тастрофу, которая может быть
гибельней этой, кто-то должен проникнуть в тот мир, где мальчик играет нашей
Вселенной, и предупредить его семью и школу, - сказал я и, подумав, добавил:
- Или детский сад.
   Прорицатель недоверчиво покачал головой и спросил:
   - Ну, разумеется, я, - сказал я обреченно. Присутствующие  посмотрели  на
меня, не скрывая своего  удивления  и  восторга.  Даже  на  лице  Пыпина  на
какой-то миг появилось невольное уважение ко мне. И тут же пропало.
   - А ведь я могу пойти с  тобой  и  проверить.  Может,  ты  отсидишься  на
каком-нибудь астероиде, а мы будем считать, будто ты  герой,  -  ухмыльнулся
Пыпин.

   ГЛАВА ХIII, все в которой увеличивается в несколько тысяч раз
   - Ну что ж, Пыпин, я возьму вас с собой, - сказал я, взвесив все  "за"  и
"против".
   Толик занервничал: ему очень хотелось принять участие в нашей  экспедиции
и он очень боялся, что моему терпению придет конец и я все-таки отправлю его
домой. Можно представить его радость, когда он услышал мои слова:
   - Как это ни прискорбно,  гражданин  Слонов,  но  я,  вместо  того  чтобы
отправить вас готовиться к началу учебного года, вынужден пригласить в  свою
экспедицию.  Ваш  способ  перемещения  в  пространстве  будет   нам   просто
необходим.
   - Хорошо, я подумаю, - сказал Толик солидно. - Так  и  быть,  я  принимаю
ваше приглашение.
   - Если вы думаете, что я останусь в этой  ненадежной  Вселенной,  которая
вот-вот развалится на куски, то вы глубоко ошибаетесь, - сказал  Аркадий.  -
Нравится вам это или нет, но вы возьмете меня с  собой.  Не  станете  же  вы
рисковать жизнью единственного в своем роде кота? Что  потом  о  вас  скажут
видные натуралисты? Насколько мне известно...
   - Считайте себя зачисленным в штат, - сказал я псевдокоту, опасаясь,  что
из-за его разглагольствований нам никогда не удастся начать экспедицию.
   - А я за это себе подберу потрясающие очки, - пообещал довольный Аркадий.
- Они украсят нас всех!
   - Итак, состав экспедиции почти укомплектован. Осталось  всего  лишь  два
вакантных места, - объявил я.
   - Ну что ж, возьмите меня, - предложил музыкант.  -  Пока  Вселенная  под
угрозой, строить здесь все равно нет никакого смысла. А там я,  может  быть,
пригожусь.
   - А если возьмете меня, я буду предсказывать ближайшее будущее, -  сказал
прорицатель. - И только прекрасное притом!
   - Тогда в путь! - призвал я своих товарищей.
   - Но чтобы попасть в другую Вселенную, к Пете,  мы  должны  добраться  до
края нашей Вселенной. Но как это  сделать,  если  она  бесконечна?  -  вдруг
спохватился музыкант.
   - Я об этом где-то слыхал, потому и согласился пойти вместе  с  тобой,  -
весело признался Пыпин. - Ну что, юнга, разоблачили твою  смелость,  да?  Ты
заранее знал, что  у  Вселенной  нет  границ,  а  значит,  тебе  никогда  не
выбраться из ее пределов. То-то!
   Но я с достоинством пренебрег его обидными словами. Да и что можно  ждать
от бывшего двоечника, если даже самые гениальные умы и  те  наивно  считали,
что у Вселенной нет границ?
   - Да, Вселенная бесконечна и вместе с тем у нее есть пределы, -  возразил
я с улыбкой.
   Мои  друзья,  начавшие  было  волноваться,  притихли,   пораженные   моим
сообщением. И чтобы  не  наслаждаться  своим  триумфом,  я  быстро  прочитал
коротенькую лекцию.
   - Не забывайте, что наша Вселенная - волчок. Он вертится  вокруг  оси,  и
поэтому все летает внутри у него только по кругу да по спирали.  Вот  оттого
Вселенная и кажется бесконечной. По кругу можно ходить сколько угодно, и ему
не будет конца. Но у каждой игрушки есть форма, а значит, и предел.  И  если
мы отправимся по прямой, то быстренько доберемся до границы. Поверьте,  наша
Вселенная не так уж и велика. Так что дело остается за транспортом.
   - Ну, если за транспортом... - произнес с облегчением музыкант. - Есть  у
нас на Чудной один изобретатель. У него-то мы что-нибудь найдем.
   Он повел нас за собой, и вскоре  мы,  обойдя  невысокий  холм,  очутились
перед диковинным домиком, который стоял на воздушной подушке. Над его крышей
сияли большие стеклянные буквы:
   КОНСТРУКТОРСКОЕ БЮРО!
   МАШИНЫ ДАЮТ ТОЛЬКО В ОБМЕН!
   На каменном крыльце домика появился  толстенький  лохматый  человечек  и,
ликуя, спросил:
   - Что, удивлены? Вокруг все разрушено, а мой дом стоит! Я чувствовал, что
когда-нибудь будет вселеннотрясение, и  потому  построил  дом  на  воздушной
подушке. Вот он уверял: мол, все будет хорошо, - и толстяк со смехом  указал
на прорицателя, - а я не поверил.
   - А что я мог поделать, если оптимизм  так  и  бьет  из  меня  ключом?  -
простонал пристыженный прорицатель.
   - А я не поверил! - с наслаждением повторил толстяк. - И  дом  мой  стоит
как ни в чем  не  бывало.  Оценили?  Ну,  а  теперь  можете  сказать,  зачем
пожаловали ко мне.
   Я объяснил толстяку, что нам нужен транспорт, который  бы  доставил  нашу
экспедицию к границе Вселенной. Толстяк подумал и сказал:
   - Что быстрее скорости света? Мысль! Так вот, есть у  меня  мыслелет.  Он
перенесет вас в любой  пункт  назначения  со  скоростью  мысли.  Но  я  хочу
напомнить об одном условии. - И толстяк, хитро улыбаясь,  прочитал:  "Машины
дают только в обмен!" А у вас есть что-нибудь для обмена?
   Мои будущие спутники было  упали  духом,  им  казалось,  что  нам  нечего
предложить взамен, а я, не раздумывая, спросил:
   - Что вы хотите за свой мыслелет?
   - Машину времени! - выпалил толстяк и торжествующе засмеялся.
   - Эко сказал! Да где нам ее взять? - оживился Пыпин.
   - А иначе я не отдам  свой  мыслелет!  -  И  толстяк  потер  руки,  очень
довольный собой. - Условие есть условие!
   - Значит, условие есть условие? -  настойчиво  переспросил  я,  чтобы  он
потом не отказался от своих слов.
   - Условие есть условие, - повторил толстяк. - Вы мне - машину времени!  Я
вам - мыслелет! Уж очень мне хочется ваглянуть на себя в  прошлом.  Какой  я
был красивый и умный. Знаю, знаю: время сделало мою особу еще краше,  и  она
продолжает и  дальше  цвести.  Но  мне  хочется  посмотреть  самому,  как  я
совершенствуюсь прямо у себя на глазах.
   Я извлек из кармана маленькое зеркальце и протянул толстяку.
   - Вот вам машина времени!
   - Что вы  мне  дали?  Это  же  обычное  зеркало!  -  возмутился  толстяк,
поворачивая зеркальце перед носом и так и этак.
   - Точно, зеркало, обыкновенное, - поддержал его довольный Пыпин.
   - Правильно. Это зеркало, - подтвердил я. - И вместе с тем это простейшая
машина времени.
   - Не морочьте мне голову!  Оставьте  его  себе!  -  рассердился  толстяк,
пытаясь вернуть мне зеркало.
   Мои товарищи смущенно молчали, тоже считая, что зеркало - это всего  лишь
зеркало. Им было даже немножко неудобно за меня. За мои откровенные, как они
думали, попытки обмануть изобретателя.
   - А вы посмотрите в него, - невозмутимо посоветовал я толстяку, отстраняя
его руку.
   - Ну посмотрел, - с холодной яростью сообщил толстяк,  полагая,  будто  я
издеваюсь над ним.
   - И что там увидели? - спросил я с невольной улыбкой.
   - Себя! - в бешенстве рявкнул толстяк.
   - Вы не совсем точно выразились. Не просто  себя,  -  поправил  я.  -  Вы
увидели себя в прошлом. То есть каким были одну миллиардную, а может,  всего
лишь  миллионную  секунды  тому  назад.  Я  имею  в  виду   время,   которое
понадобилось для того, чтобы  ваш  облик  дошел  до  поверхности  зеркала  и
отразился в ней.
   - И следовательно, зеркало является самой настоящей  машиной  времени!  -
радостно подхватил прорицатель.
   - Я могу подсчитать точно, на какое время вы погрузились в свое  прошлое,
- деловито пообещал Толик Слонов.
   - Я-то думал, что такие удивительные события происходят только в  книжках
с картинками, - произнес спаниель, покачав головой.
   - Не верьте им! Юнга их всех обвел вокруг пальца! - суетливо сказал Пыпин
изобретателю.
   Но толстяк еще раз посмотрел в зеркало и потрясенно пробормотал:
   - Да, это и вправду машина времени... Батюшки, как я  неустанно  хорошею!
О, мой лик стал еще лучше, чем был  одну  миллиардную  секунды  тому  назад!
Чудеса! А я столько лет бился над таким агрегатом, и  все  было  напрасно...
Надеюсь, вы не передумали? - обратился он  ко  мне.  -  Учтите,  вы  обещали
отдать машину времени за мой мыслелет.
   И толстяк крепко прижал зеркальце к своей груди.
   - Я бы ни за что не обменял машину времени на какой-то мыслелет, -  опять
суетливо вмешался Пыпин.
   Но я заверил настороженного изобретателя в неизменности нашего уговора, и
мы тут же обменялись машинами. Я оставил толстяку свое зеркальце, а он, сияя
от удачной сделки, выкатил из прихожей дома космический аппарат.
   Мыслелет походил на типичное межзвездное судно будущего  и  отличался  от
него разве что комнатными размерами. Его приводила в движение энергия мысли,
и потому он не нуждался  в  запасах  горючего,  которое  будет  занимать  на
космических кораблях очень много места.
   Я предложил  назвать  наш  корабль  "Перепелкино-3".  Почти  весь  экипаж
отнесся к моему предложению с одобрением. И только Пыпин, из-за присущей ему
привычки перечить всем и во всем, проголосовал против.
   Я подобрал под ногами осколок известняка, вывел на  борту  мыслелета  его
гордое имя, и наш маленький отважный отряд погрузился в корабль.
   Мы  уже  приготовились  к  старту,  и  тут  изобретатель,  вместо  добрых
напутственных слов смущенно хихикнул и произнес:
   - Сказать по правде, мыслелет не взлетит. Я изобрел его просто  так,  для
обмена. И сколько ни  пробовал,  он  ни  с  места.  Только,  чур,  назад  не
возвращаем, - и спрятал зеркальце за спину.
   Хорошо, что я уже в это время сел в кресло пилота  и  по  привычке  начал
думать.
   "Голубчик, - подумал я, обращаясь к мыслелету, - трогай!  Иначе  погибнут
тысячи миров. Пропадет наша родная Вселенная!"
   И мыслелет легко вспорхнул в космос. Под нами мелькнуло  изумленное  лицо
изобретателя. И планета исчезла из виду. А загадочный  летательный  аппарат,
получив излученный мной мощный заряд мысли, уносил нас все дальше и дальше к
окраинам Вселенной.
   Это был невообразимый полет! Я еле  успевал  мыслить.  За  иллюминаторами
проносились скопления галактик. Но нам они казались черными пятнами,  потому
что их свет никак не мог нас догнать.
   И вдруг кто-то невидимый подхватил  наш  мыслелет  и  швырнул  куда-то  в
сторону по крутой дуге. Корабль упал на что-то мягкое и  замер,  потому  что
мы, потрясенные переменой, на время  перестали  мыслить.  И  как  выяснилось
потом, сделали это вовремя. Иначе бы наш корабль улетел за пределы квартиры,
в которой жил мальчик Петя.
   Мы вышли из мыслелета и осмотрелись.
   Вдалеке, пониже  линии  горизонта,  посреди  безбрежного  океана  паркета
крутился яркий волчок, сверкающий  всеми  красками  радуги.  Это  была  наша
Вселенная, из которой нас выбросила вон центробежная  сила,  как  только  мы
приблизились к ее границе.
   - Что же выходит? Мы там живем? - забеспокоился Пыпин.
   - Да, Пыпин. Это наша родная Вселенная, - тепло отозвался я.
   - Такая маленькая? Ну и ну, - ошеломленно пробормотал Пыпин.
   - Отчий дом изнутри всегда кажется большим, - напомнил  я  ему,  стараясь
избежать ложного пафоса.
   С трех других сторон нас окружало тугое, пружинящее  под  ногами  зеленое
пространство. Я понял, что наш корабль угодил  на  тахту,  на  которой  спит
мальчик Петя.
   А затем мы увидели и его самого. Он сидел на коврике среди других игрушек
и пытался разобрать заводной автомобиль. По сравнению с  нами  Петя  казался
фантастически огромным. Его лицо с азартно горящими глазами и  высунутым  от
усердия кончиком языка находилось на высоте сотен миллионов километров.
   - Эй ты, пацан! - закричал  Пыпин.  -  Ты  эти  штуки  брось!  Не  трогай
Вселенную! Тебе что? Других игрушек мало? Вот их и ломай!
   -  Кто  знает,  может,  и  другие  игрушки  Вселенные?  И  этот  заводной
автомобиль, - заметил я Пыпину.
   - Ну да? Ты это... слишком, - не  поверил  Пыпин,  но  на  всякий  случай
добавил: - Петьк, ты вот что, положь автомобиль.
   Но мальчик его не слышал.
   У всех, кроме еще ничего не понявшего Пыпина, дружно упали сердца. У тех,
кто понял, что нам не удастся поговорить с родителями Пети, потому  что  они
никогда не заметят нас, не услышат нашего голоса,  что  для  них  мы  меньше
самой крошечной песчинки, а голое наш тоньше  писка  атомов  комара.  А  нам
нужно было срочно предупредить родителей, что Вселенная наша в опасности.  И
может, угроза сейчас нависла и над другим миром,  заключенным  в  игрушечном
автомобиле.
   - Не слушает, что взрослые говорят, - пожаловался на мальчика Пыпин.
   Но когда мы ему объяснили, что происходит на самом деле, Пыпин  вместе  с
нами впал в отчаяние. Это случилось с ним впервые в жизни.
   Лично я всегда впадаю в отчаяние перед тем, как найти  неожиданный  выход
из совершенно безнадежного положения. Так случилось и на этот раз.
   - Друзья! Нам необходимо попасть под микроскоп! - воскликнул я неожиданно
даже для самого себя. - Мы должны  найти  молодого  талантливого  ученого  с
микроскопом! И  когда  он  увидит  нас  увеличенными  в  миллиарды  раз,  мы
расскажем ему о наших тревогах.
   - Это вы придумали остроумно, - признал прорицатель. - Но каким  образом,
хотелось бы знать, мы отыщем и ученого, и микроскоп в таком огромном мире?
   - Биолога нам найдет Толик Слонов, - ответил  я,  подмигнув  заговорщицки
мальчику.
   - Так вот зачем я нужен был экспедиции! - обрадовался Толик.  -  Я  мигом
его найду! Вот возьму и окажусь перед линзой микроскопа!
   Сказав это, Толик исчез. Не прошло и минуты томительного ожидания, как он
снова вырос перед нами, словно  появился  из-под  земли.  И  вести,  которые
мальчик принес, оказались самыми обнадеживающими.
   По словам нашего разведчика, нам очень повезло. Петин папа был тем  самым
биологом, которого мы мечтали найти. И здесь  же,  за  стеной,  стоял  самый
современный электронный микроскоп.
   Оживившись,  повеселев,  наш  экипаж  сел   в   мыслелет   и   отправился
путешествовать по квартире. Мы пересекли детскую комнату, облетели  гостиную
и, заглянув в кабинет, сразу увидели микроскоп, стоящий посреди  письменного
стола - новенький, сверкающий линзами и никелем.
   Самого  хозяина  в  кабинете   не   было.   Видно,   он   все   еще   вел
научно-исследовательскую работу в своем институте.
   Я убавил свои мысли и осторожно посадил корабль на сухое  чистое  стекло,
расположенное перед микроскопом.
   Мы вышли наружу  и  в  ожидании  ученого  разбрелись  по  стеклу.  Каждый
старался по-своему скоротать свободное время. Толик сразу же,  не  теряя  ни
одной драгоценной минуты, уединился в  стороне  и,  радуя  мой  глаз,  начал
повторять учебный материал, который он не твердо усвоил в прошедшем году.
   Музыкант достал кларнет и, упражняясь, тихо и задушевно запел,  в  то  же
время аккомпанируя себе под сурдинку:
   Ах, ты моя дорогая Вселенная,
   Для одних голубая или зеленая,
   Для других желтая или красная,
   А в общем, для всех очень прекрасная!
   Грустные  звуки  складывались  в  легкие  домики  и   беседки,   как   бы
символизируя образ его милой Вселенной.
   Пока  музыкант,   экспериментируя,   строил   изящный   дачный   поселок,
прорицатель старался предсказать свое ближайшее будущее.
   - Поверьте мне, милейший, - говорил он себе, - не пройдет и двух  секунд,
как вы поскользнетесь. Я уж не знаю, что это будет: лед или паркет, - но  вы
поскользнетесь, точно!
   Прорицатель сделал шаг, его ноги разъехались  на  гладком  стекле,  и  он
мягко шлепнулся на спину.
   - Вы свидетели: я  это  предвидел!  -  напомнил  он  нам,  гордясь  своим
природным даром.
   - Какой содержательный кабинет! - с восхищением говорил мне Аркадий. -  В
таком кабинете можно провести всю жизнь, даже не выглядывая  в  окна.  Пусть
оттуда доносится шум автомобилей и разные голоса:  птичьи,  людские.  Пусть!
Зато здесь столько книг и  картинок!  Любопытно,  есть  ли  в  этих  книжках
картинки?  И  еще  вопрос:  цветные  они  или  черно-белые?  Как  полагаете,
коллега?
   Он вертелся перед глазом микроскопа, норовя и так и зтак посмотреть через
него на корешки книг, стоявших на полках.  Ведь,  как  известно,  оптический
прибор, если заглянуть  в  него  с  обратной  стороны,  наоборот,  уменьшает
предметы.
   А я тем временем, расположившись на стекле, как на полу, написал большими
печатными буквами на  листах  бумаги  два  транспаранта.  В  одном  сердечно
приветствовал местное население от имени всех цивилизаций нашего  волчка.  В
другом извещал  хозяев  квартиры  о  вселенской  катастрофе,  которая  может
произойти из-за того, что они не уделяют  достаточного  внимания  воспитанию
своего ребенка.
   И только Пыпин слонялся по стеклу, не зная, куда себя деть  от  безделья.
Походив просто так - руки в брюки, - он было потянул спаниеля за ухо. Но тот
даже не обернулся, только оживленно спросил:
   - Скажите, Пыпин, вы что любите больше:  реальную  жизнь  или  прекрасный
вымысел?
   Пыпину сразу стало неинтересно. Он отпустил ухо Аркадия, пробурчал:
   - А тебе какое дело? - И отошел.
   - Странный тип, - шепнул мне пес, кивнув в сторону Пыпина. - Как будто не
целый человек, а всего лишь его половинка, - и, сдвинув воображаемые очки на
лоб, вновь начал вертеться перед линзой.
   Наконец за дверью кабинета прогрохотали,  точно  раскаты  приближающегося
грома, чьи-то  шаги.  Мы  прихорошились,  привели  свое  платье  в  порядок,
готовясь к встрече с первым представителем другой  Вселенной.  И  в  комнату
вошел подросток четырнадцати лет.
   Мы знали, что нас  никто  не  услышит,  но  все  равно,  не  удержавшись,
приветствовали паренька радостными возгласами, приветливо махали ему руками.
Музыкант поднес к губам кларнет и сыграл встречный марш, выстроив  помпезную
арку в честь этой исторической минуты.
   - Вот увидите, сейчас он подойдет к микроскопу, - взволнованно предсказал
прорицатель.
   - Друзья, я должен вас разочаровать, - сказал я, не теряя  головы.  -  Ни
один воспитанный  подросток  не  позволит  себе  подойти  к  микроскопу  без
разрешения взрослых. Так что наберитесь терпения. Подождем,  когда  появится
сам ученый.
   А подросток пританцовывал, насвистывая  веселенький  мотив,  показавшийся
мне поразительно знакомым.
   - Это старая песня уличных мальчишек, - пояснил музыкант.
   - Точно, - подтвердил Пыпин. - "Когда я был  мальчишкой,  носил  я  брюки
клеш, соломенную шляпу, в кармане финский нож".
   Мне было известно, что воспитанный подросток не станет петь такую  гадкую
песню. Поэтому мной овладело нехорошее предчувствие.
   - Друзья! - обратился я  к  своим  товарищам.  -  Это  он  научил  своего
младшего брата, и тот ломает игрушки. Нам следует быть начеку! Этот  человек
крайне опасен!
   Не подозревая, что за ним следят несколько пар зорких встревоженных глаз,
подросток слонялся по кабинету в поисках  развлечений.  Он  оттолкнул  ногой
тяжелое кожаное кресло, сделал стойку на голове, провел пальцем по  корешкам
книг, но это не принесло ему удовлетворения.
   И вдруг ищущий взгляд озорника остановился на микроскопе.  На  его  губах
заиграла ехидная улыбка шириной в тысячи километров.
   - Ага, что я сказал? Он приближается к микроскопу!  -  закричал  в  ужасе
прорицатель.
   Я поискал глазами наш мыслелет и увидел, что  мы  удалились  от  него  на
слишком далекое расстояние.
   - Маэстро, нам нужна большая лодка, - сказал я хладнокровно музыканту.
   - Понятно! Сюита ре мажор! - объявил музыкант, поняв меня с полуслова,  и
начал строить корабельные стапели.
   Мне еще казалось, что подросток,  прежде  чем  сделать  то,  чего  я  так
опасался, посмотрит в окуляры микроскопа и, заметив людей,  остановится.  Но
он, даже не заглянув в окуляр, начал именно с того,  чего  я  так  опасался.
Вредно хихикая, подросток взял со стола пипетку, набрал из банки  с  цветам