вут  Грег...
Ратлит приносил мне лекарства каждый день. Он  был  таким  замечательным
мальчиком. Каждый день он приносил мне немного лекарств.  Мы  занимались
любовью, и мне никогда не приходилось покидать своего жилища... Вим,  ты
должен принести мне лекарство!
   - Но, Алегра, сейчас глубокая ночь!  Грег  спит,  да  и  прогулка  на
другой конец Станции займет много времени... Если даже я  отправлюсь  на
поиски этого Грега, десяти минут мне явно не хватит.
   - Если бы со мной все было в порядке, Вим, то  я  бы  отправила  тебя
туда на облаке света, яркого, как оперение павлина, ты  пронесся  бы  по
темным коридорам, словно дельфин по водной глади. Ты принес бы  мне  мои
прекрасные лекарства под победный рев труб и грохот  тамбуринов.  И  все
это заняло бы одно мгновение... Но сейчас мне плохо. Я умираю.
   Веки ее розовых глаз затрепетали в непроизвольных спазмах.
   - Алегра, что тут случилось?
   - Ратлит сошел с ума! У него роман с золотистым! - Ее телепатема была
наполнена такой яростью, что я  невольно  отпрянул.  Тут  я  услышал  за
спиной тяжелое дыхание Санди.
   Неужели вместо того, чтобы лечь спать, он вернулся следом за  мной  и
был тут все это время, слышал наш разговор? -  Ратлит  обезумел,  словно
побывавший за двадцать тысяч световых лет, стал бесчувственным, как...
   - Но теперь у него пояс золотистого.
   - Это мой пояс! Это был мой пояс, а Ратлит украл его! Но ведь,  украв
пояс, он все равно не сможет стать золотистым!
   Тут дело в организме... Ратлит не золотистый! Я - золотистая, Вим!  Я
могу  побывать  на  далеких  звездах,  отправиться  далеко-далеко!  Я  -
золотистая, золотистая, золотистая... Мне плохо, Вим! Мне так плохо!...
   - Но разве той спутник, золотистый, не знал, что пояс твой?
   - Конечно! Но он ведь непроходимо глуп! Он верит во все, что  ему  ни
скажи. Верит кому угодно! Я послала его, чтобы он отнес бумаги,  получил
пояс, заготовил провизию для путешествия. На то,  чтобы  получить  пояс,
ему понадобился целый день... А теперь уже ночь... Я  попросила  Ратлита
принести мои лекарства и забрать результаты анализов.
   Он ведь тоже решил переспать с золотистым из-за  того,  что  надеялся
измениться, как я... И золотистый, и Ратлит бродили неведомо где, а  мне
тем временем стало очень плохо, я ослабла...  А  потом  выяснилось,  что
мальчишка встретил золотистого, сказал ему, что я снова стала обычной, а
он - Ратлит - превратился в золотистого. Поэтому мой золотистый и  отдал
ему пояс. Теперь они вместе.
   - Как же мог твой спутник поверить в такую глупую историю?
   - Вим, ты же знаешь, какими глупыми порой бывают  золотистые.  Ты  же
знаешь?.. Да золотистого ничуть не  волнует,  лжет  Ратлит  или  говорит
правду. Они полетят в какую-нибудь галактику. Золотистый останется  жив,
а мальчишка начнет бредить, из пор его  тела  станет  сочиться  кровь...
Вначале он ослепнет, потом оглохнет и в конце концов умрет.
   А спутник его даже не опечалится. Таковы золотистые.  Только  я  буду
оплакивать юного безумца, потому что он был добр ко мне  и  очень  долго
приносил мне лекарства.
   Я почувствовал горечь и печаль.
   Алегра неподвижно лежала передо мной.
   - Ты хочешь сказать,  что  не  знаешь,  почему  Ратлит  обезумел?  А,
Алегра? Ты хочешь сказать, что не подозревала о том, насколько он  хочет
стать  золотистым?  Ты  не  знала,  насколько  ты  нужна  ему?   Ты   не
представляла, что случится с ним, если ты покинешь его, утрешь ему  нос,
став той, кого он ненавидит и кем восхищается?.. И после всего этого  ты
утверждаешь, что не знаешь, отчего он сошел с ума?  Подумай,  девочка..,
ты ведь стала золотистой. Или, став золотистой, ты резко поглупела?
   - Нет, - спокойно возразила она. - Более того, Вим,  я  знаю,  Ратлит
тоже пытался пройти тест. Только он не прошел  его....  На  самом,  деле
Ратлит просто маленький мальчик, ребенок...
   Горечь, усталость, скопившиеся в моей душе, сменила печаль.
   - Алегра, разве тебе нужно было все это? Разве ты не могла  поступить
по-другому, не причиняя мальчику такой боли?
   - Я всего лишь хотела сбежать. Вырваться из тисков  нашей  галактики,
из тисков райской пыльцы,  стать  по-настоящему  свободной...  И  Ратлит
этого хочет, и ты. И Санди...
   Каждый хочет стать золотистым...  Только  я  поступила  жестоко.  Мне
выпал шанс, и я ухватилась за него. Разве это  плохо,  а,  Вим?..  Жаль,
конечно, что все так получилось...
   Ее веки снова задрожали. А потом глаза широко открылись.
   - Алегра...
   - Я - золотистая. Золотистая! Такая же, как другие золотистые!  Но  я
не сумасшедшая, Вим... Нет... Ратлит отлично это знал,  но  не  дал  мне
моего лекарства...
   Глаза Алегры закрылись.
   Я тоже закрыл глаза. Мне хотелось плакать, кричать, но, казалось, мой
язык распух, уперся в небо, заполнив весь рот... Я не смог  выдавить  из
себя ни звука.
 
Часть третья 
 
ЛОВУШКА ДЛЯ ЗОЛОТИСТЫХ 
 
Глава 10 
 
   На следующий день Санди вышел на работу.
   Я не стал говорить с ним о случившемся накануне.  Это  было  во  всех
информационных выпусках новостей. И, как Обычно, журналисты  постарались
все представить в самом грязном свете.
 
   "Юный гений (они уже напрочь забыли о романе Ратлита и  называли  его
гением по привычке) доводит свою возлюбленную до ужасной смерти!"
 
   Журналисты  даже  не  упомянули  золотистого.  Они  не  стали  ничего
расследовать.
   Репортеры все время кружили вокруг ангара. Им так хотелось написать о
том, что корабль украден. Вот тогда бы получилась сенсация.
   К моему удивлению, Санди отнесся к происходящему совершенно спокойно.
   - Это был корабль Ратлита, - пробормотал он, нанося смазку на ходовое
части двигателя. - Я отдал ему этот корабль.
   - Зачем вы отдали мальчишке корабль? Может быть,  вы  дали  его  лишь
взаймы?.. Или вы хотели отомстить  ему,  сделать  так,  чтобы  он  погиб
ужасной смертью, отправившись через межгалактические просторы?..
   - Он попросил. Я отдал  корабль.  Остальное  можете  узнать  у  моего
босса. Он - свидетель нашей сделки. - С этими словами  Санди  повернулся
назад, к механизмам.
   - Но Послушайте, пусть так, но это же не повод помогать ему скрыться.
Тем более что на самом-то деле вы обрекли его на  долгую  и  мучительную
смерть.
   - Он мне не нравился...  И  я  дал  ему  корабль,  -  просто  ответил
Санди...
   - Спасибо, - поблагодарил я Санди, когда репортеры ушли.  Не  уверен,
что и в самом деле был благодарен ему, но держался он и впрямь молодцом.
- Ты отлично себя вел, я твой должник.
 
*** 
 
   А через неделю Санди явился и объявил:
   - Я хочу получить свой долг.
   И сказал он это как-то надрывно.
   Я прищурился.
   - Значит, ты в конце концов решил бросить работу?  Дотянешь  хоть  до
конца недели?
   Санди выглядел смущенным, стоял, спрятав руки в карманы.
   - Да, конечно. Я ухожу. Но не прямо сейчас, босс. Иначе мне будет  не
выбраться отсюда.
   - Тебе поможет то, чему ты научился здесь, - сказал я ему. - Ты  ведь
много узнал от меня, многому научился. Ты стал похож на меня. Я стараюсь
все время чему-то учиться и таким образом расту. Ты  тоже  можешь  расти
дальше.
   Санди печально покачал головой.
   - Не уверен, что мне это  нужно.  -  Тут  его  рука  выскользнула  из
кармана, он протянул мне что-то. - Посмотрите, это - билет. - Он  сжимал
грязными пальцами кусочек фольги  со  сложным  узором.  -  Через  четыре
недели я улечу с этой Станции. Только я не хочу вот так уезжать, босс. Я
хочу, чтобы вы отдали мне долг.
   Тут я удивился по-настоящему.
   - Значит, ты все же решил вернуться в  свою  семью?  -  сказал  я.  -
Думаешь, получится?
   Санди пожал плечами.
   - Не знаю... Стану работать... Есть ведь и другие семьи... Может, мне
удастся немного подрасти...
   Он спрятал билет назад  в  карман,  а  потом  какое-то  время  стоял,
незаметно покачиваясь с пяток на носки и обратно.
   - Так как насчет долга, босс?
   - Я тебя что-то не понимаю.
   - Вим, тут есть один мальчишка. Он такой неотесанный...
   "Вим"! Первый и единственный раз на моей памяти  он  назвал  меня  по
имени, хотя я давно просил его обращаться ко мне именно так.
   - Он мог бы заменить меня.
   Смех судорогой сдавил мне горло. Но я не смог рассмеяться, потому что
видел перед собой уродливое лицо Санди, его печальные глаза и знал:  мой
смех оскорбил бы его. Он казался таким уязвимым и напряженным. Уязвимым?
Но ведь у Санди был билет. Он собирался улетать. Какое ему дело до того,
что я думаю!
   - Отошли этого парня к госпоже Полоски, - предложил я.  -  Может,  ей
нужен мальчик на место Ратлита... А теперь не мешай мне работать.
   - Может, вы все-таки возьмете его? - скороговоркой выпалил  Санди.  -
Это в оплату вашего долга, босс.
   - Санди, я ужасно занят...
   Было в его голосе что-то, отчего  мне  пришлось  снова  взглянуть  на
него. Но он молчал и заговорил только тогда, когда я снова повернулся  к
столу.
   - Босс, послушайте! Помните, вы спрашивали меня, проходил ли я  тест,
когда был ребенком?
   Только тогда я начал что-то понимать.
   - Ты имеешь в виду эколограмму?
   - Да, - глупо усмехнулся Санди. - Этот мальчик - один из  них.  Он  -
золотистый. Ждет тут, за дверью. Ожидает вашего решения.
   - Он хочет занять твое место?
   Санди кивнул.
   Я подошел к двери ангара, пытаясь представить себе мальчика,  который
в нетерпении замер за дверью.
 
*** 
 
   Снаружи и в самом деле оказался  мальчик.  Он  сидел  на  заправочном
гидранте. В свое время я посадил там несколько  карликовых  деревьев,  и
"дневной" свет осветительных фонарей,  падая  сквозь  листву,  разузорил
тротуар и землю под деревьями.
   Мальчишке было лет четырнадцать - кожа цвета меди и  курчавые  черные
волосы. Он сидел на гидранте, вытянув ноги, а пояс его стягивал  широкий
чешуйчатый желтый пояс. Паренек  и  впрямь  был  золотистым.  Играя,  он
рассматривал какую-то странную штуковину - полупрозрачную  драгоценность
в медной оправе. Она висела на цепочке у него на шее.
   - Эй! - позвал я его.
   Он поднял голову, черные, как смоль, волосы заискрились.
   - Тебе нужна работа?
   Мальчик кивнул.
   - Меня зовут Вим. А тебя?
   - Ты можешь звать меня ан.
   Голос его  оказался  ровным,  спокойным.  В  нем  звучали  интонации,
присущие всем золотистым.
   Я нахмурился.
   - Это сокращение?
   Он кивнул.
   - А как твое полное имя?
   - Андроклес.
   - Ото!
   Мой старший сын давно погиб. Я точно знал это, потому что получил все
официальные бумаги. Но иногда с  подобными  вещами  трудно  мириться.  И
иногда, когда я видел мальчишку - неважно, черные,  белые  или  рыжие  у
него волосы, - мне казалось...
   - Хорошо... - протянул я. - Давай посмотрим,  можно  ли  приспособить
тебя к какому-нибудь делу. Пойдем. ан встал. Его взгляд застыл на мне. В
нем сквозило любопытство.
   - Что за штука у тебя на шее?
   Его взгляд на мгновение метнулся вниз, а потом он снова встретился со
мной взглядом.
   - Это родственник.
   - Как? - Мне пришлось немного  напрячься,  чтобы  вспомнить  значение
этого слова на жаргоне золотистых. Родственниками они обычно называли те
вещи, без которых не могли обойтись. - Конечно. Пусть родственник. Брат,
если пожелаешь. Только мне все равно непонятно, что это за вещица.
   - Брат, - следом за мной повторил ан. Его лицо скривилось  в  улыбке,
печальной и полной разочарования. Он побежал за мной вприпрыжку, когда я
направился в сторону конторы Полоски. - Это... - он судорожно  сжимал  в
руке  камешек,  -  наглядная  модель,  маленький   живой   мир.   Хотите
посмотреть?
   Говорил он запинаясь, но выговаривал  слова  правильно  и  произносил
каждое слово отдельно, делая между ними крошечные паузы. При  этом  лицо
его выглядело напряженным, словно каждое слово давалось ему с трудом.
   - Малюсенький какой... Микромир? ан кивнул:
   - Точно. Хотите посмотреть?
   Длинные курчавые волосы помешали ему стянуть  цепочку,  и  тогда  он,
придвинувшись ко мне, протянул камень.
   Я внимательно наблюдал за его движениями.
   Мне показалось, что внутри драгоценности синяя  жидкость,  невероятно
большой  пузырек  воздуха  и  шарик-пятнышко  темного  желе  -   зрачок.
Драгоценность находилась в оправе из двух скрепленных между собою колец.
Сам камешек вращался между кольцами во все стороны. На  внешней  стороне
одного кольца находился изогнутый кусочек металла  с  крошечной  линзой.
Она явно предназначалась  для  того,  чтобы  рассматривать  происходящее
внутри сферы.
   - Она наполовину наполнена, - объяснил ан. - Единственное,  чего  она
боится, так это прямого света.  Любой  яркий  свет,  кроме  синей  части
спектра. Этого мой родственник не боится.
   Я взглянул через лупу в глазок камня.
   Могу поклясться, внутри находились сотни различных жизненных форм.  И
каждой было от пяти до пятидесяти экземпляров: споры,  палочки,  семена,
яйца, растущие и развивающиеся личинки, куколки, жуки. И жизненный  цикл
каждого из существ занимал не более двух минут.
   Массы спор, словно россыпи красных "лотосов",  облепили  шар  желе  в
центре драгоценного камня. Каждые несколько  секунд  один  из  "лотосов"
выбрасывал черные споры, словно облако бумажного пепла. И тут же на  них
набрасывались крошечные мотыльки. Я  едва  мог  рассмотреть  их  даже  с
помощью лупы. То, что раньше  было  черным,  становилось  серебристым  и
устремлялось назад каплями какой-то жидкости,  попадало  на  поверхность
желейного  шара  и  пузырящейся  пеной  ложилось  на  его   поверхность,
постепенно   втягиваясь   вглубь.   Втягиваясь,    пузырьки    краснели,
растекались, пока не превращались в красные подобия цветков лотоса.
   Но эти "лотосы" не громоздились друг  на  друге,  потому  что  каждые
восемь или десять  секунд  поток  зеленых  существ  касался  поверхности
желейного шара и уничтожал большую  часть  цветков.  Я  так  и  не  смог
разглядеть, что  это  за  зеленые  существа.  Никогда  не  видел  ничего
подобного. Мне даже показалось, что эти странные  создания  не  пожирали
друг  друга,  а  каким-то  таинственным  образом  перерождались  одно  в
другого.
   Вот  маленькая  черная  спора  потонула  в  пузыре  желе  и  тут   же
выскользнула  на  поверхность  белым  червячком.   Выполняя   программу,
заложенную  в  него  природой,  червячок  отложил  пару  яиц,  отдохнул,
уверившись, что они растут и нормально развиваются,  а  потом  поплыл  к
пузырькам, где среди красных "лотосов" отложил еще множество яиц. К тому
времени его плавники стали  больше,  отрос  хвост,  появились  оранжевые
пятнышки,  и  удивительный  червячок  нырнул  в  глубь  пузыря.   Видно,
мотыльки,  которые  превращали  черные  выбросы  красных   "лотосов"   в
серебристые пузырьки, тоже участвовали в  процессе  превращения,  потому
что стоило только  червячку  начать  погружаться,  они  разом  метнулись
следом за ним. А червячок становился  все  тоньше  и  тоньше  и  наконец
исчез. Яйца, которые отложил червячок, стали погружаться в глубь  шарика
желе, постепенно превращаясь в черные споры...
   Одно огромное существо, такое большое, что его можно было  разглядеть
без увеличительного стекла, устроилось на стене,  кормясь  желе,  крепко
смыкая щелочки-глазки, в то время как его омывали невидимые волны...
   Все  это  происходило  среди  калейдоскопа   хрупких,   то   и   дело
распускающихся и вянущих  цветов,  всевозможных  разноцветных  паутинок,
вьющихся лоз и червей, бородавок и слизистых  образований,  всевозможных
симбиотов,  радужных  зарослей  морских   водорослей,   колеблющихся   и
сверкающих так, словно их осыпали конфетти из фольги.
   Я моргнул, так как мне показалось,  что  какое-то  из  существ  этого
цветастого великолепия вот-вот попадет мне в глаз.
   - Сложная штуковина. - Я вернул драгоценность мальчику.
   - Не очень. Как-то я решил переписать всех существ, что есть  в  этой
штуке. На это у меня ушло недели две. Ты видел там такую большую тварь?
   - Которая жмурилась?
   - Да. Ее цикл воспроизведения занимает около двух часов, но  если  вы
решите серьезно понаблюдать за тем, что происходит внутри  этого  камня,
время пролетит незаметно.
   Тяжело разглядеть подругу этого  создания,  которая  выглядит  словно
паутина с цехинами. А на самом деле это то  же  самое  существо,  только
другого пола. Интересно смотреть, как происходит совокупление, а паутина
падает в...
   - Значит, этих тварей всего две, - пробормотал я. - Совсем одна... ан
согласно кивнул.
   - И у них рождается одно существо мужского, одно женского пола. После
этого родители умирают.
   Неожиданно улыбка исчезла с его лица,  словно  набежала  тень.  Он  с
серьезным видом потупил взгляд.
   - Даже после того, как я увидел подругу этого "великана", у меня  еще
целая неделя ушла на то, чтобы убедиться, что он и впрямь один.
   - Но если гигант и паучиха... - начал было я, но так и не договорил.
   - Вы видели таких существ раньше?
   Я покачал головой.
   - Никогда не встречал ничего  похожего.  Хотя  однажды  столкнулся  с
существом вроде этого, только размером около шести футов.
   Серьезность Ана переросла  в  страх.  Мне  даже  показалось,  что  он
вздрогнул. Эмоции золотистых сменяют друг друга совершенно неожиданно. Я
понял, что, разговаривая с этим мальчиком, нужно держать ухо востро.
   - Эй, расслабься. Расслабься! - сказал я.
   Он так и сделал.
   - На самом деле тут все не так уж и сложно. - Мне вспомнился один  из
моих детей и то, что случилось  с  ним  много  лет  назад.  Я  рассказал
золотистому о террариуме...
   - Ox, - только и вымолвил мальчишка, когда я закончил.
   А  потом  его  лицо  снова  стало  равнодушным.  -  Там  же  были  не
микроорганизмы. Все было проще. Да... - Потупив взгляд, он уставился  на
тротуар. - Там все было очень просто...
   Когда он снова поднял голову,  его  лицо  приобрело  совершенно  иное
выражение. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять,  что  с  ним
такое.
   - Я не понимаю, зачем это все.
   Удивительная уверенность была в голосе и движениях мальчика. Этим  он
напоминал огромного  кота.  Одним  из  свойств  золотистых  -  мгновенно
перевоплощаться.
   - Замечательная штука. С помощью ее можно демонстрировать детям,  что
такое биологическое развитие видов. ан подергал цепочку.
   - Наверное, поэтому мне и подарили эту  штуку.  А  тот  террариум,  о
котором вы рассказали, - очень примитивная вещица. Она  не  дает  полной
картины.
   - Зря ты так, - сказал я ему. - Когда я был  ребенком,  у  меня  была
всего лишь колония муравьев - свой муравейник. Я наблюдал, как несколько
сотен крошечных муравьишек снуют между  двумя  стеклами.  Теперь  думаю,
лучше было бы держать  пару  голодных  крыс.  Или  огромный  аквариум  с
какой-нибудь разновидностью акул. Дать им возможность гоняться  друг  за
другом в борьбе за существование...
   - Тогда в вашем террариуме экология  не  была  бы  сбалансирована,  -
сказала ан. - Ваши питомцы не стали бы развиваться...  Вам  понадобились
бы растения для восстановления кислорода в воде. И  необходимо  было  бы
подобрать растения так, чтобы ваши рыбки ими не питались. (Ах, эти  дети
и их неординарное мышление!) Если вам это удастся, то все в порядке.
   - А что не правильного было в террариуме, о котором я рассказывал?
   Лицо мальчишки мгновенно нахмурилось.
   - Ящерицы, сегментные черви, растения, пушистики...
   И полный цикл развития...  Они  рождались,  вырастали,  размножались,
возможно, заботились о своем потомстве, потом умирали.  Их  единственной
функцией было воспроизведение.
   Ужасная картина.
   И тут лицо его показалось мне невероятно глупым.
   Странный ребенок, он был золотистым  и  выглядел  моложе  Алегры,  но
старше Ратлита.
   - А тут, - ан щелкнул по своей драгоценности розовым ногтем,  -  есть
все стадии, задействованы все наиболее важные функции  организма.  После
того как они родятся и  вырастут,  они  проходят  множество  метаморфоз.