лимая потребность куда-то бежать, и тоска, как с тяжелого перепоя.
Процентов пятнадцать сознания сохранялось, я смутно понимал, где я и  что,
но весь остальной организм работал против меня. Ноги  двигались  сами,  ни
сказать, ни крикнуть я не мог, глаза видели нечто вроде... Не знаю, как  и
передать... Вот если бы я стал мотыльком, и  впереди  нечто  манящее,  как
огонь свечки... Во что бы то ни стало - к нему! Если бы не ты,  я  за  ним
бежал бы и бежал... Потом на меня как стена обрушилась - жуткий  грохот  и
боль в голове сумасшедшая... И сразу после этого - твой удар, его я ощутил
уже адекватно, и увидел тебя, а потом уже - только остаточные явления, это
когда дверь закрылась.
     - Грохот - это  ты  выстрел  услышал.  Шарахнул  я  в  белый  свет  с
перепуга, а все же не зря, наверное. Запороговый раздражитель,  он  скорее
всего как-то заакранировал твои мозги от внешнего воздействия...
     - Одним словом - мерзость, вот что я скажу, - подвел итог Шульгин.  -
Еще раз попробовать - избави бог. От чего-то подобного я  и  придумал  сей
бункер. Как видишь - действует. Сюда не прошло...
     - Как же действует, если они тебя заставили дверь открыть?
     - Нет, тут другое. Через дверь не брало. Я услышал,  будто  скребется
что-то,  коготками  по  доске.  И  как  бы  вибрация  легкая.  Решил   сам
посмотреть, приготовился, настроился... Если б реальное что, я бы успел...
А такого не ждал...
     - Ну специалист, ниндзя комнатный... Ты б на подводной лодке  вздумал
посмотреть, что это в крышку люка такое постукивает да похлюпывает?  А  я,
кстати, ничего не слышал...
     - Значит, по мне настройка. Поняли, кто им сейчас вреднее  всех.  Или
тебя просто не чуют...
     - Что ты все загадками  говоришь?  Кто  не  чует,  кому  ты  вреднее?
Антону? - разозлился вдруг Новиков.
     - А ты меня что достаешь? Как будто я  сам  знаю!  Кто  за  тобой  по
полкам бегал? Тоже Антон? На хрен ему монстров науськивать,  давно  бы  во
сне всех передушил, или в харчи полфунта циана... - Шульгин  очень  быстро
пришел в  норму,  и  к  нему  возвратился  обычный  настрой.  -  Я  только
догадываться могу. Схема простая выходит. Допустим, кто-то следит, чтоб на
ринге все делалось по правилам. Сначала мы перевербовали Ирину, и  явились
мальчики покруче. Сделали их - возник Антон, как черт из шкатулки.  Сейчас
начали переигрывать Антона. Соответственно, надо  ждать  кого-то  еще.  Ву
компрене?
     - Же компран бьен. Но с чего ты взял, что мы Антона переиграли?  И  в
чем?
     - Не, ну ты точно поглупел в последнее время. Мы начали вести себя...
независимо. Корабль этот и прочие  замыслы.  Олег  с  компьютерами  ихними
забавляется,  ты  с  Ириной  в  Москву  сходил,  узнал,  возможно,   нечто
недозволенное, я с Сильвией на запретные, может быть,  темы  беседую...  В
общем, понятно мне, что кому-то мы - теперешние - должны очень и очень  не
нравиться. Одна война закончилась, на пороге другая...
     - И что в таком случае?
     - А я знаю? Может, грохнут нас  сегодня.  Намеки  были.  А  может,  в
очередной раз поговорить захотят, еще  что-то  предложат.  Кстати,  я  тут
недавно в книгах рылся... Ты, литератор, знаешь, что имя "Антон" означает?
     - Не помню. Читал у Успенского как-то, а не помню...
     - Ты имей в виду, литератор. "Антон" - "дающий взамен". Давать-то  он
давал, а в итоге?
     - Забавно... - хотя как раз забавного он в  данный  момент  видел  не
много. Скорее, наоборот. Шульгин не только задел  его  самолюбие,  в  этом
беды как раз не было, он повернул всю картину другой стороной, и состояние
у Андрея сейчас походило на то, что утром в  квартире  на  Гнездниковском,
после внезапной Ирининой исповеди, за какой-то час перевернувшей  всю  его
жизнь. - "И снова мир предстанет странным, закутанным в цветной туман",  -
процитировал он вслух.
     Если действительно выходят на авансцену силы, сверх®естественные даже
по отношению к  Антону  и  агграм,  то  нам  труба,  думал  Андрей.  Ни  с
винтовочкой, ни с пулеметами против них  не  выстоять.  А  делать-то,  все
одно, что-нибудь надо. Делать надо, и думать надо, если даже не знаешь,  о
чем.  Если  один  Шульгин  что-то  чувствует,  а  остальные  даже  ощутить
воздействие чужих сил не в состоянии... Стоп! А может,  здесь  и  решение?
Пехотинцу в чистом поле от танка не скрыться. А  суслику?  Возможно,  есть
сферы и области, где мы, пусть и не сильнее, но... в мертвом пространстве?
     И еще - раз они так встревожены, в чем-то мы для них все-таки опасны?
Имеем неизвестные нам самим преимущества? Вот где надо копать...
     - Ты сейчас чувствуешь что-нибудь? - спросил Новиков.
     - Сейчас - нет. Пока дверь закрыта...
     - А я и при открытой  не  чувствовал.  Значит,  сиди  пока  здесь,  в
резерве, будем считать. На вылазку схожу один. Сначала  к  себе  в  номер.
Попробую с Воронцовым связаться.
     - Давай  вместе,  -  дернулся  Шульгин.  Новиков  понял,  что  с  ним
окончательно все в порядке. - Теперь я ученый, должен справиться.
     - Да кому сейчас нужно твое геройство. И не справишься  ты,  если  не
секунду, а минуту или десять терпеть придется. Сиди. А я тишком. Я сейчас,
похоже, человек-невидимка...
     Андрей  подтянул  ремень,  переложил  поудобнее  запасные   магазины,
проверил, подан ли очередной патрон  в  патронник.  Спросил  с  запоздалым
сомнением:
     - А он ведь не пристрелян?
     - Деревня!  -  Сашка  изобразил  на  лице  чувство  превосходства.  -
Первый-то бьет отлично, а это молекулярная копия, так что будь спок...
     Пока открывалась дверь, Шульгин,  по  настоянию  Новикова,  отошел  в
самый дальний угол кухни и стал за выступом полукруглой  изразцовой  печи.
Однако на этот раз удара не последовало.
     ...Без всяких помех, не ощущая никакого  постороннего  воздействия  и
даже  тревожных  предчувствий.  Новиков  спустился  по  лестнице  и  вновь
оказался в нормальном коридоре Замка,  не  слишком  далеко  от  "обитаемой
зоны" - того этажа  и  крыла,  где  с  воронцовских  времен  располагались
комнаты землян.
     Ничто не указывало на происходящие или  уже  происшедшие  перемены  в
привычной обстановке, однако  Андрей  уже  не  мог  воспринимать  знакомый
интерьер и атмосферу  так,  как  прежде.  Снова  разлилась  в  неподвижном
воздухе смутная, знобящая тревога. Каждый поворот, каждая глубокая тень  в
оконных проемах или под лестницами словно  скрывали  опасность,  очередное
чудовище, истинно внеземное или наскоро изготовленное прямо здесь.  Сейчас
бы добавить напряженную, пугающую музыку - и  готовый  эпизод  из  фильма:
герой с окаменевшим лицом крадется  по  переходам  заколдованного  дворца,
сжимая в руках верный винчестер, а где-то в лабиринтах коридоров и  комнат
его подстерегает зловещее Нечто...
     С распухшей рожей лежалого покойника или, наоборот, в  облике  жуткой
обнаженной красавицы.
     Новиков передернул плечами, попробовал, мягко ли подается под пальцем
спуск. Кашлянул, встретился глазами со своим отражением в зеркале и  начал
насвистывать "Прощание славянки". Громко и вызывающе.  Если  б  сейчас  на
него что-нибудь выскочило, он через полсекунды уже палил бы беглым  огнем.
Причем с облегчением...
     Но никто ему не помешал, и  вскоре  он,  присев  на  край  мраморного
туалетного столика в ванной комнате  (нет  окон,  и  в  случае  внезапного
вторжения удобная позиция - можно стрелять и  спину  нападающим,  которые,
несомненно, сразу рванутся в комнаты, оставив дверь ванной в тылу), вызвал
по портативной рации Воронцова.
     Дмитрий ответил сразу.
     - Как там на борту?
     - Порядок. А в чем дело?
     - Как бы сказать... Вроде и ни в чем. Только ты это - в какой степени
готовности? В смысле - через сколько в море выйти можешь?
     Воронцов удивления не выдал.
     - В пределах часа. Если совсем экстренно - полчаса.  Быстрее  турбины
не раскрутить, а буксиров у меня нет... - и замолчал, ожидая  продолжения.
В динамике слышалось его чуть хрипловатое дыхание.
     - Я ничего наверняка не скажу, только ты лучше сейчас  начни  турбины
раскручивать... Как-то тут странно все складывается. Может,  ничего  и  не
будет, а может... Ты связь больше не отключай, робота у аппарата посади, и
я рацию в нагрудный карман положу. Если я чего-нибудь  крикну,  вроде  как
"уходи!" или по смыслу похожее - сразу руби концы и полным ходом в море...
И вообще к звукам пусть прислушивается, вдруг еще что полезное услышит...
     Андрею хотелось сейчас очень много  сказать  Воронцову,  может  быть,
даже нечто вроде завещания  изложить,  но  и  времени  не  было  на  такие
излияния, и глупо бы он выглядел потом, если бы ничего не произошло. А так
нормальная в их ненадежной жизни предосторожность.
     Наверное, Воронцов так его и понял, только положение у них  было  все
же разное, и он сказал:
     - Хоть намекни, что там у вас...
     - Да понимаешь, Сашка вообразил, что как бы настоящие  хозяева  жизни
появились и собираются с нами поближе познакомиться. Кое-что подсказывает,
что не совсем он неправ. Вот я и решил, если с нами непорядок выйдет, а вы
успеете - отрывайтесь полным ходом в море, и пусть Олег  машинку  врубает.
Куда-нибудь да выскочите, где вас не достанут. А мы как  придется.  Только
никаких героических выходок, спасательных экспедиций и  прочего.  Если  мы
сами тут не разберемся, вы нам не поможете. Главное - слушай внимательно и
адекватно реагируй...
     - Обижаешь, начальник! Если надо, я из главного калибра Замок  только
так раздолбаю... - Воронцов решил шуткой снять уловленное в голосе  Андрея
напряжение. - Только стоит ли вообще... дергаться?
     - То есть?
     - А так. Бегать надоело. Как будет, так и будет. Возвращайтесь,  если
путь свободен, а там решим...
     Новиков помолчал. Эта мысль  приходила  и  ему.  Но  затевать  сейчас
очередную дискуссию...
     - Я, Дим, все сказал. Ты на борту капитан, ты и решай. А мы  здесь...
На рожон лезть не будем, а осмотреться  в  отсеках,  как  у  вас  говорят,
все-таки надо...
     В комнате зазвонил телефон. Негромко, но все равно сердце  от  звонка
"захолонуло"....
     - Вот. Сейчас и прояснится. Из связи не выхожу. А  ты  все  же  крути
турбинки. На крайний случай  морскую  прогулку  устроим,  с  шампанским  и
девочками...
     Намеренно медленно, отнюдь не опасаясь, что на том конце не  дождутся
и бросят трубку. Новиков подошел к телефону.
     - Андрей, - услышал он голос Антона. - Это ты, Андрей?
     - А ты что, в моем номере папу римского застать надеялся?
     Новикову показалось, что  Антон  фыркнул  возмущенно.  Или  бормотнул
что-то не по-русски.
     - Шутишь? Это хорошо. Хотя и не ко времени. Поднимись на пятый  ярус,
в адмиральский кабинет.  Поговорить  надо,  срочно.  И  Шульгина  с  собой
возьми.
     - Что за экстренность? И где я тебе его сейчас искать буду?  На  часы
посмотри.
     - Оставь, а? - неожиданно тихо и устало сказал Антон. - Сделай, как я
говорю. Так для всех лучше будет.
     Новиков с трудом удержался, чтобы опять не ответить в  прежнем  тоне.
Но потом решил, что, может, и действительно хватит.  Перед  кем  ваньку-то
валять? Что когда-то выглядело уместным, становится просто пошлым.
     - Хорошо, сейчас придем. А ты гарантируешь, что глупостей  больше  не
будет?
     - Каких еще глупостей? - интонация подсказывала, что он в самом  деле
удивлен.
     - Разных... - вдаваться в  об®яснения  Новиков  не  стал.  Выходя  из
номера, огляделся, словно прощаясь навсегда,  потом  вернулся  и  взял  из
ящика тумбочки пистолет. Не "Вальтер", что остался на корабле, а другой  -
длинную плоскую "Ламу". Заложил под  брючный  ремень  сзади  под  курткой.
"Горбатого могила исправит".
     Обратный путь в Сашкино убежище показался гораздо  ближе.  Открыв  на
условный стук, Шульгин, который теперь выглядел гораздо бодрее и  веселей,
заговорил возбужденно:
     - Ты знаешь, пока тебя не  было,  я  кое  в  чем  успел  разобраться.
Погрузился, так сказать, в себя и стал  анализировать.  Это  не  нападение
было, а скорее предупреждение, сигнал. Я как бы вступил в контакт с  самим
Замком. Вся его автоматика, все эти датчики, сенсоры, компьютеры - как  бы
элементы  единого  псевдоразума.  А  вместе  с  излучением  наших   мозгов
возникает своеобразная локальная ноосфера.  И  получается,  что  у  нас  с
Замком не только взаимопонимание, но даже и симпатия.  Вот  он  и  пытался
меня предупредить о близкой опасности. А удар  получился  оттого,  что  он
знал, где я, а отклика не  чувствовал,  и  все  время  наращивал  мощность
сигнала. Я дверь открыл интуитивно, поскольку по условиям задачи  услышать
его вызов в принципе не мог... И получил на полную  катушку.  Подтверждает
же мою мысль то, что  сила  сигнала  мгновенно  снизилась  до  переносимых
пределов, иначе у меня в мозгах пробки бы перегорели...
     - И как же ты все  это...  осознал?  Как  внутренний  голос  или  еще
как-то? - Новиков заинтересовался чисто профессионально.
     - Сказал же - сам не знаю. Чувствую, ощущаю, ну как тебя вот.  Мы  же
часто без слов понимаем, и довольно сложные конструкции, как с  агграми  в
тот раз... И заведомо знаем, что мысль  уловили  точно.  Сейчас  -  то  же
самое. Причем с каждым, буквально, часом я понимаю все лучше,  отчетливее.
И опасность нас ждет нешуточная.
     А когда Новиков сказал  о  телефонном  звонке  Антона,  Сашка  совсем
оживился.
     - Вот видишь! О, хочешь эксперимент? Я не знаю, где он  нас  ждет,  и
попробую проинтуичить...  Наощупь.  Если  получится  -  тогда  уж  никаких
сомнений...
     Вычислить, где их ждет Антон, Сашке удалось  легко.  Подражая  Вольфу
Мессингу, прикрыв глаза, он постоял секунд пять-десять,  чуть  поворачивая
голову, потом громко хмыкнул, кивнул удовлетворенно.
     - У Воронцова в кабинете, правильно?
     - Правильно, только не дедукция ли это обыкновенная?
     - Ты у нас психолог, тебе виднее. Однако  угадать  я  не  пытался.  Я
просто  вообразил  его  личность  и  почти  сразу  увидел,  в  характерном
интерьере. Пошли, одним словом...
     И вот тут случился конфуз. Несмотря  на  свои  чудесные  способности,
Сашка элементарным образом заблудился. Такого  просто  не  могло  быть  на
этом, многократно  исхоженном  пути.  Но,  тем  не  менее,  пройдя  нужное
количество лестниц и коридоров, они оказались не  на  пятом  этаже,  а  на
первом, перед обширным холлом, двери которого выводили к главным воротам и
под®емному мосту.
     - Увлекательно, да? - Шульгин поджал губы и посмотрел на Андрея,  как
бы в надежде на сочувствие. Новиков неопределенно  пожал  плечами.  Больше
всего  ему  хотелось,  не  задерживаясь,  проследовать  по   предложенному
маршруту  за  ворота  и  дальше.  Но,  не  будучи  по-настоящему  отважным
человеком, он был самолюбив и упрям. И ни  за  что  не  позволил  бы  себе
проявить слабость, даже если свидетелем этого - один Сашка.
     Второй раз они попробовали добраться до цели на лифте.  Он  привез  к
дверям комнаты Новикова и дальше просто не пошел.
     - Что делать будем,  экстрасенс?  -  теперь  уже  Андрей  смотрел  на
Шульгина с некоторой растерянностью.
     - Можно, конечно, позвонить Антону, посоветоваться.  Но  лучше  давай
еще раз попробуем. Есть идея...
     Идея оказалась не слишком плодотворной. То есть, по замыслу она была,
может быть, и хороша, но Замок, или некие силы, захватившие  контроль  над
ним, не дремали. И в результате они, наконец, заблудились всерьез.
     Если раньше Новикову только казалось,  что  атмосфера  коридоров,  по
которым он шел, напоминает антураж готического романа, то сейчас  зловещие
перемены были видны невооруженным глазом. Чем дальше заходили  они  вглубь
лабиринта лестниц и переходов, похожих на те, что таятся за малоприметными
дверьми с табличкой "Посторонним вход воспрещен" в  старинных  театральных
зданиях, в Большом, например, или в Мариинском, тем явственнее становилась
печать запустения, все мрачнее закоулки, слабее освещение, гуще паутина  и
копоть на стенах и потолке. Хотя откуда взяться всему этому  в  специально
сконструированном и в одночасье  созданном  для  вполне  конкретных  целей
здании? Когда Шульгин об этом  спросил,  Новиков  ответил,  что  не  видит
повода для удивления. То, с чем  столкнулся  при  первом  посещении  Замка
Воронцов, тоже не соответствовало облику стандартной инопланетной базы.
     - Или мы с тобой подсознательно хотим увидеть именно это, или...
     - Или  нам  довелось  увидеть  предназначенное  не  нам.  Присмотрись
повнимательнее...
     Новикову будто не хватало именно Сашкиной  подсказки.  А  ведь  и  на
самом деле такое впечатление, что здешние декорации  совсем  не  из  этого
фильма. Все чуть-чуть, но не так, не по-земному! И кладка  стен,  и  форма
сводов,  изгибы  лестниц  и  оформление  перил.   Словно   бы   архитектор
руководствовался не только другими СНИПами, но и  не  совсем  человеческой
логикой... Это и имел в виду Шульгин, когда предложил свой план - пройти к
Антону той частью Замка, где на них не рассчитывали и  их  не  ждали.  Вот
только не предположил, что угадает чересчур точно - они, похоже, забрели в
сектор, выходящий на совсем другие миры, предназначенный для  охмурения  и
вербовки существ с принципиально иными вкусами и привычками.
     Очень захотелось повернуть обратно, гораздо  сильнее,  чем  в  первый
раз. Заблудиться, так уж в земном лабиринте, а не инопланетном.
     Но Шульгин выглядел достаточно уверенным,  очков  ему  Андрей  и  так
проиграл сегодня слишком много, заикаться о  капитуляции  и  бегстве  было
просто недопустимо.
     У каждого своя роль, и необходимо ей соответствовать, хоть  кровь  из
носа.
     Теперь  они  оказались  как  бы  внутри  аналога  московского   ГУМа,
разумеется, со  всеми  поправками  на  детали  чуждой  архитектуры,  из-за
которых простая схема продольных галерей, связанных то висячими  горбатыми
мостиками, то заостренно-арочной фигурной кладки тоннелями  воспринималась
с трудом, как фантазии Мориса Эшера.
     И было все раз в десять больше в длину и в высоту, не имело  никакого
видимого  смысла,  с  человеческой  точки  зрения,  но   каким-то   целям,
безусловно, служило.
     Разговаривать, да еще громко, в  таком  месте  не  хотелось,  поэтому
Шульгин тихонько  насвистывал  попурри  из  первых  приходящих  на  память
мелодий,    а    Новиков    молча    рассматривал    и    запоминал    все
достопримечательности этого загадочного сооружения, ощущая себя  одним  из
героев лемовского "Эдема". И оба непроизвольно  все  ускоряли  и  ускоряли
шаги.
     Сначала Андрею показалось, что от усталости у него  рябит  в  глазах.
Потом - что на соседней галерее мелькнула крупная крыса.  Потом  такие  же
крысы померещились еще в  нескольких  местах  сразу.  И  раздалось  частое
мелодичное цоканье, словно стайка крошечных козлят  бежит  наперегонки  по
хрустальному полу.
     - Саш... - выдохнул он, вскидывая к плечу карабин.
     - Стой, не стреляй! Бегом!  -  Шульгин  увидел  новую,  действительно
омерзительно-жуткую опасность одновременно с Новиковым, только тактическое
решение у него созрело другое.
     Вверху, внизу,  на  поперечных,  переброшенных  над  тридцатиметровой
пропастью    мостиках,    неизвестно    откуда    появившись,    скользили
стремительно-плавной рысью десятки громадных пауков. А может, и не  пауков
вовсе, а неких паукообразных существ неземного происхождения. Паук  и  сам
по себе отвратителен, даже простой крестовик или  тарантул,  но  когда  он
размером с кавказскую овчарку...
     Пауки, похоже,  не  проявляли  пока  интереса  к  землянам  и  решали
какие-то  свои  проблемы,  но  слишком  их  вдруг  стало  много,   и   так
угрожающе-близко проносили они свои тугие, как наполненные нефтью бурдюки,
брюха... Вот, вывернется сейчас один-другой из ближайшего коридора и...
     Почти до конца галереи им удалось добежать без помех, а  потом  пауки
словн