о Джулия.
   Вдруг Роберт разозлился:
   - Я думал, что хотя бы у тебя есть что-то в голове, - резко  бросил  он
Джулии и отвернулся.
   Он  легко  побежал  вниз  по  широкой  мраморной   лестнице,   покрытой
полуистлевшим зеленым ковром.
   В буфетной нашли группу спрятавшихся Королей, и сейчас  рабы  методично
их избивали. Двое парней из ганга Сили  наблюдали  за  происходящим,  стоя
поблизости, усталые и насытившиеся дракой. Короли жались к стенке, а  рабы
били их по щекам, пинали ногами  и  всячески  обзывали.  Жалкая  это  была
картина, обе стороны упали ниже некуда. Короли были из тех, кто не погиб в
бою, а рабы - те, кого Короли не замучили до смерти.
   Самые сообразительные из Королей бросали на  Роберта  многозначительные
взгляды: "Спаси нас, и мы будем драться  за  твой  ганг".  Среди  них  был
толстый мальчишка, тот самый, кто целую вечность назад  разрезал  брюки  у
Чарли, а на прошлой неделе  пинал  Джиллиан  на  глазах  у  Роберта.  Этот
Толстяк первым сломался: он упал на колени, повизгивая и  закрывая  голову
руками. И никто больше его не трогал - ничего,  кроме  отвращения,  он  не
вызывал.
   Чувствуя, что Короли могут добиться от Роберта пощады,  рабы  наперебой
стали рассказывать ему о пытках, которые применяли вот эти самые Короли, и
требовали расстрелять их или сжечь. "Они хотят, чтобы  мы  сделали  то,  -
подумал Роберт, - на что у них самих духу не хватает". На душе у него было
муторно, он злился, сам точно не зная на кого. Расталкивая  рабов,  Роберт
подошел к пленным. Он вспотел и знал, что выглядит сейчас  сумасшедшим  от
ярости. Не задумываясь,  Роберт  ударил  сапогом  в  живот  Толстяка.  Тот
захныкал:
   - Забери меня отсюда, приятель, пожалуйста. Я буду твоим рабом. Я знаю,
где можно достать девочек, которые делают все что угодно. Я  буду  о  тебе
беспокоиться. Я вообще никогда ничего плохого  не  делал,  другие  намного
хуже меня. Да-да.
   У Роберта сразу погас весь его гнев. Он сказал:
   - Вы, Короли, снимайте свою форму и принимайтесь за работу. Вы,  ребята
(это  рабам),  не  трогайте  их,  если  они  будут   нормально   работать.
П-п-перетаскивайте все, что найдете,  в  тронный  зал  для  подсчета.  Ты,
Толстяк, иди за мной.
   Парень поднялся с удивительным проворством и пошел следом за Робертом.
   В главном зале Джиллиан, согнувшаяся над грудой консервных  банок,  так
же  усердно  работала  на  новых  хозяев,  как  раньше  на  Королей.   Она
выпрямилась, когда Роберт подошел к ней, и  бросила  взгляд  на  пленного.
Выражение ее лица не изменилось.
   Роберт ткнул пальцем в Толстяка:
   - Этот тип прятался. Если Чарли его узнает, сразу пристрелит. Я  думаю,
ты должна  получить  свой  шанс  на  месть.  Я  хочу  сказать,  что  после
в-в-всего, что он  с  тобой  сделал,  ты...  -  Лицо  Джиллиан  оставалось
прежним, и Роберт подумал, что она,  может  быть,  немного  слабоумная.  -
Н-н-ну, - раздраженно бросил он, - делай с ним что хочешь. Или  я  сделаю,
если ты скажешь.
   Толстяк опять упал на колени. Пот лился с него крупными каплями.
   - Пожалуйста, Джиллиан, - умолял он. - Я знаю, что  плохо  обращался  с
тобой. Делай со мной что хочешь, только не позволяй им, делай лучше  сама.
Я тебе буду служить, Джиллиан. Пожалуйста, пожалуйста, - завыл Толстяк.
   Роберта тошнило в буквальном смысле. Он смотрел  на  Джиллиан,  ожидая,
что она хотя бы поднятой бровью выкажет свое отвращение  к  происходящему.
Джиллиан ответила пустым взглядом.  Она  наклонилась  и  потрепала  жирное
плечо - Роберта всего передернуло.
   - Да перестань ты, - сказала Джиллиан. - Все будет в порядке. Все будет
в порядке, вот увидишь. Сними свою  капитанскую  тужурку  и  сиди  смирно.
Никто тебя не тронет. Сейчас принесу чашку чая. Тебе сразу станет лучше.
   Продолжая на всякий случай шмыгать носом, Толстяк сделал  то,  что  она
сказала. Роберт стоял потрясенный.
   Влажный запах гниения, исходивший от ковров  и  обшивки  стен,  уступил
запаху горелого пороха и пережженного машинного масла, который принесли  с
собой парни из ганга Сили. Было три часа ночи, и усталость перешла у  всех
в странное опьянение происходящим. Многие были голодны, но никто не  хотел
есть.
   В углу зала Роберт увидел Джулию, одну. Она стояла и  молча  наблюдала.
Потом махнула ему рукой, и Роберт подошел к ней.
   Джулия взяла его за руку и стала рассказывать о многих еще не найденных
вещах, обещала помочь в поисках, просила познакомить ее с "вашим  красивым
вождем".
   Роберт теперь совсем уже не понимал, что к чему.
   - Ты переменилась... я хочу сказать, ты передумала? - изумленно спросил
он.
   Девушка внимательно посмотрела на него.
   - Но ты действительно мне нравишься, Роберт, - Джулия нежно прижалась к
нему. - В чем дело? Неужели тебя это удивляет?  -  Она  вгляделась  ему  в
лицо. - Я это поняла, когда ты ушел от нас  таким  обиженным.  Не  обращай
внимания на нас, девочек, когда мы смеемся. Нам приходится многое  сносить
от вас, так что сам понимаешь... - Джулия опять взглянула в глаза Роберту.
- Тебя что-то еще беспокоит.
   И Роберт рассказал ей про Джиллиан и Толстяка.
   - Я буквально раздавлен, вот честное слово. Что на  нее  нашло?  Почему
она вдруг стала заботиться о свинье, которая так с ней обращалась прежде?
   Джулия рассмеялась:
   - Ох, Роберт, ты и вправду хорош. Но ты мне нравишься.
   - И, - опять заговорил он, - она даже не поблагодарила меня за то,  что
я дал ей возможность отомстить.
   - Не беспокойся, Роберт. Она тебе очень благодарна.
   - Н-н-не понимаю, - пробормотал он.
   Джулия сжала его руку:
   - Где они?
   Роберт показал на дальнюю стену. Джиллиан и  Толстяк  сидели  рядышком,
спокойно наблюдая за залом, словно чета пенсионеров.
   - И все равно я ничего не понимаю, - настаивал Роберт. - Он ее мучил, а
потом пресмыкался перед ней...
   Они ушли  из  зала,  и  Джулия  нашла  замороженную  пищу  -  курицу  и
брюссельскую капусту. Девушка все это разморозила и сварила.
   - Я знала раба, который здесь это спрятал, - сказала она за едой. -  Он
был очень красивый, волосы  такие  черные  и  волнистые.  В  электричестве
хорошо разбирался. Чем-то он на тебя похож.
   - Я мало что понимаю в электричестве. В школе была физика, но я...
   - Ты мне нравишься,  Роберт,  -  Джулия  рассеянно  обкусывала  куриную
ножку.
   Потом она повела его туда, где стояла большая кровать, еще не найденная
парнями из ганга с улицы Сили. И то, что произошло потом под покрывалом из
поспешно сорванных  занавесей  из  пыльного  бархата,  было  на  удивление
хорошо. Но еще это было для Роберта чем-то вроде мести, хотя он и  сам  не
мог сказать, за что.
   - Теперь отдыхай, - лениво сказала Джулия.
   Они лежали рядом, и Роберт стал рассказывать о себе.  Говорил  о  своем
заикании, объяснял, почему это  произошло,  как  рассказывал  он  об  этом
женщине-врачу много лет назад. О том  случае,  когда  он  пустил  бумажный
самолетик в классе и попытался признаться, чтобы  остальные  не  посчитали
его трусом, но не смог выдавить из себя ни слова...
   Обо всем этом он говорил сейчас без малейшего заикания.
   - Вот видишь, - заключил Роберт, - когда я с тобой... - Он повернулся к
Джулии. Ее губы были приоткрыты, обнажая маленькие красивые зубы,  дыхание
ее было ровное и мягкое. Вероятно, она уже давно спала.
   Повернувшись на спину, Роберт глядел в потолок этой маленькой  потайной
комнатки огромного замка. Его ганг одержал победу, его девушка спит  рядом
с ним. Он избавился от мучительной любви к Кэти.


   В тронном зале пленные Короли  складывали  захваченные  гангом  трофеи.
Здесь же находился Эрни. Мощный наркотик  власти,  приправленный  недавним
чувством страха и физической опасности, продолжал бурлить в его крови.  Он
зачем-то проверял и перепроверял вещи, занимаясь  делом,  которое  мог  бы
поручить любому другому. Затем Эрни  рассматривал  прошения  освобожденных
рабов, вынося решения с важным и непроницаемым видом. Короли, обвинявшиеся
в зверствах, ползали у его ног и заверяли  в  своей  преданности  гангу  с
улицы Сили, если только он их спасет.
   ...Через некоторое время суета улеглась, бывшие бойцы пошли отдыхать.
   Эрни вышел на высокую террасу. Далеко  внизу,  откуда-то  из  восточной
части города, доносились едва слышные выстрелы  -  это  пытались  спастись
немногие уцелевшие Короли. Начинался рассвет.
   Подошел Роберт с девушкой, которая, как он  сказал,  помогла  победить,
вывесив во время боя флаг ганга.  Эрни  посмотрел  на  нее,  думая:  "Черт
возьми, обыкновенная шлюха. Неужели Роберт этого не видит?"  Девушка  чуть
не подмигивала ему, но он только кивнул Роберту. Возможно, она на всех так
смотрит. Да и чего скажешь простаку, который ничего не хочет видеть?
   Появилась Кэти и тихонько стала рядом. Эрни сказал, не глядя на нее:
   Надо  проследить,  чтобы  ничего  не  пропало.  Затем  отобрать  лучшие
грузовики Королей, уложить продукты и все прочее и проваливать отсюда.
   - Проваливать? - удивилась Кэти. - Но от кого нам бежать? На нас  здесь
никто не нападет.
   - Никто...
   - Тогда зачем уезжать? Здесь красивые помещения,  настоящие  кровати  и
ванные комнаты, не так, как в  старом  кинотеатре.  Почему  же  ты  хочешь
уехать?
   - Я боюсь, что здесь мы станем...
   Тут подошло несколько парней из ганга:
   - Эрни, понимаешь, сейчас все ругаются из-за спален. Многие наши ребята
пошли с рабынями, а их девушки не только потеряли своих парней, им  теперь
и спать-то негде. Честно, скоро все передерутся, если ты не придешь  и  не
разберешься...
   Говорившего перебили:
   - Эрни, а как же с работой на кухне? Я хочу  сказать,  у  Королей  были
рабы - а теперь как? Будем  чередоваться,  как  раньше?  Так  ведь  народу
кормить надо больше. Сейчас была бы моя очередь готовить завтрак, но...
   - Тогда это и есть твоя очередь, приятель, - сказал Эрни. В его  голосе
звучала такая безнадежная усталость,  что  Кэти  испуганно  посмотрела  на
него. - Набери в помощь столько человек, сколько надо. Скажи, что я велел.
   - Спасибо, Эрни.
   - Кэти скоро пойдет разбираться с девчонками. В замке должно быть много
кроватей. А если кому не хватит, можно селиться в городе.  Это  безопасно,
так и скажи.
   - Ты устал, Эрни, - проговорила Кэти.
   Не знаю... Оставь меня в покое.
   Ты все еще думаешь, что мы должны уехать отсюда?
   - Да, и прошу еще раз - оставь меня в покое.
   Кэти повернулась и отошла. У двери оглянулась. Эрни неподвижно  смотрел
куда-то в пустоту. Король замка.




   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. СЕВЕРНАЯ ВЕСНА


   Тиф  распространялся  от  забитой  канализации  и  загнившей   воды   в
хранилищах. Именно в городах люди были настолько  невежественны,  что  ели
открытое пять суток назад консервированное мясо.  Клиники,  организованные
студентами-медиками, давно были разграблены, лекарств никаких не осталось,
и даже самый  слабый  из  многочисленных  вирусов  гриппа  распространялся
беспрепятственно. Как  установили  позже  историки,  таких  эпидемий  было
несколько.


   Однажды в дождливый октябрьский день Эрни собрал совет.
   Кэти перечислила оставшиеся припасы. Для  тех,  кто  остался  в  живых,
хватало на десять дней. Время крупных гангов проходило. Для них нужны были
огромные  и  надежные  источники  продовольствия,  сложная  организация  и
оборона. Преимущества сейчас были за небольшими волчьими  стаями,  которые
могли путешествовать налегке.
   - Все сводится к тому, - подвел итоги Эрни, - что если мы  останемся  в
Лондоне, то скоро вымрем от голода и болезней. Лучше взять то, что  у  нас
еще осталось, и двинуться поближе к северным рынкам. Так  или  иначе,  нам
придется с ними торговать.
   - А что будет, если нам нечем будет торговать? - спросил Чарли.
   -  Ну,  мы-то  сумеем  прожить,  если  все   эти   деревенщины   как-то
перебиваются, - самоуверенно заявил Эрни.
   И они отправились в путь - без конкретного плана и цели.
   Два фургончика, тяжело нагруженные, выехали со двора. В  одном  из  них
сидели Эрни и Кэти и - позади - Эстелла, в другом - Роберт и Джулия. Чарли
возглавлял мотоциклистов - следы былого шика еще оставались,  но  тигровые
флаги уже не развевались  на  ветру,  а  мотоциклы,  донельзя  изношенные,
чихали и плевались дымом.
   Вблизи поселка Стэфолд небольшое поле и ряд коттеджей образовали  центр
торговой зоны. Фургончики остановились, их окружили кольцом  мотоциклов  -
опять-таки это были остатки былой лихости.
   - Сначала добудем пищу, - сказал Эрни, -  потом  посмотрим,  что  можно
выторговать. Девочки, за дело. - Он раздал маленькие бутылочки с бензином,
которые стоили по тем временам четыре жестянки бобов.
   - Пошли, - предложила Кэти Джулии, и они отправились  за  покупками  по
хлюпающей грязи.
   Девочки  с  траурными  линиями  под  ногтями  и   закопченными   лицами
отсчитывали необрезанные и немытые морковь и картошку.  Куры  кудахтали  в
корзинах, а деревенские девушки с мощными бедрами,  ожесточенно  торгуясь,
выменивали духи от Вулворта на свежие яйца. Мерилом ценности этого  рынка,
как и всех прочих, стал табак. За пачку  сигарет  в  нетронутом  целлофане
можно было получить овцу, ночь с девушкой  или  даже  мотоцикл  в  рабочем
состоянии, залитый под завязку бензином. Вскоре будет  выкурена  последняя
сигарета. Об этом старались не думать, как и о многом другом. Однако  цены
продолжали расти.
   Кэти и Джулия постепенно приближались к  той  части  рынка,  где  месяц
назад видели прилавок с юбками и блузками. Воздух вдруг наполнился запахом
жареной баранины и муки. Парень и девушка, оба в  фартуках  из  мешковины,
продавали  куски  жареного  мяса,  завернутые   в   плоские   лепешки   из
приготовленного без  дрожжей  теста.  Вот  этот  хлеб,  очень  похожий  на
арабский, и был главной приманкой. Девушка  с  закатанными  рукавами,  чьи
красные руки побелели от муки, смешивала в чаше  какой-то  серый  порошок,
молоко и воду и выливала эту смесь на  расплющенную  крышку  от  мусорного
бака,  лежавшую  на  горящих  углях.  Обжаренное   тесто   разрезалось   и
обворачивалось вокруг куска горячего мяса и  продавалось  за  полсигареты,
жестянку супа или четверть пинты бензина.
   Девушки купили себе по куску и остановились поесть прямо в гуще  толпы.
Молодые зубы энергично пережевывали пищу, губы блестели от жира и  мясного
сока.
   Когда они закончили с едой, Кэти сказала:
   - Вот хорошо бы и мне научиться готовить такие штуки, или Эрни и другие
мальчики умели бы забить и освежевать овцу...
   Джулия согласно кивнула.
   Вытерев руки и губы тряпочками, купленными здесь  же,  они  отправились
дальше.
   - Хэлло, - окликнула их какая-то девушка. - Помните меня? Я - Джоан.  -
Эта светловолосая девушка была некоторое время в их ганге еще  до  захвата
Уиндзора. - Я слышала, вы взяли Уиндзор и все тамошние припасы.
   - Все кончилось, - вздохнула Кэти. - А много чего украли рабы,  которых
мы освободили от Королей.
   - И вы приехали сюда? Ну, здесь много не найдете. Я вообще не знаю, как
будет дальше.
   - Пока перебивались.
   - Да, но теперь все действительно кончается. Кое-что еще есть, но  надо
долго искать и много платить. А некоторые мальчики... Я никогда не думала,
что можно торговать собой, а ты? - спросила она у Джулии, желая установить
контакт с новой знакомой. Она была очень дружелюбной девушкой, эта Джоан.
   - Да, - подтвердила Кэти, - мы тоже так думаем.
   Джулия повернулась к Джоан:
   - Похоже, ты знаешь эти  места.  Где  можно  найти  чулки  и  приличные
цветные блузки?
   - Надо сначала найти пищу для мальчиков, - возразила Кэти,  помня,  что
командует она.
   - Пусть они поедят, как мы, - предложила Джулия.
   - Хорошая идея, - согласилась Кэт и предложила  Джоан  пойти  вместе  с
ними.
   Подошли к фургончикам.  Эрни  пожаловался  девушкам,  что  керосин  для
примусов стоит непомерно дорого:
   - Деревенщины проклятые! Эх, еще полгода назад я бы показал им!..
   - Это Джоан, Эрни - помнишь? - Кэти кивнула в сторону девушки.
   - Хэлло, - бросил Эрни той, а у Кэти спросил: - Где жратва?
   - Мы нашли  место,  где  торгуют  мясом  в  лепешках.  Не  стоит  самим
готовить. Смотри, это там... - она показала рукой.
   А ради чего, по-твоему, мы заплатили столько за керосин и масло?  Чтобы
есть, стоя под открытым небом? Тащите жратву и готовьте!
   Другие две девушки промолчали, а Кэти вспыхнула:
   С кем, интересно, ты так разговариваешь? Мы тебе не рабыни.  Иди  поешь
готового. Не хочешь - ходи голодный.
   Эрни  мгновение  стоял  в  нерешительности,  раздраженный  петух  среди
кудахтающих кур, потом с подчеркнуто  презрительным  видом  отвернулся  от
девушек и пошел в толпу, предварительно крикнув Чарли и Роберту, чтобы они
следовали за ним.
   Ну вот, ребята ушли... - как-то неловко промолвила Джулия.
   Мальчики сварили чай на примусе. И Кэти вдруг  подумала  об  Эрни:  "Он
ожидал моего возвращения и приготовил чай, а я в это время искала чулки  и
ела мясо..."
   Все тут стало каким-то не таким, - болтала Джоан, ни на что не  обращая
внимания.
   - Зато здесь  здоровая  жизнь,  -  заметила  Эстелла.  -  Ни  чумы,  ни
чего-нибудь такого же. Чарли говорит, мы можем все заболеть и умереть, как
старые.
   - Умереть, но не как старые, - очень серьезно сказала Кэти.
   Джоан  вскоре  попрощалась  и  ушла.  Вернулись   мальчики,   сытые   и
жизнерадостные. Только Чарли был мрачноватый.
   - Что-то здесь скоро произойдет, - это все, что  он  сказал.  А  потом,
когда его попросили уточнить свою мысль, добавил: - А  у  этих  деревенщин
голова-то варит.
   - Скоро нам придется добывать себе одежду, - заговорил Эрни сердито.  -
Будем отнимать ее у этих деревенщин...
   - Ничего хорошего из этого не выйдет, - возразил  Чарли.  -  Даже  если
спервоначалу все сойдет с рук, вновь появиться здесь мы уже не сможем.
   Вмешалась Эстелла:
   - А не могли бы вы, ребята, взять овец, или коров, или еще  что-нибудь?
Я хочу сказать, эти северные ребята умеют... И я не понимаю, почему вы...
   Вот еще, не хватало мне только вилами махать, - фыркнул Эрни.
   - Животных нельзя просто "взять", - сказал Чарли. - Это живые существа.
Нужно уметь за ними присматривать, доить их, черт возьми, стричь.
   - О! - поправилась Эстелла. - Я просто подумала, что  это  не  сложнее,
чем мотоциклы, проигрыватели и прочее...
   Все замолчали.
   - Не прогуляться ли нам? - предложила Кэти. - Может, что и надумаем.
   Ганг зашлепал по грязи.  С  краю  рыночной  площади  у  костров  сидели
пастухи. Рядом с одним из костров мальчик доил корову в ведро. Его девушка
готовила мясо и картошку на открытом огне. Даже  дым,  уже  смешавшийся  с
дождем, пах аппетитно.
   - Сколько за стакан молока? - спросила Кэти.
   - Одна сигарета, две  жестянки  мясных  консервов  или  пара  чулок,  -
проговорил мальчик сквозь зубы.
   - Слишком дорого, - прикинул Эрни. Девушка  внимательно  посмотрела  на
него и щелкнула пальцами. Тут же лохматая колли выскользнула из темноты  и
легла у ее ног. Парень продолжал доить,  и  слышались  лишь  потрескивание
костра и шипение молочной струи.
   - Давай! - завопил вдруг Эрни и хотел  было  ударить  ногой  по  ведру,
зная, что хозяин инстинктивно схватится за него,  чтобы  уберечь.  Но  тут
что-то ударило его сбоку. Эрни упал на спину.  В  лицо  ему  жарко  дышала
колли, а девушка успокаивала скулящую от  возбуждения  собаку.  Начавшиеся
было крики смолкли. Эрни неуверенно поднялся на ноги. Весь его ганг, парни
и девушки, стояли с заломленными за спину  руками.  Державшие  их  пастухи
недовольно хмурились.
   - Здесь вы лучше ничего такого  не  затевайте,  -  заметил  им  парень,
доивший корову. - Мы ваши городские фокусы знаем.
   Гангу Эрни пришлось расстаться со  всеми  товарами,  предназначавшимися
для торговли. Потом их толчками и пинками прогнали прочь:
   - Еще раз здесь покажетесь, вам конец!


   Они вернулись к фургонам. У ступенек лежало нечто.