задерживать.
     Фрэнк  не  ожидал,  что  их  выпроводят  так  быстро,  но вынужден  был
подчиниться.  Желание  элианта  уединиться, дабы  насладиться  искусством --
свято.
     Меж  тем   Хэндерган,  разумеется,   не   был   единственной   надеждой
компьютерного  проекта.  Вернувшись  в Миссию,  он  узнал  о  крупном успехе
агентов Торгового Отдела -- тем наконец-то удалось  сбыть партию компьютеров
одному  из лантинов,  однако  вовсе  не для того, чтобы  получить  доступ  к
элиантским   архивам.   Эти   компьютеры   были   лишь   наживкой:   земляне
разрекламировали  их  как средство  для создания  принципиально  новых  форм
искусства. В самом  деле, у элиантов не было ничего похожего на фильмы: дело
не только в том, что им претил столь коллективистский вид искусства, но  и в
том,  что экранизация  литературных сюжетов была бы  сочтена  вульгарностью,
насилием   над   воображением   и   свободным  восприятием,   принудительным
навязыванием фиксированных образов.  Но  компьютерная анимация,  позволявшая
динамически манипулировать абстрациями, открывала новые горизонты, что давно
уже  было  известно художникам Земли. Элианты, однако, со своим тысячелетним
консерватизмом долгое время относились скептически к затеям  земных варваров
-- и  вот, наконец, лед  треснул. Несколько десятков представителей  древней
расы заинтересовались идеей создания компьютерных клипов.
     Мюллер был  чертовски доволен этой  новостью и,  похоже, даже не придал
значения   неудаче   Фрэнка   с   прямым   подключением   к   эксанвилльской
коммуникационной сети.
     --У меня сложилось твердое впечатление, что Хаулион не хочет давать нам
доступ к их архивам, -- настойчиво повторил Фрэнк.
     --Но он же говорил вам, что в принципе не возражает, разве нет?
     --Элианты  предпочтут  изящную  ложь   неизящной  правде,  --  вспомнил
Хэндерган фразу Моррисона.
     --Но  ведь это  только домыслы. Возможно, ваш  эксперимент  изменит его
мнение. А  если  и  нет, то на  нем свет  клином  не сошелся, хотя  этот ваш
Хаулион  и  пользуется среди  своих  определенной известностью,  --  поведал
Мюллер  информацию, никак не входившую в компетенцию начальника Технического
Отдела. --Так  или иначе, если мода на клипы распространится, никуда элианты
не денутся. Им понадобятся компьютеры, и им понадобятся средства связи между
ними, дабы обмениваться своими шедеврами. А значит, они так  или иначе дадут
нам доступ в сеть...
     --Это  еще отнюдь не означает  доступа  к архивам, -- усмехнулся Фрэнк.
--Они могут создать новую сеть, пусть даже на тех же физических каналах.
     --Ну,  те  же каналы -- это  уже  кое-что, --  Мюллер,  похоже,  совсем
утратил бдительность и говорил о нелегальном доступе к элиантской информации
открытым текстом.
     --Однако  до  сих  пор вам не  удалось расшифровать элиантскую  систему
кодов.
     Мюллер поднял на Фрэнка изумленный взгляд.
     --Не будете же вы утверждать, что за несколько лет существования Миссии
вы так  и  не  докопались  ни до  одного  оптического  кабеля,  -- продолжал
инженер.
     --Вы способный молодой человек, -- усмехнулся Мюллер.
     --Поэтому я здесь, не так ли?
     --Да,  Хэндерган...  Действительно, однажды мы раскопали кабель.  Нашли
его,  проведя прямую между двумя древними элиансткими домами. Что  любопытно
--  кабель шел перпендикулярно предполагавшемуся направлению, т.е. никак  не
мог соединять  эти дома... Информация  по  кабелю передавалась  редко,  и мы
действительно не смогли ее расшифровать. Несмотря на все наши компьютеры.
     --Значит,   ком-устройства   занимаются   не   только   цифроаналоговым
преобразованием, но и сложной шифровкой? Хм...
     --Вас это удивляет?
     --Получается, что  ком-устройства  все же  ближе к компьютерам,  чем  к
ви-фонам.
     --Скрэмблер еще не компьютер. Это чисто  аппаратное кодирование... Сами
элианты, насколько нам известно, и не задумываются о том, как передается  их
информация.
     --Но зачем это вообще нужно? На планете десятки тысяч лет не было войн.
Нет коммерции, конкуренции. От кого шифровать информацию?
     --Друг от друга.
     --Непохоже, чтобы элианты страдали нездоровым любопытством и стремились
перехватить чужие переговоры. Да и, кроме того, они давно уже не помнят, как
это делается технически. Если, конечно, Хаулион говорит правду.
     --Но, должно быть, в те времена, когда  они это  еще помнили,  подобные
предосторожности имели смысл? По-моему, Хэндерган, вы  забиваете себе голову
ерундой. Просто системы шифровки очень древние и достались нынешним элиантам
от менее спокойных времен.
     --Возможно. А  возможно, они введены совсем недавно. У меня нет никакой
уверенности, что  это, как вы  говорите, чисто  аппаратное  кодирование.  На
клавиатуре  ком-устройства  полсотни  символов.  Более  чем  достаточно  для
программирования любой сложности, а не только  для того, чтобы набрать номер
или изменить параметры изображения.
     --Вы полагаете, что  они  сознательно прячут свою информацию от  нас? У
вас есть какие-нибудь доказательства?
     --Никаких.   Просто   предположение.   Мы    должны   быть   готовы   к
неожиданностям.
     --Почему  бы  заодно не предположить, что элианты -- просто  биороботы,
созданные,  чтобы  обмануть  нас,  а  подлинные  хозяева  планеты  --  айри,
собирающие  информацию  о  нас  и  ждущие  своего часа,  чтобы  напасть?  --
скептически  пожал  плечами  Мюллер. --Надо  исходить из  реальности,  а  не
строить романтические гипотезы. Собственно, мы не можем даже утверждать, что
вся местная связь идет по шифрованным каналам. Мы ведь подключались только к
одному  кабелю, и то  на ограниченный срок,  дабы элианты не  заметили нашей
возни.
     --Романтическая это гипотеза или нет, а я ее высказал, и пусть на более
высоких уровнях решают, что делать с ней дальше,  -- сухо резюмировал Фрэнк.
Он начинал  разделять раздражение Моррисона по поводу наглой самоуверенности
землян вообще и техников в частности.
     Следующий вечер ознаменовался необычным телеразговором. Когда прозвучал
сигнал вызова,  Фрэнк,  нажимая  клавишу "Прием",  ожидал  увидеть  Мюллера,
Моррисона или кого-нибудь из коллег по Техническому Отделу. Вместо  этого на
экране возникло  белое лицо Хаулиона. Фрэнк знал, что  элианты связываются с
Миссией посредством видеофонов,  которые в изобилии раздавались землянами на
первой стадии контакта; однако он не ожидал, что гирт Йоллесиэнский напрямую
позвонит ему.
     --Приветствую,  Хэндерган.  Я  полагаю,  вам  будет   любопытно  узнать
результаты эксперимента.
     --О, разумеется! Все уже готово?
     --Да. Ваша машина ждет вашей команды.
     --Подождите. Надо еще подключить Моррисона и...
     --Я уже на линии, Фрэнк,  --  раздался  голос  экзоэтнолога.  --Эннальт
предупредил меня.
     --В  таком  случае,  я фиксирую  наш сеанс  как официальный...  Готово!
Теперь все происходящее протоколируется. У вас нет возражений, гирт?
     --Никаких.
     --Отлично. Итак,  я передаю код,  --  Фрэнк  нажал несколько  клавиш, и
установленный в доме Хаултона  компьютер выплюнул распечатку на английском и
элиантском. Одновременно этот текст возник на мониторе у Фрэнка.
     --Теперь ваш рейтинг.
     Элиант поднес  к  экрану свой  перечень из  десяти названий.  Компьютер
зафиксировал их.
     --Сравниваем.
     Оценки  Хаулиона  и  компьютера  полностью   совпали   по  6  позициям.
Разногласия  возникли только  по  поводу второго-третьего и седьмоговосьмого
мест.
     --Ну что ж,  -- подвел итог элиант, --  результаты весьма впечатляющие.
Правда, ошибка в самом начале списка, в  определении второго места... но тут
я и сам колебался, какое из стихотворений поставить на второе, а какое -- на
третье.  Да,  Хэндерган,  ваша  идея  работает.  Пожалуй,  я  приобрету  ваш
компьютер.
     Глаза Фрэнка сияли торжеством.
     --И предоставите нам  доступ к  архивам? --  поторопился  он  закрепить
успех.
     --Быть  может,  Хэндерган,  быть  может, --  охладил  его пыл  Хаулион.
Вероятно, он  собирался  этим ограничиться,  но  потом все  же  снизошел  до
объяснений:  --В  последнее время благодаря вашим усилиям (Фрэнк  понял, что
речь идет об  усилиях землян)  у нас много разговоров об этой  вашей идее  с
компьютерами и  архивами. Мы даже больше  стали  общаться друг с  другом, --
элиант усмехнулся. --Как вам уже известно, никто не может запретить  элианту
принять  ваше предложение и дать вам доступ к хранилищам, равно как никто не
может  и  заставить его это сделать. Но каждый может  счесть такое  действие
изящным  или  неизящным,  в  той  или  иной  степени.  Очень  многие  вообще
безразличны к этой идее, но ее сторонники и противники, если не договорятся,
могут объявить друг  друга гфурку,  а  это,  как вы понимаете, нежелательно,
хотя и  не приведет  ни  к чему  более страшному,  чем взаимный  бойкот ряда
элиантов,  которые,  возможно, и так не перемолвились  бы  ни словом  за всю
жизнь. Так что я не могу вам пока сказать ничего определенного. Но я склонен
поддержать вашу идею.
     Новости   распространяются   быстро.   В   скором  времени  об  успехах
компьютерного  проекта, хотя  пока  что и  относительных, говорили  по  всей
Миссии. Кажется, это не очень нравилось  Мюллеру и тем, кто за  ним стоял --
они предпочли бы, чтобы  к проекту относились как  к самой заурядной сделке,
интересующей  исключительно  Торговый  Отдел;  но,  тем  не  менее, тема эта
каким-то  образом  привлекла  всеобщее  внимание,  даже  потеснив  на  время
спортивные   события,   основной  предмет  разговора  между  людьми   разных
профессий.   Конфиденциалный  рапорт  Дипломатического   Отдела   извещал  о
нарастании  общественной  активности  среди  элиантов;  образовывались новые
лантины и расширялись прежние, по косвенным признакам можно было судить, что
Хаулион сказал правду -- элианты действительно  стали  больше общаться между
собой.  Последний  раз  такое оживление наблюдалось, когда шли переговоры об
открытии на  планете Земной Миссии. Последовавшая  затем попытка контакта со
стороны зурбицан не  вызвала подобных процессов -- отвращение элиантов  было
слишком единодушным и не требовало обсуждений.
     Хаулион  все  еще  медлил  с  приобретением  компьютера,  но  несколько
элиантов уже сделали  свои  заказы. Ожидалось, что не сегодня-завтра земляне
получат легальный доступ  к  первому  из хранилищ. Работы у Фрэнка в эти дни
было более чем достаточно,  а  вскоре  должно было  стать еще  больше. И вот
как-то раз под вечер, оторвавшись от  монитора и помассировав усталые глаза,
он решил немного прогуляться по степи. Выйдя из корпуса,  Фрэнк почти в упор
столкнулся  с  Моррисоном,  который  шел   куда-то  с   озабоченным   видом.
Экзоэтнолог никак не реагировал на инженера, пока не налетел на него.
     --Что с вами, Эдвард? Вы приобрели  привычку ходить во сне? В последнее
время, правда, столько дел, что скоро и у меня появится такая привычка.
     --А, Фрэнк... Черт знает что  такое творится...  То есть я, конечно, не
вас имею в виду. Видите ли...  да  нет, это полная чушь. У вас какой уровень
допуска? -- внезапно спросил Моррисон.
     --Разумеется, A. Я занимаюсь всеми инфокоммуникациями Миссии,  вы  что,
забыли?
     --А, ну  да,  да...  Конечно. Понимаете ли,  поступила конфиденциальная
информация... якобы информация чрезвычайной важности. Она действительно была
бы чертовски  важной, если  бы была правдой. Но  она не может  быть правдой!
Элианты на это не способны!
     --Да о чем, в конце концов, речь? -- воскликнул Фрэнк, теряя терпение.
     --О том, что элианты будто бы собираются уничтожить грумдруков.
     --Вот  как?  -- Фрэнк,  разумеется,  был  удивлен, но отнюдь  не считал
подобное невозможным, помня об отношениях между расами.
     --Говорю вам,  это совершенная чепуха! Разумеется, элианты  терпеть  не
могут грумдруков. Одно упоминание о них  -- это рильме гфурку. И они были бы
рады, если бы грумдруки исчезли. Но перебить их своими руками?
     --А почему нет?  Ведь у  элиантов  нет морали в  нашем понимании. У них
есть понятия  "изящно"  и "неизящно". Грумдруки неизящны,  причем не  только
внешне, а со всех точек зрения. Так почему же...
     --Фрэнк, вы когда-нибудь видели таракана?
     --Нет. Ведь эти твари уничтожены сто лет назад.
     --Не  все,  кое-где  они  сохранились.  Но  в  целом  да,  человечество
покончило  с ними,  мобилизовав для  этого самые передовые достижения науки.
Так окончилась война, длившаяся тысячелетиями. Причиной этой войны  была  не
столько даже роль тараканов как разносчиков инфекции, сколько патологическое
отвращение  людей к этим  насекомым. Кто-то  даже  сказал, что  ненависть  к
таракану  --  один  из фундаментальных человеческих  инстинктов.  Но  именно
поэтому   нашлось  бы   весьма  немного  людей,   готовых  давить  тараканов
собственными  пальцами. У элиантов же,  с  их культом  изящного, все гораздо
глубже.  Они  запрещают  себе  даже  думать  о  грумдруках.  Как  они  могут
спланировать их уничтожение, если даже разговоры об этом под запретом? Кроме
того, элианты вообще считают неизящным физическое насилие. Если бы это  было
не  так, они покончили  бы с  грумдруками  давным-давно,  в менее  спокойные
времена. Но они даже и тогда ограничились тем, что вытеснили их на Остров. А
теперь...  когда у элиантов  не  осталось  никаких  общественных структур...
когда  забыты технологии...  я  не  представляю  себе,  как  подобное  можно
осуществить даже чисто технически.
     --Ну хорошо. Но ведь информация о готовящемся побоище откудато исходит?
     --Вот  именно источник  информации окончательно убеждает меня, что  все
это чепуха. Дело в том, что сведения получены от... грумдруков.
     --От грумдруков? -- изумился Фрэнк. --Я думал, у нас с ними нет никаких
контактов.
     --Ну, у них все-таки статус D, а не E. Попытки контакта предпринимались
много  раз.  На  Острове  было оставлено  много  ви-фонов,  в  надежде,  что
кто-нибудь из его  обитателей захочет  с нами связаться. Считалось, что  все
эти ви-фоны грумдруки методично уничтожали.  Но  оказалось, что некоторые из
них  сохранились. И вот  не далее  как  сегодня один  из грумдруков  передал
сообщение о готовящемся акте геноцида.
     --И что, он привел какие-то доказательства?
     --Никаких. Сослался на сведения, будто бы полученные непосредственно от
элиантов.
     --Разве элианты общаются с грумдруками?
     --Разумеется, не общаются.  Если, конечно, не считать все наши сведения
об элиантах грандиозной мистификацией.
     --Тогда с какой стати  этой чепухе вообще  придается какое-то значение?
Грумдруки  ненавидят  элиантов. Грумдруки  ненавидят  нас. Почему  бы им  не
попытаться  посеять  между  нами  раздор?  Причем  именно таким  примитивным
способом. Наивный донос, которому ни один здравомыслящий человек не поверит.
Так почему ж ему верят?
     --Я -- не верю.  Но вообще...  По-моему, весь шум  из-за того,  что это
первая  инициатива  контакта,  исходящая  от грумдруков.  Но  есть еще  одна
странность. Это язык, на котором он к нам обратился. Собственно, мы не знаем
толком грумдрукского  языка.  Известно лишь о  его родстве с элиантским, что
находится  в полном соответствии с теорией  о некогда совместном  проживании
двух рас. Но это весьма дальнее родство, сходство скорее грамматическое, чем
фонетическое,  притом  язык  грумдруков  куда  проще  и  беднее.   Так  вот,
сегодняшний грумдрук обратился к нам на элиантском...
     --Выходит, они еще помнят язык своих врагов.
     --...на элиантском поэтическом языке!
     --Этот язык появился позже изгнания грумдруков на Остров?
     --Трудно  сказать.  И  то,  и  другое   произошло  очень  давно,  а  об
особенностях  элиантских летописей  я  вам  уже рассказывал.  Вот  разве что
обещанный доступ  к архивам...  Но  дело не  в этом. В отличие  от бытового,
закостеневшего   много  тысячелетий  назад,  поэтический   элиантский   язык
эволюционировал. Не сильно, но все-таки. И можно с уверенностью сказать, что
грумдрук говорил  на его современной версии.  Не вполне гладко, конечно,  но
тем не менее. А это означает, что контакты между элиантами и грумдруками все
же  существуют.  И  существуют  элианты, настолько сочувствующие грумдрукам,
чтобы учить их поэтическому языку. Нашего друга Хаулиона  хватил бы удар при
одной  мысли  о подобном  кощунстве...  А  раз  есть такие элианты,  то  они
действительно могли передать грумдрукам информацию об угрозе для их расы.
     --Выходит, дело серьезнее, чем кажется!
     --Я все равно в это не верю. Элианты не способны на геноцид. Ни идейно,
ни технически.
     --Хм...  А вы помните неприкрытую угрозу Хаулиона во время  нашей с ним
первой встречи? У меня  все не выходят из головы его слова о средстве борьбы
с неизящным в масштабах планеты. Идеально подходит в качестве  оружия против
грумдруков, вы не  находите? И у меня мелькнула мысль, что это может быть за
оружие.  Точнее, мелькнула  она давно,  когда  Хаулион  сказал,  что следует
отличать сделанное элиантом от сделанного для элианта.  Второе  как  бы и не
подлежит строгой оценки с точки зрения  изящества. И тогда  это самое оружие
не надо искать в древних хранилищах -- оно у нас перед глазами.
     --Айри!
     --Именно.  Единственное оружие, которое  способно сделать что-то  само,
избавляя хозяина от прямой  ответственности. Существа, чье  предназначение в
том и состоит, чтобы делать за элиантов грязную работу.
     Моррисон  хотел  что-то ответить, но  в  этот момент в  кармане  у него
запищал ви-фон. Экзоэтнолог вытащил прибор,  буркнул  в экран "Уже  иду!"  и
поспешно распрощался с Фрэнком.
     Хэндерган  не  оставил  своего  первоначального  намерения  и,  миновав
отмеченную сигнальными огнями границу  Миссии, вышел  в  степь.  Солнце  уже
спустилось  к  горизонту, и небо  было  почти совсем  черным;  казалось, что
ночная степь  залита  светом мощного оранжевого прожектора. Фрэнк  знал, что
необычно темный цвет  эксанвилльского неба обусловлен именно этим солнцем, в
спектре которого превалирует красная, а не голубая составляющая; ведь именно
коротковолновый голубой свет, наиболее рассеиваемый атмосферой, придает небу
привычный   землянам   оттенок.   Однако   знание  физики  не   спасало   от
подсознательной  аналогии  с  мертвыми,  лишенными  атмосферы  мирами,   чьи
трехмерные фото -- напоминание о первом этапе освоения космоса, исследовании
Солнечной системы -- каждый землянин видел не  раз. Фрэнк подумал, что особо
впечатлительный  человек,  впервые  попав  под  эксанвилльское  небо,  может
почувствовать удушье.
     Затем мысли инженера вернулись к тому, что он только что услышал. Фрэнк
прикрыл  глаза и  представил  себе  грумдрука,  вспомнив некогда виденную им
голограмму. Действительно,  две расы  Эксанвилля  представляли собой  полную
противоположность. Если  элианты  вызывали у Фрэнка ассоциацию с  эльфами из
старых   легенд,   то   грумдруки  идеально   подходили  на  роль  гоблинов.
Низкорослые, сутулые,  с узловатыми конечностями, покрытые серой морщинистой
кожей. Голые  черепа, грубые черты лица, безобразные как с элиантской, так и
с  земной  точки  зрения. Хэндерган  задумался о  природе изящного.  Понятия
красоты различны у разных народов, не говоря уже о разных биовидах, и все же
некие общие закономерности есть. Так, почему землянину, ничего не знающему о
языке  эллиантов,  слово  "элле" кажется изящным,  а  "гфурку" --  наоборот?
Должно  быть, подумал  Фрэнк,  все  дело  в  легкости  произнесения. Из всех
гласных звук "э" требует наименьших усилий при  произнесении, а  звук "у" --
наибольших. Неблагозвучные слова -- всего лишь слова с низким КПД. Очевидно,
у  рас,  чья  артикуляция   принципиально   отличается  от  гуманоидной,   и
представления о благозвучии иные. Но элианты и земляне похожи... и грумдруки
тоже, если  уж на  то пошло, хотя  они и дальше  от тех и  других. Пси