при таком  раскладе? -- Фрэнк  невольно
улыбнулся, употребляя этот старинный оборот.
     --Стоит, Хэндерган, очень даже стоит. Их биотехнологии -- это нечто. Вы
знаете, как они строят дома?
     --Да, я слышал про соэллис.
     --А айри? Самовоспроизводящиеся роботы, это  же мечта! Правда,  пока мы
их   еще   не  закупаем...  Тут   будет  масса  проблем,   как   со  стороны
кибернетических   концернов,  так  и  от  всяких  идиотов   типа  защитников
животных... Ну да ладно. Короче, при взгляде на все это очень у многих текут
слюнки  ("Одного  такого   оборота  достаточно,  чтобы  вызвать   отвращение
элианта",  --  машинально  подумал  Фрэнк).  Особенно теперь, когда  элианты
турнули  зурбицан.  Казалось  бы,  мы  оказались  в  положении   монопольных
разработчиков золотой жилы... вот только до нее  еще надо  добраться.  Жаль,
конечно, что сами технологии элианты давно утратили. Они  пользуются лишь их
плодами...
     Тут в мозгу Фрэнка словно что-то щелкнуло, и все  встало на свои места.
Главной  целью  компьютерного  проекта  являлась, разумеется,  не  старинная
классика элиантского  искусства, не утоление интереса историков  и этнологов
вроде Моррисона и даже не те продукты биотехнологий,  которые Торговый Отдел
расчитывал  получить  в  обмен  на  компьютеры.  Землянами  двигала  надежда
раскопать  с  а  м  и  биотехнологии,  забытые много  поколений  назад,  но,
возможно, еще хранящиеся в  древних архивах. Удача могла  бы  стать одним из
самых  грандиозных приобретений землян за  все время межзвездных  контактов.
Конечно, в космосе хватало рас,  превзошедших Землю по уровню развития в той
или  иной  области, а  то и во всех  сразу.  Но  они ревниво  оберегали свои
технологические секреты. Элианты  же, равнодушные ко всему кроме  искусства,
столь беспечны...
     Фрэнк в упор посмотрел на Мюллера. Тот заговорщицки улыбнулся.
     --Так что  вы понимаете,  Хэндерган, насколько мы заинтересованы в этом
проекте.
     Фрэнк медленно кивнул.
     --Ну  вот  и  отлично. Доедайте ваш обед, перерыв кончается,  работа не
ждет.
     Вернувшись  к   своему   терминалу,  Фрэнк   продолжал   размышлять  об
открывшихся  ему  обстоятельствах.   Очевидно,  что  ему,  как  инженеру  по
инфосистемам,  предназначена  не  последняя  роль в компьютерном проекте. И,
зная прагматический подход Межпланетного Департамента,  можно легко  сделать
вывод, что Фрэнк  был отобран  для  этой роли еще на  Земле. Сложная система
тестов, которую проходит современный человек при всяком изменении  должности
и  социального  статуса,  настолько  закручена, что  редкий  кандидат  может
догадаться, что от него потребуется. Однако компьютеры уже знают это и знают
процент   вероятности   успешного   решения   этим   человеком   каждой   из
предполагаемых задач. Понятное дело, что даже компьютеры не могут предвидеть
заранее всех возможных  ситуаций, но  общее соответствие  кандидата основным
задачам они определяют очень неплохо. Интересно,  подумал Фрэнк, какова роль
в  этом деле Моррисона? Действительно ли их  знакомство было случайным,  или
Моррисон был связующим  звеном между ним и элиантами? Моррисон не походил на
человека, играющего роль. Если он и в самом деле не догадывается о подлинной
цели Земной  Миссии, то какова была бы  его  реакция  на правду?  Возмущение
попыткой украсть у  элиантов их секреты? Или радость  по поводу  возможности
воскресить  утерянные знания  и применить их на пользу  людям... да и  самим
элиантам, в конце концов? Вообще готовящуюся операцию вряд ли  можно назвать
кражей, раз  обитатели Эксанвилля сами не подозревают о возможном содержимом
своих архивов. Сама  по  себе идея заполучить  утраченные технологии  Фрэнка
весьма вдохновляла.  Хотя его  профессия  включала в  том числе и  защиту от
несанкционированного доступа,  сам  он  принадлежал  к  сторонникам  свободы
информации и возмущался барьерами,  которые человеческая  -- да и не  только
человеческая -- косность воздвигает на пути обмена знаниями. Но  вот захотят
ли земляне делиться  с исконными хозяевами, когда  -- если -- найдут то, что
хотят? Фрэнк  подумал, что  все  его нынешние сомнения наверняка  тоже  были
предсказаны компьютером.  А  раз  так  и  раз  он  выбран для  этой  работы,
следовательно, принятое им решение будет в пользу проекта.  Значит, и нечего
ломать голову.
     Фрэнк  хмыкнул:  в  этом  рассуждении  было  что-то  от  парадоксов  из
старинных  рассказов о  путешествиях  во  времени. Однако что  же  Моррисон?
Должно  быть, он не  в курсе, иначе он или Мюллер дали бы Фрэнку это понять.
Хэндерган неожиданно вспомнил предупреждение Хаулиона относительно  средства
борьбы с неизящным поведением землян.  Уж не  догадывается  ли  он? Нет,  он
сказал, что не возражает против проекта, но  и не намерен в нем участвовать.
У  Фрэнка  вдруг  мелькнула  мысль, что  прямой  путь  мог  оказаться  самым
коротким.   Разве  элианты   не   заинтересованы  вновь  обрести  утраченные
технологии? И разве  в благодарность за  помощь  в этом они не поделились бы
знаниями  с землянами? Фрэнк  мысленно  усмехнулся. Политика  не строится на
понятиях   типа   благодарности.  Поведение   элиантов   не   так-то   легко
спрогнозировать  на  компьютерах,  особенно  учитывая,  что они представляют
собой  не общество  с  централизованными институтами, а аморфный конгломерат
индивидуалистов, у  которых моральные и даже рациональные принципы  заменены
их собственными представлениями об изящности.
     В этот  же день Хэндерган вновь переговорил с Мюллером. Его интересовал
один вопрос: намерены ли  земляне постфактум предоставить элиантам найденную
в их архивах информацию?
     --О чем речь? -- удивился Мюллер. --Ведь это мы собираемся поставить им
компьютеры  и  перенести на них архивы.  Следовательно, они в первую очередь
получат облегченный доступ к своей информации.
     Это звучало логично  и, в общем, разрешало  сомнения Фрэнка, если бы не
гнездившаяся на периферии сознания мысль, что и этот вопрос был предвиден  в
его компьютерном досье и Мюллер  понимал, что Фрэнк отказался бы участвовать
в проекте на иных  условиях. С другой стороны, кому  как не Хэндергану  было
знать о  широких  возможностях  подмены и  искажения  информации  с  помощью
компьютеров. Техническая возможность  обмануть  элиантов существовала; более
того,  учитывая, что  они  никогда  не  покидают родную планету,  они  бы  и
впоследствии  не  обнаружили,  что   земляне   пользуются  их  технологиями.
"Впрочем,  что толку сейчас гадать,  --  подумал Фрэнк. --В проект вовлечено
много людей, в том числе  и  я; нечестная игра чревата для Земли оглаской  и
межпланетным скандалом. Правда, официально о цели проекта не объявляется, и,
вероятно, не только мне; если технологии удастся найти, это будет подано как
счастливая случайность.  Но если та  же "случайность"  окажется  недоступной
элиантам,  это  будет  прямым  признанием  в  преднамеренной  подтасовке  их
варианта данных." Он вспомнил слова Моррисона  о разведке. Пожалуй,  тот  не
так уж далек от истины... Интересно, кто такой Мюллер на самом деле.
     На  другой день  у  Фрэнка  появилась  интересная  идея, и  он  сообщил
Моррисону, что хотел  бы снова  повидать Хаулиона. Экзоэтнолог  ответил, что
элианты не любят, когда земляне слишком часто навязывают им свое общество.
     --Но у меня есть мысль относительно компьютерного проекта. Мне кажется,
Хаулиона она должна заинтересовать.
     --Вот как? -- Моррисон смотрел с монитора недоверчиво. --Вы  же знаете,
их вполне устраивает нынешняя система вытягивания информации наугад из общей
кучи.
     --Да, они  считают все свое искусство  приблизительно  равнозначным. Но
ведь это очень даже приблизительно,  и такие тонкие  эстеты и ценители,  как
элианты, не  могут  этого не  чувствовать. Меж  тем  критерии  отбора самого
лучшего   отсутствуют.   Ни  один   критик  не  в   состоянии   охватить   и
проанализировать сколь-нибудь существенную часть их  необъятного культурного
наследия, а если бы таковой и нашелся, они все равно не согласились бы слепо
довериться чужому вкусу, верно?
     --Пожалуй. Ну и?
     --Идеальным критиком мог бы стать компьютер.
     --Хм!  Я  знаю,  что  на  Земле  предпринимались  попытки  приспособить
компьютеры  для  анализа  произведений искусства, но из  этого же  ничего не
вышло.  Машины  хорошо  справляются  с  отсевом   произведений  банальных  и
бездарных, в  лучшем  случае  посредственных  --  равно  как  и с  созданием
таковых.  Но  у элиантов  нет подобного  барахла.  Когда  же речь заходит  о
шедеврах, компьютер бессилен.
     --Верно,  а  знаете  почему?  Потому  что  для  шедевров не  существует
объективных  критериев,  которые   можно   алгоритмизировать.  Все   слишком
индивидуально.  То,  что  один  человек,  со  своим   опытом,  образованием,
темпераментом и т.п.  воспринимает как шедевр, у другого  вызовет лишь фразу
"в этом что-то есть", а третьему может и вовсе активно  не  понравиться. Так
вот,  элиантам и  не нужны  объективные  критерии,  они же доверяют в первую
очередь  собственному вкусу. Нужно просто чтобы компьютер изучил вкус своего
владельца и давал оценки в соответствии с ним! А это уже вполне реально.
     Идея показалась Моррисону интересной, и через два дня -- ибо элианты, в
отличие от землян, никогда никуда не спешили -- он получил согласие Хаулиона
на  эксперимент.  Правда, гирт  Йоллесиэнский  не  верил  в  успех  опыта  и
согласился лишь потому,  что  нашел его  забавным, любопытным, поучительным,
оригинальным --  словом, тем, о  чем элианты говорили  "меня это развлечет".
Четыре  дня  коллеги  Фрэнка  настраивали  соответствующие   программы,  при
деятельном  участии  Моррисона  как консультанта по элианстскому  искусству.
Наконец Мюллер поздравил Фрэнка с  успехом  (что было явно  преждевременно),
выделил ему двух техников с аппаратурой и прозрачно намекнул, что неплохо бы
уже  при  первом  подключении к информационным  каналам элиантов  попытаться
извлечь как можно больше сведений.
     Хэндерган, техники и, разумеется, Моррисон забрались в глайдер.
     --Подключиться  в любом случае  будет  непросто, --  заметил Фрэнк.  --
Ведь,  насколько я  понимаю, Хаулион  не  специалист в  их  коммуникационных
приборах.
     --Полагаю,  никто  из  них не  специалист, -- отозвался экзоэтнолог. --
Этим устройствам много тысяч лет.
     --Но как же  они  могут работать  все это  время?  Даже  самые надежные
машины...
     --Все  тот же принцип, который столь успешно используют  элианты. Любые
мертвые  конструкции разрушаются,  и лишь живая  материя воспроизводит  себя
бесконечно.
     --Что?  -- хотя эта мысль  и  напрашивалась,  Фрэнк  был  поражен. --Вы
хотите сказать, что их ком-устройства -- живые существа? Да еще бессмертные?
     --Нет, не существа. Не звери с глазами, зубами и вставленными  кабелями
и не мозги в стеклянной колбе, --  усмехнулся  Моррисон.  --Скорее это можно
уподобить   сложноорганизованной  колонии  простейших,  взаимодействующей  с
неорганической материей. Отдельные клетки погибают, но колония в целом живет
и выполняет  свои функции.  Когда  же  в  результате накопления генетических
сбоев   выходит   из    строя   целый   блок,    из   холодильника   достают
законсервированные  клетки и выращивают новый, не забыв отделить часть вновь
образованных клеток для консервации и хранения.
     --Биокомпьютеры...  --  задумчиво произнес  Фрэнк. --На  Земле делались
такие попытки. Но ничего не вышло. Получались  экзотические  конструкции, на
много  порядков  уступающие   электронике   и  фотонике  по  быстродействию,
оперативной  мощности  и  надежности.  Студень,  способный  выполнить   лишь
элементарные  арифметические  действия, и  то с  ошибками.  Этого хватило на
материал для нескольких диссертаций... а потом все заглохло.
     --Да нет же, это не компьютеры, -- нетерпеливо возразил Моррисон. --Это
что-то вроде видеофонов  с цифро-аналоговым  преобразованием.  Есть, правда,
еще приставки, позволяющие воспроизводить запахи.
     --Значит, и у элиантов не получилось создать искусственный мозг.
     --Скорее   они   просто   не   захотели,  предпочитая  совершенствовать
естественный. Их собственные мозги и в особенности айри показывают,  что они
вполне владели, так сказать, мозговой инженерией, чтобы там  не говорили эти
идиоты --  сторонники  теории  селекции... Думаю, они могли  бы в свое время
создать  и ваш биокомпьютер, но вместо этого  сделали достаточно примитивные
ком-устройства. Почему?  По  всей видимости, им  нужны были  надежные вечные
машины.  Они  могли создать сложный искусственный мозг,  но не могли сделать
его бессмертным.
     При  виде  техников  на  лице  Хаулиона   мелькнула   мгновенная   тень
недовольства, но он  тут же стер ее и проводил гостей в один из залов своего
дома,  куда  они  поднялись  почему-то  через  люк  в полу.  Зал  имел форму
идеальной полусферы,  и  точно в  центре его на  возвышении была установлена
столь же правильная полусфера из зеленоватого пористого материала, диаметром
около двух футов. Это и  было коммуникационное устройство. Фрэнк и техники с
интересом разглядывали биомашину. В корпусе было лишь одно тонкое отверстие,
из  которого  выходило некое подобие провода. Провод  был очень  короткий  и
другим  концом  уходил  в  подковообразную  панель,  охватывавшую   примерно
четверть  окружности полусферы. По панели в несколько рядов шли углубления с
выгравированными внутри символами;  Фрэнк  понял, что  это  клавиатура. Иных
проводов и периферийных устройств не было видно.
     --Где же экран? -- спросил Фрэнк.
     --Вся  внутренняя поверхность стен -- это  экран, -- объяснил  Хаулион.
--За  исключением звуковых мембран.  Слуховые  мембраны  и генератор запахов
находятся внутри устройства; воздух свободно проходит сквозь эти поры.
     --А где световой кабель?
     --Проходит через постамент,  -- элиант указал на возвышение, -- и далее
через специальный канал в стенах. Так же, как и корень.
     Фрэнк не сразу понял, о каком корне речь. Оказывается, комустройства не
нуждаются  во внешнем подводе электричества, но  получают все необходимое им
из почвы и воздуха, как растения!
     --А  каким  образом заменяют  вышедшие из  строя блоки? -- продолжал он
любопытствовать,  не  видя  на  корпусе  никаких  признаков,  что  его можно
открыть.
     --Не знаю, -- пожал плечами Хаулион. --Это забота прислуги.
     --Айри?!  --  вытаращил  глаза  Фрэнк.  --Вы  хотите сказать,  что  они
занимаются ремонтом подобных устройств?
     --Разумеется.  Кому  же  еще этим заниматься?  -- элиант  бросил  косой
взгляд на земных техников.
     --Но разве айри не животные?
     --А разве ваши ремонтные роботы -- разумные существа?
     --В  таком  случае... -- пробормотал Фрэнк,  -- нам,  очевидно, следует
обсудить технические детали не с вами, а с...
     --Айри не могут ничего обсуждать. Они лишь выполняют команды в пределах
своего предназначения. Но  вам  и  не  нужны технические  детали. Ведь  ваши
машины  способны  воспринимать  аудиовизуальную  информацию.  Вы  не  будете
разочарованы качеством изображения и звука.
     --Но  я   полагал,  что   мы  опробуем  прямое   подключение   к  вашей
информационной сети через световой кабель...
     --В этом нет необходимости, -- отрезал элиант.
     Фрэнк переглянулся с Моррисоном. Тот слегка усмехнулся.
     После того,  как техники установили аппаратуру и  подключили автономный
источник питания, Фрэнк еще раз объяснил Хаулиону условия эксперимента.
     --Вы  заказываете  10  произведений  искусства  одного  жанра  и  потом
сообщаете  нашему компьютеру, насколько  вам понравилось каждое из  них. Для
точности повторяете аналогичные  действия 3-4  раза.  Потом даете компьютеру
команду  формировать  предварительные  результаты  и  снова  заказываете  10
произведений. На этот раз ничего не сообщаете компьютеру, а лишь записываете
собственные оценки, а компьютер -- свои, не  сообщая их вам. Потом вызываете
меня, и мы сравниваем результаты.
     --Для   начала  следует   выбрать  какой-нибудь   простой  жанр,  а  не
синтетический, -- добавил Моррисон. Хэндерган  понял, что эволюция искусства
у элиантов породила  множество  смешанных и промежуточных форм,  и удивился,
что не подумал об этом раньше.
     --О,  я не настолько восторженного  мнения  о ваших  компьютерах, чтобы
сразу давать им задания  максимальной сложности, -- усмехнулся Хаулион. --И,
честно говоря,  я буду разочарован,  если из вашей  затеи  вообще  ничего не
выйдет.
     --Должно выйти,  -- оптимистично заверил Фрэнк. --На Земле мы уже давно
используем компьютеры для  реставрации  старых произведений искусства. И они
очень хорошо определяют,  как должны выглядеть утраченные фрагменты.  Хотя у
нас  всегда  находились консерваторы, считавшие  вмешательство машин  в дела
искусства недопустимым...
     --Вот  как?  Значит,  эти  машины  не так хорошо справляются  со своими
задачами, как вы говорите?
     --Да нет же, просто эти люди считают применение машин в этой области...
неизящным. Честно говоря, у меня было опасение, что и элианты...
     --Но  это же абсурд!  Впрочем, я догадываюсь,  откуда он берется.  Ваша
цивилизация    основана    на    неорганических    машинах.   Отсюда    идет
противопоставление: машина -- жизнь, машина -- мозг, машина -- искусство.  У
нас то, что можно назвать машинами  -- это формы жизни, и вопрос лишь в том,
насколько  они  способны справиться с теми  или иными задачами, а не  в том,
допустимо ли ставить  перед ними  такие задачи. Если некое действие является
изящным  для  элианта,  то нет  разницы,  совершает  ли  он  его  с  помощью
собственных рук или дополнительных приспособлений.
     --И наоборот? -- невинно поинтересовался Фрэнк.
     --И наоборот, --ответил Хаулион с некоторым, как показалось Хэндергану,
неудовольствием   в  голосе.  --Разумеется,   следует  различать   действия,
совершаемые элиантом, и действия, совершаемые для элианта. -- Он опустился в
кресло перед ком-устройством и вложил пальцы в углубления клавиатуры. --Ваша
машина готова?
     Один   из   техников  кивнул.   Тонкие   пальцы  элианта  пробежали  по
углублениям. В  помещении  стемнело,  и лишь на  клавиатуру падал  с потолка
рассеянный  свет.   "У  этой  клавиатуры  нет  кнопок   и  вообще  подвижных
механических  частей,  --  подумал  Фрэнк.   --Интересно,  на  чем  строится
сенсорный механизм? Изменение емкости?  Или...  просто-напросто в каждое  из
этих углублений выходят нервные окончания?"
     Земляне  готовы  были  увидеть что-то  необычное,  но  вместо этого  на
противоположной стене возникло нечто, что Фрэнк сперва принял за  затейливый
орнамент. Но потом, вглядевшись в образующие рисунок  символы, он понял, что
они  слишком сложны и многообразны для ничего не значащего узора: перед  ним
было стихотворение на  элиантском поэтическом языке. Удивительное дело, один
лишь  внешний  облик  стихотворения,  очертания  букв  и  слов,  делали  его
совершенным произведением искусства. Фрэнк подумал, насколько  полезным было
участие в  работе Моррисона: если  бы программисты ориентировались на земные
формы искусства, компьютер не догадался бы анализировать стихи  с этой точки
зрения.
     Элиант коснулся еще каких-то кнопок, текст стал крупнее и изменил цвет.
Фон приобрел багровый оттенок; от стихотворения  веяло тревогой и отчаяньем.
Хэндерган   машинально   отметил,  что,  несмотря  на  вогнутую  поверхность
стены-экрана,  текст  выглядит  плоским,  что  требует  достаточно  сложного
пересчета при выводе изображения.
     Элиант  бросил небрежный взгляд на  экран земного  компьютера;  хотя он
видел эту машину впервые, но,  как  и другие представители  его расы,  сразу
усвоил данные ему пояснения.
     --Все работает, не так  ли?  -- спросил он. Техник подтвердил это. -- В
таком случае, господа, благодарю вас и не смею более