на  дне  трещины.  Вот
мусор! Стараясь не обращать внимания на боль в лапе, Дрин попытался трезво
оценить обстановку.
   Медленное,  ритмичное  дыхание  помогло  ему  успокоиться.  Не   считая
изувеченной лапы, он почти невредим. Перетрудившиеся мышцы спины несколько
суток будут мучительно ныть, но бывает и хуже.
   Подняв голову,  Дрин  поглядел  на  край  расселины.  Надо  попробовать
выбраться, но первым делом нужно отыскать Мэри.
   Он напружинил хвост и начал подниматься на задние лапы,  чувствуя,  как
протестуют против каждого движения все ссадины и ушибы.
   По расселине вдруг прокатился нарастающий гул. Похоже на пропеллер,  но
звук какой-то не такой. Впрочем, ледяные стены и вой ветра искажают каждый
звук до  неузнаваемости.  Неужели  наконец-то  Ду  Тор  и  Го  Тон?  Хвала
провидению!
   И тут Дрина ударил первый осколок льда. Он еще успел посмотреть вверх и
увидеть, как исполинская ледяная колонна отделяется от стены  расселины  и
рушится прямо ему на голову. Попытавшись отскочить в сторону, Дрин  оперся
на сломанную лапу и упал, зарывшись клювом в снег. А затем  ледяная  глыба
обрушилась на затылок, и мир погрузился во мрак.


   При создании тримус-английского мы дали приставке "макро" специфическое
значение восьми в третьей степени,  приставке  "мини"  -  восьми  в  минус
третьей степени,  не  вступая  в  противоречие  с  традиционным  значением
чего-то весьма большого или крайне малого и дополняя его.  Они  же,  но  с
префиксами типа "ди", "три" и так  далее  используются  для  возведения  в
квадрат, куб и  более  высокие  степени,  что  является  прямым  переводом
восьмеричных терминов моего родного языка, за что я отнюдь не в претензии.
В математике я никогда не был силен, и рад, что не надо учиться ей заново!
   Из заметок Го Зома по поводу Конвенции и Статута Тримуса.


   Когда сознание понемногу вернулось к Дрину, он весьма удивился, что еще
не отправился на тот свет. Вокруг царила непроглядная тьма и было  холодно
как никогда. Кончика хвоста Дрин не чувствовал, а левую переднюю лапу  при
каждом вздохе пронзала мучительная боль.
   - Мэри! - простонал он.
   Безнадежно. Безответно.
   Просто возмутительно! Он, представитель разумной расы, передвигающей  с
места на место целые планеты, создавшей машины,  которые  угождают  каждой
прихоти, упразднившей старость и войны, беспомощно валяется под  сугробом!
Дрин попытался гневно зареветь, но лишь слабо замычал.
   Вот ведь мусор! Нет, он еще жив! Первым делом надо добраться до брюшной
сумки, там блага цивилизации - интерком и пистолет.  Быть  может,  удастся
прострелить небольшое отверстие в завале, если хватит взрывчатых патронов.
   Раз можно дышать, то еще не все потеряно. Должно быть, над ноздрей есть
воздушный карман, хотя этого и не видно.  Дрин  попытался  набрать  полную
грудь воздуха, закрыть нырятельный клапан ноздри  и  выдохнуть.  Благодаря
этому раздулась не только грудь, но и живот. Накрывшая его  глыба  льда  с
жутким протестующим скрежетом, наполнившим диапазон  сонара  белым  шумом,
сдвинулась вверх и в сторону. Дрин повторил уловку. В ноздрю капала вода -
должно быть, дыхание немного растопило лед. Это призрачное  доказательство
способности влиять на окружающее сильно укрепило его дух.
   Мороз утихомирил боль в  сломанной  ноге.  Попыхтев  и  поерзав  еще  с
макротакт, Дрин обнаружил, что  способен  приподняться,  высунуть  язык  и
дотянуться до сумки. Шкура так промерзла и онемела,  что  казалась  чужой.
Наверное, без докторов теперь не обойтись.
   Где же эта  масса  снега  и  льда  тоньше  всего?  Закрыв  глаза,  Дрин
сосредоточился на аудиоизображении, пробуя разные частоты, чтобы  получить
как можно более четкую и яркую картинку. Темнее всего было с правого  бока
снеговой тюрьмы, значит, там снег прозрачнее для звука - будем  надеяться,
благодаря малой толщине.
   Дрин достал пистолет и выстрелил.
   В рот полетела ледяная крошка. Дрин сунул  в  дыру  палец,  но  дна  не
нащупал. Снова выстрелил в ту же дыру. Третий выстрел прошил лед  навылет.
Дрин выстрелил еще пять раз, отверстия образовали шестиугольник, в который
командор, изловчившись, около тримус-часа спустя  сумел  ударить  передней
лапой.
   Лед треснул, и в стене темницы образовалась большая дыра.  Недостаточно
широкая,  чтобы  можно  было  протиснуться,  но,  возможно,   ее   удастся
расширить. Дрин  принялся  выламывать  когтями  куски  льда  по  периметру
отверстия.
   - Дрин! - заставил его оцепенеть слабый, но вполне отчетливый голос.  -
Дрин!
   - Мэри? - Дрин заворочался, чтобы приблизить правый глаз  к  отверстию.
Мэри стояла совсем рядом. Прозрачная накидка исчезла, а  вместе  с  нею  и
маска.
   - Проклятие, как приятно снова услышать твой голос! -  сказала  она.  -
Там тепло? Мои батареи уже сели.
   - Не выше точки замерзания воды,  да  и  места  тут  нет.  Меня  совсем
завалило. Что стряслось?
   - Получила в спину усыпляющий дротик, вот и свалилась в полном ступоре.
А лавина сошла не случайно, ее подтолкнули при  помощи  какого-то  оружия.
Ладно, мы искали подозреваемого в убийстве. Считай, что нашли.
   - Мэри, меня  и  самою  столкнули.  Скорее  всего,  человек  -  скажем,
первобытник, работающий здесь с кем-то в паре. - Но с кем?  С  Гоникли?  С
кем-нибудь из богемы? Или замешан Борраджил'иб? Не оказался ли  двоюродный
братец напыщенным болваном, для которого честь превыше всего?  -  Об  этом
подумаем после. У меня  в  сумке  есть  походная  аптечка.  Наверное,  там
найдется аварийная накидка.
   - Этого мало. Дрин. Мне... надо... согреться.
   Командор переключил  интерком  на  аварийный  вызов  и  передал  прибор
женщине.
   - Установи на камень или что-нибудь подходящее, плоской стороной к югу.
Затем влезай сюда. Я попытаюсь открыть клюв достаточно  широко,  чтобы  ты
могла вползти ко мне в рот. Если сумеешь, то ногами вперед. Да, Мэри...
   - Что. Дрин?
   - Если я умру, оставайся внутри. Мое тело остынет далеко не сразу. - Он
предпочел не распространяться о долгих часах мучений,  в  течение  которых
холод будет отрезать приток крови к мозгу, закованному в мертвую  скорлупу
промороженной  плоти.  Придется  вытерпеть  ради  Мэри.  Чем   дольше   он
продержится, тем больше у нее шансов выжить.
   - Х-хорошо.
   Дрожащими руками Мэри взяла интерком и ухитрилась сориентировать его на
юг, пристроив в трещину. Потом начала  помаленьку  вползать  в  отверстие.
Дрин тем временем нашарил аптечку и переложил ее из  сумки  в  рот.  Потом
схватил Мэри за лодыжки, одновременно разинув клюв насколько мог, и втянул
женщину внутрь. Башмаки Мэри обожгли горло холодом, рюкзак  ободрал  небо,
но это было неважно. Мэри даже не шевелилась, только дрожала.
   Удушье ей не грозило: Дрин  вынужден  был  оставить  клюв  приоткрытым,
чтобы свесить из угла рта язык, но все  равно  дышал  за  двоих,  втягивая
воздух через ноздрю и выдыхая его уже согретым через рот, обдувая  Мэри  и
свой язык.
   Какое-то время спустя он возобновил работу. Мэри будто бы уснула  -  во
всяком случае, Дрин надеялся, что это так.
   Работа продвигалась медленно. За целый час контур  дыры  в  поперечнике
достиг лишь трети необходимого. Похоже, холод доберется  до  него  гораздо
раньше, чем он сможет выбраться.
   Когда дыра достигла примерно половины намеченного  размера,  неожиданно
зашевелилась Мэри, которая принялась шарить в аптечке. Затем постучала  по
небу, и Дрин открыл клюв.  Мэри  вылезла  наружу  и  села  завернувшись  в
аварийное одеяло. На ее лице виднелись уродливые желтые пятна.
   - Медкомпьютер говорит, что немного обморозилась, и ребро сломано. Жить
буду. А как ты? Не считая того, что поужинал рыбой?
   Откуда она знает, чем он ужинал? Впрочем, неважно.
   - Левая лапа сломана. И хвост прищемило. Быть может, тебе придется  его
отрезать.
   - Дрин!
   - Я вытерплю. Главное выжить, а остальное поправимо.
   Больше беспокоило другое: без хвоста - или без  изрядной  его  части  -
невозможно будет удерживать  равновесие,  а  идти  на  трех  лапах  весьма
затруднительно, не говоря уже о том, чтобы взбираться по склону.
   - Ничего, как-нибудь выкрутимся, Дрин. Ни о  чем  другом  и  думать  не
смей. - Мэри пару раз глубоко вздохнула. - Ладно уж. Где именно?
   Тут их разговор был прерван внезапно раздавшимся  снаружи  ревом,  и  в
дыру ворвался порыв теплого ветра. "Что бы это могло быть? - подумал Дрин.
- Очередная лавина или извержение вулкана?"
   Рев стих. Внезапно все стало на свои места.  Это  какой-то  летательный
аппарат!
   Друг или враг? В обойме осталось лишь восемь  патронов.  Если  придется
обороняться, то расширить отверстие будет уже нечем. Ах,  если  бы  только
Мэри не потеряла при падении  свой  пистолет!  Но  теперь  жалеть  поздно.
Остается лишь беречь каждый выстрел и надеяться.
   И тут вой пурги перекрыли перекаты клетианского баса:
   - Вон там!
   - Ду Тор! - выкрикнула Мэри.
   Дрин выпустил воздух через ноздрю с  громким  свистом:  отчасти,  чтобы
подать голос, отчасти просто от облегчения.
   Ему еще ни разу  в  жизни  не  доводилось  видеть  клетиан  в  подобном
облачении: вышедший на видное место Ду Тор был одет в тяжеловесный  черный
плащ поверх ярко-оранжевого трико, а  гребень  покрывало  кепи  с  длинным
узким козырьком.
   - Они живы! - крикнул клетианин.
   - Ду Тор!.. - тот приближался, и Мэри уже не приходилось так  надрывать
голос. - У Дрина сломана левая передняя лапа и зажат хвост!
   - Черт побери, вот уж зажат так зажат! - откликнулся другой  голос,  на
сей раз человеческий. - Да эта скала весит добрую сотню тонн!
   Дрин  мгновенно  определил,  кому  принадлежит   голос,   будто   хотел
оправдаться, что не сразу узнал Ду Тора. Это  Йохин  Бретц  Краеземельный,
прежде  лоцман  в  Тэт-сити,   а   теперь   капитан   прогулочного   судна
первобытников. Что он здесь делает?
   - В доме  Гоникли  есть  большие  пневмодомкраты!  -  прокричал  другой
человеческий голос. Этого Дрин узнал не сразу,  а  когда  узнал,  то  даже
застонал. Стоило гоняться за ним по всей планете и безнадежно попасться  в
западню, когда Ричард Мун пришел  сам!  Итак,  человек-писатель  снова  на
сцене, или пора вычеркнуть еще одного подозреваемого?
   - Их трудно сюда доставить. - Ду'утианка. Разумеется, Гоникли.
   - Вызовите ракетный кран из Пан-Но, - предложил Ду Тор.
   Гоникли заскулила, и Дрин прекрасно ее понял. На это уйдет целый  день.
Они уже были здесь оба. Как ни нелепо, ему  почему-то  казалось  спокойнее
быть жертвой, чем поменяться местами с теми, кто старается его спасти.
   - Режьте, и дело с концом, - подал он голос.
   - Командор, ты хочешь выйти целиком или по частям?! - крикнул Йохин.  -
Я могу выволочь тебя целехоньким!
   - А?! - почти одновременно откликнулись остальные.
   - У меня на корабле есть десяток четверных талей, каждая выдюжит  тонны
три. Закрепим их вон на том утесе да вгоним в скалу якорные болты.  Должно
сработать. Ваша всепогодная  леталка  может  сгонять  за  ними,  пока  все
остальные будут развлекать командора беседой. Скажите моему экипажу,  чего
надо, и всего делов!
   Молчание.
   - А сколько будет "тонна" в кесах? - спросил наконец Ричард Мун.


   Кес - тримусская единица силы, равная одной кем на ка-единицу за такт в
квадрате  (567,45  клетианских  го-бо,  37,06  ньютонов   в   человеческой
десятичной системе счисления,  или  1.85Е-5  по  двенадцатиричной  системе
ду'утиан). Что же касается архаичной человеческой  единицы  под  названием
"тонна", по-прежнему часто встречающейся в английской литературе,  то  она
составляет приблизительно четыре квадраосмь кесов (400  восьмеричное,  256
десятиричное, 194 двенадцатиричное).
   Конвенция и Статут Тримуса, Техническое приложение.


   - Мы идем против ветра, а тросы от мороза дубеют, так  что  не  мешкай,
как только сможешь двинуться, командор! - распорядился Йохин.
   Гоникли и Борраджил'иб клювными лопатами расчистили Дрину дорогу, убрав
в стороны осколки льда и щебень.  Дрин  только  боялся,  что  после  столь
длительной  неподвижности  задние  лапы  откажутся   повиноваться.   Самое
невероятное, что до сих пор светло. Дрину казалось,  что  он  в  заточении
гораздо дольше.
   - Лады, хорошие мои! Эх, раз! - гаркнул Йохин.
   Гоникли и Борраджил'иб налегли на  архаичные  тали.  Тросы  натянулись.
Что-то стронулось.
   - Налегай! Еще! Дружно, взяли!
   Давление на хвост Дрина внезапно исчезло, и чувствительность тотчас  же
вернулась к нему - да с такой силой, что Дрин чуть ли не пожалел об  этом.
Рванувшись вперед, он наступил на сломанную лапу и со стоном рухнул.
   - Пошевеливайся, командор! - перекрывая  рев  бури,  рявкнул  Йохин.  -
Давай, больше нам не сдюжить!
   Дрин попытался приподнять плечи и грудь  на  здоровой  лапе  и  ползком
податься вперед, но снова начал заваливаться на бок.
   Мэри клубком подкатилась под него, толкая одновременно вправо и  вверх.
Немыслимо. Он чересчур тяжел. Но  все-таки  Мэри  приняла  на  себя  часть
нагрузки, а Дрин как-то ухитрялся  удерживать  остальное  на  весу.  Почти
машинально он оттолкнулся от льда, резко  выбросил  правую  переднюю  лапу
вперед, вонзив когти в гравий  за  мини-такт  до  падения,  и  подтянулся.
Что-то отвалилось, его левая задняя оказалась на свободе; Дрин  тотчас  же
уперся ею, когтями выдолбив ямку для упора, и  рывком  высунул  голову  из
темницы. Мэри кубарем откатилась с дороги, когда  он  рухнул  на  грудь  и
остальную часть пути проделал на брюхе, отталкиваясь задними лапами.
   - Потихоньку отпускаем, дружочки! Он выбрался! Тихохонько-спокойненько!
- надрывался Йохин.
   Выбравшись из завала, Дрин оглянулся и увидел,  как  оттуда  выкатилась
Мэри. А вслед за тем плита рухнула; во все стороны полетели снег и осколки
льда. Махнув ему рукой, Мэри  побежала  в  укрытие  -  громадный  надувной
шатер,  установленный  рядом  с  приземистым,  потрепанным  и   будто   бы
прижавшимся к земле аппаратом, который ощетинился винтами. Гоникли  тотчас
же прильнула к Дрину, подсунула свой клюв ему под левое плечо. Он  кое-как
доковылял до шатра.
   Не успел Дрин улечься на подогретую подстилку, как Го Тон  нависла  над
ним, словно мифическая фурия - выстукивая, ощупывая и  выслушивая,  вонзая
иглу шприца. Левая передняя лапа совсем онемела; Дрин чувствовал, как Мэри
и Гоникли вправляют ее под руководством хлопотливо суетящейся Го  Тон,  но
словно со стороны.
   Ричард Мун притащил откуда-то брусок  ду'утианского  полевого  рациона,
весящий не меньше самого человека. Взяв брусок, Дрин сунул его  в  глотку.
Вскоре сахар и ферменты всосались в  кровь,  и  мало-помалу  голова  Дрина
начала проясняться.
   Все с озабоченным видом стояли  вокруг,  ожидая,  когда  он  что-нибудь
скажет.
   - Ладно. Спасибо вам всем. - Голос Дрина показался слабым шелестом даже
ему самому. Он кашлянул. - Пожалуй, жить  буду.  Я  пытался  добраться  до
Мэри, когда что-то или кто-то  -  по-моему,  человек  -  столкнул  меня  в
расселину. Остальное вы видели. Но вот что произошло,  пока  мы  были  без
сознания? Признаться, состав  спасательной  партии  представляется  весьма
любопытным!
   Все загомонили разом, но голос Гоникли перекрыл остальные: "Пожалуйста,
дайте мне сказать!"
   - Это я виновата. По крайней мере, отчасти. - Она  потерлась  клювом  о
клапан шатра. - Я помогала своей подруге Би Тан  свести  счеты  с  жизнью,
потому что она умирала и молила меня об этом. Она позвала меня в свой дом:
будучи в разлуке с Зо Кимом, она держалась особняком, не встречаясь  почти
ни с кем. Би Тан была несчастна с  ним,  страдала  без  него  и,  как  он,
враждовала с  Горманом.  Знаете,  в  новой  книге  она  даже  упомянула  о
контактах Гормана с моряками властителя Тэта... Впрочем, я отвлеклась.
   Би Тан сказала, что Зо Ким мертв, и она хочет, чтобы я...  ну,  помогла
ей уйти. Она дала мне еще несколько поправок для нашей последней главы - о
том, что в Тэт-сити появился неуклюжий производственный репликатор.  Потом
начала умолять, чтобы я откусила ей  голову  -  мол,  я  лучшая  на  свете
подруга, другой такой у нее не было, и просила поторопиться, поскольку  ее
терзала просто невыносимая боль.
   Это было ужасно! Но в каком-то смысле я  чувствовала  себя  удостоенной
высокой чести, ведь она могла попросить об этом кого-нибудь из клетиан. Но
эту горечь во рту я никогда не забуду.
   Вернувшись в поселок писателей, я попросила кого-то - возможно, Гормана
- позаботиться о теле Би Тан. Мне обещали все сделать.
   Перед церемонией вручения премии я связалась с Ричардом и сообщила  ему
о случившемся, чтобы он мог вставить в свою речь несколько теплых  слов  о
Би Тан.  Когда  же  впоследствии  выяснилось,  что  Зо  Ким  скончался  на
церемонии, я уже не знала, что и думать. Всем известно, как я относилась к
Зо Киму.
   Но... Би Тан была моей подругой. Я ни за что не поступила бы так с ней,
даже если бы хотела добраться до Зо Кима...
   Дрин ощутил прилив симпатии. Значит, Гоникли все-таки невинная  жертва,
попавшаяся в коварно расставленные сети  интриги.  Борраджил'иб  обнял  ее
хвостом. Наконец, дрожь отпустила Гоникли, и та снова смогла говорить.
   - Когда появился Дрин, я отправилась сюда, чтобы поговорить с  нашей...
с Бодил. Вам кажется, что я не в своем уме, но у меня спокойнее  на  душе,
когда я делаю вид, что она по-прежнему меня слушает, по-прежнему...
   Борраджил'иб снова коснулся ее хвостом. Она понурила клюв.
   - Командор, - подал голос Борраджил'иб, - я знал далеко не все и потому
подозревал, что вами движут иные мотивы. Приношу свои извинения.
   - Что подводит нас  к  Ричарду,  -  встряла  Мэри,  плавно  меняя  тему
разговору. "Ради меня? - подумал Дрин. - Неужели она ощутила мое  смущение
и тоску?"
   Теперь он заметил, что пятна на ее лице чем-то смазаны, а  в  остальном
Мэри выглядит совершенно здоровой.  Невероятно!  Дрин  ни  за  что  бы  не
поверил, что она способна удержать на  своих  плечах  почти  четверть  его
веса... Но он видел это собственными глазами.
   - Да, - вступил Ричард Мун, - меня появление Зо Кима застало  врасплох.
Я-то готовился сделать печальное  объявление,  а  потом  назвать  лауреата
премии, как вдруг подлетел Зо Ким. Честно говоря, я  думал,  что  он  тоже
мертв, поскольку не верить Гоникли в отношении Би Тан не имел ни  малейших
оснований.
   - Кому-нибудь пришло в голову известить контролеров? - мягко, вкрадчиво
спросила Мэри.
   - Мы так и сделали. - Гоникли озадаченно  поглядела  на  лейтенанта.  -
Горман  позаботился  об  этом  до  того  как  вылетел  в  Тримус-сити.  Он
единственный сохранил присутствие духа - по той простой причине,  что  был
не в ладах с Би Тан и Зо Кимом. Все остальные попросту расклеились.
   - А когда Зо Ким скончался на публике, -  подхватил  Ричард  Мун,  -  я
понял, что должен опередить вас, контролеров, и встретиться с  Гоникли.  И
нашел способ вернуться на остров Горячих Ключей, не оставив никаких следов
в базах данных.
   "Ветер, дерево, парус и больше ничего", - вспомнилось Дрину.
   - Точно! - прыснул Йохин. - И вернулся! Пассажиры платят  моим  агентам
обычным способом, и данные идут куда надо, но ты-то вызвался в  экипаж!  И
неплохо справился!
   - А когда я не нашел Гоникли на острове  Горячих  Ключей,  то  уговорил
Йохина отправиться сюда.
   Дрина никак не покидала какая-то смутная подсознательная тревога.  Ведь
сразу вслед за Би Тан и Зо Кимом следовали еще два покушения, на  сей  раз
жертвами должны были стать Мэри и он сам! Какая же тут связь?
   - Слушайте все, - наконец сказал он. - Мы находимся на  дне  расселины,
окруженной лавиноопасными горами. В Мэри кто-то стрелял; то же лицо  могло
намеренно вызвать лавину, которая погребла меня.  Предположительно,  никто
из присутствующих к этому не причастен. Предлагаю...
   - Штендт, - проронил Ду Тор.
   - Кто?! - удивленно переспросила Мэри.
   - Человек Горман Штендт. Поругался с обоими  клетианами.  При