и  сообщает:
звонит такой-то, что передать? Но я открою вам маленький секрет: если  у
меня язык что помело и я  с  ходу  могу  в  сносной  речитативной  форме
обмусолить любой вопрос с человеком любого ранга, то мудрый Бо... слегка
косноязычен, страшно груб и любит поспать. Попробуй разбуди  его  кто  в
неурочный час - обхамит ведь, не спросив, как звали! А общаться зачастую
приходится с товарищами, которые шутки юмора  понимают  слабо  и  чужого
хамства на дух  не  переносят.  Потом  приходится  разбираться  с  ними,
урегулировать эти неурядицы - примеры место имеют. Передаточное звено  в
виде трубконоса очень удобно: всегда есть время  обдумать  ситуацию  или
просто отказаться от общения, сославшись на свое отсутствие...
   А вот вопрос в данной ситуации странный - при чем здесь мобила?!
   - Мобила с собой?
   - Звякнуть в Новотопчинск - пусть бригаду вышлют? - нашел  я  в  себе
силы скаламбурить.
   - А если тебе звякнут? - предположил Бо.
   Черт!!! Да ты, товарищ Бакланов, совсем инвалид умственного труда!  В
землю закопался по уши, а такую деталь упустил!
   Вообще удивительно, что до сих пор нас  никто  не  спохватился  и  не
названивает по всем подряд номерам. На второй день сказали  приходить  к
двенадцати. Часов не видно, но, судя по  солнцу,  время  как  раз  около
этого. А ну как сейчас дядя Бо  похмельной  рукой  нашарит  на  тумбочке
телефон, и...
   - Ты легкий, - не дал развиться моим опасениям Бо. - Часовой -  твой.
Встал, бросил мобилу, пошел. А я - к куче. На три счета...
   -  Погоди,  погоди,  -  торопливо  встрял  я.  -  Имитация   гранаты?
Отвратительная идея. Опасности не ждет. Если не профи - долго соображать
будет: что за дрянь  летит  и  что  неплохо  бы  упасть...  А  шмальнуть
навскидку - запросто. Понять ничего не успеет, по силуэту лупанет  сдуру
- и привет...
   А в двадцати метрах правее нас между тем уже вовсю  занялся  нехитрый
костерок. Метис панамный достал из ножен на голени нож и сунул лезвие  в
пламя. Понятное дело - не эксперимента для: закаленный металл  или  где.
Пытать будут. Неприятно - но не смертельно. Смертельно - это  мобильник.
Щас ка-а-ак...
   - Других вариантов нету, - извиняющимся тоном проскрипел Бо. - Целься
в голову. Близко, есть шанс попасть. Если что... я буду  рад,  что  умру
рядом с таким славным воином.
   - Сам дурак - и шутки такие же, - огрызнулся я.
   - На три счета, - напомнил Бо. - Раз...
   Я, насколько мог, осторожно переместил под слоем дерна  руку,  нырнул
под полу пиджака и нащупал в  кармашке  мобильник.  Отвыкшая  от  работы
система боевой машины по прозвищу Про тихонько скрипнула, пуская в кровь
точно соответствующую развитию событий порцию адреналина. Дашь больше  -
замкнет. Недодашь - значит, полностью  не  выложишься,  будешь  работать
вяло и быстро умрешь.
   Боевая машина, в свое время филигранно отлаженная, ничего не  "забыла
- выдала норму.
   - Два...
   Я напряг ягодицы, поискал пятками  точку  опоры,  глубоко  вдохнул  и
принялся аккуратно стравливать воздух через плотно сжатые зубы.
   - Три!!!
   Воспарив из кустов совместно с жирными кусками  дерна,  я  рванул  из
кармана мобильник, рявкнул на конечной фазе выдоха: "Ложись, бля!!!" - и
метнул свой коммуникатор  "Siemens",  целя  в  голову  часового.  Затем,
мгновенно  прихлопнув  обосновавшегося  за  ухом  наглючего  букаша,  на
получетвереньках ломанулся вверх по склону,  вкладывая  в  движения  всю
мощь, какую в этот момент было способно выдать мое сытое тело...
   Часового подвели отменная реакция и богатый опыт.  Действовал  он  не
раздумывая, повинуясь наработанным автоматизмам, вбитым раз и навсегда в
голову каждого нормального вояки.  То  есть,  зафиксировав  краем  глаза
летящий   в   него   предмет   и   услышав   сопутствующий   крик   явно
недвусмысленного  характера,  мгновенно  плюхнулся  там,  где  стоял,  и
прикрыл голову руками.
   В таком положении я его и достал. На последних  трех  метрах  прыгнул
вперед, отбивая брюхо, на ощупь словил левой рукой потный бритый  череп,
придавил  к  земле  и  с  разбегу  саданул  правым  кулаком  в  темечко.
Примерился  поточнее,  долбанул  еще  раз  -  для  фиксации  результата.
Контроль можно не производить: таким ударом я на  тренировке  разваливаю
два положенных друг на друга огнеупорных кирпича.
   "Пиу-пиу-пиу!" - скандально заверещал откуда-то  из-под  джипа  чудом
уцелевший мобильник.
   "Ту-дух!" - шарахнул снизу выстрел.
   Вытаскивать из-под недвижного тяжелого тела карабин  было  некогда  -
мне нужно было срочно вниз, к Бо. Не разгибаясь, я кубарем  скатился  по
склону. Финишировав на заднице у  кучи,  которой  занимался  мой  боевой
брат, потратил полторы секунды, чтобы оценить обстановку.
   Двое камуфляжных уже  не  подавали  признаков  жизни  -  лежали  себе
рядышком, неестественно вывернув шеи на юг. Простыли, наверно, бедолаги.
   В момент моего приближения к месту событий  Бо  развлекался  с  двумя
оставшимися и, судя по всему, испытывал страшную досаду по поводу  того,
что у него нет запасной руки. А еще лучше - двух.
   - Ур-рр! - по-людоедски урчал Бо,  всей  массой  пригвоздив  к  земле
второстепенного "краеведа" и передавливая ему горло левой рукой.  Другой
рукой толстый держал за  середину  ствола  карабин  основного  -  метиса
панамного - и отжимал его в сторону от своего черепа.
   Метис, как и полагается, пока что пребывал в ступоре и давил только в
одном направлении, пытаясь попасть зрачком ствола в габариты Бо. Был  он
достаточно крепок, и ствол угрожающе  кренился  к  башке  моего  боевого
брата.
   Да, это хорошо, что - Бо. Другого  в  такой  ситуации  давно  бы  уже
пристрелили. Хотя и для Бо такие силовые упражнения несколько в  тягость
- точно, руки не хватает. А спустя пару  секунд  метис  придет  в  себя,
сообразит, что нужно всего лишь сделать скрутку, и...
   "Ту-дух!" - вторично взлаял карабин метиса, отчетливо вибранув в руке
толстяка и опалив газами его макушку.
   - Фули сел - возьми - взвыл багровый от напруги Бо.
   Почему не взять, если просят? Привстав с задницы,  я  со  всего  маху
зарядил метису каблуком  в  висок.  Тот  дернулся,  судорожно  станцевал
кроссовками по травке и затих.
   -  Уф-фф!  -  облегченно  выдохнул  Бо  и  одним  движением   додавил
второстепенного. Пороховой  фимиам  омерзительно  дополнился  чужеродным
компонентом - запахло свежим дерьмом. - Ну - слава яйцам. Теперь -  все.
Можем идти...
   "Пиу-пиу-пиу!" - напомнил о себе мой  коммуникатор,  оказавшийся,  ко
всем прочим наворотам, еще и противоударным.
   - Это твой дядя, - переводя дыхание, предположил я.
   - А может, твоя новая подружка. - Бо ткнул  было  пальцем  в  сторону
джипа и тут же навострил уши. - А ну...Слышь?
   - Слышу. - Теперь к верещанию мобильника примешивался  едва  слышимый
где-то вдалеке рокот вертолетных винтов.
   - Думаешь, одна банда?
   - Труба, стволы, бинокль - быстро! - распорядился Бо, помогая  сильно
потрепанному старшине монахов облачиться  в  накидку.  -  Не  отвечай  -
частоту сосчитают...
   Отключив мобильник, я собрал карабины и слегка  по-мародерствовал  на
предмет экипировки - кто знает, может, еще  пригодится!  Затем  упаковал
трофеи в те самые мешки, в которых до недавнего времени транспортировали
нас с Бо, - мешочки,  скажу  вам,  оказались  очень  даже  прочными,  из
качественной плотной холстины.
   - Джип забираем?
   - Не пройдет там джип. - Бо мотнул в сторону лесистых холмов. - Да  и
видно его сверху... Бери верблюдов, погнали.
   - Как их брать? - растерялся я  -  до  этого  как-то  не  приходилось
управляться с кораблями пустыни, кроме того, я помнил  на  примере  всем
известного персонажа Савелия, как они безобразно ведут себя, будучи не в
духе.
   - Как получится, - буркнул Бо. - Тащи одного сюда - старшину посадим.
И шевелись - надо сваливать, пока "вертушка" не подскочила...
 
*** 
 
   ...Шидар кя  (командир  личной  охраны  хана)  Назар,  ради  прибытия
которого откладывал смерть владыка  Степи,  вынужден  был  долго  стоять
рядом со своим господином, почтительно дожидаясь признаков внимания.
   В отличие от остальных приближенных персон  Назар  в  силу  служебных
обязанностей был избавлен от  необходимости  принимать  коленно-локтевую
позу в присутствии Повелителя. Главному телохранителю нет  необходимости
постоянно выражать свое почтение хозяину:  его  задача  состоит  в  том,
чтобы, постоянно присутствуя незримой тенью где-то рядом, зорко  следить
за всеми и  вовремя  пресечь  любое  вражье  поползновение.  А  стоя  на
карачках лицом вниз, эту задачу выполнить достаточно проблематично.
   Так и повелось от веку: все начальники  ханской  стражи  имели  право
стоять в присутствии господина и таким образом чисто физически быть выше
всех остальных вельмож.
   Назар угрюмо смотрел на пребывавшего  в  тяжком  забытьи  Повелителя:
устав бодрствовать, хан принял опий и надсадно похрапывал,  привалившись
спиной к своему боевому седлу. Смертная  тоска  железной  рукой  сжимала
сердце могучего начальника ханских телохранителей.
   Еще совсем недавно он охранял мудрого правителя, пребывавшего в самом
расцвете сил и обладавшего мистической интуицией, о  которой  вся  Степь
слагала легенды. Обеспечивать безопасность Дондук-Омбо  было  достаточно
легко и необременительно: звериное чутье хана всегда позволяло опередить
на пару шагов  какие  бы  то  ни  было  происки  соперников  и  коварных
вассалов. Даже во время военных походов, когда каждый  рискует  в  любой
момент сложить голову, независимо от чина  и  сословной  принадлежности,
хан умудрялся в полной мере сочетать осмотрительность  и  стратегический
расчет с незаурядной  командирской  решительностью,  что  позволяло  ему
оставаться  в  относительной  безопасности  и  вместе  с  тем   снискать
репутацию храброго воина!
   А теперь здесь, в черной юрте, убранство  которой  составляли  драный
войлок, брошенный на пол, пара шерстяных одеял, седло и оружие, надсадно
храпел-постанывал одряхлевший за  две  луны  старик,  в  короткое  время
выживший из ума и совершенно беспомощный...
   - Беда мне, - забыв об этикете, задумчиво  пробормотал  Назар,  устав
раскачиваться  с  пятки  на  носок  у  изножия  импровизированного  ложа
господина. - Придется сразу же после этого откочевать семьей в Джунгарию
<Джунгарское  ханство  -  сформированное  ойратами-буддистами  (западные
монголы) в XVII веке государство,  простиравшееся  от  Семипалатинска  и
степного Алтая до Тибета на  юге  и  Тувы  на  востоке.>.  Иначе  съедят
потихоньку...
   - Я с тобой, - отчаянно всхлипнул дежуривший у входа баурши.  -  Если
тебя съедят  потихоньку,  то  меня  сразу  освежуют!  А  двумя  нутугами
кочевать лучше...
   Помолчали, удивляясь собственной  смелости:  впервые  позволили  себе
заговорить вот так в присутствии Повелителя, чуткое ухо которого  всегда
с легкостью улавливало невесомые шаги борзой Зары, пробегающей по  своим
собачьим делам в двадцати саженях от шатра! Двое царедворцев  с  горечью
глядели на умирающего степного царя, который при жизни воплощал  в  себе
их благополучие и общественную значимость. Калмыцкий уклад  не  приемлет
традиционного для  многих  европейских  дворов  фамильного  наследования
должностей и придворных титулов. Новый хан - новая свита.  Свой  главный
телохранитель, которому можно доверить свою жизнь, свой баурши,  умеющий
хранить секреты господина. А старую свиту  ушедшего  повелителя  ожидает
закономерная обструкция, чреватая  подчас  смертельным  исходом.  Многие
вельможи, которых в свое время приближенные к высшей  особе  обидели  от
имени хана либо по своему произволу, волей случая возвысятся при дворе и
непременно пожелают поквитаться за былые унижения и позор...
   - Похоронили меня уже... - не меняя положения, внятно  произнес  хан,
внезапно размыкая веки и нашаривая Назара блуждающим взором. - Да?!
   - Повелитель отдыхал.  -  Назар  низко  склонил  голову,  прикладывая
правую руку к сердцу и краснея, как закат, предшествующий ветреному дню,
- баурши у входа в ужасе бухнулся на колени и, уткнувшись лицом в драный
войлок, обхватил голову. - Его ничтожные слуги позволили себе...
   - Похоронить его при жизни, - без эмоций закончил хан. - И подумать о
своих шкурах. И правильно сделали. Как раз самое время... Как съездил?
   - Распоряжение  Повелителя  выполнено,  -  доложил  Назар,  горделиво
поднимая подбородок. - Хотя это было не очень просто...
   -  Давай.  -  Хан  пошевелил   пальцами   правой   руки:   изобразить
повелительный жест уже не было сил.
   Назар дал команду: четверо  нукеров  втащили  в  юрту  два  шерстяных
чувала, швырнули их наземь  и  тотчас  же  рухнули  ниц,  распростершись
головами в сторону Повелителя.
   Назар выдернул из-за кушака кривой нож и  ловко  перерезал  горловины
чувалов. Перед степным царем предстали двое связанных молодцев не старше
тридцати, в окровавленных и мятых казачьих одеждах и с еще более  мятыми
лицами.
   С первого взгляда было ясно, что нукеры хана приложили немало усилий,
дабы придать казачкам то положение,  в  котором  они  пребывали  сейчас.
Молодцы обладали воинской осанкой и  крепкой  статью:  особенно  могучим
выглядел один из них - высокий широкоплечий калмык с необычно белой  для
его народа кожей лица и большими светлыми  глазами.  Второй  -  русский,
телосложение имел достаточно среднее, но мощные  мышцы  шеи  и  жилистые
руки выдавали отличную тренированность  и  силу.  Голова  русского  была
обмотана грязной тряпкой, покрытой пятнами крови.
   - Почему в полоне? - поинтересовался хан, скользнув мимолетным взором
по русскому и пытливо  всматриваясь  в  лицо  калмыка.  -  Орса  <Орс  -
обиходное именование русских.> зачем притащили?
   - Сам идти не хотел, - угрюмо сообщил Назар. - Пришлось вязать. Орс с
ним был, вступился. Голыми руками дрались против  моих  оружных  воинов.
Едва справилисьдесятком  -  перевернули  у  них  там  весь  двор.  Троих
воиновпокалечили, а одному орс свернул шею. Хотели орсу отрубить  башку,
Бокта сказал - тогда я тоже себя  жизни  лишу.  Вот,  привезли  на  твой
суд...
   - Ну... здрав будь,  Бокта,  -  дрогнувшим  голосом  проскрипел  хан,
обращаясь к "белому"  калмыку.  -  Поприветствуй  же  своего  господина,
расскажи, как живешь...
   Пленный не отвечал - смотрел зверем. Не было в его взоре  не  то  что
просьбы о пощаде, а даже намека на смирение: развяжи - тотчас бросится.
   Хан невольно  улыбнулся,  почувствовал,  как  больную  грудь  тронуло
непрошеное тепло запоздалой гордости...
   Сын! Настоящий багатур, воин...
   Бокта - болдыр <Болдыр -  полукровка,  русско-калмыцкое  дитя.>,  сын
русской ясырки, бывшей некогда у хана в наложницах, - давно, уже  жил  в
аманатах <Аманат - официальный заложник по шертной записи.>  у  русского
императорского двора. Отдали как незаконнорожденного: ежели что случится
- не жалко. Сладкая была русская, нежная - крепко любил  ее  Дондук-Омбо
(тогда он еще не был ханом). И бастард получился на загляденье, кровь  с
молоком - не то что правильные дети от законных жен: мелкие, вредные  да
злоболикие.
   В рассказах о житье-бытье бастарда хан не  нуждался:  соглядатаи  при
русском дворе работали исправно, доносили о каждом шаге болдыра.
   В аманатах Бокта бока не пролеживал. С отрочества преуспел в  науках:
изучал прилежно иноземные языки и естественные дисциплины, читал  запоем
все, что под руку подвернется.  Когда  подрос,  с  увлечением  занимался
ратным делом, вечно пропадал в казачьей слободе, а как случилась  оказия
с турками, записался на военную службу. Всю войну ратовал в  пластунской
<Пластуны (от слова "пласт", лежать пластом) - название,  присвоенное  в
черноморском войске казакам, высылавшимся вперед от сторожевой  линии  и
устраивавшим в камышах и плавнях засады. В  пластуны  выбирались  лучшие
бойцы, в совершенстве  владевшие  ратным  искусством,  люди  выносливые,
способные целые дни проводить в воде, в камышах, среди мириад насекомых,
под дождем или в снегу. Официальный статус подразделений получили лишь в
1842 г.> команде, ранен был неоднократно, своим норовом  и  безо  всякой
протекции выбился в сотники. Ну разве не багатур?
   - Гордый, значит, - криво ухмыльнулся хан, не дождавшись  от  болдыра
подобающих знаков  почтения.  -  Обиду  носишь  в  сердце  на  господина
своего... Ну-ну... Назар, орс лишил жизни твоего война... Он - твой!
   - Взять! - коротко скомандовал командир стражи. - На  кол.  В  центре
войскового куреня - чтоб все видели.
   Двое нукеров резво подскочили, ухватили русского под локти,  потащили
на выход.
   - Прощай, братка! - тоскливо крикнул казак - понял,  что  не  на  пир
ведут. - Хорошо жили,  умирать  не  жалко!  Слободской  Маньке-пирожнице
подмогни - нагуляла от меня...
   - Прости его, Повелитель! - Бокта бухнулся хану в ноги -  а  руки  за
спиной связаны, сдуру в кровь расшиб лицо! - Возьми  мою  жизнь,  это  я
виноват! Он за меня вступился, не знамо, кто такие! Прикажи  меня  -  на
кол!
   - А пошто так печешься об орсе? - Хан сделал знак - нукеры,  тащившие
русского, в нерешительности застыли увхода. - Что он тебе?
   - Это брат мой, - тихо сказал Бокта.
   - Брат?! - удивился хан. - Брат... Ха! Вот новости! И  когда  же  это
твоя мать умудрялась делить ложе с орсом?
   -  Моя  мать  была  верна  тебе,  -  скрипнул  зубами  Бокта,   пряча
ненавидящий взор под окровавленными бровями. - Это побратим  мой:  кровь
мешали с ним. На войне жизни за меня не жалел, все у нас  общее.  Не  по
злодейскому умыслу, а бороня други своя вступил он в  схватку  с  твоими
воинами. А в схватке всяко бывает...
   - Не нужен тебе такой побратим. - Хан неровно,  с  натугой  подмигнул
командиру стражи - тот кивнул воинам, русского тотчас  же  выволокли  из
юрты прочь. - Теперь ты будешь ханом. Сокровища, земли, красивые жены...
   - Мне твое ханство - через коромысло! Пусть только развяжут руки -  я
убью всех, кто будет рядом, и лишу себя жизни, - глухо прорычал Бокта  -
шутку хана не понял, принял все всерьез. - Убьешь орса -  почитай,  убил
меня.
   - Стало быть, не хочешь ханом... - Хан хрипло  рассмеялся,  схватился
рукой за сердце, задышливо захрипел. - А что... Ох-х-х... Что хочешь?
   - Отпусти нас, Повелитель, - с надеждой поднял лицо Бокта.  -  У  нас
дел полно - не до ханства нам! А мы тебе на втору  ночь  пригоним  малый
табун - у ногаев сведем. За потраты воински да порушена нукера. Отпусти,
а?
   - Вот ты какой, болдыр, - раздумчиво протянул хан.  -  Недосуг  тебе,
значит, ханом быть... Ну да ладно. Назар - развяжи Бокту. Орса - ко  мне
в шатер. Умыть, дать кумыса с  дороги,  пусть  манжик  башку  перевяжет.
Ох-х-х... А теперь все - вон! Хочу сообщить сынусвою последнюю волю...
 
Глава 6 
 
   ...Труднее  всего,  к  вящему  удивлению  Шепелева,   было   добиться
немедленной аудиенции. Как-то получилось, что за  время  работы  Тимофея
Христофоровича  в  комиссии   необходимость   экстренно   пообщаться   с
работодателем в интимной обстановке ни разу не возникала. А когда  вдруг
возникла, оказалось, что это очень и очень непросто  -  заскочить  между
делом к бывшему коллеге и с порога подмигнуть: слушай, тут такое дело...
   Жизнедеятельность бывшего коллеги была расписана  по  минутам,  целая
протокольная  служба  следила,  чтобы  в  распорядке  не  возникла  даже
малюсенькая брешь.  Шепелеву  сразу,  мило  улыбнувшись,  сообщили:  да,
вопросов  нет,  конечно,  можно  встретиться...  Через  две  недели,  во
вторник, в 17.45. По графику  как  раз  пятнадцатиминутное  совещание  с
председателями всех подряд комиссий, бюро, отделов и палат.  Какая-такая
аудиенция, дорогой  вы  наш?  Вы  кто  у  нас  -  премьер,  секрсовбеза,
наследный принц или что-то еще в этом роде? Нет, не в этом? Ну  тогда  -
гуляйте. Нет-нет, исключений не делаем.  У  всех  чрезвычайной  важности
государственные  дела,  все  обещают  грандиозные  проекты.