у и  ручками  для
переноса по лестницам. Наконец все было готово. В семь часов вечера отп-
равились в путь.
   ...Громадный белый зал был залит ярким светом. В партере  преобладали
седины и блестящие лысины мужей науки, облаченных в черные фраки и  сюр-
туки. Поблескивали стекла очков. Ложи и амфитеатр предоставлены были из-
бранной публике, имеющей то или иное отношение к ученому миру.
   Роскошные наряды дам,  сверкающие  бриллианты  напоминали  обстановку
концертного зала при выступлении мировых знаменитостей.
   Сдержанный шум ожидающих начала зрителей наполнял зал.
   Возле эстрады за своими столиками оживленным  муравейником  хлопотали
корреспонденты газет, очиняя карандаши для стенографической записи.
   Справа был установлен ряд киноаппаратов, чтобы запечатлеть  на  ленте
все моменты выступления Керна и оживленной головы. На эстраде разместил-
ся почетный президиум из наиболее крупных представителей  ученого  мира.
Посреди эстрады возвышалась кафедра. На ней микрофон для передачи по ра-
дио речей по всему миру. Второй микрофон стоял перед головой Брике.  Она
возвышалась на правой стороне эстрады. Умело и умеренно наложенный  грим
придавал голове Брике свежий и привлекательный  вид,  сглаживая  тяжелое
впечатление, которое должна была производить голова на  неподготовленных
зрителей. Сиделка и Джон стояли возле ее столика.
   Мари Лоран, Артур Доуэль, Ларе и Шауб сидели в первом  ряду,  в  двух
шагах от помоста, на котором стояла кафедра. Один только Шауб, как никем
не "расшифрованный", был в своем обычном виде. Лоран явилась в  вечернем
туалете и в шляпе. Она низко держала голову, прикрываясь  полями  шляпы,
чтобы Керн при случайном взгляде не узнал ее. Артур Доуэль и  Ларе  яви-
лись загримированными. Их черные бороды и усы были сделаны артистически.
Для большей конспиративности было решено, что они друг с другом "не зна-
комы". Каждый сидел молча, рассеянным взглядом  окидывая  соседей.  Ларе
был в подавленном состоянии: он едва не потерял сознание, увидев  голову
Брике.
   Ровно в восемь часов на кафедру взошел профессор Керн. Он был бледнее
обычного, но полон достоинства.
   Собрание приветствовало его долго не смолкавшими аплодисментами.
   Киноаппарат затрещал. Газетный муравейник затих. Профессор Керн начал
доклад о мнимых своих открытиях.
   Это была блестящая по форме и ловко построенная речь. Керн  не  забыл
упомянуть о предварительных, очень ценных работах безвременно скончавше-
гося профессора Доуэля. Но, воздавая дань работам покойного, он не забы-
вал и о своих "скромных заслугах". Для слушателей не должно  было  оста-
ваться никакого сомнения в том, что вся честь открытия принадлежит  ему,
профессору Керну.
   Его речь несколько раз прерывалась аплодисментами. Сотни дам  направ-
ляли на него бинокли и лорнеты. Бинокли и монокли мужчин  с  не  меньшим
интересом устремлялись на голову Брике, которая принужденно улыбалась.
   По знаку профессора Керна сиделка  открыла  кран,  пустила  воздушную
струю, и голова Брике получила возможность говорить.
   - Как вы себя чувствуете? - спросил ее старичок ученый.
   - Благодарю вас, хорошо.
   Голос Брике был глухой и хриплый, сильно пущенная струя воздуха изда-
вала свист, звук был почти лишен модуляций, тем не менее выступление го-
ловы произвело необычайное  впечатление.  Такую  бурю  аплодисментов  не
всегда приходилось слышать и мировым артистам. Но  Брике,  которая  ког-
да-то упивалась лаврами от своих выступлений в  маленьких  кабачках,  на
этот раз только устало опустила веки.
   Волнение Лоран все увеличивалось. Ее начинала трясти нервная лихорад-
ка, и она крепко сжала зубы, чтобы они не стали отбивать дробь.  "Пора",
- несколько раз говорила она себе, но каждый раз ей не хватало  решимос-
ти. Обстановка подавляла ее. После каждого пропущенного момента она ста-
ралась успокоить себя мыслью, что  чем  выше  будет  вознесен  профессор
Керн, тем ниже будет его падение.
   Начались речи.
   На кафедру взошел седенький старичок, один из крупнейших ученых.
   Слабым, надтреснутым голосом он говорил о гениальном открытии профес-
сора Керна, о всемогуществе науки, о победе над смертью, о  счастье  об-
щаться с такими умами, которые дарят миру величайшие научные достижения.
   И в тот момент, когда Лоран  меньше  всего  этого  ожидала,  какой-то
вихрь долго сдерживаемого гнева и ненависти подхватил и унес ее. Она уже
не владела собой.
   Она бросилась на кафедру, едва не сбив с ног ошеломленного  старичка,
почти сбросила его, заняла его место и со смертельно бледным лицом и ли-
хорадочно горящими глазами фурии, преследующей убийцу, задыхающимся  го-
лосом начала свою пламенную сумбурную речь.
   Весь зал всколыхнулся при ее появлении.
   В первое мгновение профессор Керн смутился и сделал невольное  движе-
ние в сторону Лоран, как бы желая удержать ее. Потом он быстро обернулся
к Джону и шепнул ему на ухо несколько слов. Джон выскользнул в дверь.
   В общем замешательстве никто на это не обратил внимания.
   - Не верьте ему! - кричала Лоран, указывая на Керна. - Он вор и убий-
ца! Он крал труды профессора Доуэля! Он убил Доуэля! Он и сейчас работа-
ет с его головой. Он мучает и пыткой заставляет продолжать научные  опы-
ты, а потом выдает их за свои открытия... Мне сам  Доуэль  говорил,  что
Керн отравил его...
   В публике смятение переходило в панику. Многие повскакали с мест. Да-
же некоторые корреспонденты уронили карандаши и застыли  в  ошеломленных
позах. Только кинооператор усиленно крутил ручку аппарата, радуясь  нео-
жиданному трюку, который обеспечивал ленте успех сенсации.
   Профессор Керн вполне овладел собой. Он стоял спокойно, с улыбкой со-
жаления на лице. Дождавшись момента, когда нервная спазма сдавила  горло
Лоран, он воспользовался наступившей паузой,  повернулся  к  стоявшим  у
дверей контролерам аудитории и сказал им властно:
   - Уведите ее! Неужели вы не видите, что она в припадке безумия?
   Контролеры бросились к Лоран. Но прежде чем они успели  пробраться  к
ней через толпу, Ларе, Шауб и Доуэль подбежали к ней и вывели в коридор.
Керн проводил всю группу подозрительным взглядом.
   В коридоре Лоран пытались задержать  полицейские,  но  молодым  людям
удалось вывести ее на улицу и усадить в автомобиль. Они уехали.
   Когда волнение несколько улеглось, профессор Керн взошел на кафедру и
извинился перед собранием "за печальный инцидент".
   - Лоран - девушка нервная и истерическая. Она не вынесла тех  сильных
переживаний, которые ей приходилось испытывать, проводя день за  днем  в
обществе искусственно оживленной мною головы трупа Брике. Психика  Лоран
надломилась. Она сошла с ума...
   Эта речь была прослушана при жуткой тишине зала.
   Раздалось несколько хлопков, но они были  заглушены  шиканьем.  Будто
веяние смерти пронеслось над залом. И сотни глаз теперь уже смотрели  на
голову Брике с ужасом и жалостью, как на выходца из могилы... Настроение
собравшихся было испорчено безнадежно. Многие из публики ушли, не ожидая
окончания. Наскоро прочитали заранее заготовленные речи,  приветственные
телеграммы, акты об избрании профессора Керна почетным членом и доктором
различных институтов и академий наук, и собрание было закрыто.
   За спиною профессора Керна появился негр  и,  незаметно  кивнув  ему,
стал готовить к обратной отправке голову Брике, сразу поблекшую, усталую
и испуганную.
   Оставшись один в закрытом автомобиле, профессор Керн дал  волю  своей
злобе. Он сжимал кулаки, скрипел зубами и так бранился, что  шофер  нес-
колько раз сдерживал ход автомобиля и спрашивал по слуховой трубке:
   - Алло?


   ПОСЛЕДНЕЕ СВИДАНИЕ

   Утром, на другой день после злополучного выступления Керна в  научном
обществе, Артур Доуэль явился к начальнику полиции, назвал себя  и  зая-
вил, что он просит произвести обыск в квартире Керна.
   - Обыск в квартире  профессора  Керна  уже  был  произведен  минувшей
ночью, - сухо ответил начальник  полиции.  -  Никаких  результатов  этот
обыск не дал. Заявление мадемуазель Лоран, как и следовало ожидать, ока-
залось плодом ее расстроенного воображения. Разве вы не читали об этом в
утренних газетах?
   - Почему вы так легко предположили, что заявление  мадемуазель  Лоран
является плодом расстроенного воображения?
   - Потому что, сами посудите, - отвечал начальник полиции, -  это  со-
вершенно немыслимая вещь, и потом обыск подтвердил...
   - Вы допрашивали голову мадемуазель Брике?
   - Нет, мы не допрашивали никаких голов, - ответил начальник полиции.
   - Напрасно! Она также могла бы подтвердить, что видела  голову  моего
отца. Она лично сообщила мне об этом. Я настаиваю на  производстве  вто-
ричного обыска.
   - Не имею к этому никаких оснований, - резко ответил начальник  поли-
ции.
   "Неужели подкуплен Керном?" - подумал Артур.
   - И потом, - продолжал начальник полиции,  -  вторичный  обыск  может
только возбудить общественное негодование. Общество достаточно уже  воз-
мущено выступлением этой сумасшедшей Лоран. Имя профессора Керна у  всех
на устах. Он получает сотни писем и телеграмм с выражением  соболезнова-
ния ему и негодования на поступок Лоран.
   - И тем не менее я настаиваю, что Керн совершил несколько  преступле-
ний.
   - Нельзя необоснованно бросать такие обвинения, - нравоучительно ска-
зал начальник полиции.
   - Так дайте же мне возможность обосновать их, - возразил Доуэль.
   - Эта возможность уже была предоставлена вам. Властями был произведен
обыск.
   - Если вы категорически отказываетесь, я принужден буду обратиться  к
прокурору, - сказал Артур решительно и поднялся.
   - Ничего не могу для вас сделать, - ответил начальник  полиции,  тоже
поднимаясь.
   Упоминание о прокуроре, однако, произвело свое действие. Немного  по-
думав, он сказал:
   - Я, пожалуй, мог бы сделать распоряжение о  производстве  вторичного
обыска, но, так сказать, неофициальным порядком. Если обыск  даст  новые
данные, тогда я донесу об этом прокурору.
   - Обыск должен быть произведен в присутствии моем, мадемуазель  Лоран
и моего друга Ларе.
   - Не слишком ли много?
   - Нет, все эти лица могут оказать существенную пользу.
   Начальник полиции развел руками и, вздохнув, сказал:
   - Хорошо! Я командирую нескольких агентов полиции в  ваше  распоряже-
ние. Приглашу и следователя.
   В одиннадцать часов утра Артур уже звонил у двери Керна.
   Негр Джон приоткрыл тяжелую дубовую дверь, не снимая цепочки.
   - Профессор Керн не принимает.
   Выступивший полицейский заставил Джона пропустить неожиданных  гостей
в квартиру.
   Профессор Керн встретил их в своем кабинете, приняв вид  оскорбленной
добродетели.
   - Прошу вас, - сказал он ледяным тоном, широко распахнув двери  лабо-
ратории и бросив мельком уничтожающий взгляд на Лоран.
   Следователь, Лоран, Артур Доуэль, Керн, Ларе и двое полицейских  вош-
ли.
   Знакомая обстановка, с которой было связано столько тягостных пережи-
ваний, взволновала Лоран. Сердце ее сильно забилось.
   В лаборатории находилась только голова Брике. Ее щеки,  лишенные  ру-
мян, были темно-желтого цвета мумии. Увидя Лоран и Ларе, она  улыбнулась
и заморгала глазами. Ларе с ужасом и содроганием отвернулся.
   Вошли в смежную с лабораторией комнату.
   Там находилась наголо обритая голова пожилого  человека  с  громадным
мясистым носом. Глаза этой головы были скрыты за совершенно черными  оч-
ками. Губы слегка подергивались.
   - Глаза болят... - пояснил Керн. - Вот и все, что я могу вам  предло-
жить, - добавил он с иронической улыбкой.
   И действительно, при дальнейшем осмотре дома, от подвала до  чердака,
других голов не обнаружили.
   На обратном пути вновь пришлось проходить через комнату, где  помеща-
лась толстоносая голова. Разочарованный Доуэль  направился  уже  было  к
следующей двери, а за ним двинулись к выходу следователь и Керн.
   - Подождите - остановила их Лоран.
   Подойдя к голове с толстым носом, она открыла воздушный кран и  спро-
сила:
   - Кто вы?
   Голова шевелила губами, но  голос  не  звучал.  Лоран  пустила  более
сильную струю воздуха.
   Послышался шипящий шепот:
   - Кто это? Вы, Керн? Откройте же мне уши! Я не слышу вас...
   Лоран заглянула в уши головы и вытащила оттуда плотные куски ваты.
   - Кто вы? - повторила она вопрос.
   - Я был профессором Доуэлем.
   - Но ваше лицо? - задохнулась Лоран от волнения.
   - Лицо?.. - Голова говорила с трудом. - Да... меня лишили даже  моего
лица... Маленькая операция... парафин введен под кожу носа... Увы,  моим
остался только мой мозг в этой изуродованной черепной коробке... но и он
отказывается служить... Я умираю... наши опыты несовершенны... хотя  моя
голова прожила больше, чем я рассчитывал теоретически.
   - Зачем у вас очки? - спросил следователь, приблизившись.
   - Последнее время коллега не доверяет  мне,  -  и  голова  попыталась
улыбнуться. - Он лишает меня возможности слышать  и  видеть...  Очки  не
прозрачные... чтобы я не выдал себя перед нежелательными для него  посе-
тителями... Снимите же мне очки...
   Лоран дрожащими руками сняла очки.
   - Мадемуазель Лоран... вы? Здравствуйте, друг мой!.. А ведь Керн ска-
зал, что вы уехали... Мне плохо... работать больше  не  могу...  Коллега
Керн только вчера милостиво объявил мне амнистию... Если я сам  не  умру
сегодня, он обещал завтра освободить меня...
   И вдруг, увидав Артура, который стоял в стороне, словно оцепенев, без
кровинки в лице, голова радостно произнесла:
   - Артур!.. Сын!..
   На мгновение тусклые глаза ее прояснились.
   - Отец, дорогой мой! - Артур шагнул к голове. - Что  с  тобой  сдела-
ли?..
   Он пошатнулся. Ларе поддержал его.
   - Вот... хорошо... Еще раз мы свиделись с тобой... после  моей  смер-
ти... - просипела голова профессора Доуэля.
   Голосовые связки почти не работали, язык  плохо  двигался.  В  паузах
воздух со свистом вылетал из горла.
   - Артур, поцелуй меня в лоб", если тебе... не... неприятно...
   Артур наклонился и поцеловал.
   - Вот так... теперь хорошо...
   - Профессор Доуэль, - сказал следователь, - можете ли вы сообщить нам
об обстоятельствах вашей смерти?
   Голова перевела на следователя потухший взгляд, видимо плохо понимая,
в чем дело. Потом, поняв, медленно скосила глаза на Лоран и прошептала:
   - Я ей... говорил... она знает все.
   Губы головы перестали шевелиться, а глаза заволоклись дымкой.
   - Конец!.. - сказала Лоран.
   Некоторое время все стояли молча, подавленные происшедшим.
   - Ну что ж, - прервал тягостное молчание следователь, и,  обернувшись
к Керну, произнес: - Прошу следовать за мною в кабинет! Мне надо снять с
вас допрос.
   Когда дверь за ними захлопнулась, Артур тяжело опустился на стул воз-
ле головы отца и закрыл лицо ладонями:
   - Бедный, бедный отец!
   Лоран мягко положила ему руку на плечо. Артур  порывисто  поднялся  и
крепко пожал ей руку.
   Из кабинета Керна раздался выстрел.