идей
относительно того, как люди  должны  жить  вместе.  Они  побуждали  меня
экспериментировать.
   - Как ты встретился с этими людьми? - спросил Марин с любопытством.
   - Двух мужчин  и  одну  женщину  я  встретил  в  колледже.  Мы  могли
разговаривать часами. Конечно, тогда мои идеи еще не  были  доведены  до
совершенства.
   - Ты поехал в Джорджию сразу после университета?
   - Нет. Только после того, как  разработал  резонансное  устройство  с
камерами  бесконечного  эха,   которое   сделало   возможным   теле-   и
радиовещание по всему миру без всяких искажений.
   Это дало мне все деньги, которые мне были нужны. Я был свободен и мог
продолжать исследования.
   - И тогда ты разыскал этих людей?
   Траск заколебался, затем раздраженно заметил:
   - Послушай, я стараюсь быть с тобой совершенно честным.
   Но все это не относится к делу. Я с радостью расскажу  тебе  об  этом
когда-нибудь.
   - Ладно, - Марин кивнул. - Но сначала еще два вопроса.
   - Давай, - Траск, казалось, совершенно смирился с происходящим.
   - Там было много - этих.., идеалистов.., в Джорджии?
   - Я встречался сотнями с двумя,  -  ответил  Траск.  -  У  меня  было
впечатление, что их тысячи. Они, похоже, знали людей со всего света.
   -  Вопрос  второй,  -  сказал  Марин.  -  Ты  рассказал  им  о  своем
изобретении,  при  помощи  которого  можно  поменять   себя   с   другой
личностью?
   Траск покачал головой.
   - Не напрямую.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ну... - ученый выглядел несчастным. - Я действительно намекал,  что
работаю над кое-чем значительным. Но я избегал их вопросов на эту тему.
   - Почему?
   - Ну... - Траск внезапно задумался. - Я понимаю, к  чему  ты  ведешь.
Почему я не доверял им, если они такие достойные?
   Я думаю, в этом виноват мой  комплекс  изобретателя.  Кроме  того,  я
считал, что некоторые из них  слегка  склонны  к  насилию.  Я  мог  себе
представить, как эти индивидуумы  силой  добиваются  обмена  телами,  и,
честно говоря, я считал, что изобретатель столь  значимого  для  истории
новшества имеет право на свой голос  относительно  его  использования  и
влияния, - он хрипло рассмеялся. - Я еще не понимал тогда, что скоро мне
придется действовать безумно быстро.
   - Чересчур безумно, судя по всему, - мрачно заметил Марин.
   Но он испытал невероятное облегчение, услышав все это. Теперь он  уже
частично представлял себе ситуацию. Мышление Траска  представляло  собой
любопытную смесь идеализма гения и вполне практичного восприятия  жизни.
Группа,  которая  его  заполучила,  обнаружила,  что  его  ум   обладает
настолько невероятной выносливостью, что  они  не  стали  даже  пытаться
загружать его своими собственными идеями. Они, несомненно, не испытывали
к нему доверия, и он даже не являлся членом их организации. Они  держали
его на длинном поводке, но это оставляло ему много места для маневра.
   Траск продолжал говорить.
   - Дэвид, - настойчиво твердил он, - ты не понимаешь,  как  далеко  мы
отошли от идеи, согласно которой человеческое существо  имеет  право  на
признание присущего ему  личного  достоинства.  Сведенная  к  простейшей
формуле, эта идея состоит в следующем: если ты  нарушаешь  права  одного
человека, ты нарушаешь права всех. Я под этим подписываюсь.
   - Я так понимаю, - заметил Марин, - что  этот  трюк  по  обмену  тел,
который ты сыграл со мной, не является нарушением твоего кодекса чести.
   Последовало молчание. В возбуждении спора Траск явно  забыл  об  этом
пункте. Наконец он медленно проговорил:
   - Сейчас в моей жизни  наступил  огромный  кризис.  Человек,  который
изобрел устройство, призванное изменить историю человеческой расы, - это
особая ситуация.
   Внезапно он замолчал. Выражение его лица, казалось, говорило  о  том,
что его собственные слова поразили его и подали ему новую идею. Внезапно
его лицо покрылось испариной.
   Марину пришло  в  голову,  что  это  его  тело  испытывает  ощущения,
напрягается, потеет по мере того, как сущность  Треска  переживает  одну
мысль за другой. Это казалось кощунством,  загрязнением  этого  когда-то
сильного и здорового тела.
   Затем Траск опять заговорил. Поразительная реальность  обмена  телами
отступила перед смыслом его слов. Он хрипло прошептал:
   - Дэвид, тебе не придется применять пытки. Я отдам тебе  изобретение.
И покажу, как им пользоваться.

Глава 19

   Марин ждал. Он был поражен, но не убежден. Людей, стоящих перед лицом
вечности, по типу реакции можно условно разделить  на  три  группы:  они
могут быть тихими и застывшими; могут неуемно  проявлять  эмоции  самого
разного  свойства;  наконец,  они  могут  добродушно   балагурить.   Эти
последние обычно были сторонниками оппозиционной философии. Они вступили
в игру, проиграли и принимали свою судьбу с шуткой и кривой улыбкой.
   Траск начинал вести себя, как эмоциональный тип.
   - В тот момент, когда ты овладеешь управлением изобретения, -  мрачно
заявил он, - ты встанешь на перекрестке истории, ты сможешь изменять мир
в соответствии  со  своими  воззрениями.  Поэтому  у  тебя  нет  никакой
альтернативы, кроме как действовать так, как действовал я.
   Внезапно став спокойным и решительным, он взглянул на пленившего  его
человека.
   - Ты меня  убьешь,  конечно,  -  задумчиво  сказал  он.  -  Хотя  это
зависит... Может, ты сможешь меня использовать.
   Этот Траск был так непохож на прежнего, и  говорил  так  убедительно,
что на мгновение Марин обратил свой мысленный взгляд в том  направлении,
куда указывали его слова... И затем,  потрясенный,  он  больше  не  стал
смотреть туда.
   ... Предательство, личные амбиции, месть - вот  что  он  там  увидел.
Были, конечно, и идеалы, но туманные.
   Он натянуто заметил:
   -  Это  догмат  групповой  идеи  -  что  человек  должен  добровольно
подчиняться ради блага группы.
   Траск ухмыльнулся. Он, казалось, уже пришел в себя и снова чувствовал
себя свободным - внутренне, конечно.
   - Дэвид, групповая идея не настолько  значительна  и  фундаментальна,
чтобы с ее помощью  можно  было  добиться  от  индивидуума  такого  вида
лояльности. Единственная  сила,  которая  может  этого  достичь,  -  это
убежденность индивидуума в том, что он является перманентной сущностью в
рамках вечности.
   - А, - заметил Марин, - движение "назад к Богу".
   Это замечание не заставило Траска утратить хорошее расположение духа.
   - Я этого не говорил. Я просто сделал логическое утверждение.
   Однако, несмотря на по-прежнему добродушный вид, он, должно быть, был
уязвлен, потому что первым нарушил тишину.
   - Изобретение - в твоем прыголете, - кратко сказал он.
   Марин уставился на него.
   Ну конечно!
   Это было наиболее вероятное местоположение, такое, о котором он  рано
или  поздно  сам  бы  догадался.  Можно  ли   найти   место   столь   же
неприкосновенное, как личный прыголет Руководителя  Групп?  И,  конечно,
Траск, ведя  машину  к  своей  лаборатории,  не  мог  знать,  что  любое
нарушение или происшествие  низвергло  бы  его  с  вершин  потенциальной
власти в бездну катастрофы.
   Марину даже  не  пришло  в  голову  спрашивать,  где  искать  прибор.
Разумеется, он будет в багажном отделении.
   - Принеси его, - сказал Траск.
   Марин не двинулся с места.
   - И что потом? - спросил он.
   - Там все,  что  нужно,  -  сказал  Траск.  -  Достаточно  энергии  и
необходимые соединительные устройства.
   Марин насупился.
   - Ты не будешь против, -  спросил  он,  -  если  я  принесу  также  и
детектор лжи?
   Траск пожал плечами.
   - В этом нет необходимости, но если тебе так хочется...
   - И, - спросил Марин, - если я заткну тебе рот, пока хожу?
   - Нет необходимости, - повторил Траск, - но, если хочешь, давай, -  и
добавил:
   - Стены между квартирами звуконепроницаемы, а лаборатория к  тому  же
изолирована от остальных помещений.
   Марин был склонен верить ему. Но суть заключалась не в  истине.  Суть
была в том, что он не мог рисковать. На данный  момент  Траск,  если  он
каким-либо образом освободится, без  труда  докажет,  что  именно  он  -
настоящий Дэвид Марин.
   А Дэвид Марин, выглядящий как Траск, и нескольких часов  не  проживет
после того, как будет обнаружено, что он  захватил  человека..,  который
выглядит как Руководитель Групп Дэвид Марин.
   Он сунул Траску в рот кляп  и  прошел  в  квартиру.  Рива  сидела  на
диване, поджав под себя ноги, и читала. Увидев его,  девушка  отшвырнула
книжку в сторону и вскочила.
   - Закончил? - нетерпеливо спросила она.
   - Только начинаю, - быстро ответил Марин. Стоя в дверях,  он  добавил
через плечо. - Мне надо принести кое-какое оборудование из прыголета.  Я
сейчас вернусь.
   В багажном отделении прыголета находились три коробки.
   Марин перенес их по одной и поставил на  пол  в  кабинете.  Затем  он
отсоединил  детектор  лжи  от  особой  инструментальной  секции   панели
управления своего прыголета, весьма нестандартной, и тоже перенес его  в
кабинет.
   В лаборатории он, следуя указаниям связанного Траска, раз, вернул его
оборудование.  Затем,  используя  детектор   лжи,   он   стал   задавать
целенаправленные вопросы, ответы на которые  должны  были  без  малейших
сомнений показать, что Траск действительно передает свое изобретение.
   Наконец Марин заставил себя остановиться.  Он  встал,  напряженный  и
возбужденный, и подпрыгнул  от  неожиданности,  когда  огромные  часы  в
гостиной завибрировали. Затем донесся  слабый  отдаленный  звук  -  часы
пробили полдень.
   Сделав над собой некоторое усилие, он вышел на кухню.
   Ленч с Ривой оказался для Марина  трудным  делом.  Он  изо  всех  сил
пытался казаться беззаботным. Но нервный заряд, горящий у  него  внутри,
не давал  ему  усидеть  на  месте.  Он  дважды  принимался  рассказывать
анекдоты и каждый раз хохотал до тех  пор,  пока  по  щекам  у  него  не
начинали течь слезы; перепуганная девица смотрела на него  в  изумлении,
когда  ее  собственный  непродолжительный  смех  прерывался   удивленным
взглядом.
   Марин  вернулся  в  лабораторию;  собственные  выходки  его   немного
протрезвили.  Теперь  он  не  стал   терять   ни   мгновения.   Он   без
предупреждения выстрелил в человека, сидящего на полу, газовым  зарядом,
рассчитанным на определенное время действия.
   Когда Траск  обмяк,  он  развязал  его,  вытащил  кляп  и  расположил
безвольное тело на полу рядом с машиной. Быстро  прикрепил  электроды  -
восемь с одной стороны и чуть ли не двадцать с другой - каждый на важном
нервном центре.
   Его немного удивил выбор некоторых  нервных  центров,  которые  Траск
считал немаловажными. Основные точки: колени, бедра, лодыжки,  запястья,
плечи, загривок, основание горла, точка чуть левее сердца. Точки с боков
головы, виски и макушка головы.
   Некоторые   из   этих   соединений    проходили    через    аккуратно
сконструированный сервомеханизм, который мог приводить  в  сознание  или
выводить из него - как Траска, так и его самого - в зависимости от того,
как он был настроен.
   Следующий шаг потребовал  времени  -  сложная  операция  прикрепления
электродов к самому себе. Наконец, приготовившись, он лег рядом с другим
телом, потянулся к активатору.., и задумался.
   Он мрачно размышлял, не наделал ли он каких-либо ошибок.
   Он взопрел от  страха.  Если  он  ошибся,  если  он  потерпит  сейчас
неудачу, другой возможности у него может не быть. Он заставил свое  тело
расслабиться, затем еще на секунду задумался. И нажал на активатор.
   Прошло несколько секунд - но ничего не изменилось.
   Марин  заставлял  себя  сохранять  спокойствие,  борясь  с   растущим
смятением. После  напряженной  неизвестности  предыдущих  сорока  восьми
часов эта неудача принесла ему горькое чувство разочарования.
   "Подожди, - сказал он себе. - Дай время. В конце концов, человеческое
существо действительно сложная вещь и, вероятно, реагирует медленно".
   Он все еще размышлял, когда прямо у него в ушах послышался голос:
   -   Срочное   сообщение:   происходит   отбор   энергии   неизвестным
устройством.
   Марин невольно подскочил на месте и  обернулся.  Потрясение  все  еще
билось в нем, пока он дико вертел головой в поисках говорившего. Если не
считать бессловесного тела, лежащего рядом с ним на полу, в  лаборатории
никого не было.
   Не успел он осмыслить это происшествие, как второй голос проговорил:
   - Обнаружение по направлению -  обнаружено  вторгшееся  устройство  -
район Группы 814.
   Затем возникла пауза, и Марин снова огляделся. Помещение все  так  же
было пустым. Затем заработало его мышление. Он подумал: "Они же  говорят
прямо у меня в голове".
   Телепатия. И теперь - что?
   Дальше этого он не продвинулся. Третий голос сообщил:
   - Контакт невозможен. Получающее устройство - человеческое  существо.
Требуются дальнейшие операционные команды, и включите больше данных.
   Теперь приходили другие ощущения - невербальные.  Казалось,  что  они
идут на уровне автоматических процессов, частично ниже уровня  сознания.
Марин ощущал дерганье в том месте, которое казалось ему  основанием  его
мозга;  затем  слабо  ощутимые  движения  внутри  тела  -   происходящие
изменения, подстройка функций, крошечные манипуляции  в  его  железах  и
клетках. Контакт был именно таким - глубинным и всеобъемлющим.
   Новый голос проговорил:
   - Доклад коммуникационного устройства 28548.  Вторгшийся  подключился
случайно, он не прикреплен к организации. Необходима внешняя акция.
   Затем пришел ответ:
   - Центру необходимо воспользоваться внешними сервомеханизмами.
   Марин, следивший за  диалогом  с  растущим  изумлением,  конвульсивно
нажал кнопку, деактвирующую его собственное устройство, и разрушил связь
с бессознательным телом рядом с ним.
   Он сел и при этом содрал с полдюжины электродов, прикрепленных к  его
собственной коже. Он уже заканчивал освобождаться, когда слабый,  теперь
уже отдаленный голос коммуникационного устройства проговорил:
   - Прямой контакт нарушен. Путаница с идентификацией,  хотя  имя  Уэйд
Траск прошло четко. Другое имя не...
   Голос - или что бы там ни было - резко затих и пропал.
   Трясущимися руками Марин  начал  отсоединять  электроды  от  лежащего
рядом с ним тела. Затем  он  сел,  прислонившись  спиной  к  столу;  его
мышление стало искать объяснение этого фантастического происшествия.
   Его попытка вернуть себе свое собственное тело провалилась.
   Это был его личный провал. Будущее казалось ему пустым.
   Однако относительно  причины  этой  неудачи  не  могло  быть  никаких
сомнений. Странный язык,  отпечатавшийся  в  его  мышлении,  представлял
собой Модельный  Английский,  использовавшийся  в  большинстве  развитых
типов электронных мыслящих машин. И это означало...
   Что Мозг жив.
   Это откровение завибрировало в его мышлении, и он  почувствовал  себя
как человек, которому внезапно открылась  какая-то  скрытая  реальность.
Будто он был фермером, стоящим на зеленой лужайке, и на его глазах перед
ним  на  мгновение  возник  прорыв,  приоткрывший  ему  огонь  и  ярость
вулканического ядра планеты.
   Марин сидел, нахохлившись, в течение неопределенного периода времени,
размышляя о том, что из этого всего следует. Он  вспомнил,  что  Слэйтер
говорил о странных методах мысленного контроля  посредством  электронных
схем, впечатанных непосредственно в массу самого мозга.
   Такого здесь не было. Но Траск был идентифицирован. Через него  могли
найти и Марина. И это означало.., что?
   Марин стонал про  себя,  связывая  тело,  все  еще  находившееся  без
сознания. Затем сел, чтобы обдумать следующий шаг.
   Теоретически он мог перенести себя в какое-то другое  тело.  Но  было
совершенно   неясно,   что   может   произойти   с    сутью    личности,
профильтрованной сначала через одну нервную систему, затем через другую.
Он осмелился предположить, что при этом сохранит восприятие жизни самого
себя как Дэвида  Марина.  За  пятнадцать  лет  он  изменился  достаточно
сильно, но тем не менее оставался одной и той же личностью.
   Сидя в тишине лаборатории рядом с собственным телом, распростертым на
полу,  Марин  размышлял  о  возможности  использовать  другие  тела  для
спасения.
   Наконец он тряхнул головой и отбросил такое решение навсегда.  В  нем
присутствовал недостаток в виде предопределенности.  Это  означало,  что
другому человеческому существу придется унаследовать смерть, неотделимую
от физической сущности Уэйда Траска.
   Не имея предварительных  данных,  которыми  обладал  он  сам,  другой
человек, несомненно, сойдет с ума.
   Планы,  чувства,  решимость  и  нерешительность,  ужасающее  ощущение
неотложности этих дел - все это в конце концов  прекратилось,  когда  он
наконец принял решение.
   "Мне придется разбудить Траска. Тут явно нужна еще одна голова".
   Он не верил, что Траск сможет предложить  ему  окончательное  решение
проблемы. Но он хоть с кем-то  сможет  поговорить,  узнать  новую  точку
зрения, услышать новые идеи.
   Марин поколебался, затем выстрелил в неподвижное тело на полу зарядом
пробуждающего газа.
   Через несколько мгновений Траск зашевелился.

Глава 20

   Человек на полу тихо застонал,  затем  пошевелился,  будто  ему  было
неудобно лежать. Сквозь загар на  его  лице  проступала  бледность.  Его
глаза на миг открылись, но это явно было действие, куда не было включено
ни мышление, ни зрение. Веки сомкнулись, и он снова  затих.  Теперь  уже
сомнений не было. Сознание возвращалось к нему.  В  следующее  мгновение
Траск вздохнул и открыл глаза.
   Марин ждал. Такие вещи нельзя было торопить,  особенно  если  человек
уже несколько раз побывал в бессознательном состоянии.
   Он ждал. Затем заговорил, не переставая испытывать  напряжение  из-за
своей нерешительности. Он рассказал о "штуке" в сознании Дэвида  Бернли,
о том, что ему Эдмунд Слэйтер о  поисках  Мозга.  Он  описал  светящуюся
"веревку", которая появлялась две ночи назад.
   Траск, до этого момента слушавший молча, перебил его:
   - Ты имеешь в виду, что я  запустил  эту  штуку,  когда  грохнулся  о
заднюю сторону часов?
   - Понятия не имею, - ответил Марин. - Я рассказываю тебе о  том,  что
произошло, а не почему это произошло. Дай мне закончить.
   Траск  больше  его  не  перебивал.  Но,  когда  Марин  описывал,  что
происходило, когда он пытался применить  устройство  к  ним  двоим  пару
часов назад, выражение его лица стало напряженным.
   Он лежал молча, дожидаясь, пока Марин  закончит.  Затем  он  медленно
проговорил:
   - Дэвид, размышлял ли ты о последствиях того, что я сделал,  когда  я
передал тебе свое изобретение, ничего не прося взамен?
   Марин, имевший собственное мнение насчет этих мотивов, спросил:
   - Что ты имеешь в виду?
   - Я сделал так, потому что было логично так сделать.
   Марин слегка покачал головой, но он понимал, что Траск имеет в  виду.
Логично, что, подчиняясь собственному властному  порыву,  он  сделает  с
изобретением то, что и запланировал Траск.
   Но поскольку такой мысли у него еще не возникало, логика Траска  была
ему еще не настолько ясна, как это казалось самому ученому.  Но  все  же
этот человек действовал решительно.  Это  был  акт,  требующий  высокого
сознания и, несомненно, включающий в себя понимание вероятности  гибели.
Марин ждал.
   Траск с жаром продолжал:
   - Неужели ты не можешь быть логичным? Освободи меня.
   - Что?!
   Он был поражен. Его мысли метались во всех направлениях,  относящихся
к этой идее. Он думал о том, что.., при  помощи  тоги  факта,  что  Мозг
существует,  уже  можно  было  бы  ограничивать  деятельность  Траска  и
управлять им.
   "Я мог бы забрать все копии его изобретения, -  думал  Марин.  -  При
помощи своего оборудования я  мог  бы  замаскировать  его  под  Траска".
Несмотря на его огромные познания в электронике, Траску не так-то просто
будет избавиться от внешности, приданной ему при  помощи  этого  метода.
Множество чужих