и беспокойными  криками  целыми
стаями тянулись к океану. Из земли вылезали змеи и большие ящерицы; змеи
с шипеньем целыми клубками скатывались  вниз.  Среди  деревьев  мелькали
горные козы, лисицы и крупные дикие звери. Блеяли козы, звери  рычали  и
бежали все в одном направлении - вниз. Ломая  деревья  и  громко  трубя,
промчался слон-отшельник. В  воздухе  стояла  необычайная  тишина  и  то
особенное напряжение, которое испытывают нервные люди перед  грозой.  Но
земля была неподвижна. Уже несколько дней не чувствовалось ни  малейшего
колебания почвы. Однако  непонятное  беспокойство  овладело  обитателями
лесов <Не только животные и птицы,  но  и  некоторые  люди  инстинктивно
чувствуют приближение вулканических катастроф. - Ларисон.>.
   Адиширна и Сель уговаривали Акса-Гуама не идти на охоту.
   - Пустяки! - ответил Акса-Гуам. - Сегодня-то и  охотиться!  Смотрите,
козы бегут целыми стадами. Прощайте! Я  скоро  вернусь!  -  И  он  бодро
зашагал в чащу.
   Адиширна и Сель с тревогой проводили его глазами.
   Акса-Гуам вышел на поляну и с изумлением остановился.  Вся  она  была
покрыта стадами бегущих коз. Он  уже  стал  выбирать,  в  какую  из  них
бросить копье, как вдруг ужасный толчок бросил его на землю.  Как  одна,
удали и все козы, но тотчас поднялись и с жалостливым блеянием  побежали
вниз еще быстрее. Вслед за  толчком  раздался  взрыв  необычайной  силы.
Человеческое  ухо  не  способно  было  уже  воспринять  его  как   звук.
Акса-Гуаму показалось, что его ударили в оба уха. Он опять  упал,  почти
потеряв сознание. Лежа на земле, он увидел, как над самым высоким горным
хребтом вздымается огромный столб пара. С оглушительным  грохотом  жерло
вулкана выбрасывает целые горы мелких и  крупных  камней.  Пар,  вода  и
пепел, поднимаясь все выше, распластывались над  вершиной,  как  зонтик.
Небо  быстро  затягивалось  мглой.  Над  вулканом  в   несколько   минут
образовались темные тучи. Засверкала  молния,  загремел  гром.  Дождь  и
мелкие камни затрещали по  листьям  деревьев  и  скалам.  Ухо  несколько
привыкло к грохоту вулкана и уловило новые звуки: отдаленный рев, быстро
приближающийся.
   - Откуда этот рев? - воскликнул Акса-Гуам и вдруг увидел, что  столбы
пара и тучи окрасились багровым отсветом...
   - Огонь!.. Огонь и горячий пар растопили  вековые  льды  и  снега  на
вершине гор!..
   Так оно и было. Через несколько минут огромные водопады уже неслись с
вершин  гор,  увлекая  в  своем  течении  тысячепудовые  камни,   стволы
деревьев, барахтавшихся животных и зверей.
   Еще минута - и один из  водопадов  обрушился  в  долину,  на  высоком
берегу которой находился в  это  время  Акса-Гуам.  Путь  к  пещере  был
отрезан. Нечего было и думать перебраться через это  бешеное  течение...
Приходилось думать лишь о собственном спасении.
   Пары спускались  ниже,  наполняя  воздух  удушливым  запахом  серы  и
углекислоты... Кружилась голова... Несколько камней  больно  ударили  по
телу... Акса-Гуам поднялся, обмотал голову шкурой леопарда, которая была
на нем, и бросился вниз, по горному кряжу, разделявшему два потока.
   Высеченная из скал статуя Бога-Солнца преграждала путь  водопадам,  и
они растекались по обе стороны. Священный Холм  не  заливался  водой,  и
туда бежал Акса-Гуам...
   С величайшими усилиями ему удалось добраться до Холма.
   Но здесь он увидел новые ужасы - ужасы человеческого безумия.
   Сюда, на Холм, собрались брошенные, обреченные на гибель рабы. Власти
больше не было. Не было  ни  царей,  ни  жрецов,  ни  воинов.  Все  были
свободные, вольные, все были равны. И все  были  безумно  богаты...  Да,
да!..  В  Атлантиде  остались  еще  несметные  богатства.  Землетрясение
разрушило  скрытые  сокровищницы,  и   из   храмов,   пирамид,   дворцов
просыпались прямо на дорогу, в грязь, целые  горы  золота,  бриллиантов,
изумрудов... Безумие  охватило  толпу...  Рабы  собирали  драгоценности,
набирали в мешки, дрались, отнимали друг у друга, убивали...  Закапывали
бриллианты, хватали пригоршнями драгоценные камни, жадно прижимали их  к
груди или вдруг разбрасывали с  безумным  смехом.  И  самоцветные  камни
горели в грязи, как капли крови, в багряном свете вулкана. Иные надевали
роскошные, кованные золотом и усыпанные бриллиантами  тяжелые  облачения
жрецов и праздничные одежды царей и с высокими  коронами  и  тиарами  на
головах плясали безумный танец... И  все  это  покрывалось  беспрерывным
грохотанием вулкана...
   "Что, если  кто-нибудь  из  них  узнает  меня?"  -  в  ужасе  подумал
Акса-Гуам.
   Но все они были слишком возбуждены, чтобы понимать что-нибудь.
   Близкий к безумию, он бросился к Черному городу.
   "Дедушка Гуамф, Цальна!.. Что с ними?.."
   Он был уже недалеко от их дома, когда  новый  подземный  удар  потряс
почву. И вдруг громадная трещина разверзлась между ним и  домом  дедушки
Гуамфа. Из недр земли поднялся пар, насыщенный серой.
   В клубах пара он увидел, как  на  другой  стороне  трещины  появилась
девочка Ле, сестра Адиширны.
   Она размахивала ручонками и что-то кричала.
   Он не мог помочь ей... Ветер отнес в сторону пар, и  он  увидел,  как
большой камень, упавший с неба на голову Ле,  замертво  уложил  кудрявую
шалунью...
   - Здесь больше некого спасать!.. - крикнул он с отчаянием и  бросился
к порту. В гавани еще стоял один из последних кораблей. Гребцы с усилием
налегали на весла, но встречный ветер затруднял выход в открытый  океан.
Акса-Гуам  бросился  в  волны  и  поплыл.  Среди  высоких  бурных  волн,
освещаемых зловещим красным светом, виднелись головы рабов. Они плыли  к
кораблю, но немногие из них достигли цели: одних  топили  волны,  других
убивали падающие на головы камни  с  неба.  Подплывавших  совсем  близко
поражали с корабля метко пущенные копья.
   Акса-Гуам упорно плыл, стиснув зубы. Мрак сгущался, волны поднимались
все выше. Гребцы бились из последних сил  и  медленно  подавали  корабль
вперед. Акса-Гуама увидели.  Копья  замелькали  вокруг  него.  Акса-Гуам
нырнул, проплыл под водою до самого корабля и слабеющей рукой  ухватился
за бронзовое кольцо...

Глава 18

ГИБЕЛЬ АТЛАНТИДЫ

   Адиширна и Сель не пострадали  от  первого  извержения,  выбросившего
массы паров, грязи и камней. Пещера укрыла  их  от  каменного  дождя,  а
потоки воды низвергались вниз бушующими водопадами по сторонам и водяной
завесой с верхней скалы. В воде недостатка не было, а в пещере хранились
запасы сушеных плодов и вяленого мяса, заготовленного Акса-Гуамом.
   Но сам Акса-Гуам пропал бесследно. Адиширна  и  Сель  оплакивали  его
гибель.
   Прошло несколько дней.
   Когда вода несколько спала, Адиширна и Сель вышли из своего  убежища.
Оглядевшись вокруг, они были поражены. Местность стала неузнаваемой.  По
сторонам пещеры еще бурлили потоки мутной воды. Громадные стволы  лежали
как трупы на  поле  сражения.  Уцелевшие  деревья,  лишенные  листвы,  с
поломанными сучьями наводили уныние. Вода произвела громадные выбоины  и
колеи, вывернула и переместила скалы, нанесла кучи камней, ила и  грязи,
смешанной  с  пеплом.  Среди  поваленных  деревьев  и  мусора  виднелись
вспухшие трупы животных и птиц.
   Земля была опустошена,  обезображена  и  пустынна.  Мертвое  молчание
нарушалось лишь завыванием ветра.
   Угрюмо и безотрадно было и небо. Солнце скрылось,  и  тяжелая  пелена
туч, пара и пепла задернула когда-то сияющий голубой полог неба.
   Атлантида потеряла все свои краски и все свое великолепие... Адиширне
казалось, будто он смотрит  на  ужасный,  обезображенный  труп  любимого
существа. Он был потрясен как художник и  человек.  Мысль  о  неизбежной
гибели впервые вошла в его сознание, чтобы не оставлять его.
   Как испуганные, брошенные дети, прижались они друг к другу и долго  с
немым ужасом смотрели на опустошенный мир...
   Слезы струились по щекам Сель.
   Адиширна заметил их и поспешил успокоить свою подругу.
   - Не печалься. Сель! Не все еще погибло! Что было бы с нами, если  бы
мы раньше сошли вниз? Тебя отняли бы от меня и  увезли  далеко,  а  меня
ждала неизбежная смерть. Но теперь мы  подумаем  о  нашем  спасении.  Мы
проберемся  в  порт  и  посмотрим,  не  осталось  ли  там  какого-нибудь
парусного судна. Если  нет,  я  сколочу  плот,  прикреплю  парус,  и  мы
постараемся перебраться на восточный материк. Пролив невелик.  И  в  нем
много мелких островов  <Восточный  материк  -  Африка,  отделявшаяся  от
Атлантиды  проливом.  Когда-то  они  составляли  одно  целое.  О  мелких
островах, лежавших между Атлантидой и Африканским материком, упоминается
и у Платона. Верность этого упоминания нашла полное подтверждение, как и
многое другое, рассказанное Платоном об Атлантиде. - Ларисон.>. Завтра с
рассветом мы двинемся в путь.
   - О, если бы вулкан хоть несколько дней дал нам сроку... Завтра  рано
утром мы отправляемся в путь...
   Но вулкан не дал им отсрочки.
   В ту же ночь, когда  Сель  мирно  спала  на  разостланных  шкурах,  а
Адиширна  обдумывал  план  бегства,  подземные  силы  огня  вдруг  опять
заработали. Извержение паров было только  началом  <Извержение  вулканов
чаще всего начинаются выбрасыванием паров: иногда этим дело и кончается;
но обычно вслед за этим следует извержение расплавленных  масс  лавы.  -
Ларисон.>.
   Сильный  подземный  толчок  вдруг  потряс  пещеру.   Большой   камень
оторвался от верхнего свода и ударил в плечо спящей Сель. Она вскрикнула
от боли и проснулась. Адиширна подбежал к ней и быстро вынес из пещеры.
   При свете костра Адиширна с ужасом увидел, что плечо раздроблено.  Он
готов был сейчас же нести на руках свою драгоценную ношу,  но  это  было
невозможно: вверху была отвесная  стена,  а  внизу  два  бурных  потока,
обтекавших скалу, сливаясь, замыкали выход. Нечего было и думать перейти
этот бурный поток с катящимися в нем камнями во тьме ночи, с живою ношей
на руках...
   Адиширна положил Сель на землю.
   Оглушающий рев ветра, бушевание бури, громыхание  камней,  увлекаемых
бурным потоком, удары грома, шум ливня, тьма... И  вдруг,  покрывая  все
звуки, из самых  недр  земли  раздалось  глухое  рокотанье.  Оно  росло,
приближалось,  сотрясало  почву.  Дрожавшая  земля  начала  подниматься,
опускаться, качаться из стороны в сторону.  Подземный  рев  вырывающихся
чудовищ огня все возрастал и вдруг  превратился  в  оглушительный  взрыв
сверхъестественной силы. Вся верхушка конуса вулкана взлетела на облака.
Обломки скал взлетали  в  воздух,  освещенные  снизу  все  усиливающимся
заревом расплавленной лавы, которая поднималась вверх по жерлу  вулкана.
Тучи стали багровыми, как будто они налились кровью. На темном фоне гор,
с боку усеченной вершины вулкана, вдруг  появилось  пятно  ослепительной
яркости. Это расплавленная лава переплеснулась через край вулканического
жерла. Скоро донеслось ее горячее дыхание. Воздух накалялся и все  более
насыщался серой и углекислотой.  Становилось  трудно  дышать.  Громадные
камни, выброшенные на воздух, падали обратно в жерло.  Прорывающиеся  из
недр земли, сжатые жерлом  пары  вновь  выбрасывали  их.  Это  создавало
необычайный шум, лязг и  грохот,  словно  работала  какая-то  чудовищная
кузница. Мелкие камни долетали до Адиширны и  Сель  и  с  сухим  треском
падали вокруг них. Адиширна  был  так  поражен,  что  сидел  неподвижно,
устремив безумный взор на все  увеличивающуюся  ослепительную  полосу  у
вершины вулкана.
   Расплавленная лава, как солнечное ожерелье, опоясала уже всю  вершину
вулкана.  Ожерелье  ширилось,  от  него  стали   отделяться   такие   же
ослепительные яркие "подвески"-потоки и стекать вниз по вековым  пластам
ледников.  Лед  плавился,  превращался  в  пары,   багровые   в   зареве
вулканического огня. Новые бурные потоки воды устремились вниз.
   Когда Адиширне казалось, что все уже потеряно, он с радостью заметил,
что потоки лавы, охлаждаемые воздухом,  почвой  и  водой,  затвердевают,
спускаясь ниже, медленно тускнеют  и,  наконец,  покрываются  темноватой
корой.  По  этой  коре  еще  вспыхивают  некоторое  время,   как   искры
потухающего костра, прорывающиеся струи расплавленной  лавы.  Постепенно
гаснут и они. Но новые потоки лавы  вдруг  переплескиваются  через  край
жерла и с необычайной быстротой катятся по гладкой и  горячей  коре  уже
застывшей лавы. Только достигнув  ее  края  и  расплываясь  по  холодной
неровной  почве,  эти  потоки  замедляют  движение  и  так  же  медленно
застывают.
   С  каждым  новым  потоком  лава  спускалась  все  ниже,  и  пласт  ее
становился чем выше, тем толще.
   От удушливого воздуха и тяжелой раны Сель потеряла сознание.
   Адиширна держал ее на руках, как ребенка, пытался привести в  чувство
и машинально повторял:
   - Только бы дождаться утра!
   Он не знал, что  утро  давно  настало,  что  день  склонился  уже  за
полдень, но небо и земля были погружены в тот  же  полумрак,  освещаемый
багровым светом вулкана.
   Над вершиной вулкана кружились вихри пара и туч.  В  свете  огня  они
казались пламенными. Молнии, как змеи, перевивали этот хаос. Удары грома
заглушались непрерывным грохотанием вулкана.
   Ждать больше было нельзя. Уже довольно крупные камни падали все  чаще
вокруг них. Несколько камней ушибло Адиширну  и  Сель.  Она  дышала  все
тяжелее.  Озаренное  багровым  светом,  с  мутными   зрачками   глаз   и
приоткрытым ртом, ее  лицо,  искаженное  застывшей  гримасой  страдания,
казалось лицом мертвеца.
   Сам Адиширна дышал с трудом, часто вдыхая отравленный  воздух  широко
открытым ртом. Он ощущал, как струи горячего ливня  смешиваются  на  его
теле с выступавшим холодным потом.  Голова  кружилась,  в  ушах  шумело,
стучало в висках...
   Он с трудом поднялся, взял на руки безжизненное тело Сель и  вдруг  в
изнеможении опустился на землю... Ноги дрожали от слабости  и  волнения.
Почва колебалась, уходила из-под ног  или  вдруг  вырастала,  подламывая
ноги в коленях. Он чувствовал, что близок  к  потере  сознания.  Усилием
воли он поборол слабость. Завернув голову Сель и свою звериными шкурами,
он  отправился  в  путь,  чувствуя  в  слабеющих  руках  как  будто  все
увеличивающуюся тяжесть тела Сель. Он падал вместе  с  Сель,  слушал  ее
дыхание и вновь шел среди стонущего, искалеченного  леса,  спотыкаясь  о
камни, стволы и трупы животных, пока бурный поток не преградил ему путь.
Адиширна остановился в нерешительности. Вода клокотала, огромные  камни,
увлекаемые потоком, гремели по острым выступам русла.  Обернулся  назад,
как будто ища спасения. Но потоки лавы  спустились  еще  ниже.  Они  уже
почти достигли их покинутой пещеры... Надо было решаться.
   Адиширна искал переправы.
   Собрав силы, он стал переходить поток вброд. Но бурное течение  сразу
сбило его с ног, и он погрузился вместе с Сель в воду. В тот же  миг  он
был прибит к берегу, больно ударившись боком о скалу. С трудом вышел  он
на берег и положил Сель. Вода  несколько  освежила  его.  Сель  подавала
слабые признаки жизни.
   Отдохнув, он пустился  в  дальнейший  путь.  Здесь  было  уже  меньше
падающих камней, деревья  сохранили  часть  листвы,  и  она  задерживала
проникновение удушливых газов. Дышать стало легче,  и  Адиширна  ускорил
шаги. Но идти было трудно,  почва  колебалась  по-прежнему.  Приходилось
обходить трещины и образовавшиеся  складки  горной  породы.  Наконец  он
спустился на Священный Холм.
   Здесь уже  не  было  того  безумного  возбуждения,  которое  наблюдал
Акса-Гуам.  Большинство  рабов  укрылось  в   подземельях.   На   улицах
встречались сошедшие с ума. Их  было  много.  Они  хохотали,  прыгали  и
размахивали руками или отчаянно рыдали и  рвали  на  себе  волосы.  Иные
сидели на земле, неподвижные, безучастные ко всему, как статуи...
   Новый подземный удар потряс землю. С вершины вулкана  поднялся  столб
дыма и огня, вознесся выше туч, раскинулся над кратером, как распущенный
зонт, и вдруг стал быстро спускаться на землю.
   При первом же порыве ветра, принесшем  клубы  едкого  дыма,  Адиширна
почувствовал присутствие в  воздухе  отравленных  паров.  Он  задыхался.
Бежать в порт было поздно... Адиширна оглянулся кругом и увидел, что  он
находится у дворца Ацро-Шану, Верховного жреца, хранителя  Высших  Тайн.
Ворота в стене, ограждавшей сад, были открыты. Он бросился в сад, вбежал
во дворец и по знакомым коридорам спустился в подземное помещение.
   Здесь воздух был чище.  Но  все  стены  дали  трещины.  Он  вбежал  в
библиотеку и остановился в изумлении.  Потолок  комнаты  обвалился  и  в
образовавшийся  пролет  было  видно  багровое  небо.  На  полу  валялось
несколько трупов рабов, служивших у Ацро-Шану, придавленных обрушившейся
частью потолка. У одного из столов  стоял  светильник.  Груды  бронзовых
пластинок лежали на столе.
   У  стола  сидел  сам  Ацро-Шану  в  своей  черной  жреческой  одежде.
Спокойный, как  всегда,  он  старательно  писал  стилосом  на  бронзовой
пластинке.
   - Ты здесь?! - в  изумлении  воскликнул  Адиширна.  Ацро-Шану  поднял
голову и посмотрел на Адиширну. Насмешливый огонек сверкнул в его  живых
черных глазах.
   - А! "Крылатый дракон" слетел с гор и принес похищенную голубку?..
   Адиширна опустил Сель на пол и начал приводить ее в чувство.
   - Оставь ее! - строго сказал  Ацро-Шану.  -  Забвение  -  ценный  дар
природы. Не лишай ее этого дара. Иди сюда!
   Адиширна повиновался. Укрыв Сель, он подошел к жрецу.
   - Ты не уехал? - спросил он жреца.
   - Я умру с Атлантидой, -  спокойно  ответил  Ацро-Шану  и  с  улыбкой
прибавил:
   - И потом надо же кому-нибудь вести летопись. Без записи событий этих
последних дней Атлантиды ее история не будет полна.
   - Но какой смысл, если Атлантида погибнет?.. - с недоумением  спросил
Адиширна.
   -  Погибают  народы,  живет   человечество,   -   ответил   Ацро-Шану
<Ацро-Шану, очевидно, обладал большим историческим кругозором; он  писал
для истории, для "нас", которые будут жить много тысячелетий  спустя;  и
он не ошибся: мы  нашли  эти  записи,  и  они  дали  чрезвычайно  ценный
материал,  который  я  использовал  и  для  настоящей  повести.  Научная
ценность "бронзовой библиотеки" Атлантиды известна всему ученому миру. -
Ларисон.>. - Расскажи мне, что происходило с тобой и что ты видел,  -  я
запишу. Все мои рабы погибли, и круг моих наблюдений ограничен.
   Было что-то властное в словах Ацро-Шану.
   Адиширна, как в полусне, начал  рассказывать.  Ацро-Шану  старательно
записывал, иногда задавал вопросы.
   Пол, стены  и  мебель  дрожали,  бронзовые  пластинки  позванивали  и
передвигались на столе, качало стул, на котором сидел  Ацро-Шану.  Струи
ливня заносились в пролет обрушившегося потолка и лужами растекались  по
полу,  смешиваясь  с  лужами  крови  убитых  рабов,  а  Ацро-Шану  писал
спокойный и бодрый, как всегда.
   Удушливые  газы  начали  постепенно  проникать  и  сюда.  У  Адиширны
кружилась голова.
   Он  смотрел  на  каменные  плиты,  пытаясь  в  затуманенном  сознании
восстановить какое-то событие, и никак не мог  понять:  кажется  ли  это
ему, или в самом деле каменные плиты пола отходят друг от  друга,  между
ними образуется трещина, она все растет. И вдруг он  ясно  осознал,  что
это не сон и не бред: громадная трещина прошла по полу,  превратилась  в
зияющую щель и отделила его от Сель. Сель,  лежащая  на  другой  стороне
образовавшейся трещины, вдруг вместе с полом отплыла  куда-то  от  него.
Толстые стены шатались, с треском рвались, разваливались, все качалось и
рушилось. Ацро-Шану вместе  со  своими  таблицами  и  стило-сом  в  руке
куда-то внезапно провалился...
   Адиширна бросился к трещине в полу и протянул к Сель руки, но  что-то
ударило его в плечо и свалило с ног.  Он  упал  на  пол  и  увидел,  как
пропасть между ним и Сель со все ускоряющейся  быстротой  увеличивалась,
превращалась в бездну, которая быстро заполнилась  огнем.  Стены  далеко
отошли друг от друга, открывая вдруг вид на вулкан и океан.