он ощущал всем  телом  мягкое  покачивание
машины, слышал рокот мотора и  пение  шин.  Похоже,  что  это  их  машина,
старенький "понтиак", который они с Беллоу арендовали в  крошечном  гараже
на окраине Хиллсайда. Он  хорошо  помнил,  что  открыл  дверцу  именно  их
машины. Или Беллоу... Не может быть, а впрочем... Он тихо позвал:
   - Профессор!
   С переднего сиденья обернулось чье-то лицо:
   - Молчите, вы там, а то можно повторить...
   Он с трудом повернул голову и увидел лицо Беллоу с  закрытыми  глазами.
Затылок болел меньше. Где Гроппер? Как бы в ответ на  вопрос,  в  ногах  у
него что-то зашевелилось, и послышалось собачье повизгивание.
   "Логика событий", - усмехнулся про себя  Хант.  Стоило  несколько  дней
скрываться  в  этом  проклятом  Хиллсайде,   сидеть   в   гнусном   номере
третьеразрядного мотеля и ждать каждую  секунду  стука  полиции  в  дверь.
Стоило снова и снова пытаться представить себе,  что  бы  они  сделали  на
месте Гроппера. Стоило давать по телефону объявление в  газету,  и  стоило
увидеть в вечерней газете фото бульдога в блестящей попонке. Стоило стоять
час за колонной, ожидая, пока "самая  умная  собака  свободного  мира"  не
покажется в дверях Грэнд Пэлиса.
   Он напряг руки. Веревка врезалась в тело. Нет,  связан  он  прочно,  со
знанием дела.
   Машина замедлила ход, его прижало  к  сиденью,  и  он  понял,  что  они
куда-то свернули. Под колесами зашелестел  гравий,  еще  несколько  минут,
скрипнули тормоза, и машина остановилась.
   - Коротышка, - услышал Хант чей-то властный голос, - отгони эту  калошу
обратно в Хиллсайд, узнай, где они ее взяли, верни в гараж, рассчитайся  и
скажи, что больше джентльменам она не  понадобится.  Эй,  возьмите-ка  их,
всех троих, и отнесите внутрь, там развяжете.
   Их втащили в большую гостиную и усадили в кресла. Беллоу открыл  глаза.
Он был бледен, и на правой брови чернела корочка запекшейся крови. Гроппер
лежал на боку и часто дышал, высунув язык. Язык мелко подрагивал.
   "Во всяком случае, это не полиция, - подумал Хант. - Им не  нужны  были
бы все эти кинематографические трюки".
   В комнату вошел высокий человек в строгом  сером  костюме.  Белоснежная
рубашка  с  серым   галстуком,   прихваченным   перламутровой   застежкой,
подчеркивала загар. "Одет со вкусом", -  подумал  Хант.  Человек  взял  со
стола сигару, тщательно обрезал конец, вставил в  рот  и  щелкнул  золотой
зажигалкой.
   Несколько минут он спокойно курил и смотрел то на Ханта, то на  Беллоу.
Наконец он коротко кивнул им и сказал:
   - Джентльмены, мы все испытываем живейшее любопытство в отношении  друг
друга. Прежде всего я должен извиниться за не совсем учтивое  обращение  с
вами, но что поделаешь, - человек в сером костюме развел руками, -  иногда
приходится  знакомиться  с   людьми   экспромтом.   Поскольку   инициатива
знакомства исходила от меня, позвольте представиться - Джо Джеффи.
   Джеффи церемонно поклонился. Хант ответил кивком головы, а Беллоу  едва
заметно опустил и поднял веки. Джеффи уселся в кресло и  заложил  ногу  за
ногу. "По всей видимости, он получает огромное удовольствие сам от  себя",
- подумал Хант.
   - Чтобы избежать ненужных вопросов, я с вашего  разрешения  изложу  вам
ход событий и моих мыслей,  которые  привели  нас  к  знакомству.  В  свою
очередь, я надеюсь, что вы ответите мне тем же. Некоторое время тому назад
мистер Патрик Кроуфорд, единственный  наследник  сорока  миллионов  Фрэнка
Гроппера, обратился с просьбой к моей  организация  выяснить,  что  делает
мистер Гроппер на уединенном ранчо недалеко от мотеля Джордана. У Гроппера
рак  желудка,  и  племянник  боялся,  по  всей  видимости,  чтобы  дядюшку
ненароком не вылечили.
   Бульдог сердито зарычал, и Джеффи с интересом посмотрел на него.
   - Когда "роллс-ройс" миллионера остановился у дверей ранчо и я увидел в
бинокль, как хозяева вытащили оттуда чье-то связанное тело и все  четверо,
считая  связанного,  скрылись  в  доме,  меня  самого   начало   разбирать
любопытство. Даже если бы мистер Кроуфорд и не должен  был  оплатить  наши
услуги, мне очень хотелось узнать, с каких это пор солидные  бизнесмены  и
финансисты начали возить в "роллс-ройсах" связанных  людей  с  кляпами  во
рту. Видите ли, - добавил Джеффи с улыбкой, - это ведь в некотором  смысле
по моей части.
   Я долго думал и, признаюсь вам честно, джентльмены, не мог прийти ни  к
какому выводу. Слишком все было таинственно во всей этой истории.
   Но вот на днях я читал "Хиллсайд дейли геральд"  и  вижу  объявление  о
пропаже бульдога с белыми чулками и по кличке "Джерри".  Адрес  объявителя
не дается. Просят сообщить в редакцию и обещают крупное вознаграждение.
   И здесь у меня в голове  щелкает  маленький  выключатель.  Я  вспоминаю
нечто, что меня раньше подсознательно поразило и что я забыл. В то  время,
пока мы выламывали дверь, из подвала доносился отчаянный  лай.  Потом  лай
смолк. Собаки в комнате не оказалось. Обратите внимание,  миллионер  Фрэнк
Гроппер остался, пятьсот долларов у него в кармане остались,  хотя  кто-то
вывернул  их  наизнанку.  Перстень  на  пальце  у  старика  тысячи  в  три
долларов...
   Бульдог сердито заворчал и качнул массивной головой, Джеффи взглянул на
собаку и продолжал:
   - Тысячи в три долларов остался. А собаку взяли. Что-то я не очень верю
в сентиментальность людей,  которые  хладнокровно  занимаются  чем-то  под
автоматной очередью и тормозят на шоссе на скорости в восемьдесят  миль  в
час.
   И еще что-то я вспомнил, увидев объявление в газете. Когда мы выскочили
за ними из подвала и я выстрелил вслед, мне послышалось,  что  где-то  под
ногами тявкнула собака.
   Я позвонил в газету, у меня там хорошие друзья, и  спросил,  кто  давал
объявление о пропаже бульдога. Они  не  знали.  Объявление  было  дано  по
телефону.
   Я готов был снова забыть обо всем  этом  странном  деле,  когда  увидел
рекламу выступления "самой умной собаки свободного мира". На  рекламе  был
изображен бульдог.
   Пока мои люди выясняли, кто  выступает  с  собакой,  в  голове  у  меня
крутились бульдоги. Маленькие и большие, щенки и старые псы.
   Я даже не удивился, когда мои люди доложили, что  Фред  Бакстер  ничего
толком о происхождении собаки сказать не может. Она появилась у него всего
несколько дней назад. Я  сопоставил  дни.  Она  появилась  назавтра  после
нашего налета на ранчо!
   Когда мы пришли к Грэнд Пэлису для маленькой беседы с  этим  Бакстером,
мы заметили человека, прячущегося за колонной. У тротуара стоял автомобиль
с работающим двигателем.
   Джентльмены, - Джеффи улыбнулся, -  я  слишком  долго  занимаюсь  своим
бизнесом, чтобы не понять значения  прячущегося  за  колонной  человека  и
машины с включенным двигателем. Я снова вспомнил объявление в газете. Этим
людям был очень нужен бульдог. Прежде чем вы  ответите  почему,  позвольте
предложить вам что-нибудь выпить. Что прикажете, джентльмены?
   - Двойной "Олд фэшенд", - сказал Беллоу.
   - Джин и тоник, - сказал Хант.
   Джеффи позвонил, и через минуту появились стаканы.
   - Я вас  слушаю,  джентльмены,  -  сказал  Джеффи,  достал  из  кармана
автоматический "кольт", рассеянно взглянул на него и небрежно  положил  на
стол.
   - Ну  что  ж,  -  сказал  Беллоу.  -  У  вас  прекрасные  аналитические
способности, мистер Джеффи. Из вас бы вышел прекрасный ученый.
   - Благодарю, для карьеры ученого я слишком люблю целиться...
   Беллоу пожал плечами:
   - Позвольте представиться. Профессор Беллоу. Мой помощник Хант, а  это,
- Беллоу кивнул в сторону бульдога, - мистер Фрэнк Джилберт Гроппер.
   - Фрэнк Джилберт Гроппер? - словно эхо, переспросил Джеффи.
   Бульдог встал, кивнул Джеффи головой и подал лапу. Джеффи несколько раз
мигнул, потер лоб рукой и переспросил:
   - Фрэнк Джилберт Гроппер?
   - Да, он самый, - сказал Беллоу.
   Джеффи устремил взгляд ввысь и забормотал молитву.


   - Что ж, джентльмены, поднимаю  тост  за  успех  и  процветание  нашего
нового предприятия, - сказал Джеффи. - Предлагаю назвать  его  Акционерным
обществом бессмертия.
   - С радостью, - подхватил Беллоу. - Никто не  может  представить  себе,
что это такое. У меня захватывает дух и кружится голова, когда  я  пытаюсь
представить себе размах нашего  коммерческого  бессмертия.  Нет  на  свете
человека, особенно с деньгами, который не боялся бы смерти  и  не  был  бы
готов отдать все, что у него есть, за  новое  тело,  за  новую  жизнь,  за
бессмертие. Деньги есть у самых сильных, самых ловких, самых  безжалостных
людей.  Их  мы  и  будем  делать  бессмертными.  Мы  создадим  новую  расу
бессмертных миллионеров. Мы выполним обещание, данное две тысячи лет  тому
назад христианской  церковью.  Но  мы  не  будем  обещать  нашим  клиентам
бесплатный вечный рай. Людям, у которых есть деньги, незачем  отправляться
в такое длительное и  малокомфортабельное  путешествие.  Вместо  себя  они
отправят какого-нибудь  молодого  человека,  воспользуются  освободившимся
телом и оплатят свое бессмертие наличными. Мы установим твердую  таксу,  и
миллионеры,  рассчитывая  свой  бюджет,  будут  заранее   откладывать   по
миллиончику в год на  бессмертие.  Мы  создадим  конвейер  бессмертия.  Мы
станем самыми влиятельными на земле людьми, и ни  одно  правительство,  ни
один президент не осмелится поднять на нас руку, ибо все влиятельные  люди
страны будут нашими клиентами.
   - Мы будем разнообразить наше производство,  -  вставил  Джеффи.  -  Мы
будем выкрадывать людей из банков и начинять  их  временно  мозгами  наших
людей. Мы сможем проникать во все банки, и все сейфы откроются перед нами.
Мы будем делать шпионов и продавать их Вашингтону по любой  цене,  которую
мы  только  ни  запросим.  Нам  будут  присылать  выкраденных  сотрудников
иностранных посольств, и вместо них мы пошлем обратно в  посольства  в  их
телах наших агентов. Вы - гений, мистер Беллоу!
   Беллоу поклонился. Щеки его разрумянились, и рука  со  стаканом  слегка
дрожала.
   - Я рад, что встретился с вами, мистер Джеффи. Вы как раз тот  человек,
который нам нужен. Мы были безумцами, когда думали, что  в  Америке  можно
начать какое-нибудь крупное дело  без  покровительства  человека...  гм...
вашей профессии. Я думаю, что такой же точки зрения придерживается  и  наш
уважаемый друг, мистер Гроппер.
   Бульдог важно кивнул головой, и все засмеялись.
   - Может быть, хотите выпить?
   Бульдог снова кивнул и вскочил на ноги. Беллоу взял со  стола  тарелку,
налил в нее виски, плеснул содовой воды и поставил на пол.  Гроппер  начал
быстро лакать, подрагивая шейными мускулами.
   - Ничего, мистер Гроппер, немного терпения. На этот раз  уже  ничто  не
помешает  нам  подобрать  вам  отличное  молодое   англосаксонское   тело.
Настоящее тело. И тогда вы  сможете  лить  в  себя  виски,  как  настоящий
человек.
   Гроппер, нетвердо стукая массивными лапами, подошел к креслу и  вскочил
на него. Через минуту он уже спал.
   - Спокойной ночи, джентльмены, - сказал Джеффи. -  Я  понимаю,  что  вы
устали. Завтра вы скажете, что вам нужно  для  создания  нового  аппарата.
Спите спокойно.
   Джеффи взял со стола свой  автоматический  "кольт"  и  многозначительно
подбросил его на ладони, потом вышел из  комнаты  и  плотно  притворил  за
собой дверь.



14. ЛУЧШЕ БЫТЬ АВТОРОМ ЭПИТАФИИ...

   Когда император узнает, что вассал бросает вызов центральной власти, он
должен либо отречься от престола, либо убрать вассала.
   Джек Спарк, повелитель  гангстерской  империи,  раскинувшейся  на  всем
восточном побережье страны, меньше всего намеревался подавать в  отставку.
Тем более что отставка гангстера, как  правило,  обеспечивает  ему  полный
покой, слишком полный покой с пулей во лбу  или  щедрой  дозой  цианистого
калия в пищеварительном тракте. Он слишком много знает,  этот  собравшийся
на покой человек, и знания его  лучше  всего  законсервировать  в  богатой
могиле с лаконичной эпитафией  на  гранитном  камне:  "Спи  спокойно,  наш
дорогой друг".
   Поэтому, когда он почувствовал, что один из его  визирей,  Джо  Джеффи,
начал собственную игру, он принялся мысленно сочинять ему эпитафию. А  тут
еще сведения, будто Джеффи окружил свое имение круглосуточной  вооруженной
охраной...
   Спарк нажал кнопку и сказал возникшей из ничего секретарше:
   - Люиса и Найфа.
   Люис  и  Найф  были  главными  "торпедами"  Спарка,  его  трибуналом  и
палачами. Они умели стрелять, спокойно прицелившись, и умели  нажимать  на
курок в кармане. Они умели стрелять  из  мчащейся  автомашины  и  в  толпе
универсального магазина, прижавшись к жертве, и мгновенно исчезать.
   Это были  "торпеды",  и  их  круглые,  сонные  лица  чем-то  напоминали
округлые головки торпед.
   Джек Спарк внимательно посмотрел на подчиненных и усмехнулся.
   - Ребята, - сказал он, - мне не нравится, как  ведет  себя  мистер  Джо
Джеффи. Но прежде чем похоронить его как старого боевого товарища, мне  бы
хотелось узнать, что происходит в его очаровательном домике и  почему  его
мальчики день и  ночь  гуляют  вокруг  с  автоматами  наизготовку.  Короче
говоря, нужно пригласить сюда кого-нибудь из его команды.  Живьем.  И  без
ненужной стрельбы. Незачем заранее устраивать шум.
   Люис и Найф молча кивнули и вышли из комнаты.


   Они остановили свой "кадиллак" на небольшом холмике, примерно в миле от
перекрестка дороги, ведущей к имению Джеффи.
   Люис открыл багажник  и  осмотрел  уложенный  там  двухсоткилограммовый
рулон бумаги. Потом проверил крышку - от нажатия рычажка в  кузове  крышка
багажника, подобно крышке старинных карманных часов, откидывалась, и рулон
падал на землю.
   Они сидели в машине,  прижав  к  глазам  бинокли,  и  терпеливо  ждали,
спокойно расслабившись и покуривая.
   Ожидание мучительно  для  человека  с  фантазией.  Пока  он  ждет,  его
воображение сотни раз проделывает то, что ему предстоит сделать,  и  время
тянется мучительно медленно, спотыкаясь на секундах и минутах.
   У Люиса и Найфа фантазии не было, и  течение  времени  они  ощущали  не
больше, чем корова, для которой каждое неторопливое движение  челюстями  -
вечность.
   Наконец Найф сказал:
   - Смотри.
   Вдалеке по боковой дороге крошечной точкой двигался автомобиль. Коротко
вспыхнул луч солнца, отразившись в ветровом стекле.
   Найф повернул ключ зажигания, и триста восемьдесят лошадиных сил  мягко
заворчали в восьми цилиндрах. Пора.  "Кадиллак"  рванулся  вперед.  Желтая
машина уже свернула с боковой дороги на шоссе и  набирала  скорость.  Найф
увеличил скорость. Они поравнялись со стареньким "понтиаком", обогнали его
и мчались впереди ярдах в сорока.
   Люис взглянул в зеркало заднего обзора. Пора. Он  потянул  за  рычажок.
Крышка багажника отскочила, подброшенная пружиной, тяжелый бумажный  рулон
плюхнулся на шоссе и стремительно покатился назад. Еще мгновенье - и он  с
глухим стуком ударил по "понтиаку", который отчаянно пытался увернуться от
бумажного болида.
   Люис и Найф остановили машину  и  подбежали  к  "понтиаку".  Невысокого
роста полный человек лежал грудью на рулевом колесе и тихо  стонал.  Глаза
его были закрыты.
   Дверцу слева заклинило от удара,  и  им  пришлось  вытащить  его  через
правую дверцу. Они положили его на заднее сиденье "кадиллака" и  с  трудом
вкатили в багажник рулон.
   Вся операция заняла не больше минуты. Где-то вдалеке  слышалось  низкое
гудение машины. Найф повернул руль, и "кадиллак" плавно устремился вперед.


   Человек плакал, размазывая слезы по покрытому синяками лицу.
   - Клянусь вам, сэр, я не знаю никакого Джеффи. Я просто ехал из дому  в
Хиллсайд. Отпустите меня, сэр, я ничего не знаю. Дома  ребятишки  и  жена,
они ждут меня. Вот такие мальчуганы.
   Человек нагнулся и показал рукой рост своих детей. Спарк  посмотрел  на
Люиса и едва заметно кивнул головой. "Торпеда" упруго  выбросил  кулак,  и
голова человека дернулась назад,  словно  кто-то  дернул  за  ниточку.  Из
рассеченной губы показалась кровь.
   Человек закричал:
   - Клянусь, я ничего не знаю! Можете разрезать меня на куски,  я  ничего
не знаю.
   Спарк нахмурился. Миляга Джеффи умеет нагнать страху на своих ребяток.
   - Как вы сказали? Разрезать вас на куски? А что,  это  отличная  мысль!
Действительно, почему бы и нет? А, Найф? Как вы думаете? И вы, Люис?
   "Торпеды" весело улыбнулись.  Что  за  человек  мистер  Спарк,  что  за
манеры, всегда умеет вставить острое словцо, всегда умеет пошутить!  Можно
подумать, что босс только сейчас вспомнил про циркульную пилу. Спарк снова
кивнул им, и они быстро связали человеку руки и ноги. Потом подняли его  с
пола и понесли.
   Мастерская помещалась в подвале. Под потолком ярко горела тысячеваттная
лампа и бросала сильный пучок света на длинный деревянный  стол.  С  одной
стороны стола в топкой прорези синевато мерцала циркульная  пила.  Люис  и
Найф положили связанного человека на стол и отошли в сторону.
   - Послушайте, - мягко сказал Спарк, -  для  чего  все  эти  ненужные  и
неприятные процедуры? Почему бы вам спокойно не рассказать обо  всем,  что
происходит у вашего милого хозяина мистера Джеффи? Почему вокруг его  дома
выставлена, например, вооруженная охрана? Почему он разговаривает со  мной
по телефону таким независимым тоном,  будто  собирается  положить  себе  в
карман золотой запас Соединенных Штатов?
   Человек молчал. Покрытый потом лоб матово блестел в ярком свете.  Кровь
на лице казалась совсем черной. Найф вопросительно посмотрел на Спарка,  и
тот опустил веки. Найф нажал кнопку, и пила с  пронзительным  воем  начала
вращаться. Мотор  набирал  обороты,  вой  повышался,  пока  не  перешел  в
пронзительный острый визг. Люис осторожно подвинул  человека  вперед  так,
что его голова находилась в каком-нибудь дюйме от слившихся в зыбкий  круг
зубьев пилы. Ветерок зашевелил волосы на его  голове.  Он  издал  животный
крик, хриплый страшный рев. На губах пузырилась пена.
   Спарк нажал кнопку, пронзительный визг пилы перешел снова  в  вой,  вот
вой стал басовитым и начал затухать.
   - Я все скажу, мистер Спарк, все. Только оставьте меня у себя, иначе  я
получу пулю от босса. Джо Джеффи не забывает.  Я  все  скажу.  Все  скажу.
Только оставьте меня. Я буду служить вам как собака, мистер Спарк, сэр.
   -  Ну  вот  и  отлично,  мой  милый.  Почему  у  Джеффи  круглосуточная
вооруженная охрана? Что он замышляет?
   - Я все скажу, все, что знаю, сэр. - Человек торопился  и  захлебывался
словами.  -  Джо  Джоффи   следил   за   Гроппером,   Фрэнком   Гроппером,
миллионером...
   Джек  Спарк  качнулся  вперед.  Он  вспомнил  согнутую  фигуру  старого
финансиста у себя  в  кабинете.  Вспомнил  его  просьбу  -  доставить  ему
здорового  молодого  парня.  Вспомнил  таинственные  отчеты  в  газетах  о
странном происшествии на заброшенном ранчо.
   - Потом мистер Джеффи решил, что с этим бульдогом  что-то  нечисто.  Мы
выкрали этих ребят вместе с собакой, и сейчас они все у Джеффи.
   - Но при чем тут бульдог?
   - Можете верить мне, можете не верить, но клянусь вам,  я  сам  слышал,
как Джеффи называл собаку мистером Гроппером. Клянусь честью, сэр.
   - Собаку? Мистером Гроппером?
   - Да, сэр. Ей отвели отдельную комнату, и ее кормят, сэр, как  я  сроду
не ел. Таскают ей бифштексы по  три  доллара  за  штуку.  И  виски.  И  не
какое-нибудь. Я сам ездил в город,  чтобы  специально  купить  ящик  виски
"Канадиэн клаб". Хотите - верьте, хотите - нет: специально для  собаки.  А
эти двое - они с того ранчо. Все время что-то мастерят в большой  комнате,
и туда Джеффи никого  не  пускает.  Он  все  время  ходит  как  именинник.
Говорит: "Обождите, ребятки, скоро мы развернемся". Я вам все сказал, сэр,
все. Клянусь своим именем Коротышки Робинса. Вы  только  оставьте  меня  у
себя, мистер Спарк, а то Джеффи...
   - Я бы вас оставил, мистер Робинс, но вы  не  умеете  держать  язык  за
зубами. Сегодня вы выболтали все