.
     Все  было  смутным  и  нереальным.  Большинство  вражеских   кораблей
заслоняло  огромное  здание  имперского  суда.  Другие,  те,  что  он  мог
рассмотреть, выглядели покинутыми и безжизненными.  Было  трудно  уловить,
какое яростное сражение  кипело  сейчас  возле  них.  Около  девяти  часов
прибыло тревожное послание от Сиятельной Лидии Линн:

     Дорогой сын!
     Какие новости? Кто напал на нас?
     Это ограниченное вторжение или нападение в  масштабах  всей  Империи?
Имеешь ли ты связь с Клейном?
     Л.

     Первого пленного доставили, когда Тьюз уже был раздражен до  крайнего
предела. Вспомогательные войска еще  не  прибыли,  и  ситуация  продолжала
оставаться неясной. Пленный, бородатый гигант, надменно  сообщил,  что  он
происходит с Европы,  спутника  Юпитера,  и  не  боится  ни  человека,  ни
дьявола, ни бога. Мощное сложение этого варвара и его очевидная  храбрость
поразили Тьюза. Однако его наивные  взгляды  на  жизнь  вселяли  некоторые
надежды. Следующие пленные были  такими  же  и  по  внешнему  виду,  и  по
умственному развитию. Итак, незадолго до полудня Тьюз имел довольно  ясную
картину событий.
     Это было вторжение варваров с Европы - очевидно, с целью грабежа. Но,
если он не будет действовать быстро, Линн в несколько дней может  лишиться
своих сокровищ, накапливаемых столетиями. Кровожадные приказы срывались  с
губ Тьюза. Всех пленных - обезглавить. Захватить  корабли  грабителей,  их
оружие и снаряжение. Уничтожить все следы  их  присутствия,  оскверняющего
Вечный город.
     Пролетело утро. Тьюз решил выехать в город  в  сопровождении  эскорта
дворцовой кавалерии и произвести инспекцию событий  на  месте.  Однако  он
оставил  это  намерение,  так  как  понял,  что   затруднит   деятельность
командиров своих  войск,  которые  не  смогут  посылать  ему  своевременно
рапорты, пока он будет находиться в движении. По этой же причине он не мог
перенести свою штаб-квартиру в какое-нибудь менее заметное здание.  Только
после полудня поступило  долгожданное  сообщение,  что  два  прибывших  из
лагеря легиона атаковали противника в районе главных городских ворот.
     Эта новость привела его наконец в состояние  равновесия.  Он  получил
возможность более глубоко обдумать полученную  информацию  о  происходящих
событиях. С  невольным  раскаянием  он  вспомнил,  что  его  департаменты,
возможно, имели бы эту информацию на несколько месяцев раньше, если  б  он
последовал совету  Клейна.  Он  поспешно  вызвал  нескольких  экспертов  и
потребовал от них сведений о положении в системах планет-гигантов.
     Оказалось, что значительная часть данных  уже  получена.  На  Европе,
одном из крупнейших спутников Юпитера, с давних времен  обитали  свирепые,
воинственные племена. Ее мощная атмосфера, как утверждали, была  сотворена
искусственно с помощью Атомных Богов учеными Золотого Века.  Подобно  всем
искусственным планетным атмосферам, она содержала стабилизирующую  добавку
-  газ  тенеол,  который  пропускал  солнечный  свет,   но   не   позволял
улетучиваться  в  космическое  пространство  слишком  большому  количеству
тепловой энергии.
     Около пяти лет назад путешественники  начали  доставлять  сведения  о
вожде по имени  Цинзар,  который  безжалостными  мерами  начал  объединять
враждующие племена планеты в единую нацию. С этого  времени  Европа  стала
практически закрытой планетой; торговцам разрешалось приземляться только в
нескольких  специальных  портах.  По   возвращении   они   сообщали,   что
деятельность Цинзара по объединению Европы успеха не имела. Тем  не  менее
контакты с планетой становились все  более  затруднительными.  Внимательно
слушавшему экспертов Тьюзу стало ясно, что Цинзар на  самом  деле  добился
своей цели, а поступавшие с  Европы  сведения  противоположного  характера
являлись ловкой дезинформацией.
     Цинзар. Это имя как  будто  бы  несло  зловещий  металлический  ритм,
олицетворяя насилие, грабеж и убийство. Если такой  человек  и  его  шайка
сумеют ускользнуть  сейчас  хотя  бы  с  частью  богатств  Линна,  то  эхо
случившегося  разнесется  по  всей  Солнечной  системе.  Тогда  можно   не
сомневаться,  что  подражатели  найдутся  и  что  правительство   Великого
Советника Тьюза падет подобно карточному домику - вместе с  его  надеждами
единолично возглавить Империю.
     Тьюз был раздражен. Ему  в  голову  пришла  мысль,  что  операцию  по
очистке окрестностей города от варваров целесообразнее провести ночью.  Но
это означало, что атакующим будут предоставлены для грабежа еще  несколько
драгоценных часов. Он решил не ждать. Последнему, третьему,  легиону  было
послано распоряжение срочно прибыть в  центральный  дворец  по  подземному
туннелю, соединявшему его с лагерем.
     Для предосторожности и отчасти с целью отвлечь вражеского  вождя,  он
послал Цинзару письмо с одним из пленных варваров. В письме он  указал  на
неосмотрительность нападения на Линн и предупредил, что его ответный  удар
зальет  кровью  Европу;  вождю  варваров  предлагалось,  пока  не  поздно,
заключить  почетный  мир  и  убираться  на   свою   планету.   Лишь   одно
обстоятельство ломало все эти планы. По-видимому,  Цинзар  собрал  большие
силы не только с целью грабежа,  но  и  захвата  части  владений  Империи;
необычную  активность   варваров   трудно   было   бы   объяснить   другим
предположением. С трудом сдерживая ярость, Великий Советник сидел в  своем
дворце, строя планы жестокой мести варварам. Он слишком поздно понял, что,
послав  к  Цинзару  пленного  с  письмом,  он  открыл  врагу   собственное
местонахождение.
     Последовавшая вскоре атака центрального дворца была сокрушительной  и
явилась полной неожиданностью для легионеров, уже выходивших из подземного
хода. Люди Цинзара залили наклонный туннель нефтью,  взятой  из  дворцовых
хранилищ, и подожгли ее. Третий легион встретил свою смерть в огне.
     Ночью еще сотня кораблей  варваров  приземлилась  в  тылу  у  солдат,
оборонявших ворота Линна. А утром, когда скопившиеся внутри города варвары
пошли в атаку, два подошедших накануне легиона были изрублены в куски.
     Об этих событиях Великий Советник Тьюз уже не знал ничего. Его череп,
оправленный  в  золото  разграбленного  Линна  лучшим  ювелиром   Цинзара,
превратился в кубок, символизирующий  и  прославляющий  величайшую  победу
столетия.
     У Сиятельного Клейна Линна, занятого проверкой месячных счетов по его
загородному поместью, известие о падении столицы вызвало шок. За небольшим
исключением, все его атомные материалы  и  приборы  были  в  Линне.  Клейн
отпустил посланца, имевшего глупость во  всеуслышание  сообщить  печальную
новость едва переступив порог комнаты. Затем он уселся в  глубокое  кресло
около своего рабочего стола, прикрыл ладонью глаза и замер, расслабившись.
Мысли медленно приходили в порядок. Он подумал,  что  необходимо  прервать
работу и отослать всех помощников, рабов-счетоводов  и  писцов,  замерших,
подобно статуям, в углу просторной комнаты.
     Короткий приказ  -  и  рабы  потянулись  к  выходу  под  внимательным
взглядом хозяина; Клейн заметил,  что  одному  из  них,  Аорагу,  отсрочка
доставила явное  облегчение.  Без  промедления  он  велел  этому  человеку
остаться. Клейн имел четкую систему  взаимоотношений  с  рабами,  систему,
унаследованную им от давно умершего наставника, мудреца Джоквина.
     Основой этой системы являлось воздаяние за  честность,  трудолюбие  и
верность раба. Хороший  раб  получал  лучшие  условия  жизни,  укороченный
рабочий день, большую  свободу,  право  жениться  после  тридцати  лет  и,
наконец, полное освобождение -  после  сорока.  Отрицательные  качества  и
поступки, особенно  леность  и  обман,  наказывались.  Более  значительных
перемен в положении рабов Клейн осуществить не мог - до тех  пор,  пока  в
обществе не произойдет крутого изменения во взглядах на рабское  состояние
как таковое. И теперь, как бы вопреки терзавшей его тревоге,  Клейн  решил
не отступать от правил. Он хорошо  помнил  наставления  Джоквина,  которые
следовало применять в неясной ситуации, когда прямые  доказательства  вины
раба отсутствовали. Пристально глядя  в  лицо  вызвавшего  его  подозрения
человека, Клейн сказал:
     - Если ты в  чем-либо  виновен,  Аораг,  и  признаешься  в  этом,  то
получишь только малое наказание. Если ты  не  признаешься,  но  твоя  вина
будет впоследствии доказана, наказание будет втрое большим. Выбирай.
     Раб, смуглый молодой мужчина, уроженец Венеры, пожал плечами и сказал
с усмешкой:
     - Когда Цинзар покончит с родом Линнов и с их городом, ты сам  будешь
работать на меня.
     - На плантации, - сказал Клейн коротко, - на три месяца.
     Не время для  милосердия.  Империя  под  ударом;  сейчас  недопустимы
действия, которые могут быть истолкованы как слабость.
     Когда  стражи  выводили  раба,  он  бросил  через  плечо   еще   одно
оскорбление:
     - Ты, несчастный урод, - сказал он, - ты будешь  там,  где  положено,
когда сюда доберется Цинзар.
     Клейн не ответил. Он  полагал  сомнительным,  что  новый  завоеватель
выберет  роль  благородного  мстителя  за  все  грехи  и  зло  Линна.  Это
потребовало бы слишком большого времени. Он выбросил из головы эту  мысль,
встал и направился к двери, которая вела в соседнее конторское  помещение.
Встав на пороге, он внимательно оглядел дюжину доверенных рабов,  сидевших
за своими столами.
     - Не поступайте опрометчиво, - сказал он медленно,  спокойным,  ясным
голосом. - Это относится к каждому из вас. Если вы затаили злобные  мысли,
подобные высказанным Аорагом, -  сдержите  их.  Падение  одного  города  в
результате внезапной атаки не следует расценивать как катастрофу. -  Клейн
почувствовал раздражение. Он пытался взывать к их инстинкту осторожности и
самосохранения, но довод, к которому  он  был  вынужден  прибегнуть,  ясно
показывал - катастрофа началась.
     - Я сознаю, - продолжал Клейн, - что быть рабом никому не  доставляет
удовольствия, хотя у вас  и  имеются  некоторые  преимущества  -  гарантия
определенного жизненного  уровня,  бесплатное  профессиональное  обучение.
Однако дикие слова Аорага доказывают, что, если освободить молодых  рабов,
они станут источником дисгармонии в обществе - если не прямо революционным
фактором. Люди разных рас должны  постепенно  учиться  жить  вместе;  это,
конечно, горькая правда, но это так.
     Он пошел прочь, удовлетворенный тем, что  сделал  все  возможное  при
данных обстоятельствах. Во всяком случае, он не  сомневался  в  виновности
Аорага, но понимал, что  в  произошедшем  инциденте,  как  в  капле  воды,
отразилась проблема рабства в  Империи.  Если  Цинзару  удастся  захватить
любую важную область Земли, восстание  рабов  последует  автоматически.  В
Линнианской Империи было много рабов,  слишком  много,  чтобы  можно  было
чувствовать себя в безопасности.
     Снаружи он увидел первых беженцев. Они в изнеможении расположились на
земле около здания зернохранилища. Несколько минут Клейн наблюдал за ними,
пытаясь представить себе картину их бегства из Линна. Он  был  удивлен  их
поздним появлением. Люди, должно быть,  просто  отказывались  верить,  что
городу угрожает серьезная опасность; хотя, конечно, первые потоки беглецов
могли двинуться по другим направлениям. В этом случае их отсутствие  вчера
в районе поместья Клейна было бы понятным.
     Клейн прервал свои размышления. Он  подозвал  раба  и  послал  его  с
группой своих личных охранников к  зернохранилищу.  Клейн  велел  передать
беженцам, что те из них, которые имеют какие-либо  транспортные  средства,
должны немедленно двигаться дальше. Здесь, всего за  восемьдесят  миль  от
Линна,  он  собирался  предоставлять  временный  отдых  и  помощь   только
беженцам, передвигающимся пешком.
     Затем Клейн быстро направился в  свой  кабинет  и  вызвал  начальника
стражи.
     - Мне нужны  добровольцы  из  беженцев,  -  объяснил  он  офицеру,  -
штатские люди, крепкие физически и  очень  религиозные,  которые  были  бы
готовы лететь в Линн  и  вывезти  все  транспортабельное  оборудование  из
лаборатории в моем городском дворце.
     Его план, который  он  изложил  группе  из  сорока  срочно  набранных
добровольцев, был прост. В течение нескольких дней, возможно -  недель,  в
огромном городе будет царить  беспорядок.  Отряды  варваров,  очевидно,  в
первую очередь стремятся занять все ключевые  пункты  и  наиболее  богатые
общественные и частные здания. Можно надеяться, что в первые дни оккупации
города варвары не обратят внимания на скромный особняк Клейна, скрытый  за
деревьями  большого  парка.  Если  же  его  резиденция  в  Линне  окажется
захваченной,  то  вряд  ли  в  ней  сможет  расположиться  большой  отряд.
Добровольцам, отважным и сильным людям, не составит труда перебить чужаков
и выполнить свою задачу.
     - Я хочу подчеркнуть  важность  порученного  вам  дела,  -  продолжал
Клейн. - Как все вы знаете, я являюсь членом  Высшего  совета  Храма.  Мне
доверено хранение и изучение священных  предметов,  которые  ученые  Храма
столетиями разыскивали в древних развалинах. Эти механизмы  Золотого  Века
помогли нашим инженерам наладить добычу божественного  металла,  питающего
двигатели кораблей, но не это главное. Сами Атомные Боги  касались  их!  И
было бы великим бедствием, если бы наши реликвии попали  в  нечистые  руки
варваров! Спасите эти святыни! Я должен  также  строго  предупредить  вас:
если, в случае неудачи, вы будете  схвачены  варварами,  никто  не  должен
открывать истинной цели ваших действий. Скажите,  что  вы  вернулись  ради
спасения собственного имущества. Признайтесь, что вы были глупцами, рискуя
собой во имя корысти и жадности, стерпите пытку - но не выдайте тайны.
     Помня  о  том,  что  Тьюз  поручил  охрану  его  городского  особняка
специальной воинской части, Клейн закончил инструктаж следующим указанием:
     - Возможно, что  священные  предметы  все  еще  охраняются  солдатами
Линна; в таком случае, отдайте их командиру это письмо.
     Он вручил письмо предводителю добровольцев.  Это  была  доверенность,
подписанная Клейном, с  перечислением  всех  его  титулов.  Теперь,  после
гибели Тьюза, подобный документ вряд ли кто-либо решится проигнорировать.
     Когда люди отправились готовиться к своей миссии, Клейн  послал  один
из своих личных космических кораблей в окрестности крупного города Горама.
Здесь были расквартированы воинские части, находившиеся под  командованием
Моркада,  близкого  друга  Клейна.  Этому  опытному  офицеру  адресовалось
письмо,  в  котором  Клейн  спрашивал:  "Какие  средства   противодействия
захватчикам подготовлены? Все ли руководители в крупных и  мелких  городах
понимают, что он должны делать в создавшемся критическом положении? Готовы
ли они к инициативным  действиям  или  будут  ожидать  указаний  верховных
властей?"
     Ответ пришел через кратчайше возможное время, примерно  спустя  сорок
минут. Моркад сообщил, что его войска поступают под команду Клейна  и  что
он разослал посланцев во все крупные города Земли  от  имени  "Сиятельного
Клейна Линна, преемника благородного  Великого  Советника  Тьюза,  который
погиб во главе своих войск, защищая город Линн от коварного и неожиданного
нападения варварской орды  звероподобных  людей  что  грозятся  уничтожить
огонь цивилизации на планете".
     Несколько пышно и довольно  откровенно,  но  это  не  пугало  Клейна.
Подобным заявлением он предлагал себя в качестве руководителя - и имел  на
то основания. Только его имя могло организовать и воодушевить армию.
     Еще раз перечитав письмо Моркада,  он  медленно  подошел  к  зеркалу,
висевшему на стене кабинета, и пристально посмотрел на свое отражение.  Он
был одет в подобающее храмовому ученому платье - просторный темный костюм,
дополненный наброшенной на  плечи  мантией  с  капюшоном.  Складки  ткани,
окутывавшей его тело, спадали до  самого  пола.  Бледное  лицо  Клейна,  с
тонкими чертами и пронзительными серыми глазами, смутно вырисовывалось  на
фоне черного капюшона.
     Он невесело усмехнулся. Мутант! Урод! Опыты с божественными металлами
древних не проходят бесследно... Впрочем, он  не  считал  себя  обделенным
судьбой. Он сохранял почти полную свободу движений, а к воинским  подвигам
был  равнодушен  с  детства.  Гораздо  больше  его  воображение   занимали
таинственные, но почти утерянные знания Золотого Века.  Однако  сейчас  он
вынужден стать военачальником - другого выхода нет.
     Необходимо три месяца, чтобы уведомить Джеррина на Венере, и не менее
четырех  -  чтобы  доставить  сообщение  Дрейду  на  Марс;   обе   планеты
расположены сейчас за Солнцем, на максимальном удалении  от  Земли.  Чтобы
получить известия от братьев, нужен почти вдвое больший срок.  Лишь  члены
правящей фамилии могли рассчитывать на  поддержку  всех  классов  и  групп
свободного населения Империи. О судьбе семьи Великого Советника ничего  не
было известно; кроме того, в  нее  входили  одни  женщины.  Следовательно,
оставался только Сиятельный Клейн, младший брат Сиятельного Джеррина, внук
последнего Великого Правителя. Таким образом, не менее шести  месяцев  ему
придется выполнять обязанности полновластного повелителя Линна.
     Этот  второй  день  вторжения  тянулся  медленно.  Постепенно  начали
прибывать большие корабли, полные солдат. К вечеру  более  тысячи  человек
сосредоточились вдоль  дороги,  ведущей  к  столице,  и  на  берегу  реки.
Стремительно проносились аэрокрафты, над  ними,  в  вышине,  величественно
кружили космические корабли, наземные  патрули  охраняли  все  подступы  к
поместью.
     Дороги   были   фактически   пустынными.    Как    сообщали    пилоты
разведывательных  аэрокрафтов,  основная  масса  беженцев  из  Линна   еще
находилась  в  пути.  Ворота  захваченного  города  оставались  открытыми,
пропуская все новые толпы спасавшихся бегством людей.
     Перед наступлением темноты воздушные  патрули  доложили,  что  ворота
города - одни за другими - были  закрыты.  Поток  беженцев  превратился  в
струйку, сочившуюся из затемненной  громады  города,  небо  очистилось  от
летательных аппаратов  беглецов.  Стало  ясно,  что  люди,  которые  могли
воспользоваться транспортными средствами, находятся уже далеко, на пути  к
другим  городам,  где  они   рассчитывали   получить   помощь   друзей   и
родственников.
     После полуночи добровольцы отправились выполнять свою опасную миссию.
Располагая уже значительными силами, Клейн укрепил их группу сотней солдат
регулярной армии, предоставив объединенному отряду космический  корабль  и
десять аэрокрафтов.  Он  проследил  за  отправлением  отряда,  после  чего
поспешил принять участие в совете  высших  офицеров  -  тех,  которые  уже
успели прибыть. Дюжина мужчин вскочила на ноги, когда  он  вошел.  Офицеры
приветствовали Клейна воинским салютом; их  взгляды  выражали  почтение  и
доверие к Великому Правителю Империи.
     На мгновение Клейн остановился на пороге. Он  хотел  быть  спокойным,
хотел начать с делового  анализа  фактов,  трезвой  оценки  происходящего.
Сильное  волнение  мешало   ему;   неожиданно   пришло   ощущение   ужаса,
нереальности случившегося. Пальцы его рук,  скрытых  под  широким  плащом,
дрожали. Он почувствовал панический  детский  страх  -  такой  же,  как  в
юности, во время ужасных дней, когда его мутировавший организм боролся  за
жизнь.
     Его лицо тряслось, глотать было трудно, на лбу выступила испарина.  С
огромным трудом Клейну удалось овладеть  собой.  Резким  жестом  он  отдал
салют и прошел во главу стола.
     Клейн  подождал,  пока  офицеры  разместились;  затем  он   предложил
заслушать краткие отчеты  об  имеющихся  в  их  распоряжении  войсках.  Он
записывал цифры, сообщаемые каждым выступающим по  своей  провинции,  и  в
конце подвел общий итог.
     - В нашем распоряжении, - объявил