х языках, частые упоминания  в
проповедях и  хрониках,  а  также  многочисленные  памятники  средневекового
искусства - церковные витражи, скульптуры, миниатюры.
     Благополучная   развязка   демонологической   легенды    должна    была
свидетельствовать о силе христианской церкви, побеждающей козни  дьявола,  о
возможности  прощения  грешника  через   покаяние,   о   спасительной   роли
заступничества  святых  и   в   особенности   богоматери.   Такие   развязки
наличествуют в ряде других легенд, представляющих по своему сюжету известное
сходство с повестью о Феофиле. Одна из таких легенд  рассказывает  о  рыцаре
("Militarius") {Латинский стихотворный текст см.: Kloster, II, стр. 155-164.
- Ср.: Faligan, стр. XIII; Белецкий, V, стр. 64-65.}, который, промотав свое
состояние, через чернокнижника искал помощи дьявола, но, отрекшись от Христа
и от веры, не мог произнести хулы на богоматерь, и она спасла  его  душу  от
гибели. Другой рыцарь, также оказавшийся  в  бедственном  положении,  продал
дьяволу за золото свою благочестивую жену и повез ее  в  лес  в  условленное
место. По дороге женщина помолилась в часовне богоматери, и та,  усыпив  ее,
облеклась в ее одежды и приняла ее вид. Посрамленный дьявол  в  ужасе  бежал
{Ein hubsch Lied von einem Ritter und seiner Frau. См.:  Kloster,  II,  стр.
176-177. - Ср.: Faligan, стр. XIII.}.
     Обе названные легенды сравнительно позднего происхождения  (XIII  век),
но  также  скоро  получили  широкое  литературное  распространение.   Первая
записана впервые монахом Цезарием Гейстерсбахским в его "Диалоге о  чудесах"
("Dialogue  miraculorum",  1220),  где   суеверный   автор   собрал   немало
демонологических  рассказов,  традиционных  и  современных,  в   правдивости
которых он был совершенно убежден.  По  поводу  "Милитария"  он  утверждает,
будто происшествие это имело место всего пять лет назад в местечке  Флорессе
близ Лютиха и что существуют люди, которые были  его  свидетелями  {См.:  H.
Сперанский, Указ, соч., стр. 99.}.
     Демонологические легенды указанного типа, несмотря на их популярность в
средневековой литературе, не могут считаться прямыми источниками  легенды  о
Фаусте,  за  исключением,  может  быть,  отдельных   мотивов,   сказания   о
Симоне-маге.  Они  показывают  лишь  общее  направление  мысли  и   развития
поэтических  образов  в  рамках  средневекового  церковного   мировоззрения.
Характерно в особенности, что рассказы подобного рода относились не только к
отдаленному, легендарному прошлому, освященному церковным преданием, но  как
рассказ о милитарии или  о  рыцаре  и  его  жене  и  к  реальной  обстановке
современной жизни, прикрепляясь  нередко  к  историческим  или  современным,
общеизвестным или частным именам.
     Как уже  было  сказано,  в  борьбе  между  господствующей  католической
церковью и антицерковной оппозицией  народных  и  иных  ересей  обвинение  в
колдовстве и сношениях с дьяволом стало острым политическим оружием в  руках
папской инквизиции. К помощи церкви в нужных случаях  прибегала  и  светская
власть.  Так,  французская  народная  героиня  Жанна  д'Арк,  попав  в  руки
англичан, осуждена была церковным судом на сожженье как  колдунья,  согласно
хронике Холиншеда - как "неверная и проклятая", виновная "в кровопролитии  и
возбуждении вражды с помощью дьявольского колдовства и волхвования"  {A.  W.
Ward. Old English  Drama.  Oxford.  1892,  стр.  XXXVI.}.  Шекспир  или  его
соавторы  вслед  за  Холиншедом,  своим  главным  историческим   источником,
принимают в "Генрихе VI" эту традиционную английскую версию.
     Антицерковная оппозиция против папы как главы католической церкви также
пользовалась обвинениями в колдовстве. Такие обвинения исходили не только от
еретиков или сторонников церковной реформы, но выдвигались  в  борьбе  между
империей и папством, между папами и  "антипапами",  ставленниками  различных
церковных  партий  или   светских   государств.   Сопровождаемая   взаимными
обвинениями религиозного, морального и политического характера,  отлучениями
от церкви, военными столкновениями и жестокими  расправами  с  противниками,
борьба эта породила  в  народе  множество  легенд  о  папах-вероотступниках,
получивших папский престол  не  за  заслуги  перед  церковью,  а  с  помощью
дьявола, которому они продали  свою  душу,  и  запятнавших  себя  бесчестной
жизнью, развратом, стяжательством и симонией, жестокостями и  преступлениями
всякого рода. Такие рассказы приписывались в  особенности  "схизматическому"
кардиналу  Беннону,  главе  императорской  партии  в  период  борьбы   между
императором Генрихом IV и папой Григорием VII. Их  повторяли  и  умножали  в
эпоху реформации последователи Лютера, для которых католическая церковь была
в буквальном смысле "орудием дьявола", "вавилонской блудницей", а сам папа -
"слугой сатаны".  Собрание  таких  антипапских  легенд  содержат,  например,
комментарии Видмана, ортодоксального лютеранина, к составленной  им  в  1599
году народной книге о Фаусте (см. ниже, стр. 302) {См.:  Kloster,  II,  стр.
770-786. - Ср.: Kiesewetter, стр. 120-126.}.
     Подобные легенды, сложившиеся в  разное  время,  существовали  о  папах
Иоанне XIII (965-972), Сильвестре II  (998-1003),  Иоанне  XIX  (1003-1009),
Бенедикте IX (1012-1024), Иоанне XX (1024-1033),  Бенедикте  X  (1033-1054),
Григории VII (1073-1085), Иоанне XXII (ум. 1277), Григории  IX  (1370-1378),
Павле II (1464-1471), Александре VI Борджиа (1492-1503) и др.
     Папа  Сильвестр  II,  в  миру  носивший  имя  Герберт,  славился  своей
ученостью. Согласно легенде, он получил ее в молодости от дьявола,  обучаясь
в Толедо у мавританского чернокнижника, у которого он похитил с помощью  его
дочери его магическую книгу. Дьявол сделал его папой  и  всегда  сопровождал
его  в  образе  черного  лохматого  пса  -  один   из   постоянных   мотивов
демонологических легенд, впоследствии перенесенный и на Фауста  (Тексты,  I,
12 и прим.). Немецкий миннезингер Вальтер  фон  дер  Фогельвейде,  сторонник
императорской партии, в своих обличительных шпрухах утверждал,  что  "порча"
папства пошла от кудесника Герберта (конец ХII веке) {Die  Gedichte  Wahners
von der Vogelweide, herausg.  v.  Hermann  Paul.  Halle,  1930  (Altdeutsche
Textbibliothek, Э 1), стр. 90. -  Ср.  латинское  стихотворение  о  Герберте
(XIII век): Kloster, II, стр. 169-170.}.
     Григорий VII, прославившийся в  истории  своей  борьбой  с  императором
Генрихом IV, был, согласно антипапской легенде, астрологом и имел магическое
зеркало, помогавшее ему распознать,  что  затевают  его  враги.  Он  получил
папский престол с помощью дьявола, уничтожив шестерых своих  соперников.  По
наущению дьявола он  ввел  безбрачие  духовенства,  чтобы  умножить  разврат
(мысль, получившая развитие в особенности у Лютера, см. ниже, стр. 296).  По
истечении срока договора дьявол явился за ним  в  образе  огромного  черного
мавра и унес его душу в адское пламя.
     Разврат и  злодеяния  папы  Александра  VI  Борджиа  (как  и  ряда  его
предшественников)  антипапская  легенда  объясняет  наущениями  дьявола,   с
которым Александр вступил  в  союз  с  молодых  лет,  что  и  позволило  ему
сделаться папой. Когда истек срок  договора,  Александр  нечаянно  отравился
ядом, который сын его. Цезарь Борджиа, приготовил для непокорных кардиналов.
В то время как папа умирал, один из его приближенных вошел  в  его  потайной
кабинет и увидел дьявола в папском убранстве, сидящего на престоле,  который
встретил его кощунственными словами: "Ego sum Papa!" ("Я  -  папа!").  Мотив
этот, по Видману. был использован бурным гением Ф.-М. Клингером в его романе
"Жизнь Фауста" (см. ниже, стр. 359).
     Чаше всего в конфликт с  церковным  авторитетом  должны  были  вступать
передовые философы и ученые средневековья, даже в том случае, когда наука их
продолжала  оставаться  "служанкой  богословия"  и  их  искание  истины   не
приводило их, по крайней мере  субъективно,  к  разрыву  с  учением  церкви.
Занятия "светскими" науками, основанными на опыте, хотя бы еще  ограниченном
и  в  значительной   части   мистифицированном,   -   медициной,   алхимией,
астрологией, знакомство с античной философией, прежде всего  с  Аристотелем,
открытым арабами, и попытки самостоятельного синтеза философской мудрости  с
богословскими догмами неизменно наталкивались на осуждение  и  преследования
церкви,  для  которой  они  всегда  граничили  с  неверием   и   ересью,   а
следовательно, объяснялись кознями дьявола.
     Среди прославленных средневековых философов и ученых, которых суеверная
молва обвиняла, как искателей запретной мудрости, в колдовстве и сношениях с
дьяволом,  были  представители   всех   национальностей:   француз   Абеляр,
англичанин Роджер Бэкон, немец Альберт Великий,  итальянец  Пьетро  д'Абано,
каталанец Раймунд Луллий и др.
     Рационалист  Абеляр  (1079-1142),  профессор  Парижского  университета,
поклонник Аристотеля и древних и  защитник  прав  разума  в  богословии  {Об
Абеляре как о представителе  оппозиционной  по  отношению  к  церкви  ранней
городской культуры см.: Н. А. Сидорова. Очерки по истории  ранней  городской
культуры во Франции. М., 1953.}, дважды  осужденный  на  церковных  соборах,
согласно легенде, в конце своей жизни покаялся в своих  грехах,  после  того
как внуки его, неосторожно завладев его колдовскими книгами, были растерзаны
дьяволом, которому он служил.
     Францисканец  Роджер   Бэкон   (1214-1292),   профессор   в   Оксфорде,
универсальный ученый, прозванный "doctor mirabilis" ("удивительный"), ранний
представитель научного  эмпиризма,  математик,  оптик,  астроном,  подвергся
преследованиям монахов своего ордена, которые запретили ему  писать  научные
книги, и провел 14 лет в заточении. Больше всего суеверных  толков  вызвала,
по-видимому, его лаборатория. Рассказывали, что вместе  со  своим  учеником,
монахом Бунгеем, он изготовил бронзовую голову, которую  с  помощью  дьявола
неудачно пытался оживить и заставить вещать. Согласно легенде, в конце жизни
он тоже  покаялся  и  стал  отшельником  {См.:  A.  W.  Ward,  I.  с.,  стр.
XXI-XXXI.}. Вскоре после выхода в свет  первого  издания  немецкой  народной
книги о Фаусте (1587) и, может быть, под  ее  влиянием  в  Англии  появилась
аналогичная по содержанию народная книга: "Знаменитая история брата  Бэкона,
содержащая  удивительные  дела,  совершенные  им   при   жизни,   также   об
обстоятельствах его смерти, вместе с историей жизни  и  смерти  двух  других
чародеев, Бунгея и Вандермаста" {См.: Early English Prose Romances.  Ed.  by
William  Thorns,  vol.  1.  London,  1828  -  Bibliotheca  curiosa.  Ed.  by
Goldstnilh Edinburgh, 1886. Немецкий перевод: Kloster, XI. стр. 1027-1070.}.
Книга эта послужила источником комедии Роберта Грина "История брата Бэкона и
брата Бунгея" (1592), написанной одновременно с трагедией Марло о Фаусте или
непосредственно вслед за ней {См.: A. W. Ward, l. с., стр.  47  -  110:  The
Honourable  History  of  Friar  Baron  and   Friar   Bungay   (с   подробным
филологическим комментарием). - Cp: H. Стopoженко. Роберт Грин. М., 1878.}.
     Профессор Падуанского университета  Пьетро  д'Абано  или  Апоне  (около
1250-1316), врач, натурфилософ, алхимик и астролог, изучавший греческий язык
в Константинополе, заподозренный в ереси, умер в тюрьме, находясь под  судом
инквизиции. Ему приписывали  трактат  по  вопросам  магии  ("Гептамерон  или
элементы магии") {В немецком переводе см.:  Kloster,  III,  стр.  591-614.},
который создал ему после смерти славу великого чародея. О нем  рассказывали,
что он держал в стеклянной банке 7  демонов,  которые  сделали  его  великим
мастером во всех "семи свободных искусствах" (т. е.  в  светской  учености).
Пьетро Апоне является героем новеллы немецкого романтика Людвига Тика (1825)
и выступает в  "Романсах  о  розах"  другого  романтика,  Клеменса  Брентано
(1808-1812), в соответствии с легендой, в роли чародея и соблазнителя.
     Героем  демонологической  легенды  стал  и   Альберт   фон   Больштедт,
прозванный Альбертом Великим  (1193-1280),  профессор  в  Кельне  к  Париже,
провинциал ордена доминиканцев, глава  схоластики  своего  времени,  который
прославился  своими  обширнейшими  трудами  по   богословию,   философии   и
естественным наукам и после смерти почитался своим орденом как  святой.  Тем
не менее энциклопедическая ученость Альберта Великого,  прозванного  "doctor
universalis",   его   занятия   естествознанием,   и    приписываемые    ему
апокрифические сочинения вроде "Книги работ Альберта  Великого  о  некоторых
свойствах  трав,  камней  и  животных"  и  др.  создали  и   ему   репутацию
чернокнижника. Легенда рассказывает, что, принимая  в  Кельне  в  1248  году
короля  Вильгельма  и  его  гостей,  Альберт  под  рождество  своими  чарами
наколдовал в его дворце  волшебный  сад  с  цветущими  деревьями  и  певчими
птицами. Чтобы накормить  гостей  своих  устрицами,  он  стучал  в  окно,  и
невидимая  рука  протягивала  ему  желаемое  блюдо  (анекдот,   впоследствии
перенесенный на различных кудесников XVI века, в частности и на Фауста)  {Об
Альберте Великом ср. рассказ  Лерхеймера  (Augustin  Lercheimer.  Christlich
Bedenken und Erinnerung von Zauberei. 1585). См.: "Тексты", I, 29e.}.
     Эпоха  Возрождения  усилила  оппозицию  против   церкви   как   главкой
идеологической  опоры  феодального  общества,  медленно  отступавшего   под.
натиском буржуазного  развития  и  революционного  движения  народных  масс.
Духовная диктатура католической церкви впервые  была  сломлена.  Возрождение
ознаменовалось "открытием мира и человека" (по выражению историка этой эпохи
Буркхарда), освобождением личности от опеки церкви, началом  самостоятельных
научных исканий,  основанных  на  разуме  и  на  опыте,  развитием  светской
философии, опирающейся на античные традиции "жизнерадостного  свободомыслия,
подготовившего   материализм   XVIII   века"   (Энгельс).    Оно    снабдило
реформационное движение оружием историко-филологической  критики  церковного
предания и вероучения и тем умножило  поводы  для  острых  конфликтов  между
знанием  и  верой.  Автономная  личность,  освобожденная   от   аскетической
церковной морали, видела свой идеал в удовлетворении  земных  интересов,  во
всестороннем развитии не только  духовных,  но  и  чувственных  потребностей
человека,  в  охвате  всего  человеческого  в  неповторимом   индивидуальном
сочетании.
     "Это был величайший прогрессивный переворот из всех пережитых  до  того
времени человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила
титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и  учености.
Люди, основавшие современное господство буржуазии, были всем чем угодно,  но
только не людьми буржуазно-ограниченными. Наоборот, они были более или менее
овеяны характерным для того  времени  духом  смелых  искателей  приключений.
Тогда не было почти ни
     -одного крупного человека, который не совершил бы далеких  путешествий,
не говорил бы на четырех  или  пяти  языках,  не  блистал  бы  в  нескольких
областях творчества... Герои того времени не  стали  еще  рабами  разделения
труда, ограничивающее, создающее однобокость влияние которого мы  так  часто
наблюдаем у их преемников" {К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения,  т.  20,  стр.
346-347.}.
     Разумеется, универсальные умы эпохи Возрождения, ученые и философы, при
всем своем относительном свободомыслии лишь в редких случаях приближались  к
последовательному  материализму  и  атеизму,  меньше  всего  в  отсталой   в
экономическом и культурном отношении Германии XVI века, где  гуманистическое
движение было тесно  связано  с  богословской  критикой,  положившей  начало
реформации. К тому же и самые передовые среди  гуманистов  обычно  вынуждены
были ради личной безопасности скрывать  свое  философское  вольномыслие  под
официальной маской конформизма, в особенности с  середины  XVI  века,  когда
ожесточенная   религиозно-политическая   борьба,   связанная   с    успехами
реформации, вызвала в обоих лагерях жестокую  церковную  реакцию  и  суровые
преследования "вероотступников". Однако и независимо  от  этого  большинство
ученых и мыслителей  эпохи  Возрождения  были  сторонниками  пантеистических
натурфилософских   доктрин,   более   или    менее    приспособлявшихся    к
господствующему церковному учению. В духе итальянского  платонизма  XV  века
они рассматривали вселенную как живое, органическое  целое,  "макрокосм",  и
верили в наличие в природе духовных сил, управляющих явлениями материального
мира, сил, которые человек,  проникший  в  тайны  природы,  может  подчинить
своему разуму и своей власти.
     Эти идеи вполне соответствовали уровню науки того времени  (в  конечном
счете - уровню развития производства и техники): химия еще не отделилась  от
алхимии, астрономия от астрологии, медицина от  эмпирического  знахарства  и
лечения заклинаниями. Свободомыслие нередко сочеталось с суевериями.  Черной
магии противопоставлялась магия "естественная" ("натуральная")  -  результат
проникновения в "тайны" природы и  овладения  ими.  Эксперимент  преследовал
мнимо научные задачи:  делать  золото,  лечить  от  всех  болезней,  создать
"эликсир жизни" или "философский камень". Искание истины, бескорыстная жажда
знаний нередко переплетались с  корыстными,  земными  целями:  иметь  успех,
почет, богатство и славу, которые могли дать  искусному  магу  -  астрологу,
алхимику или медику - его знатные покровители и адепты.
     В суеверных представлениях людей XVI века, в  особенности  в  Германии,
ученые такого типа обычно получали славу  чернокнижников.  Их  универсальные
знания, их занятия натурфилософией, астрологией  и  алхимией,  их  успехи  и
слава приписывались, как и прежде, содействию демонических сил, "договору  с
дьяволом", о них слагались те же  демонологические  легенды,  как  и  об  их
предшественниках,  средневековых  ученых-магах.  Такие  легенды  окружали  в
особенности имена ученого аббата Иоганна Тритемия  (1462-1516)  и  двух  его
учеников  и  друзей  -  знаменитых  в  свое  время  Агриппы  Неттесгеймского
(1486-1533) и Теофраста Парацельса (1493-1541), выдающегося врача-эмпирика и
натурфилософа. Из них двое  первых  неоднократно  упоминаются  в  сообществе
исторического Фауста {Демонологические рассказы об аббате Тритемии и Агриппе
Неттесгеймском прнводит Лерхеймер (1585). См.: "Тексты", I. 29е.}.
     Аббат  Иоганн  Тритемий  (Johannes  von  Tritheim),  ученый   богослов,
натурфилософ и историк {См.: "Leben des Abies von Tritheim", - Kloster, III,
стр. 1012-1064. - Ср.:; "Тексты", I, 1. прим.}, заслужил славу чернокнижника
своим сочинением "Стеганография" (буквально "Тайнопись", 1499),  в  котором,
выступая против черной магии, он защищает магию  "естественную",  основанную
на проникновении в "тайны" природы. Монахи относились с  подозрением  к  его
учености и заставили его в 1507 году сложить с  себя  управление  аббатством
Шпонхейм (Sponheim). Одно из его  сочинений  попало  в  "индекс  запрещенных
книг". В письме к своему  другу,  математику  Иоганну  Капилларию  в  Париже
(1507), он защищается от возводимых на него обвинений  в  черной  магии.  Он
ничего не писал и ничего не  делал  "чудесного",  и  тем  не  менее  "толпа"
считает его чернокнижником и утверждает, будто он воскрешал мертвых, вызывал
духов из ада, предсказывал будущее, изобличал и "вязал" своими  заклинаниями
воров и разбойников. Все это, однако, ложь, никогда он подобными  делами  не
занимался, и если он читал большинство книг о  чародеях,  то  не  для  того,
чтобы подражать им, а чтобы  бороться  с  этими  отвратительными  суевериями
{Witkоwski, стр. 313.}.  Тритемий  пользовался  покровительством  императора
Максимилиана I и находился с ним в ученой переписке. О нем ходили  рассказы,
позднее  частично  отложивш