ы должны быть
главным действующим лицом и в марсологии тоже, вы, конечно, не можете
упустить такую возможность! - Латтимер с грохотом отодвинул стул, резко
поднялся и почти выбежал из-за стола.

Марта сидела, не смея поднять глаз на товарищей. У нее было такое чувство,
что на них вылили ушат грязи. Тони Латтимер, конечно, мечтал, чтобы Селим
уехал на "Сирано". Марсология новая наука. И если Селим войдет в нее с
самого начала, он принесет с собой славу знаменитого ученого. Главная роль,
которую Латтимер уготовил себе, механически перейдет Олмхорсту. Слова Айвна
Фитцджеральда звучали в ушах Марты: "Тони хочет стать крупной фигурой, а
когда ты рассчитываешь на это, трудно примириться с мыслью, что кто-то
может быть крупнее". Теперь ей стало понятно презрительное отношение
Латтимера к ее работе. Он не был убежден, что она никогда не сможет
прочитать марсианской письменности. Напротив, он боялся, что она прочтет их
в один прекрасный день.

Айвну Фитцджеральду, наконец, удалось выявить бактерию, которая вызвала
заболевание девушки по имени Финчли. Он легко смог поставить диагноз. После
тяжелой лихорадки больная начала медленно поправляться. Никто больше не
заболел. Но Фитцджеральд так и не мог понять, откуда взялась бактерия.

В университете нашли глобус, сделанный, по-видимому, в то время, когда
город был морским портом. Они установили, что город назывался Кукан или
как-то иначе - словом, с тем же соотношением гласных и согласных.

Сразу же после этого открытия Сид Чемберлен и Глория Стэндиш начали давать
телепередачи из Кукана, а Хаберт Пенроуз включил это название в свои
официальные отчеты. Они нашли, кроме того, марсианский календарь. Год
делился на более или менее равные месяцы, и один из них назывался Дома. Еще
один месяц назывался Нор. Это слово входило в заглавие найденного Мартой
научного журнала.

Зоолог Билл Чандлер все глубже и глубже забирался на морское дно Сиртиса. В
четырехстах милях от Кукана и на пятнадцать тысяч футов ниже его уровня он
подстрелил птицу, вернее, нечто, напоминающее нашу птицу. Она была с
крыльями, но почти совсем без перьев. Это существо было скорее ползающим,
чем летающим, если судить по общепринятой классификации. Билл с
Фитцджеральдом очистили ее от редких перьев, сняли кожу, а затем расчленили
туловище, отделяя мышцу за мышцей. Около трех четвертей тела занимали
легкие. "Птица", несомненно, дышала воздухом, содержащим по крайней мере
половину количества кислорода, необходимого для поддержания человеческой
жизни, и раз в пять больше, чем его было в атмосфере вокруг Кукана.

Это открытие несколько ослабило интерес к археологии, но вызвало новый
взрыв энтузиазма. Вся наличная авиация, состоящая из четырех геликоптеров и
трех бескрылых разведывательных истребителей, была брошена на тщательное
обследование бывшего глубокого морского дна.

"Биологическая" молодежь находилась все время в состоянии крайнего
возбуждения и делала все новые и новые открытия во время каждого полета.

Университет был предоставлен археологам - Селиму, Марте и Тони. Последний
совсем замкнулся и работал один. Научные сотрудники и военные из
Космической службы, которые вначале помогали им, теперь совершали полеты на
дно Сиртиса, чтобы выяснить, сколько там скопилось кислорода и какая жизнь
там могла сохраниться.

Иногда заглядывала Сахико. Большую часть времени она помогала Фитцджеральду
препарировать образцы. У них уже было пять или шесть экземпляров птиц и
несколько рептилий. Еще раньше на дне Сиртиса Билл Чандлер нашел плотоядное
млекопитающее с птичьими когтями размером с кошку. Самыми крупными
образцами оказались животные, очень похожие на "кабана" со стенных росписей
в большой Дарнхульве, и олень с рогом посреди лба, по виду близкий к газели.

Сенсацию вызвала находка одним из отрядов в морской впадине, лежащей на
тридцать тысяч футов ниже Кукана, вполне пригодного для жизни человека
воздуха. Все сняли маски. У одного из участников появились признаки легкой
одышки, и его на руках с криками "ура" отнесли к врачу. Остальные же
чувствовали себя превосходно. Теперь все заговорили о планете как о
возможном месте обитания человечества. Но вскоре Тони Латтимер неожиданно
вновь возродил интерес к прошлому Марса как среди членов экспедиции, так и
у населения Земли.

Марта и Селим работали в музее на втором этаже, они стирали въевшуюся пыль
со стеклянных ящиков, витрин, экспонатов и рельефных надписей. Тони
обследовал так называемые административные помещения в другом крыле здания.
Вдруг из мезонина ворвался в комнату молодой лейтенант и, почти задыхаясь
от возбуждения, крикнул:

- Марта! Доктор Олмхорст! Где вы? Тони нашел марсиан.

Селим уронил в ведро тряпку, которую держал в руке. Марта опустила клещи на
стеклянную витрину.

- Где? - спросили они разом.

- Там, в северной части. - Лейтенант уже пришел в себя и говорил спокойнее.
- В маленькой комнате за "конференц-залом" дверь была заперта изнутри.
Пришлось открывать ее резаком. Там и нашли. Восемнадцать человек. Все сидят
вокруг круглого стола.

Глория Стэндиш, заглянувшая к ним во время второго завтрака, узнав новость,
тотчас отправилась в галерею, где находился радиофон, и вскоре они услышали
ее голос.

- ...восемнадцать человек! Конечно, мертвые. Что за вопрос! Скелеты,
обтянутые кожей. Нет. Я не знаю, отчего они умерли. Меня теперь совершенно
не волнует, нашел ли Билл гиппопотама о трех головах. Сид? Как, вы еще не
знаете? Мы нашли марсиан!

Она повесила трубку и бросилась вперед, Селим и Марта последовали за ней.

Марта хорошо помнила запертую дверь. Дри первоначальном осмотре здания они
даже не сделали попытки открыть ее. Теперь дверь, обугленная с обеих
сторон, лежала на полу в большом зале, фонарь стоял в задней комнате,
освещая фигуры Латтимера и офицера Космической службы, стоящего у входа.
Большую часть комнаты занимал стол, вокруг которого в креслах разместились
восемнадцать мужчин и женщин - бессменных обитателей этой комнаты в течение
пятидесяти тысячелетий. На столе стояли бутылки и стаканы. Если бы не яркий
свет. Марта решила бы, что они просто задремали над своими бокалами. Один
закинул ногу за ручку кресла и заснул вечным сном.

- Ну что вы на это скажете? - торжествующе воскликнул Тони Латтимер. -
Налицо массовое самоубийство. Заметили, что там в углах?

Тони осветил фонарем жаровни, сделанные из двух металлических коробок с
отверстиями. Белая стена над ними совсем почернела от дыма.

- Это уголь. Я видел его следы и раньше вокруг горна в мастерской на первом
этаже. Они закрылись изнутри, поэтому мы с таким трудом взломали дверь. -
Он прошелся по комнате и заглянул в вентилятор.

- Забит тряпками, как и следовало ожидать. Должно быть, это все люди,
которые здесь оставались. У них не было сил бороться. .Они чувствовали себя
старыми и усталыми. Привычный мир вокруг них умирал. И они собрались здесь,
зажгли жаровню и пили до тех пор, пока не заснули навсегда. Теперь мы хоть
знаем, что с ними произошло.

Сид и Глория постарались сделать все для создания шумихи. Население Земли
жаждало новостей о марсианах. Находка комнаты, наполненной древними
покойниками, примирила их с отсутствием живых марсиан. В этом даже было
преимущество, так как у всех на Земле еще жила в памяти паника, которую
вызвало нашествие Орсона Веллиса шестьдесят лет назад.

Герой дня Тони Латтимер пожинал плоды своей предусмотрительной дружбы с
Глорией. Он без конца выступал по телевидению, принимая передачи с Земли.
За один день, он стал самым знаменитым археологом в истории.

- Это мне нужно не для себя лично, - повторял он. - Это величайшее открытие
для марсианской археологии. Нужно привлечь к нашему открытию интерес
широкой общественности. Подать все в ярком свете. Селим, вы помните, в
каком году лорд Кэрнарвон и Говард Картер нашли гробницу Тутанхамона[8]?

- Кажется, в двадцать третьем. Мне тогда было два года, - усмехнулся Селим.
- Я как-то до сих пор не могу понять, что дало человечеству познание
египтологии. Музеи расщедрились и отвели больше места для выставки
египетских вещей, а Музейное управление выделило несколько дополнительных
витрин. Очевидно, некоторое время было легче и с финансированием раскопок.
Но не знаю, принесет ли в конечном итоге пользу весь этот ажиотаж.

- Я все же думаю, что один из нас должен вернуться на Землю, когда
"Скиапарелли" выйдет на орбиту, - сказал Латтимер. - Я надеялся, что это
будете вы. К вашему голосу прислушиваются. Одному из нас просто необходимо
вернуться, чтобы рассказать о нашей работе общественности, университетам,
федеральному правительству. Их нужно ознакомить с нашими достижениями и
дальнейшими планами. Нам предстоит огромная работа, и мы не можем
допустить, чтобы другие отрасли науки и так называемые практические
интересы лишили нас поддержки в общественных и научных кругах. Я считаю,
что мне нужно хотя бы на некоторое время поехать и посмотреть, что я смогу
предпринять.

Лекции, организация общества марсианской археологии во главе с Антони
Латтимером, доктором философии, единственным кандидатом на пост президента,
ученые степени, поклонение широкой публики, высокое положение с
внушительными титулами и жалованьем. Словом, все удовольствия, которые
приносит слава.

Марта потушила сигарету и поднялась с места.

- Я еще должна сверить последние списки вещей, найденных в Хальвнхулъве, на
биологическом факультете. Завтра я принимаюсь за Сорнхульву, а до этого
хочу привести в порядок все материалы, чтобы можно было заняться ими уже
более детально.

Именно от этого и хотел уйти Тони Латтимер - от тщательной, кропотливой
работы. Пусть пехота пробирается по грязи, а награды достанутся
командованию.

Неделю спустя Марта, почти закончив работу на пятом этаже, завтракала в
читальном зале. К ней подошел полковник Пенроуз и спросил, чем она
занимается.

- Я как раз думаю о том, сможете ли вы дать мне двух человек на часок, -
ответила она. - Мне нужно открыть две двери в центральном зале. Там, судя
по плану нижнего этажа, находятся лекторий и библиотека.

- Могу предложить свои услуги. Я стал квалифицированным взломщиком, - он
оглядел присутствующих. - Здесь Джеф Майлз. По-моему, он сейчас ничем
особенно не занят. Для разнообразия не мешает потрудиться и Сиду
Чемберлену. Надеюсь, вчетвером мы справимся с вашей дверью.

Он окликнул Чемберлена, который нес поднос к судомойке.

- Послушайте, Сид. Вы чем-нибудь заняты в ближайший час?

- Я собирался подняться на четвертый этаж и посмотреть, что там делает Тони.

- Бросьте! Тони выполнил свою норму по марсианам. Пойдемте лучше поможем
Марте открыть пару дверей. Вполне вероятно, что мы найдем там целое
марсианское кладбище.

Чемберлен пожал плечами.

- Ну что ж. Все равно у Тони ничего нового нет, а за этой заколоченной
дверью кое-что может обнаружиться.

К ним подошел Джеф Майлз, капитан Космической службы в сопровождении
лаборанта, который накануне спустился на ракете с корабля.

- Вам это должно быть интересно, Монт, - сказал он своему спутнику. -
Химический и физический факультеты. Пойдемте с нами.

Лаборант Монт Грантер охотно согласился. Он специально спустился с корабля,
чтобы своими глазами увидеть находки.

Марта допила кофе, докурила сигарету и вышла вместе со всеми в зал.
Захватив необходимые инструменты, они сошли на пятый этаж.

Дверь, ведущая в лекторий, была у самого лифта. С нее они и начали. При
помощи специальных инструментов через десять минут им удалось приоткрыть
дверь и войти внутрь. Комната оказалась совсем пустой, и, как в большинстве
помещений за закрытой дверью, в нее набилось сравнительно мало пыли.
Студенты, очевидно, сидели спиной к двери, лицом к низкому помосту. Ни
столов, ни кафедры преподавателя в комнате не было. Две стены были
испещрены рисунками и надписями. На правой стороне были изображены какие-то
концентрические круги. Марта сразу же узнала в них схемы строения атомов.
На левой стенке они увидели сложную таблицу цифр и слов, расположенных в
две колонки.

- Это же атом бора! - сказал Грантер, указывая на правую схему. - Впрочем,
не совсем. Они знали об электронном заряде, но изображали ядро в виде
однородной массы. Никаких указаний на протоны и нейтроны нет. Держу пари,
Марта, что, когда вы будете переводить их научные труды, вы обнаружите, что
они считали атом неделимой частицей. Вот где кроется объяснение того, что
вы до сих пор не находили следов использования атомной энергии.

- Это атом урана, - заметил капитан Майлз. Сид Чемберлен так и подпрыгнул.

- Вы в этом уверены? - спросил он. - Они были знакомы с атомной энергией!
Ведь тот факт, что мы не находили картинок с изображением взрывов
водородной бомбы в виде грибов, еще ничего не доказывает!..

Марта внимательно рассматривала стены. Эта мгновенная реакция Сида на все
события раздражала ее. Услышав слово "уран", он тут же решил, что здесь не
обошлось без атомной энергии.

Пока Марта, пыталась разобраться в расположении цифр и слов, она слышала,
как Грантер сказал: "О да, Сид, вы крупный специалист. Но мы узнали о
существовании урана задолго до того, как обнаружили его радиоактивные
свойства. Уран был открыт на Земле в 1789 году Клапротом".

Таблица на левой стене показалась Марте знакомой. Она пыталась вызвать в
памяти обрывки знаний по физике, вынесенных из школы. Вторая колонка была
продолжением первой. В каждой было по сорок шесть пунктов. Следовательно,
каждый пункт...

- Может быть, они нарисовали уран, потому что у него самый большой в
природе атом, - сказал Пенроуз. - Судя по этой картинке, можно твердо
сказать, что они не изобрели Transuranics[9]. Студент подходил к этой
таблице и мог указать внешний электрон любого из девяноста двух элементов.

- Девяносто два! Так вот что это такое. В таблице на левой стене было
девяносто два пункта. Водород стоял под номером один. Теперь она знала, что
он назывался Сарфальдсорн. Гелий шел вторым. Это был Тирфальдсорн. Она не
помнила, какой элемент по таблице был третьим. Но по-марсиански это был
Сарфальдавас. Слово "сорн" могло означать "вещество", "материя", но...
"давас". Она думала о том, что же может означать это слово. Вдруг она
быстро обернулась и схватила за руку Хаберта Пенроуза.

- Посмотрите сюда, - сказала она взволнованно, - и скажите, что вы об этом
думаете? Может это быть таблицей элементов Менделеева?

Все обернулись и посмотрели на стену. Через минуту Монт Грантер заявил:

- Да, но если бы я хоть что-нибудь мог понять в этих каракулях!

Он был прав. Ведь он все это время был на корабле.

- Если бы вы могли читать цифры, вам бы это помогло? - спросила его Марта и
начала записывать в блокноте арабские цифры и их марсианские эквиваленты. -
Это десятичная система, такая же, как у нас, - сказала она.

- Конечно, если это периодическая таблица элементов, то мне только нужны
цифры. Большое спасибо, - добавил он, когда Марта вырвала листок и
протянула ему.

Пенроуз знал цифры, и поэтому ему было легче разобраться в таблице.

- Девяносто два пункта. Первый номер, очевидно, порядковый, за ним стоит
слово - название элемента, а затем атомный вес. Марта начала читать
названия элементов. Я знаю водород и гелий, а что такое третий?
Тирфальдавас?

- Литий, - сказал Грантер.

- Водород - один с плюсом, если этот двойной крючок плюс. Гелий - четыре с
плюсом. Это верно. А литий - семь, это не совсем точно. Его атомный вес
шесть целых девяносто четыре сотых. А может быть, эта вот штучка
марсианский значок для минуса?

- Вы правы. Смотрите! Плюс - крючок, чтобы вместе повесить предметы, а
минус в виде ножа, чтобы что-то отрезать. Это, конечно, стилизация, но все
же это минус. Четвертый элемент кирадавас. Что это?

- Берилий. Атомный вес - девятка и крючок. На самом деле это девять целых и
две сотых.

Сид Чемберлен, который был явно разочарован тем, что ничего не получается
из истории о применении марсианами атомной энергии, не сразу понял новое
открытие, но, наконец, оно дошло до него.

- Как, вы читаете! - воскликнул он. - Вы читаете по-марсиански!..

- Вы правы. Читаем прямо с листа, - сказал Пенроуз. - Я не могу разобрать
двух слов после атомного веса. Они похожи на наши названия месяцев
марсианского календаря. Что бы это могло означать, Монт?

Грантер задумался.

- После атомного веса должен стоять периодический номер, а затем номер
группы. Но здесь ведь слова.

- А какие цифры для первого номера водорода?

- Период первый, группа первая. Один положительный заряд и один электрон
внешней орбиты. Для гелия период первый. Он относится, к группе нейтральных
элементов.

- Трав, Трав, Трав - первый месяц года. Гелий - Трав и Иенф. А Иенф -
восьмой месяц.

- Группа инертных элементов, очевидно, восьмая, третий элемент - литий. Это
период первый, группа первая. Подходит?

- Вполне. Какой первый элемент в третьем периоде?

- Садим, номер одиннадцать.

- Правильно, это будет Крав, Крав.

Ясно, что названия месяцев - порядковые числительные от одного до десяти,
написанные словами.

- Дома - пятый месяц. Это ваше первое марсианское слово, Марта, - сказал ей
Пенроуз, - что значит "пять". Если слово "давас" означает "металл", а
"Сорнхульва" - "химия" и "физика", то держу пари, что Талавас Сорнхульва
буквально переводится "знание о металле", "металловедение", говоря другими
словами. Я все думаю, что значит "Мастнарнорвод".

Марту удивило, что после стольких событий он так подробно помнит о ее
работе.

- Что-нибудь вроде "журнал" или "обозрение", а может быть, "Ежегодник".

- Мы дойдем и до этого тоже, - сказала уверенно Марта. После сегодняшнего
открытия ей казалось, что ничего нет невозможного. - Может быть, мы сможем
найти. - Она остановилась. - Вы сказали: "Ежегодник". Я думала, что скорее
это "Ежемесячник". Он ведь помечен определенным месяцем - пятым, и если
"нор" - десять, то "Мастнарнорвод может означать "Год - десятый". Я почти
уверена, что Мастнар окажется словом "год". - Она снова посмотрела на
таблицу на стене. - Ну хорошо. Теперь я могу записать эти слова и там, где
можно, с переводом.

- Давайте устроим небольшой перерыв, - предложил Пенроуз, доставая
сигареты, - и сделаем это как можно комфортабельнее. Джеф, сходите в
соседнюю комнату и посмотрите, нет ли чего-нибудь вроде кафедры и скамеек.

Сид Чемберлен, пытаясь сдержать свои чувства, извивался, как будто на него
напали муравьи. Наконец, он разразился довольно бессвязной речью.

- Вот это да! Это вам не резервуар и не животные. Это даже почище статуй и
мертвых марсиан. Представляю, какую гримасу состроит Тони, когда увидит
это. Вся Земля сойдет с ума после телепередачи. - Он повернулся к капитану
Майлзу: - Джеф, будьте любезны, посмотрите, что там в комнате, а я пока
скажу Селиму, Тони и Глории. Подождите, пусть они посмотрят.

- Не волнуйтесь, Сид, - предупредила его Марта. - Вы бы лучше дали нам
просмотреть ваши записи, перед тем, как передавать их по телевидению на
Землю. Ведь это только начало, и пройдут годы, прежде чем мы сможем читать
книги.

- Это будет гораздо быстрее, чем вы думаете, Марта, - сказал ей Хаберт
Пенроуз. - Мы все будем работать над этим. А телекопии материалов пошлем на
Землю. Пускай ученые там потрудятся. Мы передадим им все, что сможем, все,
что у нас есть: копии книг и ваши списки слов. Я убежден, что мы найдем еще
таблицы по астрономии, физике, механике, в которых и слова будут
эквивалентны нашим.

Марта была убеждена, что в библиотечных фондах, наверное, много таких
вещей. Все их сейчас можно будет транслитерировать латинским шрифтом и
арабскими цифрами. Первым делом надо поискать в библиотеке учебники по
химии. По текстам, в которых встречаются названия элементов, можно будет
установить значение новых слов. Ей самой придется заняться химией и физикой.

Сахико заглянула в комнату и остановилась в дверях.

- Могу я чем-нибудь помочь? - Заметив взволнованные лица, она спросила: -
Что случи