ет и вправду бабка как-то
влияет? Какие-нибудь лучи... сам же говоришь, что гроза это неспроста...  А?
- Валерка оживился.
   Вспыхнувшая в этот момент молния, казалось,  сверкнула  прямо  у  него  в
мозгу, и при ее свете Валерка  ясно  понял  все.  Разрозненные  до  сих  пор
сведения  выстроились  в  единую  четкую  систему.  В  самый  раз   заорать:
"Эврика!". Впрочем, он так и сделал.
   - Эврика! - гаркнул он.
   - Чего орешь? - мрачно спросил Юрка.
   - Это она энергию аккумулирует, чтобы потом  на  тебя  воздействовать!  -
захлебываясь восторгом от собственной догадливости сообщил Валерка.
   - С ума  сошел!  -  перепуганно  прошептал  Юрка  в  ответ.  -  Как  это,
воздействовать?
   Он исследовал  состояние  своей  головы  сначала  наощупь,  а  потом  уже
изнутри, но никаких особых перемен не обнаружил.
   - Ничего не изменилось! - с облегчением сказал он.
   - Ну сам ты об этом судить не можешь. Тут  нужен  взгляд  со  стороны!  -
авторитетно заявил Валерка.
   - Вот и посмотри на меня со стороны! - взмолился Юрка.
   - С какой? - деловито поинтересовался Ерохин.
   - С какой, с какой... - рассердился Юрка. - Со своей, конечно!
   - А... - Валерка тут же стал пристально разглядывать  друга,  но  как  ни
старался, ничего для себя нового не заметил.
   - Ладно, хватит! - остановил его Юрка. - Дырку проглядишь! Ну как?
   - А может еще не время? - неуверенно сказал Валерка. - Сам  же  говоришь,
что тут что-то нечисто...
   - Нечисто, нечисто... - проворчал Юрка и обреченно пошел к себе,  как  на
казнь.
   Двадцать второго мая Юрка проснулся раньше,  чем  заорал  Бульон.  Что-то
сверкнуло за окном, а затем и громыхнуло. Юрка подумал,  что  это  молния  и
решил спать дальше, но в ту же секунду первый луч солнца прорезал  абсолютно
ясное небо и прокричал петух.
   Это было первое солнечное утро за три недели.
   Юрка натянул спортивный  костюм  и  на  цыпочках  прокрался  в  прихожую.
Схватив кроссовки под мышку, он выскочил  на  лестничную  клетку  и  ринулся
вниз. Пулей пролетев два пролета, он  нос  к  носу  столкнулся  с  заспанным
Ерохиным.
   - Ты чего встал? - спросил Юрка.
   - Не знаю. А который час? - Валерка поежился.
   - Пятый... - наобум сказал Юрка.
   - фантастика... Думал опять гроза, сверкнуло что-то... А тебя опять петух
поднял?
   - Нет. Он уже потом закричал...
   - Ну? Неужели опоздал?
   - Так... - Юрка стукнул зубами. - Началось!
   - Что "началось"? - испуганным шепотом спросил Валерка.
   - Еще не знаю, но чувствую! - Юркины глаза сверкнули. - Пошли!
   И тут Валерка  понял,  что  и  в  самом  деле  "началось".  Когда  друзья
выскочили из парадного, ничего особенного, кроме встающего  солнца,  они  не
увидели. Оно вставало в просвете  между  домами,  освещая  небольшую  группу
людей, бегущих трусцой. Когда бегуны приблизились, Валерка и Юрка влились  в
их бодрый поток и какое-то время трусили вместе со всеми.
   Но так как бегать от инфаркта им было еще рано и неинтересно,  то  вскоре
они, сделав спринтерский рывок,  далеко  оторвались  от  основной  группы  и
первым добежали до пруда.
   Юрке, бегущему впереди, под ноги попалась какая-то банка, и он  в  полном
расстройстве пнул ее. Банка  взвилась  вверх  и,  описав  плавный  полукруг,
опустилась в нескольких шагах от Валерки. Ерохин рванулся к ней и, заорав:
   "Держи!" - отфутболил ее назад. Банка легла Юрке прямо под правую ногу.
   - Пас! - Валерка понесся вперед. Юрка ударил изо всех сил ...
   Глава 4
   ПРОБЛЕМА КОНТАКТА
   Высшим Смыслом любого действия Контактора является Конечный Контакт
   Первая заповедь санкора Контактора
   Момент слияния с планетой Лисс не ощутил. По  привычке  сосредоточив  все
внимание на пульте, он лишь по линиям последней возникшей  на  экране  схемы
понял, что это уже произошло.
   Тормозной выброс был в пределах допустимого, но предполагаемый  частичный
отрыв был на пределе нейтронного равновесия. Увидев это, Урх тут же  ввел  в
расчеты резервный модуль. Исходя из полученного  результата,  Лисс  прошелся
щупнами по пульту, стабилизируя субстанцию корабля. Не обращая  внимания  на
нетерпение штурмана, он еще долго  не  включал  экраны  визуального  обзора,
проводя курс ускоренной адаптации, учитывая зональные факторы,  просчитанные
Урхом.
   Поначалу у него не все ладилось, и он заставил Урха еще  раз  пересчитать
коэффициент   мимикрии   в   условиях   слоистого   взаимопроникновения    и
потенциальной разности структур. Урх скрупулезно проверил каждую производную
и уточнил коэффициент до восьмой цифры, но и этот результат не  удовлетворил
Лисса.
   И  лишь  после  третьего  уточнения   им   удалось   достичь   стабильной
совместимости. Затем дотошный Лисс осторожно приоткрыл контактный  простенок
и, убедившись в  его  дискретной  устойчивости,  приступил  к  окончательной
фазовой фиксации.
   Наконец вспыхнули экраны визуального обзора, и новый  мир  хлынул  внутрь
корабля, на мгновение нарушив контроль. Необычные звуки и запахи вибрировали
в  каждой  клеточке,  вызывая  необычные  реакции,  сметая   психологические
барьеры.
   Урх первым делом врубил накопитель и приступил к  заправке.  На  сей  раз
дело пошло необычайно быстро, атмосфера была полна такой  дивной,  ароматной
энергией, что не прошло и пяти минут,  как  Урх  зажурчал  от  удовольствия.
Чувство насыщенности каким-то неуловимым образом вдруг начало перерастать  в
бесконтрольную эйфорию, которая просачивалась в  рецепторы  и  бродила  там,
обостряя  восприятие,  покалывая  тело   тысячами   крохотных   газированных
иголочек, множилась, приобретая новые формы и, пронесясь по кругу,  набирала
все новую силу.
   Даже Лисс, собрав всю свою волю, не мог бороться с бескрайним  восторгом,
достигшим небывалых размеров, приемлемая масса которых стала  перехлестывать
через край первоначального объема, и космонавты почувствовали  как  медленно
начинают терять заданную форму.
   Они с трудом навели блок на подсознательный клапан и провели субъективный
отбор, установив устойчивый сброс информации. После чего Лисс, переведя дух,
накинулся на Урха.
   - А все из-за тебя. Летишь, как голый в джаспер.
   - Я что, нарочно? - оправдывался  Урх.  -  В  чужой  кастараль  со  своим
санкором не лезь...
   - Санкором, санкором... - недовольно зажурчал Лисс.
   -  Санкор  предписывает  спектральный  контакт  только  в  исключительных
случаях, а мы в него лезем постоянно. Если бы об этом узнали в Галактическом
центре, тебе бы такой джаспер устроили, что не видать тебе нулькоридора, как
своих актанов.
   - Подумаешь, - фыркнул Урх, - какой барторас из кастораля нашелся! Сам же
всегда настаиваешь на активном поиске.
   - Да... - Лисс смутился. - Но при условии тщательного векторного анализа!
- тут же нашелся он.
   - Ладно! - согласился Урх. - На этом Галактическом Чуде, где заправка так
сладостна и упоительна, я готов даже на  три  анализа  в  любой  разомкнутой
структурной системе.
   На этот раз, прежде чем покинуть корабль, Лисс  настоял  на  скрупулезных
выполнениях всех пунктов,  предписанных  комиссией  по  контактам.  Горя  от
нетерпения, Урх безропотно подчинился и только глухо журчал при каждой новой
формальности.
   И вот они ступили, наконец, на твердый  грунт.  Перед  ними  расстилалось
обилие жидкого вещества, которое находилось в легком, прозрачном движении  и
журчанием напоминало Урха.
   Было тихо  и  хорошо.  Первые  потоки  энергии  уже  начали  поступать  в
запасники  корабля.  Все  вокруг  осветилось  и  засверкало.  Это  было  так
неожиданно и красиво, что Урх, а  вслед  за  ним  и  Лисс,  забыв  обо  всех
инструкциях, двинулись к жидкому веществу,  которое  в  первых  лучах  света
стало переливаться всеми цветами спектра и даже зажурчало в другом, ласковом
ритме.
   В этот момент они  почувствовали  неподалеку  живое  существо.  Повинуясь
автоматической привычке, выработанной годами работы в открытом Космосе, Лисс
и  Урх  машинально  выполнили  все  предписания  Галактической  комиссии  по
контактам и застыли в позе Первого Привета.
   До  их  актанов  донесся  тяжелый  грохот  и  перед  ними  возникли   два
вертикальных    столба,    заканчивающиеся    горизонтальными    площадками,
скругленными спереди и сзади. Один из столбов качнулся назад и вдруг со всей
силы ударил по кораблю. Корабль взмыл в воздух.
   Урх  и  Лисс  в  первый  момент  окостенели  от  неожиданности,  а  когда
опомнились - корабль был уже далеко.

   Глава 5
   ТЕЗКА
   Солнце, казалось, решило  компенсировать  недоданное  за  три  недели  и,
несмотря на ранний час,  палило  на  совесть.  От  воды  поднимался  светлый
душистый пар.
   Ребята, футболя банку, быстро оббежали вокруг пруда и припустили к дому.
   Еще  издали  они  увидели,  как  двери  шестого   парадного   со   стуком
распахнулись, и утро приняло в свои объятия еще двоих аборигенов.
   Двор дрогнул.
   Несмотря на свою малочисленность, эти двое производили  такое  количество
шума, как будто во двор ворвалась татарская Орда в полном составе.
   Дом зашевелился. Из многих окон донеслись  хриплые  звуки.  Это  особенно
нервные кричали во сне. Более уравновешенные молча вздрагивали под одеялами.
Но что странно - никто не возмущался, во всяком случае, вслух. Не было  сил.
Зло было неизбежно. Бороться с  ним  -  все  равно,  что  пытаться  заткнуть
пальцем вулкан, который уже начал извергаться...
   Местный Везувий клокотал на  разные  голоса.  Тон,  как  всегда,  задавал
тринадцатилетний сын начальницы ДЭЗа Тамары Павловны  Оксиной  -  Генка,  по
прозвищу "Саксофон". Он высоко подпрыгивал, выбрасывая вперед правую ногу  и
обе руки, и при этом голосом разъяренного японского монаха орал:
   - Я-а! - и - Кан-фу!
   Его спутник выл и лаял, несмотря на то, что был зайцем. Им добросовестно,
на  полную  громкость  японского  стереомагнитофона,  подпевала   рок-группа
"Европа".
   В общем, получалось, как говорил сам Генка, "не слабо".
   Валерка и Юрка с опаской приблизились к эпицентру извержения. "Саксофон",
не обращая на  них  никакого  внимания,  продолжал  бодать  воздух,  издавая
победные крики. Зато заяц свирепо зарычал.
   Вообще в его повадках было столько собачьего, что посторонние, увидев его
впервые, долго гадали: то ли это заяц, то ли все же  собака  редкой  породы.
Тем не менее это был чистокровный русак, правда, уверенный  в  том,  что  он
собака. И за свою веру он готов был сражаться  до  последней  капли  заячьей
крови.
   А уверенность эту ему внушил "Саксофон". И было это так. Генка с  детства
мечтал о собаке. Спал и видел. Но Тамара Павловна, женщина трезвомыслящая  и
энергичная, снам не верила.
   - Ежели я его папашу-подлеца во сне чуть не каждую ночь  вижу,  чтоб  ему
пусто было, это еще не значит, что я от него хоть десятку видела! - говорила
она.
   "Саксофон", ни разу не видевший отца даже во сне, снам верил и не уставал
канючить.
   - Хочу собаку, купи собаку, хочу  собаку,  купи  собаку...  -  и  так  до
бесконечности.
   - Чистый саксофон! - возмущалась Тамара Павловна.
   Оттуда и пошло.
   Заяц  появился  гораздо  позже.  Это  было   затравленное,   искалеченное
существо.  Каким  образом  он  оказался  посреди  людного  двора,   остается
загадкой, но впервые Генка увидел своего зайца именно на  том  самом  месте,
где сейчас демонстрировал знаменитый прием "урамаваши в голову".
   Заяц дрожал мелкой дрожью, но тем не менее, когда Генка протянул  к  нему
руку, отважно цапнул его за палец. "Саксофон" углядел в этом симптом высшего
героизма и тут же  взял  беднягу  под  свою  грозную  защиту.  Отныне  никто
безнаказанно  не  мог  обидеть  Генкиного  подопечного.  Но,  как  оказалось
впоследствии, отчаянный заяц не очень-то нуждался в чьей-то опеке...
   Под влиянием "Саксофона" он свел близкое знакомство с окрестными псами и,
переняв у них все их бойцовские повадки, с полным правом стал  считать  себя
одним из них. Настырный Генка с восторгом разделял  его  заблуждение.  Более
того, раздобыв где-то потрепанный учебник, он  принялся  воспитывать  нового
друга  по  всем  правилам  служебного  собаководства.  Отважный  заяц  делал
головокружительные успехи.
   Такова была эта пара.
   Ежедневно чуть свет "Саксофон" занимался своими возмутительными  прыжками
под  бдительной  охраной  собако-зайца.  Трехнедельный   грозовой   перерыв,
принесший отдохновение жильцам дома, сказался и на Генке. Сегодня он умаялся
раньше  обычного.  И  поэтому  решил  для   разнообразия   погонять   зайца.
По-прежнему, не обращая внимания на  Валерку  и  Юрку,  "Саксофон"  подобрал
банку, которую они прифутболили. Банка была горячей. Генка удивился, но вида
не подал. Он  размахнулся  и  метнул  банку  изо  всех  сил.  Банка  описала
замысловатую кривую и, как при замедленной съемке, плавно опустилась в  углу
двора.
   - Апорт, Чингизхан! - скомандовал Генка.
   Заяц сорвался с места, и, прихрамывая, бросился  за  добычей.  При  своем
природном косоглазии русак был хром и крив. За что поначалу и схлопотал свое
печально известное прозвище. В дальнейшем он оправдал его полностью.
   Не добежав до банки нескольких метров, заяц остановился и жалобно  завыл.
Во всех его движениях скользила неуверенность и  тоска.  Какое-то  время  он
топтался на месте, не решаясь  двинуться  ни  вперед,  ни  назад.  И  только
суровый Генкин окрик: "Апорт, Чингизхан, апорт!" - в котором  звучал  упрек,
кинул его вперед.
   Схватив  зубами  странную   банку,   длинноухий   тезка   основоположника
татаро-монгольского ига длинными скачками вознесся к себе на третий этаж.
   Глава 6
   ЕДИНСТВЕННАЯ ВОЗМОЖНОСТЪ
   Аборигены - (лат. aborigine -  от  начала)  -  кореные  обитатели.  Слово
"оригинальный" от того же корня.
   Толковый словарь
   "Первый контакт всегда непредсказуем" - гласит первая мудрость  Звездного
устава.  Далее  перечисляются  меры  по  быстрейшей   ликвидации   возникшей
опасности.
   В данном случае опасность ликвидировалась сама  собой.  А  вместе  с  ней
исчез и корабль. Урх и Лисс стояли посреди  огромной  чужой  планеты,  одним
ударом лишенные всего. Вдруг, чего с ними за долгие годы блуждания в Космосе
не случалось ни разу, они почувствовали себя крохотными и  беспомощными.  Со
всех сторон этого минуту назад такого ласкового и  восхитительно-безопасного
мира на них надвинулась безысходность.
   Ничего  не  изменилось  вокруг:  растительность,  примятая   аборигенами,
распрямилась и тихо покачивалась над ними. Тишина нарушалась лишь  журчанием
серебристой жидкости. В их  рецепторы  не  поступило  ни  одного  сигнала  о
какой-либо опасности извне... И только корабль исчез. Не осталось даже следа
на почве. Как-будто его и не было. И только тут Урх и Лисс  поняли,  что  он
для них значил.
   Они по-прежнему стояли в позе Первого Привета  и  пытались  осознать  всю
глубину постигшей их катастрофы. Заметив это,  Урх  истерически  зажурчал  и
забулькал.
   - Не вижу ничего веселого! - осадил его  Лисс.  -  Такого  и  в  Звездном
уставе нет, хотя в нем есть все.
   - Ты же вводил размерный коэффициент! - вдруг спохватился Урх. - Я же сам
его просчитывал!
   - Вводил! - согласился Лисс. - Как же это произошло? Оба задумались.
   - Точка отсчета! - вдруг понял Урх.
   - Правильно! - согласился Лисс. - Мы подставляли общепринятые параметры и
перемудрили с графиком подробности.
   - Стало  быть,  -  горько  усмехнулся  Урх,  -  наша  ситуация  полностью
подпадает под первую мудрость Звездного устава...
   - "Первый контакт всегда непредсказуем!" - процитировал Лисс.
   И это доказательство непогрешимости великого документа тут  же  успокоило
обоих. В уставе, который они,  как  и  положено  каждому  Контактору,  знали
назубок, были предусмотрены всевозможные варианты, значит,  осталось  только
правильно отобрать необходимую мудрость и использовать ее на практике.
   Они, каждый со своей стороны, проанализировали ситуацию. Исходные  выводы
были неутешительны, конечный результат от них отличался  ненамного.  Как  не
крути, а возможность была единственная.
   - С миру по клокчу, голому на харташ... - вздохнул Урх.
   - С паршивого перша хоть траста клок... - подтвердил Лисс.
   -  Но  я  не  ручаюсь  за  точность  фиксации...  -  предупредил  Урх.  -
Непродолжительность контакта...
   - Ладно, знаю... - Лисс задумался. - Меня другое волнует: энергия...
   Вопрос  об  энергии  сразу   поставил   Урха   в   тупик.   Универсальный
преобразователь остался на корабле. Дозаправка  без  него  от  естественного
источника невозможна. Хватит ли энергии на трансформативный переход? В любом
случае следовало заранее предвидеть все случайности, а для этого,  в  первую
очередь, требовался источник переработанной энергии. Существует ли такой?  И
в пределах ли достижимого расстояния? Все  эти  вопросы  возникали  один  за
другим, выводя из равновесия рецепторные узлы, потребляя в повышенном режиме
такую дорогую сейчас энергию.
   - Стоп! - скомандовал Лисс. - Другого выхода нет. Весь потенциал  передаю
тебе. Свободный поиск в максимально достижимом радиусе.  И  без  энергии  не
возвращаться!
   - Есть, командир! - Урх вытянулся. И тут же почувствовал укол. Лисс одним
толчком передал энергию и, отключив себя от системы, застыл неподвижно. Урха
тряхнуло  и  он  тут  же  ощутил  двойное  зрение.  Обонятельный   рецептор,
увеличенный вдвое, сразу уловил знакомый запах. Он исходил от толстых полос,
которые чернели далеко в голубом небе.  Заправка  была  грубая,  не  то  что
непередаваемый букет восходящего светила. Но сейчас было не до гурманства.
   Мгновенно, используя последние запасы, Урх очутился на  вершине  огромной
мачты, от которой тянулись черные полосы и, протянув щупны, припал...
   Прошло несколько минут, и на тропинке, ведущей к пруду, возникли прямо из
ничего две мальчишеские фигуры. Если бы где-нибудь поблизости был кто-то  из
жильцов дома  N  17/25  по  Новостроительному  переулку,  то  любой  из  них
безусловно мог бы поклясться, что, возникшие невесть откуда пацаны, это Юрка
Соколов и Валерка Ерохин из четвертого подъезда.
   Урх  же  и  Лисс,  обретя  новую  форму,  чутко  прислушивались  к  себе.
Настойчивая мысль сверлила мозг обоих. Тщательно исследовав  эту  непонятную
пока еще мысль, которая, очевидно, переполняла  их  аналоги  настолько,  что
единственная и сохранилась, а теперь досталась Урху и  Лиссу  в  нагрузку  к
новой форме. Мысль была  странной  и  короткой.  Лисс  и  Урх  в  недоумении
посмотрели друг на друга и хором произнесли по-русски:
   - Бабка Мотря!
   Глава 7
   УТЕЧКА
   Граждане! Экономьте электричество!
   Плакат
   Дверь лифта бесшумно открылась.
   - Поехали ко мне, - предложил Юрка.
   - А в школу? - нерешительно отозвался Валерка.
   - Так еще навалом времени!
   - Ладно.
   Юрка надавил на клавишу шестнадцатого этажа. Лифт  скакнул  вверх,  потом
застыл, потом снова скакнул.
   Юрка с Валеркой переглянулись. Лифт задрожал и дальше пополз  медленно  и
со скрипом.
   - Чего это с ним? - Юрка еще раз нажал на клавишу с цифрой шестнадцать.
   - Электричества не хватает! - сказал Валерка и сам испугался.
   Скрипя и подскакивая, лифт наконец, дотянул до шестнадцатого и  с  трудом
раскрылся. Ребята замерли. Дверь Юркиной квартиры была  распахнута  настежь,
по лестничной площадке, как часовой на посту, разгуливал  Бульон,  а  где-то
внизу громыхали шаги бабки Мотри.
   - Вниз пошла! - почему-то шепотом сказал Юрка.  -  Да!  -  также  шепотом
согласился Валерка. - А лифт вверх не поднимает...
   - Ну и что?! - Юрка в отчаянии уставился на друга.
   - А то! - веско сказал тот.
   - Аккумулирует?
   - Со страшной силой!
   - Что же делать? - Юрка совсем растерялся. - За что же это мне  наказание
такое?! И откуда она свалилась на наши головы? - Юрка, очевидно, имел  ввиду
всю семью Карташевых.
   - Тс-с! - Валерка закосил на петуха.
   Бульон презрительно глянул на друзей и неторопливо  прослед