указывали  на  песчаную  отмель  ниже  по
течению реки. Там, в пелене тумана, явственно обрисовывались две  гигантские
медвежьи фигуры. Один из медведей, тот, который был крупнее, встал на задние
лапы. Теперь он казался людям просто великаном. Коччу  в  страхе  примолкли.
Лишь Экку принялся хрипло выкрикивать заклинания. Медведь вошел  в  реку  и,
ловко орудуя лапами, стал выбрасывать на берег рыбу. К нему присоединился  и
второй медведь.
   Люди с трепетом  наблюдали  за  поведением  диковинных  зверей.  Им  было
невдомек, что лучи солнца, проникая сквозь  завесу  тумана,  преломлялись  и
увеличивали размеры предметов, поэтому медведи и казались такими  огромными.
Все заметили, что один Корру не выражал  страха.  Он  прищелкивал  языком  и
тихонько выкрикивал: "Шэрк, Шэрк, младший брат маума!" Долл  и  Зей  поняли,
чему радовался горбатый охотник: в исполинских контурах одного  из  медведей
Корру узнал своего питомца... Туман над отмелью сгустился, и медведи исчезли
в его непроницаемой пелене. Корру  помрачнел;  он  взмахнул  палицей,  будто
собирался ею раздвинуть завесу тумана.
   Утреннюю тишину нарушил громкий рев. Корру вздрогнул:
   "Шэрк бьется с серым Гауо!" Горбатый охотник поспешил  на  помощь  своему
четвероногому другу. Рев зверей стал, затихая, удаляться и вскоре замолк.
   На берегу, где перед этим  были  медведи,  на  миг  показалась  в  тумане
исполинская фигура горбатого человека - в ней все узнали Корру. Он шагнул  к
лесу и растворился в его синеющем сумраке.
   Следуя примеру Экку, все в лагере коччу распростерлись на земле и  долгое
время находились в таком положении, не смея поднять головы.
   Глава 11. ЗУБ МАМОНТА И ЗЕЙ
   ...Уже больше часа, таясь в прибрежной роще, вождь маумов  Нумк  с  двумя
сыновьями, Хауб и пять айхов-охотников наблюдали за  лагерем  коччу.  Зоркие
глаза Хауба вскоре обнаружили среди коччу Зей...
   Хауб молчал, его темные, круглые, как у филина, глаза неотступно  следили
за девушкой, которая в этот момент выходила из реки с рыбой в  руках.  Скулы
охотника ритмично двигались, он  жевал  терпкий  лист  осины.  Но  вот  Хауб
сплюнул и заговорил... Его  хриплый  голос  напоминал  клекот  рассерженного
орла. Зуб Мамонта один добудет Боязливую... Подкрепляя свои слова, он грозно
взмахнул тяжелой палицей.  Охотники-айхи  подняли  руки,  одобряя  намерение
своего вожака.
   Нумк добродушно осклабился, отчего его широкий рот еще больше растянулся,
и тоже согласился с предложением Хауба.  Пусть  будет  так,  как  хочет  Зуб
Мамонта, - все, кроме него, останутся здесь, в роще...
   К полудню тучи разошлись, выглянуло солнце.
   Хауб еще раз уверился в том, что в  лагере  коччу  никто  не  помышлял  о
врагах. Громкие крики  говорили  о  другом:  люди,  как  всегда,  радовались
появлению солнца. В лагере отдыхали: кто грелся на  солнце,  кто  купался  в
реке. Многие из коччу направились в лес, их привлекла спелая ягода.  С  ними
пошла и Зей  с  малышом  на  руках.  Мальчик,  которого  она  спасла,  очень
привязался к юной маумке и теперь часто бывал с нею вместе.
   Хауб внимательно следил за девушкой,  пока  листва  леса  не  скрыла  ее.
Неожиданно Зуб Мамонта обнаружил караульного коччу. Его выдала Зей.  Проходя
под раскидистым дубом, девушка помахала рукой охотнику, который скрывался  в
ветвях дерева. Но  Хауб  не  собирался  отступать  -  он  уведет  девушку!..
Бесшумной тенью Хауб скользнул в зелень  кустарника.  Лохматые  брови  Нумка
невольно приподнялись, он встревоженно глядел  вслед  ему...  Старого  вождя
маумов подивила смелая дерзость вожака охотников-айхов: лес был полон  людей
чужой орды.
   Хауб неторопливо продвигался вперед.  Густые  заросли  пока  что  надежно
скрывали его. Если его кто и заметит,  то  вряд  ли  сразу  признает  в  нем
чужого, думал Хауб, зорко поглядывая по сторонам. Вот и знакомая фигура Зей.
Девушка сидела на поваленном дереве, держа ребенка на коленях.  Она  кормила
малыша ягодами, и тот заливался счастливым смехом.
   Хрустнувшая под ногой Хауба сухая ветка заставляет Зей повернуть  голову.
Но поздно: из кустов выскакивает Зуб Мамонта и в  мгновение  ока,  не  давая
опомниться девушке, выхватывает у нее ребенка и стремительно вскидывает  над
головой.
   Малейший крик - и мальчишке грозит  смерть!..  Жест  Хауба  красноречивее
всяких слов. Онемевшая  от  ужаса  Зей  смотрит  на  охотника.  Зуб  Мамонта
действует спокойно и расчетливо: ребенка и палицу он прижимает  к  груди,  а
свободной рукой хватает Зей за волосы. Оцепеневший от  страха  ребенок  тоже
молчит. Хауб готов от радости издать клич айхов, но вовремя  спохватывается:
нужно торопиться. Скорее туда, где его ждут айхи и маумы...
   Не мешкая, Хауб отправляется в обратный путь. Зей покорно следует за ним,
но все же вожак айхов продолжает  держать  ее  за  волосы,  соразмеряя  свои
движения & ее шагами, чтобы меньше причинять девушке боль. До сих пор  никто
из чужих не повстречался айху.
   Но вот  Хауб  остановился,  из  груди  его  вырвался  звук,  напоминавший
приглушенное рычание медведя. Он невольно причинил Зей боль,  сильно  дернув
ее за  волосы.  Но  девушка  не  закричала.  В  ее  глазах  вспыхнула  искра
надежды... Перед ними зеленела обширная лужайка, которая одной стороной была
обращена к реке. Отсюда хорошо был виден лагерь коччу.  И  тотчас  прозвучал
тревожный крик караульного. Хауб оглянулся,  злобная  гримаса  исказила  его
лицо. Торопясь к своим, он совсем позабыл о человеке  на  дереве!..  Швырнув
мальчишку в кусты, подхватив Зей на руки, Хауб огромными прыжками устремился
к роще, где его поджидали айхи и Нумк с сыновьями.
   Роща  находилась  недалеко:  нужно  было  только  пересечь  поляну.   Зей
попыталась сопротивляться, но Хауб, не сбавляя шага,  мчался  вперед.  Вдруг
сбоку, из лесу, выскочили двое вооруженных  палицами  мужчин.  Опустив  свою
ношу на землю, Хауб не дал возможности Зей подняться. Он наступил  ногой  на
прядь рассыпавшихся по траве волос девушки и, вскинув дубину, принял бой.
   Вожаку охотников-айхов пришлось туго: на него  с  воинственными  криками,
как два  ястреба,  налетели  коччу;  один  из  них  был  Пам.  Борьбу  Хауба
затрудняло  то,  что,  обороняясь,  ему  приходилось  следить,  как  бы   не
освободилась Зей. Он мужественно отбивался, нанося ответные удары палицей.
   Неожиданно Пам сильно взмахнул  палицей,  норовя  попасть  противнику  по
ногам. Если бы Хауб не подпрыгнул, палица Пама сбила бы его. Но  он  ответил
ударом на удар, и Пам повалился на землю. Следующий удар могучего айха  сбил
с ног второго коччу.
   Тем временем на берегу поднялась суматоха, коччу готовились к защите: они
думали, что на них напал сильный противник.
   Хауба не радовала победа.  Как  только  его  нога  соскользнула  с  волос
девушки, Зей вскочила и во  весь  дух  помчалась  к  берегу.  Короткими,  но
быстрыми, как у леопарда, прыжками айх погнался за нею! Никогда Хауб так  не
бегал, как сейчас.
   Расстояние между ними заметно сокращалось. Казалось, уже ничто  не  могло
спасти беглянку, но вдруг  из  тех  же  самых  кустов,  из  которых  недавно
выскочили двое коччу, появился третий охотник. На плече его  лежала  дубина.
Какое-то мгновение он всматривался в бегущих, затем,  издав  короткий  крик,
бросился вслед за Хаубом. Хауб нагнал Зей, но тут подоспел бежавший за  ними
охотник.
   - Круторог! - удивленно воскликнул Хауб, никак не ожидая увидеть Долла. -
Между айхами и маумами нет вражды! - добавил он, держа  Зей  за  руку  и  не
переставая вертеть над головой палицу.
   Девушка впилась острыми зубами в волосатую руку, державшую ее. Вскрикнув,
Хауб выпустил Зей, ярость вспыхнула в его глазах,  тяжелая  палица  взвилась
над головой непослушной. Но в этот момент Долл ловким и сильным ударом выбил
из рук айха оружие.
   Никогда Долл не радовался так, как в  эту  минуту.  Ему,  прозванному  за
ловкость Круторогом, посчастливилось одолеть могучего айха. Не обошлось  без
помощи Зей, но об этом юноша не думал, как  не  думал  он  и  о  том,  чтобы
прикончить своего обезоруженного противника.
   На поляне появился отряд коччу. Хауб не стал его дожидаться и  кинулся  к
густой роще  орешника.  Вдогонку  ему  неслись  насмешливые  крики  Долла  и
радостный смех Зей.
   Глава 12. КРИК КОЗОДОЯ...
   Вот уже два дня стояла жаркая погода, светило знойное солнце. Все чаще  в
неурочное время у реки появлялись косяки  лошадей,  стада  стройных  оленей,
грузных бизонов. Вода, как магнит, притягивала к себе животных.
   В другое время все это могло бы только радовать орду коччу.  Появление  у
реки  многочисленных  стад  травоядных  животных  сулило  охотникам  богатую
добычу, а солнечное тепло всегда было приятно людям. Но  сейчас  наслаждался
им лишь старый Куалл, отец Кула. Он беспечно развалился  подле  самой  реки,
засыпав прогретым песком ноги. Старика мучила ноющая боль в суставах,  и  он
был счастлив, что избавился на время от своих страданий.
   Всегда шумная, оживленная, стоянка коччу  была  в  эти  дни  на  редкость
молчалива. Притихли даже ребятишки и, невольно подражая взрослым, с  опаской
поглядывали в сторону леса. Груды  сухого  валежника,  спешно  собранного  в
чаще, окаймляли небольшое пространство у  реки.  Здесь,  за  этой  непрочной
оградой, ютилась вся орда коччу. В случае нападения завал из  сучьев  должен
был уберечь население лагеря от вражеских дротиков  и  камней.  В  ближайших
зарослях залегли караульные. Несколько самых смелых и расторопных  охотников
ушли еще дальше, чтобы наблюдать за окрестностями. В случае нужды они  могли
криком предупредить своих.
   Коччу прожили два тревожных  дня.  Появление  в  лесу  чужаков  тревожило
старого Экку. Чего можно было ждать от них?.. Старый вождь обвел  задумчивым
взором окрестности. Солнечный свет оживил природу. Кругом  жужжали,  звенели
насекомые, возвращенные теплом к жизни. Река серебристой  лентой  уходила  к
самому горизонту. Но нигде не были видны тонкие струйки дыма костров.
   Старый вождь вздохнул. Уводить  орду  от  реки  не  хотелось.  Место  для
поселения было очень подходящее. К зиме коччу вырыли бы  землянки  и  вместо
крыш натянули бы на бивни мамонта прочные шкуры  бизонов.  Неожиданно  мысли
вождя прервал подошедший к нему Пам. Рыжеволосый юноша уже  оправился  после
жестокого удара, нанесенного ему Хаубом. Пам, как всегда, улыбался, указывая
рукой в сторону лесной прогалины, которая вела в  саванну.  Между  деревьями
мелькали горбатые спины мамонтов. Они шли к реке.
   Экку, вооружившись копьем, заковылял в ту сторону лагеря,  поблизости  от
которой должны были появиться огромные животные. К старому вождю  постепенно
присоединились охотники, в руках они держали дротики  и  копья.  Экку  знал:
кучи валежника не  могли  явиться  серьезной  преградой  для  исполинов.  Он
рассчитывал на другое - на миролюбивый нрав животных. И он не ошибся в своих
предположениях.
   Стадо мамонтов  было  небольшим.  Заметив  на  берегу  кучи  валежника  и
скрывавшихся за ними людей, животные, вскинув хоботы, некоторое время  молча
наблюдали за лагерем коччу. Но вот хобот вожака  мамонтов  опустился.  Вожак
повел стадо вдоль реки, решив, по-видимому,  не  останавливаться  здесь,  по
соседству с людьми.
   В пятистах шагах от лагеря коччу, у воды, расположились  бизоны.  Мамонты
подошли к ним, намереваясь их потеснить.  Но  бизонов  было  намного  больше
мамонтов. Десятка три гривастых быков вылезли  на  берег,  чтобы  преградить
мамонтам путь. Мамонты остановились, наиболее крупные и сильные из них вышли
вперед. Казалось, схватка между мамонтами и бизонами неизбежна. Однако этого
не произошло.
   С громким ржанием к воде примчался табун лошадей и  остановился  у  воды,
как раз между мамонтами и бизонами. И это как-то сразу разрядило  обстановку
у реки. Быки снова вернулись в воду, мамонты последовали их примеру.
   Жара заставляла животных стремиться к реке не только чтобы утолить жажду,
но и найти прохладу. Мамонты набирали воду в хоботы и поливали  друг  друга.
Между мамонтами сновали резвящиеся лошади, по-видимому, среди исполинов  они
чувствовали себя в полной безопасности. Иногда какой-нибудь мамонт окатывал'
водой проносившуюся мимо по мелководью лошадь.  Конь  вставал  на  дыбы,  на
мгновение замирал, повернув в сторону исполина мокрую, блестевшую на  солнце
голову. Казалось, он был не прочь, чтобы его полили водой еще раз...
   Почти все коччу от мала до велика глазели на резвившихся в реке животных.
Лишь несколько охотников, в том числе  и  Носач,  не  глядели  на  реку.  Их
сумрачные лица красноречивее слов выражали недовольство запретом, наложенным
Экку на охоту. Вождь коччу  опасался,  как  бы  во  время  охоты  на  лагерь
ненароком не напали враги.
   Вдруг в том месте реки, где  расположились  мамонты  и  лошади,  началась
какая-то возня. Рыжий жеребец носился по берегу, гоняясь за кем-то. При  его
приближении жеребята в испуге шарахались в  сторону.  Некоторые  из  лошадей
присоединились к жеребцу, усиливая этим поднятый переполох.
   Вскоре коччу  обнаружили  виновника  суматохи:  это  был  поджарый  волк.
Видимо,  хищник  бродил  возле  реки  в   кустарнике,   надеясь   поживиться
неосторожным жеребенком, но был вовремя замечен лошадьми.
   Теперь волк метался на берегу, спасаясь от твердых,  как  кремень,  копыт
жеребцов. Вот он кинулся к месту, где расположились бизоны; серый  разбойник
рассчитывал, что здесь ему посчастливится скрыться.  Но  не  тут-то  было  -
навстречу ему, вздымая тучи песка, вылетели быки. Их короткие, толстые  рога
сулили хищнику мгновенную расправу.
   Волк взвыл и помчался к расположившемуся у реки стаду мамонтов.
   Впереди, загораживая стадо,  стоял  огромный  мамонт.  Пожелтевшие  бивни
говорили о солидном возрасте их владельца. Подбежав вплотную к гиганту, волк
хотел было проскочить мимо. Мамонт недовольно заворчал и чуть отступил,  как
бы освобождая дорогу. Хищник рванулся вперед, но его тут же подхватил  хобот
исполина. Еще мгновение - и высоко подброшенный в  воздух  волк  оказался  в
реке. Вынырнув, он обалдело бил по воде лапами, шумно отфыркиваясь.  Но  вот
волк пришел в себя и быстро поплыл к противоположному берегу.
   Коччу с интересом наблюдали за всем этим. Дружный отпор, который  получил
хищник, развеселил людей. Симпатии их  были  на  стороне  травоядных.  Коччу
громко смеялись, хлопая себя по бедрам.
   - Когда люди дружны, им не страшны даже носороги! - проговорил  Экку,  не
спуская глаз с плывущего волка...
   К вечеру погода изменилась. Откуда-то издалека, из-за  кромки  горизонта,
выползли косматые, как стадо  невылинявших  бизонов,  тучи.  Подул  холодный
ветер. У реки сразу стало неуютно.  Потемневшие  воды  закурчавились  пеной.
Берег быстро опустел.

   Животные потянулись в степь и к лесу. Лишь неугомонные чайки  по-прежнему
весело горланили над рекой.
   Экку распорядился поставить  несколько  шалашей  у  самой  воды.  Видимо,
старика меньше беспокоили сырость и  холод,  чем  возможность  нападения  на
лагерь.
   Старый вождь вместе с Кэмом обошел и  внимательно  осмотрел  изгородь  из
валежника. За ней притаились сторожевые. В лагере коччу и в  этот  вечер  не
были зажжены костры. Небо, плотно затянутое тучами,  приблизило  наступление
сумрака ночи...

   Из-за леса послышался глухой, будто рев быка, крик. Кричала выпь.  Вскоре
над  головой  Экку,  который  вместе  с  Кэмом  и  сторожевым  укрылись   за
валежником, пронесся темный силуэт птицы.
   - Плохая птица, очень плохая птица! - пробормотал старый коччу,  глядя  в
сторону улетевшей выпи. Появление над  лагерем  зловещей  птицы  встревожило
вождя. А вдруг айхи и маумы нагрянут вместе?!
   Эта навязчивая мысль и заставляла Экку бродить в кромешной тьме от одного
сторожевого поста к другому. Несколько успокаивало старого вождя то, что  на
опушке леса засели три охотника - Носач с другими младшими  братьями.  Самым
опасным участком, откуда могли появиться враги, Экку считал лес.
   Вдруг где-то поблизости в воздухе послышался  шум  крыльев.  Экку  поднял
голову и обмер - опять эта зловещая птица!..
   Вождь быстро засеменил в глубь лагеря. Теперь он знал, что нужно делать.
   Он разыскал спящего Долла. Юноша лежал, положив голову  на  плечо  своего
друга Пама. Тут же, на одной шкуре оленя, спали Зей и Кух.  Старик  разбудил
Долла, вместе с ним проснулись Пам и Кух. Экку повел юношу за  собой,  вслед
за ними, зевая, поплелись неразлучные брат и сестра.
   Идти пришлось недалеко. Остановились у  кучи  валежника.  Экку  на  ощупь
отобрал четыре прямые сухие ветки длиной в локоть и передал их Доллу.  Затем
приказал Паму и Кух взять по большой охапке валежника.
   Экку  вывел  своих  спутников  за  изгородь  из  валежника   на   поляну,
примыкавшую к лесу. Пройдя шагов десять, он остановился.
   - Здесь! - сказал он, указывая Паму и Кух, где нужно разжечь костер.
   Как только  пламя  забегало  по  сухим  ветвям  и  все  вокруг  озарилось
желтоватым светом, проснувшиеся коччу  в  недоумении  стали  приподниматься,
пытаясь разобраться в том,  что  происходит.  Увидев  подле  костра  старого
вождя,  люди  успокоенно  вновь  укладывались  спать.  Экку  протянул  Доллу
кремневый нож и  приказал  выстругать  из  веток  маленькие  дротики  и  для
прочности обжечь их заостренные концы на костре.
   Когда все это было сделано, дротики воткнули  в  землю  в  разных  местах
лагеря. Экку, приплясывая вокруг них,  произнес  заклинания.  Теперь  старик
успокоился:  маленькие  копья,  направленные  острием  кверху,  должны  были
обезопасить лагерь коччу от зла,  которое  могла  принести  пролетавшая  над
стоянкой выпь.
   Старый вождь пришел в еще лучшее расположение духа,  когда  заметил,  что
свет костра не проникает за  груды  валежника  и  не  освещает  внутренность
лагеря, зато неплохо озаряет поляну. Он велел Паму, Кух и Доллу поддерживать
огонь до утра и, успокоенный, лег спать.
   Первым вызвался караулить Долл. Пам и Кух прилегли на разостланной шкуре,
а  он  остался  сидеть  на  корточках  рядом  с  караульным  коччу,  который
потихоньку клевал носом.
   Долла тоже клонило в сон. Юноша закрыл глаза, как вдруг раздавшийся возле
леса птичий крик заставил его встрепенуться. Кричал козодой, хорошо знакомая
молодому охотнику небольшая птичка. "Уик,  уик,  уик..."  С  противоположной
стороны поляны, из гущи кустарника,  послышалось  ответное  "уик,  уик".  Но
почему  не  доносятся  резкие  хлопки   крыльев,   которыми   обычно   птица
сопровождает свои призывные выкрики?..
   Долл приподнялся и настороженно оглядел поляну. Козодой  кричит  примерно
так: протяжно "тр- уэрр-уэрр-уэрр, тр-тр-уэрр" и только потом "уик,
   уик!"...
   С напряженным вниманием юноша вслушивался в крики птицы. Вот  на  опушке,
под деревьями, послышалось одиноко: "Уик!" Долл больше не колебался, он  уже
не опасался подать ложный сигнал тревоги!.. Так настоящие козодои не  кричат
- крику птицы подражали люди!..
   Схватив охапку сухого валежника, Долл  швырнул  его  в  костер  и  громко
крикнул, подавая сигнал тревоги...
   Глава 13. КАМЕННЫЙ ИСПОЛИН
   Корру, как и все его соплеменники, питал  глубокое  отвращение  к  зыбкой
почве болот, изобилующей коварными трясинами. Но сейчас  он  не  тревожился,
ему прокладывали путь опытные проводники: горбатый охотник уверенно  шел  по
следам медведей.
   Иногда в отдалении сквозь болотную поросль  мелькали  фигуры  зверей,  их
было  трое  -  два  самца  и  медведица.  Изредка  звери  останавливались  и
принимались громко реветь - Корру понял,  что  спор  между  самцами  еще  не
решен.
   Горбатому охотнику хотелось как  можно  скорее  догнать  зверей,  но  его
сдерживала прирожденная осторожность. Здесь, на болоте,  один  неверный  шаг
грозил гибелью. К тому же Корру не был уверен, что впереди находился  именно
Шэрк.  Когда  медведи  останавливались,  останавливался  на  узкой  тропе  и
охо