еливые руки втащили его в башню.
Вдохнув  зловонный воздух,  он  удивился, что люди  еще  живы. Если  бы  его
экспедиция  не удалась,  вторая  спасательная  команда  явилась  бы  слишком
поздно.
     Пустую мрачную камеру освещали тусклые лампочки с питанием от солнечных
панелей - эти элементы свыше десятилетия терпеливо улавливали солнечный свет
на  случай  чрезвычайных  обстоятельств, которые  наконец  наступили.  Перед
Морганом  предстала сцена  из времен стародавних войн - бездомные беженцы из
разрушенного  города  укрылись  в  бомбоубежище  с немногочисленными жалкими
пожитками,  которые  им  удалось  спасти.  Впрочем,  вряд  ли  кто-нибудь из
беженцев  в те далекие  времена имел при себе сумки с надписями: "Корпорация
лунных отелей", "Собственность Республики Марс" или вездесущее "Можно/нельзя
хранить  в вакууме". Вряд  ли они  были бы так обрадованы:  даже те, кто для
экономии кислорода лежал на полу,  улыбались и махали рукой. Не успел Морган
ответить на приветствия, как у него подкосились ноги  и потемнело в  глазах.
Он  ни разу в жизни  не  падал  в обморок и, когда струя холодного кислорода
привела его в себя, прежде  всего страшно смутился. Открыв глаза, он увидел,
что над ним склоняются какие-то фигуры в масках. Сначала он решил, что попал
в  больницу,  но  потом  зрение и мозг адаптировались. Пока он лежал  здесь,
очевидно, распаковали привезенный им драгоценный груз.
     Маски были молекулярными  фильтрами: они задерживали углекислый газ, но
пропускали кислород. Простые в применении, но бесконечно сложные технически,
они  позволяли  человеку  жить  в  атмосфере,  где  он  иначе  мгновенно  бы
задохнулся. Правда,  дышать  сквозь  них  было немного труднее обычного,  но
природа никогда ничего не дает даром, а уж эта плата совсем невысока.
     Нетвердо держась на ногах, но отказываясь  от помощи, Морган поднялся и
с некоторым опозданием  был представлен спасенным.  Его беспокоило  одно: не
произнесла ли КОРА одну из своих заученных речей?  Ему не хотелось поднимать
этот вопрос, но все же...
     -  От имени  всех  присутствующих, -  сказал  профессор Сессуи  глубоко
искренне,  но   явно  чувствуя  себя  неловко,  ибо  никогда  не   отличался
вежливостью,  - я хочу поблагодарить вас за то,  что вы  сделали. Мы обязаны
вам жизнью.
     Любой логичный ответ неизбежно отдавал бы ложной скромностью, и Морган,
сделав вид, будто не  может натянуть маску, пробормотал что-то невнятное. Он
хотел  выяснить,  все  ли разгружено,  но  тут  профессор  Сессуи озабоченно
проговорил:
     - Мне очень жаль, но стула вам предложить  не  могу. Вот лучшее, что  у
нас есть, - он указал на  пару пустых ящиков. - Вам действительно не следует
волноваться.
     Фраза  была  знакомой  -  значит,  КОРА  все-таки  говорила.  Наступила
несколько принужденная пауза - Морган  отметил про себя этот факт, остальные
поняли, что он это понял, а он, в свою очередь, понял это.
     Он  сделал  несколько  глубоких  вздохов  -  поразительно,  как  быстро
привыкаешь к этим маскам, -  и уселся на  предложенный ящик.  "Ни  за что не
упаду  больше  в обморок, -  с  мрачной решимостью сказал он  себе.  -  Надо
сделать свое дело и  как можно скорее  отсюда  убираться. По  возможности до
новых заявлений КОРЫ".
     -  Этот  уплотнитель,  -  сказал он,  указывая  на  самый маленький  из
привезенных  контейнеров, -  ликвидирует  утечку.  Разбрызгайте  его  вокруг
сальников воздушного шлюза. Он затвердевает за несколько секунд. Пользуйтесь
кислородом только в  случае нужды - он может  вам  понадобиться для сна. Вот
маски-фильтры   на   каждого   и   еще  несколько  запасных.   Кроме   того,
продовольствие  и  вода на три дня - это более  чем достаточно. Завтра здесь
будет транспортер со станции "10-К". Ну а что касается аптечки, то, надеюсь,
она вам не понадобится.
     Он  замолк,  чтобы  отдышаться -  говорить через маску-фильтр  не очень
удобно,  к тому  же он  все  больше ощущал потребность экономить  силы. Люди
Сессуи  теперь не  пропадут,  а  ему  остается  сделать только одно - и  чем
скорее, тем лучше.
     Повернувшись к водителю Чангу, он сказал:
     - Пожалуйста, помогите мне  надеть скафандр. Я хочу проверить состояние
ленты.
     - Но ваш скафандр рассчитан всего на полчаса автономной работы!
     - Мне нужно десять минут - максимум пятнадцать.
     -  Доктор  Морган,  но  никому  не разрешается  выходить в  космос  без
запасного ранца. Конечно, за исключением аварийной обстановки.
     Морган  устало   улыбнулся.   Чанг  прав,   непосредственная  опасность
миновала.  Но  судить о  том, что  такое аварийная обстановка  - прерогатива
Главного инженера.
     - Я  хочу осмотреть повреждения  и проверить ленту. Будет досадно, если
люди со станции "10-К" из-за какого-то непредвиденного препятствия не смогут
до вас добраться.
     Чанг  был явно  не в восторге  (интересно, что  все-таки  наболтала эта
сплетница  КОРА?), но спорить не  стал  и  вслед  за  Морганом  отправился в
северный шлюз.
     Перед тем, как опустить смотровое стекло шлема, Морган спросил:
     - Много у вас хлопот с профессором?
     Чанг покачал головой.
     - По-моему, углекислый газ его утихомирил. А если он начнет снова - нас
шестеро против одного. Хотя я и не уверен в  его  студентах. Некоторые такие
же психи, как  он,  посмотрите  на  ту девицу,  которая пишет  в  углу.  Она
уверена, что Солнце то ли угасает, то  ли взрывается, и  хочет перед смертью
предупредить человечество. Не знаю, какой от этого прок.  Лично я  предпочел
бы ничего не знать.
     Морган  невольно  улыбнулся. Среди  студентов  Сессуи нет ненормальных.
Возможно, они эксцентричны, но все без исключения талантливы, иначе они бы с
ним не работали.  Когда-нибудь он  поближе с ними познакомится, но для этого
надо, чтобы все они вернулись на Землю - каждый своим путем.
     - Я хочу быстро обойти башню, -  сказал он, - и  учесть все повреждения
для доклада на "Центральную". Это займет не больше десяти минут.
     Водитель-пилот Чанг молча закрыл внутреннюю крышку воздушного шлюза.

51. ВИД С БАЛКОНА

     Внешняя  дверь  северного  воздушного  шлюза  легко открылась,  впустив
прямоугольник  непроницаемой  тьмы,  перечеркнутый  горизонтальной  огненной
линией защитного поручня,  который  сверкал в луче прожектора, нацеленного в
зенит с далекой горы внизу. Морган сделал  глубокий вдох, он чувствовал себя
прекрасно.   Потом  махнул   рукой  Чангу,  смотревшему   через  иллюминатор
внутренней двери, и вышел.
     Рабочий помост, окружавший "Фундамент", представлял собой металлическую
решетку  шириной в два  метра,  а  за ним  еще  на  тридцать метров тянулась
защитная сетка. Та часть "Фундамента", которая была видна Моргану, за долгие
годы терпеливого ожидания нисколько не пострадала.
     Он  начал  обход  башни,   заслоняя  глаза  от  ослепительного  блеска,
исходившего снизу. Боковое  освещение  подчеркивало  малейшие  выпуклости  и
изъяны поверхности, которая уходила ввысь, как дорога к звездам...
     Как и думал Морган,  взрыв  на  той стороне не причинил  здесь никакого
ущерба, для  этого потребовалась бы самая  настоящая атомная  бомба. Держась
рядом с отвесной гранью башни, Морган медленно пошел  к западу. Огибая угол,
он  оглянулся  на  открытую  дверь  воздушного  шлюза, потом  смело двинулся
вперед, вдоль ровной глухой стены западной грани.
     Его   охватила  странная  смесь  душевного  подъема  и  страха.  Ничего
подобного  он  не ощущал  с тех пор,  как научился плавать  и в  первый  раз
оказался  на глубоком месте, где под ногами не было дна. Хотя он был уверен,
что опасности  нет, она  все равно  может где-то его подстерегать. Он  остро
ощущал присутствие КОРЫ,  затаившейся в ожидании подходящего момента. Однако
он не привык бросать работу неоконченной.
     Западная грань ничем не отличалась от северной - разве что  отсутствием
воздушного шлюза. Здесь тоже не было повреждений.
     Подавляя желание  спешить  - ведь  он провел снаружи всего-навсего  три
минуты, - Морган приблизился к следующему углу.  Еще не успев  его обогнуть,
он  понял,   что  не  сможет  закончить  намеченный  обход.  Рабочий  помост
искореженным языком металла  свисал в бездну.  От защитной сетки  вообще  не
осталось следа - ее, очевидно, сорвал падающий транспортер.
     Не  надо испытывать судьбу, сказал себе Моргай, однако  все же заглянул
за угол, держась за изуродованный остаток защитного поручня.
     У стены застряло довольно много обломков, но не было ничего такого, что
несколько человек с  газовыми резаками не смогли  бы устранить  за несколько
часов.  Морган подробно описал все Чангу по радио, водитель-пилот облегченно
вздохнул и стал уговаривать его как можно скорее возвращаться.
     -  Не беспокойтесь,  - отвечал  Морган. -  У меня  остается  еще десять
минут, а пройти надо тридцать метров. Мне хватит даже того воздуха, что есть
у меня в легких.
     Однако  он  не  собирался  ставить  такой эксперимент.  Для одной  ночи
волнений  вполне  достаточно. Более чем достаточно, если верить КОРЕ. Отныне
он будет беспрекословно выполнять все ее приказы.
     Вернувшись к  открытой  двери воздушного  шлюза,  он  несколько  секунд
постоял возле защитного поручня, купаясь в фонтане света, бьющего с  далекой
вершины Шри  Канды. Его тело отбрасывало гигантски  длинную тень прямо вдоль
стены  башни, вертикально вверх к звездам. Эта тень, вероятно,  простирается
на много тысяч  километров, и Моргану пришло в  голову,  что она  может даже
коснуться транспортера, который сейчас быстро падает со станции "10-К". Если
помахать руками, спасатели увидят его сигналы, и он сможет поговорить с ними
по азбуке Морзе.
     Эта  забавная  мысль  породила другую,  более  серьезную. Не  лучше  ли
подождать здесь  вместе с остальными и не рисковать, возвращаясь на Землю  в
"пауке"? Но подъем на "Центральную", где имеются хорошие врачи, займет целую
неделю.  Это  неразумно - ведь на Шри Канду он вернется  меньше  чем за  три
часа.
     Пора возвращаться - воздуха остается мало, а смотреть больше не на что.
Какая  жестокая ирония,  если  подумать  о потрясающих видах, которые обычно
открываются отсюда и днем и ночью. Однако сейчас и планета внизу, и небо над
головой  не видны  из-за  ослепительного  луча со Шри Канды, Морган  стоит в
узком столбе света,  окруженном непроницаемой тьмой. Трудно поверить, что он
в космосе, хотя бы из-за  ощущения веса. Морган чувствовал себя  в  такой же
безопасности,  как  если  бы стоял  на  самой горе, а не  на высоте шестисот
километров. Вот мысль, которой нужно насладиться и увезти с собой на Землю.
     Он погладил  неподатливую поверхность башни, которая по сравнению с ним
была во много раз огромнее, чем слон по сравнению с амебой. Но амеба никогда
не сможет придумать слона - а тем более его создать.
     - Через год увидимся на Земле, - прошептал Морган и  медленно закрыл за
собой дверь.

52. ПОСЛЕДНИЙ РАССВЕТ

     Морган  пробыл  в   "Фундаменте"  всего  пять  минут   -   обмениваться
любезностями было некогда, к тому же он не хотел зря расходовать драгоценный
кислород,  который  с  таким трудом  сюда  доставил. Он  пожал всем  руки  и
забрался в кабину "паука".
     Как  приятно  снова  дышать  без  маски,  еще  приятнее  сознавать, что
экспедиция завершилась успешно  и не  пройдет трех часов, как он вернется на
Землю.  Правда, после всех усилий, которые потребовались, чтобы добраться до
башни, ему не очень хотелось вновь покоряться силе тяжести, хотя теперь  она
понесет  его домой.  Но  все-таки он освободил  стыковочные  замки  и  начал
движение вниз, на несколько секунд сделавшись невесомым.
     Когда индикатор скорости показал триста  километров в  час,  вступила в
действие  автоматическая  тормозная  система,  и  Морган  снова  обрел  вес.
Варварски  истощенный аккумулятор теперь заряжался, но, вероятно,  поврежден
до такой степени, что его остается только выбросить.
     Зловещая  параллель  -  Морган  невольно подумал  о  своем  собственном
перенапряженном  организме, но гордость  и  упрямство  все  еще  мешали  ему
связаться с врачом. Он прибегнет к этому лишь в  том случае, если КОРА снова
заговорит.
     Теперь,  когда он  быстро  падал  сквозь  мрак,  она  молчала.  Моргана
охватило   ощущение  полного   покоя,   и   он  предоставил  "пауку"  самому
позаботиться  о   себе,  пока  он  наслаждается  зрелищем  ночного  неба.  С
космических кораблей редко открывается такая необъятная панорама, и мало кто
из людей мог в таких великолепных условиях наблюдать звезды. Полярное сияние
совершенно погасло, прожектор выключили, и ничто не могло теперь соперничать
с блеском созвездий.
     Ничто,  кроме  звезд, созданных  человеком.  Почти  прямо  над  головой
сверкал  сигнальный  огонь  "Ашоки", вечно парящей  над Индостаном  всего  в
нескольких сотнях  километров от комплекса  башни. Ближе к востоку находился
"Конфуций", еще  ниже  "Камехамеха", а высоко на западе светились  "Кинте" и
"Имхотеп".  Это  лишь  самые  яркие  вехи,  расставленные   вдоль  экватора,
существовали  еще  десятки  других, гораздо  более  ярких, чем  Сириус.  Как
изумился бы астроном былых времен при виде этого небесного ожерелья, как был
бы он озадачен, когда,  понаблюдав около  часа, понял  бы,  что эти  светила
совершенно неподвижны  - не  восходят и не заходят - между тем  как знакомые
человеку звезды продолжают свой извечный путь.
     Глядя на алмазное  ожерелье, протянутое по небу, Морган мысленно увидел
нечто  еще  более  величественное.   Небольшое  усилие  воображения,  и  эти
рукотворные  звезды  превратились  в фонари колоссального  моста... Фантазии
становились все безумнее. Как назывался  мост в  Валгаллу, по которому герои
скандинавских  легенд  переходили из  этого мира  в  мир  иной?  Он  не  мог
вспомнить, но какая это была прекрасная  мечта! А другие существа задолго до
появления  человека!  Быть может,  и они  тщетно пытались перебросить мост в
небеса своей вселенной? Морган  подумал о  великолепных кольцах  Сатурна,  о
призрачных арках Нептуна и Урана... Хотя он отлично знал, что ни на одной из
этих планет никогда не было ни  малейших следов жизни, его забавляла  мысль,
что их кольца - лишь развалины древних мостов.
     Ему очень хотелось спать, но воображение ухватилось за эту мысль и, как
собака, нашедшая кость, ни за  что ее не выпускало. Идея не была абсурдной -
она  не была даже оригинальной.  Размеры синхронных  станций  уже составляли
десятки  километров,  многие  были  соединены  кабелями,  простиравшимися на
значительную часть  их орбиты. Соединить  их  все  и  создать  таким образом
кольцо вокруг Земли было бы технически гораздо проще, чем построить башню, и
на это потребовалось бы гораздо меньше материала.
     Нет, не кольцо, а колесо. Эта башня - всего лишь первая  спица. За  ней
последуют  другие (четыре? шесть? двенадцать?)  с  определенными интервалами
вдоль экватора.  Когда их  все соединят  друг с  другом на орбите,  проблема
устойчивости, докучавшая строителям отдельной башни, исчезнет. Африка, Южная
Америка,  острова  Гильберта,  Индонезия  -  все  они,  если  нужно,  смогут
предоставить  места для конечных станций на Земле, ибо настанет время, когда
благодаря усовершенствованным  материалам  башни станут неуязвимыми даже для
самых сильных ураганов и необходимость в высокогорных станциях отпадет. Если
бы  строительство началось через сто лет, возможно, не пришлось бы  изгонять
монахов...
     Пока  Морган  предавался  мечтам, на  востоке  незаметно поднялся  серп
убывающей  Луны, уже порозовевшей  в  первых  лучах рассвета.  Морган напряг
зрение, чтобы насладиться неведомым в прежние века дивным зрелищем - звездой
в  объятиях лунного  серпа.  Хотя  Луна светилась так ярко,  что можно  было
разглядеть многие подробности этой ночной страны, ни  один из городов второй
родины человека сегодня не был виден.
     Осталось двести километров - меньше часа пути. Можно спокойно  уснуть -
"паук" снабжен  автоматической программой приземления и совершит посадку, не
нарушая его сон...
     Сначала Моргана разбудила боль, спустя какую-то долю секунды - КОРА.
     - Не  двигайтесь, -  невозмутимо  сказала она.  -  Я  вызвала  по радио
"Скорую помощь". Она уже в пути.
     Забавно. Но не надо  смеяться, сказал себе  Морган,  Она лишь выполняет
свой долг. Он не ощущал страха, хотя боль в груди была очень сильной, она не
лишала его способности мыслить.  Он попытался сосредоточиться на боли, и это
заметно ее облегчило.
     Уоррен вызывал его к телефону,  но  слова казались далекими и лишенными
смысла. Он  почувствовал тревогу  в  голосе друга, и ему очень хотелось  его
утешить,  но  у  него не осталось  сил, чтобы обдумать  эту или какую-нибудь
другую  задачу. Теперь  он уже  не слышал слов: слабый, но  непрерывный  гул
заглушил все остальные звуки.  Хотя Морган понимал, что  гул этот существует
только у него в мозгу  или в ушах, ему казалось, будто  он стоит у огромного
водопада...
     Гул становился тише, слабее, музыкальнее. И наконец, Морган. его узнал.
Как приятно в немых пределах космоса снова услышать звук, который запомнился
ему с первого посещения Яккагалы!
     Сила  тяжести  влекла  его  к  дому. Точно так  же ее  невидимая  рука,
протянувшись сквозь столетия,  определила траекторию Райских фонтанов. Но он
создал  нечто,  чем  сила  тяжести  уже не  завладеет  вновь, пока  у  людей
останется мудрость и желание это сохранить.
     Звезды стали меркнуть - гораздо быстрее, чем им полагалось. Как странно
- хоть день уже почти наступил, все вокруг погружается  в темноту. А фонтаны
падают на Землю, и голоса их звучат все слабее... слабее... слабее...
     Потом  раздался  другой  голос,  но  Ванневар  Морган  его не  услышал.
Перемежая  свои  возгласы короткими  пронзительными  сигналами, КОРА кричала
разгоравшейся заре:
     Помогите!  Это сигнал  тревоги КОРЫ! Все, кто меня слышит,  пожалуйста,
спешите сюда! Помогите!
     Она все еще продолжала кричать, когда взошло  Солнце, и его первые лучи
ласково коснулись вершины  горы, которая прежде была священной. Далеко внизу
тень  Шри  Канды взметнулась в облака,  и ее  идеальный  конус  все еще  был
безупречен, несмотря на все то, что сделал с ней человек.
     Теперь здесь не было пилигримов, которые могли бы созерцать этот символ
вечности, осенивший чело пробуждающейся земли. Но пройдут века, и его увидят
миллионы, в безопасности и комфорте совершающие путь к звездам.

53. ЭПИЛОГ: ТРИУМФ КАЛИДАСЫ

     В последние дни последнего  короткого лета, перед тем как челюсти льдов
сомкнулись  на  экваторе,  на Яккагалу прибыл  один  из  посланников  родины
Звездолета.
     Повелитель  Материи, он лишь недавно воплотился в  человеческий  облик.
Сходство, если не считать ничтожной  детали, было  поразительным, но десяток
ребят, сопровождавших пришельца, беспрерывно хихикали.
     - Почему вы смеетесь? - вопрошал он почти без акцента. Но они упорно не
желали объяснять пришельцу, чье зрение целиком лежало в инфракрасной области
спектра, что человеческая кожа отнюдь  не  является хаотической  мозаикой из
зеленых,  красных  и  синих  пятен. Даже  когда  он  пригрозил,  что  сейчас
превратится в тираннозавра и проглотит  их всех до единого, ребята все равно
отказались  удовлетворить его любопытство. Они даже указали ему  - существу,
преодолевшему  десятки  световых  лет  и  вобравшему  в себя знания тридцати
веков!  -  что  массы  в  какую-то  сотню  килограммов  вряд  ли  хватит  на
внушительного динозавра.
     Пришелец не спорил  - он был терпелив,  а биология и  психология земных
детей были бесконечно занимательны. Впрочем, таковы дети  всех живых существ
- тех, конечно, у которых бывают дети.  Изучив  девять  таких  биологических
видов,  пришелец  почти   представлял  себе,  что  значит  расти,  достигать
зрелости, умирать... Почти, но не до конца.
     Перед