дверь  за собой  аккуратно
прикрыла. Ну и где эта наша родительская строгость? С детьми надо уметь себя
поставить, ага. Как сказала одна умная тетка: ты себя ставишь-ставишь, а они
тебя роняют.

     Черт, неужели это  и есть - кризис среднего возраста? Все тебе  не так,
все кажется нескладным.  Эх, парень, ну  хоть что-нибудь у тебя нормально  в
этой жизни получилось? Карьера. М-да. Попал после института  в "ящик", сидел
на  хорошем  окладе и горя не знал. А потом: оп-па! Перестройка, развал ВПК,
что там  еще? Забулькали  наши "ящички" и ко дну пошли. Всплыл, захлебываясь
("всплыло" - толкнулась ехидная мысль), не успел чуток воздуха глотнуть, как
новая волна - кризис. Теперь вот барахтаюсь, как та  лягушка в сметане, чтоб
не потонуть. Это если в сметане барахтаешься,  можно масло сбить. А если это
барахтанье происходит в другом веществе,  которое само  не тонет? Из него-то
ни черта не собьешь. Ухватился кое-как за эту работу, на которой хоть гроши,
да платят,  вот и держусь. А где что лучше найдешь? Кому ты  в  сорок-то лет
нужен? Аж  зло берет:  "требуется инженер-электронщик, до тридцати лет".  Им
инженер нужен или землекоп? Или жеребец-производитель, черт возьми?
     А  дочь растет. И  сколько угодно можно говорить правильных слов о том,
что не  в деньгах счастье, но если ребенок стесняется сказать  тебе, что  их
класс собирается  на  экскурсию  (и  не  куда-нибудь  в  Питер,  а просто  в
подмосковный Сергиев Посад)....  Если джинсы на ней уже потрескивают,  а она
упорно  отказывается от  похода  на  рынок  за  новыми  -  мол, привыкла....
Привыкла уже,  что денег вечно  не хватает,  вот  что....И молчит, ничего не
просит. А  сколько так можно молчать? Ствол заткни -  пушку разорвет.  Вот и
разрывает порой -  хочешь, не хочешь, а досада,  да унижение выход себе сами
найдут - и всегда не тогда, когда надо.
     А может, не всегда в деньгах дело?  Вон, у Галки Востряковой, Светкиной
одноклассницы, отец - морской офицер, кавторанг. Много они  получают сейчас,
офицеры  наши? Гроши, еще меньше моего.  А она на него не надышится, для нее
папа - царь и бог. И то - с таким папой по улице пройти - не только училки с
шага  сбиваются  и  прически машинально поправляют -  одноклассницы начинают
губы  развешивать.  Клеши  отутюженные  полощутся,  черный  реглан,  как  на
французском  манекенщике,  сидит,  золотой "краб"  благородной  тяжестью  на
фуражке посверкивает - мужчина! То-то он сам на родительские собрания ходить
любит, а не жену посылает - а чего бы ему не ходить?
     А тебе сорок лет, и на растущее пузо уже давно рукой махнул, и к лысине
уже привык. Не Ален Делон, чего уж там. И даже не Бельмондо. М-да, вообще-то
и пузо, и лысина в "Мерседесе" смотрятся как-то иначе, чем  в трамвае, вы не
замечали?
     Весь в таких вот невеселых мыслях я выбрался из метро. Поджидавший меня
Сергей это заметил.
     - Чего кислый такой? Ботинки жмут? - бодро приветствовал он меня.
     - Да нет, нормально все, - я постарался улыбнуться, но улыбка, кажется,
и в  самом деле вышла  кислой.  Но не грузить же почти  незнакомого человека
своими проблемами. Да и знакомого не стоит.
     - Вот,  спасибо, - протянул я  кассету  Сергею, с трудом удерживаясь от
немедленных расспросов.  Что-то подсказывало:  не  торопись, захочет  -  сам
расскажет.  Мы закурили  и  неторопливо  побрели по аллее. Вечерело. Хороший
вечер  подарила  уходящая осень -  тихий,  безветренный.  Пахло горьковатыми
палыми листьями, что хрустящим ковром лежали вокруг, словно смятые конфетные
обертки.
     - Здесь, собственно, не совсем фильм,  - задумчиво начал  Сергей, вертя
кассету в  руках,  -  Скорее,  эдакая компиляция,  если  можно  так сказать.
Понимаешь, забрел я как-то в торговый центр на Манеже - знаешь?
     - Подземный, что ли?
     - Ну. И увидел  там одну такую контору: снимают твою фотку и помещают в
любой  антураж.  Ну, компьютерная обработка и  прочее. Хочешь - амбалом тебя
сделают, хочешь  - в любой костюм оденут.  Народ валит! Девки  - те с  Чаком
Норрисом,  со Сталлоне в обнимку хотят, мужики - кто в  истребителе,  кто на
пляже с этими... - он изобразил руками нечто грудастое и задастое.
     - Да знаю, видел! - начал я о чем-то догадываться.
     - Ага. И  вот  запал  такой  таракан  мне  в голову:  а если  программу
написать, чтоб в кино так вот персонажей менять?
     - И сделал? - Господи, как все просто, оказывается.
     -  Возился  долго. Тут  ведь что самое  трудное? Просто лицо заменить -
семечки. А вот полностью актера вставить - с его голосом,  жестами, мимикой,
стилем - ох, да еще до фига с чем - это пахота, да....
     - Как же ты умудрился-то? - искренне восхитился  я, - Тут ведь для всей
Силиконовой  долины работа,  я же  какой-никакой, а программист, представляю
себе.
     - Ох, умудрился, - покрутил Сергей лохматой башкой, - Всего не хватало,
понимаешь? Ресурсов, времени.... Тут  ведькакой принцип:  просканировать все
фильмы с его участием и на основе этого создать такую модель, понимаешь?
     - Типа стругацкого дубля?
     - Вот только не надо этого! Дубли - они все тупые там были, насколько я
помню. А  это - я  еще  название правильное  не  придумал, пусть  пока будет
модель, - тут  другое. В определенной ситуации этот актер виртуальный должен
делать  то-то и то-то. Гнев он может сыграть такими-то вариантами, радость -
такими-то, а потом  программа выбирает наиболее  подходящий вариант и выдает
его.
     - Ого, - начал  я врубаться в  ситуацию, - это ж какое  "железо" должно
быть, чтобы такие объемы переваривать? Да еще с такой скоростью?
     - "Железо" -  это да, - вздохнул  Сергей, - Только на работе и мог этим
заниматься, у них там техника - будь здоров.
     - "Мог"? - уловил я что-то в его вздохе.
     -  Ну  да. Поперли  меня оттуда  как  раз из-за этого  - шеф засек, что
посторонними вещами занимаюсь - и привет. По барабану, что после работы этим
занимался - мол, энергию тратишь и все  такое. А-а, - махнул он рукой,  -  и
фиг  с  ним. Главное, программу сделать успел. Жаль,  применить  пока негде,
только этот фильм и успел сделать, в нынешней моей конторке не развернешься.
     Сергей отбросил окурок и замолчал. Вот как. Оказывается, и у  таких вот
мамонтов проблемы бывают.
     - Сергей, - неловко спросил я, - А почему ты именно этот фильм выбрал?
     -  Да знаешь, когда-то прочитал, что Быков  капитально  хотел  эту роль
сыграть,  да  вот не получилось - не знаю толком, почему, но вот не вышло. И
так мне его жалко стало, знаешь! Он  же совсем нестарым был,  когда погиб, и
"Пришелец"  его  недоснятым  остался.  А  у меня  к нему,  - Сергей  неловко
кашлянул, - отношение особое.
     - У меня тоже, - не удержался я.
     - Ну, тогда поймешь, - кивнул Сергей, - Ну и вот...Как получилось - так
получилось.
     - Здорово  получилось, -  выдохнул я, -  Правда, здорово. Ты молодчина,
честное слово.
     - Да ну, - отмахнулся он, - При чем тут молодчина? Просто понимаешь....
Вот есть  какая-то  капитальная несправедливость в том, что умирает  человек
молодым и столько сделать не успевает! Вот Даль, Высоцкий....
     - Роми Шнайдер, - откликнулся я, - Миронов, Шукшин....
     - Ну!...
     Мы помолчали. Сергей, видимо, долго держал это все в себе и вот наконец
- выговорился. Я переваривал услышанное.
     - Слушай, - наконец, нерешительно проговорил я, - А вообще, будут такие
фильмы иметь право на существование? Тут же куча  всего: и  авторские права,
наверное, и родственники возбухнуть могут - ну, я не знаю....
     - Да  я и сам толком не знаю, - признался  Сергей. - Когда делал - даже
не  задумывался, увлекся, как одержимый. А сделал  - и как очнулся: а дальше
что? С юристами посоветоваться надо, наверное. Зайдем? - кивнул он в сторону
блочной  девятиэтажки,   -  Посмотришь,  как  программа  работает.  С  мамой
познакомлю.
     - Да поздновато уже.... - обычный ответ, когда не хочешь расставаться с
человеком, но правила приличия требуют для вида немного поломаться.
     - Чего - "поздновато"? Айда, - Сергей  принялся  давить кнопки дверного
кода.
     Дверь  нам  открыла  мама  Сергея.  Классическая  "старенькая  мама"  -
маленькая,  сухонькая,  востроносенькая,  с  живыми карими глазками, пытливо
глядящими поверх очков. Но  - одетая в  спортивные брючки с лампасами и алую
куртку-самбовку, туго перетянутую  в талии широким поясом. В вырезе самбовки
ярко голубели полоски десантного тельника. Ого....
     - Мам, это Саша, - кратко представил меня Сергей.
     -  Антонина Аркадьевна,  - лучезарно улыбнулась мне она,  -  проходите,
Саша.
     И  тут же ее бровки сурово  сдвинулись  и она  напустилась  на  бедного
Серегу:
     - Сережа, я сколько тебя просила машинку мне наладить?!
     - А че такое, мам? - брови Сергея, напротив, невинно взмыли вверх.
     - Че такое? А  вот то такое,  что зигзаг  не  работает. И как  стропы с
кромкой застрачивать, я не знаю. Вот не знаю, и все!
     - Ну, ма-а! - заныл Сергей.
     -  Чего "ма"? Вручную зигзагом прошивать? На китайскую швейную  фабрику
обратись, говорят, там умеют. А я - нет.
     - А раньше как шили? - продолжал канючить Серега.
     - Раньше  мы помоложе были. И нитки могли в иголку без очков вдевать, и
пальцы у нас не болели. В общем,  как  наладишь, так сделаю. Счастье в твоих
руках. И когда ты слайдер уже заменишь?! Смотреть стыдно, не то,  что в руки
взять! До пенсии тебе мама будет нос утирать?
     Я с  легкой ошарашенностью слушал весь  этот воспитательный  монолог. О
чем это она? Слайдер какой-то....
     - Ох, Сашенька, извините меня, Бога ради, -  голос Антонины  Аркадьевны
утратил  скандальные  нотки,  -  Это  я  с  его  фоилом  намучилась,  вот  и
рассердилась немножко, - она кивнула в сторону открытой комнаты.
     В  комнате  поблескивала  стоящая  на столе  старенькая швейная машинка
"Чайка"  - такую же  нам с Ленкой подарили на свадьбу. У  машинки топорщился
ворох  чего-то разноцветного, перевитого шнурами и  лямками, поблескивающего
пряжками, карабинами  и прочими железками.  Наверное,  это  и был тот  самый
"фоил", с которым намучилась Серегина мама.
     - Ладно, ладно, мамуль! - покладисто  заворковал Сергей,  - Сегодня все
сделаю, честное пионерское! Или завтра, в крайнем случае.
     - Или через неделю. Или через год, - кивнула  мама, - Понятно. Ладно, я
пошла  пирогом  заниматься,  -  и она  удалилась на  кухню строгой  походкой
гимнастки.
     - Разувайся, - Сергей смущенно потер нос, - сейчас тапки достану...
     - Слушай, я не вовремя, наверное?
     - Да  брось,  нормально  все. Это я  виноват, правда  - вечно  до  этой
машинки руки не доходят и - вот, дотянул.
     - А что за "фоил"?
     - Да парашют такой, - обыденно ответил Сергей.
     - Серьезно? - выпрямился я, - Ты что, парашютист? Спортсмен?
     -  Да  какой  я спортсмен,  -  отмахнулся Сергей,  -  Это  мама  у меня
спортсменка -  за сборную ВДВ в свое время прыгала. А я до камээса дотянул с
грехом пополам, и все, дальше пороху не хватило. Так, балуюсь иногда....
     К обстановке в комнате  Сергея вполне подошло бы название: "Чужие здесь
не ходят".  Модель "Конкорда"  соседствовала на письменном столе с  шикарным
монитором и  замысловатой  лесной коряжкой. Обтянутое  серой  тканью  кресло
скорее  всего, в прошлой  жизни служило в  истребительной авиации. Пол-стены
занимал  удивительный   коллаж,  состоящий  из   кинокадров   вперемешку   с
фотографиями -  как  я  догадывался,  Серегиных друзей.  Лохматый голенастый
пацан  в шортах отважно рубился на мечах с Конаном-Шварценеггером.  Очкастый
парень  студенческого вида  галантно придерживал стремя, помогая спешиться с
лошади  Скарлетт  О`Хара. Боярский-Д`артаньян, припав на колено,  молитвенно
простирал руки перед девушкой в джинсах, дурашливо закатившей глаза.Хохотала
конопатая беззубая  девчушка, оседлавшая толстенную шею  зеленого  зубастого
динозавра.  Интерьером  служили   рыцарские  замки,  космические  глубины  с
облаками   галактик  и  лучами   летающих  тарелок,  горы  и  моря,  зеленые
джунгли....
     С противоположной  стены  строго  смотрела  на это веселое  хулиганство
худенькая девушка в брезентовом шлеме. На плечи девушки давили широкие лямки
с могучими  пряжками. Конечно же, мама. Все остальное свободное пространство
было занято книгами - на полках, на подоконнике, на шкафу....
     Плоские  коробки  с дисками  валялись  где  только можно.  Из-за одной,
прислоненной к стенке тахты, выбрался заспанный хомяк, неодобрительно глянул
на нас и принялся деловито вытряхивать из-за щек семечки.
     - Ах, ты жулик! - обрадованно сцапал Сергей хомяка, - Вылез, наконец!
     Хомяк вертелся, не желая расставаться со свободой.
     - Топай  домой, бродяга,  - водворил  его Сергей в клетку на журнальном
столике, - И попробуй только еще удрать у меня  - вот  так  не замечу тебя и
сяду - представляешь, что с тобой будет?
     - Долго ты такое чудо созидал? - я все не мог оторваться от коллажа.
     - Еще в школе начал.  И все  никак закончить не могу - что-то новое, да
появится. Ну что, показать программу?
     - Конечно!
     -  Только  полную версию  на  моей  машине  не прогонишь, -  сокрушенно
вздохнул Сергей,  щелкая  тумблерами, -  Ресурсов маловато,  елки - работает
больно медленно. Но упрощенную - это запросто, чтоб ты принцип понял.
     Засветился  экран  телевизора,  перемигнулись   индикаторными  глазками
системный блок  и панель  видика,  мелькнули  на  мониторе строчки  BIOSа  и
уступили место виндовскому облачку.
     -  Так....  -  перебирал кассеты  Сергей, - Ну  давай,  хоть  эту:  она
коротенькая.
     На экране возникло широченное зеленое поле с  высоким  шестом. На шесте
надувалась и опадала матерчатая бело-оранжевая колбаса. Камера переместилась
вбок и  поймала  в  кадр  группу молодых  ребят и девчонок,  распаковывающих
разноцветные   пузатые    сумки.   Парашютисты.   Ребята   весело   галдели,
перебрасывались  шутками,  звонко  щелкали  карабинами,   облачаясь  в  свое
героическое  снаряжение,  заботливо что-то  поправляли  и подгоняли  друг  у
друга. Облачившись,  разводили  руки в  стороны,  сгибались, поворачивались.
Наверное, так же рыцари проверяли, удобно ли сидят латы,  все  ли подогнано,
как надо.
     Быстро, но без  суеты, построились в  одну шеренгу. Похожий на пожилого
Портоса дядька  в  шортах  флегматично  почесал  кудрявую  грудь  и принялся
осматривать каждого, довольно бесцеремонно поворачивая и нагибая.
     - Михалыч, инструктор, - тепло проговорил Сергей.
     Тесная  кабина  самолета. Глядя  в  объектив, ребята  дурачатся, корчат
рожи,  приставляют дуг другу "рожки" -  шутка тупенькая и  бессмертная.  Вот
черт,  неужели  им  совсем  не  страшно? Да нет, все-таки некоторый  мандраж
присутствует. Один  уже в который раз проверяет, на месте ли какие-то пряжки
на  плечах, другой  -  нервно  теребит  нос,  третий - неудержимо  зевает  (
девчонка  с  рыжими  кудряшками, полыхающими из-под  краев шлема, всякий раз
пытается засунуть ему в рот  два  пальца: "Два билета до Ростова!", получает
по рукам, хохочет).
     - Зинка-конопуха, - со смехом представил ее Сергей,  - Прелесть, что за
дурочка....
     А я позорно поймал себя на подленькой  такой мысли: не, ребята - хоть и
молодые вы,  и крутые, а все равно  дрейфите, хоть и  стараетесь  этот самый
дрейф замаскировать. И если бы кто-то  из них сейчас вдруг струсил, уперся в
обрез двери, запаниковал - то вместе с сочувствием закопошилось бы постыдное
злорадное удовлетворение - а вот не выпендривайся.... Ну, что, неужели никто
не сдрейфит? Фиг....
     Маленький квадратный парень (наверное, старший, или  как он  там  у них
правильно называется) аккуратно открыл дюралевую дверь, закрепил ее резинкой
у  борта.  Обстоятельно  надвинул  очки. Держась за трос,  протянутый  вдоль
борта,  высунулся  наружу, принялся  что-то внимательно высматривать  внизу.
Удовлетворенно   кивнул,  прочно   встал  у   двери,   знаком   скомандовал:
"приготовиться!".  Поднялись  ребята с левого борта  -  все  уже  в защитных
очках,  серьезные,  сосредоточенные.  Чуть  покачиваясь  (болтанка),  первый
подошел к  двери, взялся  за боковой обрез. Хлопок инструктора по плечу  - и
он, плавно махнув ногой,  исчез в светлом  проеме - только ярко-голубой шлем
мелькнул  где-то  внизу. Второй, третий....  Ребята отделялись  легко-легко,
словно  пушинки  с  одуванчика  слетали.  Рыжая  Зинка на  прощанье показала
инструктору "нос" растопыренной ладошкой, заработала шлепка по широкой серой
лямке,  охватывающей вертлявый  зад и  тоже пропала. Инструктор  нетерпеливо
махнул рукой, подгоняя  оператора. Качнулся  навстречу светлый проем. Ближе,
ближе.... Ох!  -  и  я  непроизвольно  сжался в  кресле: горизонт  заплясал,
крутнулся, мелькнул перед глазами зеленой тенью удаляющийся "кукурузник", от
него отделилась и повисла в  слепяще-голубом  после полумрака кабины,  небе,
фигурка инструктора, распластавшаяся "крестом".
     В  кадре  -  вытянутые  руки в тонких черных перчатках.  Ветер  треплет
рукава комбинезона. Руки ушли  назад, горизонт  скакнул вверх, передо мной -
только  земля  в  легкой  дымке.  Почему-то  она  не  летит  навстречу,  как
ожидалось, скорее - неторопливо подползает.
     - На кола встал, - деловито шепнул Сергей, - Скорость набрать.
     Догоняем  тощего парнишку в голубом комбинезоне и "тормозим", уравнивая
скорость.  Воздушный  поток  облепляет тканью  его острые  коленки  и локти,
смешно теребит его щеки  - сейчас он похож  на Серегиного хомячка. Только по
этому и можно заметить бешеную скорость падения - а на первый взгляд, парень
просто легко парит в воздухе. Тощий кривовато улыбнулся в камеру  и принялся
заниматься делом - старательно выполняет  "спирали" и сальто,  кувыркаясь  и
вертясь,  словно космонавт в  невесомости.  Закончил,  отсалютовал оператору
обеими  руками,  что-то  потянул у себя  на  груди.  Миг  -  и что-то  яркое
взметнулось за его спиной и выдернуло из кадра.
     Ага, и  нас,  похоже, тряхнуло. Земля стремительно побежала  навстречу,
стали различимы ярко белеющие в траве ромашки, возникли в кадре и потянулись
навстречу земле ноги в кроссовках. Оп-па! Приехали.
     А камера  уже опять смотрит в  небо, ловит того  воздушного акробата. А
вот  и  он  - неуловимо  управляя  своим  красно-синим  куполом,  состоящим,
по-моему, из одних сплошных щелей и отверстий, уверенно приближается ко мне.
Вот его  купол на миг закрывает солнце и  словно вспыхивает,  вмиг налившись
огненным светом. Приземляется довольно резко и  от толчка кубарем катится по
траве  - но  так ловко,  черт возьми! Вскакивает, смеется, задирает  очки на
лоб, расстегивает ремешок шлема.
     Я прерывисто вздохнул, переводя дух.
     - Что, здорово? - подмигнул Сергей.
     - Спрашиваешь.... Я бы так никогда не смог, - искренне признался я.
     - Как знать, как знать, - непонятно откликнулся Сергей. - Ну-ка, смотри
сюда....
     - Куда? - не понял я.
     - Вот, в  дырочку,  - Сергей нацелился на меня китовьим глазом цифровой
видеокамеры. Загорелся красный индикатор.
     - Ты чего? - вдруг смутился я, - Зачем это?
     - Спа-койно, клиент....,  - пробормотал Сергей, не отрываясь от камеры,
-  Головку   вправо   поверни-и-те....   Та-ак....   А  теперь  вле-е-во....
Ха-ра-шо....
     Я  глуповато  хихикнул.  Вот вечно так  - и не хочешь, а выставишь себя
дурачком.
     - О! Самое то! - одобрил Сергей, выключая камеру, - Теперь возвращаемся
на исходную.
     - Сергей, ты хоть объясни....
     - Ща увидишь, - увлеченно следил Сергей за мелькающими кадрами обратной
перемотки. Был  он  сейчас  похож  на  пожираемого азартом игрока у игрового
автомата.
     - А тут - кивнул он на монитор, - мы считываем твою мордаху.
     Я  и не заметил,  когда  он  запустил  программу.  На  экране  монитора
засветились тонкие ярко-зеленые  линии, сплетаясь в ажурную паутину. Паутина
приняла форму головы,  н