небеса за маленьких девочек", стоя на  эстраде,  специально  возведенной
для солистов. Она смеялась  от  души,  наблюдая,  как  в  Дэвида  летели
помидоры, персики и прочие дары земли,  а  он  упорно,  во  весь  голос,
продолжал терзать слух зрителей. Только когда  Дэвид  и  Самми  схватили
Пенни за руки и потащили к морю, она, опасаясь, что ее искупают прямо  в
одежде, пообещала больше не смеяться. Эта сцена и  была  запечатлена  на
одной из фотографий: Пенни  умоляла  Дэвида  и  Самми  отпустить  ее,  а
зрители требовали окунуть поскорее в море.
   На другой фотографии они вдвоем  с  Дэвидом  брели  назад  к  берегу,
промокшие до нитки.
   Да, день проходил просто великолепно, пока не  появилась  Мариель.  С
этого момента Дэвид просто перестал замечать Пенни. Самми  поддразнивала
сестру, говоря, что она ревнует, и по-своему была права, но это была  не
та ревность, о которой думала Самми. Пенни не имела привычки  обманывать
себя по поводу своих чувств, да она никогда  и  не  отрицала  того,  что
Дэвид был привлекательным мужчиной.  Мало  кто  мог  устоять  перед  его
обаянием, но если бы у нее имелось хоть малейшее чувство к нему,  помимо
чисто физического  влечения,  Пенни  определенно  поняла  бы  это.  Нет,
причиной ее плохого настроения отнюдь не являлась неразделенная любовь к
Дэвиду. Просто Мариель выглядела потрясающе сексуально в коротком  белом
платье, облегавшем превосходную фигуру. Пенни, промокшая, испачканная  в
песке, с растрепанными волосами, почувствовала себя рядом с ней  уличной
попрошайкой. Не было  ничего  удивительного  в  том,  что  вскоре  после
появления Мариель Пенни и Дэвид поругались.
   Сейчас Пенни уже не могла вспомнить, что явилось причиной раздора,  -
может быть, невыносимая привычка Дэвида относиться ко  всему,  а  к  ней
особенно, как к хорошей шутке. Засовывая в рот последний  кусок  пирога,
Пенни со злостью думала об этом. Ну почему она не может хотя бы один раз
- только раз! - продемонстрировать всем, включая Дэвида,  непреклонность
и чувство собственного достоинства, которых требовала ее должность!
   Кусок пирога, оказавшийся слишком большим, забил  ей  весь  рот,  но,
будучи одна в своем кабинете, Пенни легко справилась бы с этим.  И  надо
же было Дэвиду появиться в  дверях  ее  кабинета  в  самый  неподходящий
момент...
   Черт бы его побрал!
   Пенни смотрела на Дэвида как зачарованная. Кусок пирога, раздувший ей
щеки, был настолько большим, что она не могла даже пошевелить его языком
и, что было ужаснее всего, не могла произнести ни слова.
   На лице Дэвида как всегда блуждала усмешка, но рот  его  окончательно
растянулся до ушей, когда он взглянул на ее раздутые, покрасневшие щеки.
   - Не обращайте на меня внимания, - по-рыцарски великодушно  промолвил
он.
   Пенни напрягла челюсть, пытаясь протолкнуть пирог поближе к зубам, но
для этого ей надо было раздвинуть челюсти. А как она могла сделать  это,
если Дэвид стоял и пялился на нее, усмехаясь, словно она маска из  тыквы
на празднике в День всех святых?
   Дэвид сел, закинув ноги на стол  Пенни,  заложил  руки  за  голову  и
продолжал в упор смотреть на  нее.  Пенни  готова  была  испепелить  его
взглядом, но тут, к ее жуткой ярости, Дэвид рассмеялся.
   - Вы не хотите взглянуть на себя в зеркало? - любезно спросил он.
   Пенни попыталась предложить ему убраться из ее  кабинета,  но  с  губ
слетело только бессвязное мычание и несколько влажных крошек.
   - Простите? Что-то я не совсем вас понял. -  Эта  игра,  похоже,  все
больше нравилась Дэвиду.
   Пенни ринулась в закуток, где  находилась  небольшая  кухня,  кое-как
выплюнула пирог и, разгневанная, вернулась в кабинет.
   - Вы когда-нибудь стучите в дверь, перед тем  как  войти?  -  ледяным
тоном обратилась она к Дэвиду.
   - Иногда бывает, - ответил тот, по-прежнему улыбаясь. - Так что у вас
за срочное дело?
   - Срочное дело, -  передразнила  его  Пенни,  -  возникло  в  субботу
вечером, а сегодня у нас среда. Где же вы были раньше?
   - В субботу вечером?  -  удивился  Дэвид.  -  Но  мы  же  виделись  в
воскресенье!..
   Пенни почувствовала, что краснеет.
   - Да, но я тогда не вспомнила о нем, - промямлила  она,  понимая  всю
нелепость такого оправдания.
   - Так в чем проблема? Почему вы не поговорили об этом с Пьером?
   - Потому что это вы предупредили  меня  о  подозрительных  личностях,
которые согласно вашим дурацким предсказаниям пристали ко мне в  субботу
вечером. Я хочу знать, кто они такие? И что вообще происходит?
   Все с той же снисходительной усмешкой, которую, похоже, ничем  нельзя
было убрать с его лица, Дэвид сказал:
   - Поздравляю вас. Пенни. Теперь вы  точно  знаете,  что  приехали  на
Лазурный берег.
   - Черт побери, о чем вы говорите?
   - Вы правда не догадались, кто они такие?
   - Если бы догадалась, то не стала бы спрашивать вас!
   - Это, пышечка моя, мафия.
   - Не смейте меня так называть! - вскипела Пенни.  -  И  при  чем  тут
мафия? Если у вас дела с мафией, почему они должны приставать ко мне?
   - Они контролируют прессу в этом районе, -  спокойным  тоном  сообщил
Дэвид. - И мы должны им платить, как все остальные. Так что они  сказали
вам?
   - Вот это самое и сказали, - чувствуя,  как  все  внутри  напряглось,
Пенни пыталась оценить искренность слов Дэвида.  Внезапно  ей  почему-то
захотелось, чтобы во всем этом присутствовала смертельная  опасность.  -
Что же все-таки происходит,  Дэвид?  Мне  не  нужны  ваши  самоуверенные
ответы, я хочу знать правду. Если  вы  замешаны  в  какой-то  преступной
деятельности, я первым же самолетом возвращаюсь в Лондон.
   "Черта  с  два  я  уеду",  -  подумала  про  себя  Пенни.   Если   он
действительно каким-то образом был связан с мафией,  это  означало,  что
сенсационный материал был почти у нее в руках!
   - Ох, Пенни, Пенни! - произнес Дэвид, качая головой. - Неужели вы  не
знаете, что мафия лезет буквально повсюду? Они хотят получать деньги  за
так называемую защиту. Иметь  часть  от  доходов.  Если  хотите,  можете
назвать это комиссионными, но у вас, то есть у нас, ничего не  получится
с журналом, если мы не будем сотрудничать с ними. Но пусть  вас  это  не
заботит. Я сказал, что все улажу, и я это сделаю.
   - Неужели вы серьезно  собираетесь  платить  им?  -  Глаза  Пенни  от
изумления стали большими, как блюдца.
   - Именно об этом я и говорю. Если только у вас нет идеи получше.
   - Пошлите их к чертовой матери!
   Дэвид кивнул, делая вид, что обдумывает это предложение.
   - Да, конечно, и думаю, они тут же уберутся, как только я передам им,
что Пенни Мун посылает их куда подальше.
   - Не смейтесь надо мной. Насколько эти люди опасны?
   - А вы когда-нибудь слышали о мафии?
   - Не стройте из себя идиота, конечно, слышала!
   - Тогда зачем задаете такой наивный вопрос? Я уже сказал, что сам все
улажу. Вы уверены, что они больше ничего не говорили?
   - Мне и этого больше чем достаточно. Я потом  две  ночи  не  спала  и
дрожала от страха. А сколько еще придется пережить теперь, когда я знаю,
кто они такие...
   - Как только я договорюсь с ними, они сразу оставят вас в покое.
   - Тогда почему они сначала пристали ко мне, а не к вам?
   - Честно говоря, я  рассчитывал,  что  они  наедут  на  меня.  А  вас
предупредил просто так, на всякий случай. И  все-таки,  я  полагаю,  это
мафия, - добавил Дэвид, вскидывая брови.
   Пенни всплеснула руками.
   - Ох, ну и дела - оказывается, вы еще и не уверены!
   Это,  может  быть,  одна  из  самых  опасных  в   мире   гангстерских
организаций, а может, и еще кто-то. Сколько их здесь, Дэвид?  Почему  бы
нам не устроить вечеринку и не пригласить сразу всех?  А  может,  просто
раздать им личные чековые книжки? Или отдать журнал?
   - Журнал им не нужен, только доля  от  доходов,  -  спокойно  ответил
Дэвид.
   - Значит, вы полагаете, что это была мафия?
   - Полагаю, - согласился Дэвид.
   - А кто еще это мог быть?
   - Понятия не имею, - ответил Дэвид, поднимаясь с  кресла.  -  Но  вам
особенно бояться нечего. Кто бы это ни был, на вашу девственность они не
станут покушаться.
   - Не смейте уходить! - рявкнула Пенни. -  Я  хочу  знать,  что  нужно
делать, если они снова появятся. И кроме того, мне совсем небезразлично,
с кем я имею дело.
   - Я это выясню, обещаю - заверил Дэвид, - хотя  сомневаюсь,  что  они
еще раз потревожат вас. - С этими словами он вышел из кабинета.
   Пенни едва  не  бросилась  за  ним,  но,  во-первых,  она  не  хотела
устраивать скандал в офисе, а во-вторых, не  была  уверена,  что  сможет
вытянуть из Дэвида хоть какую-то дополнительную информацию. Странно было
другое  -  его  спокойное  восприятие  всего  случившегося   определенно
успокоило и Пенни.
   Разумеется, она знала о присутствии мафии здесь, на Лазурном берегу -
об этом все знали, - но Пенни никак не ожидала, что бандиты доберутся  и
до нее. Да и кто может ожидать  такого?  Разве  что  люди  вроде  Дэвида
Виллерза. Как это он сказал... "неотъемлемый атрибут местного  бизнеса"?
Хорош бизнес! Правда, если не ей придется иметь дело с мафией,  пожалуй,
можно будет закрыть глаза на тот факт, что бандиты снимают сливки  с  их
доходов. Если уж на то пошло, это деньги Дэвида, и какое ей дело,  будет
он отдавать их мафии или прокутит с Мариель?
   - Все-таки я тебя не понимаю, -  выговаривала  ей  Самми  уже  поздно
вечером. - Ты считаешь, что тебе  не  о  чем  волноваться,  но  ведь  ты
работаешь вместе с Дэвидом, и давай будем откровенны. Пен...
   -  Ну,  продолжай!  -  раздраженно  воскликнула  Пенни,  когда  Самми
замолчала.
   - Только не пытайся оторвать мне голову,  но  пока  на  горизонте  не
появился Кристиан Муро, я.., да и, должна сказать тебе, многие другие..,
мы думали, что у вас с Дэвидом может что-то получиться.
   - Боже, да как ты могла себе такое представить, когда  каждый  знает,
что у него роман с Мариель?
   Самми пожала плечами.
   - Наверное, это из-за того,  что  вы  все  время  смеялись  друг  над
другом... А потом - ты так злилась на него...
   Просто все так думали.
   - Ты ошиблась, - хмуро заверила сестру Пенни. - И дело здесь даже  не
в Кристиане Муро.
   -  А  ты  пробовала  еще   раз   поговорить   с   Эстер   Делани?   -
поинтересовалась Самми.
   - Нет.
   - Почему?
   - Потому, - процедила Пенни сквозь зубы, - что ее нигде нет.  Я  сама
сейчас на грани срыва, так  что  не  доставай  меня,  ладно?  До  выхода
первого номера осталось шесть недель, и мне  пока  ни  до  тебя,  ни  до
Дэвида, ни до кого-то еще...
   - Хорошо, хорошо. - Самми вскинула ладони в знак согласия. - Я просто
поделилась с тобой своими мыслями, вот и все,  Не  будь  Пенни  в  таком
плохом настроении, ей, возможно, и самой захотелось бы  пооткровенничать
с Самми, но сейчас она очень устала да пока толком и  не  разобралась  в
своих чувствах, так что не видела никакого смысла  в  подобном  занятии.
Честно говоря, Дэвид  перевернул  вверх  дном  все  ее  представления  о
будущем журнале. Но больше всего Пенни волновала мысль о том, как же  ей
все-таки познакомиться с Кристианом Муро.
   Она связалась  с  несколькими  друзьями-журналистами  из  Соединенных
Штатов, и теперь у Пенни  имелась  целая  подборка  газетных  вырезок  о
Кристиане Муро, которая, вместо того чтобы убить всякий интерес к  этому
человеку - по крайней мере в личном плане, - только  подогрела  его.  Но
Пенни определенно не собиралась сообщать подробности  сестре,  поскольку
преступления, за которые разыскивали Кристиана  Муро,  не  имели  ничего
общего  с  антиквариатом.  Его  интересовали  только  наркотики.   Читая
вырезки, Пенни все время повторяла про себя: слава Богу, это всего  лишь
марихуана. Числись за  Муро  что-нибудь  посильнее,  она  не  смогла  бы
оправдать своего увлечения даже перед самой собой.
   Парадокс заключался в том, что интерес ее к Кристиану Муро возрос еще
больше, как только Пенни узнала, что он заработал  свыше  ста  миллионов
долларов  на  крупномасштабной  контрабанде  марихуаны  из  Гонконга   и
Филиппин в США.  Причем  проделывал  он  это  совершенно  фантастическим
способом и даже превратился в своеобразного героя прессы. Муро постоянно
дурачил сотрудников Администрации по контролю за соблюдением  законов  о
наркотиках, выставляя их полными недоумками.
   Хотя Пенни всеми силами старалась подходить  к  этой  информации  как
профессионал, один только взгляд в глаза Кристиана Муро,  смотревшие  на
нее   с   газетных   фотографий,   заставлял   сердце    сжиматься    от
непредсказуемости того, что может произойти между ними при  встрече.  Ее
влечение к нему становилось сильнее день ото дня.  На  фотографиях  Муро
всегда был окружен рок-звездами, известными актерами и писателями -  что
только усиливало восхищение Пенни этим  человеком.  Ей  ужасно  хотелось
позвонить кому-нибудь из тех, кто был изображен  на  фотографиях,  чтобы
раздобыть побольше информации на интересующую ее тему, но Пенни не стала
этого делать. Не дай Бог, Муро узнает, что она наводит о нем справки!  В
этом случае он наверняка  решит,  что  Пенни,  как  журналистка,  просто
гоняется за сенсацией.
   Положа руку на сердце, так оно и было. Во всяком случае,  в  моменты,
когда Пенни отбрасывала в сторону лирику и рассуждала как  профессионал.
Но временами атмосфера романтики и тайны, окружавшая Муро,  воспоминания
о его глазах, смотревших на нее через зал, о его  голосе,  говорившем  с
ней с кассеты автоответчика, вызывали в душе Пенни подозрения,  что  как
только она встретится с этим  французско-канадским  контрабандистом,  он
займет  в  ее  жизни  гораздо  более  важное  место,  чем  просто  герой
материалов "Нюанса".
 
*** 
 
   Отрываясь от Мариель и перекатываясь на спину, Дэвид подумал, что она
чертовски убедительно имитирует оргазмы. Если бы его это волновало,  то,
возможно, он что-нибудь предпринял бы по этому поводу, но  мысли  Дэвида
уже были заняты другими вещами. Вскинув  руку,  он  посмотрел  на  часы,
поворачивая циферблат так, чтобы на него упал лунный свет, проникавший в
комнату сквозь жалюзи. Часы показывали начало первого.  Наверняка  Пенни
уже уехала из офиса. Соскользнув  с  кровати,  Дэвид  проследовал  через
гостиную своей квартиры в ванную. Несколько минут он принимал душ, затем
вернулся в спальню и посмотрел на обнаженную Мариель, которая продолжала
лежать на спине, изображая спящую удовлетворенную сирену.
   - Пенни говорит, что наши друзья с  побережья  нанесли  ей  визит,  -
сообщил Дэвид, прекрасно понимая, что Мариель без труда поймет его.
   Мариель прищурилась.
   - Вот как?  -  хмыкнула  она,  проводя  пальцем  по  бедру  Дэвида  в
направлении паха. - Почему ей, а не тебе?
   - Хороший вопрос. Есть какие-нибудь соображения?
   Мариель пожала плечами:
   - Откуда я могу знать?
   Некоторое время Дэвид внимательно смотрел на нее, затем отвернулся  и
начал одеваться.
   - Ты куда-то собрался? - поинтересовалась Мариель.
   - Не я, а ты, - ответил Дэвид. - Я хочу, чтобы ты поехала  в  офис  и
проверила телефоны.
   - Что значит - проверила телефоны? -  Мариель  присвистнула.  -  Черт
побери, ты что, думаешь, я телефонный мастер?
   - Проверишь их на наличие жучков, - пояснил Дэвид.  -  Особенно  мой,
Пьера и Пенни.
   - Каких еще жучков?
   - Жучков, клопов, подслушивающих устройств, дорогая.
   Мариель посмотрела на Дэвида с таким видом, как будто он сошел с ума.
   - Да откуда там могут взяться жучки? - воскликнула она.
   - Еще один хороший вопрос, Мариель, - похвалил Дэвид. -  Наверное,  у
тебя и по этому поводу нет никаких соображений, да?
   - Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь. Откуда я могу знать  что-то
о жучках в телефонах? Я даже не знаю, как они выглядят.
   - Узнаешь, когда увидишь, - сказал Дэвид, швыряя  на  кровать  одежду
Мариель. - Ладно, хватит об этом.
   Ты хорошая девочка, делай, что тебе говорят, и возвращайся сюда.
   Когда Мариель ушла, Дэвид отправился на балкон и стоял там, глядя  на
запоздалых прохожих на бульваре Круазетт до тех пор, пока  не  убедился,
что Мариель  вышла  из  подъезда  и  направилась  к  стоянке,  где  была
припаркована ее машина.
   Улыбаясь про себя, Дэвид вернулся  в  квартиру.  Она  не  знает,  как
выглядят жучки! Ага, как бы не так! Он подозревал, что  она  сама  их  и
поставила. Пьер обнаружил жучки позавчера, но по указанию Дэвида оставил
их на месте. Интересно, что расскажет Мариель,  когда  вернется.  Найдет
она жучки или нет? А теперь не мешало  бы  проверить  домашний  телефон,
прежде чем звонить в Америку жене.
 
Глава 9 
 
   - Ты что, вообще не собираешься покидать эту яхту? - спросила Мариель
у Стерлинга, медленно проходя мимо и проводя пальцами по его лысине.
   - Разумеется, собираюсь, она мне  осточертела,  -  рявкнул  Стерлинг,
вскидывая голову и щуря воспаленные глаза. - Я что тебе. Папай <Персонаж
комиксов и мультфильмов: смешной пучеглазый морячок.> какой-нибудь,  что
ли? - Он заерзал в шезлонге, пытаясь поудобнее  устроить  тело,  обильно
покрытое потом.
   - А почему бы тебе не пойти на вечеринку, которую они  устраивают  по
поводу выхода первого номера журнала? - подковырнула Мариель.
   - Это не смешно, - устало отмахнулся Стерлинг.
   - Но я уверена,  что  Дэвид  будет  рад  видеть  тебя,  -  продолжала
дразнить Мариель.
   -  Даже  готов  поспорить,  что  он  обрадуется,  -  с  кислой  миной
согласился Стерлинг и добавил после паузы:
   - Скажи-ка мне, он уже заключил сделку с парнями из Ниццы?
   - Не знаю. Он не посвящает меня в эти дела.
   Стерлинг широко раскрыл один глаз и посмотрел на Мариель.  Надо  было
признать, что груди у нее просто великолепные - они так победно блестели
благодаря крему для  загара,  а  соски  напоминали  пробки,  только  что
вынутые из бутылок с бордо. Да и  ноги  у  нее  прекрасные..,  но,  черт
побери, все равно она не больше, чем просто тупая шлюха.
   -  Похоже,  ты  теряешь  чутье,  Мариель,  -  злобным  тоном  заметил
Стерлинг.
   - Я так не думаю, -  промурлыкала  Мариель,  садясь  к  Стерлингу  на
колени и обнимая его руками за шею.
   - Оставь это для Виллерза,  -  прохрипел  Стерлинг  и,  закашлявшись,
согнал Мариель с колен.
   Она прошлась по палубе и  устремила  взгляд  на  обсаженный  пальмами
бульвар Круазетт.
   - Это была мафия? - спросила Мариель, оглядываясь по сторонам.
   - Отвяжись, Мариель, - попросил  Стерлинг,  тяжело  дыша.  -  У  меня
плохое настроение.
   - А  знаешь,  -  промолвила  Мариель,  подперев  тоненьким  пальчиком
подбородок и задумчиво глядя на небо, - я всегда могу сообщить ему,  что
ты здесь.
   - Если ты думаешь, что он еще не знает об этом, то  ты  даже  глупее,
чем это можно предположить  по  твоему  виду,  -  отпарировал  Стерлинг,
вытирая рот носовым платком.
   Мариель обернулась и посмотрела на него -  огромный,  выброшенный  на
берег кашалот в шапочке с эмблемой "Чикагских медведей" и  шортах  цвета
хаки, жарящийся на солнце. Она легко сносила оскорбления Стерлинга, даже
приветствовала их, потому  что  на  самом  деле  они  оказывали  на  нее
обратный эффект и только подзадоривали.
   - Кстати, что ты сказала ему насчет жучков? - спросил Стерлинг.
   - Как ты и велел, что они там. - Мариель подождала, что он ответит на
это, и, не дождавшись, продолжила:
   - Я попробовала узнать, не думает ли он, что это работа мафии.
   - И что он сказал?
   - А ничего. Просто снял их.
   - Ну разумеется, снял, а чего ты еще ожидала?
   Мариель медленно прошлась по палубе и присела у ног Стерлинга.
   - Послушай, есть  способы  предотвратить  выход  журнала,  -  сказала
Мариель и, не дождавшись ответа, спросила:
   - Что ты об этом думаешь?
   - Мариель, - Стерлинг вздохнул, - мне нет абсолютно никакого дела  до
того, появится на свет этот ваш журнал или нет. Все, что я хочу, так это
поставить Виллерза на место.  За  этим  ублюдком  должок,  и  я  намерен
получить то, что мне причитается. - Он помолчал не