  теперь  ее
результаты начинают казаться загадочными даже для меня.
   Джорджиан покорно уселась на место, словно школьница, которую  приструнил
учитель, а Тор продолжал:
   - Я вел переговоры с группой бизнесменов из  разных  стран  уже  довольно
продолжительное время.
   - Это насколько же оно было продолжительным? - осведомилась я.
   - С тех пор, как  я  побывал  на  том  собрании  СЭК,  про  которое  тебе
рассказывал, когда банкиры не захотели создавать акционерный капитал, вложив
туда свои собственные деньги. Тогда-то я и начал составлять свой план...
   - Но ведь это было задолго до того, как ты приобрел остров и даже похитил
облигации, - заметила я. - До того, как ты познакомился с Лелией,  Джорджиан
и с Перл... До того, как мы заключили пари! - вскричала я наконец.
   - Абсолютно точно, - с ослепительной улыбкой подтвердил Top. - Но я  верю
в эффективность долгосрочного планирования, моя милая, и  знал,  что  ты  не
окажешься в стороне.
   Ух, как я разозлилась. Мне пришлось до боли сжать руки в кулаки, чтобы не
броситься на него. Этот негодяй  запросто  обвел  меня  вокруг  пальца!  Он,
видите ли, успел все спланировать и подыскать покупателей на остров  еще  до
того, как прозвучал стартовый выстрел для нашего соревнования. Если  ему  до
сих пор хватает наглости надеяться на то, что  я  как  дура  отдамся  ему  в
кабалу на целый год, он очень об атом пожалеет!
   - Но кто же эти парни и как ты их раскопал? - спросила Перл, прерывая ход
моих мыслей.
   - Они все связаны  между  собой,  поскольку  являются  членами  различных
компаний и корпораций. Но это не все, что их объединяет, - сказал Top.  -  Я
выкопал их из того же списка, из которого подбирала ты. Правда кандидатов  в
твой список, его предоставил мне мистер Чарльз.
   -  Боже  милостивый!  -  воскликнула  Перл.  А  я  чуть  не  лопнула   от
возбуждения, когда до меня дошло то же, о чем догадалась Перл. - Я знаю, что
связывает все эти имена: не только их высокий  общественный  ранг.  Если  не
ошибаюсь, все эти ребята являются членами Вагабонд-клуба!
   - Ты попала точно в яблочко, - улыбнулся Top. - Надеюсь, вы  оцените  это
по достоинству.
   - Но ведь это значит, что среди них есть и Лоренс, не так ли? -  спросила
я.
   - Именно так, - отвечал Top. - Он-то и поставил передо мной ту  проблему,
что задержала меня в Париже. Понимаете, после стольких месяцев  плодотворных
переговоров наши милые джентльмены почему-то расхотели нам платить.
   Так вот что означала та записка о "стоянке"! Этот выродок Лоренс собрался
воспользоваться деньгами банка,  конечно,  незаконно,  чтобы  вложить  их  в
приобретение свободной зоны для себя! Воспользоваться преимуществами  своего
служебного положения в интересах личного обогащения. Такое не  прощается  ни
одному банкиру, - если только его схватят за руку!
   И тут на меня напал безудержный истерический хохот. Ну  и  дела!  Ведь  я
постаралась выбрать в качестве объекта для своей шутки самых  отвратительных
мне типов - и вот теперь оказывается, что они  и  без  моей  помощи  учиняют
нечто  гораздо  более  гнусное,  по  сравнению  с  чем  мои   упражнения   с
компьютерами выглядят  просто  детской  шалостью!  "Какая  же  тонкая  грань
отделяет наши честные поступки от бесчестных", - думала я.
   Однако в создавшейся ситуации самая злая ирония заключалась  в  том,  что
могла оценить лишь я одна:
   Лоренс со своими прихлебателями сотворил над Тором и  моими  друзьями  то
же, что сотворили над моим дедушкой двадцать с лишним  лет  назад.  Похитили
чужую блестящую идею, рожденную и выпестованную в крови и муках. Извратив до
неузнаваемости, они  заставили  эту  идею  работать  на  себя,  а  потом  за
ненадобностью отбросили в сторону. Да, история повторялась.
   - Ну что за гадина, - заметила Перл, когда Тор покончил с объяснениями. -
Значит, если в течение двух недель мы сами не выкупим наши  бумаги,  он  как
наш кредитор сделает это за нас и растерзает нас в клочья.
   - Уи, - согласилась Лелия, - они сделают нам терзание своими когтями.
   - Не думаю,  что  Перл  имела  в  виду  именно  это,  мама,  -  возразила
Джорджиан.
   - Но она недалека от истины, - добавил Тор.
   - Нам надо вырвать из его лап краденые облигации,  пока  эта  каналья  не
пронюхала, где мы их раздобыли, - продолжала Перл, обращаясь ко мне.  -  Мне
вот что пришло в голову. У вас с Тавишем должно было  накопиться  достаточно
денег, чтобы перевести их для выкупа наших займов?
   Я прекрасно понимала, к чему она клонит. Но еще  тогда,  как  только  Тор
впервые высказал эту идею,  я  прекрасно  понимала,  насколько  она  опасна.
Украсть из банка деньги для покрытия частных займов, да  еще  совершенных  в
другом государстве, это совсем не то, что "занять"  на  время  чужие  ценные
бумаги для обеспечения займа, который ты к тому  же  со  временем  собирался
выплатить. И если нас схватят за руку прежде, чем мы успеем вернуть деньги в
банк, дело мгновенно разрастется до громкого международного скандала.
   Но тут вмешался Тор.
   - Я не  могу  принять  помощь  подобного  рода,  -  отрезал  он  каким-то
деревянным голосом. - Если уж на то пошло, то пари заключал  именно  я,  все
остальные к  этому  отношения  не  имеют.  Мы  с  Верити  все  еще  остаемся
соперниками. Если я приму деньги подобным образом, это  будет  означать  мой
проигрыш.
   - Но пять минут назад ты сам доказывал, что так или  иначе  с  вас  скоро
снимут последние штаны, - растерянно  напомнила  я.  -  Почему  бы  тебе  не
согласиться с предложением  прекратить  это  дурацкое  соперничество?  Из-за
нашего несчастного пари я и так потеряла чересчур  много:  работу,  карьеру,
может быть, даже свободы - все, ради чего трудилась всю жизнь.
   - Послушай, а тебе не интересно узнать, ради чего трудился всю жизнь я? -
горячо  перебил  меня  Top.  -  Я  трудился   ради   доверия,   уважения   и
сотрудничества, когда каждый пожинает заслуженные плоды собственного  труда,
ради честной конкуренции на рынке, когда вознаграждаются добродетель и ум  и
обязательно наказываются бесчестье и порок, - он перевел  дыхание  и  окинул
меня ледяным взором, - в то время как ты работала на Лоренса, - заключил он,
в гневе отвернувшись в сторону.
   - С твоей стороны весьма непорядочно описывать вещи подобным  образом,  -
потрясенная, попыталась возражать я. Но тут же мне стало ясно, что  Тор  был
прав.
   С какой, интересно, стати меня  так  возмущало  предложение  работать  на
Тора? Какую независимость теряла я в  этом  случае?  Возможность  независимо
играть в кошки-мышки с такими мерзавцами, как Лоренс, Карп и  Киви,  радуясь
своим победам в этой мышиной возне, и не замечать, как в песок  утекают  мои
лучшие годы, мои продуктивные способности, как выразился бы Тор.  И  чем  на
самом деле я стала, если не послушной дрессированной крысой в лабиринте?
   - Меня совершенно не волнует, кто из нас выиграет, -  говорила  я,  меряя
шагами парапет,  в  то  время  как  трое  наших  друзей  глядели  на  нас  с
беспомощным отчаянием. - И пари я решила заключить из тех же побуждений, что
и ты. Хотела показать  всему  свету,  сколько  мошенников,  воров  и  лжецов
угнездилось в финансовых кругах.  И  я  не  собираюсь  возвращаться  в  банк
независимо от того, кто из нас выиграет. Хочу остаться здесь и  помочь  тебе
победить их. Но ума не приложу, как сделать это, не выкупая твоих займов...
   - Мы и с этим уже опоздали, - возразил Top. - Давным-давно опоздали.
   - Но я не желаю, чтобы мои друзья оказались за решеткой, в то время как в
моих руках ключ к их спасению, - настаивала я. - Кстати, ведь  ты  же  помог
мне, когда я в этом нуждалась!
   - Да неужели? - грубо  переспросил  меня  Top.  -  Ты  действительно  так
думаешь? Значит, только я считаю, что все вышло наоборот.
   Он неожиданно сорвался с места и ринулся прочь,  а  мы  с  Перл  в  немом
изумлении воззрились друг на друга.
   - И как прикажете это понимать? - обратилась в пространство Джорджиан.  -
Она предлагает помочь спасти наши задницы, а  он  отказывается,  потому  как
это, видите ли, "джентльменское пари". Черт  побери,  но  мне  оно  начинает
казаться чересчур джентльменским!
   - Это потому, что ты не можешь слышать, что происходит в глубине  сердце,
- снисходительно пояснила Лелия. - Божественный Золтан,  он  чувствует,  что
поступал неверно, когда заключал с Верити пари, и позже, когда  помог  ей  и
она уже не  могла  отказаться.  Если  бы  не  его  помощь,  она  по-прежнему
оставалась бы в безопасности, а не столкнулась бы с тем, с  чем  столкнулись
мы. А мы ее друзья, и он чувствует свою вину и  перед  нами.  Но  он  должен
понимать, что мы взрослые люди. И все, что сделали, сделали по  собственному
выбору и без принуждения.
   Она была права,  именно  чувство  ответственности  за  наши  судьбы  было
причиной того отчаяния и гнева, что бушевали в груди Тора. Мне  пришлось  не
меньше получаса бродить по роще и спускаться к морю, пока я не заметила его.
В той же белой шелковой рубашке и подвернутых брюках  он  одиноко  сидел  на
нависшей над морем скале.
   - Итак, ты просто не  в  состоянии  остановить  наш  бег  наперегонки,  -
сказала я, улыбаясь как можно беззаботнее и устраиваясь у него на коленях. -
Мистер слишком горд, чтобы принять мелочь из моего кошелька.
   - Но ведь это действительно "твой кошелек", как ты мило мне напомнила.  А
я не желаю потерять уважение к себе как к мужчине, - упрямо возразил он. - И
когда ты предлагаешь мне помощь, за  которую  можешь  поплатиться  двадцатью
годами свободы, я не в состоянии  переступить  через  себя.  По-твоему,  это
простая неучтивость?
   - О'кей, стало быть, это война, - уступила я, по-прежнему улыбаясь.  -  И
позволь тебя спросить, каков же будет следующий шаг?
   - Если б я знал, - отвечал он, целуя мне руки и не сводя глаз с моря. - Я
должен был продумать такой вариант до  того,  как  он  стал  реальностью.  Я
слишком положился на свои хитроумные расчеты, и вот теперь всем нам угрожает
опасность оказаться в тюрьме. Не могу поверить, что именно меня так запросто
обвела вокруг пальца эта двуличная гадина.
   - И все-таки что ты будешь делать?
   - Пока  постараюсь  выиграть  время,  ссылаясь  на  то,  что  всем  здесь
распоряжается Лелия и что необходимо все согласовывать с ней. Но уже  недели
через две они заявятся на остров, уверенные, что  мы  безропотно  подпишемся
под всеми их требованиями. В противном  случае  они  подвергнут  атаке  наши
активы в европейских банках.
   - Послушай, допустим, я уже  удостоверилась,  что  Лоренс  -  отъявленный
мошенник, - пустилась я в  рассуждения.  -  Но  это  невозможно  доказать  с
помощью одной лишь коротенькой записки и прочих косвенных улик, вроде  факта
его  членства  в  Клубе.  Наверняка   Лоренс   позаботился   о   собственной
безопасности и перекупал наши займы через  подставных  лиц.  И  все  же  две
недели лучше, чем ничего, и раз уж мы ими располагаем, я все же надеюсь, что
ты не откажешься от моей помощи, хотя бы в качестве консультанта по вложению
капитала?
   - Если  ты  действительно  думаешь  так,  как  говоришь,  -  отвечал  он,
заглядывая мне в самую душу заполыхавшим столь знакомым мне пламенем взором,
- тогда помоги одержать над ними победу и воздать им по заслугам.

Лондон, сентябрь 1814 г.

   Через два года после смерти Мейера Амшеля Ротшильда, почти день в день, в
Вене состоялась встреча глав государств Европы, посвященная переделу  границ
после того, как Наполеона сослали на остров Эльба.
   В Лондоне Натан Ротшильд принимал  в  своих  апартаментах  новую  звезду,
взошедшую на политическом небосклоне, того, кто непосредственно участвовал в
крушении Наполеона.
   - Лорд Веллингтон, - сказал Натан, - насколько я понимаю,  ваше  прошение
все же было удовлетворено и вам разрешили покинуть поля сражений.
   - Да, - ответил Веллингтон. - Как я  неоднократно  замечал,  всякий,  кто
наблюдал за боем хотя бы в течение дня, ни за что не захочет по доброй  воле
снова увидеть его даже в течение часа.
   - И все же на поле брани вы отлично справлялись с делом,  пусть  даже  не
имея к нему вкуса. Представляю, каких бы высот вы смогли  достичь,  доведись
заниматься тем, что пришлось бы вам по душе.
   - Да, и вы, Ротшильд, живое подтверждение этой мысли. О вас говорят,  что
вы любите деньги, как никто другой. И ныне вы - самый  богатый  человек,  вы
так богаты, что сумели спасти от полного краха не одну  Британскую  империю,
но и добрую часть Европы.
   - За деньги можно купить личную свободу и тот образ жизни, который  и  не
снился даже моему отцу, когда он начинал, - согласился Натан. - И силу денег
- к добру ли она или к злу - никогда не следует недооценивать.
   - Я слышал, что в недавно освобожденной Европе вы  с  братьями  начинаете
нечто новое, что должно принести еще большую власть Ротшильдам.
   - Это действительно так, учреждаемый нами вид услуг финансисты  оказывали
уже веками, только неофициально. Мы называем это клиринговой палатой.
   - В которой вы станете обменивать деньги для коронованных особ Европы, не
так ли?
   - Не только,  -  отвечал  Натан.  -  До  настоящего  времени  банки  лишь
обеспечивали вклады или проценты по депозитам. Но отныне  мы  сможем  менять
валюту и не давать ей резко обесцениваться даже во время  войн.  Результатом
подобной деятельности будет большая стабильность валют.
   - Учреждение некоего валютного рынка станет великим благом для Европы,  -
согласился Веллингтон. - Признаюсь, я был несказанно удивлен, когда  покидал
Испанию после разгрома французской армии. Мы вступили во  Францию  навстречу
отступавшей из России армии Наполеона, и вдруг  я  получаю  от  вас  золото,
которое переслали через вражескую Францию и во французской  валюте!  Как  вы
сотворили подобное чудо?
   - Мы убедили британское правительство распустить слухи  о  том,  что  они
девальвировали свою валюту. И тогда  французы  разрешили  нам  перевезти  во
Францию  английское  золото,  полагая,  что  наносят  непоправимый  удар  по
вражескому золотому запасу. А мы использовали провезенные деньги для закупки
аккредитивов, по которым нам платили испанские банки.  Таким  образом,  наши
деньги пересекали  государственные  границы,  не  вызывая  подозрений  и  не
облагаясь налогами. Мой уважаемый Веллингтон,  в  один  прекрасный  день  до
государственных мужей  дойдет  истина,  давно  известная  банкирам:  большие
деньги порождают деньги еще большие. А ведь предоставить экономике  свободно
развиваться может лишь правительство.
   - Ах, Ротшильд, вы человек великого гения  и  большого  честолюбия.  А  я
всего  лишь  бедный  солдат,  смертельно  уставший  от  войны.  Мне   вполне
достаточно моей ежегодной ренты, моего титула, и стремлюсь я только к  миру.
Завтра отправляюсь к себе в поместье, в Ирландию, где стану согласно  совету
Вольтера "возделывать  свой  сад".  И  очень  надеюсь,  что  нам  больше  не
доведется испытать ужасов войны. То, что вас обогатило, меня утомило.
   - Мой вам совет - не очень-то увлекайтесь садоводством, - сказал Натан. -
Никто не знает, что нас ждет в будущем. Вы ведь знаете,  что  мой  отец  был
превосходным шахматистом. Он всегда говорил, что лучший игрок  не  тот,  кто
может рассчитать игру на много ходов вперед, а тот, кто  способен  применить
свою стратегию к ситуации, складывающейся в  каждый  данный  момент.  И  это
верно для многих вещей помимо шахмат.
   - В способности сражаться, несомненно, есть  своя  истина,  -  согласился
Веллингтон. - Но я зашел к вам, чтобы попрощаться, прежде чем отправиться  в
Ирландию. Я пытался было думать о подарке в знак благодарности за  все,  что
вы для меня сделали, но так и не смог себе представить, что  можно  подарить
человеку вашего достатка и положения. Вам даже пожалован титул,  в  котором,
как вижу, не очень-то и нуждаетесь. Есть ли хоть что-нибудь, что я  смог  бы
выполнить в благодарность за оказанную вами помощь?
   - Честно говоря, есть, - отвечал Натан. - Мне было бы приятно преподнести
подарок вам.
   - Преподнести подарок мне? Но это невозможно! Вы и так многое сделали...
   - Мой уважаемый Веллингтон, не забывайте, что, подарки богачей никогда не
являются просто подарками, иначе как бы богачи так разбогатели?
   - Но что же это может быть? - засмеялся Веллингтон заинтригованно.  -  Вы
разбудили во мне любопытство.
   - Это маленькая корзинка, - сказал Ротшильд, -  которую,  я  надеюсь,  вы
всегда будете держать при себе. Нет, не надо открывать ее сейчас. Внутри  вы
найдете таких маленьких серых птичек, и я объясню вам, что с  ними  надлежит
делать...

РАСПЛАТА

   Деньги являются основой всей цивилизации.
   Уилл и Ариель Дюран

   На следующий день утром Джорджиан, Тор и  я  карабкались  через  холм,  а
Лелия с Перл ехали  следом  за  нами  в  двуколке;  наверное,  мы  выглядели
миниатюрной армией, готовящейся к бою.
   Через две  недели,  когда  сюда  явятся  представители  Вагабонд-клуба  в
качестве  новых  владельцев  острова,  кто-нибудь  из   нас   должен   будет
продемонстрировать им наш бизнес, который переходит к ним в руки.  Поскольку
Лоренс мог узнать Перл и, уж конечно, меня, то нам предстояло  на  время  их
присутствия укрыться где-нибудь за стенами замка.
   Таким образом, мы решили позаниматься с Джорджиан, чтобы посвятить  ее  в
тонкости  международного  валютного  обмена.  Сегодня  был  первый  день  ее
обучения, который не доставил ей никакого удовольствия.
   - Если я в чем-то  и  разбираюсь,  так  это  в  Ф-стоп-камерах  и  прочих
подобных вещах, - жаловалась она, кока мы брели  перед  двуколкой,  загребая
сандалиями пыль. - А со мной обращаются так, словно я всю жизнь просидела  в
Бэнкс и смогу запросто разъяснить всю эту галиматью.
   - А почему бы и нет? - возразила я. - В конце концов, если  Перл  удалось
за несколько месяцев заработать миллион, значит, с этим может  справиться  и
любой другой!
   И  я  опасливо  покосилась  на  Перл,  которая  наградила   меня   весьма
выразительным взглядом, балансируя на своем насесте в двуколке. Затем мне  с
Джорджиан и Тором пришлось посторониться, чтобы  пропустить  вперед  тряский
экипаж, в котором Лелия с Перл начали спускаться с холма.
   Мы направились по улице между рядами  маленьких  оштукатуренных  домишек,
разрисованные бирюзой и золотом фасады которых украшали золотые балкончики и
цветочные  шпалеры.  В  конце  улицы  возвышалось   длинное   доисторическое
сооружение, напоминавшее амбар.
   - Здесь делали парусники, это было единственное местное  производство,  -
пояснила Перл. - Когда мы сюда приехали, то срочно нуждались в помещении для
ведения своих дел. А прежним хозяевам мы  заплатили  достаточно,  чтобы  они
смогли спокойно переехать на новое место.
   Здание оказалось просторным и темным, слабо пахнувшим плесенью и морем, с
высокими сводчатыми потолками и лестницей в центре, по которой мы попали  на
второй этаж, напоминавший чердак. На большой доске я прочла список  названий
нескольких довольно известных в мировых финансовых кругах фирм, с  которыми,
по-видимому, в настоящий момент, велись дела.
   - Европейский  клиенты?  -  спросила  я  Тора,  пока  мы  поднимались  по
лестнице.
   - Да, с Ближнего Востока... Азии... сама  сейчас  увидишь,  -  с  улыбкой
отвечал он. - Мы приветствуем всякого, кто хочет избежать  гнета  налогов  и
согласен играть по нашим правилам.
   Наверху оказался длинный коридор с маленьким окошком в  конце.  По  обеим
сторона