Владимир Фильчаков

                              Эксперимент N 1


                           Ты произнес свои слова так, как будто ты не
                           признаешь теней, а также и зла.  Не  будешь
                           ли ты так добр подумать над  вопросом:  что
                           бы делало твое добро, если бы не существова-
                           ло зла, и как бы выглядела земля, если бы с
                           нее исчезли тени?
                                    М.А. Булгаков. Мастер и Маргарита.


                        Глава 1. Новорожденные.

   - Вот они.
   - Вижу. Что это они делают?
   - Играют в слона.
   - Играют в слона.Очень интересно.И в чем же заключается игра?
   - Как видишь,она садится ему на спину и он везет ее. А ее опущенная
спереди рука изображает хобот.
   - Это я понял.  В чем цель игры?
   - ... Так... Развлечение...
   - Очень интеллектуальное развлечение. Во что еще они играют?
   - В бегемота и крокодила... В порхающих бабочек... У них много игр.
   - Представляю. В порхающих бабочек. А чем еще они занимаются? Поми-
   мо игр?
   - Едят.  Спят.  Купаются в озере.  Гуляют.
   - Понятно. Живут, словом.Им уже три года, не так ли? Где дети?
   - Детей пока нет.
   - Почему?  Впрочем не отвечай. Вот они совсем близко. Я хочу загля-
нуть им в глаза... Понятно. Достаточно. Детей нет и не будет.
   - Как долго?
   - Никогда.
   - Почему?
   - Ты и сам все понял, просто боишься признаться. Детей у них не бу-
дет потому,  что они этого не хотят. Они вообще ничего не хотят. Они
даже не знают, что можно чего-то хотеть. В их глазах нет мысли,  точнее
того,  что я называю мыслью.  О чем они думают? "Хочу ли я есть?  Вроде
бы еще не хочу...  Или хочу? А может быть поспать? Или не стоит? А  да-
вай-ка поиграем в слона. А вот от этой яблони мы еще не ели плодов. Или
ели? Не помню... Сегодня мы еще не купались. Или купались? Или это было
вчера? Надо будет все-таки попробовать от этой яблони". И так далее.  У
них есть все.  Нет только одного - желаний.  В частности желания  обла-
дать друг другом. И как следствие - нет детей.  Поверь мне, так  больше
продолжаться не может.  Детей от них ты не дождешься,и,стало быть, весь
Эксперимент зашел в тупик. Они ведь не ели от той яблони?
   - Я запретил им.
   - И они свято соблюдают запрет.  Молодцы. Хорошие мальчик и девочка.
Они, скорее всего, и не подходили к этой яблоне?
   - Подходили.  Смотрели.  Недоумевали, почему это им запретили есть
плоды  от нее,  ведь яблоня ничем не отличается от других.  Постояли и
ушли.
   - Ясно.  Я же говорю - хорошие мальчик и девочка. У мальчика борода
   уже выросла,  а он все не знает, что нужно делать, когда темнеет.
   - Перестань.  Я знаю, что ты предлагаешь.
   - И?..
   - Мне трудно на этосогласиться.
   - Еще бы!
   - Но тогда они не смогут жить здесь!
   - Подберем им подходящую планету.
   - Жалко их.
   - Жалко? А смотреть на то,как они прожигают здесь свою жизнь,  бес-
цельно,  бездумно, бездарно прожигают - не жалко?  Ты три года за ними
наблюдаешь,  и что?  Цель также далека, как и три года назад.
   - Но ты хоть понимаешь, что будет когда мы сделаем то, что ты пред-
лагаешь?  Они могут просто перессориться!  Разругаться так, что видеть
друг друга не захотят.
   - Пусть.  Помирятся. Деваться-то им некуда. Других людей рядом нет.
   - Это жестоко.
   - Отнюдь.  Это гуманно.
   - Не будем спорить. Я подумаю.
   - Подумай. Но другого выхода нет.

                                  * * *

   Она сладко  потянулась и села,  чувствуя утреннюю бодрость и прилив
сил.  Он еще спал.  Она посмотрела на Него и вдруг подумала: "Красивый
мужчина".  И испугалась этой мысли.  Что это ей в голову вдруг пришло?
Никогда раньше ничего подобного не приходило,  а тут вдруг пришло. Она
покачала головой.  Что-то было не так.  Не так как всегда.  Вокруг все
вроде бы так же как всегда - деревья, трава, кусты, голубое небо, пти-
цы поют свои песенки.  Что же тогда не так?  Рядом с ней упало яблоко.
Спелое,  сочное. Она засмеялась было, но тут же оборвала смех. Она по-
няла,  что ей вовсе не хочется этого яблока.  Это было удивительно.  И
тревожно. Раньше Она со смехом погружала в яблоко белые зубы и начина-
ла тормошить Его.  А сейчас...  Не хочется...  Странно... А чего же Ей
хочется?  Непонятно. Она огляделась. Интересно, а есть ли край у этого
мира?  И опять Она испугалась своей мысли.  Что же это такое, а? Рядом
упало еще одно яблоко.  Она посмотрела на него и отвернулась. Так ведь
и на голову может упасть.  Ну и что,  что никогда раньше не падало.  А
вдруг?  Она поморщилась. Больно, наверное, будет. Она взглянула вверх.
Прямо над ней висели ветки с тяжелыми плодами.  Она встала и отошла от
яблони.  Посмотрела на Него.  Он все еще спал.  Что-то было не так. Не
хотелось будить его, не хотелось есть, не хотелось играть, не хотелось
ничего.  Нет,  чего-то хотелось,  это точно. Но вот чего? Непонятно. И
странно это.  Чего же ей все-таки хочется?  Есть ли край у этого мира?
Ну вот.  Опять эта мысль.  Какой край? Какой вообще может быть край? И
главное - какое Ей до этого дело? Она села и принялась обдумывать свои
ощущения.  Что же такое с ней произошло? Ничего особенного не произош-
ло.  Или произошло? Когда? Вчера? Вчера было все как всегда. А сегодня
мысли какие-то лезут в голову.  "Красивый мужчина"...  Это надо же! Ну
красивый,  и что? А почему Он не такой как я? Для чего Он не такой как
я? Странно... Что значит не такой как я? Ну да, Он похож и не похож на
меня. Борода у него растет... А у меня - нет. Она потерла гладкий под-
бородок, покачала головой. Усы у него... И между ног совсем не так как
у меня. Странно... То есть не то странно, что у Него что-то там устро-
ено не так,  а то, что Я об этом думаю.
   Она уперла руки в колени,  подбородок положила на ладони,  и приня-
лась разглядывать Его. Действительно - красивый. Мускулистый, упругий.
Вон как сладко спит.  Ей вдруг захотелось погладить Его по плечу.  Она
опять покачала головой.  Это от яблок - сказала Она  себе.  Нельзя  же
есть яблоки в таком количестве. Глупости! Причем яблоки? Яблоки совер-
шенно ни причем.  Всегда Она ела их сколько угодно,  и ничего. А тут -
нате вам.  Он завозился,  перевернулся на бок, открыл глаза, улыбнулся
Ей,  сел, пошарил в траве, нашел яблоко, запустил в него зубы. Сок по-
тек по бороде,  и Ей почему-то стало неприятно.  Она отвернулась. Нет,
сегодня все было совсем не так,  как вчера.  Совсем не так. Отчего это
Ей сделалось неприятно?  Вот сколько раз Она видела,  как Он ест ябло-
ки... или груши... И ничего...
   - Ты умылась уже? - спросил Он. Она не ответила. - Пошли умываться!
   Она нехотя встала, пошла за Ним. Он с разбега бросился в озеро, Она
постояла на берегу, кривя лицо.
   - Что же ты? Давай! Она нехотя вошла в воду по пояс и поняла,  что
купаться Ей тоже не хочется. А что же Ей хочется?
   Она сполоснула лицо, прополоскала рот и вышла на берег.
   - Что же ты? - крикнул Он.  - Догоняй!
   А Ей совсем не хотелось купаться,  тем более догонять.  Он  проплыл
метров пятьдесят, оглянулся. Лицо Его выразило недоумение. Резко взма-
хивая руками, Он вернулся к берегу, вышел, пригладил волосы.
   - Что ты?  - Он подошел к Ней, взял за руки и Она почему-то вздрог-
нула. - Что ты? - повторил Он.
   - Не знаю.
   - Так не бывает! - заявил Он. - Давай поиграем. В слона. А?
   - Не хочу.
   На этот раз Он по-настоящему удивился. - Ну в бабочек...
   - Не хочу.
   - Ну в черепаху...  В бегемота...  А?  - тон Его  из  просительного
превратился в умоляющий. Она покачала головой. Он заглянул ей в глаза.
   - Что с твоими глазами? Таких глаз у тебя я никогда не видел.
   - А что с моими глазами?  Ничего с моими глазами.  Глаза как глаза.
   Она встала,  подошла к воде и посмотрела на свое отражение. По воде
шла легкая рябь и отражение колыхалось.  Какая я...  - подумала она. -
Какая-то нечесаная...  Причем глаза?  Что там такое в  глазах?  Ничего
особенного. Волосы всклокочены. Надо бы причесаться. Надо бы... А чем?
Она кое-как поправила волосы.  Ей почему-то не хотелось,  чтобы он  на
нее смотрел,  на такую растрепанную. Вот когда Она приведет себя в по-
рядок...  А Он смотрел,  не отрываясь и глаза у него стали  совершенно
круглыми. Он не понимал. Она тоже не понимала. Что же это делается?
   - Слушай,  - сказала Она вдруг. - А где край у этого мира?
   - Край?! - поразился Он.  - Какой край?
   - Какой - какой...  Край. Не знаешь,что такое край? - Она пожалела,
что сказала Ему про край. Не надо было этого говорить. Вон глаза у Не-
го сейчас вывалятся. Она представила, что будет если они действительно
вывалятся. Покатятся по земле? Или нет? Или как они там устроены? Дер-
жатся наверное там на чем-нибудь, на ниточках каких-то. Она устыдилась
своих  мыслей и удивилась тому,  что устыдилась.  Вот не было же с Ней
раньше такого никогда!  Он наконец отвернулся от нее и сел  рядом.  Он
пытался переварить в своей голове то, что услышал и увидел. Получалось
плохо. Он тряхнул головой.
   - Брось, - сказал Он. - Что это с тобой? Не выспалась? Он замолчал.
Как это может быть - не выспалась?  Разве можно - не выспаться? Что-то
произошло,  пока Он спал. Что? Он машинально пошарил вокруг себя и по-
разился - рука не нащупала яблока.  Странный какой-то день сегодня. А,
они  далеко  отошли  от яблонь.  Придется вставать,  идти...  А зачем?
Что-то мне не хочется яблок. Тогда грушу... И грушу не хочется...
   - Грустно  мне,  - неожиданно сказала Она.
   "Грустно" - повторил Он про себя. "Грустно"... Слово какое-то хрус-
тящее. Словно капуста во рту хрустит. - Слушай, - Он наклонился к ней.
- Ты не знаешь, здесь капуста где-нибудь растет?
   Она резко повернулась.  Теперь у Нее были круглые глаза. - Не знаю.
А что это - капуста?
   - Ну, капуста... На зубах хрустит. Вкусная...Должно быть...
   - Сладкая?
   - Н - не знаю. Кажется нет.
   - Я тоже хочу капусты!  - объявила Она.  - А то что же  это  -  все
сладкое да сладкое.  Пошли поищем? - Пошли. Полдня они провели в поис-
ках капусты,  устали,  присели под развесистой грушей. Он выбрал самую
спелую,  сорвал,  подал Ей.  Она машинально откусила, пожевала и вдруг
швырнула грушу в кусты.  Он молча наблюдал за ней. За полдня Он как-то
свыкся с мыслью о том,  что Она стала не такая, как всегда. Мало того,
Он и себя ощущал не таким, как всегда. Что же все-таки произошло, пока
Он спал?  Она срывала груши, откусывала маленькие кусочки и выбрасыва-
ла.
   - Надоели они мне, - пояснила на его недоумевающий взгляд. Он поки-
вал,  соглашаясь.  Действительно,  надоели. И ему тоже. Груши. Яблоки.
Бананы.  Киви. Вишня. Земляника. "Мяса хочу!" - неожиданно подумал Он.
- "Вот это да!  Мяса.  Это же надо кого-нибудь из зверушек убить..." К
нему подскочила белка,  посмотрела блестящим глазом, убежала. "Вот эту
белку - убить?  И поесть ее мяса?" Что же это лезет в голову, а? Инте-
ресно,  почему это белку вдруг?  У нее мяса-то на один укус.  Надо ко-
го-нибудь побольше.  Зайца, например. А еще лучше - оленя. Вот где мя-
са-то! Он посмотрел на нее. Она сидела, обхватив колени руками и смот-
рела на Него.  Сказать Ей про мясо?  Ну уж нет!  Как Она ухватилась за
капусту.  А тут убивать кого-то придется.  Того же оленя.  И еще неиз-
вестно, понравится ли им мясо. Может его и есть-то нельзя. Может у них
от него животы будут болеть...Болеть...  Как это - болеть?  Ерунда ка-
кая-то лезет в голову.  Впрочем, может быть и не ерунда. Наешься мяса,
вот живот и заболит.  В наказание. Наказание... Кто накажет-то? Голос?
А что, Голос и накажет. Да нет, причем тут Голос. Как это я убивать-то
буду?  Здесь все звери ручные,  доверчивые,  с рук едят.  Это как-же -
подманить его,  значит,  а потом... Как убить-то? Ну, это, положим, не
проблема. Палкой. Или шею свернуть. Руками... Он содрогнулся.
   - Ты  что?  - спросила Она.  Она наблюдала за ним во время этих его
размышлений и видела, как меняется Его лицо.
   - Ничего.  Задумался.
   - О чем?
   - Да так... Ерунда.
   - А все-таки?
   - Не приставай!
   Она отшатнулась. Так с Нею Он еще не разговаривал.
   - Ладно,  извини.  Погорячился. Она улыбнулась. Нет, воистину сегодня
   странный день.

                                    * * *

   Исполнитель.

   Бумагу я нашел на столе в гостиной.  Раньше,  в самом начале, когда
стола еще не было, бумаги появлялись на обшарпанном подоконнике, и да-
же не в этой квартире,  потому что этой квартиры тогда тоже  не  было.
Тогда у меня была комната в коммуналке. Тогда я был нищ, жизнерадостен
и полон надежд.  Теперь я богат, циничен и надежд у меня нет. Теперь у
меня есть огромная пятикомнатная квартира, в которой я теряюсь как та-
ракан на площади и пять мебельных гарнитуров в стиле ретро,  самых до-
рогих,  помпезных,  и потому бессмысленных.  Но все, кто сюда заходит,
соловеют от зависти и пытаются мысленно подсчитать мои доходы, и у них
это  плохо получается,  ум у них заходит за разум и они начинают нести
околесицу.  Поначалу я смущался,  в ответ на вопросы "Где работаешь" и
"Сколько получаешь" бормотал что-то невнятное,  но вскоре научился де-
лать такой вид, что каждый понимал: такие вопросы задавать нельзя. Ме-
ня  принимали кто за особо секретного физика,  кто за особо секретного
агента спецслужб,  кто за крупного,  но,  опять-таки, особо секретного
правительственного чиновника. Я посмотрел на стол. Он красного дерева,
друзья мои,  и по сравнению с другими известными мне столами  выглядит
как  "Титаник"  рядом  с каботажным пароходиком.  За этим столом может
свободно разместиться тридцать человек.  Он надежен. Невозможно предс-
тавить,  что  у него может расшататься ножка.  Он сделан в стиле како-
го-то там по счету Людовика.  Он внушает благоговение.  От  него  веет
чем-то мистическим.  Словом, это богатый добротный Стол с большой бук-
вы. И на этом Столе сиротливо лежала Бумага. Я не спешил брать Бумагу.
Это  раньше я с сердечным трепетом и подгибанием коленок хватал Бумагу
и жадно прочитывал, и пытался уловить в ней великий смысл. Сейчас же я
спокойно  одел персидский халат и побрел в ванную,  шаркая персидскими
туфлями,  умылся,  почистил зубы,  побрился, долго и хмуро смотрелся в
зеркало  и неприязненно думал о том,  что вот не было же никаких бумаг
полгода,  и тут на тебе, появилась. Это значит - куда-то ехать, что-то
делать, работать, словом. Отрабатывать свое богатство. А не отказаться
ли к чертовой матери?  Меня передернуло.  Это от поручений мафии можно
отказаться, хотя бы теоретически. А от этих поручений отказаться нель-
зя.  Даже теоретически. Проклиная себя на разные лады, я побрел в гос-
тиную, взял Бумагу и сел в кресло. О, кресло заслуживает целой поэмы -
оно кожаное и до невозможности мягкое,  а кожа на нем такая, какую вы,
друзья мои,  и не видели никогда.  Но я отвлекся. Я отвлекаюсь потому,
что мне не хочется читать бумагу. Я вздыхаю, потому что читать все-та-
ки надо, и начинаю читать...


                                Глава 2. Младенцы.

   - Ну, как успехи?
   - Не думаю, что положительные.
   - Вот как. Расскажи.
   - Позавчера они весь день что-то искали.С трудом понял - что.Капус-
ту.
   - Капусту?  Интересно.  Нашли?
   - Нет, конечно. У нас здесь нет капусты.
   - Почему?
   - Не предусмотрена.
   - А зря.
   - Капуста - грубый овощ.
   - А какие блюда получаются из этого грубого овоща...
   - Это не существенно. У них есть все, чтобы утолять голод.
   - А им захотелось капусты.  Мне кажется, это хороший признак. Дальше.
   - Вчера  они  целый  день с небольшим перерывом шли в одну сторону,
стараясь идти прямо. Искали край мира.
   - Кстати, что у нас там с краем мира?
   - Край мира для них скрыт.
   - Почему?
   - Как ты не поймешь... Если они увидят край мира...
   - Что же произойдет,  если они увидят край мира?
   - Это будет большой шок для них.
   - А ты,  стало быть их от этого шока оберегаешь. Считаешь - они еще
не готовы?  Зря ты так думаешь  о  них.  В  них  проснулось  любопытс-
тво.Пусть увидят, где они живут.
   - И поймут, что их мир - это всего лишь маленький клочок?
   - О да.
   - Они возненавидят этот мир.
   - Естественно. Они его уже ненавидят.  Только еще не понимают этого.
   - За что же они его ненавидят?
   - За то, что в нем нет капусты.
   - Смеешься?
   - Нисколько.  В нем нет капусты,  какой-нибудь брюквы, еще чего-то.
   - Далась им эта капуста.  Хорошо, я насажу капусту.
   - Ни в коем случае.  Умоляю тебя,  не делай этого.  Не иди у них на
поводу.  Иначе в один прекрасный момент тебе придется  расширять  мир,
когда  в нем не станет места,  например для баобабов.  Или для чего-то
еще.
   - Я  начинаю  думать,  что зря тебя послушался.  Их придется отсюда
убирать.
   - Конечно.  Им здесь скоро станет тесно. Они сами попросят тебя пе-
реселить их отсюда.  Они еще не совершили чего-нибудь предосудительно-
го?
   - Что ты имеешь в виду?
   - Никого из зверей не убили?
   - Зачем?!
   - Чтобы поесть мяса.
   - Ты думаешь,  им захочется?
   - Им уже хочется. Или ты думаешь,  они ограничатся капустой?
   - ... Ты считаешь, что это правильный путь?
   - Безусловно.
   - Но нужного результата пока нет.
   - Будет. Прошло-то всего два дня.


                                * * *

   Сегодня они впервые поругались.  Он настаивал, что нужно убить оле-
ня, или, на худой конец, зайца и полакомиться мясом. Она категорически
воспротивилась.  С какой это стати?  Они же ручные,  зверушки, они вон
какие доверчивые, у них же глаза - умные-умные, не то что у тебя. И их
- есть? Что это пришло в твою пустую голову? Ни за что!
   Ах, это  у него голова пустая?  Это у тебя голова пустая!  Только и
знаешь,  что над озером вертеться,  себя рассматривать.  А чего, собс-
твенно  вертеться?  Жалко,  что ветер здесь слабый,  а то подул бы как
следует,  чтоб ты в воде себя разглядеть не смогла.
   Ах, ветер ему слабый!  Зато у тебя в голове сквозняк!  Я для чего у
воды верчусь? Хоть бы подумал. Вот подумай, подумай, может быть приду-
маешь что-нибудь. А мясо я есть не собираюсь. Здесь фруктов полно. Мя-
са ему!  Яблоки ешь!
   Сама ешь свои яблоки!  И груши!  И манго!  И бананы! Вот у меня где
твои бананы! А яблоками я вообще сыт по горло!
   Он плюнул и ушел.  Долго бродил по саду, медленно остывая и прислу-
шиваясь к своим необычным ощущениям.  Сердце колотится будто  он  пять
раз вокруг озера обежал. И вообще - хочется рвать и метать. И он рвал.
Листву.  Траву.  Ломал ветки.  Потом сообразил, что трава и ветки ни в
чем не виноваты.  Сел. Что это Он, собственно так разошелся? Ну не хо-
чет Она есть мясо, и ладно. Заставлять ее, что ли? Не будем мы ее зас-
тавлять. Пусть питается яблоками. Это ее личное дело. Глаза у них, ви-
дите ли,  умные-умные,  не то что у меня. А мне плевать. Мне жрать хо-
чется!  Ух ты! Слово-то какое: жрать! Жрррать! Да. И никаких. Впрочем,
жрать-то как раз не очень хочется - Он ведь совсем недавно этих  прок-
лятых яблок нажрался,  провались они совсем.  Но мяса бы Он поел.  Ах,
как Он поел бы мяса!  С чавканьем,  с урчанием,  вращая глазами. Стоп,
так ведь мясо-то будет сырое. Надо же его как-нибудь разогреть... и...
это... обжарить. А на чем? Огонь нужен, вот что. А где его взять? Нег-
де.  Нигде тут ничего не горит.  А как огонь этот самый добыть - неиз-
вестно.  Надо будет подумать над этим.  А то,  знаете ли, сырое мясо -
это как-то неаппетитно. Подумаю об этом... Огонь... Как бы попробовать
его разжечь,  а? Разжечь... Он незаметно уснул и во сне увидел Ее. Ка-
кая Она красивая. Какая кожа у Нее белая и гладкая, должно быть. Поче-
му это Он до сих пор не удосужился проверить, какова Ее кожа на ощупь?
А ведь прикасался к Ней тысячу раз,  за руки Ее брал, по плечу хлопал.
А надо было не хлопать,  а погладить,  дубина. И не только по плечу...
Вот как сейчас,  во сне...  Он ощущал что-т