ромко  проронила  Мэри.  Но   Дрин   давно   научился
распознавать язык человеческого тела;  она  была  буквально  вне  себя  от
бешенства. - А какова твоя роль во всем этом,  Горман  Штендт?!  По-моему,
без тебя не  обошлось,  ведь  именно  ты  рассказал  Зо  Киму,  притом  на
торжестве, еще до того как узнал Ричард.
   Штендт огляделся, удивленно приподняв брови.
   - Да с чего вы взяли, что я кому-то что-то рассказывал?
   В комнате воцарилось молчание, и лишь самый острый  слух  мог  уловить,
что Дрин, не раскрывая клюва,  переговаривается  по  интеркому  с  Центром
управления.
   - Штендт, сейчас ты еще  можешь  ответить  лейтенанту  Пирс,  не  роняя
собственного достоинства, или я вытяну из тебя ответ силой, причем  можешь
мне поверить, ты будешь унижен настолько,  насколько  мне  позволит  Совет
Тримуса!
   - Я всего-то и сделал, что показал  ей  сигнальный  экземпляр  рецензии
супруга на ее книгу, - развел руками Штендт, - а  когда  она  закудахтала,
сообщил, что  по  их  милости  испытал  в  точности  то  же  самое.  -  Он
презрительно фыркнул. - Эти гарпии-недоростки даже не  дочитали  последний
вариант моей книги, черт их побери!
   - Говори, Штендт! - рявкнул Дрин, вскочив на ноги, каждой порой источая
аромат вызова и чувствуя,  что  настал  час  покарать  терзающего  Гоникли
злодея,  возвыситься  до  катарсиса,  способного  хоть  отчасти   искупить
собственную застарелую вину перед ней. - Правду! Или я попрошу всех  выйти
и оставить нас наедине!
   Мэри направилась к занавешенной двери, поманив за собой  Ричарда  Муна.
Если они уйдут, Штендт окажется единственным человеком в комнате. Дрин сам
презирал себя за то, что унизился до шовинистических выходок,  но  Штендта
это должно было окоротить.
   Дернув головой  вправо-влево,  подозреваемый  всплеснул  руками,  будто
намеревался взлететь.
   - Правду? - все еще с вызовом переспросил он. - Откуда вам  знать,  что
такое правда? Да и в чем заключается эта так называемая правда?
   - Мы располагаем имуществом Зо  Кима,  вплоть  до  принадлежавшего  ему
экземпляра рукописи книги о торговле оружием, над которой трудились Би Тан
и Гоникли. Гоникли, ты сохранила экземпляр, принадлежавший Би Тан? Ей  это
уже не повредит.
   Пошарив в сумке, ду'утианка извлекла оттуда типовой модуль данных.
   - Нелепый сувенир  на  память,  но  это  последняя  вещь,  которой  она
касалась. А я... мне нужно было иметь хоть что-нибудь.
   -  Заверенная  электронная   копия   рецензии   послужит   вещественным
доказательством, - заявил Дрин. - А копия,  которую  вы  вручили  Би  Тан,
поможет нам понять ее побудительные мотивы. Не  сомневаюсь,  что  рецензия
полна  классического  сарказма  Зо   Кима.   Но,   как   подозревает   моя
коллега-человек, не совпадает с оригиналом.
   - Подумаешь!  Ну,  сделал  я  парочку  поправок,  -  отозвался  Штендт,
по-прежнему сохраняя внешнее спокойствие. - Ее гарпий-муж уже сказал,  что
ему работа не приглянулась,  а  я  всего-навсего  малость  подредактировал
рецензию: прояснил смысл, кое-что подчеркнул и  усилил.  Подправил  стиль,
убрал двусмысленные выражения, уточнения и оговорки. Дьявол, да если взять
рецензию в нетронутом виде, сразу же видно, что  не  следует  воспринимать
всерьез ни теории, ни литературные экзерсисы. И она это знала. А  я  всего
лишь помог ей советом, подсказал, как она может покончить  с  муженьком  и
его рецензиями. Но она и без того созрела. Они были  просто  несовместимы.
Да разве не ясно, что это произошло бы в любом случае? Они  ведь  даже  не
жили вместе! А я всего-навсего подправил пару слов...
   - Это из-за оружия, ведь так? Если бы не стало ни Би Тан, ни  Зо  Кима,
ни Гоникли'ибиды, тайна властителя Тэта была бы надежно скрыта, пока бы он
не подготовился к кибернетической войне, разве  нет?  А  какова  конкретно
ваша роль?
   Штендт лишь молча пожал плечами.
   - Зо Ким сказал, что давно обо всем подозревал,  -  продолжал  Дрин.  -
Возможно, он начал подозревать  еще  до  того  как  Би  Тан  действительно
покончила с собой, и единственным, кто мог заронить в его душу подозрения,
были вы. Таков ваш хитроумный, тщательно продуманный  план.  Вы  преступно
воспользовались дружбой. Неужто ваше человеческое это оправдывает подобную
цену?
   - При чем здесь человеческое эго?
   - Горман Штендт, - Борраджил'иб  встал  со  своей  подстилки,  выпустив
когти, - почему вы причиняете моему роду столько беспокойства?
   - Я хочу поговорить с адвокатом, - изрек Штендт, и Дрин уловил в голосе
человека издевку.
   - В моей памяти  заложены  все  тримусские  и  ду'утианские  законы,  -
прозвучал эфемерный голос Ибгорни,  -  и  я  готов  оказать  вам  правовую
поддержку. В данном случае закон предписывает, чтобы вы отвечали.
   - Ну уж нет, подавайте мне адвоката-человека, - не унимался Штендт.
   - Хватит вилять! - рявкнул Борраджил'иб.  -  Ты  пытаешься  скрыть  тот
факт, что люди-первобытники изготавливают  оружие?  Если  да,  то  почему?
Молчание отягощает вину.
   - Отягощает? Потому что я человек? Потому что у  меня  нет  возможности
запугивать вас тридцатью тоннами сала?
   В поисках человеческой помощи Штендт поглядел на Муна, затем на Мэри.
   Но в ответных взглядах Дрин прочел только отвращение. "Лишь  шовинисту,
- подумал Дрин, - придет в голову искать сочувствия у соплеменников,  стоя
посреди самого консервативного этнического поселения  на  планете  Тримус.
Если где и искать оправдания существованию этнических  анклавов,  то  лишь
здесь. Если пытаешься обелить  расовую  гордыню,  то  встретишь  понимание
именно здесь и нигде больше. Если хочешь  защитить  местную  автономию  от
государства, это наиболее подходящее место".
   Не удержавшись, Дрин фыркнул. Борраджил'иб встретился с ним  глазами  и
тоже фыркнул. Запах вызова сменился пренебрежением. Мэри, глянув на Дрина,
поморщилась. Го Тон и Ду Тор обменялись взглядами  и  захлопали  крыльями,
словно и у них найдутся дела поважнее, чем пачкать когти об идиота.
   Возбуждение покинуло Штендта, вновь уступив место напускной любезности.
Пожав плечами, человек улыбнулся.
   -  Первобытник  -  понятие  условное.  В  каком-то   смысле   вы   тоже
первобытники. И выглядите круглыми  дураками  и  предателями  собственного
биологического вида, когда торчите здесь, рисуясь друг перед другом.
   Дрин приоткрыл клюв, сжав пистолет  в  руке.  Но  Догласка'иб  сохранял
невозмутимость. Взгляды ду'утиан обратились к нему -  ведь  это  же  явный
вызов! - но Длинный не обратил на Штендта ни малейшего  внимания.  Или  он
пребывает слишком далеко?
   - Я  получил  схемы  самонаведения  вовсе  не  от  властителя  Тэта,  -
провозгласил Штендт.
   Как это?
   "Спокойно, придерживайся плана", - велел себе Дрин.
   - В таком случае, от кого?
   В ответ свет в зале погас,  а  камни  купола  заскрежетали.  Посыпалась
пыль.
   В наступившей тьме воздух наполнился чириканьем сонаров. Все вскочили с
мест, все, кроме Догласка'иба.
   "Ну что ж, - подумал Дрин, - ты хотел подтолкнуть Штендта к  действиям,
вот и получай!"
   Но изощренность  писательской  атаки  удивила  его.  Неужели  опоздали?
Неужели недооценили возможности властителя Тэта? Быть может,  Тэт  доверил
такое оружие Штендту лишь потому, что сам располагает куда более мощным?
   Несмотря на тревогу, Дрин последовал примеру Длинного.  Он  предупредил
Догласка'иба, и Длинный, вероятно, что-то предпринял - если  действительно
осознавал нависшую угрозу.
   Голос Штендта наполнил темную комнату сумрачным зловещим светом  -  так
он представился тем, кто способен был "видеть" его.
   - Не я получаю оружие от властителя Тэта, а этот идиот получает его  от
меня.
   Оба сердца Дрина отчаянно забились. Косяк рыбы обратился в неприступный
айсберг. Толстая глупая рыба развернулась, чтобы вонзить ядовитые клыки  в
его язык. Охотник вдруг превратился в добычу. Вот же  мусор!  Похоже,  все
попали  впросак.  Так  недооценить  Штендта  и   переоценить   способность
Догласка'иба воспринимать окружающее! Нельзя ли вызвать подкрепление? Дрин
включил интерком.
   И тотчас же один из настенных сенсоров  взорвался,  взметнулись  веером
искры.
   - Теперь компьютер в моей власти, - захохотал Штендт. -  Рекомендую  не
включать никаких электромагнитных устройств.
   - Оружие - продукция твоего модулятора, - констатировала  Мэри,  озарив
мрак короткой вспышкой голоса.
   Дрин содрогнулся. Он-то никогда и не воспринимал художественную технику
всерьез, она представлялась  ему  чересчур  заурядной.  И  на  тебе  -  не
распознал в мультимедийном писателе ушлого конструктора, вышедшего  далеко
за рамки Конвенции. Впрочем, мысленно оглядываясь в прошлое, Дрин понимал,
что Штендт не мог не быть тем, кем оказался. Нужен лишь  крохотный  шажок,
чтобы  заставить  свою   систему   делать   оружие   или   даже   разумных
"жучков"-микророботов. Утешает лишь то, что одолев Штендта, прибрать  Тэта
к рукам уже не проблема. Но Штендт  держится  как  победитель,  а  не  как
побежденный.  Дрин  уже  начал  опасаться,  что  стали  сбываться   худшие
опасения.
   В  наступившей  тишине  послышался  вой  ветра  за  стенами  купола   -
недостаточно громкий, чтобы осветить помещение. Затем что-то свистнуло,  и
зал внезапно озарился мимолетной вспышкой звука. На полу перед возвышением
оказалась разбитая потолочная плита, по счастью, никого не задевшая.
   - Рекомендую оставаться на своих местах! Я могу обрушить сотню тонн  на
любого из присутствующих.
   Вспышка звука показала, что Гоникли медленно подкрадывается к  Штендту.
Дрин понял: тот убьет ее не задумываясь. И тогда погибнут обе - и Гоникли,
и Водил.
   - Никому не двигаться! - рявкнул Дрин. - Он не собирается убивать  нас,
иначе давно бы это сделал. Не провоцируйте его.
   Шум угас. Звук голоса показал, что Гоникли застыла на месте.
   Дрин обернул глаз к Штендту.
   - И чего же ты хочешь?
   - Хороший вопрос, советник! Рекомендую сию же секунду  отдать  мне  все
регистрирующие модули изысканий, проделанных Гоникли и Би Тан. Видите  ли,
ваш главный компьютер у меня. Кроме того, я управляю куполом и  комплексом
в целом.
   Дрин поднял глаз к потолку. Громадные плиты со скрежетом  стронулись  с
мест, заерзали, подчиняясь воле Гормана Штендта. Теперь  и  вера  Дрина  в
наследие  собственной  культуры   подверглась   критическому   пересмотру.
Наверное, Догласка'иб решил пропустить  предупреждения  Дрина  мимо  ушей.
Разум Длинного уже не тот, что прежде. Или просто контрабандные микросхемы
и компьютерные вирусы этого человека  в  самом  деле  успешно  перехватили
управление, несмотря на все усилия Длинного?
   Дрин приподнялся.
   - Ты не сможешь уничтожить все улики, даже убив нас, -  сказал  он,  не
испытывая уверенности в собственных словах. - В Тримус-сити хранятся копии
наших файлов, а также файлов Би Тан и Гоникли.
   -  Тогда  доставай  свой  интерком  и  распорядись,  чтобы  их  стерли,
советник-командор контролеров, - Штендт хохотнул. - Я смогу проверить  это
отсюда, а ваши системы чересчур глупы, чтобы провести меня. Улики? Мы выше
этого. Просто я не хочу, чтобы другому однажды взбрело в голову  проделать
то же самое. Что касается убийства - к чему уничтожать  тех,  кем  я  могу
править?
   Все единодушно охнули.
   - Подобными угрозами ты напросишься на промывку мозгов, -  подал  голос
Ричард Мун. - Сдавайся, Горман. Спасайся, пока не поздно.
   "Он зашел слишком далеко,  -  мысленно  возразил  Дрин.  -  Чрезвычайно
далеко, и промывки мозгов ему не избежать".
   Учуяв ярость. Дрин повернул глаз к Борраджил'ибу, и прошептал:
   - Потерпи, братец. Еще не время.
   Догласка'иба приоткрыл клюв ровно настолько, чтобы стала видна рука,  и
подал знак: мол, все в порядке. Как?! Неужели Длинный до сих пор не постиг
случившегося?!
   - Пути назад уже нет. - Из голоса Штендта  исчезли  напряженные  нотки,
пропал и надрыв, человеческий аналог запаха вызова. Штендт словно  взвалил
на себя бремя узурпированной власти. Помолчав, он продолжал: -  Я  сдамся,
когда мне это наскучит. Если кто-нибудь из вас хоть чему-нибудь  научился,
то знает, что мы, люди,  продвигались  вперед  благодаря  деяниям  великих
личностей. Людей, обладавших целостным, холистическим видением надлежащего
порядка вещей и способных воспользоваться моментом. Итак, тридцативековому
застою Тримуса пришел конец. Его жителям - или хотя бы людскому  населению
-  будет  позволено  беспрепятственно  устремиться  навстречу   природному
предназначению, избавившись от  оков  Конвенции.  Мне  не  ведомо,  почему
провидение остановило свой выбор  на  мне.  Но  я  достиг  совершенства  в
создании фиктивных миров, а теперь сотворю настоящий. Вам только-то и надо
уяснить себе, что теперь парадом командую я. Сначала здесь, а со  временем
и на всем Тримусе.
   И тут свет вспыхнул вновь, и пылевые завесы  снова  заработали.  Штендт
озадаченно завертел головой.
   - Не совсем, - эхом  раскатился  по  куполу  голос  Ибгорни.  В  зал  с
жужжанием  вкатились  роботы-мусорщики,  чтобы  убрать   обломки   упавшей
потолочной плиты.
   - Я просто подыгрывал тебе, - продолжала ду'утианская  киберсистема.  -
Твои игрушки с самого начала были  у  меня  под  контролем,  но  следовало
выяснить, для чего они тебе  понадобились.  Твоих  последних  слов  вполне
достаточно,  чтобы  передать  тебя  тримусским  властям.  Пускай  с  тобой
разбираются они.
   Дрин шумно выпустил воздух. У него будто камень с души свалился.  Голос
принадлежал Ибгорни, но слова, скрытый в интонациях юмор и  уверенность  -
Догласка'ибу. Длинный просто нашел  типично  ду'утианский  способ  уладить
дело, ведь обычай использовать  кибернетических  слуг  восходит  к  самому
зарождению расы  Штендта.  И  переселившиеся  на  Тримус  предки  нынешних
ду'утиан ее не забыли. Человек сказал бы, что они потушили огонь встречным
пожаром. Если не будет ни суда, ни наказания, то род Иб не станет объектом
внимания общественности, и то, чем стал Ибгорни, не выплывет на свет.  Это
тоже доставило Дрину немалое облегчение.
   Зал  наполнился  ароматом  радости  и  успокоения.  Мэри  поднялась  на
подмостки, не встретив ничьих возражений, и вытянулась на подстилке  рядом
с Дрином, позади его  левого  глаза.  Приблизила  губы  к  плотной  шкуре,
прикрывающей его ухо.
   - Дрин, так кто же тут командует? Догласка'иб? Или Ибгорни?
   Командор покачал головой. Ответа на этот  вопрос  не  найти.  Насколько
углубилась  их  связь?  Быть  может,  за  истекшие   века   древнее   тело
Догласка'иба и кибернетическая система  стали  просто  разными  оболочками
одного и того же разума? И тело выставляется напоказ лишь для церемоний? И
долго ли это будет продолжаться?
   Дрин поглядел на Борраджил'иба. Наверное, пока этот наследник не станет
достаточно длинным. Или не получит вызов. Быть может, вызов ему бросит сам
Дрин? Нет, он будет где-то в хвосте очереди. Дрину  представилось  далекое
будущее, когда ему прискучит быть советником-командором контролеров, и  он
вернется домой. Найдется ли рядом место Мэри?
   И видится ли что-либо подобное Догласка'ибу?
   Как Длинный связан с  другими  -  теми,  что  извне?  Должно  быть,  за
тримусианами наблюдают -  позволяют  им  оставаться  самими  собой,  но  в
определенных пределах. Кто контролирует  контролеров  и  кто  контролирует
тех?
   Дрин вдруг увидел себя крохотным звеном философской цепи,  родительской
опеки. Куда она ведет? Действительно ли во всем этом есть какой-то  смысл?
А что, если Дрин однажды решит, что никакого смысла здесь нет?
   Мэри подтолкнула его, чтобы привлечь внимание.
   - Извини, Мэри. Задумался.
   - Дрин, так кто главный?..
   И тут, словно в ответ на вопрос Мэри, голос Догласка'иба во второй  раз
прокатился по залу:
   -  Человек  Горман  Штендт  заключается  под  стражу  и   переходит   в
распоряжение властей  Тримуса.  Его  кибернетические  устройства  здесь  и
повсюду отключаются. Допрос окончен.