нь.  Я  не  ожидал  этого.
Большинство из этих скотов я считал своими приятелями.
     - Они ищут меня, - пробормотал Род. - Идем сюда.
     Он повел его назад через танцплощадку, протискиваясь между  смущенных
пар, которые не понимали, что происходит и ждали,  когда  включат  свет  и
заиграет музыка.
     Слышались звуки драки, возни. В основном, они доносились  со  стороны
бара и центрального входа.
     Увлекая за собой подвыпившего  инженера,  Род  прыгнул  на  сцену  и,
спотыкаясь  о  брошенные  стулья,  нашел  выход,  через  который   убежали
музыканты. Вырвавшись наружу, он прошептал Фергюсону:
     - Теперь ты знаешь, как можно выбраться отсюда. Воспользуешься, когда
понадобиться.
     Под влиянием ликера Фергюсон над чем-то посмеивался.
     - О'кей, - сказал он. - Через эту дверь. Через этот черный ход.
     Звезды светили достаточно ярко, и Род Бок разглядел, что у Джеффа  за
пазухой - несколько объемистых предметов.
     - Что там у тебя? - спросил он. Инженер радостно засмеялся: - Добыча,
- сказал он. - Будут знать,  как  выключать  свет,  когда  Джефф  Фергюсон
находится в баре. Возьми две себе.
     Род  Бок  сделал  искусственную  гримасу  угрызений,  но  принял  две
литровые бутылки. Еще две бутылки Фергюсон оставил себе.  Невероятно,  как
он умудрился не разбить их в дерущейся толпе. Сзади послышались  крики,  и
они прибавили ходу.
     Фергюсон неожиданно протрезвел и прорычал:
     - Они действительно гонятся за нами. Не думал, что дело примет  такой
оборот.
     - Это из-за меня, - озабоченно сказал Род.  -  Не  думаю,  чтобы  они
простили мне смерть этого бедняги. У меня не было выбора, но это ничего не
меняет.
     Фергюсон резко остановился.
     - Послушай, - проворчал он. - Я  знаю  этот  городок  как  свои  пять
пальцев. Я руководил установкой палаток. Беги вдоль этой улицы.  Я  поведу
их по другому маршруту, пока ты убежишь.
     - Нам лучше держаться вместе, - начал было Род, но  инженер  уже  так
мелькал пятками, будто он и не нюхал такого  количества  ягодного  ликера.
Ничего не оставалось, как последовать его совету.  Род  бросил  бутылки  и
побежал.


     Палаточный Город, как его назвали, вместил более двух тысяч человек и
состоял не  только  из  спальных  палаток,  но  и  строений  для  купания,
туалетов, блоков питания, залов для  месс,  прачечных,  яслей,  клиники  и
дюжины других учреждений, необходимых для  жизненных  нужд  цивилизованных
людей. Короче говоря, Палаточный Город отнюдь не был маленьким.
     Не удивительно, что звуки погони в сочетании с его  незнанием  города
сбило его с пути. Он заблудился.
     Лишь годы тренировок в искусстве убивать  удержало  Рода  от  паники.
Сейчас он был добычей, тогда как все  время  тренировал  себя  в  качестве
охотника. Он все же не растерялся, стараясь держаться в тени,  прячась  за
углами, пробегая по темным местам.
     Звуки  погони  усилились,  и  он  понял,  что  число  преследователей
значительно  выросло.  Очевидно,  их  оповестили.  Ненависть  к   компании
оказалась намного сильней, чем они думали. Он осознавал, что им нужна была
его  жизнь.  Они  прилагали  все  усилия,  чтобы  Тен  Эйк  и  его  служба
безопасности  не  узнала  о  преследовании  одного  из  членов  бесценного
правления.
     Дважды он вступал в бой.
     В обоих случаях  это  были  маленькие  группы,  разыскивавшие  его  в
стороне от большой толпы - или толп? - которая рыскала по главным улицам с
электрическими фонариками.
     Дважды они натыкались на него, но оба раза  случайно.  Ему  удавалось
воспользоваться  фактором  неожиданности.  Очевидно  его   средний   рост,
застенчивый вид не производили впечатление убийцы и сбивали  их  с  толку.
Может быть они думали, что он с трудом уносит ноги и  неспособен  защитить
себя.
     По крайней мере, некоторым из  их  толпы  пришлось  разочароваться  в
этом.
     Когда он остановился, чтобы  сориентироваться  и  перевести  дыхание,
группа бегущих наткнулась на него. Он  отреагировал  молниеносно,  схватив
лидера на доли секунды раньше,  чем  тот  успел  опомниться.  Род  схватил
другого за ворот, слегка повернулся и бросил его через бедро в двух других
преследователей. Все трое упали, визжа от испуга. Он побежал дальше.
     Во второй раз группа была побольше и, очевидно, состояла из тех,  кто
находился в танцевальном зале. В воздухе стоял густой запах  перегара.  Их
реакция была вялой.
     Род рванулся вперед, продвигаясь, как волнорез в воде. Руки его  были
приподняты, пальцы плотно сжаты. Он действовал ими, как  копьем.  Двигаясь
вперед, он наносил удары в живот, солнечное сплетение, горло и в  пах.  Он
оставлял за собой опустошение и нежелание продолжать преследование.
     Но главная охота была впереди.
     Неожиданно он остановился. Навстречу двигалась толпа, другая с криком
догоняла его. На размышления времени не было, и он нырнул в боковую аллею,
проклиная бесчисленные крепежные веревки, на которые то и дело  натыкался.
Впереди послышались крики. Уже совсем близко.
     Наверное полгорода участвовало в погоне. Возгласы мужчин перемежались
с ненавистными  воплями  женщин  и  визгами  подростков.  По  обрывкам  их
яростных криков Род еще раз  осознал,  что  они  выбрали  его  в  качестве
громоотвода  для  своей  ненависти,  накопившейся  за  время  путешествия.
Двойной контракт, поработивший  их.  Неудовлетворительные  условия  жизни.
Отсутствие должного питания и медицинского обслуживания. Раскрытие  факта,
что компания запланировала не настоящую колонизацию, а выжимание  ресурсов
планеты до ее полного опустошения. Все это выплеснулось наружу.
     Они были бессильны что-либо сделать, но зато перед ними была  жертва,
на которой можно было выместить зло. Символ всего, что они так ненавидели.
Он уже знал, что их не удовлетворит ничего, кроме его смерти. Не избиение.
Только смерть.
     Он резко повернул, так как впереди был тупик. Он хотел  найти  место,
где можно было бы лечь на землю. Уже целых полчаса он бежал изо всех  сил,
уклоняясь и избегая столкновений. Ему  надо  было  перевести  дыхание.  Он
проклинал себя за то, что оставил дома пистолет.  Казалось,  незачем  было
его брать на вечеринку. Он также проклинал себя,  что  позволил  Фергюсону
продать свой карманный нож. Все же это было оружие.
     Со всех сторон доносились звуки толпы. Как могли не слышать этого  на
"Титове"? О чем думал Бен Тен Эйк и его люди? Род ругал себя. Думали они о
своих шкурах, конечно. У  них  не  было  намерения  спускаться  в  темноту
ночного города, с оружием или без него. Их была горстка против двух  тысяч
разъяренных колонистов. Будет лучше узнать о причинах волнений позже,  тем
более, что на борту корабля было безопасней.
     Пригнувшись,  Род  стал  рыскать   по   сторонам.   Спрятаться   было
практически негде. Через какое-то мгновение его схватят. Они знали, что он
в ловушке.
     Вдруг чей-то голос прошептал:
     - Род, скорее. Сюда!



                                    8

     Кто-то откинул полог  маленькой  спальной  палатки  и  приглашал  его
войти.
     Медлить было бессмысленно. Ему некуда идти. Если это была ловушка,  а
скорее всего так оно и было, то так тому и  быть.  Он  нагнулся  и  пролез
внутрь.
     Внутри казалось совсем темно, особенно,  когда  полог  опустился.  Он
открыл рот, чтобы спросить, но голос опередил его:
     - Шшшш...
     Рука дотронулась до его плеча и пригнула к полу,  покрытому  какой-то
циновкой. Нет, это был спальный мешок - один или несколько.
     - Влезай, - прошептала она. Теперь он  понял,  что  это  был  женский
голос. - В этот.
     Ничего не оставалось, как повиноваться. Здесь командовала она. Одежду
долой, ботинки долой. Он залез в один из мешков.
     - Взъерошь волосы и повернись спиной к выходу.
     Он считал, что его волосы  уже  достаточно  взъерошены,  но  еще  раз
пробежал по ним руками, натянул мешок на шею и повернулся к задней стенке.
Она назвала его по имени, но он думал,  что  каждый  колонист  на  корабле
знал, как его зовут, и что большинство из них называли его  уменьшительно:
Род.
     Сплетни распространялись на Новой  Аризоне  с  такой  скоростью,  что
казалось этим занимается  еще  одна  группа  колонистов.  Обо  всех  знали
буквально все.
     Что бы там ни было, он кажется забылся  сном.  Сочетание  незнакомого
напитка с избытком физических упражнений и полным расслаблением - все  это
привело к снятию напряжения и дремоте.
     Возможно, это и спасло его. Он смутно вспоминал  свет  электрического
фонаря, жалобный шепот своей спасительницы и, затем, чей-то голос снаружи:
     - Кто бы это ни был, он храпит как бревно. Оставим их в покое.
     Затем другой голос иронически добавил:
     - Извините за беспокойство, гражданка Бергман.
     Эти слова полностью разбудили его. Теперь он сказал:
     - Они ушли.
     - С моей репутацией, - горько сказала Кати.
     - Я сожалею.
     Она вздохнула.
     - Не беспокойтесь. Я думаю, они хотели убить вас. Почему?
     Род задумался. Он заложил руки за голову, продолжая лежать  в  мешке.
Сон окончательно покинул его.
     - Думаю не меня, а компанию Новая Аризона. Каждый бы  захотел  этого.
Дарлин, Фодор, Зорилла. Любой член  правления,  кроме  Вас  и  может  быть
патера Вильяма. Просто они приняли меня за символ компании.
     - Да, - сказала она. Она выдержала длинную паузу, прежде чем  сказала
невзначай:
     - Это была бы ирония судьбы, если бы они выместили свое зло на вас.
     - Что вы хотите этим сказать?
     - Какое ваше настоящее имя, Род?
     - О! - Он подумал, прежде чем ответить. - Энгер, - сказал он наконец.
- Энгер Кастриота.
     Она так долго молчала, что ему показалось, что она уснула. Затем  она
тихо сказала.
     - Что случилось с настоящим Родом Боком?
     - Я не знаю. Я попал на его место по счастливой  случайности.  Откуда
вы узнали?
     В ее голосе чувствовалось сомнение.
     - Точно не знаю. По многим приметам плюс женская интуиция. Помните, я
ведь встречала Бока перед стартом, или человека выдающего  себя  за  Бока.
Это был распущенный молодой человек, очень неприятный. Я  бы  забыла  его,
если бы не досадные несоответствия. Вы, вероятно, не являетесь наследником
богатых родителей... Энгер. Вы плохо играете  эту  роль.  Я  имею  в  виду
обращение со слугами и все такое. И потом, вы совершенно не разбираетесь в
делах компании Новая Аризона. Очевидно, вы не были  в  курсе  переписки  и
устных разговоров Мэтью Ханта с правлением компании.  Хотя  вам,  конечно,
везло. Думаю, что Хант - единственный человек, который  знал  всех  членов
правления в лицо. Если бы он полетел с нами, вы были бы раскрыты.
     - Да, - сказал Род презрительно. - Я считал, что мне везло.
     Во мраке палатки он мог разглядеть, как она, облокотившись на  локоть
в своем спальном мешке, смотрела в его сторону.
     - Но что же вы здесь делаете, Род...  я  имела  ввиду  Энгер?  Я  уже
запуталась.
     - Можете продолжать называть меня Роджер Бок, - сказал  он  криво.  -
Кажется я занимаюсь глупостями. Глупостями,  протянувшимися  на  несколько
сотен световых лет.
     Ее голос был мягким, будто понимающим, хотя она еще толком не  знала,
что ей понимать.
     Наконец, он сказал:
     - Я думаю, мне нет смысла скрывать. Я и так уже почти все  рассказал.
Даже не знаю, как это получилось.
     Она ждала, когда он начнет говорить.
     Он спросил:
     - Вы слыхали когда-нибудь о гьяке?
     - Нет.
     - Почти никто не знает о нем в наше время.  Никто,  кроме  этимологов
или историков южных Балкан, когда-то называемых Албанией или Монтенегро. В
нее также входила часть Сербии и Македония, но в основном это Албания.
     Он глубоко вздохнул.
     - Это  было  много  поколений  назад,  больше,  чем  вы  можете  себе
представить. Холодной горной ночью был похищен и вывезен в Грецию  грудной
ребенок, оказавшийся единственным уцелевшим мужчиной из  клана  Кастриота.
Они пересекли границу в  районе  Кониспола  и  прибыли  в  портовый  город
Игуменица.  Оттуда  маленькая  лодка  доставила  беглецов  на  Корфу.   На
следующий день три старых  девы,  проводивших  всю  операцию  по  спасению
шестимесячного Кастриота, отправились на  пароме  в  Бриндиси,  городок  в
Италии, где было относительно спокойно. Двумя годами позже они переехали в
страну, известную тогда как Соединенные Штаты Америки.  Тогда  и  начались
его тренировки. Как видите, женщины из  клана  Кастриота  были  такими  же
неустрашимыми, как и мужчины при исполнении гьяка.
     Он посмотрел вверх, в темноту палатки.
     - Итак, традиции клана были переданы единственному наследнику. -  Род
глубоко вздохнул.
     - У него были дети, но лишь один  ребенок  был  мальчиком.  Кастриота
никогда не процветали. Я имею ввиду количество. Но всегда был хотя бы один
наследник.  Каждое  поколение  с  волнением  ожидало  появления  на   свет
мальчика. Тогда собирались поредевшие ряды старшего поколения и совещались
по поводу изменений текстов заветов и клятв. Решался  вопрос  об  обучении
наследника искусствам, уже забытым не только в Америке, но  и  в  Албании:
профессиональному владению ружьем,  ножом  и  пистолетом.  По  каждому  из
искусств  мальчик  должен  был  получить  аттестат  зрелости.  Затем,   он
посвящался в традиции мужества, доблести и гьяк. Каждый мальчик знал,  что
клан Пешкопи еще жив, что его корни затерялись где-то  в  верховьях  Дрина
там, где встречаются черные горы Албании и Монтенегро.
     Она с ужасом сказала:
     - Но... ведь вы говорите о давно ушедших поколениях.
     - Да.
     - Ненавидеть людей, которых ты никогда не видел...
     Он сказал отрешенным голосом:
     - Ненависть можно передать от отца к сыну  также  легко,  как  другие
семьи передают наследство.  -  Он  презрительно  фыркнул.  -  Учтите,  нас
воспитывали  для  этого.  Мальчики  рождались  для  исполнения  гьяка.  Их
содержали, как могли,  они  наследовали  все  богатства  семьи.  Он  снова
фыркнул.
     - Закон выживания? Тогда это выживание того, кто сильнее ненавидит.
     Она сказала:
     - До тех пор пока...
     - До тех пор, пока не совершится  последний  акт  возмездия,  который
откладывался по разным причинам в течение такого длительного  времени.  На
протяжении целых поколений мы то и дело сталкивались с  выжившими  Пешкопи
без их ведома. В конце  концов  стало  очевидным,  что  гьяк  должен  быть
совершен. В противном случае наши мечты о возмездии останутся бесплодными.
Последний Пешкопи направлялся к новым мирам, где  он,  несомненно,  должен
был затеряться. По крайней мере для Кастриота.
     - Вы хотите сказать, - сказала Кати, задыхаясь, - что последний из...
ваших кровных врагов находится на Новой Аризоне?
     Он устало ответил:
     - Нет. Но меня убедили в этом, и я полетел "зайцем", чтобы найти его.
Вчера я окончательно оставил  эту  затею,  просмотрев  по  другому  поводу
картотеку Дарлина. Среди колонистов и экипажа нет Пешкопи.
     Ее голос стал ледяным.
     - Из ваших слов следует, что в то время, когда ваши коллеги,  мужчины
и женщины, пытаются построить новый мир, жертвуя собой ради будущего, ради
своих детей, вы скрываетесь в поисках своей жертвы.
     Он недовольно фыркнул.
     - Ладно. Я не надеялся, что вы меня поймете. Запомните, я  -  продукт
нескольких поколений, воспитанных на ненависти. Однако все это позади.  Я,
последний  из  Кастриота,  теперь  на  далекой  планете  без   средств   к
существованию. Мои шансы вернуться в молодом  возрасте,  чтобы  продолжить
эту охоту незначительны. Более того, я думаю, когда  наш  славный  капитан
узнает, что я самозванец, меня приговорят к пожизненной каторге.
     Она холодно продолжала:
     - Значит вы очень сожалеете, что не совершили акт возмездия.
     - Я не знаю, - сказал он тихо. - Скорее сожалею о жизни,  проведенной
в напрасных тренировках. Он горько усмехнулся. - Иногда мне  кажется,  что
это было причиной того, что мой отец, дед и  все  предки  сохранили  такую
ненависть и передали ее новым поколениям.
     Кати Бергман сказала:
     - Вам, наверное, будет приятно услышать, что вы рано успокоились?
     Он сел и резко повернулся к ней.
     - Что вы имеете в виду?
     - Я имею ввиду детей, не достигших  десятилетнего  возраста.  Они  не
считаются колонистами и, следовательно, не вносятся в списки. Я лично знаю
нескольких детей, которые зарегистрированы под другими именами.
     Воздух со свистом вырвался из его легких.
     Она сказала с презрением:
     - Хотя вам не удалось найти вашего кровного врага среди мужчин, у вас
есть шанс найти его среди этих невинных детей. Ведь ради этого убийства вы
пересекли галактику, Энгер Кастриота.
     Не следовало открываться Кати Бергман. Это была совершенная  глупость
с его стороны. Теперь о нем знали двое - Зорилла  и  Кати.  Его  раскрытие
теперь было лишь делом времени. А дальше - неизвестность. Глядя  правде  в
глаза, он не мог рассчитывать на чью-либо дружбу на Новой  Аризоне.  Может
быть за исключением алкоголика Джеффа Фергюсона. Да и  тот  бросил  его  в
лабиринте Палаточного Города, когда толпа наступала им на пятки.
     Но нет, не совсем так. Она уже знала, что он самозванец. Он  допустил
ошибку лишь теперь, раскрыв  себя  и  цель  своего  путешествия  на  борту
"Титова".
     Обдумав свои слова, он осознал всю  их  жестокость.  Она  понятия  не
имела о гьяке, об историях, о ночных погромах, передаваемых из поколения в
поколение. Как Пешкопи окружали их дома в горах, поджигали их,  а  жильцов
расстреливали, включая стариков, женщин и детей, когда те пытались бежать.
О пытках и засадах, о  сожженных  полях,  угнанном  скоте.  Об  уменьшении
численности клана, некогда насчитывавшего сотни людей.
     Нет, она ничего не знала об историях, на  которых  он  был  воспитан.
Истории, которые даже сейчас вызывали  у  него  ярость.  Она  не  знала  и
никогда не узнает о гьяке, переданном по наследству.
     Он провел остаток ночи в ее палатке, погрузившись в беспокойный  сон.
Звуки толпы, бегающей вдоль улиц, постепенно  затихли,  когда  подвыпившие
колонисты поняли, что упустили свою жертву.
     Они больше не говорили. Она лишь объясняла,  как  ей  удалось  спасти
его. Тент, который она занимала, был выделен ей  комитетом  колонистов  на
случай, если она допоздна задержится в городке. Она услышала  звуки  толпы
и, не понимая смысла происходящего, выглянула на улицу. Она дважды видела,
как он пробегал мимо, преследуемый толпой. На третий раз она  узнала  его,
поняла в чем дело и позвала. Остальное было очевидно.
     Когда наступило утро, он открыто вышел  из  тента  и  пошел  назад  к
кораблю.
     Те колонисты, которые попадались ему  по  дороге,  отводили  глаза  в
сторону. Вчера в горячке погони они жаждали его крови. Сейчас, средь  бела
дня было совсем другое дело.
     - Трусы! - подумал он. Лесли Дарлин оказался  прав.  Жлобы.  Подонки,
неудачники и бездарности, не  сумевшие  ничего  добиться  у  себя  дома  и
отправившиеся на другую планету в поисках легкой жизни.
     Пионеры! Первооткрыватели!
     Ха!


     На полпути он встретил Джеффа Фергюсона, Бена Тен Эйка с  отрядом  из
двадцати человек.
     Даже на расстоянии он заметил, что первый инженер негодовал.  Подойдя
поближе, он понял почему.
     Его  глаза  по-прежнему  были  красными.  Род  подозревал,   что   он
расправился с остатком украденного ликера и, очевидно, еще  не  ложился  в
постель. Бен Тен Эйк имел жалкий вид, хотя по его  выражению  было  видно,
что никакой вины за собой он не чувствовал.
     Когда Род приблизился, главный офицер выкрикнул команду  и  его  люди
резко остановились, опустив на землю свои ружья. Род с удивлением отметил,
что все они не были членами экипажа корабля. Очевидно, Бен Тен Эйк набирал
своих головорезов из числа колонистов.
     Тен Эйк процедил:
     - С вами все в порядке, гражданин Бок?
     Джефф сказал,