интересовала.  Он  мечтал  об
одном - поскорее снова уснуть.
     - Легенду  о  золотых  бабочках. Это души воинов Калидасы,  погибших  в
битве за Яккагалу.
     Морган хмыкнул,  надеясь,  что  шофер поймет намек. Но тот  безжалостно
продолжал:
     - Каждый год они  устремляются к  Шри Канде, погибая на нижних склонах.
Иногда они достигают  середины канатной  дороги, но дальше  не  залетают,  к
счастью,  для храма. Ведь  если  они доберутся  до  вершины, значит, победил
Калидаса, и тогда монахам придется уйти. Так гласит  пророчество, высеченное
на каменной плите, хранящейся в Ранапурском музее. Хотите посмотреть?
     - Как-нибудь  в другой раз,  - поспешно ответил  Морган, откидываясь  в
мягком сиденье.  Но  заснуть  удалось  не  скоро  - перед  глазами еще долго
маячила картина, нарисованная шофером.

17. ТАНЦУЮЩИЙ МОСТ

     Кабинет Моргана, где  он  проводил  в  среднем  десять  дней  в  месяц,
находился в  отделе  "Суша" на шестом этаже огромного здания  ВСК в Найроби.
Этажом ниже  располагался  отдел  "Море", а выше  -  администрация, то  есть
президент Коллинз  со  своей свитой.  Верхний  этаж архитектор, отдавая дань
наивной   символике,   отвел  под  отдел  "Космос".   На  крыше  размещалась
обсерватория   с   небольшим  телескопом,  который,  впрочем,   никогда   не
использовался  по  прямому назначению. Излюбленной мишенью  сотрудников были
окна  отеля  "Три  планеты",  находящегося   всего  в  километре  от  здания
корпорации.  Телескоп  позволял наблюдать весьма своеобразные  формы  жизни,
причем самой интимной.
     Поскольку  Морган,  будучи  в отъезде, поддерживал постоянную  связь  с
обоими  секретарями  (один  из  которых  был  роботом), он  не ждал  никаких
сюрпризов  по   возвращении.   Даже  по  нормам  минувших  веков  отдел  был
сравнительно небольшим учреждением. Под руководством Моргана работало меньше
трехсот  человек,   но  компьютеры  позволяли  им  производить  такой  объем
вычислений, с которым без помощи ЭВМ не справилось  бы все население земного
шара.
     -  Как  дела?  -  спросил  Уоррен  Кингсли, заместитель и  давний  друг
Моргана, когда они остались вдвоем.
     - Неважно. До  сих пор  не могу поверить, что нам мешает эта нелепость.
Что говорят юристы?
     -  Все зависит от решения  Международного суда.  Если суд признает, что
проект необходим  обществу,  монахам  придется  потесниться...  В  противном
случае ситуация осложняется. Может, устроить им небольшое землетрясение?
     Членство  Моргана  в  Совете Тектоники служило предметом вечных  шуток.
Тектоники так и  не  нашли  (к счастью для человечества)  способа  управлять
землетрясениями.  Впрочем,  они  никогда  и  не  ставили такую  задачу. Люди
научились лишь  надежно  предсказывать  землетрясений и  слегка  снижать  их
разрушительную силу.
     - Я обдумаю ваше предложение, - сказал Морган. - А как насчет главного?
     - Смотрите сами.
     В  комнате  погас  свет. Над  ковром повис земной  шар, покрытый сеткой
координат.  От  него  примерно  на  высоту  человеческого  роста  вверх  шла
светящаяся  нить орбитальной  башни.  Ряды  букв и цифр  возникали  прямо  в
воздухе - скорости, ускорения, массы...
     - Скорость воспроизведения в пятьсот раз больше нормальной. Начали.
     Невидимая  сила  отклоняла  светящуюся  нить  от вертикали.  Возмущение
распространялось вверх, моделируя с помощью  компьютера  продвижение груза в
гравитационном поле Земли.
     - Величина смещения? - спросил Морган.
     - Около двухсот метров. Дойдет до трехсот, прежде чем...
     Нить оборвалась. Ленивым  замедленным движением, имитировавшим скорости
в тысячи  километров в час, обе части перерезанной  надвое  башни отдалялись
друг от друга - одна  склонялась  к Земле, вторая,  вращаясь, устремилась  в
космос...  Но  воображаемую катастрофу,  порожденную  мозгом компьютера, уже
заслонила реальная картина, преследовавшая Моргана многие годы.
     Эту  документальную  ленту  двухвековой  давности он смотрел минимум 50
раз,  а  некоторые  фрагменты  изучал  кадр  за  кадром,  пока  не  запомнил
мельчайших подробностей. Сюжет фильма обошелся штату  Вашингтон в  рекордную
для  мирного  времени сумму - за каждой  минутой съемок  скрывались миллионы
долларов,
     Бесстрастный  объектив  запечатлел изящный  (чересчур  изящный!)  мост,
переброшенный  через каньон, и одинокий автомобиль, остановленный на полпути
испуганным водителем. Неудивительно - с мостом происходило нечто неслыханное
во всей истории техники..
     Казалось  невероятным, что тысячи тонн  металла способны  на  такое: со
стороны  мост  казался не стальным, а резиновым.  Длинные,  медленные  волны
высотой  несколько метров бежали по  массивной конструкции, делая ее похожей
на разъяренную  змею.  Дувший  вдоль каньона  ветер нес  в  себе  неслышимые
колебания, возбуждавшие резонансную частоту  сооружения. Вибрация постепенно
усиливалась на протяжении нескольких часов, но  никто  не подозревал, к чему
она приведет. А сейчас приближался финал, который вполне могли бы предвидеть
незадачливые конструкторы.
     Внезапно несущие тросы  лопнули,  ударив  смертоносными бичами.  Дорога
рухнула в бездну, обломки сооружения,  вращаясь, полетели  в разные стороны.
Даже при нормальной скорости пленки катастрофа выглядела как при замедленном
воспроизведении, масштабы происходящего не с  чем было сравнить. На деле все
продолжалось пять  секунд, по истечении  этого времени мост  через Такомское
ущелье занял свое поучительное место в истории техники. Фотография последних
моментов  его жизни  два века спустя висела  в кабинете  Моргана, снабженная
надписью: "Одно из наших наименее удачных свершений".
     Для Моргана  это  была не шутка, а  постоянное напоминание  о том,  что
неожиданность  может  подстерегать всюду.  Когда проектировали Гибралтарский
Мост, он  тщательно проштудировал  классическую работу  Кармана  о Такомской
катастрофе. И урок пошел  не  впустую -  даже при  самых  сильных  ураганах,
приходивших  с Атлантики,  серьезных  проблем,  связанных  с  вибрацией,  не
возникало, хотя  дорожное полотно и смещалось на сто метров вбок - в строгом
соответствии с расчетами.
     Однако проектирование космического лифта было настолько дерзким прыжком
в  неведомое,  что избежать  неприятных  сюрпризов  было  почти  невозможно.
Рассчитать  давление ветра  на  его  нижнюю часть не  составляло  труда,  но
следовало  принимать во  внимание  и  вибрацию,  возникающую из-за  движения
грузов и даже под  воздействием  приливных  сил  от  Солнца  и Луны. При так
называемом  "анализе на  худший случай"  все  эти факторы -  плюс  случайные
землетрясения - необходимо учитывать не только порознь, но и одновременно.
     -   Все  модели  этого  режима   грузооборота  приводят  к   одинаковым
результатам,  -  сказал  Уоррен.  -  Вибрации  постепенно  нарастают,  затем
примерно на высоте пятьсот  километров  происходит обрыв.  Необходимо  резко
увеличить массу противовеса.
     - Этого я и боялся. На сколько?
     - На десять мегатонн.
     Такую же цифру  подсказывала Моргану  и его инженерная интуиция. Теперь
компьютер ее  подтвердил.  Десять  миллионов  тонн! Перед  глазами  возникла
Яккагала на фоне  тапробанского  неба.  И такую скалу надо поднять на высоту
сорок тысяч километров! К счастью, это необязательно, есть и другие пути.
     Морган поощрял  самостоятельность  своих подчиненных.  Это единственный
способ  воспитать чувство ответственности  и снять  с себя часть нагрузки. И
его сотрудники часто находили решения, которых сам он не видел.
     - Что будем делать, Уоррен?
     - Можно использовать лунную  катапульту. Но это  долго и дорого. Лунный
грунт  придется  перехватывать  и затем переводить на  нужную  орбиту. Кроме
того, возникнет психологическая проблема...
     - Понимаю. Нам не нужно второго Сан Луис Доминго.
     Так  называлось  небольшое  (к  счастью) селение в  Южной  Америке,  на
которое случайно обрушился груз лунного грунта, предназначенный для одной из
околоземных станций. Прицел оказался неточным  -  и на Земле появился первый
искусственный метеоритный  кратер. Погибло  двести пятьдесят человек.  После
этого население  планеты  Земля  стало весьма  неодобрительно  относиться  к
космическим стрельбам.
     - Гораздо лучше использовать астероид с подходящей орбитой, - продолжал
Уоррен. -  У  нас есть  уже  три на примете. Но  желательно,  чтобы  там был
углерод  для  изготовления  суперволокна.  Так  мы  убьем  одним камнем двух
зайцев.
     - Камешек, пожалуй, великоват, но идея  мне нравится. Лунная катапульта
не годится - мы заняли бы ее на многие годы, и  часть грузов неизбежно будет
потеряна.  Если  масса вашего астероида окажется недостаточной, мы  поднимем
недостающее с помощью самого лифта. Хотя  я бы предпочел  не тратить столько
энергии.
     - Этот способ может оказаться самым экономичным.
     - Разве? - сказал  Морган. И добавил после минутной паузы: - Если  так,
космические инженеры скоро меня возненавидят.
     "Почти так же, как преподобный Паракарма", - продолжил он про себя.
     Впрочем,  он  несправедлив.   Истинным   приверженцам  религии  чувство
ненависти ныне непозволительно. Там, в храме, глаза  Чома Голдберга выражали
другое:  непоколебимую   решимость  бороться  до   конца.   Бороться  любыми
средствами.

18. ПРИГОВОР

     Среди многочисленных  качеств Поля  Сарата было одно неприятное: он мог
радостно  или  печально  - в  зависимости  от события -  позвонить  в  самое
неожиданное  время и спросить: "Вы  уже слышали  новость?" Раджасинху иногда
так и  подмывало ответить: "Слышал - и ничуть  не  удивлен",  но  у него  не
хватало духа лишать Поля маленькой радости.
     - Ну, что на этот раз? -- спросил он без энтузиазма.
     -  По  второму  каналу  передают  беседу  Максины  Дюваль  с  сенатором
Коллинзом. Кажется, у нашего Моргана неприятности. Я вас вызову.
     Раджасинха  нажал  клавишу.  Возбужденное  лицо  Поля  уступило   место
изображению  Максины   Дюваль.   Она  сидела  в  хорошо  знакомой  студии  и
разговаривала с Президентом ВСК, явно чем-то возмущенным.
     - ...сенатор Коллинз, сейчас, тогда  приговор  Международного  суда уже
вынесен...
     Раджасинха надавил клавишу "Запись", выключил звук и тут же активировал
канал личной связи с АРИСТОТЕЛЕМ.
     - Доброе утро, Ари.  Меня интересует сегодняшнее решение Международного
суда по делу храма Шри Канда. Только кратко.
     - Заключение 1.  Право на вечную аренду  храмовой земли  подтверждается
законодательством   Тапробани,   а  также   Всемирным  законодательством   и
зарегистрировано  под  номером  2085.  Решение  единогласное. Заключение  2.
Проектируемое  сооружение  орбитальной  башни  с сопутствующими ей  шумом  и
вибрацией на территории, имеющей большую культурную и историческую ценность,
противоречит  статьям Гражданского  кодекса.  На данном  этапе  общественная
значимость  проекта  недостаточна, чтобы повлиять  на  мнение  суда. Принято
четырьмя голосами против двух при одном воздержавшемся.
     - Спасибо, Ари. Бумажной копии не нужно. До свидания.
     Все произошло так, как и следовало ожидать. Однако Раджасинха не знал -
радоваться ему или печалиться.
     Ему, всеми  корнями связанному с прошлым, приятно  было  сознавать, что
древние  традиции все еще  чтут  и  сохраняют.  Какие бы странные  формы  ни
принимали убеждения  людей,  их нужно всячески оберегать.  Если, разумеется,
они не затрагивают общественных интересов.
     В то  же время Раджасинха испытывал легкое сожаление.  Он почти  убедил
себя,  что  только  фантастическая затея Моргана может спасти  Тапробани  (а
заодно  и  весь остальной мир) от  сытого, самодовольного конца.  Теперь суд
закрыл этот путь. Если не навсегда, то на многие годы.
     На пульте уже с минуту горел огонек вызова. Раджасинха надавил клавишу.
     -  Вы  все поняли? -  спросил  профессор  Сарат. - Это  конец Ванневара
Моргана.
     Несколько секунд Раджасинха задумчиво смотрел на старого друга.
     - Вы склонны к поспешным выводам, Поль. Хотите пари?

 * Часть III. КОЛОКОЛ *

19. ЛУНДОЗЕР

     - Знаете,  доктор  Морган, в  чем  ваше несчастье?  -  сказал человек в
кресле-каталке. - Просто вы не на той планете.
     - По-моему, - отпарировал Морган, - это относится и к вам.
     Министр финансов  Народного  Марса  (Кларк  употребляет  русское  слово
"народный". - Ред.) понимающе улыбнулся.
     -  Ну,  я-то  здесь  всего  на неделю. Скоро Луна, нормальная  тяжесть.
Конечно, я мог бы и ходить, если нужно, но колеса, по-моему, лучше.
     - А зачем вам вообще прилетать на Землю?
     -  Иногда  необходимо  самому  находиться  на  месте  событий.  Вопреки
распространенному мнению, связь - еще далеко не все.
     Морган  кивнул:  министр  прав.  Нет  числа  случаям,  когда  структура
какого-то материала,  ощущение камня и почвы под  ногой,  запах леса, брызги
воды на лице  были  жизненно важны для его проектов. Возможно,  когда-нибудь
даже это научатся передавать по радио. Но нужно остерегаться подделок.
     - Если вы прилетели специально ради меня, -  сказал Морган, -  я  очень
польщен. Но  не предлагайте мне работу  на  Марсе.  Я рад отставке: теперь я
иногда вижусь с родными и друзьями и не собираюсь начинать все сначала.
     - Но вам всего пятьдесят два. Как вы сможете без работы?
     -  Дел  сколько  угодно. Меня всегда  интересовали древние  инженеры  -
римляне,  греки,  инки, - но никогда не было на  них времени. Мне предлагают
курс во Всемирном  Университете,  предлагают  написать  учебник  по новейшим
методам строительства. Я мог бы развить некоторые свои идеи...
     - Но все это не то. Рано или поздно  вам надоест писать и говорить.  Вы
творец, доктор  Морган.  Один из  тех людей,  которые счастливы,  лишь когда
создают мир своими руками.
     Морган не ответил. Стрела попала в цель.
     - А  как  вы отнесетесь  к  тому, что мы очень интересуемся космическим
лифтом?
     -   Скептически.  К  вам  я  уже  обращался.  Мне  ответили,  что  идея
превосходна,  но  средства пока нужны  для  развития  Марса.  Как обычно:  с
радостью поможем... когда помощь уже не будет нужна.
     - Это было год назад, сейчас все изменилось. Теперь мы за строительство
лифта. Но не на Земле. На Марсе. Интересно?
     - Да. Продолжайте.
     - На Марсе притяжение втрое меньше, чем здесь. Синхронная орбита ниже в
два раза. Наши подсчитали,  что строительство  системы на Марсе обойдется на
порядок дешевле.
     - Вполне возможно.
     -  Это  не  все.  Несмотря на разреженную атмосферу,  ураганы на  Марсе
бывают.  Но  у  нас есть недоступные  для них  горы.  Шри Канда - всего лишь
жалкий  пятитысячник.  Наш  Монт  Павонис,  находящийся  точно на  экваторе,
поднимается на 21  километр. И никаких монахов... А Деймос, как  вы помните,
расположен всего в трех тысячах километров над стационарной орбитой, так что
мы уже имеем несколько миллионов мегатонн как раз там, где нужен противовес.
     - Но Земле нужен лифт, - сказал,  помолчав, Морган. - Вы знаете почему.
Зачем он Марсу?
     - Вы слышали о проекте "Эос"? О плане возрождения Марса?
     - Знаю. Вы хотите растопить полярные шапки?
     - Именно так. Если это удастся,  увеличится плотность атмосферы.  Можно
будет  обходиться  без скафандров, в  дальнейшем воздух станет пригодным для
дыхания. Появятся реки, небольшие  моря, а потом и растительность. Через два
века Марс превратится в райский сад. Это единственная планета, которую может
преобразовать современная техника.
     - Ясно. Но при чем здесь лифт?
     -  Потребуется  поднять  на орбиту несколько мегатонн. Чтобы  разогреть
Марс, нужны зеркала  в сотни километров диаметром. Когда  льды  растают, они
будут поддерживать нормальную температуру.
     - Разве нельзя добыть сырье в ваших копях НА астероидах?
     - Кое-что -  несомненно. Но лучшие зеркала для таких целей  изготовляют
из натрия, а в космосе  он редок. Удобнее  воспользоваться соляными залежами
Тарсиса. К счастью, они расположены рядом, у самого подножия Павониса.
     -  Что ж, все это очень интересно, - сказал Морган,  - но вы, возможно,
не  понимаете,  что  предстоит  большая  работа  в  самых  разных  областях.
Промышленное производство суперволокна, проблемы надежности и контроля...  Я
мог бы продолжать весь вечер.
     -  Не надо. Мы не выжили бы на Марсе, если  бы не обращали  внимания на
мелочи. Наши  инженеры ознакомились  со всеми  вашими  отчетами и предлагают
провести  модельный  эксперимент.  Он решит  многие  технические  вопросы  и
докажет принципиальную осуществимость проекта.
     - А что здесь доказывать?
     -  Я  с вами согласен.  Но наглядная  демонстрация, как ни удивительно,
изменит многое. Соорудите минимально возможную  систему - просто проволоку с
грузом в несколько килограммов.  Спустите ее с орбиты на Землю. Если система
сработает здесь, то на Марсе  и подавно.  Затем поднимите по  ней что-нибудь
наверх,  и  все  увидят,   что   ракеты   устарели.  Эксперимент   обойдется
сравнительно дешево, даст практический опыт и,  как нам кажется,  избавит от
многолетних споров.
     - Да, вы действительно все обдумали. Когда вам нужен ответ?
     - Честно говоря, сейчас. Но, в конце концов, дело терпит.
     - Хорошо. Направьте мне все ваши материалы. Свое решение я сообщу через
неделю, самое позднее.
     - Благодарю. Вот мой номер. Можете связаться со мной в любое время.
     Моргая ввел  идентификатор министра в  память своего коммуникатора. Но,
пожалуй, он уже и так все решил.
     Если в расчетах марсиан нет существенной ошибки - а она маловероятна, -
его безделью конец.  Морган знал  за собой  это:  на сравнительно пустяковые
шаги он  решался с  трудом, но в поворотные  моменты  жизни  не колебался ни
секунды. И почти никогда не ошибался.
     Когда министр укатил в своем кресле - ему  предстоял долгий путь в Порт
Спокойствия через  Осло и  Гагарин, -  Морган обнаружил, что не в  состоянии
заниматься делами,  запланированными на этот  длинный  северный вечер. Мысли
его лихорадочно зондировали неожиданно изменившееся будущее.
     Безнадежно  вздохнув, Морган встал из-за стола и вышел на веранду. Было
безветренно, холод совсем  не  мешал  - был  скорее  бодрящим. Небо сверкало
звездами, и желтый серп Луны опускался  навстречу своему отражению в фиорде,
таком  темном  и  неподвижном,  что его  вода  казалась  полированным черным
деревом.
     Где же Марс? Морган, к стыду своему, понял, что не знает даже, виден ли
он сегодня.  Скользя взглядом вдоль всей эклиптики, от Луны до ослепительной
Венеры и дальше,  он не находил в россыпях небесных  алмазов ничего похожего
на красную планету. Удивительно -  совсем скоро он, который  никогда  не был
дальше лунной орбиты, будет любоваться великолепными пунцовыми ландшафтами и
крошечными марсианскими лунами, быстро сменяющими фазы...
     В  этот  момент его мечта  рухнула. На мгновение Морган прирос к месту,
затем кинулся обратно в отель, позабыв о красоте ночи. Вскоре он уже стоял в
кабине связи с  глобальным  информационным  центром, один  на один  со всеми
человеческими знаниями.
     В студенчестве  Морган  выиграл  не  одно  соревнование  по скоростному
поиску  информации,  первым  отвечая  на  запутанные  вопросы,  составленные
изобретательными  до садизма  судьями. ("Каково было количество  атмосферных
осадков в столице самого маленького  государства в день, когда в бейсбольном
матче студенческого первенства было набрано наибольшее число очков?" -  этот
вопрос  Морган  вспоминал  с особенной нежностью.) Его сноровка с годами еще
увеличилась,  к тому же  сейчас  он  задавал совершенно прямой вопрос. Через
тридцать секунд дисплей выдал ответ.
     Морган с минуту смотрел на экран, затем недоуменно покачал головой.
     -  Этого  они  проглядеть  не могли, - пробормотал он. - Но  как же они
выкрутятся?
     Морган нажал кнопку