ипнула за нос. Старая дева
взвизгнула и умолкла, ибо была полностью деморализована столь неожиданной
атакой.

Локридж, опасаясь, что Дороти доберется и до его носа, поспешил спросить,
согласны ли присутствующие с условиями завещания. Поскольку никто не
возражал, он сгреб свои бумаги и поспешно покинул зал.

Недели, прошедшие после вскрытия завещания, остались незабываемыми для
Дороти Торп до конца ее жизни.

Уже на следующее утро она начала фронтальную атаку против непрошеных
гостей. Стелле Грэди она выделила комнату на третьем этаже. Это было
мрачное темное помещение с окнами на север. Полковника Декстера Дороти
решила доконать другим образом. Она узнала, что он по ночам читает
теософические талмуды об индийских йогах, бродячих призраках,
кровопийцах-вампирах и о воскресающих мертвецах, а засыпает обычно лишь
около четырех часов утра. Дороти приказала Фишеру установить во дворе под
окном полковника дисковую пилу и каждое утро пилить повалившиеся деревья.
Посиневший от злости Декстер бурно протестовал, но это ему ничуть не
помогло.

Единственный, с кем Дороти находила более или менее общий язык, был Эванс.
Она разрешила ему устроить в подвале лабораторию. Дороти понимала, что ей
никогда не удастся освободиться от него, так как он жил исключительно в
мире своих открытий и не реагировал ни на какие козий.

Самым тяжелым испытанием были вечера за бриджем. Партнером Дороти был
Эванс. Они постоянно проигрывали, так как Грэди блестяще играла в карты.
Колкими репликами она платила Дороти за все, что ей приходилось терпеть в
течение дня.

Декстер также старался изо всех сил, чтобы отомстить за дисковую пилу. Он
обзавелся проигрывателем, и каждую ночь в замке гремели военные марши, а
сам он играл на трубе.

Однажды под вечер, когда Дороти думала, что вот-вот с досады ее хватит
апоплексический удар, она отправилась в "Кровавую кузницу" к своему другу
детства Биллу Шеннону.

- Послушай, Билл, у меня неприятности, - сказала Дороти, опрокинув
стаканчик своего дьявольского зелья.

- Да это и видно. В день похорон ты выглядела намного лучше.

Он бросил испытующий взгляд на другой конец зала, где за столом сидел
Фишер, привезший сюда Дороти.

- Мне не нравится этот человек, - сказал он.

- Он единственный в замке ведет себя нормально. Выполняет свою работу,
честен и не слишком болтлив.

- Пожалуйста, тише. Готов продать свою душу дьяволу, что твой честный,
добросовестный, нормальный человек пытается не пропустить ни одного слова
из того, о чем мы говорим.

- Ты как Патриция. Она тоже считает его сатаной. При одной мысли о нем у
нее от страха зуб на зуб не попадает. Из-за этого она зубами сломала две
чашки из отличного сервиза. - Дороти засмеялась.

- Что, в самом деле нет возможности избавиться от этой тройки? - спросил
Шеннон.

- Почему же. Мне следовало бы их просто убить. Однако так, чтобы сам
господь бог не догадался, что они умерли не своей смертью.

- Не упоминай господа бога. Он здесь ни при чем. - Шеннон, как он сам
признался, был вольнодумцем и единственным человеком в Уолсе, который не
имел обыкновения приветствовать всеми нами уважаемого священника. - Кровь
моих предков вопиет, - заявил он, - ибо восемь представителей поколений
Шеннонов были казнены. И всегда находился поп, который причащал их перед
казнью.

- Мне известны твои размышления по этому вопросу, - отмахнулась Дороти. -
Мне нужны не твои философские рассуждения, а дельный совет. Как мне
отделаться от этой тройки? Как сделать так, чтобы они сгнили в
благословенной земле или растворились в воздухе, а на худой конец канули в
воду, не вызывая подозрения против меня у сержанта Вильямса или кого-либо
еще?

- Ты задумывалась над тем, в чем состоит глубочайший смысл цивилизации? -
Шеннон поднял палец и рассматривал его, часто мигая, как будто перст
излучал мудрость, которая его озарила.

- Послушай, у меня мало времени. О смысле цивилизации мы поговорим с тобой
в другой раз. - Дороти недовольно нахмурилась.

- Если кто-либо хочет совершить такое, что привело бы к уничтожению его
близких, причем так, чтобы, как говорится, не осталось ни малейшего запаха,
он должен учитывать одно: цивилизация все осложняет, - продолжал Шеннон
уверенно. - Цивилизованный человек слишком много думает, и это его самая
большая ошибка, в том числе когда речь идет о борьбе за существование. Это
кончается всегда тем, что с наступлением утра человек должен покинуть свою
кровать, в которую он может больше никогда не лечь, потому что его повесят.
Тем самым я хочу сказать, что человек должен вернуться к естеству. Вопрос,
который тебя занимает, тоже должен быть решен естественным путем,
примитивно, элементарно. Например, замок Карентин со всем его содержимым
мог бы сгореть...

- Нет, это мне представляется слишком примитивным, слишком элементарным.
Сжечь людей - этого я никогда бы не смогла, - возразила Дороти и невольно
бросила взгляд на Фишера, потягивавшего пиво из кружки.

                                  [Image]

- Если кто-либо хочет совершить такое, что привело бы к уничтожению его
близких, причем так, чтобы, как говорится, не осталось ни малейшего запаха,
он должен учитывать одно: цивилизация все осложняет, - продолжал Шеннон
уверенно. - Цивилизованный человек слишком много думает, и это его самая
большая ошибка, в том числе когда речь идет о борьбе за существование. Это
кончается всегда тем, что с наступлением утра человек должен покинуть свою
кровать, в которую он может больше никогда не лечь, потому что его повесят.
Тем самым я хочу сказать, что человек должен вернуться к естеству. Вопрос,
который тебя занимает, тоже должен быть решен естественным путем,
примитивно, элементарно. Например, замок Карентин со всем его содержимым
мог бы сгореть...

- Сжечь людей - этого я никогда бы не смогла, - возразила Дороти и невольно
бросила взгляд на Фишера, потягивавшего пиво из кружки.

- Отравить рыбу или мясо - тоже испытанный метод, - подсказал Шеннон. -
Однако перед этим ты должна выпить пять-шесть стаканов соленой воды, чтобы
тебя своевременно освободило от съеденного и ты сама не отправилась на тот
свет.

- Неплохо придумано, - согласилась Дороти. - Но как мне удастся залить до
этого шесть стаканов соленой воды в Патрицию, Фишера и Розу, чтобы они
остались живы? Нет, это тоже не подходит.

- Пожалуй, ты права. Но у меня есть еще одна идея! - Шеннон постучал себя
пальцем по лбу, показав, где у него рождаются мысли, - У доктора Эванса в
подвале находится лаборатория. Там он постоянно производит взрывы. Что,
если как-нибудь вечером, когда состоится очередная партия в бридж,
произойдет большой взрыв и находящиеся в зале над лабораторией взлетят на
воздух?

- Ты забываешь, что, согласно завещанию, я тоже обязана играть в бридж!
Жертвовать своей собственной жизнью, чтобы отделаться от этих трех, кажется
мне... слишком нерентабельным.

- Тогда нам нужно просто придумать, по какой причине ты в тот вечер на
несколько минут покинешь зал. Для этого можно найти десятки причин.

- Что ж, это подойдет, - согласилась Дороти. По ее липу трудно было понять,
говорила она серьезно или шутила - Мы вместе воровали яблоки. Почему бы нам
не продолжить карьеру преступников? - Она засмеялась, показав свои
белоснежные зубы.

Биллу Шеннону, однако, было не до смеха. Он вдруг подумал, что своими
советами он выпустил из бутылки духов, которые в один прекрасный день
прикончат и его. Такая перспектива заставила его содрогнуться.

- Послушай, Дороти, мне кажется, что мы зашли слишком далеко. Давай прервем
наш разговор, - сказал он. - Я честный человек, плачу свои налоги...

- Не прикидывайся агнцем, - сказала Дороти с издевкой. - Как-то я
подсчитала, сколько доходов ты утаил от властей за последние десять лет.
Сумма получается весьма кругленькая, восемь тысяч фунтов.

- Ты с ума сошла.

- Ты мошенник, Билл, - парировала Дороти дружелюбно. - Кстати, что ты
делаешь с дельфином после того, как его вскроешь и разольешь французский
коньяк по бутылкам? Ты посылаешь его почтовой посылкой обратно во Францию?

Шеннон сделал глупое лицо. Он не нашелся, что ответить. Сразу после войны
он занялся контрабандой французского марочного коньяка. В этом деле ему
помогали два рыбака, братья Вокслей, которые выходили на своем катере в
Атлантический океан и охотились на дельфинов. Дельфина препарировали: в
нутро вставляли сосуд из искусственного материала, в который входило до
трехсот литров жидкости. Когда рыбаки возвращались с охоты в Уолс, дельфин,
висящий на лебедке, был виден уже издалека, и никому из таможенников и в
голову не приходило, что он наполнен коньяком.

- Я даже не знаю, как выглядит дельфин, - попытался отговориться Шеннон.
Дороти, усмехнувшись, покачала головой.

- Дельфин из породы китов. Кстати, кашалот, длина которого достигает почти
двадцати метров, больше подошел бы для твоих проделок. Ты смог бы
обеспечить коньяком всю Англию.

Шеннон ухмыльнулся.

- Для столь большой оптовой торговли у меня нет необходимого капитала. Не
хочешь ли ты подключиться к этому делу?

- Я подумаю. - Дороти встала. - Итак, если ты услышишь, что все мои любимые
гости подохли от отравленной рыбы или разлетелись в клочья во время взрыва,
ты должен на суде заявить, что я абсолютно невиновна.

Когда Дороти подошла к автомашине, Фишер уже ждал ее. По дороге домой она
спросила его как бы между прочим:

- Приятная таверна эта "Кровавая кузница", не так ли?

- Конечно, миледи, - ответил Фишер. - И все же я позволю себе заметить, что
существует полиция, которая делает все, чтобы некоторые старые традиции
ушли из нашей жизни.

- В этом вы правы, - ухмыльнулась Дороти. - Билл Шеннон - величайший
простофиля. Цивилизация сделала его дегенератом. Ему даже в голову не
придет, что кто-то может посягнуть на жизнь своего ближнего.

- Меня это успокаивает, - уважительно сказал Фишер, не поворачивая головы.

Дороти не раз убеждалась в том, что Фишер отлично водит машину, но сегодня
он был особенно великолепен за рулем.

ГЛАВА ПЯТАЯ,
в которой компания наследников оказывается на волоске от гибели. Полковник
Декстер развивает философию преступления. Не кто иной, как именно
загадочный садовник, предлагает уведомить полицию.

В пятницу Дороти спустилась в подвал, чтобы поболтать, как она это иногда
делала, с доктором Эвансом. В этот день у нее было на редкость хорошее
настроение. Она разговаривала со своим новым адвокатом, который посоветовал
ей обжаловать завещание. Он не исключал успеха, если ей удастся доказать
суду, что Роберт Торп, этот безнадежный пьяница, был невменяемым.

Маленький человек с рыжей гривой встретил Дороти, как всегда, восторженно.
Когда она поинтересовалась, над каким изобретением Эванс работает в
настоящее время, он рьяно начал рассказывать, что сейчас конструирует
дисковую пилу, которая будет резать стекло при помощи ревущего звука на
расстоянии десяти метров. Кроме того, он изобрел громоотвод, который не
только притягивает разряд, но и преобразует его в полезную электрическую
энергию.

Дороти проявила особый интерес к одному из его занятных изобретений,
которое внешне напоминало швейную машину с двумя пропеллерами и парой
полозьев. Когда она спросила о назначении этого чудовища, Эванс открыл рот,
намереваясь начать длинное объяснение. Но прошло полминуты, минута, а он
все молчал. Наконец он стукнул себя по лбу и признался, что забыл
назначение этой машины, и" она, конечно же, относится к числу самых
замечательных его изобретений. Он начал уже переговоры с одной из
итальянских автомобильных фирм, которая намерена купить у него патент.

Дороти одобрительно кивнула. Про себя она подумала: "Таким парням, как он,
не следовало бы вообще давать свободно разгуливать, если даже они и
производят столь безобидное впечатление". Еще больше она была удивлена,
когда доктор Эванс продемонстрировал ей свое следующее изобретение. Это был
будильник, источавший тихую мелодию. Если его не выключить, то он давал о
себе знать коротким звонком, а потом раздавались страшные, омерзительные
звуки, от которых даже мертвые могли бы восстать из гробов.

- Этот будильник беспрерывного действия, - сказал Эванс, - я продал
американской часовой фирме. Сейчас он запущен в серийное производство и
раскупается значительно лучше, чем ожидалось.

- И вам заплатили за это изобретение? - спросила Дороти недоверчиво.

- Да. Восемьдесят тысяч долларов. - Он пошарил в одной из папок и достал
письмо, в котором действительно указывалось, что на его счет была
переведена названная сумма.

- Как же вы распорядились такой большой суммой? - спросила Дороти.

Эванс пригладил свою рыжую шевелюру.

- Я вложил все деньги в эту вещь. - И он кивнул в сторону швейной машины с
пропеллерами и полозьями, добавив, что уже долгое время старается
вспомнить, для каких целей он ее сконструировал.

Дороти спросила о непрекращающихся взрывах, которые сотрясают замок.

- Я работаю над бомбой нового образца, которую можно было бы использовать
для рытья могил. Работать она будет по принципу крота, выбрасывая землю с
помощью серии небольших взрывов

- А что, если вместо серии малых взрывов произойдет один большой? -
спросила Дороти.

- О, это наверняка была бы катастрофа для нашего замка - Доктор Эванс
посмотрел на нее смущенно и в то же время сочувственно. Подумав немного, он
утешительно сказал: - Для здешней округи и жителей деревни это был бы,
конечно, большой плюс. На том месте, где, простите за мою откровенность,
стоит такое действительно безобразное здание, они могли бы соорудить
купальню.

- Купальню?

- Ну, конечно, - пояснил Эванс. - Если замок взлетит на воздух, то на этом
месте образуется большой кратер, и наша милая речушка не будет весной
заливать всю местность, а заполнит этот котлован. Это была бы большая
радость для детей, они могли бы здесь летом купаться

- О такой перспективе я, признаться, не думала, - сказала Дороти

Она остановилась перед изобретением, внимательно рассматривая его С потолка
свисал трос. на котором на расстоянии примерно десяти сантиметров друг от
друга было расположено около дюжины железных шариков, наполненных
взрывчаткой.

Доктор Эванс пояснил:

- Стоит лишь включить эти два штепселя в электрическую сеть, как один за
другим начнут взрываться отдельные заряды по принципу дистанционной трубки.
И в одно мгновение могила готова.

- Для меня это была действительно приятная и очень поучительная беседа, -
сказала Дороти. - Когда я вновь поеду в Уолс за покупками, то приобрету
дюжину резиновых крокодилов, купальных шапочек, ласты и аппараты для
подводного плавания.

- Понимаю, вы хотите вооружиться на случай, если мои бомбы взорвутся
одновременно, - сказал доктор Эванс и погрузился в размышления. У Дороти же
родилась идея.

Полковник Декстер видел привидения там, где по английским традициям они
едва ли могли встречаться, в том числе и в зале замка, где все наследники,
как обычно, собирались на чай.

- У меня такое чувство, как будто мы здесь не одни. - Он многозначительно
посмотрел вокруг и понял, что, кроме них, там никого не было. Однако это не
помешало ему настаивать на своем утверждении: - Есть явления
трансцендентального мира, которые нельзя ощущать, но которые, однако,
непостижимым для нас образом существуют. Когда я служил в Индии в форте
Нагпур, у меня был слуга, здоровый парень из племени сикхов. У него на лбу
были нарисованы три точки, он принадлежал к низшей касте кожевников. Это
был превосходный слуга, который заботился обо мне, как о своем отце. А
какой он был повар, скажу я вам! Даже когда я был так сыт, что уже при
одном виде рисового зернышка меня тошнило, я мог съесть целую курицу, если
ее готовил он.

- Это невероятно! - воскликнула Стелла Грэди.

- И что же выяснилось, - продолжал задумчиво полковник, - оказывается, мой
сикх, который почти целый год ухаживал за мной, вовсе не существовал. Как
мне объяснил один йог из горной деревни в Гималаях, это был дух раненого,
которого я притащил на своих плечах в форт. В знак благодарности он принял
решение служить мне после своей смерти как дух. Такие случаи встречаются в
Индии часто. В те годы в стране насчитывалось около трехсот миллионов
жителей, но духов было по меньшей мере в сто раз больше. Воздух, так
сказать, кишел ими.

- То есть, глубоко вздохнув, можно было втянуть в легкие парочку-другую.
Ужасно, - заметила Дороти.

У доктора Эванса был свой метод заткнуть рот чванливому солдафону и
духовидцу. Достав блокнот и карандаш, он начал вслух высчитывать, сколько
воздуху вытеснил бы такой дух, будь он слугой. Бывшая почтовая начальница
восхищенно заметила:

- Вы высказали то, полковник, что я постоянно ощущаю. Кроме мира, в котором
мы вынуждены жить, имеется другой, потусторонний мир. Наш английский климат
весьма благоприятен для явлений такого рода.

Полковник одобрительно кивнул - он тоже считал, что английский климат
весьма благоприятен, - и поднял свой костлявый палец вверх.

- Вы правы. Возьмем, например, "Кровавую кузницу". Не удивительно ли, что
там всегда бродят призраки и звенят цепи на стенах? Они всегда напоминают о
своем страшном прошлом, когда служили средствами для пыток.

Дороти одобрительно кивнула.

- И не забудьте упомянуть наш замок. Если подняться на второй этаж, то
каждая ступенька скрипит по-своему. А если наступает непогода, то
начинается сквозняк, который вызван отнюдь не только ветром.

- Да, да. Я чувствую себя все время в окружении зловещих сил тьмы. Меня не
покидает чувство, что на наши головы обрушится несчастье.

Несчастье пришло в лице дворецкого Фишера. Он появился в дверях с
двухметровым резиновым крокодилом и почтительно спросил, куда положить
оснащение для бассейна.

- Зачем вы надули животное? - спросила Дороти. - Этой рептилией вы не на
шутку напугали наших дорогих гостей.

- В инструкции написано, что, покупая крокодилов, надо проверять, не
пропускают ли они воздух. - Он положил крокодила на пол. - Эти крокодилы в
порядке. Лягушки тоже в порядке.

- Красивое животное, не так ли? - ехидно спросила Дороти.

Декстер и Грэди были озадачены: доктор Эванс реагировал иначе. Он положил
крокодила на стол для игры в бридж, несколько раз обошел вокруг него, нажал
на кнопку отверстия, через которое надувают воздух в животное, и сказал:

- В мире еще так много загадочного. Например, наш военно-морской флот
оснащен надувными лодками, которые сами надуваются, когда их бросают в
воду. И в то же время бедные малыши должны изо всех сил тужиться, чтобы
надуть такое огромное животное. Я нахожу это бесчеловечным. - Доктор Эванс
наморщил лоб и, осмотревшись вокруг, будто он что-то искал, спросил: -
Животные действительно чудные, но почему их двадцать? Я не знал, что у нас
так много детей.

- Детей? - Смертельные враги Дороти подались вперед. - Каких детей?

Миссис Торп, само воплощение доброй, любящей женщины, сказала неожиданно
мягко:

- Они скоро будут здесь. Я уже связалась с ведомством детских домов в
Уолсе, и мы договорились, что в замке Карентин можно будет разместить по
меньшей мере тридцать - сорок детей. Кстати, эту великолепную идею
подсказал мне доктор Эванс. Что вы на это скажете?

Она торжествующе смотрела на полковника и Грэди.

Первым пришел в себя полковник.

- Так ведь это... это настоящая коммуна! Однако вы не можете просто...

- Я могу, - еще торжественнее заявила Дороти и обратилась к Стелле Грэди: -
Вы будете очень нужны на кухне. Тридцать - сорок детей, их надо всех
накормить.

Старая почтальонша хотела съязвить в ответ, но не успела. В прихожей
зазвонил телефон, и тут же появился добрый дух дома Патриция, которая
сообщила Дороти, что господин Шеннон хотел бы с ней поговорить.

Дороти извинилась и вышла из зала. И тут несколько оглушительных взрывов
сотрясли все помещение. Стены шатались и трескались, в полу образовалась
большая черная дыра, из которой шипя поднялось зловонн