тносится к предположению, предчувствию или даже импульсу, которые
могут быть ложны  или  злонамеренны.  Вы  можете  думать,  что  интуитивно
знаете, что можете  доверять  определенному  лицу,  а  он  украдет  у  вас
последний цент. Я сам не являюсь человеком, обладающим интуицией. Но можно
что-то ощущать интуитивно, а затем  проверить  разумом.  Существуют  люди,
обладающие  интуицией,  мыслящие  люди  и  люди  мыслящие   и   обладающие
интуицией. Аналогично что-то может привлечь чувства, а затем  волей  может
быть отвергнуто. Пирог, который был бы взят по велению чувств, потому  что
его приятно съесть, мог быть отвергнут волей, которая ищет  более  высокое
благо, нравственное благо. Мы могли бы заняться всем этим подробно. -  Д-р
Уэллес взглянул на часы, - но я вижу, что пришло время Тиму идти домой,  и
уже совсем скоро пора вам, девочки, спать.
     - Воображение, - взмолилась Элси. - Что это?
     - Только вкратце, - попросил Тим.
     - О, воображение - это сила, с  помощью  которой  мы  вспоминаем  или
представляем то,  что  ощущают  чувства.  Святой  Фома  говорит,  что  это
способность нарисовать материальные вещи при их отсутствии. Джанг называет
это   созидательной   силой,   которая   создает   образ   из    материала
подсознательного. Вы не можете вообразить то, что вы сначала не видели, но
вы можете соединить разные  образы  в  один.  Если  вы  хотите  вообразить
русалку, вы соединяете верхнюю часть женщины с рыбьим хвостом. Или если вы
попытаетесь вообразить сцену на Венере или Марсе, вы могли бы  подумать  о
растении, похожее на траву, размером с дерево, цветом неба,  с  цветком  с
кошачью голову с глазами, как  у  пчелы,  с  усиками,  как  у  улитки.  Вы
понимаете меня?
     - Вы думаете, мы не можем ничего вообразить? - закричала Стелла.
     - Это похоже на оригинальность По - оригинальными могут  быть  только
комбинации? - воскликнула Элси.
     - Конечно, человек, слепой от рождения, не может  вообразить  красный
цвет или синий, - сказал Тим. - Попытайтесь  вообразить  новый  цвет.  Ну,
давайте.
     - Хорошо, продумайте это и изучите, - посоветовал  д-р  Уэллес.  Если
хотите, я дам вам книги. Спокойной ночи всем вам, прошу вас! Мисс Пейдж  и
я хотим закончить здесь нашу работу.
     Девочки отправились по своим комнатам и Тимоти покинул здание.
     - Что они, собственно, сотворят из всего этого? - задала вопрос  мисс
Пейдж.
     - Тим понял и до Элси дошла большая часть, - ответил д-р Уэллес. -  А
вот, что думает Стелла, это вопрос. Пусть они пока  проникнуться  этим,  я
посмотрю, что получится.
     - Они все такие разные.
     - Да. И Джей не похож на  всех  них.  В  своем  последнем  письме  он
говорит мне - забыл захватить его  с  собой  -  что  он  изучил  несколько
языков. Кажется, что когда его тетя начала впервые читать вслух его  дяде,
потому что м-р Куртис терял зрение,  Джей  потребовал  занятий.  Его  тетя
обучала его в течение месяца, уделяя особое внимание произношению, и после
этого он мог читать вслух книги на немецком языке, и сказал, что хотел  бы
изучить другой язык. Ясно, что они все еще думают, что он не понимает, что
читает и научился только тому, как произносить слова, чтобы помочь  своему
дяде, как певец учится петь на нескольких языках, не зная или не  заботясь
о  том,  что  означают  слова.  На  самом  деле  он  читает  на  немецком,
французском, латинском, испанском и итальянском прекрасно и  очень  хочет,
при случае, попробовать говорить и писать на них.
     - Как Тиму бы понравилось быть с Джеем!
     - Да. Мы должны думать, чтобы как-то заполучить  Джея  сюда.  Он  нам
нужен и я думаю, что мы тоже можем многое предложить ему.
     - В таком случае, если он приедет, я бы  не  хотела  его,  -  сказала
Пейдж.
     - Вот в чем проблема, - сказал д-р Уэллес.
     - Хелло, Стелла.
     - Хелло, д-р Уэллес. Мисс Пейдж сказала, что Вы хотели поговорить  со
мной.
     - Входи. -  Питер  предложил  ей  удобный  стул  и  поставил  вазу  с
конфетами,  соблазнительно  закрытую,  пока  он  говорил.  -  Я   планирую
проводить довольно часто личные  беседы  с  каждым  из  наших  учеников  и
помогать вам с вашими проблемами, которые у вас могут быть. Сейчас,  когда
у вас было время освоиться здесь и узнать нас, мы вполне можем начать наши
беседы.
     - Да, сэр.
     - Все идет хорошо? Вы счастливы?
     - О да, д-р Уэллес, - ответила Стелла. - Здесь  так  интересно.  Мисс
Пейдж так добра ко мне. И я могу читать все, что хочу.
     - Никаких проблем?
     - Нет, никаких.
     - О чем ты думала в последнее время?
     - Я думала о том, что мы все говорили о вдохновении, и  Тим  дал  мне
почитать несколько книг о снах и их происхождении,  -  сказала  Стелла,  -
думаю, что Вы должны быть правы. Мы говорили обо всем.  Больше  всего  мне
нравится то, - добавила она в порыве откровенности, - что даже  когда  они
не согласны со мной или не понимают меня, они никогда не поступают  подло.
Я написала стихи, в которых сравнила себя с пугливой птичкой, а мои кузины
и другие дети, которых я едва знала, целыми  неделями  гонялись  за  мной,
вопя: "Эй, пугливая птица!", всячески насмехаясь. Но Элси  поняла,  что  я
имела  в  виду,  даже  если  ей  было  наплевать  на  стихи.   Она   очень
прямолинейна, но она воспринимает вещи  такими,  какие  они  есть.  И  Тим
ужасно добр. Даже когда они называют меня ненормальной, они не ведут  себя
так, как будто они рады этому.
     - В таком случае у  тебя  нет  никаких  проблем,  которые  ты  можешь
поставить перед мной прямой сейчас? - сказал  Питер,  не  комментируя  эту
невинно разоблачающую речь и не показывая,  как  глубоко  она  взволновала
его. - Тогда давай поговорим. Предположим, ты расскажешь мне,  каков  твой
философский подход к жизни?
     Тим  мгновенно  бы  потребовал  определения  фразы.   Стелла   только
выглядела задумчивой.
     - Думаю, что я никогда не формировала ни одного, - сказала она.  -  Я
должна была подумать об этом. Я никогда не слышала этого выражения прежде.
     - Как бы сказала, твой философский подход прост или сложен?
     - Думаю, что очень сложен.
     - Но не думаешь ли ты, что простым философским подходом было бы легче
пользоваться?
     - О да, но следует начинать со сложного философского подхода,  потому
что жизнь так сложна, и философский подход должен  соответствовать  ей,  -
осторожно сказала Стелла. - Может быть он упростится немного спустя, когда
я буду лучше понимать вещи.
     Д-р Уэллес медленно кивнул три или четыре раза.
     - Предположим, что ты расскажешь мне, как ты объясняешь  свое  бытие,
так отличающееся от твоих кузин и от других детей.
     - Именно сейчас я не уверена в этом. Тим говорит, что это  излучение.
Но я не понимаю подобных вещей. У меня была разработана теория, но... - ее
голос стих и она с сомнением взглянула на Питера.
     - Я был бы очень рад услышать это, - сказал психиатр.
     - Я не уверена, что Вы бы поняли.
     - Я попытаюсь. - Говоря о человеческих слабостях, Питер Уэллес  ничто
так сильно не любил, как заявление личности о том, что он или она  слишком
удивительно уникальны, чтобы их понять. В  своей  профессии  он  привык  к
этому.
     - Тимоти сказал, что если никто не думает так как ты,  то  ты  должно
быть не права.
     - Хорошо, предположим, что ты расскажешь мне о своей теории и как  ты
пришла  к  ее  формулированию,  и  какие  рассуждения   и   доказательства
поддерживают ее, и что против нее, - ободряюще предложил Питер. Он чиркнул
спичкой и на какой-то момент занялся своей трубкой. Девочка в этот  момент
сосредоточенно думала.
     - Отказ от вдохновения делает вещи немного проще, -  сказала  она,  -
однако все еще существует так много сложностей и возможностей; может  быть
Вы можете помочь.  Я  попробую  рассказать  Вам.  Откуда  начать?  -  тихо
проговорила она, а затем начала. - Думаю, это началось тогда, когда меня в
первый раз взяли в музей. Пит изучал в школе древнюю историю, а Пат должен
был посетить представляющие интерес местные точки.  И  моя  тетя  взяла  с
собой Поки и Полли, и меня. Они бегали вокруг со словами:  "Разве  это  не
смешно?" сильно смеясь, а потом это им до смерти надоело и они не смотрели
совсем. Они так болтали и визжали...
     - Понимаю, - сказал д-р Уэллес, когда Стелла остановилась и взглянула
на него, прося о понимании.
     - Или они все убегали и бросали меня, и вот я была  одна,  блуждая  в
больших темных комнатах и имея возможность смотреть спокойно на  все,  что
мне нравилось.
     - Темных?
     - Стелла нахмурилась и пыталась восстановить сцену.
     - Они казались темными. Конечно, там был  свет,  чтобы  смотреть,  но
было темно. Там были мумии и вазы, и все такое,  и  я  блуждала  там,  как
казалось, довольно долго. Затем я оказалась перед большим куском  камня  с
надписью на нем, которая показалась  мне  египетской.  Он  был  высоким  и
широким, и твердым и на мгновение я могла его вспомнить весь. Я знала, что
я была там, в Египте, и видела много раз прежде.
     Девочка пережила этот  момент  еще  раз,  пока  говорила,  затем  она
дерзко, но все же с почтением взглянула на  Питера,  который  молча  тянул
свою трубку, лицо его ничего не выражало.
     - Такого было начало, - сказала Стелла, она ждала комментария.
     - Продолжай.
     - Затем я перешла в другие комнаты и видела другие предметы. Это было
почти то же самое с клинописью. Я почти вспомнила, как ее читать,  хотя  я
могла не помнить эти отдельные надписи. Затем остальные нашли  меня  и  мы
отправились домой. О, как они всегда болтали. Так  глупо.  Все,  что  хоть
сколько-нибудь по их мнению отличалось, было смешным они вопили об этом.
     Пат обычно заботилась  о  детях,  и  она  показывает  им  картинки  и
говорит:
     "Посмотри на смешного человека. Он весь черный.  Не  смешон  ли  он?"
Посмотри на человека с перьями на голове. Не смешон ли  он?"  и  если  они
проходят на улице мимо китайца,  они  подталкивают  друг  друга  локтем  и
говорят: "Смотри, смотри, не смешон ли?" А что смешного в этом?
     - Абсолютно ничего, - сказал Питер с такой неожиданной теплотой,  что
Стелла собралась с духом и продолжила.
     - Затем я спросила своего дядю о книгах о древних временах, местах  и
языках и он пытался понять, что я хотела. Сначала он попросил  сказки  для
детей, а затем он принес мне Хаггарда, я была уверена, что была права.  Он
взял меня в музей еще раз без других. В библиотеке мы  получили  книги  по
другим языкам и я начала их изучать снова.
     Казалось, что она ждет комментария, но кивок психиатра был уклончив.
     - Я получила книги на арабском языке, китайском,  иврите,  греческом,
на хиндустани, на санскрите, на  древнеанглийском  языке  и  на  шумерском
языке.
     - Шумерском!
     - Да. "Книга чтения на шумерском языке"  С.Дж.Гуда.  -  Глаза  Стеллы
сияли. - Кое-что там было клинописью.
     - Понимаю. Продолжай.
     - Таким образом я пришла к разработке этой теории. Я не могла видеть,
чтобы вещи имели смысл каким-либо другим образом, кроме как должно быть  я
была перевоплощена и имела такую  память,  которая  отличалась  от  памяти
других, если только я не была вдохновлена, а сейчас я совершенно  уверена,
что это не  вдохновение.  Другие  мальчики  и  девочки  не  интересовались
подобными вещами; почему должна была я? Они не думали о таких  вещах,  как
жизнь и смерть, и время, и личность,  и  другие  религии  -  или  даже  их
собственная религия. Как могла я  быть  так  заинтересована  и  знать  так
много, и так быстро учить, если это  не  было  частично  воспоминанием?  А
сказки, которые я читала, поддерживали меня. Киплинг и...
     - А нет другого возможного объяснения?
     - Я не могу думать ни о каком. Другие дети не согласились бы со мной,
я знаю, но думаю, что они такие же, как я, только они не  знают,  что  они
вспоминают что-нибудь.
     - Ты веришь в эту теорию полностью?
     - Нет, - сказала Стелла. - Иногда  я  думала,  что  уверена  в  этом.
Однажды  я  спросила  нашего  священника,  могли  ли  перевоплощения  быть
истинными, и он сказал,  что  не  знает.  Он  сказал,  что  видел  однажды
небольшой движущийся вихрь и когда он приблизился к стогу сена, то  принял
форму вращающегося стога, а когда он пересекал  дорогу,  то  принял  форму
пыли, и если бы он подошел к пруду, то стал бы водяным смерчем.
     - Другими словами, да?
     - Он имел в виду "может быть".  Но  аналогия  не  кажется  совершенно
правильной относительно  меня.  Это  хорошие  стихи,  но  в  конце  концов
философия жизни - это не только стихи.  Конечно,  поэзия  истинна,  но  ты
никогда не знаешь наверняка, как она истинна или где она  истинна.  У  нее
нет твердых границ, как у материальных вещей. Нельзя  построить  всю  свою
жизнь на лирике. К тому же, я рассказала своему дяде и он был в ярости.
     Психиатру начал нравиться дядя Стеллы.
     - Как много рассказала ты своему дяде обо всем этом?
     - Ничего. Я только сказала ему, что мне нравится  древняя  история  и
все такое.
     Он сказал моей тете, что это странное влечение, но безвредное.
     - Ты сказала, что при твоем первом  посещение  ты  узнала  египетское
писание, - сказал Питер, ставя небольшую ловушку.
     - Ну, я видела  несколько  в  исторической  книге  Пита,  -  искренне
сказала Элси.
     - Ты составила график для разных воплощений?  В  Америке  это  первый
график?
     - Обо всем этом я не знаю ничего. Я действительно помню немного, если
вообще что-нибудь. Кажется, что это все возвращается ко мне, когда я вновь
это вижу. И мои стихи. Конечно,  они  за  пределами  моего  возраста.  Все
критики говорят, что они обладают чрезвычайной проницательностью. Если это
не вдохновение, то тогда я  должна  помнить  из  прошлых  жизней,  которые
гораздо старше моей. А Вы говорите, что мы не можем вообразить то, что  мы
не видели, что еще больше упрощает вещи.
     - Продолжай.
     - Это все. Что Вы думаете? Я не права во всем этом?
     - Хочешь, я откровенно выскажу свое мнение, Стелла?
     - Да, хочу.
     - Думаю, что ты поработала над этим очень умно, - медленно сказал он,
- и я хорошо понимаю, как ты пришла к этому.  Но  я  не  думаю,  что  твоя
теория вообще истинна. Думаю, что тебе хотелось  убежать  оттуда,  где  ты
была - жить не там, где ты жила - не так  ли?  И  тебе  особенно  хотелось
избавиться  от  других  в  музее.  Ты  привела  себя  в  полугипнотическое
состояние, шатаясь в одиночестве по тенистым галереям  -  в  полудремотном
состоянии. Многие люди были очень глубоко тронуты или очень  напуганы  при
виде  предметов  этих  древних  цивилизаций.  Их  древность  очень  сильно
действует на воображение. Вероятно книга  по  истории  была  твоим  первым
мимолетным впечатлением о мире за пределами  твоей  ежедневной  жизни.  Ты
приняла  глубокое  волнение  за  активную   память.   Вспоминала   ли   ты
когда-нибудь то, что не видела или не читала в этой жизни?
     - Нет. Не то, что я могла бы доказать, во всяком случае.
     - Ничего, в чем бы ты была уверена, полагаешь ты? Я думал так. Книги,
которые ты читала, а так же то, что ты писала, было бегством от того,  что
было твоим образом жизни каждый день, как можно дальше в пространстве и во
времени, кроме того, они были выходом для твоей  созидательной  энергии  и
воображения, для твоего порыва писать рассказы и тому подобное.  "Звездный
ребенок" показывает, по меньшей мере, желание верить, что ты фактически не
принадлежишь семье, что ты пришла совсем из другого источника.
     - Я знала лучше к тому времени, когда написала это, - сказала Стелла,
защищаясь. - Но я думала, что получился хороший рассказ.
     - Конечно, получился. И "Воплощение в Египте" показывает желание жить
где-нибудь еще, по возможности в другом мире. В своих мыслях  тебе  должно
быть нравилось жить в Египте, читать и писать о нем.
     - Вы не думаете, что перевоплощение, вероятно, может быть истинным?
     - Оно имеет сильную притягательность для воображения, -  ответил  д-р
Уэллес. - Оно сулит некоторый вид бессмертия тем, кто не может думать ни о
чем другом; но я не вижу большой пользы в том, чтобы  жить  много  жизней,
если следует забыть их все...
     - Можно было вырасти в них без воспоминания.
     - Можно было вырасти гораздо лучше с помощью памяти,  не  думаешь  ли
ты?
     - Я слышала о законе сохранения материи. Мог быть закон о  сохранении
душ.
     - Могло быть почти все. Не следует беспричинно приумножать  гипотезы.
Есть ли у тебя какое-либо свидетельство для перевоплощения?
     - Многие цивилизации верили в это.
     - Знаю. Кстати, какая у тебя религия? Египетская? Буддистская?
     - Конечно  нет,  -  возмущенно  вскричала  Стелла.  -  Вы  думаете  я
поклоняюсь коровам и кошкам, и жукам?
     - Ты когда-нибудь жила, как животное или птица какая-нибудь?
     - Это совсем не обязательно.
     - Все зависит от того,  какой  религии  перевоплощения  ты  следуешь.
Почему твой  дядя  так  рассердился  на  того  священника,  с  которым  ты
говорила?
     - Он сказал, что она не была христианской.
     -  Да,  разве?  Это  мнение  противоречит  целому  иудо-христианскому
апокалипсису и большей части нашей философии. Платон верил в форму  этого,
и я думаю, что Ориген учил одной такой доктрине. Если ты  серьезно  хочешь
это понять, то ты должна изучить учения в их разной форме и узнать,  какую
следует принять и почему. Я  сам  всегда  следовал  за  практичным  старым
реалистом Аристотелем. Я  должен  признать,  что  я  никогда  серьезно  не
относился  к  метемпсихозу.  Думаю,  что  можно  доказать   его   ложность
философскими и психологическими методами. Ты думаешь, что можешь  доказать
его истинность?
     - Я не хочу иметь нереальное представление  о  себе  или  о  мире,  -
запротестовала  Стелла.  -  Я  бы  предпочла  иметь  здравое  и   реальное
представление, как Вы и Тим, и другие считают, что Вы имеете.  Пока  я  не
приехала сюда я думала, что религия - это  просто  что-то  такое,  что  ты
принимаешь  на  веру  без  каких-либо   доказательств   или   философского
обоснования. Но... но...
     - Давай попробуем создать такую философию, на  которую  ты  могла  бы
положиться, - предложил психиатр. - Такую,  какую  ты  можешь  испытать  и
доказать. Я дам тебе книги для изучения и ты приведешь все  доводы  против
них, какие сможешь. - Он выбрал один том с полки.  -  Практичный  человек,
Аристотель; давай начнем с него. Как твой греческий?
     - О, это на двух языках, - с удовольствием воскликнула Стелла.
     -  Думаю,  что  у  Фомы  Аквинского  есть  некоторый  соответствующий
материал в "Контриноверных", - сказал Питер. -  Стелла,  твои  познания  в
египетском действительно замечательны, и твои книги чрезвычайно интересны.
     - Они могут рассказать обо мне очень много, - сказала Стелла.  -  Тим
сказал, что Вы можете анализировать рассказы и стихи так же,  как  вы  это
делаете со снами. Могли бы мы проделать это?
     - Конечно, если бы тебе этого захотелось, - сказал д-р Уэллес.  -  Но
не дай этому лишать тебя возможности написать еще об этих вещах, о которых
ты так много знаешь, и которые ты так тщательно изучила.
     - Если у меня будет здравая философия, я смогу писать еще  мудрее,  а
также жить мудрее, - серьезно сказала Стелла. - Спасибо Вам, д-р Уэллес. Я
попробую узнать, что можно доказать.
     Питер  полностью  расслабился,  когда  она  ушла,  и  с   облегчением
вздохнул. Одну проблему можно было выкинуть из головы. Он знал, что было в
голове  малышки,  и  она  согласилась  заниматься  под  его  руководством.
Потребуются месяцы, может быть годы, чтобы сравнить обе  стороны  поднятых
ею вопросов, но это было бы хорошо для всех детей. Сейчас осталось...
     - Придумал!
     Питер вскочил на ноги и набрал номер.
     - Мне нужно место в самолете, - сказал он, - немедленно, если  можно.
- Как долго он не мог увидеть очевидное!