не  оказалось  ничего
подозрительного. Удовлетворившись результатом осмотра,  Дрин  плюхнулся  в
воду и вынырнул рядом с лодкой Мэри.
   Похоже,  людям  этот  акробатический  номер  пришелся  по  вкусу:   они
указывали на Дрина пальцами, а некоторые  даже  аплодировали.  У  поручней
стоял памятный Дрину долговязый человек с копной спутанных волос.  Человек
качнул головой, то ли удивленно, то ли в знак приветствия.
   Дрин настроил голосовые связки  на  нижние  регистры,  чтобы  голос  не
заглушили ни плеск волн, ни борта судна.
   -  Мистер  Бретц  Краеземельный,  я   советник   Дриннил'иб,   командор
контролеров.
   - Славная встреча, командор. Впечатляющий прыжок. Нынче я уж  к  вашему
брату привычный.
   - Как это?
   - А вот как от  Тэта  ушел,  так  вожу  туристов  из  Тримуса.  Кстати,
лейтенант Пирс, с документами у меня все в порядке, а на  судне  -  только
дерево, ветер и никакого компромата.
   - Дрин, по-моему,  они  не  представляют  для  нас  угрозы.  Йохин,  ты
по-прежнему владеешь рабами?
   - Ага, только здесь они рабами быть не могут, только членами экипажа. И
еще нескольких завербовал. Погляди на такелаж...
   Дрин обратил внимание на тепло одетого человека, который дружески махал
рукой. Лицо его  показалось  Дрину  знакомым  -  быть  может,  по  прошлым
приключениям во владениях Тэта. Ду'утиане ничего не забывают, для  того-то
и  нужна  дополнительная  масса  мозга.  Но  извлечение   воспоминаний   в
конкретной ситуации - дело другое; за  два  гросса  тримусских  лет  своей
жизни Дрин накопил в памяти множество самых разных сведений.
   Его взгляд упал на борт судна. Чуть ниже  верхней  палубы  вдоль  всего
борта  располагалось  дваосмь   иллюминаторов,   за   которыми   виднелись
человеческие лица - за каждым, кроме двух. А оставшиеся  два  принадлежали
клетианам! Корабль полон туристов! Дрин  даже  узнал  кое-кого  из  людей,
присутствовавших   на   несостоявшемся   вручении   литературных   премий:
чернобородого Гормана Штендта и обладательницу буйной копны  рыжих  волос,
юмористку Нелль Ивл. Какой конфуз!
   - Мистер Бретц Краеземельный, - рявкнул Дрин, - в следующий раз  берите
с собой передатчик! Тогда заранее мы сможем  связаться  с  вами  в  случае
необходимости.
   - Послушай, приятель... Я хотел сказать, командор. Раз я говорю, что  у
меня дерево, ветер и парус, значит, так оно и есть... Эй,  Мэри  Пирс,  ты
что затеяла?!
   Мэри выбралась  из  люка,  расположенного  позади  прозрачного  колпака
подлодки, и теперь нацелила маркировочный пистолет  на  деревянное  судно.
Раздался негромкий хлопок, почти  неразличимый  среди  плеска  волн,  и  в
деревянный борт над самой ватерлинией вонзился дротик.
   - Теперь ты помечен, Йохин! -  крикнула  Мэри.  -  Я  маркировала  тебя
транспондером. Клиенты в претензии не будут, ты ведь не виноват.
   Йохин лишь нахмурился и пожал плечами.
   - Кстати, куда вы направляетесь? - добавила Мэри.
   - На остров Горячих Ключей. Если обойдется без новых проволочек, к ночи
будем там, - ответил шкипер.
   Этот вулканический остров располагался на полпути к  тому  месту,  куда
направлялись контролеры.
   Внезапно раздался голос Ду Тора.
   - Последний раз Би Тан  видели  именно  в  Горячих  Ключах,  -  сообщил
клетианин Дрину. - Там находится поселок писателей.
   Любопытно. Итак, в деле Би Тан  уже  фигурируют  Ричард  Мун,  Гоникли,
Горман Штендт, Йохин и первобытники из его экипажа. Но  искать  клетианина
там же, где и две октады назад, не легче, чем  застать  на  прежнем  месте
облако. Клетиане непоседливы от  природы,  и  многие  октады  октад  назад
создали летательные аппараты, способные переносить их  с  места  на  место
куда быстрее и дальше, чем собственные крылья. Би Тан - или ее  останки  -
может находиться в любой точке  планеты  или  в  окружающем  пространстве.
Найти Гоникли не в пример проще.
   - Рад был повидаться, мистер Бретц Краеземельный. А теперь нам  пора  в
путь, - с этими словами Дрин без дальнейших церемоний погрузился в море  и
продолжил путь на север.
   Вскоре его догнала подводная лодка.
   - Что тебя тревожит? - поинтересовалась Мэри.
   - Воспоминания. Разного рода. И недавние, и... времен юности. Расскажу,
когда сам разберусь получше.
   Мэри молча поглядела на него и приложила ладонь к стеклу колпака.  Чуть
сбавив  скорость,  Дрин  высунул  язык  в  ее  сторону,  ладонью   правого
ответвления ухватившись за кронштейн, а левую прижав  к  колпаку  напротив
ладони Мэри. Тепло проникло к нему даже сквозь стекло. Порой слова  бывают
просто излишни.


   Культуру Тримуса следует уподобить табурету  о  трех  ножках.  Все  три
разумных племени сохраняют свою обособленность и поддерживают всепланетное
единство, как предписывается Конвенцией и Статутом планеты Тримус.
   Из заметок Го Зома по поводу Конвенции и Статута Тримуса.


   - Дрин, какое зрелище... Прямо мурашки по коже!  -  с  благоговением  в
голосе проронила Мэри.
   Выраставший перед ними комплекс зданий рода Иб, выстроенный на обширном
черном  галечном  пляже,  ныне  находился  далеко  от  линии  прибоя.  Они
приближались к нему с севера, и рассеченный горизонтом надвое диск  Печки,
позолоченный лучами  далекого  Аурума,  величаво  возносился  над  вечными
снегами на вершинах вулканов, словно еще один громадный купол. Мэри  ехала
верхом на Дрине, держась за тонкий, но  чрезвычайно  прочный  декоративный
пояс, призванный продемонстрировать, что Дрин здесь  -  лицо  официальное.
Вежливость требует, чтобы статус каждого на  этом  лежбище  был  абсолютно
недвусмысленным.
   В ответ на реплику Мэри Дрин  кивнул.  Родовое  поместье  Иб  полностью
соответствует древним канонам, но благоговения отнюдь не внушает. Впрочем,
здесь находятся крупнейшие  на  планете  постройки,  не  считая  некоторых
правительственных  зданий  в  Тримус-сити.   Дрин   непроизвольно   пустил
фонтанчик, ощутив приступ веселья - ему вспомнилось,  что  среди  ду'утиан
действует негласный уговор не производить обмеров, дабы  это  не  повлекло
распри из-за лежбищного статуса.
   - Их ветвь рода Иб проживает здесь со времен основания. Маленький белый
каменный  купол  посередке  старше  любой  доныне  стоящей  в  Тримус-сити
постройки.
   - Маленький?! Да он добрых двадцати ка-единиц в  поперечнике!  Дрин,  а
что означает "Иб" в твоем имени?
   - Мой прадедушка был вторым сыном. Будь он  первым,  и  будь  мой  отец
первым в последующем колене, я стал бы господином всего этого. Но, -  Дрин
издал короткий смешок, не лишенный, однако, сожаления, - на планете  около
сотни  ду'утиан,  имеющих  больше  прав  на  подобные  претензии,  чем  я.
Облупившиеся купола довольно-таки недавнего происхождения; они  встали  на
месте рухнувших во время землетрясения кубосмь триквадраосмь семьосмь  два
года  назад.  В  более  современных  шестиугольных   строениях   проживают
работники, там же помещается небольшой репликационный заводик.
   - И много народу здесь живет?
   Дрину пришлось немного пораскинуть умом.
   - В гареме Длинного сейчас пятеро, включая  Гоникли'ибиду,  хотя  гарем
чаще посещает сын и наследник, повелитель  Борраджил'иб.  Здесь  находятся
также  кабинеты  двух  его  братьев-холостяков,  но  они  редко   покидают
Тримус-сити.  В   резиденции   живут   ребенок   и   вдовствующая   сестра
Борраджил'иба. И... м-м... - Дрин помялся, ощущая неловкость, - двоюродный
братец, вернувшийся от первобытников, временно остановился здесь вместе  с
двумя женами из своего лежбищного гарема.  Итого  около  дюжины,  но  наши
обычаи таковы, что, скорее всего, мы встретим  двоих-троих,  и  только.  В
этом комплексе могут с удобствами разместиться триосмь персон, а бывали  и
более  многочисленные  собрания.  Между  визитами  порядок   в   пустующих
помещениях поддерживает кибернетическая система.
   - Так здесь держат искусственный интеллект? - с ужасом  спросила  Мэри,
явно усматривая в этом попрание культурных ценностей, а то и Статута.
   -  Мэри,  тут  уже  не  Тримус-сити.  Ду'утианская  культура  вовсе  не
усматривает в идее господства одного разума над другим ничего  дурного,  а
здесь, пожалуй, самое ду'утианское место  на  всем  Тримусе.  Компьютер  -
инструмент, технически ограниченный в восприятии.
   - Сперва Йохин, теперь еще это... Сегодня на моей карте появились серые
пятна прибежищ рабовладения. Невеселая география.
   - Табурет без ножек, - заметил Дрин, ссылаясь на знаменитую метафору Го
Зома, - был бы неинтересен.
   - Ваш брат табуретами не пользуется, - парировала Мэри  и  рассмеялась,
чтобы снять напряженность.
   Дрин  осознал,  что  это  чисто  тримусская  идея.  Если   лежбище   Иб
олицетворяет ножку табурета, то они с Мэри находятся  в  точке  соединения
ножки с сиденьем.
   При всем своем  не  знающем  возраста  великолепии  комплекс  буквально
купался в технической роскоши,  от  которой  даже  перехватывало  дыхание;
ду'утианский  колонист,  основавший  поместье   восемь   макролет   назад,
наверняка  стремился  получить  от  жизни  максимум  удобств.  Войдя,  они
миновали магнитно-суспензионный барьер; Дрин непроизвольно поежился, когда
стабилизируемая магнитным полем жидкость счистила с его шкуры всю налипшую
грязь и мелких паразитов, пока он протискивался в слегка ароматизированную
воду комплекса. Ему пришлось протащить сквозь барьер и подлодку Мэри,  так
как та двигалась, выталкивая воду электромагнитным полем, а  барьер  мешал
этому процессу.
   Ведущую от  морской  двери  аппарель  покрывал  транспортный  ковер  из
микроцилии. Увлекаемый  вверх  и  вперед  Дрин  оказался  в  прихожей,  не
пошевелив даже языком. Мэри изумленно  распахнула  глаза,  обнаружив,  что
вода морской двери будто застыла, чтобы позволить ей пройти  от  подводной
лодки до твердой поверхности  в  сопровождении  плещущих  по  обе  стороны
мелких волн. Разумная нанитовая медуза, догадался Дрин.
   Он давно пресытился всем этим, но  не  мог  отделаться  от  ностальгии,
возвращаясь  сюда  из  открытого   моря   или   сравнительно   аскетичного
Тримус-сити.
   Навстречу им никто не вышел, но в ду'утианском обществе такое ничуть не
зазорно.
   - Попутных течений Дагу Догласка'ибу,  -  поприветствовал  Дрин  своего
дядю, хозяина дома, прекрасно зная, что системы передадут ему приветствие.
- Мы пришли потолковать с Гоникли'ибидой. Боюсь, таков долг контролера. По
поводу смерти при подозрительных обстоятельствах.
   -  Попутных  течений,  командор  Дриннил'иб,  -  отозвался  бестелесный
ду'утианский голос, настолько отчетливый, словно говорящий стоял  рядом  с
Дрином. - От лица дома говорит Ибгорни. Догласка'иб получил вашу  весть  и
просит войти. Добро пожаловать.
   Ощущение было такое, будто говорит сам Длинный. Разум Ибгорни вырастили
в отсутствие Дрина - наверное,  затем,  чтобы  даже  он  мог  принять  это
спокойно.
   - Гоникли'ибида в резиденции, - продолжал голос, - но в  данный  момент
вышла. Мы предлагаем вам желтый сектор в южном куполе. Желает ли лейтенант
остановиться с вами или предпочтет отдельные апартаменты?
   Мэри вопросительно поглядела  на  Дрина,  и  ему  пришлось  молниеносно
принимать решение. Надо постараться избежать сплетен. Пожалуй, было бы  не
в меру деликатно отсылать Мэри в другой конец огромного  комплекса,  когда
все и так знают, что в полевых условиях они живут бок  о  бок.  Дрин  едва
заметно приоткрыл клюв, давая Мэри "добро".
   -  Лейтенант  останется  с  командором  Дриннил'ибом,  если   позволяют
условия, - проговорила Мэри.
   - К тому моменту,  когда  вы  доберетесь  до  сектора,  лейтенант,  все
необходимые   условия   будут   созданы.   Командор,   Борраджил'иб    был
проинформирован о вашем прибытии и  желает  вам  попутных  течений.  Кроме
того, он намеревается кормиться в полночь и предлагает вам разделить с ним
трапезу.
   - Передай, что я почту это за честь. - Дрин слегка наклонил голову.
   - Борраджил'иб? - переспросила Мэри.
   - Первый сын. Даг Догласка'иб чрезвычайно стар, и,  хотя  физически  он
крепок,  ныне  его  рассудок  в  состоянии  предельной   сосредоточенности
исследует неведомые моря. А Борраджил'иб мой ровесник и все еще не утратил
интереса к действительности.
   Дрин направился в коридор, который вел к южному куполу; миновал дверной
проем, искусно замаскированный голопылью, и только тогда заметил, что Мэри
где-то отстала.
   Повернув обратно, он просунул голову  сквозь  непроницаемый  для  взора
барьер.
   - Так мы идем?
   - Ну, Дрин, к этому еще надо привыкнуть!
   Что ей не  нравится?  Голопыль  -  всего-навсего  типовое  ду'утианское
украшение интерьера; эта идея, как минимум, вдвое старше Тримуса. И только
тут Дрин сообразил, что...
   - Извини, Мэри. Я забыл, что ты не  видишь  в  звуковом  диапазоне.  Не
волнуйся. Это всего-навсего послушная пыль.
   Должно быть, преграда показалась ей монолитным  камнем.  Мэри  тряхнула
волосами, нервно хихикнула.
   - С виду вы, братцы, такие  громадные,  такие  первобытные,  прямо-таки
дети  природы,  а  в  Тримус-сити  все  настолько  упрощено,  что   как-то
забываешь, что у вас столь богатое техническое  наследие.  Как-то  это  не
соответствует вашему образу.
   - Нашему образу? Мэри, в нашем эволюционном древе имеются  ответвления,
чистые  разумы,  не   нуждающиеся   в   органическом   теле   и   даже   в
индивидуальности. - Дрин поежился, хлестнул хвостом по стене  коридора.  -
Они там. По-моему,  они  наблюдают  за  нами  время  от  времени;  как  мы
наблюдали бы за какими-нибудь двоякодышащими рыбами.
   - Пожалуй, голопылью меня не смутишь.  Я  просто  не  ожидала.  -  Мэри
прошла вслед за Дрином  сквозь  барьер  и  добавила,  покачав  головой:  -
Двоякодышащие рыбы, говоришь?


   Борраджил'иб углядел жгучую змею, молниеносно ухватил ее одной рукой за
шею, сунул толстое извивающееся тело в рот,  затем  втянул  руки  и  точно
отмеренным движением челюстей откусил змее голову.
   Дрин не мог не восхититься виртуозностью двоюродного брата. Жгучая змея
- крупнейший из хищников ду'утианских морей, завезенных на  Тримус,  и  ее
укус может вызвать нагноение. Правда, для дышащего  воздухом  позвоночного
змея безвредна. "Быть может, мы сделали свои океаны чересчур  безопасными?
- подумалось Дрину. - Быть может, нам нужно бояться кого-нибудь еще, кроме
друг друга".
   Лощеный, стройный и ловкий Борраджил'иб явно побаивался Дрина,  точнее,
не самого командора, а вопросов,  которые  тот  собирался  задать.  Плавал
Борраджил'иб с классической грациозностью, и хотя явно уступал двоюродному
брату в силе, но скользил в воде с такой же  скоростью,  затрачивая  вдвое
меньше усилий.
   Они  беседовали  между  собой  на  древнем  сонарном  языке,  передавая
двумерные образы, а не  прямолинейную  грамматику.  Когда  Мэри  принялась
расспрашивать. Дрин напомнил ей о схематическом  представлении  английских
предложений. Мэри кивнула.
   - Отлично, - продолжал он, - заменим фразы, существительные  и  глаголы
символами. Теперь добавим еще несколько  строк.  Сонарный  язык  сложен  и
отнюдь не ускоряет процесс общения,  но  зато  передает  много  тонкостей.
Особенно хорош для математики.
   Сейчас образы Борраджил'иба поведали Дрину, что Гоникли'ибида не  хочет
с ним говорить, а семейство не хочет, чтобы он углублялся в предмет.
   Семейство? Дрин изобразил Длинного.
   В ответ Борраджил'иб изобразил черную сферу, символ  непознаваемого,  а
также предостережение.
   Гоникли изучала примитивное оружие?
   Символ  вызова  на  поединок,  связанный  с  настойчивостью   Дрина   и
антипатией Гоникли'ибиды, вкупе с образом "отклик на вызов".
   "Что это? - ломал голову Дрин. - Описание ду'утианской  психологии  или
угроза?"
   Образы клетиан и людей чириканьем и  свистом  передать  трудновато,  но
есть ведь и обходные пути. Дрин  выбросил  язык,  сграбастал  и  проглотил
проплывавшую  мимо  рыбу.   Затем   сотворил   символ   человека   (символ
обезьяноподобного  ду'утианского  существа   плюс   символ   мышления)   и
модифицировал его посредством "речи об ином действии слов",  состыковав  с
покойным клетианином (ныне уже не мыслящее летающее существо). Далее отнес
их  к  покойной,  вероятно,  супруге  покойного  клетианина  и   объединил
человека, покойного клетианина и Гоникли'ибиду символом  уз  дружбы.  А  в
конце добавил символ вопроса в соединении с местоположением человека.
   И  тотчас  же  получил  в   ответ   образ   категорического   отрицания
причастности Гоникли'ибиды к смерти.
   Дрин послал отрицание этого образа, а затем просто спросил:
   - Где Ричард Мун?
   Борраджил'иб  поднялся  за  воздухом,   нырнул   вглубь   и   вернулся,
распространяя аромат домовой улитки. Затем показал Дрину картину отрицания
осведомленности  Гоникли'ибиды  о   местопребывании   человека   и   снова
сопроводил ее символом вызова.
   Дрин усомнился в необходимости защищать Гоникли'ибиду, ограждая  ее  от
расспросов.
   Борраджил'иб сформировал образ вызова на поединок чести.
   - Нет, - ответил Дрин, прибегнув к недвусмысленной однолинейной  логике
английского языка. - Я вовсе не угрожаю твоей чести.
   - Ты заплыл в ду'утианские моря, командор. Поищи  информацию  в  другом
месте.
   - Твои протесты убедили меня, что Гоникли'ибида -  не  просто  ниточка,
ведущая к Ричарду Муну. Она замешана куда серьезнее,  чем  я  предполагал.
Долг повелевает мне выяснить, как именно.
   - Да никак! Она натура поэтическая и не  желает,  чтобы  ее  творческое
уединение нарушали. Она не знает, где Мун. И покончим с этим.
   - Отлично, - откликнулся Дрин,  почуяв  вызов.  Столь  древний  род  не
станет опускаться до лежбищных поединков.  Но  они  обладают  политическим
влиянием, а если что, могут проявить настоящую беспощадность. Дрин  понял,
что даже несмотря на его ранг, настало время смириться. Быть  может,  Мэри
или оставшаяся в Тримус-сити команда что-нибудь изобретут.


   Смерть на Тримусе приводит всех к общему знаменателю; наша философия не
позволяет бесконечно продлевать бытие индивидуального сознания  средствами
кибернетики. Желающие могут податься за этим в иные края, тем самым  выйдя
из числи тримусиан. Но здешняя смерть не связана с физической деградацией,
которая наступает с возрастом. Ду'утиане  не  знают  старости,  а  люди  и
клетиане исключили процесс старения из своей наследственности  задолго  до
первого контакта; смерть происходит или из-за несчастных случаев,  или  по
добровольному выбору. Люди и клетиане любят рисковать, и потому  в  момент
основания колонии средняя продолжительность их жизни  ненамного  превышала
три столетия (503 оборота для клетиан, 472 - для людей). В море несчастных
случаев практически не бывает, и потому ду'утиане через семь-восемь  веков
просто становятся длинней и отчужденней, обычно отказываясь от  общения  и
пищи. Мы свято чтим круговорот жизни, но,  будучи  разумными,  вступаем  в
него на собственных условиях.
   Карен Ольсен, "История Тримуса".


   В число удобств, в мгновение ока измысленных Ибгорни для  Мэри,  входил
бассейн  с  теплой  водой,  по  ду'утианским  стандартам   крохотный,   но
обеспечивающий необходимый комфорт. Бассейн  оказался  чуть  короче  длины
тела Дрина, но Мэри могла сделать в нем несколько гребков и даже выпустить
что-то наподобие фонтана;  приятная  для  ду'утиан  температура  мгновенно
превращала влагу дыхания в туман. Мэри  энергично  рассекала  воду,  когда
Дрин вернулся в комнату, чувствуя себя чуточку  переевшим  (он  провел  на
охоте целую ночь - пожалуй, лишь для  того,  чтобы  утихомирить  враждебно
топорщившего хвост Борраджил'иба).
   В теплом бассейне Мэри не нужна была искусственная  кожа,  которую  она
обычно носила, и Дрин принялся деликатно разглядывать  тело  женщины,  как
обычно, восхищаясь ею. Мэри не раз говорила, что ничуть не  против,  чтобы
ее разглядывали подобным образом. Правду сказать, ей по душе внимание,  и,
если Дрин захочет знать,  что  она  чувст