ый гул в ухе и частый грохот -  ни  дать  ни  взять
дробь тамтама. Он огляделся по сторонам в поисках источника этого  шума,
но, кроме  земли  да  неба,  ничего  не  увидел.  Тогда  он  прислушался
повнимательнее и установил, что шумы доносятся из его собственной груди.
Это работали легкие и сердце - такие звуки  сопровождали  жизнь  всякого
марсианина.
   Теперь Марвин мог детально ознакомиться с самим собой. Он взглянул на
свои ноги, тонкие и веретенообразные. Коленный сустав отсутствовал, зато
каждая нога сгибалась в лодыжке, в голени, в  средней  и  верхней  части
бедра. Руки были чуть толще ног, а кисть с  двумя  суставами  увенчивали
три обычных пальца и два противостоящих больших. Эти пальцы сгибались  и
отгибались в самых неожиданных направлениях.
   На  нем  были  черные  шорты  и  белый  свитер.  Аккуратно  свернутый
нагрудник лежал в разрисованном кожаном футляре. Марвин  даже  изумился,
до чего естественным все ему  казалось.  А  удивляться-то  было  нечему.
Именно умение разумных существ приспособиться к новой  среде  и  сделало
возможным Обмен Разумов. Флинн размышлял на эту тему, как вдруг услышал,
что у него за спиной открывается дверь.  Он  обернулся  и  увидел  перед
собой марсианина, одетого  в  полосатую  серо-зеленую  правительственную
форму.  В  знак  приветствия  марсианин  вывернул  ноги  под  углом  сто
восемьдесят градусов, Марвин поспешно ответил тем же.
   Одна  из   замечательных   особенностей   при   Обменен   Разумов   -
"автоматическое обучение". На профессиональном жаргоне это формулируется
так: "Вселяясь в дом, вы  получаете  право  пользования  мебелью".  Само
собой, под мебелью подразумеваются  элементарные  сведения,  накопленные
мозгом носителя. Такие сведения, как язык, обычаи, нравы и этика,  общая
информация об окружении - общая, безликая, полезная, как справочник,  но
далеко не всегда надежная. Личные  воспоминания,  склонности,  антипатии
остаются, за  некоторыми  исключениями,  недоступными  "жильцу"  или  же
становятся доступны лишь в результате неимоверного усилия  мысли.  Здесь
также имеет место нечто  вроде  иммунологической  реакции:  между  двумя
несравнимыми существами возможен лишь самый поверхностный контакт.
   -  Слабого  ветра,  -  произнес  марсианин  старинное,   классическое
марсианское приветствие.
   - И безоблачного неба, - ответил Флинн. Он с досадой  обнаружил,  что
его носитель слегка шепелявит.
   - Я Миэнгло Орихихих из Туристского Бюро. Добро пожаловать  на  Марс,
мистер Флинн.
   - Спасибо, - сказал Флинн. - Ужасно рад здесь очутиться. Это у  меня,
знаете ли, первый обмен.
   - Знаю, - отозвался Орихихих.  Он  сплюнул  на  пол  (верный  признак
нервозности) и разогнул большие пальцы.  Из  коридора  донеслись  чьи-то
возбужденные голоса.  -  Так  вот,  относительно  вашего  пребывания  на
Марсе...
   - Я бы хотел повидать Нору Песчаного  Царя,  -  сказал  Флинн.  -  И,
конечно, Говорящий Океан.
   - Обе идеи превосходны, - одобрил чиновник. - Но прежде две  или  три
мелкие формальности.
   - Формальности?
   -  Ничего  особенного,  -  сказал  Орихихих,  изогнув  нос  налево  в
марсианской улыбке.  -  Прошу  вас,  ознакомьтесь  с  этими  бумагами  и
опознайте их.
   Флинн взял в руки и бегло просмотрел бумаги, о которых шла речь.  Они
оказались копиями тех бланков, что он заполнял на Земле. Он прочитал  их
внимательно и убедился в полной достоверности всех сведений.
   - Эти бумаги я подписывал на Земле, - заявил он.
   Шум в коридоре усилился. Марвин различил слова:
   - Кипятком ошпаренный, яйцекладущий сын замороженного  пня!  Дебил  -
пожиратель гравия!
   Это были чрезвычайно оскорбительные ругательства.
   Марвин вопросительно поднял нос. Чиновник поспешно сказал:
   - Недоразумение, путаница. Подобные нелепые накладки случаются даже в
самых  образцовых  из  государственных  туристских  учреждений.   Но   я
совершенно уверен, что мы все уладим, не  успеет  жаждущий  выпить  пять
глотков рапи, если не раньше. Позвольте спросить, вы не...
   Из коридора донесся шум какой-то возни, и в комнату  ворвался  другой
марсианин, а за ним - третий, чиновник помельче  рангом,  он  хватал  за
локоть и тщетно пытался удержать второго марсианина.
   Ворвавшийся  в  комнату  марсианин  был  невероятно   стар,   о   чем
свидетельствовало слабое фосфорическое свечение его кожи.  Руки  у  него
дрожали, когда он простер их в сторону Марвина Флинна.
   - Вот! - вскричал старик. - Вот оно, и клянусь всеми пнями,  оно  мне
нужно тотчас же!
   - Сэр, - одернул его Марвин, - я не привык, чтобы обо мне говорили  в
среднем роде!
   - Я говорю не о вас, - ответил престарелый  марсианин.  -  Я  вас  не
знаю, и мне дела нет, кто вы и что вы.  Я  говорю  о  теле,  которое  вы
занимаете и которое вам не принадлежит.
   - Что вы хотите сказать?
   - Этот джентльмен, - вмешался первый чиновник, - утверждает,  что  вы
занимаете принадлежащее ему тело. - Он дважды сплюнул  на  пол.  -  Это,
конечно, путаница, мы в два счета разберемся.
   -  Путаница!  -  взвыл  престарелый   марсианин.   -   Это   махровое
надувательство.
   - Сэр, -  с  холодным  достоинством  возразил  Марвин,  -  вы  сильно
заблуждаетесь. Это тело было выдано мне в пользование по всем правилам и
согласно закону.
   - Жаба чешуйчатая! - вскричал старик. - Пустите меня!
   Он стал осторожненько высвобождаться из хватки спутника.
   Вдруг в  дверях  появилась  внушительная  фигура,  с  ног  до  головы
облаченная в белое. Все, кто присутствовал в комнате, умолкли,  едва  их
взгляд упал на  уважаемого  и  внушающего  страх  представителя  полиции
Южно-Марсианской Пустыни.
   -  Джентльмены,  -  сказал  полисмей,  -  взаимные  упреки   излишни.
Пройдемте в полицейский участок. Там с помощью фулжимэянина-телепата  мы
доберемся до истины и узнаем побудительные мотивы.
   Полисмен выдержал эффектную  паузу,  пристально  поглядел  каждому  в
лицо, проглотил слюну, демонстрируя полнейшее спокойствие, и прибавил:
   - Уж это я вам обещаю.
   Без дальнейших проволочек полисмен, чиновник, старик и Мар-вин  Флинн
последовали в полицейский участок. Шли они молча, в одинаково  тревожном
настроении.
   По всей цивилизованной  Галактике  считается  избитой  истиной,  что,
когда идешь в полицию, неприятности у тебя только начинаются.

Глава 5

   В полицейском участке Марвина Флинна вместе с прочими сразу отвели  в
полутемную сырую келью, где обитал  фулжимэянин-телепат.  Это  трехногое
существо,  как  и  все   жители   планеты   Фулжимэ,   наделено   шестым
телепатическим  чувством  -  скорее  всего   в   виде   компенсации   за
притупленность пяти остальных.
   - Пусть будет что будет,  -  сказал  фулжимэянин-телепат,  когда  все
выстроились перед ним. - Выйди вперед, малый, и расскажи о своем деле.
   Он строго указал пальцем на полисмена.
   - Сэр, - от смущения полисмен выпрямился во весь свой рост,  -  я  не
кто-нибудь, а полисмен.
   - Это очень интересно, - ответил телепат.  -  Но  для  меня  остается
неясным, какое отношение имеет данное обстоятельство к вопросу  о  вашей
виновности или невиновности.
   - Да ведь меня не обвиняют  ни  в  каком  преступлении,  -  отбивался
полисмен.
   На мгновение телепат задумался, потом сказал:
   - Я, кажется, понимаю. Обвиняют вот этих двух. Так?
   - Так, - подтвердил полисмен.
   -   Прошу   извинения.   Исходящая   от   вас   эманация   виновности
спровоцировала меня на поспешный вывод.
   - Виновности? - переспросил полисмен. - От меня?
   Голос у него оставался спокойным, но на коже  проступили  характерные
оранжевые полосы озабоченности.
   - Да, от вас, - повторил телепат.  -  И  нечего  удивляться.  Крупные
хищения - это такая  штука,  после  которой  чувствуют  вину  почти  все
разумные существа.
   - Но постойте! -  воскликнул  полисмен.  -  Я  не  совершал  никакого
крупного хищения!
   Телепат закрыл глаза и углубился  в  собственные  мысли.  Наконец  он
сказал:
   - Это верно. Я имел в виду, что вы еще совершите крупное хищение.
   - В суде ясновидение не  считается  доказательством,  -  провозгласил
полисмен. - Более того, заглянуть в  будущее  -  значит  прямо  нарушить
закон о свободе воли.
   - И это верно, - признал телепат. - Прошу извинения.
   -  Ничего,  ничего,  -  сказал  полисмен.  -  Когда  же   я   совершу
вышеупомянутое крупное хищение?
   - Месяцев через шесть, - ответил телепат.
   - И меня арестуют?
   - Нет. Вы покинете эту планету и укроетесь в таком месте, где закон о
выдаче уголовных преступников не действует.
   - Гм, занятно, - сказал полисмен. - А скажите, пожалуйста... Впрочем,
это мы обсудим  попозже.  Сейчас  вы  должны  заслушать  обе  стороны  и
установить кто виновен и кто невиновен.
   Телепат осмотрел Марвина, погрозил ему перепончатой лапой и сказал:
   - Приступайте.
   Марвин поведал ему свою историю, начав с того, как он впервые  прочел
объявление, не пропустив ни одной подробности.
   - Благодарю вас, - сказал телепат, когда Марвин кончил рассказ.  -  А
теперь, сэр, ваш черед.
   Он повернулся к старику, а тот откашлялся, почесал  грудь,  несколько
раз плюнул и приступил к своему повествованию.

ИСТОРИЯ ЭЙЖЕЛЕРА ФРУСА

- Право, не знаю, с чего начать, так что начну-ка я, пожалуй, со своего имени - меня зовут Эйжелер Фрус, расовой принадлежности - немукфянский адвентист, и занятия - владелец магазина готового платья на планете Ахельс-5. Лавочка у меня маленькая, не очень прибыльная, находится в Ламберсе (это Южный Полярный круг), и я день-деньской продаю одежду рабочим, иммигрантам с Венеры, а это здоровенные, зеленые, волосатые парни, крайне невежественные, вспыльчивые, не дураки подраться, хоть я и чужд расовых предрассудков. Такое занятие, как у меня, располагает к философии; пусть я небогат, зато сохранил здоровье (слава богу), и жена моя Очаровара тоже, если не считать хронического фиброза щупалец. К тому же у меня двое взрослых сыновей, один работает врачом в Сиди-порте, другой - тренер кланнтов. Еще у меня есть замужняя дочь, а значит, само собой, и зять.
   Зятю своему я никогда  не  доверял,  потому  что  он  франт,  у  него
двенадцать пар нагрудников, а у моей дочки нет даже приличного комплекта
чесательных палочек. Тут уж ничего не поделаешь, сама вырыла себе  нору,
теперь пусть в нее и лезет. Но все  же,  когда  человек  так  увлекается
нарядами, ароматическими маслами для суставов и прочими роскошествами, и
все это на скромное жалованье  коммивояжера,  торгующего  влагой  (он-то
величает себя инженером-гидросенсором), тут поневоле призадумаешься.
   И вечно он пытается раздобыть деньжат на стороне, пускается во всякие
дурацкие авантюры, которые я же  должен  финансировать  из  своих  потом
нажитых сбережений, - не так-то просто всучить одежду  этим  здоровенным
зеленым парням. Например, в прошлом  году  ухватился  он  за  новинку  -
дворовый тучедел, а я ему говорю: "Да кому это надо?" Но жена  настояла,
чтобы я поддержал зятя, и, конечно же, он вылетел в трубу. А в этом году
у  него  появился  новый  план  -  на  сей  раз   дешевые   изделия   из
переливчато-радужной синтетической шерсти с Веги-2; груз такой шерсти он
откопал в Гелигопорте и хотел, чтобы я этот груз выкупил.
   Я ему говорю: "Слушай, а много ли эти венерианские крикуны смыслят  в
щегольстве? Да они рады-радешеньки, если могут себе  позволить  твидовые
шорты или плащ для воскресенья". Но мой  зять  за  словом  в  карман  не
полезет,  вот  он  мне  и  говорит:  "Слушай,  папа,  я  ли  не   изучал
венецианские народные нравы и обычаи. Я  вот  как  понимаю:  эти  ребята
выросли в дремучем лесу, они  любят  обряды,  пляски  и  особенно  яркие
цвета. Выходит, дело верняк, так  или  нет?"  В  общем,  если  покороче,
уговорил  он  меня  на  эту  авантюру,  хоть  я  и  был  против.  Но  я,
естественно,  решил  взглянуть  на  переливчато-радужную  шерсть  своими
глазами, потому что зятю я бы не доверил судить даже о клочке  марли.  А
это значило, что мне нужно пересечь полгалактики и попасть  на  Марс,  в
Гелиго-порте. Вот я и стал готовиться к поездке.
   На обмен со мной никто не  соглашался.  Не  то  чтобы  я  кого-нибудь
осуждал, ведь по доброй воле на такую планету, как  Ахельс-5,  никто  не
рвется, разве что иммигранты с  Венеры,  но  они  народ  темный.  Однако
увидел я объявление марсианина Зе Краггаша, который  хотел  отдать  свое
тело  напрокат,  потому  что  разум  он  отправлял  в  холодильник,   на
длительный отдых. Чертовски дорого,  но  что  оставалось  делать?  Часть
денег я вернул - сдал свое тело приятелю, который охотился на кваренгов,
пока его не приковал к постели мышечный диокомиотоз. Потом пошел в  Бюро
Обмена, и там меня спроецировали на Марс.
   Вообразите же мое негодование, когда оказалось, что никакое тело  мне
не приготовлено! Все сбились с ног, пытаясь выяснить,  что  стряслось  с
телом-носителем, норовили даже отослать меня  обратно  на  Ахельс-5;  но
ничего не вышло, так как приятель в моем теле отправился в экспедицию  -
охотиться на кваренгов. Наконец подыскали мне  тело  в  Терезиенштадской
фирме "Прокат". Они сдают максимум на двенадцать часов, потому что летом
на краткосрочный прокат  у  них  отбоя  нет  от  заявок.  Да  и  тело-то
никудышное, песок из него сыплется, убедитесь сами, и в придачу  содрали
за него втридорога.
   Пошел я выяснять, где что неладно, и что же оказалось? Этот турист  с
Земли нахально разгуливает в теле, за которое я уплатил сполна и которое
в соответствии с контрактом я должен был бы занимать в эту самую минуту.
   Это не только несправедливо, но и в высшей степени вредно  для  моего
здоровья. Вот и вся моя история.

***

   Телепат удалился в свою келью - обдумать решение. Не прошло  и  часа,
как он вернулся и произнес таковы слова:
   - Оба вы взяли напрокат, по обмену или иным законным образом получили
одно и то же тело, а именно телесную оболочку  Зе  Краггаша.  Тело  было
предложено его хозяином, упомянутым Зе  Краггашем,  каждому  из  вас,  а
следовательно,   сделка   осуществлена   в   прямое    нарушение    всех
соответствующих  законов.  Действия   Зе   Краггаша   надлежит   считать
преступными,  как  по  замыслу,   так   и   по   исполнению.   Поскольку
обстоятельства сложились именно так, я распорядился отправить  на  Землю
депешу с требованием безотлагательного ареста упомянутого Зе Краггаша  и
содержания его под стражей до тех пор, пока не  будет  оформлена  выдача
его в руки соответствующих властей.
   Оба вы заключили сделку в добросовестном заблуждении. Однако  первую,
или более раннюю, сделку, судя по бланкам  контрактов,  заключил  мистер
Эйжелер Фрус, опередив мистера Марвина Флинна на тридцать восемь  часов.
Следовательно, мистеру Фрусу, как  первому  покупателю,  и  присуждается
данная телесная оболочка; мистеру же Флинну предписывается прекратить  и
прервать незаконное пользование  и  принять  к  сведению  Уведомление  о
Выселении, которое я ему передаю и которое вступит в  силу  через  шесть
стандартных часов по Гринвичу.
   Телепат вручил Марвину Уведомление о  Выселении.  Флинн  взял  его  с
грустью, но покорно.
   - По-моему, - сказал он, - лучше будет, если я вернусь  на  Землю,  в
свое тело.
   - Это самое мудрое решение, -  одобрил  телепат.  -  К  несчастью,  в
ближайшее время это не представляется возможным.
   - Не представляется? Почему?
   - Потому что, -  ответил  телепат,  -  по  сообщению  земных  органов
власти, чью телепатему я только сейчас принял, ваше тело, одухотворенное
разумом Зе Краггаша, не удалось обнаружить. Результаты  предварительного
дознания внушают тревогу, что Зе Краггаш скрылся с планеты, прихватив  с
собою ваше тело и деньги мистера Эйжелера.
   Дошло далеко не сразу. Но в конце концов  Марвин  Флинн  осознал  все
последствия, вытекающие из услышанного. - Он застрял на  Марсе  в  чужом
теле, которое надо освободить. Через шесть часов он превратится в разум,
лишенный тела и почти лишенный надежды обрести таковое.
   Разум не может существовать вне  тела.  Медленно  и  неохотно  Марвин
Флинн принял к сведению, что стоит перед угрозой неминуемой смерти.

Глава 6

   Марвин не предался отчаянию. Зато он предался гневу - эмоции  гораздо
более оправданной, хотя столь же  безрезультатной.  Вместо  того,  чтобы
позорить себя,  рыдая  в  суде,  он  позорил  себя,  бушуя  в  коридорах
Федерал-Билдинг,  требуя  либо  справедливости,   либо,   черт   побери,
какого-нибудь удачного ее эквивалента.
   Молодой человек был глух ко всему. Тщетно  втолковывали  ему  юристы,
что если бы справедливость  действительно  существовала,  то  отпала  бы
необходимость в  законе  и  законниках,  а  тогда  исчезла  бы  одна  из
благороднейших концепций человечества, и целая  профессия  оказалась  бы
ненужной.
   Этот вразумительный довод не умиротворил взбешенного Марвина, который
являл собой существо, не поддающееся убеждению. В груди  его  трещало  и
скрежетало дыхание, когда он громовым голосом  обличал  судебную  машину
Марса. В таком настроении он подошел к двери с табличкой "Бюро  сыска  и
задержания. Межзвездный отдел".
   - Ага! - пробормотал Марвин и вошел внутрь.
   Он  очутился  в  маленькой  комнатушке,  точно  сошедшей  со  страниц
старинного исторического романа. Вдоль стен чинно выстроились старые, но
надежные электронные калькуляторы. Возле двери  стояла  одна  из  первых
моделей преобразователя мысли в машинописный  текст.  Кресла  отличались
определенностью формы и пластиковой обивкой пастельных тонов - тем,  что
ассоциируется с минувшей эрой праздности. Комнатушке не хвата-то  только
громоздкого "Морэни", чтобы стать точной копией места действия  повестей
Шекли и других ранних поэтов Переходного века.
   В одном из кресел сидел немолодой марсианин и метал стрелы в  мишень,
очертаниями напоминающую женский зад.
   При входе Марвина он поспешно обернулся и сказал:
   - Давно пора. Я вас ждал.
   - Серьезно? - не поверил Марвин.
   - Ну, не то чтобы уж совсем, - признался марсианин. - Но я установил,
что такое начало беседы достаточно эффектно и создает атмосферу доверия.
   - Зачем же вы губите эту атмосферу, открывая ее секрет?
   - Все мы далеки от совершенства, - пожал плечами марсианин. - Я всего
лишь простой труженик - сыщик. Урф Урдорф. Садитесь. Кажется, мы  напали
на след вашей меховой шубки.

***

   - Какой меховой шубки? - удивился Марвин.
   - Вы разве не мадам Риппер де Лоу - травести, - которую вчера вечером
ограбили в отеле "Красные Пески"?
   - Конечно, нет. Я Марвин Флинн. Потерял тело.
   - Да, да, разумеется, - энергично закивал сыщик Урдорф. -  Давайте-ка
по порядку. Вы  случайно  не  помните,  где  находились,  когда  впервые
заметили пропажу тела? Не спрятали его кто-нибудь из ваших друзей, желая
подшутить над вами? А  может,  вы  его  сами  куда-нибудь  заткнули  или
отправили отдохнуть?
   - Вообще-то оно не то чтобы пропало, - сказал Марвин. - По-настоящему
- его украли.
   - Так бы и говорили с самого начала, - обиделся Урдорф. - Теперь дело
предстает в совершенно ином  свете.  Я  всего  лишь  сыщик;  никогда  не
выдавал себя за чтеца чужих мыслей.
   - Очень жаль, - сказал Марвин.
   - Мне тоже жаль, - сказал сыщик Урдорф. - Это я о вашем теле.  Должно
быть, для вас это был форменный удар.
   - Да, так оно и было.
   - Представляю, каково вам теперь.
   - Спасибо, - поблагодарил Марвин.
   Несколько минут посидели в  дружелюбном  молчании.  Первым  заговорил
Марвин.
   - Ну?
   - Прошу прощения? - ответил сыщик.
   - Я говорю "ну"?
   - А-а! Извините, первый раз я вас не расслышал.
   - Это ничего.
   - Спасибо.
   - Ради бога, пожалуйста.
   Вновь наступило молчание. Затем Марвин опять сказал: "Ну?", а  Урдорф
ответил: "Прошу прощения?" - Я хочу, чтобы мне  его  вернули,  -  сказал
Марвин.
   - Кого?
   - Мое тело.
   - Что, что? Ах да, ваше тело. Гм, еще бы вы не хотели,  -  под-хратил
сыщик с понима