губами  ее  щеки.  И  тут  же
быстрыми шагами вернулся к лифту.
     Как странно, - думала Маша, открывая ключом дверь. - И  этот  человек
принудил Соню спать с ним? Это совсем на него не  похоже.  Или  она  врала
мне? Нет. Точно нет. Кое-что в том,  как  они  при  ней  общались  друг  с
другом, говорило и о взаимной ненависти, и о том, что близость между  ними
действительно была. Неужели он играет со мной? Хочет  казаться  лучше  чем
есть на самом деле?
     Она разделась, погасила свет и,  уже  засыпая,  подумала,  ничуть  не
стесняясь своей мысли: "Если бы сейчас он начал приставать ко  мне,  я  бы
вышвырнула его вон. А вот если бы он  остался  как-то  случайно...  Я  бы,
наверное, была даже рада этому..."



                                    4

     Три дня после "обработки" президента прошли  без  особых  событий,  и
Маша пару раз заговаривала с Берманом  на  предмет  "каникул"  -  съездить
домой  или  в  Питер,  к  отцу.  Но  тот  всякий  раз  отвечал  уклончиво.
Необходимость в ее помощи может возникнуть в любой момент, и, по-видимому,
это случится очень скоро.
     И вот, на четвертый день, во время экскурсии по Москве, которую  Илья
Аркадьевич  устроил  на  своей  "Волге"  для  скучающей  Маши,  в   салоне
автомобиля зажужжал радиотелефон.
     - Да? - взял трубку Берман. - Понял.
     Вот и весь разговор.
     - Итак, завтра. - Обернулся он к Маше, и она увидела, как  изменилось
его лицо. - РОВНО В ШЕСТНАДЦАТЬ НОЛЬ-НОЛЬ ПРЕЗИДЕНТ ЖДЕТ НАС У СЕБЯ.
     - Нас - это сколько?
     - Нас - пятеро. Я,  шеф,  замминистра  обороны  и  двое  экономистов.
Назавтра намечено обсуждение нашего проекта. Если ответ, хотя бы в  целом,
будет положительным, послезавтра ты тихо и мирно отправишься домой.  Домой
ты отправишься и  в  противном  случае,  но  тогда  тебе  придется  сперва
поучаствовать в неприятном деле. Схема операции проста как мир. Ты  будешь
нашим оруженосцем. Пять пистолетов и нервно-паралитический  баллон  вполне
поместятся в твою сумочку. Вся наша команда, в отличии  от  президентской,
будет видеть тебя. При необходимости, ты просто раздашь нам оружие.
     - Путч?
     - Если хочешь, да. Только без арестов и прочего  идиотизма.  Вся  эта
банда  маразматиков  должна  быть  уничтожена.   Официальная   версия   по
президенту - скоропостижная смерть  от  сердечного  приступа.  Похороны  с
почестями... Короче, дальнейший механизм разработан детально, а  тебе  его
знать ни к чему. Сейчас едем в "Россию", сиди  в  номере  и  не  высовывай
носа. Завтра в полдень я буду у тебя.


     С двенадцати до трех Берман и Маша обсуждали все  возможные  варианты
поведения  президента  и  его  людей,  а  соответственно  -  варианты   ее
поведения. Кроме того Маша несколько раз  внимательно  просмотрела  четыре
принесенные Ильей Аркадьевичем фотографии - людей его  команды.  Точнее  -
команды Генерального прокурора, ведь именно он, в  самом  крайнем  случае,
должен был стать главой страны...
     Моделировалось несколько вариантов развития ситуации,  но  того,  что
произошло на самом деле ожидать не мог НИКТО.


     Они вошли в огромный светлый кабинет, или, точнее - в небольшой  зал.
Президент восседал в торце длинного стола.  Он  привстал  и  приветственно
кивнул головой. Поздоровавшись, пятерка  генерального  прокурора  села  по
левую руку от главы  государства.  По  правую  село  четверо  приближенных
президента, включая главу правительства.
     - Господа,  -  начал  президент,  -  мы  внимательно  ознакомились  с
представленными вами документами.
     Приближенные с неопределенными улыбками покачали головами.
     - Следует согласиться с тем, что  работа  вами  проведена  серьезная,
анализ собранной информации восхищает  скрупулезностью.  Однако  создается
впечатление, что выводы получены вами не в результате этого анализа, а под
воздействием ошибочной идеи принятой вами априори. Простите, -  неожиданно
отвлекся он, - позвольте поинтересоваться: ТУТ ПРИСУТСТВУЮТ  ВСЕ,  ИМЕЮЩИЕ
ОТНОШЕНИЕ К ЭТОЙ РАБОТЕ?
     Генеральный секретарь, полноватый, кажущийся стеснительным человек  в
очках, одного примерно возраста с Берманом, огляделся, так, словно не знал
точно с кем вошел в кабинет и, удовлетворенно кивнув, подтвердил:
     - Да. Все.
     - Тем лучше, тем лучше, - потер ладони  президент.  -  Ибо  все  ваши
"предложения"  в  совокупности  мы  склонны  расценивать  не   иначе   как
государственную измену.
     На миг в зале зависла тяжелая тишина. Маша глянула  на  Бермана.  Его
лицо было напряжено так, словно он пытался, но не мог, осмыслить сказанное
президентом.
     Генеральный секретарь с растерянным видом слегка привстал с кресла.
     И тут четыре двери в четырех стенах зала распахнулись и в  каждую  из
них одновременно вошло по два вооруженных автоматами молодчика.
     - Следствие установит степень вины каждого из вас, -  повысив  голос,
продолжил президент. - Надеюсь, никто из здесь  присутствующих  не  станет
оказывать сопротивления конституционной власти.
     От каждой пары автоматчиков, на ходу сдергивая  с  поясов  наручники,
отделилось по одному.
     "Вот и все", - подумала Маша  и  неожиданно  для  себя  поняла,  как,
оказывается, симпатичны ей "заговорщики",  И  КАК  НЕНАВИСТЕН  СИДЯЩИЙ  ВО
ГЛАВЕ СТОЛА.
     Она даже и мысли не имела, что при таком раскладе  кто-то  попытается
сопротивляться. Но, видимо, на карту было поставлено слишком многое.
     - Мери! - услышала она. Илья Аркадьевич смотрел на нее с  сумасшедшим
огнем в глазах. - Мери! - повторил он.
     Маша очнулась от оцепенения и, торопливо расстегнув сумочку,  достала
пистолет. Тем временем, один из молодчиков уже начал заворачивать  Берману
руки за спину. Не отдавая  себе  отчета  в  том,  что  делает,  она  сняла
предохранитель и с локтя выстрелила охраннику в голову.
     Грохот потряс кабинет, словно  в  центре  его  взорвалась  водородная
бомба. Охранник еще падал на пол, а пистолет, брошенный Машей, уже  был  в
руках Ильи Аркадьевича.
     Автоматчики слегка  замешкались.  Оно  и  понятно:  сначала  выстрел,
раздавшийся из пустоты, затем из той же пустоты вылетел какой-то  предмет,
оказавшийся пистолетом... Замешкались СЛЕГКА. Ровно настолько, чтобы  Илья
Аркадьевич успел, вытянув обе руки, сделать  три  выстрела  в  президента.
Вернее, в то место, где президент  был  только  что,  ибо  тот  уже  успел
сползти на пол, спрятавшись за массивный дубовый стол.
     Краем  глаза  Маша  заметила,  что  стоящий  рядом,  сбоку  от   нее,
автоматчик сделал какое-то движение. Но баллончик был уже у  нее  в  руке,
струя газа ударила ему в лицо, и он скорчился на полу.
     Еще одна секундная заминка позволила Маше вынуть еще два пистолета  и
кинуть их еще двум  приспешникам  генерального  прокурора.  И  тут  пальба
началась.
     Грохотали  автоматные  очереди  и  одиночные  пистолетные   выстрелы.
Сыпались оконные стекла и рушились массивные фаянсовые вазы...
     Все это закончилось так же внезапно, как и началось. В неестественной
ватной тишине слышались только стоны. Все пятеро  "мятежников"  лежали  на
полу. Трое - без движения. Из-под стола выползали целые и невредимые  люди
президента. Два охранника  были  ранены,  пятеро  лежали  замертво,  трое,
опасливо озираясь и отряхиваясь, поднимались с пола.
     - Мери, - раздался хриплый шепот.
     Она подбежала к Берману, склонилась над ним...
     - Мери, - прошептал он еще раз.  -  Беги.  Мы  проиграли...  Я  хотел
сказать тебе... Я тебя... - И тут  он  дернулся  и  затих.  Кровавая  пена
тонкой струйкой выплеснулась изо рта.
     Маша стиснула зубы. Нет, плакать я буду  потом...  Выпрямившись,  она
прошла  в  торец  стола  и  заглянула  под   него.   Господин   президент,
прислушиваясь и не решаясь показаться на свет, мелко трясся там.
     Маша вынула из сумочки один из двух оставшихся пистолетов.  Президент
выпучил глаза. Появившись из ниоткуда, пистолет завис в воздухе,  ствол  в
нескольких сантиметрах от его лица был направлен прямо между глаз.
     - Не-е-ет!!! - тоненько заверещал господин президент. - Не-е-ет!!!
     Красное лицо пьяницы. Знакомые  с  детства  налитые  кровью  глаза...
Такие глаза Маша видела в детстве, по пятницам, когда  Степан  Рудольфович
тискал ее на коленках.
     - Нет! - пискнул старик еще тоньше.  И  Маша  вдруг  поняла,  что  не
сможет нажать на курок.
     Пистолет, висящий перед носом президента, внезапно со звоном упал  на
пол. Раздался чмокающий звук, и президент почувствовал на лице  влагу.  Он
утер лицо и посмотрел на руку. Это была слюна.
     Крики, стоны, беготня,  рев  тревожной  сигнализации  -  все  это  не
касалась Машу. Невидимка шла  мимо  бегущих  омоновцев,  мимо  докторов  и
просто аппаратчиков... Она миновала одну, другую дверь...
     Через несколько минут ее уже не было в Белом Доме. Сюда она добралась
в машине Ильи Аркадьевича, выскочив из гостиницы без шубки...
     До "России", чтобы не продрогнуть, ей пришлось бежать.




                                   МАША


                                    1

     - Если бы я сам не видел фотографию в газете,  я  бы  решил,  что  ты
начиталась  плохих  детективов,  -  сказал  отец,  туша  четвертую  подряд
сигарету. - Но я не понимаю: почему ты не рассказала обо всем этом раньше?
     - Я рассказывала! - деланно возмутилась Маша. - Помнишь, я  же  прямо
так и сказала тебе: "Папа, я граблю банки и сберегательные кассы..."
     Варвара Сергеевна улыбнулась своей мягкой тихой улыбкой и, поднявшись
со стула, сказала:
     - Между прочим, Паша, я помню. Ты сам мне рассказывал,  как  она  это
тебе заявила...
     - Нет! - возмутился Павел Иванович, - в тот момент  это  было  подано
как шутка! И, между прочим, довольно глупая. Не мог же я  всерьез  принять
эти слова, когда не знал, что моя дочь - невидимка!  Это  коварный,  очень
коварный прием: говорить правду так, чтобы все думали,  что  ты  лжешь,  и
именно таким образом скрывать правду!
     - Не кипятись, - Варвара Сергеевна положила ему на плечо руку, - вон,
чайник вскипел. Пойду заварю. - И вышла из комнаты.
     Он снова закурил.
     - Ну и что ты собираешься делать  дальше.  Ты,  несмотря  на  юность,
напрочь погрязла в криминальной среде. И это моя дочь - дочь известного  в
стране юриста!..
     - Да нет, папа, ты не прав... Из криминальной среды я уже  выбралась.
На мне ничего не висит. Берман позаботился...
     - О-о-о, Берман!.. - Папа закатил глаза, -  о  коварстве  и  хитрости
этого персонажа ходят легенды. Он умеет так поставить дело...
     - Умел, - поправила Маша.
     - Да, прости. Умел. - Он осекся, поскреб бороду. - И все-таки я никак
не  могу  окончательно  поверить  в  то,  что  нашумевшее   покушение   на
президента... Что это именно ты... Но президент-то, президент-то -  хорош!
Я всегда догадывался...
     Варвара Сергеевна  вошла  с  подносом  -  чайник,  чашки,  вазочка  с
вареньем.
     - Паша, - остановила она мужа. - Ты отец не президента,  а  вот  этой
девочки. Задумайся-ка лучше о ее судьбе.
     - Я задумался, - обиженно буркнул Павел Иванович и принялся мрачно  и
шумно прихлебывать чай.
     - А по-моему, и думать нечего, - пожала плечами Маша. - Поеду  домой,
закончу вечернюю школу, а потом - буду поступать.
     - Куда, если не секрет, - поинтересовалась Варвара Сергеевна.
     - Я пока не решила... Если по опыту, то самое лучшее - на юрфак.
     Отец оживился:
     - Все-таки есть в тебе что-то от меня!
     - Да, но на  самом-то  деле  я,  наверное,  не  буду  на  юридический
поступать. Мне это не очень нравится.
     - А что тебе нравится?! - вновь насупился отец. - Боюсь,  я  воспитал
социально-инфантильного иждивенца.
     - А может быть, Маша, стоит подумать о том, как с пользой для себя  и
для общества употребить твои необычные способности? - поспешила предложить
Варвара  Сергеевна,  предотвращая  обиженный   ответ   Маши,   что,   мол,
"воспитывал меня, папочка, не ты..."
     - Я думала об этом. Но ничего такого  не  нашла.  Обязательно  что-то
детективное. А мне этого уже вот так хватило,  -  провела  Маша  рукой  по
горлу. - Не знаю. В конечном счете, эти  способности  мне  только  мешают.
Вот, Соня, она ведь точно такая же, как я, но она твердо знает, что  будет
врачом... А у меня - все перепуталось!
     - Может быть, именно с Соней тебе и  стоит  поговорить  об  этом?  По
тому, что ты о ней рассказывала, мне показалось, что вы похожи  не  только
внешне.
     - Да, наверное, - задумалась Маша. - Я прямо сейчас им позвоню!
     Она вышла в коридор, набрала номер.
     - Алло, здравствуйте! Это Маша. Соня дома?
     -  Маша?!  -  отозвалась  сонина  мама,  и  по  ее  тону  Маша  сразу
почувствовала, что происходит что-то неладное. - Маша, Соня  исчезла.  Она
вчера не вернулась из школы! Я обзвонила все  больницы  и  морги.  Кабинет
вашего Бермана не отвечает, в гостинице, в Москве живет кто-то  другой,  и
про вас ничего не знает! Где она может быть?! - В любую секунду она  могла
сорваться на рыдания. - Я думала, может, она снова срочно  понадобилась  в
Москве? Я по радио слушала про какое-то покушение и подумала...
     - Нет, я не видела ее с тех пор,  как  она  уехала  домой.  Я  сейчас
позвоню  нашим  общим  знакомым,  вдруг  они  что-нибудь  знают.  А  потом
перезвоню вам.
     - Пожалуйста, Маша! Я не буду отходить от телефона!
     Маша нажала на кнопку сброса и тут же набрала номер Гоги.
     - Длинные гудки. Маша уже собралась было повесить трубку, но  тут  ей
все-таки ответили.
     - Да? - глухо прозвучал женский голос.
     - Это вы, Амалия?
     - Да. А это...
     - Это Маша. Позовите Гогу!
     Ответ "Мышонка" был более чем неожиданным:
     - Ах ты гадина! Я же видела тебя в машине! Куда вы его дели?!
     - Мы?.. В какой машине? - не успела сориентироваться Маша.
     - Гадина! - повторила Амалия и повесила трубку.
     Маша набрала номер снова, но трубку не снимали. Однако, за это  время
она успела кое-что сообразить. И вновь позвонила сониной маме.
     - Значит так, - сказала она. -  Вчера  Соню  видели  в  Ленинграде  в
какой-то машине. Я постараюсь найти ее. Не беспокойтесь.
     - Господи! Да когда же все это кончится?! За какие грехи ты свалилась
на нашу голову?
     Маша обиделась, но сумела сдержаться:
     - Я ни в чем не виновата. За Соню я беспокоюсь так же, как и вы. И  я
постараюсь найти ее. Ждите. - И она опустила трубку на клавишу.
     Залетев на кухню, выпалила:
     - Папочка, у меня проблемы!
     -  Это  твое  естественное  состояние,  -  съязвил  он,  но,   поймав
укоризненный взгляд жены, тут же спросил серьезно: - Что стряслось?
     - Соня пропала, и Гогу кто-то увез. Я должна их найти.
     - При чем тут ты? - забеспокоился отец.
     - Папа, ты не понимаешь. Все их неприятности только от меня.  Как-то,
наверное, вычислили, что они причастны к покушению.  -  Отвечая,  она  уже
натягивала шубку.
     - Тогда - я с тобой, - сорвался в коридор отец.
     - Не говори глупости, я в полной безопасности.
     - Помолчи! - неожиданно  рявкнул  он  и  принялся  завязывать  шнурки
ботинок.
     - Паша, только, пожалуйста,  будь  осторожней!  -  вышла  в  прихожую
Варвара Сергеевна.
     - Буду, - пробурчал он, разгибаясь.
     - Папа, я никуда с тобой не пойду! - твердо сказала Маша.
     - Значит, не пойдешь совсем. Или со мной, или никуда, - упрямо заявил
тот, нахлобучивая шапку.
     Тут Маша поняла, как действовать дальше и перестала упорствовать.
     - Ладно, - бросила она, перекинула через  плечо  сумочку  и  отворила
дверь.
     Молча спустились в лифте,  вышли  из  подъезда.  Она  остановилась  и
обернулась лицом к отцу.
     - Папочка, тебе со мной нельзя. Прости. - Она  коснулась  губами  его
щеки, отпрянула, глянула в его, еще ничего  не  понимающие  глаза  и  дала
несильный посыл на исчезновение.
     Павел  Иванович  растеряно  огляделся  по  сторонам,  затем,   быстро
осознав, что произошло, возмущенно воскликнул:
     - Мария, это нечестно! Быстро появись обратно!
     Но она, не слушая его уже бежала к подземному  переходу.  Она  жалела
лишь о том, что в Москве, по дороге в аэропорт выкинула пистолет в  окошко
такси.  Она  вполне  могла  бы   как-нибудь   исхитриться   и,   пользуясь
невидимостью, пройти с ним через досмотр. Но это были бы лишние сложности,
а она почему-то была уверена, что оружие не пригодится ей больше никогда в
жизни.
     Перейдя на другую сторону шоссе, она поймала машину и объяснила,  как
добраться до нужного ей дома. Минут через  десять  она  уже  трезвонила  в
дверь Гоги.
     После долгих шебуршаний глазок потемнел, и раздался голос "Мышонка":
     - Кто там?
     - Амалия, это Маша. Откройте быстрее!
     - Чего это ради? Гогу уволокли, теперь я понадобилась? Что-то  лишнее
знаю?
     - Вы меня видите?
     - Ну, не вижу...
     - Так с чего вы решили, что в машине была я, вы же меня не видите!
     С минуту Амалия соображала, затем засов железной двери заскрежетал.
     - Заходи, не сообразила я... - сказала хозяйка, отворяя.  -  Так  это
твоя двойница была? - (Маша поразилась такому необычному слову.) -  Мне  ж
Гога рассказывал...
     - Что это была за машина? Милицейская? Кто еще в ней был?!
     - Да какая милицейская?! - изумилась Амалия. - Шахиня  это  была,  со
своими...
     Опять Шахиня!.. Маша тяжело опустилась на диван. Где ее  искать?  Нет
ни малейшей зацепки.
     - Ты знаешь, где ее можно найти?
     - Откуда? - сокрушенно всплеснула руками та. - Я ее  и  узнала-то  по
рассказам, а раньше и не видела никогда.
     - А что за машина была? - повторила Маша вопрос.
     - Не разбираюсь я в машинах. Иномарка какая-то.
     Вот же бестолочь! - скривилась Маша. - Хотя, что ее винить? Зачем  ей
знать марки машин, типы оружия, места встреч бандитов?.. Она - правильная,
домашняя женщина. Это я - монстр,  у  меня  никогда  не  будет  нормальной
жизни...
     Она почувствовала, что растерянность в ее душе перерастает в ее  душе
в отчаяние и панику, не давая сосредоточиться.
     "Ну успокойся, успокойся, - принялась она уговаривать  саму  себя.  -
Сейчас что-нибудь  придумаем..."  И  действительно,  тут  же  ее  озарило:
"Метрополь"! Там вполне  могут  знать,  где  искать  жену  своего  бывшего
хозяина!
     - Так, - обратилась она к "Мышонку", - я буду  искать,  а  вы  сидите
дома и никому не открывайте. Иногда я буду  вам  звонить,  спрашивать,  не
появился ли Гога, или если еще что-нибудь понадобится.
     - Поняла, поняла!
     - Тогда иди, закройся за мной. - Маша тороплива встала.
     ...В  ресторане  она,  только  войдя,  сразу  обратилась  к   первому
попавшемуся официанту:
     - Парень, извини, Шахиню ты знаешь?
     - Что будете заказывать? - произнес тот ледяным тоном вместо  ответа.
Но по выражению его толстой рожи было ясно, что все он знает.
     - Слушай, у меня нет времени. Мне нужна Шахиня, понимаешь?
     - Если вы  не  собираетесь  ничего  заказывать,  я  вынужден  позвать
охрану.
     - Слушай ты, свинья, - зашипела Маша. - Я - девочка-невидимка, слышал
про такую?!
     Официант слегка побледнел. Слышал он и про невидимку.
     - Будешь темнить, я тебя в порошок сотру! Мне это - раз  плюнуть!  Ты
понял, гад?! - схватила она его за галстук-бабочку.
     - Тихо, тихо, люди смотрят, - зашептал он в ответ, и  Маша  отпустила
его. - Сдай в гардероб шубку и сядь за столик. Поговорим.
     Через минуту он склонился перед ней, якобы принимая заказ:
     - Что тебе надо? Только быстро.
     - Я ищу Шахиню, - стервенея от злости, процедила она.
     - А я здесь при чем?
     - Опять за свое?! - она даже привстала. - Ты ведь ее знаешь!
     - Еще бы не знать, она у нас "крышу держит".
     - Я вас от нее избавлю.
     - Зачем? Она по-божески берет. Не она, так другой, еще наглее, будет.
К тому же, на мою зарплату это не влияет.
     - Ты, гад, - мило улыбаясь про