рнулся и увидел, что все дети убежали, плача  и  крича.  Испуганные,
они сбились в кучу вокруг матери Энтони в поисках  защиты.  Она  подошла
прямо ко мне. Наверное, она сделала так потому, что была женщиной, а это
были ее дети. Но я увидел следы страха и на ее лице. Энтони сидел на  ее
плече. Другие, что постарше, столпились у нее за спиной.
   Мать Энтони была биологом, и я думаю, это она подсказала  детям  идею
террариума. Когда она посмотрела на его обломки, я понял,  что  разрушил
что-то и в ее душе. Странное выражение появилось на ее лице. Помню,  оно
было так красиво. Но в то мгновение ее лицо превратилось в маску  Смерти
- смесь сострадания и страха.
   - Хорошо поработал, Вим, - объявила она, но негромко. - Но ведь не ты
вырастил все это!
   Я открыл рот, но все, что я хотел сказать, застряло у меня в горле.
   - Вырастил? - повторил Энтони и потянулся к ящерице, жужжавшей у него
над головой. - Теперь они больше  не  будут  расти?  -  Потом  он  снова
посмотрел на руины, которые я устроил.  -  Все  поломано.  Все  зверушки
разбежались.
   - Вим не хотел ломать террариум, - объяснила детям  моя  жена,  потом
одним взглядом  остановила  благодарности,  готовые  сорваться  с  моего
языка. - Мы восстановим его.
   Она поставила Энтони на песок и подняла одну из стенок террариума.
   Дети стали восстанавливать террариум. Большая часть растений погибла.
Спасти  удалось  только  взрослых  ленивцев.  Летающие   ящерицы   давно
разлетелись. Я решил, что ничем не смогу помочь детям. Я даже не  сказал
им слов сожаления.
   Но дети собрали всех существ, принесли даже маленьких ящериц, еще  не
научившихся летать. Всех, кроме ленивцев.
   Их дети не смогли найти. Они искали их очень долго.
   Солнце давно уже зашло, так что  маленькие  ленивцы  не  должны  были
погибнуть. Однако они не успели бы добраться до джунглей. К тому  же  на
песке не осталось никаких следов, ничего. Мы  даже  просеяли  песок,  но
ничего не нашли.
   И  только  лет  через  десять  я  догадался,  куда   подевались   эти
существа...
   В тот вечер я попытался успокоить Энтони.
   - Скорее всего, они все-таки добрались до леса.
   Вскоре после этого я оставил детей,  занимающихся  восстановительными
работами. Погубленное  однажды  нелегко  восстановить.  И  еще  я  хотел
сказать Энтони, что ты или растешь, или умираешь. А  в  тот  день  я  не
умер.
   Я еще много раз возвращался домой.
   А потом случилась еще одна война, и больше возвращаться стало некуда.
Некоторые из детей, восстанавливавших в тот вечер террариум, погибли. Но
Энтони и его мать остались в живых. И планета тоже погибла.  На  ней  не
осталось ни капли воды.
 
Часть вторая 
 
ЗОЛОТИСТЫЕ 
 
Глава 3 
 
   А когда я сам подошел к краю Звездной Ямы, я  уже  не  пил  несколько
лет.
   Работа на пересечении торговых путей галактики была как раз для меня.
Эта работа помогала мне расти точно  так,  как  я  когда-то  рассказывал
Энтони.
   Раз это происходило со мной, то неудивительно, что это происходило  и
с Ратлитом, и остальными. (Я на,  всю  жизнь  запомнил  тот  разговор  с
Энтони  и  черноглазого  ленивца,  прижавшегося  к  пластиковой   стене,
вглядывающегося в бесконечную песчаную равнину.) Нравится  вам  это  или
нет, но Закон Роста существует и работает.
   Но причиной того, что я оказался возле Звездной Ямы, был золотистый.
   Золотистый?..
   Я еще нигде не работал, когда услышал о них...
   Мне  было  шестнадцать,  и  я  учился  на  втором  курсе   в   Лунном
Профессиональном Училище. Дело в том, что я родился в городе  Нью-Йорке,
на планете, называемой Земля.
   А Луна - ее единственный спутник. Уверен, вы слышали об этой системе.
Ведь наши предки родом оттуда. И еще несколько фактов  об  этой  системе
всем хорошо известны. Если же  вы  занимаетесь  антропологией,  то,  без
сомнения, побывали там. Но эта  система  лежит  в  стороне  от  основных
торговых маршрутов галактики. Земля хороша своей примитивностью.  Я  был
главным механиком на учебном корабле. Я хорошо  учился.  Каждое  утро  в
Лунном Профессиональном Училище (нелепое название для нелепого  учебного
заведения, думал я тогда) мы собирали и разбирали по  винтику  двигатели
галактических кораблей. Как  я  проклинал  своего  учителя  за  все  эти
десятки спиральных выключателей  и  сверхинерционные  датчики.  Тогда  я
думал, как и все остальные в моем классе: "Неужели эти  развалины  могут
летать от одной галактики до другой? Никто не сможет так далеко  улететь
на них".
   В те дни я часто лежал на кровати в общей спальне, вычищая  графитную
смазку из-под ногтей  уголком  моего  удостоверения  механика,  и  читал
журнал "Юный техник", точнее, рассматривал картинки и читал подписи.
   Вот тогда  я  и  узнал  о  дурацком  случае,  породившем  золотистых.
Случайно нашли двоих людей, которые не погибли,  оказавшись  в  двадцати
тысячах световых годах у края галактики.  Они  единственные  остались  в
живых из двадцати пяти тысяч. И оба  были  психологическими  уродами,  с
каким-то невероятным гормональным дисбалансом; маленькая девочка-азиатка
и старик-северянин, светловолосый, с широкой костью, выходец с  холодной
планеты,  кружащейся  вокруг  Бета  Лебедя.  Оба  несчастных   выглядели
угрюмыми, словно побывали в самых глубинах ада.
   В журналах  того  времени  было  множество  статей,  картинок,  писем
студентов, комментариев социологов, официальных бюллетеней,  посвященных
различным  вопросам,  от  сводки  столкновений  на  лунных  трассах   до
научно-фантастических рассказов - и все о зарождающейся межгалактической
торговле. И одна из этих статей начиналась так:
   "Хотя люди  могли  совершать  межгалактические  путешествия  уже  три
столетия назад, межгалактическая  торговля  была  невозможна,  не  из-за
механических  повреждений,  а  потому  что   существовали   определенные
барьеры, которые мы до сих пор не могли преодолеть. Психологический  шок
поражал людей, доводил их до безумия, портились чувствительные машины  и
компьютеры,  стоило  только  отдалиться  более  чем  на  двадцать  тысяч
световых лет от края галактики.
   Потом наступала психологическая смерть, уничтожались все базы  данных
компьютеров, которые могли бы вернуть домой команду. Ученые давно  нашли
объяснение этому феномену.
   Проблема оказалась  в  следующем:  так  как  природа  пространства  и
времени неразрывно связана с  концентрацией  материи,  внутри  галактики
природа управляется одними и теми же законами. Но  все  меняется,  стоит
немного отдалиться от  галактики.  Средняя  масса  всех  звезд  в  нашей
галактике контролирует "действительность" - законы  нашего  микросектора
вселенной.   Но   как   только   корабль   покидал    край    галактики,
"действительность"  менялась.  Это  становилось   причиной   безумия   и
оборачивалось смертью для команды.  Мы  до  сих  пор  не  разобрались  в
тонкостях механизма этого  воздействия...  Кроме  нескольких  варварских
экспериментов, проходивших с  использованием  наркотических  средств  на
заре  космических  путешествий,  никаких  попыток  пересечь  космические
бездны не предпринималось. Мы не имеем  даже  слова,  обозначающего  эту
"действительность". Однако, как только мы оказывались лицом к лицу перед
черной  пропастью  межгалактического  пространства  и  яркие   звездочки
сверкали лишь у нас за спиной, мы сходили с ума. Некоторые из  нас,  чье
ощущение  "действительности"  побеждает   безумие,   фобии   детства   и
предродовую травму - все  то,  что  создает  психологическую  ориентацию
нашего общества, - все это делает  нашу  жизнь  в  межзвездном  обществе
болезненным, практически невозможным процессом... Однако некоторые могут
пересечь   межзвездные   просторы   и   вернуться.   Мы   называем    их
золотистыми..."
   Золотистые.., не от мира сего.., терпящие...
   Слово "некоторые" было явным преувеличением. Только один  человек  на
тридцать четыре тысячи мог оказаться  золотистым.  А  появление  пары  -
девочки и старика - встряхнуло все галактические институты, занимающиеся
проблемами человеческого разума. Особенности психологии такого  человека
и его эндокринной системы были совершенно особыми. Но вскоре восхищение,
удивление, радостные предчувствия, надежды, восхищенные слова о тех, кто
мог покинуть нашу галактику, остались в прошлом...
 
*** 
 
   - Золотистые? - удивился Ратлит, когда я спросил его.
   Он очень  напоминал  обезьянку,  покрытую  толстым  слоем  смазки,  а
работал он далеко от Звездной Ямы  у  одной  польской  дамы  по  фамилии
Полоски. - Мы-то родились с этим словом, выросли с ним.  Но  увы,  я  не
оказался золотистым...
   Помню, когда мне было около  шести,  моих  родителей  убили,  а  я  с
другими малышами прятался в разрушенном кратере, превращенном  в  склад.
Мы тогда оказались на поле военных действий. Помните руины  на  Гелиосе,
что в системе Кретона-семь?.. Кажется, я родился именно там... Во  время
ядерного  удара  погибла  большая  часть  города,  но  мы  прятались  на
продуктовом складе и от голода не страдали. Вместе с нами  там  прятался
один старик. Обычно он садился на стене нашего кратера, колотил  пятками
по алюминиевым защитным плитам и рассказывал  нам  истории  про  звезды.
Носил он  лохмотья,  стянутые  проволокой...  У  него  не  хватало  двух
пальцев... На шее его болталась  полоска  выделанной  кожи  с  огромными
когтями... И  еще  он  любил  трепаться  о  межгалактических  перелетах.
Особенно когда я спрашивал:  "А  кто  такие  золотистые?"  После  такого
вопроса он нагибался, лицо багровело  и  по  цвету  начинало  напоминать
красное дерево, и он начинал говорить грубым, хриплым  голосом:  "Они-то
могут отправиться за пределы галактики. Это я тебе, парень, точно скажу.
Повидали они побольше, чем ты или я... Люди и нелюди  -  одновременно...
Хоть их матери были женщинами, а отцы  -  мужчинами,  они  презрели  род
человеческий  и  живут  по  собственным  законам!  У   них   свой   путь
развития..."
   Ратлит и я сидели под фонарем, свесив ноги через  край  Ямы.  В  этом
месте изгородь была разрушена, искореженные перила напоминали языки огня
на ветру. Единственная серьга Ратлита сверкала в тусклом свете.  Россыпи
звезд равнодушно искрились у нас под ногами. Нас обдувал легкий  ветерок
- неотъемлемая часть защитного силового поля, не дающего воздуху станции
превратиться в облако сверкающих кристаллов. Этот  ветерок  мы  называем
"ветром мира".
   Он никогда не бывает ни холодным, ни горячим.  С  ним  ничего  нельзя
сравнить... Так вот от  этого  ветерка  черная  рубаха  Ратлита  пузырем
вздулась на спине, прилипнув ко впалой груди. Мы сидели, глядели вниз  и
любовались галактической ночью.
   - Я решил, что непременно вернусь туда, пока идет Вторая  Кибервойна,
- наконец закончил Ратлит.
   - Кибервойна? - удивился я. - Что это такое?
   Мой собеседник лишь пожал плечами.
   - Я только знаю, что началась она из-за спора  по  поводу  пары  тонн
ди-аллиума. Это поляризованный элемент, который золотистые  привезли  из
галактики Люпе. В этой войне использовали корабли  У-адна.  И  это  хуже
всего... Все получилось еще хуже, чем обычно.
   - У-адна? Я ничего не знаю о таком типе двигателей.
   - Кто-то из золотистых  раздобыл  чертежи  этих  чудовищных  машин  у
цивилизации Маггеланова облака - девять.
   - Ого! - только и оставалось мне сказать. - А при чем тут "кибер"?
   - Так называлось какое-то оружие - помесь пушки с роботом. Золотистые
притащили их с планеты, крутящейся в межгалактической бездне  неподалеку
от созвездия Андромеды. Смертоносная штучка. Только эти золотистые сдуру
притащили и антитоксин...
   - Так ты считаешь золотистых придурками?
   - Конечно. Вы что, ничего не знаете о  золотистых,  а,  Вим?  Я  хочу
сказать, о том, откуда взялось это слово. Я-то узнал об этом случайно  у
своего издателя. На самом деле все это семантическая чепуха...
   - В самом деле? - удивился я. - Но ведь слово-то прижилось...
 
*** 
 
   У меня выдался тяжелый, тяжелый день.  Я  устанавливал  двигатель  на
транспорте с квантовым приводом. А корпус был слишком маленьким для этой
модели. Золотистый, заказавший эту работу, все время стоял  у  меня  над
душой и постоянно  давал  какие-то  новые  инструкции,  отчего  работать
становилось просто невыносимо. Но я сделал все как положено.  Золотистый
заплатил мне наличными и, даже не поблагодарив, полез в корабль, а через
две минуты, когда я еще смывал топливную  смазку,  проклятая  пятитонная
туша со свистом начала подниматься.
   Санди - юноша, который уже три месяца работал у меня  помощником  (за
все это время он так и не дал  мне  причины  для  недовольства),  быстро
убрал леса и скрылся в комнате  для  наблюдений,  когда  трехсотметровое
чудовище, сорвавшись с места, рвануло вперед, сметая все на своем пути.
   Обычно Санди, как и большинство молодых людей, часто  менявших  место
работы, вел себя вежливо, молчал, но в этот раз он  раскричался  во  все
горло:
   - ..Две тысячи тонн металлолома!., разнес, все на хер!.. я не  пустое
место, и мне плевать, что!., золотистые, придурки!..
   А  корабль  золотистых  умчался  туда,  куда  могли   летать   только
золотистые. Я повесил на двери ангара табличку "Не открывать" и не  стал
даже счищать остатки  смазки.  Ушел  из  ангара,  отправился  на  поиски
Ратлита.
   Вот так мы - я и Ратлит -  очутились  под  тусклым  фонарем  на  краю
Звездной Ямы, омываемые легким ветерком.
 
*** 
 
   - Золотистые. (Мне показалось, что Ратлит  скривился,  произнося  это
слово.)  Их  намного  легче  понять,  если  вдуматься  в  грамматическое
содержание  этого  названия:  золото  -  его  мало,   следовательно,   и
золотистых - единицы. Ты считай про себя: один - золотой, два - золотой.
   - А их женщин тоже называют золотистыми? - поинтересовался я.
   -  Скорее  всего.  Хотя  "золотистый"  -  не  прилагательное,  это  -
существительное. Мой издатель рассказал мне, что это еще не  устоявшееся
прозвище, оно сейчас формируется,  чтобы  занять  определенное  место  в
нашем языке. Некоторые до  сих  пор  стараются  подобрать  вторую  часть
прозвища, чтобы точно определить мерзкую сущность этих людей.
   И тогда я  вспомнил  о  том,  как  мучился,  устанавливая  двигатель.
Нелегкая работенка... А если и правда задуматься. Золотистые..,  и  что?
Люди рядом с ними чувствуют себя неуютно. И все же, почему  их  называют
золотистыми? Может, правда тут  все  дело  в  золотых?  Один  золотой..,
второй золотой...
   - Подумайте об этом, Вим. Тут все дело в "золотых".
   - Да, тут есть о чем подумать, парень, - ответил я...
   Ратлит едва не погиб во время Первой Кибервойны.  Он  всегда  говорил
честно  и  прямо.  Прибавьте  к  этому  юношеский  максимализм.  Ратлит!
Рисковый парень, и даже больше... Мне нравились такие люди, и я нравился
им. Возможно, в свои сорок два я оставался еще слишком молодым.
   А Ратлит стал взрослым, когда ему исполнилось тринадцать...
   - К тому же золотистые не участвуют в войне, - заметил Ратлит.
   - Они ни в одной  войне  не  участвуют.  -  Я  посмотрел,  как  хитро
мальчишка сплел пальцы...
 
*** 
 
   После двух разводов моя мать убежала  с  торговцем,  оставив  меня  и
четырех других детей (моих  братьев  и  сестру)  с  теткой-алкоголичкой.
Однако они до сих пор живут в обществе,  где  есть  разводы,  моногамные
браки и все такое... Так вот, именно в таком обществе я  и  был  рожден.
Если честно, я оставил свой дом в пятнадцать лет, собственноручно выбрав
свой путь. Я изучил  достаточно  для  того,  чтобы  заставлять  разбитые
корабли снова подниматься в космос..,  и  после  неудачной  женитьбы  (в
течение семи лет я был членом полисемьи) обзавелся собственным ремонтным
ангаром возле Звездной Ямы.
   По сравнению с Ратлитом у меня было спокойное детство.
   Это верно. Он потерял родителей, когда ему было всего шесть  лет.  По
крайней мере, так считал он сам. В семь  лет  он  совершил  свое  первое
преступление. Тогда он только сбежал с Кретона-семь. Часть  его  детства
прошла в больнице, часть в  школе-интернате,  часть  в  колонии.  Многие
воспоминания стерлись из его памяти.
   - Иногда вспоминаешь отдельные эпизоды... В те годы я  никак  не  мог
научиться толком читать.
   Потом года два  Ратлит  переходил  от  одной  группы  воспитателей  к
другой. Когда ему исполнилось одиннадцать, какой-то парень забрал его  в
космос.  Мальчишка  тогда  жил  на  обочине  шоссе,  питаясь   объедками
"хот-доггов" и продавая сувениры.
   - Жирный был парень. Курил ароматические сигары.
   А звали его... Вивиан, что ли?..
   И тут у мальчика прорезался дар рассказчика.  Три  месяца,  пока  они
болтались в космосе, Ратлит занимался любовью с Вивианом и диктовал  ему
роман.
   - До сих пор воспоминания об этом времени  греют  меня,  -  признался
Ратлит. - Но тогда мне просто нужно было придумать  хоть  что-то,  чтобы
разнообразить бесконечные часы полета.
   Вивиан же  обработал  фантазии  мальчика  и  издал  книгу  тиражом  в
несколько сотен тысяч экземпляров. Ее продавали, как творение  молодого,
не по  годам  развитого  гения.  Но  Ратлит  не  пошел  по  этому  пути.
Литературная карьера ничуть его не прельщала. Несколько лет  он  провел,
занимаясь чем-то нелегальным. Он так никогда и не рассказал мне  о  том,
чем же все-таки там занимался. Хотя как-то признался:
   - Могу поспорить, Вим, что в те  годы  я  заработал  миллион!  Ну  уж
просадил-то миллион точно.
   Возможно, все так и было.
   В тринадцать, несмотря на вышедший  роман,  подписанный  его  именем,
Ратлит  еще  толком  не  умел  писать  и  читать,  но  за  время   своих
многочисленных путешествий научился  в  совершенстве  говорить  на  трех
языках...
 
*** 
 
   Ратлит уперся локтями в колени, подпер подбородок руками.
   - Вим, это стыдно.
   - Что стыдно, парень?
   - Подрабатывать подмастерьем  в  моем-то  возрасте,  после  того  как
передо мной открывались такие перспективы... Да!
   Но тем не менее так оно и есть.
   А потом он снова заговорил о золотистых.
   - Но ведь и у тебя до сих пор есть  шанс  отправиться  к  звездам,  -
пожал я плечами. - Большинство детей не знает, золотистые они  или  нет,
пока не достигнут половой зрелости.
   Мальчишка склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня.
   - Я созрел, когда мне исполнилось девять.
   - Извини.
   - Я давно смирился с этим, Вим. Когда я понял, что стал  мужчиной,  я
сразу побежал на обследование.
   - Было время,  когда  все  люди  были  пленниками  одной-единственной
планеты, - задумчиво проговорил я. - Они были обречены всю жизнь ползать
по поверхности. А ты в детстве облетел всю галактику.. Ты  увидел  много
миров.
   - Но ведь где-то там лежат биллионы иных галактик.
   Я  хочу  увидеть  их.  Ведь  среди  наших  звезд  так  и   не   нашли
принципиально иную жизнь, основанную не на кремние и углероде...  Как-то
в баре я  слышал  разговор  двух  золотистых.  Где-то  далеко-далеко,  в
какой-то галактике, они нашли  разумное  существо  размером  со  звезду.
Тварь была ни живой, ни мертвой. Она  пела!  Вим,  я  хочу  услышать  ее
песни!
   - Но ведь ты не можешь отправиться туда, Ратлит!..
   - Ох.., сколько сейчас времени!.. Пора идти спать. - И тут он откинул
голову назад. - Как стать золотистым?  Если  нужна  какая-то  комбинация
психологических и физических характеристик.., то какая?
   - Это своеобразный сорт гормонального дисбаланса. Только  находясь  в
этом состоянии, можно пересечь межгалактическую бездну.
   - Конечно, конечно. - Голова моего собеседника поникла. - Я знаю, что
Х-хромосомная  наследственность  -  теория,  которую  выдвинули  ученые,
попытавшись все объяснить несколько  лет  назад,  -  чепуха.  Золотистые
могут спокойно совершать путешествия из  галактики  в  галактику,  в  то
время как я и ты, Вим,  если  удалимся  больше  чем  на  двадцать  тысяч
световых лет от ее края, погибнем.
   - Бе