Альфред ВАН ВОГТ
   ВОЙНА НА КРАЮ ВРЕМЕНИ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Глава 1

    -  А  теперь  -  дело  Уэйда   Траска,   обвиняемого   в   подрывной
деятельности...
   Дэвид  Марин  прикусил  губу,  услышав,  как  Меделлин,  председатель
Собрания  Совета  Руководителей  Групп,  объявил  о  начале   обсуждения
следующего вопроса. В этот момент  Марин  без  особого  интереса  слушал
Руководителя Группы Джона Пилера. Тот в очередной  раз  пытался  убедить
членов совета, что Закон групп насчет женщин необходимо изменить.  Пилер
бился над этим уже почти год. Ни для кого не было секретом, что причиной
такого рвения была привязанность Пилера к одной молодой женщине.
   Ради того, чтобы не  потерять  свою  пассию,  он  старался  узаконить
особую категорию женщин, свободных  от  участия  в  групповых  играх  по
поиску партнера.
   Дискуссия проводилась шепотом.
   Марин отвернулся. Уэйд  Траск,  виновный  в  подрывной  деятельности.
Именно этого дела он и ждал. Он оглядел зал совета.
   Помимо двух секретарей, сидящих за длинным столом, в зале  находилась
еще дюжина мужчин.
   Руководитель Группы Средней Северной Америки Оскар Подрэйдж, плотный,
хмурый молодой человек, поднял голову и спросил:
   - Это тот самый ученый?
   Меделлин кивнул одному  из  секретарей.  Клерк  перевернул  несколько
листов и зачитал вслух:
   - Уэйд Траск, физическая инженерия, полномочия в  Приппе,  специалист
по экспериментальной электронике... - он замолчал и добавил:
   - Здесь еще список написанных им книг.
   Председатель переводил взгляд с одного лица на другое.
   - Похоже, по этому вопросу разногласий не будет, - заметил он. В  его
голосе прозвучало едва уловимое облегчение.
   Марин поднял руку, и ему предоставили  слово.  Он  задумчиво  оглядел
аудиторию. Из  всех  присутствующих  только  Подрэйдж,  Эдмунд  Слэйтер,
Меделлин и он сам  были  людьми  карьеры.  Остальные,  до  того  как  их
пригласили на посты в высшем руководстве, занимали различные руководящие
должности в сфере промышленности, образования или  науки.  В  этот  век,
объединивший групповое  проживание  со  свободным  предпринимательством,
Меделлин  и   Подрэйдж   были   главными,   самыми   высокопоставленными
руководителями и организаторами. Слэйтер, полицейский, был  их  мечом  и
кнутом. А он, Дэвид Марин.., кем был он?
   Он мог сказать о себе только то, что имел довольно слабое отношение к
этим приземленным людям.
   Будучи главнокомандующим вооруженными  силами  бессмертного  Великого
Судьи, он поставлял человеческий материал, которому  остальные  довольно
жестокими методами придавали необходимую форму и единообразие.
   Его работа состояла в  том,  чтобы  завоевывать  одно  за  другим  те
"бандитские" государства, которые возникли по всему миру за  двадцать  с
небольшим лет после Третьей атомной войны. Одержав победу, он  передавал
завоеванные народы  организаторам  и  полицейскому-палачу  и  отходил  в
сторону. Дальнейшее его уже не интересовало.
   Из-за этого в совете он  всегда  держался  особняком.  Возможно,  это
сейчас обернется против него. Он знал, что причиной тому - и зависть,  и
злопамятство, и страх.
   Марин заговорил медленно, сознательно  стараясь  побороть  внутреннее
напряжение:
   - Я считаю, что  необходимо  продолжить  расследование  дела  Траска.
Полагаю, что он вполне заслуживает оправдательного приговора.
   - На каком основании? - осведомился Подрэйдж.  Кажется,  он,  скорее,
просто любопытствовал и не был склонен проявлять враждебность.
   Марин начал перечислять свои аргументы:
   - Когда я познакомился с записями изменнических утверждений,  которые
Траск излагал, и в распространении которых признался, я  обнаружил,  что
они,  в  сущности,  сводятся  к  одному:  идея   группового   свободного
предпринимательства  нуждается   в   дальнейшем   развитии.   Вспомните,
насколько часто то же самое обсуждалось здесь, в этом  зале,  как  часто
сами мы думали о том, что проблема  неисправимости  человеческой  натуры
может  быть  решена  путем  модификации  групповой  идеи.  Я   не   могу
согласиться с тем,  что  утверждения  Траска  могут  служить  достаточно
веской причиной, чтобы приговорить его к смерти.
   Он решительно закончил:
   - Я уверен, что Уэйд Траск находится в начале  своей  карьеры  и  еще
принесет много пользы той системе, благодаря которой эта  карьера  стала
возможна. Поэтому я прошу вынести  следующий  вердикт:  "Судью,  жюри  и
исполнительный персонал благодарим  за  усердие.  Подсудимый  подвергнут
порицанию и отпущен для участия в общественных работах".
   Во  время  своего  выступления  Марин  заметил,  что   некоторые   из
присутствующих все  сильнее  хмурятся,  и  это  влияние  его  аргументов
очевидно не только для  него  самого.  Когда  он  закончил  выступление,
председатель  Меделлин  обвел  взглядом  присутствующих.  По  его   лицу
пробежала дрожь. Он поспешно кивнул сидевшему рядом с ним клерку:
   - Пожалуйста, дословно зачитайте изменнические высказывания Траска.
   Секретарь торопливо начал листать свои  бумаги.  Затем  он  разгладил
страницы и сухо произнес:
   - Я цитирую слова Уэйда Траска в том виде, в каком их  донес  до  нас
свидетель. Их достоверность  подтверждена  самим  Траском.  Итак:  "Наше
следование существующей групповой  идее  -  это  говорит  мистер  Траск,
джентльмены, - зашло слишком  далеко.  На  основании  своих  собственных
исследований я установил тот факт, что общественные взаимосвязи  требуют
другого группового подхода,  отличного  от  всех  тех,  что  применялись
ранее".
   Дэвид Марин выругался про себя. Что за помрачение  нашло  на  Траска,
если он забыл об ограничениях свободы  слова,  налагаемых  на  граждан?!
Согласно словам ученого, это случилось в тот  день,  когда  ему  удалось
ввести нервные импульсы цыпленка в нервную  систему  собаки,  по  случаю
чего Траск пребывал в состоянии необычайного  возбуждения.  На  суде  он
пытался представить это открытие в качестве подтверждения того,  что  он
находился  в  состоянии  аффекта,  но  это  объяснение  было   объявлено
несостоятельным.
   Меделлин снова обратился к секретарю.
   - Видел ли Великий Судья отчет о ходе следствия?
   Марин похолодел.  Тон,  которым  Меделлин  задал  этот  вопрос,  явно
говорил о том, что делом Траска уже заинтересовался сам Великий Судья.
   - Да, сэр, - ответил клерк. - Он затребовал эти материалы на  прошлой
неделе и вернул их сегодня утром.
   - Скажите, а не оставил ли Великий Судья какого-либо замечания о том,
как следует поступить с обвиняемым?
   Это начинало смахивать на  чтение  катехизиса.  Меделлин  определенно
знал заранее, что Великий Судья уже выразил свое суждение.
   Покопавшись для вида в бумагах, клерк перевернул несколько страниц  и
прочитал:
   - "Явный случай государственной измены".
   - Он подписал это?
   - Он поставил свои инициалы, сэр.
   Приговорен к смерти.
   Марин не стал спрашивать, почему об этом предварительном  решении  не
было сообщено заранее. Согласно официальной легенде,  Великий  Судья  не
вмешивается в дела совета.
   Он мрачно подумал, что  одна  мысль  о  попытке  критики  со  стороны
какого-то ученого могла сильно задеть  человека,  который  уже  четверть
века правит Землей.
   Марин прикусил губу, покачал  головой  и  изобразил  на  лице  кривую
улыбку. Да, рутинные моменты, связанные  с  осуждением,  претворялись  в
жизнь обычными силовыми методами.
   Меделлин поднял трубку телефона и набрал номер.
   - Тильден Аралло, Руководитель Группы 814?
   Телефонная линия была выведена на  громкоговоритель,  и  ответ  могли
слышать все присутствующие в зале.
   - Тильден Аралло слушает,  -  послышался  баритон  руководителя.  Он,
должно быть, уже догадался, что ему звонит представитель высшей  власти,
и его тон был преисполнен почтения.
   - Это Меделлин, Председатель Совета Руководителей Групп.
   - Да, ваше превосходительство?
   - Совет поручил мне связаться с вами по поводу одного из членов вашей
группы - Уэйда Траска.
   - Каковы ваши указания?
   - В качестве наказания для Уэйда Траска, - сказал Меделлин, - избрана
смерть. В связи с этим ваша группа становится ответственной за  действия
вышеназванного Уэйда  Траска,  с  учетом  того  обстоятельства,  что  на
передвижения и действия  осужденного  не  могут  быть  наложены  никакие
ограничения, кроме официально допустимых.  Осужденному  государственному
преступнику Уэйду Траску будет указано явиться к конвертеру для казни не
позднее чем в полночь, через неделю, начиная с сегодняшнего дня.
   - Принято, - откликнулся Аралло. - 10:30 утра 26 августа  2140  года,
от лица группы 814.
   - Прием подтвержден, - произнес Меделлин.
   Связь прервалась.
   Меделлин снова оглядел лица присутствующих; его худощавое  лицо  было
бесстрастным, взгляд - унылым. Он беспокойно ерошил костистой рукой свои
седеющие волосы.
   - Что же, джентльмены, - сказал он. - Полагаю, что на эту неделю дела
нашего совета завершены. Дэвид, - добавил он,  пристально  посмотрев  на
Марина, - мне бы хотелось с вами поговорить.
   - Да, сэр, - вежливо, но без особой инициативы  отозвался  Марин.  Он
догадывался, что речь  пойдет  о  предстоящей  военной  операции  против
"бандитской" Джорджии и ее королевы.  Но  этот  вопрос  его  не  слишком
беспокоил. Сейчас все его мысли крутились вокруг предстоящего  разговора
с Траском. Именно ему,  Дэвиду  Марину,  придется  известить  ученого  о
вынесенном ему приговоре.
   Они отошли в угол. Меделлин тихо проговорил:
   - Дэвид, знай я, что вы планируете  сделать  особый  запрос  по  делу
Траска, я бы вас предупредил, - он  резко  сменил  тему.  -  Но,  ладно,
забудьте об этом. У нас был разговор с его  превосходительством  Великим
Судьей. Он издал ряд инструкций. Завтра, после ленча с  Великим  Судьей,
вы отправляетесь в Лагерь "А" на границе с Джорджией. Время вылета - два
часа дня. Вскоре после прибытия в Лагерь вы  выступите  с  обращением  к
джорджианским революционерам, собравшимся в лагере.  Затем  мы  выжидаем
два дня, за которые революционеры  вернутся  в  Джорджию.  В  подходящий
момент наши люди уберут  чиновников  джорджианского  режима,  занимающих
ключевые посты. Одновременно наши  армии  перейдут  границу  и  захватят
страну. Но ни королеву, ни членов ее семьи убивать нельзя.
   Меделлин помолчал, хмурясь.
   - Мы хотим, чтобы вы переспали с ней, Дэвид. Мы понимаем, что  она  -
не первая красавица мира, но вы должны создать у нее ощущение, что своей
жизнью она обязана исключительно тем, что вы внезапно увлеклись  ею.  Не
обращайте внимания  на  ее  возражения.  Пусть  ее  доставят  к  вам  на
квартиру. Если необходимо, изнасилуйте ее, но пообещайте ей свою  личную
защиту и заверьте ее, что вы позаботитесь о том, чтобы власть осталась в
руках ее семьи.
   Марин кивнул. Он чувствовал весь цинизм ситуации, но это  был  хорошо
замаскированный цинизм. Ему не впервые приходилось  захватывать  страну,
делая при этом вид, что поддерживает законное правительство. Он спросил:
   - Кого следует проинформировать о дате нападения?
   - Никого. На данный момент эта дата известна  только  Слэйтеру,  вам,
мне и, разумеется, его превосходительству. Используйте  обычную  тактику
запутывания. Удачи.
   Он быстро ушел. Ощущая необычайную пустоту в  голове,  Марин  покинул
зал совета.

Глава 2

   Стоя у парапета Центрального здания Групп, Марин ждал, пока  подгонят
его прыголет. Свежая прохлада,  разлитая  в  воздухе,  обещала  чудесный
день. Он отметил этот факт, затем  выбросил  его  из  головы.  В  животе
скапливалось неприятное ощущение. С  некоторой  долей  растерянности  он
обдумывал, как ему рассказать Уэйду Траску о том, что произошло  в  зале
совета.
   Марин помрачнел. Не было никаких сомнений  в  том,  что  сделать  это
должен именно он. Он должен заверить осужденного на  смерть  человека  в
том, что сделает все возможное, чтобы изменить приговор.
   Тут он прервал свои размышления. Вверх по  пандусу  к  нему  скользил
прыголет. Он вдруг увидел, как красива эта машина, и его охватил чуть ли
не мальчишеский восторг. Это чувство  порождала  и  мысль  о  беззвучном
магнитном моторе, который он не мог видеть, и радующие взгляд  очертания
блестящего металлического корпуса. Короткие крылышки и  крошечный  хвост
прыголета не использовались для  создания  подъемной  силы;  они  только
удерживали аппарат в равновесии,  не  давая  ему  переворачиваться.  Его
питала энергия, получаемая из могучего магнитного  поля  Земли,  а  этой
силе было безразлично, летит человек в нормальном  положении  или  вверх
ногами.
   Механик, который только что вывел прыголет из пещерообразного  ангара
внутри здания, освободил кресло, и  Марин  залез  внутрь.  Поднявшись  в
воздух, он занял коридор  для  частных  летательных  аппаратов,  включил
автопилот и набрал на телефоне личный номер Траска.
   После паузы раздался баритон ученого:
   - Да?
   - Уэйд?
   - О, это ты, Дэвид, - голос  мгновенно  изменился,  в  нем  зазвучали
нетерпеливые нотки. - Что случилось?
   Марин рассказал Траску о заседании совета, затем начал торопливо  его
обнадеживать. Закончив свою тираду, Марин выжидающе замолчал.  Он  вдруг
почувствовал себя опустошенным и несчастным. Сколько смертных приговоров
он сам вынес в свое время! Тысячи людей по его приказу гибли в  бою.  Но
это было совсем другое дело.
   - Дэвид, мне нужно с тобой встретиться. Прямо сейчас.
   Времени для колебаний не было. Этому человеку  нужно  убедиться,  что
друзья его не покинули.
   - Где? - спросил Марин.
   - В "Лабораториях Траска".
   Несколько секунд  Марин  обдумывал  это  предложение.  Малоподходящее
место для встречи. Поскольку окончательный приговор вынесен, лаборатории
временно перейдут под опеку Государства. В порядке мероприятий по охране
объекта власти будут действовать быстро. Захват лабораторий  не  нарушит
права Траска на владение ими. Но его, Дэвида Марина, они не  должны  там
обнаружить.
   Какое-то время Марин колебался, затем отбросил сомнения.
   Пришло время проявить свою дружбу на деле. Он ответил просто:
   - Буду через десять минут.
   - Отлично.
   Раздался щелчок,  и  связь  прервалась.  Марин  откинулся  в  кресле.
Чувство опустошенности и неблагополучности не оставляло его. Впервые  за
всю карьеру у него  возникло  беспокойное  ощущение,  что  он  совершает
ошибку.
   В конце концов он отбросил эти тревожные мысли. Он начал  осознавать,
что теперь произойдет с Уэйдом Траском. Формально смертный приговор  ему
объявит  Тильден  Аралло,  руководитель  Группы  814.  Когда  это  будет
сделано, Траск теоретически сможет провести последнюю неделю своей жизни
в   такой   роскоши,   какую   только   сам   пожелает.   Этот    момент
правительственная    пропаганда    особенно     подчеркивала.     Блага,
предоставленные осужденному, были призваны служить демонстрацией  уровня
свободы, какого цивилизация никогда еще не достигала. Оборотной стороной
этой свободы был тот факт, что побег по сути дела был невозможен.  После
официального   вынесения   приговора   в   мышцу    плеча    осужденного
"впечатывалось"  особое   электронное   устройство.   Оно   могло   быть
активировано с любой контрольной станций, и это вызвало бы  жгучую  боль
постепенно нарастающей интенсивности.
   Это устройство было настроено на личный код осужденного.
   Каждый  человек  во  владениях  Великого   Судьи   имел   собственную
комбинацию,  зарегистрированную  в  Центре  Контроля.  Там  была  особая
комбинация и для Дэвида Марина. Там также была отдельная комбинация  для
Уэйда Траска. Лишь немногие знали эту тайну абсолютной  власти  Великого
Судьи.

***

   - Садись, - сказал Траск.
   Это  был  высокий,  сухощавый  мужчина,  обладающий  какой-то  особой
красотой, присущей людям высокого  интеллекта,  и  исполненный  странной
решимости. Его глаза за стеклами очков  сияли  голубизной.  В  движениях
читались спокойствие и собранность.
   - Я хочу тебе кое-что показать, - сказал он.
   Марин сел на предложенный стул. Поведение Траска озадачило его, но он
смирился.  Сомнительно,  чтобы   Траск   хотел   показать   ему   нечто,
действительно  имеющее  значение  в  данной  ситуации.  С  подобным   он
неоднократно сталкивался и раньше. Осужденные верили,  что  у  них  есть
что-то важное, способное изменить их судьбу. Траск, похоже, поддался той
же иллюзии. Марин почувствовал разочарование. Ему  следовало  бы  знать,
что эта возможность уже исчерпана.
   Траск начал переминаться с ноги на ногу.
   - Дэвид, - проговорил он, и в его голосе зазвучало  напряжение.  -  Я
кое-что от тебя  скрыл.  Помнишь,  я  говорил  тебе,  что  ввел  нервные
импульсы цыпленка в нервную систему собаки?
   Марин ошарашенно кивнул. Этот  вопрос,  казалось,  не  имел  никакого
отношения к произошедшим событиям.
   Траск настойчиво продолжал:
   - По сути, это случилось давно - больше  года  назад.  С  тех  пор  я
значительно преуспел в разработке этой  идеи.  Я  уже  провел  несколько
экспериментов на приппах. Сейчас я нахожусь на той стадии,  когда  точно
знаю, что я в состоянии сделать.
   В голосе Траска звучала уверенность и сила. Марин осознал это, и  его
охватило напряжение. Осужденные на смерть так себя не ведут.
   Повисла  пауза.  Марин  ждал;  его  желание  выказать   поддержку   и
сочувствие несколько охладело. Одно  дело  -  поддержать  убитого  горем
друга и гражданина. И совсем другое дело - чувствовать, что  сейчас  ему
придется выслушивать изменнические высказывания.
   - Уэйд, к чему ты ведешь? - резко спросил Марин.
   Траск вздрогнул, словно его окатили ушатом холодной воды.
   На мгновение он застыл на  месте.  Затем  он  улыбнулся,  неуверенно.
Затем его улыбка стала шире.
   - Дэвид, - медленно проговорил он, - Я нахожусь  в  таком  положении,
что могу противостоять исполнению смертного при говора и в одиночку.  Но
было бы гораздо проще, если бы я смог убедить тебя сотрудничать со мной.
   Судьбоносные слова были  произнесены.  Охваченный  изумлением,  Марин
осознал, что это с самого начала скрыто читалось в  словах  и  действиях
Траска.
   На самом деле не имело  никакого  значения,  действительно  ли  Траск
нашел способ избежать смерти. Нет. Вот оно, совершенно четко определимое
намерение - намерение совершить измену.
   Ему внезапно  стало  грустно:  он  осознал  довлеющее  над  человеком
проклятие неисправимости. После трех атомных войн они  все  еще  твердят
одно и тоже. Марин хмуро уставился в пол.
   Вспоминая историю суда над Траском, он понял, что слеп был именно он.
   Великий Судья выявил измену одним проблеском интуиции и вынес решение
о смертном приговоре сжато, с окончательностью ясного суждения.
   Марин чувствовал, как его охватывает холодная ярость. Он поднял глаза
на Траска. Тот больше не был ему другом. И тут в голове Марина мелькнула
еще одна мысль, хотя и до обидного поздно: опасность!
   Траск был  педантом.  Он  не  стал  бы  рисковать,  выдавая  подобную
информацию, если бы не был готов к тому, что может получить отказ, и  не
знал, что делать в этом случае.
   Он обнаружил, что стоящий перед ним Траск держит одну руку в кармане.
Карман слегка оттопыривался. Оружие?
   Их глаза встретились. Ученый медленно проговорил:
   - Помня нашу прошлую дружбу, я не мог не  задать  тебе  этот  вопрос,
Дэвид. Надеюсь, ты это понимаешь.
   Марин понимал, что теперь необходимо  выиграть  время,  чтобы  успеть
достать собственный пистолет.
   - Хорошо, - сказал он. - Как бы я мог с тобой сотрудничать?
   Криво улыбнувшись, Траск покачал головой.
   - Дэвид, я полагаю, что  для  тебя  это  было  бы  слишком  серьезным
решением. Прости, но тебя  выдает  выражение  твоего  лица.  Я  не  могу
поверить, что ты действительно обдумываешь мое предложение.
   Его улыбка поблекла. Он вытащил руку из кармана и нацелил  на  Марина
газовый пистолет