ты был у Пауля, -  Реви  улыбнулся.  -  Не  ради  спортивных
развлечений я выбросил  на  систему  такие  деньги.  У  меня  теперь  свой
"Мединформ". В любой час дня и ночи я могу получить  любую  информацию  из
любой части страны, разумеется, медицинскую. Хочешь знать, сколько человек
на данный момент гриппует в Бэрдокке?
     - Ну нет, избавь меня от такой информации. Но я бы с интересом узнал,
сколько на данный  момент  в  Бэрдокке  гнездится  истинных  глупцов.  Так
сказать, "мозговых туманностей". Можешь такое?
     - О глупцах, тем более истинных, я  как-то  не  думал,  -  рассмеялся
Реви. - Вот с гениями и откровенными дураками дело обстоит проще.
     - Дон, - спросил Куртис. - Помнишь химический концерт Фроста? С этими
свечами и заклинаниями?
     - Еще бы.
     - А фразу Дэйва? Помнишь, он так странно сказал: "Если мы завтра  еще
и выиграем у ривертаунцев..."
     Реви засмеялся:
     - Если хочешь знать, Рон, наша команда на другой  день  действительно
выиграла у ривертаунцев.
     Куртис вопросительно уставился на друга.
     - Ты должен помнить, Рон, ведь Билл,  начиная  свои  фокусы,  сказал:
думайте! И пояснил: думайте о главном! Он пытался подвести нас к озарению,
помочь нашим мозгам. Это был не  просто  фокус,  он,  кажется,  чего-то  и
впрямь добился. Вот, видимо, подобное озарение, инсайт, есть такой термин,
посетило нашего Дэйва.
     - Значит, не один я чувствовал некую тревогу?
     - Разумеется.  К  сожалению,  ни  Билл,  ни  Дэйв  не  нашли  времени
поделиться с нами тем, что они открыли. Я много думал о том  вечере,  Рон.
Иногда мне кажется, Фрост вплотную подошел к чему-то чрезвычайно  важному,
может даже, к некоему новому способу воздействия на функции  человеческого
мышления. Подчеркну, к химическому способу, при этом  к  способу  прямому,
воздействующему сразу на интеллект, без выхода  на  эмоциональные  центры.
Чувство тревоги или радости, скорее всего, провоцировалось  музыкой  Инги,
такую маскировку придумал, несомненно,  сам  Фрост.  Тут  понимаешь,  Рон,
странная штука. В сущности, не  будучи  хорошим  психологом,  Фрост  нашел
мощный способ раскачивать хоровую доминанту.
     - То есть основную идею?
     - Вот именно. Но подчеркиваю, не чувственную, как  это  происходит  в
случае с наркотиками, а интеллектуальную.
     - Хочешь сказать, в тот вечер доминантой Дэйва была  эта  мыслишка  о
возможном выигрыше у ривертаунцев?
     - А почему нет? - удивился Реви. - Одних тянет к обобщениям, других к
анализу, третьих - к прогнозу. Прогноз, в  некотором  смысле,  производное
первого и второго.
     - Убедил, убедил, Дон.  И  ты  что,  не  знаешь  до  сих  пор  ничего
определенного о работах Фроста?
     - Конечно. Ведь он ничем таким со мной не делился.
     - А кто мог знать о его работах?
     - Не сомневаюсь, Дэйв. Возможно, Анри. Допускаю,  что  кое-что  знала
Инга.
     - А твой "Мединформ"? Он ничего такого не знает?
     Реви улыбнулся:
     - Не хитри, Рон. Выкладывай, что там у тебя?
     - Почему у меня? У нас. Так точнее. Я думаю о гибели Дэйва, Рон, и  о
затянувшихся болезнях Инги... Эта подпольная  лаборатория,  теперь  смерть
Анри... Даже добровольное положение Сиднея Маури Джинтано в его криогенный
гроб укладывается в эту схему... Ты не находишь?
     Он выложил на стол письмо Джинтано-старшего,  и  анонимку,  взятую  у
Камилла.
     Реви кивнул:
     - Кажется, мы идем по одному следу.
     - Что ты имеешь в виду?
     - А вот что, Рон. Примерно через полгода после гибели Дэйва, ко  мне,
чисто конфиденциально, обратился сотрудник  одной  известной  промышленной
фирмы. Жалкое зрелище, Рон. Обломки человека,  клубок  измотанных  нервов.
Если его что-то и поддерживало, то только обрывки  столь  же  измочаленных
надежд. Выяснилось, что примерно за год до нашей встречи этот человек,  по
предложению лиц, которых он мне не назвал, согласился  принять  участие  в
некоем  закрытом  эксперименте,  сулившем  недурные  дивиденды   для   его
организаторов. Речь шла о составлении регулярных  экономических  прогнозов
при помощи, скажем так, "интеллектуального" допинга. Результаты прогнозов,
Рон, оказались просто  ошеломляющими.  В  течение  короткого  времени  мой
пациент, принимая предложенный ему препарат, решил ряд невероятно  сложных
задач. А потом нервный срыв, депрессия, провалы в памяти... И дело  тут  в
том, - Реви поднял глаза на Куртиса, - что все это совпадает во времени  с
последними месяцами жизни Дэйва Килби...
     - ...и арестом Фроста, - закончил за Реви Куртис.
     - Если бы только это.
     - Говори.
     - Инга...
     - Почему ты сразу не забрал ее в свой институт?
     -  Этому  воспротивился  Сидней  Маури  Джинтано.  Я  не   смог   его
переубедить. Правда,  надо  признать,  в  его  клинике  работают  классные
специалисты.
     - Но потом, потом, когда старика не стало?..
     - Потом этого не захотел Лаваль. Потом этого не захотел Эрвин  Килби,
а ты ведь знаешь, как близко к Камиллу он стоит.
     - Этот твой пациент... Где его можно найти?
     - На Северном кладбище, - Реви печально улыбнулся. - Кровоизлияние  в
мозг. Этого следовало обкидать.
     - Хочешь еще один сюрприз, Дон?
     - Выкладывай.
     Куртис помолчал. Потом сказал негромко:
     - Ты должен знать. Фрост вышел из Куинсвилла.
     - Ты видел его?
     - Нет. Получил записку. Он подписался школьной кличкой - Тот.
     - Прозвищем, Рон, - укорил Реви Куртиса. - Не кличкой. Прозвищем. - И
вдруг замер: -  Но,  Рон!  Ведь  если  он  в  Бэрдокке,  первым  делом  он
отправится к Инге!
     - Я убежден в этом.
     - И ты говоришь так спокойно? До тебя  что,  не  доходит,  что  Фрост
последний из злополучной четверки? За ним же устроят настоящую  охоту.  Не
знаю, кто, но эта охота, может,  уже  началась.  Дэйв,  Анри,  Инга...  Мы
должны перехватить Билла.
     Реви вскочил. Быстрые движения скрадывали его хромоту:
     - У нас мало времени, Рон.
     - Но почему?
     - Да потому, Рон, что мы, наверное, не единственные,  кто  подумал  о
том, что Фрост непременно явился к Инге. Вставай, идем. Часа через полтора
мы просто обязаны быть в Бэрдокке.



                          10. ИНСАЙТ (ОЗАРЕНИЕ)

     Неожиданная встреча в салоне "Кентавр" окрылила инспектора.  Человек,
в существование которого никто не верил, в существовании  которого  иногда
сомневался и сам Янг, оказывается, все  три  последних  года  жил,  ходил,
занимался своими делами совсем рядом со столицей - в том же Бэрдокке.
     Макклиф. Доктор Макклиф.
     Крупная рыба, сказал себе Янг. Она  не  должна  сорваться  с  крючка.
Разговор, услышанный им три года назад на разгромленной полицейскими вилле
Инги Альбуди, не был плодом его расстроенного воображения.  Не  исключено,
что через доктора Макклифа удастся выйти и на таинственного Блика. Янг  не
верил, что это всего лишь  безвестный  сотрудник  фирмы  и  что  он  исчез
навсегда.
     Поглощенный мыслями, Янг  чуть  было  не  прозевал  очередную  удачу,
однако удача сама окликнула его с внешней стороны бульвара. С  удивлением,
но и с удовольствием Янг узнал дежурного администратора салона "Кентавр" -
Еву Чижевски.
     Он гостеприимно распахнул дверцу машины.
     - Мне повезло, - сказал он искренне.
     - Это мне повезло, - рассмеялась Чижевски.  -  Я  опаздываю.  У  меня
строгая массажистка.
     - Разве ваш салон не предоставляет подобных услуг?
     Ева Чижевски засмеялась:
     - У нас превосходные  специалисты,  но  массаж  это  ведь  не  просто
массаж... Мадам Жанэ моя близкая приятельница.
     - Понимаю. - Янгу все нравилось в подтянутой блондинке. - Сколько  вы
там пробудете? Час? Два?
     - Часа два, не больше.
     - Может, пообедаем вместе?
     - Почему бы и нет? - Ева Чижевски улыбнулась. - Если вы плохо  знаете
Бэрдокк, советую побывать в "Зодиаке".


     Они провели в "Зодиаке" полтора часа.
     Им никто не мешал, скованность Янга испарилась,  он  с  удовольствием
слушал  блондинку.  Бэрдоккские  гении,  бэрдоккские  чудеса,  бэрдоккские
перспективы  -  на  взгляд  Янга,  Ева  Чижевски  оказалась  еще   большей
патриоткой,  чем  несчастный  рыжий  таксист,  но  слушать  ее  было  куда
приятнее.
     - Вы родились в Бэрдокке?
     - О, нет. Я из штата  монументов.  Наша  Балтимора  буквально  набита
памятниками. А в Бэрдокк меня пригласил дядя, он лечащий врач в  одной  из
клиник Джинтано.
     - Удалась вам карьера?
     Ева чуть сдвинула брови.
     - Есть проблемы? - он коснулся пальцами ее тонкой руки.
     Ева пожала плечами:
     - Как сказать? Мне нравится работа в салоне, но до этого  я  помогала
генеральному консультанту фирмы Джинтано...
     - ...то есть главному врачу клиники Джинтано?
     - Вот как? Вы знаете доктора Макклифа?
     - Не очень коротко, - хмыкнул Янг. - Но, думаю, нам не избежать более
близкого знакомства.
     - Ну да, - вспомнила Ева Чижевски, - ведь ваш брат содержит аптеку.
     И повела плечом:
     - С доктором Макклифом нелегко вести дела. Он,  придирчив  и  излишне
пунктуален.
     - Не худшая черта.
     - Возможно...
     - Да бог с ним, с доктором Макклифом, - засмеялся Янг. -  Работая  на
генерального консультанта, вы, наверное, встречали и более приятных людей.
     - Еще бы!
     - И все они имели отношение к индустрии лекарств?
     - Как правило.
     - А не запомнилось ли вам такое имя - Блик?
     Ева задумалась:
     - Ничего такого не припоминаю. Чем он занимался?
     - Возможно, осуществлял некие деловые связи со школой "Брэйн старз".
     - О, "Брэйн старз"! -  глаза  Евы  широко  распахнулись.  -  Я  часто
встречала Дэвида Килби,  он  занимал  пост  технического  директора  фирмы
Джинтано.  Несколько  сумрачный,  но  удивительно  отзывчивый  человек.  И
деловой. При нем фирма процветала.
     Она ответно тронула инспектора за руку:
     - К доктору Макклифу довольно часто заглядывал Анри Лаваль.  Огромная
потеря для Бэрдокка... - Она на мгновение опустила  глаза,  потом  подняла
их, они сияли: - Мы все были влюблены в Анри  Лаваля...  Не  было  случая,
чтобы он пришел к нам без орхидей...
     Янг улыбнулся ее непосредственности:
     - Я отвезу вас в салон. До какого часа вы дежурите?
     - До одиннадцати.
     - Вы позволите вас встретить?
     Ева Чижевски довольно строго  взглянула  на  Янга,  но  отказа  в  ее
взгляде он не увидел.


     Над услышанным стоило поразмыслить.
     Блик...
     Килби...
     Нет, это никуда не ведет, нельзя поддаваться чарам созвучий.  Ложный,
несомненно ложный след, но попристальнее всмотреться в  биографию  бывшего
технического директора фирмы Джинтано, конечно, стоит.
     Янг  знал:  Дэвид  Килби  три  года  назад  погиб   в   автомобильной
катастрофе. Это событие повлияло на судьбу Инги Альбуди. По крайней  мере,
главные неприятности в ее жизни начались именно с этого момента.
     Заглянув в справочник, Янг внимательно  изучил  заметку,  посвященную
Дэвиду Килби. В высшей степени положительные оценки. На  той  же  странице
Янг нашел еще одного Килби - Эрвина. Главный редактор популярного  журнала
"Джаст", родной  брат  Дэвида  Килби.  В  списках  постоянных  сотрудников
журнала Янг обнаружил сразу несколько "бэби-старз", в  том  числе  и  Рона
Куртиса, за которым следил сейчас неутомимый Черри.
     Почему бы не заглянуть в "Джаст"?
     Янг задумался.
     Смысл в подобном визите, несомненно, был, хотя  способ,  которым  мог
располагать Янг для идентификации таинственного Блика, вряд ли можно  было
назвать надежным - голоса братьев далеко не всегда схожи.
     Но рискнуть стоило.
     Янг повязывал галстук, когда зазвонил телефон.
     - Могу порадовать вас, коллега, - нейрохимик Нибур явно был  доволен.
- Я добрался до одной статьи, она вас заинтересует. Помните, мы говорили о
химике Фросте? Так вот, в свое время Фрост сделал небольшое  сообщение,  в
котором  утверждал,  что  приток  крови   в   мозг   регулируется   именно
биохимическим путем. Эксперименты проводились на крысах. Ни одна из них не
погибла, по крайней мере, от инсульта, но признаки локальных кровоизлияний
наблюдались довольно часто. Со своим сообщением Фрост  выступил  пять  лет
назад на Бэрдоккском конгрессе. Удивительно, но в дальнейшем этой темы  он
уже не касался. Потерял к ней интерес или эту работы закрыли, не  знаю.  А
вот каким препаратом он воздействовал на  мозг  крыс...  -  Нибур  далеко,
где-то там в столице, засмеялся.  -  Это  же  формулы  и  термины,  Эдвин.
Специальные термины.  Вряд  ли  вы  в  них  разбираетесь.  Могу,  конечно,
прислать вам сообщение Фроста, прокомментировав его... Ага, заедете  сами.
Отлично!


     Анонимное письмо трехлетней давности, полученное  полицией  и  ФБНОЛ,
было написано  на  машинке.  Не  исключено,  подумал  Янг,  направляясь  в
редакцию "Джаст", что машинкой этой в Бэрдокке кто-то еще пользуется.
     Ладно, это потом.
     Издательский центр Джинтано отвлек Янга от мыслей.
     Стальной колосс с окнами только на самом верху. Но внизу  окна  и  не
нужны, вряд ли лучи солнца попадают в ущелье улочки.
     - Извините, вам придется подождать,  -  секретарша  указала  Янгу  на
кресло. - Может, минут десять... Или вы заглянете в другой раз?
     - Я подожду.
     Янг проследил направление взгляда  секретарши  и  увидел  фотопортрет
Анри Лаваля, стянутый по углам крепом.
     - Бэрдокк скорбит...
     Джулия в отчаянии прижала кулачки к груди:
     - Вся страна скорбит.
     - Это так, - кивнул Янг. Впрочем, вполне искренне.
     Он извлек из кармана записную книжку, не хотел терять время.
     "Сколько  "бэби-старз"  поступало  в  школу?   Сколько   человек   ее
закончило?"
     Это я записывал? - удивился Янг.  И  вспомнил:  ну  да,  его  удивила
репродукция знаменитой картины  Херста  -  групповой  портрет  выпускников
"Бэби-старз".
     Репродукция лежала в кармане. Он достал ее и  еще  раз  с  удивлением
пересчитал гениев. Если верить Говарду Ф.Барлоу, их  было  пятнадцать,  но
Херст кого-то не изобразил. Не себя, не себя, сам он на групповом портрете
присутствовал.
     - Я ведь не ошибаюсь, - спросил Янг секретаршу, - школу "Брэйн старз"
закончили пятнадцать человек?
     - Гениев! Гениев? - не без аффекта поправила  его  Джулия.  -  Но  вы
правы, их было пятнадцать.
     - Тогда я не понимаю... Вот у меня репродукция группового портрета...
Подписей, к сожалению, на ней нет... Но сам Херст тут изображен... Значит,
кого-то здесь не хватает?..
     Джулия окаменела.
     Янг понял: он сказал что-то не  то.  Он  понял:  с  этой  секунды  он
потерял уважение секретарши, может даже приобрел в ней врага.
     - Считайте работу Херста незавершенной...
     Джулия не успела  развить  тему.  Из  кабинета  Килби-старшего  вышли
несколько человек.
     Тем же ледяным тоном Джулия произнесла:
     - Пройдите. Вас ждут... Возможно.


     Увидев Янга, Килби-старший вопросительно поднял правую бровь.
     Янг не торопился.
     Кабинет его поразил.
     Он никогда не видел столько разных часов. И почти все  шли,  создавая
странный ритмичный  шум,  поистине  шум  текущего,  уходящего  в  вечность
времени.
     - Эдвин Янг, - представился инспектор. Вранье ему надоело, но  как-то
надо было начать. - Когда-то  я  встречался  с  вашим  братом.  Может,  он
упоминал мое имя?
     - Не думаю, - философски заметил Килби-старший.
     - Это огорчительно. Ведь ваш брат обещал мне в свое время помощь.
     - Финансовую?
     - Не только.
     Килби-старший смотрел на Янга с тяжелым подозрением:
     - Собственно, какое учреждение вы представляете?
     - ФБНОЛ.
     - Но это же полицейское учреждение!
     - Это так... - вздохнул Янг. - Чаще  всего  на  нас  смотрят  как  на
представителей Немезиды. Но вот ваш брат... О, ваш брат  умел  подниматься
над предрассудками... Он хорошо понимал, что превентивные  меры  борьбы  с
наркоманией включают в себя не только запреты... Разве  система  здоровья,
заложенная в Бэрдокке Сиднеем Маури Джинтано, уже совершенна?..
     Килби-старший смотрел на Янга непонимающе. Возможно, он его просто не
слышал.  Пальцы  его  легли  на  строгую  панель,  продолжающую  огромный,
заваленный бумагами  стол,  нажали  там  какую-то  кнопку.  Скорее  всего,
машинально.
     Голос, зазвучавший с записи хорошо укрытого магнитофона,  был  тверд,
хорошо поставлен:
     - "Различна судьба городов в истории. Одни, породив гигантов мысли  и
действия, превратились в музеи - Страдфорд, Веймар, Стагир, другие, пав  в
ноги гигантов, сами стали столицами великих империй - Рим, Париж,  Лондон,
третьи, возведенные гигантами, превратились в рассадники новых  культур  -
Александрия, Санкт-Петербург... А что ждет Бэрдокк? Какой след  в  истории
оставит наш город? Как определят его роль потомки? Может,  ему  определена
роль, сродная тем, пусть крошечным, но величественным городкам древности -
Пергаму, Дельфам, Олимпии?.."
     Килби-старший вздохнул, выключил запись и вновь поднял глаза на Янга.
     - Это голос вашего брата? - спросил инспектор. - Я не ошибся?
     - Вы не ошиблись, - Килби-старший потерял всякий интерес к Янгу.
     Пытаясь вернуть этот интерес, инспектор спросил:
     - Простите, вам знакома фамилия Блик?
     - Блик? - Килби-старший изумленно воззрился на инспектора. - Как  она
может быть мне незнакома? Это девичья фамилия моей матери. Вы  что,  и  ее
знали?
     - О, нет, - Янг категорически отказался от столь высокой  чести.  Как
ни был он взволнован столь  простой  разгадкой  таинственного  псевдонима,
привлекло его внимание нечто совсем иное.
     Песочные часы!
     Точная копия часов Анри Лаваля с такой же  объемистой  подставкой  и,
кажется, с какими-то строками, выгравированными на подставке.
     Впрочем, в кабинете, где столько других часов...
     - Стихи? - удивился Янг.
     Он  дотянулся  до  песочных  часов.  Сейчас  его  никто  не  смог  бы
остановить.
     - "Размерен ход часов, - прочел он вслух. - Тяжел мгновенный груз..."
Как странно?.. Разве можно ощущать время на вкус?..
     Килби-старший открыл рот, но Янг перебил его:
     - Я имею в виду буквальный смысл.
     На глазах изумленного и  несколько  растерянного  Килби-старшего  Янг
быстро  раскрутил  стеклянные  конусы  и  ссыпал  кристаллики  изумрудного
наполнителя на лист чистой бумаги:
     - Как думаете, что это?
     Килби-старший растерянно пожал плечами:
     - Наверное, песок? Нет? Вы сумасшедший? Я сейчас вызову Джулию.
     - Не надо никого вызывать.
     Янг не торопясь свернул лист бумаги и сунул пакетик в карман:
     - К счастью, я не сумасшедший. Но, к сожалению, то, что наполняло эти
часы, не песок.
     И быстро спросил:
     - Вы виделись с Фростом?
     - С Биллом? Билл в Бэрдокке?
     - А вы не знали?
     - Нет. Конечно, нет. Он действительно вернулся?
     - Да, это так, - Янг нахмурился. - Скорее всего, он захочет навестить
вас. Я в этом даже уверен. Ведь эти часы подарил вам он? Или Лаваль?
     Янг видел, как бледность покрывает лицо Килби-старшего,  но  заставил
себя закончить:
     - Так  вот...  Если  Фрост  навестит  вас,  скажите  ему,  что  кашу,
заваренную им с вашим братом, приходится теперь расхлебывать  некоей  Инге
Альбуди.


     Поистине черный день.
     Килби-старший  задохнулся  от  горечи  и  от  возмущения.  Так  легко
попасться на удочку  какого-то  полицейского!  Куда  смотрит  Палмер?  Мир
действительно перевернулся с ног на голову!
     Дотянувшись до бренди,  хотя  нитроглицерин,  возможно,  оказался  бы
уместнее, Килби-старший с отчаянием уставился на выпотрошенные инспектором
часы. Да, подарок Анри... Но почему полицейский запустил  в  часы  лапу?..
Куда смотрит Палмер?.. И что  это  за  гнусные  намеки  в  адрес  Дэйва  и
Билла?..
     К черту! К черту всех!
     Он встал, накинул на плечи плащ, и черным ходом медленно спустился  в
парк, разбитый с южной стороны И