ми соседями. Во время Второй великой войны за Балканы Болгария практически в одиночку противостояла Сербии, Греции, Турции, Румынии. Ощущение такой геополитической концентрации интересов обусловило развитие устойчивого комплекса катастрофичности в периоды с 1913 по 1919 года. И по сегодняшний день все существовавшие правительства Болгарии, вне зависимости от своей направленности крайне осторожны в отношении своих балканских соседей. Интеграция в европейское сообщество воспринимается болгарской общественностью, как решение проблемы сложного геополитического положения.
     3.3. Зависимость катастрофичности сознания от уровня жизни. Этот постулат не требует объяснений. Вне всяких сомнений та ситуация, в которой оказалась страна после 1989 года: отсутствие рынка, кризис промышленности сельского хозяйства и, соответственно, низкий уровень жизни населения - определили мрачное отношение к будущему. Но крах сам по себе открыл новую зависимость: благосостояния и катастрофизма.
     3.4. Зависимость катастрофизма от уровня развития общества. В ходе исследования выявилось два варианта экстраполяции: 1) движение - переход от одного строя к другому; 2) историческая перспектива - попытки использовать опыт прошлого. Сочетание этих двух факторов объясняет, почему и в обновленной прессе, и в неформальных беседах муссируются одни и те же темы: потеря национального суверенитета и исчезновение с лица земли болгарской нации, то есть катастрофа.
     3.5. Зависимость катастрофичности от господствующей религии. Эта гипотеза не подтвердилось. В Болгарии традиционно господствовали две религии: православие и ислам. Большинство населения - православные христиане. Но влияние на общественное сознание Православной Церкви ослабло. Поэтому можно сказать, что религия оказывает ничтожное влияние на уровень страхов и тревог населения Болгарии. 
     3.6. Идеология и катастрофизм. Крах прежнего режима привел к идеологическому вакууму. Коммунистическая партия сегодня отошла от прежних убеждений, но не приблизилась к демократическим тенденциям. Антикоммунистическое движение объединило в себе множество течений (консерваторы, либералы, националисты, монархисты, социал-демократы) и пока не имеет четкой политической и идеологической позиции. Этот вакуум заполнили нигилизм и популизм. Переходный период в Болгарии характеризуется идеологической многоликостью.
     3.7. Что порождает катастрофизм. В переходный период появились новые идеи и новые проекты, преступные и гуманные. Одни считают, что весь социалистический лагерь стал жертвой страшной катастрофы, виновник которой Горбачев и его болгарский последователь Луканов. Другие обвиняют бывшую номенклатуру во всех смертных грехах: нечестное обогащение и вывоз денег за границу, гигантские расходы на силовые министерства, идеологическое непостоянство. Появились книги, в которых раскрываются связи бывших лидеров компартии и нынешнего руководства страны с масонами и мировыми преступными группировками. 
     4. Катастрофизм.
     4.1. Идея о том, что катастрофические настроения оказывают сильное влияние на социальные и экономические процессы, как нельзя более точно определяет ситуацию в современной Болгарии. В 1989 году страна еще имела неплохой экономический потенциал. Бывшие коммунисты прекрасно разбирались в коммерческой деятельности, так как ни один год занимались "левым" бизнесом. Для того чтобы отстранить этих людей от власти, антикоммунистическая коалиция успешно провела кампанию по их обличению и вытащила наружу массу компрометирующих материалов и документов. Отрицание шло без всякой меры. Отрицание проявилось не только в полном отказе от прошлого, но и в полном отсутствии консенсуса в настоящем. Такой иррационализм оттолкнул интеллигенцию от политической жизни. И произошло то, что и должно было произойти: политическая борьба стала похожа на уличную драку и поэтому сформировалась довольно специфическая политическая элита. 
     То есть те, кто пришел после 1989 года к власти с лозунгом "Прекратить разрушение", воплотили его в жизнь.
     4.2. Высокий уровень катастрофизма и политическая поляризация обусловили друг друга. Борьба велась без всяких правил. Официально в Болгарии не существует экстремистских партий, а ими просто являются две ведущие партии - социалисты и демократы.
     4.3. Иррациональное поведение граждан только усиливает катастрофические тенденции. В тот самый момент, когда страна переживала кризис, население не только не объединилось, но и не желало сохранять все то хорошее, что имело. Шло массовое разграбление страны, перераспределение собственности, то есть настоящее мародерство. Чувство надвигающейся катастрофы объединяет людей для разграбления национального богатства. Хотя, с другой стороны, усиливающееся чувство коллапса в конечном итоге заставляет людей прекратить разграбление.
     4.4. Разрушение социальных связей стимулирует рост преступности.
     Рост катастрофичности в обществе сначала ведет к моральному упадку общества. Случай Болгарии показывает всем остальным странам, что прежде чем начинать какие-либо преобразования в стране, нужно избавиться от катастрофического комплекса. Иначе насилие, которое сперва происходит только на улице, затем переместится и в правительство и станет регулировать политические отношения в стране. Катастрофизм зажигает социальную активность масс, но и сам ее убивает.
     4.5. Тесная связь между катастрофизмом и распространением мистических настроений в обществе. 
     Что доказывает большая популярность гороскопов и пророчеств в отношении будущего страны. Гадалки, прорицатели стали популярнее политиков в Болгарии. При этом не следует забывать о том, что у цыган, которые во все времена славились своей любовью к оккультным наукам, согласно данному исследованию, самая высокая степень катастрофичности сознания и самое негативное отношение к будущему.
     4.6. и 4.7. Высокий уровень катастрофизма в обществе и ведет к росту индивидуализма.
     Каждый стремится в кризисные периоды "спасти свою собственную шкуру". Эта гипотеза подтвердилась в Болгарии. Дезинтеграция охватила все сферы: политические партии, общественные организации, церковь, спортивные клубы. Но одновременно в условиях катастрофизма сплотились семьи. Социологические исследования выявили, что конфликты между родителями и детьми достигли самого низкого показателя за последние 30 лет именно в период кризиса.
     4.8. Национальные конфликты и катастрофизм. 
     Однако болгарский случай, скорее, нетипичен. К началу переходного периода в стране обострился конфликт между существующим режимом и положением этнических турков в стране. Демократические процессы улучшили положение этой этнической группы и напряжение спало. Но, тем не менее националистические настроения в отношении цыган только усилились. В основном это связано с высоким уровнем преступности среди этой этнической группы.
     4.9. Повышенная активность апокалиптических религиозных сект в условиях повышенного катастрофизма. 
     В условиях обнищания и ухудшения условий жизни активизировалась деятельность различных сект. Стала актуальной проблема распространения исламского фундаментализма. Общество настроено крайне отрицательно к этому явлению общественной жизни.
     4.10. Цепная реакция. 
     Это явление имело место в Болгарии зимой 1996/97 годов. Сильные катастрофические настроения привели к коллапсу политических институтов, что в свою очередь привело к серьезным проблемам в промышленности и в сельском хозяйстве. Иностранные компании, развернувшие свою деятельность на территории Болгарии, обанкротились. Национальное производство оказалось в глубочайшем кризисе.
     4.11. Смещение ориентиров.
     В период кризиса на первый план вышла проблема приватизации. Приватизация - это только первый шаг на пути к достижению мировых стандартов. Но усиление катастрофических настроений в обществе заставило людей направить всю свою энергию на решение сиюминутных задач и удовлетворение ежедневных потребностей. И проблема национального производства и экономики в целом была быстро забыта.
     4.12. Специфические формы выживания. 
     Экономический хаос заставил людей самостоятельно искать пути выживания. Большинство населения переводило всю имеющуюся наличность в твердую валюту и хранило ее дома, что практически заблокировало функционирование банковской системы в Болгарии и привело к гиперинфляции. Символом выживания стали приусадебные хозяйства. 
     4.13. Утечка умов, денег и рабочей силы. 
     В основном из страны уезжала наиболее трудоспособная часть населения - образованная молодежь и молодые турецкие рабочие. Именно те люди, основываясь на которых страна предполагала выйти из кризиса. Турецкая часть населения Болгарии в основном занята на табачном производстве: молодые турецкие рабочие имеют низкую квалификацию, но большую продуктивность. Утечка капитала из страны - тема достаточно закрытая. Она нечасто обсуждается даже на страницах периодической печати. Многие предпочли вложить средства в недвижимость в других странах, отправить детей учиться в престижные школы и университеты мира или просто хранить деньги на счетах зарубежных банков. Это дестабилизировало экономику страны. 
     4.14. Высокий уровень катастрофизма и кризис в стране ограничил иностранные инвестиции. 
     Среди стран бывшего советского блока в Болгарии меньше всего заинтересованы иностранные инвесторы. Курорты, которыми славится Болгария, тоже находятся не в лучшем виде. Идет борьба за их приватизацию. Только во время войны в бывшей Югославии болгарские курорты процветали.
     5. Повседеневная жизнь.
     5.1. Чем выше уровень катастрофизма, тем сложнее предотвратить катастрофу и бороться с ее последствиями. 
     Последствия дестабилизации оказались сильны не только для Болгарии, но и для других стран, для международных организаций. Международный Валютный Фонд и Мировой Банк предоставили Болгарии заём для развития промышленности. Но не известно, что будет дальше. Многие жители страны стремятся иммигрировать на Запад, и одновременно Болгария обращается к западным странам за гуманитарной помощью. И многие страны заинтересованы в экономической стабилизации страны.
     5.2. Высокий уровень тревожности ухудшает здоровье отдельно взятых граждан страны и здоровье нации в целом.
     5.3. Катастрофизм рождает высокий уровень насилия и преступности. 
     Социальные конфликты и ухудшение стандартов жизни подготовили прекрасную почву для организованной преступности. Подорванное психическое здоровье нации подготовило прекрасную почву для агрессии.
     В целом случай Болгарии доказывает, что катастрофические ожидания ведут к катастрофическим результатам. 
Глава 21. Сравнительное исследование катастрофического сознания в Болгарии и России
     Катастрофа - крутое слово, но им все чаще пользуется современная пресса, радио, телевидение, да и в обычных разговорах оно употребляется все чаще и чаще. И не только в России, где, как известно, без упоминания катастроф редко обходится сводка последних известий, а "катастрофы недели" стали популярными рубриками почти во всех средствах массовой информации. Болгария по праву может соперничать с нами по частоте упоминания этого термина. Наряду с ним идут: Апокалипсис, Агония, Коллапс, Кома, Крах, Смерть, Конец света и др.
     Крушение и развал империи, военных и экономических блоков и трагедии, которыми они обернулись для миллионов простых людей, словно по какому-то дьявольскому плану пришлись на самый конец ХХ века. А периоды перехода от одного тысячелетия к другому, как свидетельствует история, сами по себе обычно заряжены колоссальной мистической энергией, ожиданиями апокалипсических ужасов и бедствий. В результате происходит как бы интерференция реальных страхов и тревог с мистическими настроениями и ожиданиями, что порождает такую картину мира, которую социологи, пользуясь доступными им средствами, обязаны попытаться запечатлеть.
     Вот почему предложенный профессором Мичиганского Штатного Университета В.А. Шляпентохом проект "Катастрофическое сознание в современном мире" российские ученые поддержали и уже в 1996 году начали массовые опросы населения. [1] В 1997 году к нашему исследованию присоединился президент Болгарской Социологической Ассоциации профессор Петр-Эмиль Митев, который провел массовые обследования в Болгарии по методике, которая позволяет вести корректное сопоставление с данными российских социологов и пытаться выявить особенности и общее в катастрофическом сознании, страхах и тревогах населения этих двух стран.
     
Предварительные замечания.
     На первый взгляд сравнение страхов в Болгарии и России не представляет особых трудностей: провел опрос здесь и там, выстроил цифры в две колонки и сопоставляй, где больше боятся, где меньше. Но это лишь при самом поверхностном подходе. В действительности, если исследователь хочет хотя бы приблизиться к истине, задача чрезвычайно осложняется: уж очень велики различия исторические, культурные, географические, геополитические. 
     Одна - небольшая балканская страна с числом жителей, равным населению Москвы. Другая - огромная северная держава, занимавшая шестую часть земной суши. Господствующая религия - православие. И та, и другая в недалеком прошлом входила в единый социалистический лагерь, в Варшавский пакт; вместе противостояли международному империализму во главе с США. Однако у каждой из них есть такие крупные особенности, которые игнорировать нельзя. Для Болгарии это, прежде всего, ее геополитическое положение, на границе христианского и мусульманского миров. За это ей пришлось многократно тяжело платить кровью своих граждан. Достаточно вспомнить 500-летие османского ига, в результате которого страна была отуречена, во многом изменила свой облик. Правда, свой духовный строй она сохранила, и не случайно освобождение Болгарии Россией в 1877-78 гг. стало одним из важнейших событий ее новейшей истории. Да, Болгария была партнером Германии во второй мировой войне, но в отличие, скажем, от Венгрии и Румынии ее войска не принимали участия на советско-германском фронте. Ее участие было как бы символическим, а не реальным. И поэтому Советскую Армию народ встретил в конце войны как армию освободителей, что облегчило быстрый приход к власти в стране коммунистов.
     На Болгарии никогда не лежал груз исторической ответственности за мировую революцию. В отличие от СССР, она не была базой мирового революционного движения, оплотом мировой революции, отечеством пролетариев всех стран. Поэтому в довоенные годы она развивалась как обычная восточно-европейская страна. Без того невиданного напряжения всех сил и ресурсов, которое испытывал советский народ, без той борьбы за власть, за подавление всех инакомыслящих, которые были характерны для СССР в предвоенные годы. Болгария по существу избежала и гражданской войны и последовавшей за ней массовой насильственной коллективизации и чудовищных репрессий, в результате которых в СССР произошла демографическая катастрофа, когда было уничтожено около 100 миллионов сограждан.
     Этим Болгария разительно отличается от СССР. Ее демографическая пирамида не была так порушена в предвоенные годы и в годы войны.
     В период холодной войны, гонки ракетно-ядерных вооружений основной груз несли две сверхдержавы, стремясь обеспечить свое превосходство, во всяком случае стратегический паритет. И здесь Болгария, как член Варшавского договора, хотя и принимала активное участие, но ее роль была периферийной. Она не несла на себе тяжести гигантских затрат, которые взвалил на себя Советский Союз. А к этому можно было бы добавить войну в Афганистане и Чечне, которые стоили России миллиарды долларов и тысяч человеческих жизней.
     Поэтому Болгарии, когда окончилась холодная война и гонка вооружений, было в чем-то легче падать, чем СССР, который, достигнув "зияющих высот", обеспечив паритет в вооружениях, теперь должен был ликвидировать более половины всей своей промышленности.
     Развал СССР должен был быть еще более катастрофичен, чем он был, а население его было бы обречено на страшный голод и вымирание, если бы из глубины веков нам не протянули руку помощи наши предки, которые колонизировали и освоили огромную территорию с величайшими запасами полезных ископаемых, прежде всего газа и нефти, которые мы теперь по сути меняем на продовольствие и одежду. Две трети импорта мы оплачиваем за этот счет. Отнимите эти две трети, и тогда мы можем представить себе реальную картину жизни в России. В этом отношении Россия оказалась в более выгодном положении, чем Болгария, которая не располагала такими огромными природными ресурсами. 
     Это, разумеется, имеет самое прямое отношение к характеру и количественной оценке страхов и тревог, которые мы сегодня фиксируем в этих странах. И хотя они имеют сходное происхождение, но обвал, который начался после распада социалистического лагеря, прекращения холодной войны и гонки вооружений, выражался по-разному. Так, как видно из табл.1, годовые темпы падения ВВП и промышленного производства (в %) с 1991 года по 1994 год в России постоянно (за исключением падения промышленного производства в 1991 году в Болгарии) были значительно выше, чем в Болгарии. А в 1994 г. Болгария уже смогла обеспечить, хотя и небольшой, положительный прирост ВВП.
     
     Табл.1
  Годовые приросты ВВП и промышленного производства (в %). [12]
         

1991
1992
1993
1994

ВВП
пром.
пр-во
ВВП
пром.
пр-во
ВВП
пром.
пр-во
ВВП
пром.
пр-во
Россия 
-12,8
-8,0
-19,2
-18,0
-12
-14,1
-15
-20,9
Болгария
-11.7
-22,2
-5,7
-15,9
-1,5
-10,0
0,2
2,0
     
     
     Не было в Болгарии и такого фантастического прироста (в 15 раз) потребительских цен, как в России с 1991 по 1992 гг.(Табл.2). Однако по безработице Болгария оказалась на первом месте среди стран Центральной и Восточной Европы (Табл.3.).То, что безработица оказалась в России почти в два раза меньше, чем в Болгарии, может объясняться тем же нефтегазовым доходом, в результате чего в торговлю было вовлечено более 10 миллионов "челноков", а также хронической скрытой безработицей. 
     
     Табл.2
     Годовые приросты потребительских цен (в %). [13]
     
Страна / год
1991
1992
1993
1994
Россия 
100,0
1468,0
875
303,0
Болгария
254,3
79,4
72,9
96,0
     
     Табл.3
     Безработица в странах Центральной и Восточной Европы. [14]
     
Страна / год
1995
1996
1997*
1998**
Чехия
2,9
3,5
5,0
6,0
Венгрия
10,4
10,5
10,0
9,0
Россия
8.8
9,3
9,1
9,0
Болгария
11,0
12,5
16,5
19,0
Польша
14,9
13,6
11,9
11,5
Румыния
8,9
6,1
9,2
9,0
*предварительные данные
** прогноз
     
     Все эти экономические и социальные макропоказатели безусловно сказываются на структуре и соотношении страхов и тревог в России и Болгарии.
     В небольшой статье нет возможности подробно охарактеризовать результаты, полученные при опросах населения этих двух стран, поэтому отметим лишь некоторые наиболее существенные.
     
Общее и специфическое.
     При анализе основных страхов и тревог в Болгарии и России следует отметить сходство, близость основных показателей. И там, и тут на первое место выходят не духовные, а сугубо материальные биологические и социальные вопросы. Это неудивительно, поскольку тот уровень падения общественного производства и благосостояния, который произошел, поставил эти народы на грань выживания.
     Но есть и определенная специфика. Прежде всего мы должны отметить, что общий уровень страхов и тревог в России по большинству показателей выше болгарских. Из 43 видов страхов и тревог (см. ПРИЛОЖЕНИЕ) лишь 15 у болгар выше российских. Особенно сильно по сравнению с Россией в Болгарии опасаются : нашествия ислама (23% в Болгарии против 9% в России), сокращение рождаемости (33% против 22,9%), утрата чувства коллективизма, крайний индивидуализм (27% против 22%). Больше болгары страшатся и таких опасностей, как коррупция властных структур, катастрофического неурожая, природных бедствий, неверия в Бога, грубого материализма, бездуховности, глобального потепления климата, гибели землян в результате космической катастрофы, конца света, исчезновения бе